Вавилонская библиотека
Алекс впервые услышал о Вавилонской библиотеке в каком-то полузабытом форуме — гигантском хранилище всех возможных книг, когда-либо написанных или которые могли бы быть написаны. Бесконечные залы, заполненные томами, где среди моря бессмыслицы должны быть шедевры, утраченные поэмы, пророчества, даже инструкции по созданию машин, которые никто не изобретал.
«Ну и ерунда», — подумал он. Но любопытство грызло.
Однажды ночью, блуждая по сети, он наткнулся на странный портал — где было меню и кнопочка Random:
Он усмехнулся и нажал ее.
Экран заполнился бесконечным списком названий. Он ввел символы наугад — и система выдала точный адрес:
291m2cb36mwv9y2rp3wukl6qur12mcqn46q1skf0abjmwwcv2421cyrze4ig9to361h9sc8m33trrpsc2gll34zwd9z7dkjcrki3ob8k1vpaiyvgjrzqraihq1gztxxa4isopjw9m8uc2e2mq3d2f7h3kov2v9imo9xpfa4lfxaw3hxafno9qxk31ze0hdv9a3qp4o6wx7jtibwj0w88cmbyui64t0dueq5toha9bdfy7u7kxqb4l2ojl1gnnk1sihi3qd3q5k5ckd35fb7f2pu91cb9xklddawmm6oj70hwkg68l5imd7ea1q2yximht6gfirnijbwdqlr5wvwsbzpcm8zxtpnhxdy569ej72lsaqcc11jvgrj3xacc3b6tzkk5kk3kmgyahhrlbjs0yk95zqawrklw6hy1xt9kz5kbjbozwtvktiy4j7gs17rk3g7bv9x2w7a06bcw4ad4m848ercbalxw46v2jed6qtsx5mljpu6x8n9ms69qqajz3g29v2qi1921p1suf713h20tq70wlg2hchy28va7uswubh63omd1iuj8sa5oemd4vhqcy0a3oqggba3p07hjt0k16d3qe5dttruilmr03im5skpcmwz4eqtwcgyttmxe545xmpx7vgnfbp8und9hbdoaspwkqoigw6w8kzir7nbzn4rw5b4e02kdse6p46dz9eyo2x3nxvz0faohzrkvzl702do2ca5eahovt4db3tkp9fyx2kee9d8b8kxc0osrly6bzhbbhn4tecz9udp9oo5pwqydjp8el22s17rfxt8iqimtwi5tox82ggfgchz14cjfomhamcdslq6318qx4ey5rh26ns59iielu6gk5ngzvfzckkj2lroggtjhl7ccmnv2492n2qtputkpxnxvvtmks0ujebffyass4wn9kt28aty1z3nk8ns60hkh9evdlccj7q7uybd5511jk7dlynphfflpw5v55e5clm79knj0tst63m8zywtpupt59f5m8tnr2f7tw27hpxi6eirdpcp080i6udxgh5vga6f7pyyt38lr58hqwvljw43s3abrbg6nuuboh333e1o0efe2fh2wmc2ngix114li7zwrsofjoh8jyq3qe1o9rbvy19m2o9ahgp4pommzxt7rp1412hkrxfyh6ddknk2waugehb688ws505e11q7oafaeik75xbwbd8t8p1920iecc3r3jhqpr7jvuenuyjpt4pw95dzpwndc4uuiog5p4yj9ayclkvt8s4f3w79unby6urq62j4xbpnghiifrpixrtke5174pc5s9dwufe6amst7vcz0z69vflq3ft5gykq0b3zos2p62u3iouiht2sriw4zopt5hd1ch3hlirp5zcjras99bcx577l0udmrnuqlpu2mjc16nfx4m9co4kxg2p0pm54nbh82hy5wtwxa37ibw66lxh9hz6slsol4doydiemb5vejex40vynkts9v