Жду новый пост

Серия «Байки»

Я стояла перед витриной и растерянно осматривалась. Прослоенные кремом прямоугольнички пирожных, корзиночки с белоснежной шапкой, тарталетки, затейливо украшенные ягодами занимали мой любимый угол за стеклом. Тот самый, где ещё пару дней назад стояло блюдо с ними, выложенными горкой и слегка присыпанными шоколадной крошкой.

Рядом с секс-шопом коварно притаился кондитерский магазин. Я равнодушна к сладкому, ко всем этим корзиночкам-пирожным, но иногда внезапно накатывает видение чего-то, покрытого восхитительно нежной шапкой крема. В один из таких моментов я забежала в соседний магазин. "Взять что-нибудь маленькое!" - напоминала я себе - "Ты сладкое не любишь, да и попу наедать не стоит."

Засада ждала на гостеприимно освещённой витрине. Они, миниатюрные трубочки с кремом, возвышались, золотясь слоёными боками и маня шоколадной крошкой. "С каким кремом?" - подозрительно спросила я. "Из настоящих сливок!" - добила продавец. Пути назад не было.

С тех пор, по утрам спеша на смену, я забегала за двумя слоёными миниатюрами до самого хвостика заполненными нежнейшим кремом. И крошка, не забываем про шоколадную крошку! Они были прекрасны во всех нюансах. Я садилась в подсобке с чашечкой чая и смаковала хрустящие кусочки, превращая встопорщенную с утра женщину в милую пушистую фею ну, тут все поверили про фею.

И вот в одно пасмурное утро, моросящее мелким осенним дождиком, я открыла приветливо светящуюся дверь и замерла, глядя на витрину. Блюда не было на его месте. Оно пропало. Я осмотрела соседнюю витрину, стеллажи и заглянула в ларь с мороженым. Их не было нигде. "А трубочки?" - я смотрела на продавца с надеждой. Может быть, они не успели их выложить, и сейчас жестом фокусника она достанет коробку с трубочками и утро станет немного солнечнее?

- Теперь только в наборах - она махнула рукой в сторону стеллажа.

Я смотрела на набор из десяти трубочек. В смысле, в наборах? А как же я? Мне же две нужно. Нахохлившись, я вышла из дверей кондитерской в осеннюю слякоть.

Пробегая мимо их дверей на работу, я каждый раз заглядываю через стекло, разглядывая угол витрины. Он всё так же приветливо освещает шоколадные и медовые пирожные, занявшие это место. И никаких хвостиков с кремом.

Половину сознательной жизни завидовала женщинам тонким и звонким, с нежными запястьями и изящными пальцами. Умеющим тонко и загадочно улыбаться, с лёгким наклоном головы, как будто отметающим суетность мира. Во время еды элегантно подцепляющим вилочкой мизерный кусочек, и отправляющим его в рот таким малозаметным движением, как будто и не было ничего. Встряхивающим кудрями и таким мило-нежным сразу после просыпания, полусонно приоткрывающим глаза и потягивающимся движением кошки.

Я худела до состояния рёбер на позвоночнике под брякающими ключицами, но растаять до состояния дюймовочки добротно собранная комплектация скелета не позволяла. "Вот такая, изящная, метр пятьдесят, даже если в кепке" - описывал мне свою мечту юноша. Ноги обрезать рука не поднималась, другие способы уменьшить рост нравились ещё меньше.

Томный взор удавался на пять минут, потом что-нибудь отвлекало и на свободу вырывался бешеный енот, увлечённо несущийся куда-нибудь с железками наперевес. Как-то получилось продержаться достаточно долго и огрестись устойчивым прозвищем "солнышко". Терпения хватило ненадолго. "Никакое я вам нафиг не солнышко!" - рявкнула я и умчалась быть боевой лошадью.

В качестве ухаживания идеально подходила сделанная на бегу подсечка, остальное попросту не замечалось в процессе изобретения новых способов влипнуть во что-нибудь интересное. Носиться с толкиенистами по лесу сражаясь на двуручных мечах? Конечно! На джипах по бездорожью - запросто. С ружьём в лес? Замечательно.

Иллюзии на тему тонкости и звонкости возникали всё реже. Изящные движения рукой были особенно удачны в сочетании с дрелью и отвёрткой. Особенно быстроногой ланью я стала в момент варки пива, когда отключили холодную воду, без которой невозможно быстрое охлаждение. С двадцатью пятью литрами только что кипевшего пива я неслась в сторону холодной воды и надеялась не споткнуться. Пиво было спасено.

