Раз уж в ленте опять замелькал Александр Невзоров, то считаю своим долгом напомнить, что на рубеже 90-х и «нулевых» он активно продвигал идею об особенном интеллекте лошадей, мол умеют говорить читать и считать.
Написал об этом книгу «Лошадиная энциклопедия», снял по ней документальный сериал, его даже по федеральным каналам в прайм-тайм показали, а потом еще один фильм Манежное лошадиное чтение".
И дело даже не в полной шизоидности концепции читающей лошади, а в том, что Невзоров просто её украл. В начале XX века по городам Германии гастролировал Вильгельм фон Остен, ученый-любитель, развивавший теорию животного интеллекта, и его конь орловской породы по кличке Умный Ганс (Kluger Hans).
Умный Ганс умел складывать, вычитать, умножать и делить сравнительно большие числа, производить эти же вычисления с дробями, указывать точное время, конкретные даты в календаре и даже читать и воспринимать на слух слова и целые фразы на немецком. На все вопросы Ганс отвечал количеством ударов копытом по земле. Среди вопросов, на которые он давал ответы, были не только такие, как «Сколько будет 12 + 12?», но и, например, «Если восьмой день месяца приходится на вторник, то каким днём по счёту будет следующая пятница?».
(на фото Умный Ганс решает математическую задачу)
Феномен заинтересовал настоящих ученых и те выяснили, что конь действительно обладал незаурядным даром – считывать реакцию человека. То есть он не умел читать и считать, но все задачи и вопросы, которые ему задавались были с вариантами ответа, и он прекрасно понимал, когда ему предлагали выбрать правильный или неправильный ответ.
Александр Глебович, очевидно, решил, что история Умного Ганса позабылась и фокус можно будет провернуть ещё раз.
Фан факт: немецкий фельдмаршал времен Второй Мировой Гюнтер фон Клюге имел в Вермахте прозвище «Умный Ганс» в честь того самого коня (от игры слов Kluger – Kluge).
Помню, признанный ныне иноагентом Александр Невзоров во «взглядовском» интервью 1989 года (о границах журналистской этики) внушал мне:
«Есть такая присказка: «В доме повешенного не говорят о веревке». Так вот, репортёр — это тот, кто говорит».
Такая работа. Доля такая. Проблема в том, что тезис «О мертвых или — или» изначально порочен. Всё зависит от общественной «оценки». Сдал профессию на «отлично» — имеешь право на посмертную редакцию своей жизни. Теперь люди узнают только о том, какой ты был праведный, добрый, умный.
Ну а если завалился, то соберёшь в зачётку одни двойки.
Был звездой «Обыкновенного чуда» — после смерти никто не смеет выйти за рамки парадной биографии. Казнен как серийный убийца — на тебя мораторий не распространяется. О Гитлере — или плохо, или ничего.
И это никого не удивляет.
Удивляет другое: аудитория не отдаёт себе отчет в том, что стандарт и тут двойной. Как дно. Сумрачное дно тех, кто не сумел соответствовать мифу.
Помните скандал, связанный с воспоминаниями Марка Рудинштейна о «Кинотавре»? Продюсер так объяснил публикацию мемуаров:
Импульсом к написанию и публикации отрывка из романа в глянцевом журнале послужил эпизод, произошедший с моей дочерью Натальей. Она несколько лет работала в рекламной фирме, принадлежащей Игорю Янковскому - племяннику покойного Олега. В разгар кризиса 2008 года он её уволил. Наталья открыла свое собственное дело. Некоторая часть сотрудников из фирмы Янковского перешли работать к ней. И тогда Игорь начал угрожать. Звонил и говорил: «Поосторожнее ходите по улицам». Я когда узнал об этом, был в бешенстве! Для начала я просто позвонил Игорю и напомнил, что по улицам ходит и он сам. А потом дал отмашку на публикацию выжимки из романа.
Нигде не было сказано, что Марк Григорьевич налгал, его просто обвинили в отсутствии этики. Особое негодование вызвали фрагменты, из которых следует, что любимец публики Олег Янковский бывал груб с журналистками, которые отказывались от предложенного им шанса «взять интервью» у народного артиста, что Александр Абдулов собирал с друзей средства на храм, а потом проигрывал их в казино, что Рудинштейну из своих денег приходилось оплачивать пять спецномеров с проститутками для VIP-самцов.
Адвокат Александр Молохов подтвердил RT, что его клиент жив и по-прежнему находится в колонии.
До этого фейк о смерти Стрелкова в Telegram опубликовал иноагент Александр Невзоров*. К посту он прикрепил фото 2016 года, не имеющее отношения к бывшему министру обороны ДНР, а также предсмертную записку неизвестного происхождения.