19j9l6w7hjcpz8kxcjk0grjbw1j1cw5vhhkhdli7wmw87yr3pgh0iq9lefuz5st8ccqz15yx8ju0zh0zqkatw3m9lm9j589d6cbk7piw53p7dgtoz1neiii4t6mvpcm4kv2n2fpvs1pq6oqmkw9mzm6yu8fivf5fl59nhnonc5jpioqerqny1s2b90096qbrshbwlfc7cpi9zsa9s2y7396phbo0zb141l9tkgc90v8cihg7mmrv4grr8ur8xi6q8miukf54d0jmvr3mt7z398iwi407btyel0s55klevjtheh07pozsl4r9mn8fqunpe30h57gctpsm3dtfcei6aqkce95nvd7z8ezdl7peaaavnxd6l4hxlz3mgrp7m8ixk71hadulfjym8yvaenfoo3nkxsh7dkgl7oi25wkcl4vtmt8hxv9qze35avp0yxrmtcz4lsd068bvo5ie0x5ylhdkxo7q7j8qq8cncv2ehmdy4n9ihwgnzc4gtxmykm0rrs5afnrrwp6a47l8m8gn9pcdsgp93rp44pvh9vtfkodirqiv9vvsf63m4k7j0b5647naap7knlydvl8ym42d81haqlkrw2sgl60zg1qeetmwwrs5q3xhtti2iiqpmvvp7xnb51iuahv86tlrd2mw2zzoukwg56sjsmb18g8npvo3vjt81q1x7mjpnqljeqehuxdxzaz4bo8lbi6tpy71enyzqplknqeyhuva1nfuh0yzu47zfvmkc6bc30do6907sqibwubcudkndbsohgqofyude07zn08n4b11cn8cir2ugaix5jqd6s09403ibfc8qj8hhbzjucyehabdrnotlgbq7hpzwqlg3i8zww0494lcifaazw2hscd2wtjvwz99zjkw2h7358y4pd0u5ozlnpgj41sd88ha2qmcuii5tphu0cx0n3hjhhvkm8rhi7swx3tp79uxfkzt6zumw1v4n17f2ewt6a14a7jrzxp8cgczapy3xgwb4aq3a4sgt9dn1iyuuecyy09cg4bw3ozwaxdy8xfgi8nd3fug5dlzb0gac8njjzjqp4jxmh6sug8ubzne8mplb0kxm75uv5udk44tp3zanwqg84596h9s38kds6s5ubca3jco15dr7g7ubon5t967hgdbq7sc9dav9fg95yfjle6qj5m3jj654un3tofc6k5gtdioaki233hwlk2dgfhrgx3qeeb2527aopxgemp4q66c4lu0sxtdqbwse96xooz8kx2493h0ajsx8ejm965u2b9kl6vz6npt8eh1pkvotl6726svgowfj16v09lib9qcurhrd8clcw72xokn1dog9uk8ktebg02ytse1h6x9f0yybwqbux9mu21d1rpkk0lmc45082jl53b4fnj1r97h8zmap6tf720xcxkyfpc7829c5fv8qk05f6lusaxwgn8jaxp0miin3nc6k1phz2712ozk7u1g2ty560i44n70ln84wgwzv759z5u4wsa391bij2j6ho4go1ngy3a1nxooqfcdq1o9vl7gg4owf8pi1ddr0nly74sa76yndknbjzanuh7gtwh0aevpa7h1cigzyut518qty5s20cbbhpwi4x20vt47q280sjrzf0tiq7zzakqz05kesqmp6s7onki9i2yxpttpmh3jtzb6qsem8wx5gmzdwzvzwsr23v1903vuk4siqzlnp9enax5kyd4xpgtz2mg1nj
Wall:3 Shell:2 Volume:6 page:16
Там была какая-то билиберда. Он решил поискать еще.
— Ну ладно, — пробормотал он, — давай посмотрим, какую ещё чушь ты мне подсунешь.
Книга открылась.
Первая же страница описывала его детство — не в общих чертах, а с жуткой точностью. Как он в пять лет разбил вазу и свалил на кота. Как в четырнадцать украдкой курил за школой. Как в двадцать три изменял девушке, о чем потом горько жалел.