А потом я решила - будь как будет. Даже если навтыкать сзади перьев, павлином я не стану. Изящной феи не получилось, пусть будет боевая лиса.

P. S. Наверное это запоздалый пост-знакомство. Нервная система, оглядевшись вокруг, криво напялила сомбреро и ушла в отпуск. Хочется добра, мира и печенек, но фиг. Так что просто выдохнуть на минуту.

К окончанию школы все юны и безмятежны, как летний ветер. Поездка всем классом в Очамчиру стала наградой за лучший школьный спектакль. Мы бродили по улицам, гоняли на немногочисленные экскурсии, ели фрукты и радовались морю.

Поездка в старую церковь не особенно интересна в таком возрасте. Манило море и солнце, все нетерпеливо слушали экскурсовода и ждали момента смыться гулять. Мы с подругой рассматривали потолок и бродили по церкви, разглядывая старые стены. Высокая лестница вела куда-то наверх, под своды, на галерею. С  неё было прекрасно видно как все, дождавшись конца экскурсии, почти бегом выбежали на улицу, к морю и мороженому.

Тишина наполнила церковь, сквозь окна пробивался неяркий свет, косыми лучами рассеивая прохладный полумрак. Мы стояли, боясь нарушить беззвучие храма. Небольшая дверь открылась в углу и оттуда вышел человек. Не торопясь, он подошёл к органу и сел,  думая о чём-то своём. Он положил руки на клавиши, замер на секунду и начал играть. Тихо, только для себя. Музыка не взмывала ввысь, она оплетала стены, окутывала и уносила куда-то далеко. Мы стояли наверху, боясь вздохнуть и нарушить волшебство. В полутёмной пустой церкви звуки органа делали жизнь бесконечной, растворяли в себе.

Музыка затихла, человек поднялся и ушёл. Всё так же молча и беззвучно он исчез в маленькой двери в углу. Уже было время бежать к автобусу. Над нами смеялись одноклассники, доедая мороженое, разгорячённые солнцем, пахнущие морем. "Вы всё пропустили!" - говорили они. А нам двоим как будто заново сотворили сердце.

Я не помню город, где стояла эта церковь и не помню её название. Классный руководитель не была беспечной, она просто была мамой подруги и нам позволялось чуть больше свободы. Случайно ставшей волшебством.

Южное солнце клонилось к горизонту, дневная жара пошла на убыль.

- Пойдём гулять. - мама меня уже почти нарядила. Ура, прогулка по набережной вдоль моря, мороженого возьмём!

В мои пять лет мама ещё на рассталась с надеждой воспитать принцессу. Нарядив дочь в нежное летнее платьице и белоснежные кружевные колготки, она завязала на моих золотистых кудрях пышный белый бант и разрешила погулять пару минут. Пока она собирается.

Лучи солнца уже не обжигали, клумбы украшали дворик дома отдыха, я нюхала цветы и оглядывалась. Невдалеке блестело чёрным что-то интересное. Как лужа, но не вода, это обязательно нужно потрогать. Я осторожно наступила белоснежным сандаликом, он прилип. Потянув ногу сильнее, я наступила второй ногой в чёрное. Обе ноги прилипли накрепко. Снять сандалики? А как же чудесные белые колготки?

Я потянула ногу рукой, она отрывалась с трудом. Покачнувшись, я опёрлась на руку измазав и её. Что же делать? Скоро выйдет мама, а я тут стою. В моём детстве, если ты лизнул металл на морозе и приклеился, проще было ампутировать голову, чем сознаться родителям. Потому что голову и так оторвут, но пострадает ещё и попа.

Плюнув на всё, я отрывала ноги от разогретого битума руками. Кудри падали на разгорячённое лицо и я смахивала их, цепляя бантик. Скоростное освобождение из плена сработало - я стояла на асфальте. В дверях дома отдыха показалась мама, с улыбкой предвкушая прогулку по набережной.

Она хотела аплодировать. Прямо по попе, но боялась прилипнуть к принцессе. Из битумных пятен торчали только глаза. Кудряшки слиплись с бантиком, платье с колготками, белоснежные когда-то сандалики напоминали далматинцев. Принцессы из меня получались всегда так себе.

Мама наверняка сейчас читает эту историю и улыбается, вспоминая свою упорную, но безуспешную борьбу под лозунгом: "Ты же девочка!"