«По состоянию на час дня, когда я был у него в колонии, он был жив и здоров, хотя, как всегда, был чем-то недоволен, собирался в баню. Господин Невзоров — это просто сказочник», — сказал RT Молохов.
Также жена Стрелкова Мирослава Регинская в разговоре с NEWS.ru опровергла слухи о самоубийстве супруга в колонии ИК-5.
Ранее Кирово-Чепецкий районный суд Кировской области отклонил ходатайство о замене неотбытого срока лишения свободы более мягким видом наказания, поданное Стрелковым, осуждённым по делу о публичных призывах к экстремизму.
* Невзоров А.Г. признан СМИ — иностранным агентом по решению Минюста РФ от 22.04.2022.
О стратегической роли титана советской литературы Юлиана Семёнова в лимоновской судьбе немногим известно. Когда умирает обычный человек, он больше никому не нужен, кроме близких.
Если же уходит человек известный, вокруг него немедленно собирается толпа вроде бы друзей, тон в которой, как правило, задают случайные попутчики большой жизни & люди, с которыми покойный расстался задолго до своей смерти.
Они засиживают образ усопшего своими воспоминаниями, словно голуби памятник. Таким образом забвение получается частичным – заслуги забываются, а обстоятельства жизни обрастают интерпретациями.
С дочерями
Семёнов любил повторять:
«Не бойтесь верить людям – потому что даже если вы в них разочаруетесь у вас останутся счастливые воспоминания о месяцах и годах дружества».
Разочаровавшись, он расходился с людьми, не опускаясь при этом до критики. Так было с поэтом Евгением Евтушенко, с политобозревателем Генрихом Боровиком, с журналистом Андреем Черкизовым, с диссидентом Анатолием Гладилиным… Семёнов никогда не говорил худо о тех, с кем расходился, но эти «бывшие» и поныне (за вычетом, само собой разумеется, усопших) обильно делятся своими воспоминаниями о нем.
Не вполне лояльно отозвался об усопшем и Эдуард.
В своей «Книге мертвых» Лимонов писал:
«С Юлианом Семёновым я познакомился в Париже в конце 1988 года… Если от бульвара Монпарнас добраться до площади Денфер-Рошро, там недалеко и улица со странным названием Томб Иссуар. «Томб» — это могила и по-английски, и по-французски. Кто такой или такая Иссуар, никто мне никогда не смог объяснить. Там на улице Могилы Иссуар жил тогда в доме 83, ателье А-2, пожилой американский верзила по имени Джим Хайнц. Именно у него в ателье-два я и познакомился с Юлианом Семёновым…
Джим купил себе ателье (они специально строились для художников: крупные окна и все удовольствия) ещё в 60-е годы. Тогда можно было купить ателье за копейки — утверждал он. Джим Хайнц — писатель, театральный постановщик (по-моему, это он положил начало Эдинбургским фестивалям), постановщик художественных порнофильмов, друг знаменитых людей, от Джона Леннона до вот Юлиана Семёнова… Абсолютная беда России, на мой взгляд, состоит в том, что из неё сосут кровь семьи, подобные семье Боровиков или Михалковых и прочих вельмож… Генрих Боровик, председатель Советского Комитета защиты мира, родил двоих: Артёма и дочку Марину. Дочка вышла замуж за Диму Якушкина, сына КГБэшного генерала. Дима Якушкин, как и подобает сыну КГБэшного генерала, работал журналистом в Париже. К этому ещё следует добавить, что жена Артёма Боровика — Вероника Хильчевская — тоже не безродная девушка. Её отец был представителем СССР в ООН, а первый муж был тоже мальчиком-мажором — сыном политического обозревателя Томаса Колесниченко. Одно из первых интервью со мной в русской печати, в газете «Московские новости», опубликованное чуть ли не в 1988 году, было взято у меня Дмитрием Якушкиным.
Дмитрий Якушкин
Позже я потерял его из виду, и выплыл он вновь уже в качестве пресс-секретаря Президента Ельцина. Когда в декабре 1998 года Министерство юстиции отказало в регистрации Национал-большевистской партии, я достал его домашний телефон и позвонил. Что называется, «голод не тетка», или «любовь зла — полюбишь и козла». Подошла дочь Боровика — Марина и довольно мило поговорила со мной. «Я ничего от Димы не хочу, — сказал я, — мне бы совет получить». — «Я сейчас ухожу, еду как раз встречаться с Димой, — сказала жена Якушкина. — Мы едем на банкет. Позвоните в 11:30, мы будем дома, он подойдёт к телефону. Кстати говоря, мы живём рядом с редакцией вашей газеты, часто проходим мимо ваших мальчиков».
