Но вернемся к копипасте, господин Доррен напоминает, что (прим. копипастера) у японского языка две разновидности, мужская и женская. Грамматического рода в языке нет совсем. Зато женщины и мужчины должны говорить по-японски на слегка различных гендерлектах — вариациях языка, зависящих от гендера.

Большая часть языка, да на самом деле почти что весь язык, считается нейтральной, но есть отдельные вариации для женщин и для мужчин. Но между этими вариациями есть принципиальное различие. Мужской язык, у которого есть грубый, силовой аспект, почти полностью факультативен, и мальчиков не учат говорить на нем. А вот женский язык совсем не факультативен, родители и учителя приложат все силы, чтобы девочки его придерживались. Чуете повесточку (прим. копипастера).

1. Женщины тяготеют к более длинным словам, чтобы их речи, а значит, и они сами казались учтивее.

2. Женщины и мужчины, говоря о себе, употребляют разные местоимения: если слово watashi в качестве «я» годится и тем и другим (хотя в устах мужчины оно прозвучит довольно официально), то слово atashi — определенно женское, а boku — только для мужчин, которые молоды или хотят казаться молодыми. С глаголом «быть» (da) тоже обращаются по-разному в зависимости от пола. В предложениях типа this is a spider (это есть паук) мужчинам этот глагол нужен, а женщинам — нет. А вот и отличия в грамматике (прим. копипастера).

3. У мужчин и женщин разные наборы специальных слов, которые трудно поддаются переводу, но отражают отношение говорящего. В японском масса таких словечек, обеспечивающих разнообразные контексты в диапазоне от «пожалуйста, согласитесь со мной» и «мы оба это знаем» до «я абсолютно уверен, черт побери!». Некоторые более конкретные слова характерны преимущественно для женщин (iyān — нет) или для мужчин (meshi — еда, dekai — большой).

4. Иногда различается произношение: японец может сократить последовательность гласных /ai/ (которая звучит примерно как «ай») до /ē/ (похоже на «эй»), в то время как из уст японки это прозвучало бы неженственно.

Историческое:

Господин Доррен считает, что (прим. копипастера) Современные исследования убедительно опровергли мнение, о том, что «женский язык» — это древний феномен, сформировавшийся под влиянием того, как женщины действительно говорили, и что это естественное отражение их общей сути, то есть женственности. Если кратко, то его идея в том, что женский диалект является результатом столетий социальных ожиданий, норм, и языковой политики, где молчание, косвенность и изящество были частью дресс-кода. Далее буду вырывать цитаты из контекста про истоки (прим. копипастера):

Период Хэйа́н с 794 по 1185 (прим. копипастера): от женщин ожидалось, что они будут избегать китайских заимствований, заменяя их словами отечественного происхождения. И много лет спустя в трактатах о женском языке эта рекомендация — избегать китайских слов — неизменно повторялась. Употребление китайских слов свидетельствовало бы о более обширных знаниях, чем пристало иметь женщине. В идеале они (женщины) должны были бормотать себе под нос незаконченные предложения.

Эпоха Камакура и Муромати (1185–1333, 1336–1573): руководства по поведению для высших классов, посвященные как этикету, так и морали, начали провозглашать новую норму: женщине пристало говорить как можно меньше — или хотя бы тихим голосом, если уж ей совершенно необходимо что-то сказать. Это соответствовало конфуцианской философии, согласно которой женщине надлежало подчиняться мужчине, а разговорами она легко могла разрушить должный порядок в семье и в обществе в целом. Таким образом, документально доказано, что эти образцы речевого поведения предписывались в качестве нормы, а не были описанием естественного поведения. Именно в эту эпоху, в императорском дворце возникло новое явление, которое в следующие столетия приобрело огромное значение. Служившие при дворе благородные дамы для общения между собой постепенно выработали специальный жаргон, в котором многие слова, особенно названия предметов домашнего обихода, были сильно изменены или даже заменены новоизобретенными. Факт в том, что из императорского дворца их жаргон постепенно распространился на дворец сёгуна и дома самураев. Этот жаргон проник и в среду аристократов, и, хотя сейчас он называется языком придворных дам, в течение долгого времени он был признаком классовой, а не гендерной принадлежности. В литературе той эпохи есть масса примеров того, что на этом языке говорили многие мужчины, в том числе монахи и полководцы. А мужские персонажи более низкого происхождения высмеивали и пародировали речь элиты. Лишь позже руководства по этикету стали критиковать мужчин, придерживающихся этого стиля; в одной из книг он назывался отвратительным, хотя и весьма распространенным.

Вот, такие дела, хоть книгу читай теперь... Или ну его нафиг с их то повесточкой?