Страх и любопытство вцепились в него. Он листал дальше, читал о каждом своем дне, каждом постыдном моменте, каждой тайной мысли.
И вот он дошел до сегодняшнего дня.
«Алекс открыл книгу в Вавилонской библиотеке и с ужасом понял, что она — о нем. Он читал, завороженный, пока не дошел до этого самого момента. Затем…»
Он медленно поднял глаза от страницы.
За спиной что-то стояло.
Тьма.
Не просто отсутствие света — живая, плотная, как чернильная бездна. И в ней — два мерцающих глаза, смотрящих прямо в него.
— Ну что, — прошелестел голос, будто шепот тысяч страниц, — раз уж ты так любишь читать чужие книги…
Он не успел вскрикнуть.
Полки поплыли вокруг, комната исчезла.
И началось ожидание.
Темнота расступилась.
Алекс стоял в бесконечном зале, где полки уходили вверх, вниз, вбок — дальше, чем мог видеть глаз. Книги здесь были разными: кожаные фолианты с позолотой, потрепанные томики в картонных обложках, скрижали из неизвестного металла, свитки, испещренные незнакомыми символами.
— Где я? — его голос потерялся в пустоте.
Тьма не исчезла. Она висела рядом, пульсируя, как черная дыра, обернутая в пергамент.
— В Истинной Библиотеке, — ответила она. Голос был тихим, но таким глубоким, будто слова возникали прямо в голове. — Здесь собраны все книги.
— Это шутка? — Алекс огляделся. — Тут миллионы томов!
— Миллионы? — Тьма будто усмехнулась. — Их больше, чем атомов в твоей вселенной. Совсем немного побольше… — сказала она языительно.
Он почувствовал, как подкашиваются ноги.
— Отпусти меня. Я не хочу это читать.
— Ты уже начал. — Тьма медленно отплыла в сторону. — Ты прочел книгу о себе. Теперь прочтешь все остальные.
— Это невозможно!
— Время здесь… иное. Ты не умрешь. Не состаришься. Не проголодаешься.
— А если я откажусь?
Тьма не ответила. Она просто растворилась, оставив его одного среди бесконечных рядов.
***
Первые годы прошли в ярости.
Алекс ломал полки, рвал страницы, кричал в пустоту. Но книги восстанавливались мгновенно. Разорванные листы срастались, пепел сгоревших томов превращался в новые.
Десять лет спустя он сел на пол и впервые открыл случайный том.
Бессмыслица. Набор символов, не складывающихся в слова.
Он швырнул книгу.
Сто лет спустя он уже методично шел вдоль полок, просматривая каждую.
Большинство были пустыми, хаотичными. Но иногда…
Однажды ему попадалось нечто.
Дневник женщины, жившей четыре тысячи лет назад. Технические чертежи машин, которые никто не построит. Стихи на мертвом языке, от которых щемило сердце.
Он читал.
Тысяча лет прошла, как один день.
Десять тысяч — как месяц.
Он забывал лицо матери. Забывал, как пахнет дождь.
Единственная реальность теперь — книги.
***
Первый миллион лет прошел в методичном отчаянии.
Алекс выработал систему: брал том наугад, пробегал глазами первые страницы, отбрасывал, если текст был бессвязным. Иногда он ошибался — иногда хаос лишь притворялся смыслом, заманивая его на сотни страниц вглубь, прежде чем рассыпаться в абсурд.
Но иногда...
Иногда находились жемчужины.
Он прочел дневник солдата, погибшего в войне, которой никогда не было. Изучил трактат о философии пятого измерения. Наткнулся на автобиографию самого себя, написанную в другом мире, где он стал императором лунных колоний.
Сто миллионов лет спустя он перестал удивляться.
Миллиард — перестал считать.