В 11:30, когда я позвонил, у них был включён автоответчик. Я оставил свой номер телефона. Жду его звонка и по сей день... Мальчики-мажоры...
В 1990-м, в ноябре, после передачи «Камертон» прямо в студии Боровик познакомил меня с телеведущим Любимовым. Вот ещё один мальчик-мажор. Папа — большой советский разведчик.
Автор и Любимов в эфире ВЗГЛЯДА
Они такие все крупные, эти ребята, мясистые. Вспоминаю своего босса, наглого Питера Спрэга, оглоблю здоровенную: «Скажите, Питер, — спрашиваю я у него, мы сидим на кухне, — почему американцы такие здоровенные?» — «Бифштекс каждый день в трёх поколениях — вот и весь рецепт, Эдвард, — отвечает он и бросает газету на стол, встаёт. — У вас в России едят мало мяса», — смеясь, покидает кухню. Но в семьях Боровиков, Михалковыхили Любимовых ели каждый день это пресловутое мясо и в более чем трёх поколениях! Вот детки и вымахали все такие здоровые и мясистые. На всех мяса в России, правильно, Питер, не хватало, и если кто-то ел его ежедневно, то в прямом смысле вырывал его из других ртов.
Нет, я не испытываю личной неприязни к этим ребятам, я испытываю классовую ненависть…
Помню, Боровик устроил для меня ужин в «кооперативном» ресторане на Лесной улице. Тогда этот ужин не показался мне необычным, но сейчас, когда больше половины его участников мертвы, этот ужин выглядит в ином свете. Мертвенно-бледным кажется он мне, ужином мертвецов. Боровик с женой приехали за мной на машине и привезли в ресторан. Сам зал ресторана находился в полуподвальном помещении, столиков было немного. Было в изобилии мясо и много зелени — свежие помидоры, огурцы, лук, кинза.
Боровик объяснил, что это не парижский, конечно, ресторан, но здесь есть свежие овощи, мясо и нет бандитов.
Боровик и автор в Мехико (1989), нас пригласил туда Юлиан Семёнов на съезд писателей детективного жанра
Я сказал, что в Париже хожу в рестораны, только если меня приглашают издатели или ещё кто, кому что-то от меня нужно. Я плохо разбирался тогда в персоналиях России, я не знал, кто есть кто и потому не мог оценить тогда, какая там компания собралась. Долго я там не пробыл, у меня был ранний утренний авиарейс в Париж. Помню, что провожать нас вышел длинноволосый, как мне показалось, пегий человек в очках. Он сказал, что клятвенно обещает, что пригласит меня на своё телевизионное шоу. И дал мне визитку, а я, вежливый, продиктовал ему свой телефон там же, у входа в ресторан. В квартире на Герцена я поглядел на визитку. Там значилось: «Листьев Владислав».
Позднее, когда он погиб, я пытался осмыслить его смерть и понял, что значения его смерти мне не понять.
Я полагаю, он был неоригинальным и нетемпераментным тележурналистом.
Скажем, Невзоров* в своё время был много более интересным тележурналистом.
Его репортаж, где он суёт микрофон умирающему от ранения в живот молодому бандиту с калмыцкой физиономией, вызвал, помню, зависть французских коллег.
Часть репортажа продемонстрировало французское телевидение, по-моему, канал «Арте» с завистливой ремаркой, что в прекрасной Франции показать такое французу не позволили бы власти, блюдущие нравственность граждан. Невзоров* чуть ли не жмёт на живот умирающего и спрашивает: «Больно?» А парень вдруг тут же и преставился. Последний хрип, конвульсия.
В сравнении с такими репортажами Листьев — мыльный пузырь. Модные толстые ребята-мажоры (в школах таких дразнят «сало» или «пузо») на самом деле герои попсы. Они — подделка, слабый раствор. Толстый мальчик Боровик — слабый раствор феодала Семёнова».
Впрочем, за давностью лет все это особого значения не имеет. Страна по-прежнему зачитывается детективами Семёнова – стране никто не указ.
И все, что говорят представители нашей либеральной интеллигенции, а она Семёнова никогда не жаловала, благодарный читатель благополучно пропускает мимо ушей. Памятник Семёнову в лице разведчика Максима Исаева нерукотворен.
Впрочем, усилиями дочери Ольги 29 сентября 2012 был открыт памятник Семёнову в Ялте — перед гостиницей «Ореанда».
Автор с Ольгой Семёновой в Испании во время работы над фильмом о писателе
Увы, памятника создателю Штирлица в Москве никто пока не воздвиг. Впрочем, такова судьба и Семёновских героев – они совершают незримые подвиги, за которые Родина не воздает.