Полки множились. Библиотека расширялась вместе с его сознанием. Он начал замечать закономерности. Книги, написанные на языке математики, чаще содержали истину. Поэзия рождала смысл лишь тогда, когда он сам был готов его увидеть. Некоторые тома изменялись при повторном прочтении или он обращал внимание на то, что раньше не замечал?
Десять в двадцатой степени лет.
Он уже не помнил, как выглядел. Его пальцы, тысячелетиями листавшие страницы, казались ему чужими. Глаза — просто инструментами для впитывания символов.
Однажды он нашел книгу, которая описывала саму Библиотеку.
"Пространство здесь не подчиняется законам физики. Каждая книга — это вселенная. Читатель — единственный наблюдатель, придающий ей смысл."
Он засмеялся.
Звук, забытый за эоны, прозвучал хрипло и неестественно.
Тьма, дремавшая в углу его сознания, шевельнулась.
Но он уже листал дальше.
Где-то между 10^50 и 10^100 годами он перестал различать, где кончается текст и начинается он сам.
Сны стали книгами.
Воспоминания — сносками.
Он ловил себя на том, что предугадывает слова еще до того, как перевернет страницу.
И тогда пришел Вопрос.
Тот, что перевернул все:
"Что, если осмысленное — это не свойство книг, а мое собственное безумие?"
***
Время потеряло цифры.
Не то чтобы Алекс забыл, как считать — просто числа больше не имели смысла. Что такое триллион по сравнению с вигинтиллионом? Что такое вигинтиллион по сравнению с тем временем, что он провел здесь?
Он перестал замечать, как меняются книги в его руках.
Они всегда были разными — и всегда одинаковыми.
Бесконечность приносила озарения.
Однажды он осознал:
— Я ищу смысл там, где его нет.
Библиотека не хранила истину. Она хранила все возможные комбинации символов.
Смысл рождался только в его голове.
Он провел неизмеримый срок, проверяя эту теорию.
Брал случайные тома, вчитывался — и видел, что даже в казалось бы абсолютном бреде можно найти узоры, если смотреть достаточно долго.
— Значит, нет никаких "осмысленных" книг?
Тьма, до сих пор молчавшая, впервые откликнулась:
— Ты близок.
Голос был тише шелеста страниц.
Алекс не испугался. Страх остался где-то в первых эпохах его заточения.
— Тогда... Как мне выбраться?
Тьма не ответила.
Но он уже понимал.
***
Последняя Книга лежала перед ним.
Он почувствовал это сразу.
Не по обложке (у нее не было обложки).
Не по названию (оно менялось каждый раз, когда он моргал).
А по ощущению.
Это была книга о Библиотеке.
Настоящей Библиотеке.
Не о бесконечных полках, не о миллиардах томов —
О нем самом.
Он открыл ее.
На странице сорок два было всего два слова:
"Читатель. Читаемый."
И тогда тьма сдвинулась.
Он дочитал.
Страницы сливались в поток света, буквы рассыпались в пыль, полки дрожали, как будто сама Библиотека сжималась вокруг него.
Тьма стояла перед ним — уже не угрожающая, не загадочная. Ожидающая.
— Ты понял? — спросила она.
Алекс посмотрел на свои руки. Они казались почти прозрачными, как будто состояли из тех же символов, что и книги вокруг.
— Я и есть книга.
Не просто читатель. Не просто узник.
Он был частью текста.
Библиотека не держала его — она была им.
***
Он закрыл глаза.
И открыл их — в кресле перед компьютером.
Монитор светился в полутемной комнате. Курсор мигал на пустом экране.
Сердце бешено колотилось.
— Это... сон?
Он потрогал лицо — щетина, теплая кожа. Реальность.
***
Алекс больше не искал Вавилонскую библиотеку.
Но иногда, глубокой ночью, он заходил на libraryofbabel.info и вбивал случайные символы.
Смотрел, как генератор выдает бесконечные страницы хаоса.
И улыбался, когда среди них вдруг находил знакомые слова.
Потому что теперь он знал:
Смысл — не в книгах. Он — в том, кто их читает.
