Первый пост на сайте, мне кажется, довольно длинным, уж не знаю оценит кто или нет, но надеюсь, это да.

Рассказ + бонусом стих. Ранее уже выкладывались на двух других сайтах, под другим никнеймом. К конструктивной критике готова.

Когда-нибудь.

...Странно... Те Что Были оставили нам множество книг и историй. Оставили свои следы. Мы ждали, мы думали, что они вернуться. Но, Те Что Были, не спешили придти. Шли годы, и мы решили пойти за ними, пойти по их следам. Мы читали книги, мы искали их следы, мы спотыкались, но шли... По нашим венам течет то, что они называли "кровь", но почему-то голубого цвета. Состав тот же, но нет - не то! В книгах, базах говориться, что они были "живыми". Но что это значит? Что значит "жить"? Мы едим, хотя не чувствуем вкуса, да и не нужно оно нам. Мы сжимаем ладони при встрече, но не понимаем - зачем? Мы не они... А еще это слово - "душа" - что оно значит?

Озеро было... Те, наверное, сказали бы, что оно прекрасно, а мы говорим просто - есть. У озера сидели рыбаки. Да есть не надо, но мы стремимся быть такими же, как Те Что Были. Но я не ем рыбу - кости засоряют системы.

Закладка в книге была на 63 странице. Это был чей-то дневник.

... Мы давно не бывали у озера... И, вот я пришла к нему. Пока еще зеленые, но уже не такие сочные, травы мягко стелились под ноги. Яркие шуршащие листья осыпались ковром. Янтарные, рубиновые, охристые, кадмиевые, золотые, огненные... Они стеной осыпались вокруг, о чем-то рассказывая ветру. Деревья еще не сменившие свои одежды, стыдливо скрывали свои ветви драгоценными узорами, отражались в воде. Вода озера была удивительно голубой. Будто осколок неба застыл в раме из золотых деревьев холодным стеклом. Я села на берегу засыпанном крупной галькой и вдохнула влажный терпкий воздух.

На голову опустился венок из даров осени. Желто-золотой клен, лимонный и зеленый тополь, солнечная липа сплетались в нем с рубинами рябины и гранатом шиповника. Я восторженно рассматривала эту хрупкую красоту, пока не услышала за спиной его слова:

-Не верти в руках, надень. - И он сел рядом.

Венок оказался на моей голове.

-Ты похожа на это озеро, - тихо сказал он, даже не глядя на меня, - красивая, яркая, уютна.

Ветер о чем-то прошептал, но я как всегда не разобрала его слов...

Переложила закладку и подняла голову. Странные образы Тех Что Были поражали меня своей двусмысленностью и в то же время точностью. Наверно это и есть душа - когда вокруг тебя не просто есть мир, а когда ты видишь его волшебство...

Жаль, что Те Что Были, которые называли себя "люди" ушли. Остались лишь мы - созданные ими подобия... Но мы идем, идем по их следам, спотыкаясь, падая, но упрямо.

Когда-нибудь мы поймем... Нет! Когда-нибудь и у нас будет эта их "душа".

А озеро так же отражало небо, ему была все равно, кто будет сидеть на его берегу. Небо, будто девушка, смотрелось в зеркало в золотой раме, красовалось, меняя и одевая облака...

Писалось на конкурс.

А еще я выяснила, что на телефоне не выходит сменить шрифты. Один раз и все.

Ну и стих собственно.

Чужая.

По венам - кровь голубая,

Да от крови там больно мало.

Изменилась, стала чужая,

Себя саму давно потеряла.

Говорят, что чувства от мозга,

Только мозг заменили платами,

По нервам - болью и розгами,

Мысли уж больно рваные.

Да и дышу по привычке я -

Мои легкие аллюминевы...

Да вот и еще беда,

Стала душа пластилиновой...

Про сбоящие ритм и рифму мне говорили, но этот стих переделывать не стала, в связи с тем, что таким оно мне кажется более правильным.

П.С. Если кому-то не понятно при чем тут синдром " Пиноккио", то так мое произведение прокомментировали на конкурсе, попросив пояснить, с чего вдруг взялось, что роботы захотят стать людьми, как незабвенный герой книги.

Пикабу помоги!!!

Маленький 4мес.комок черной шерсти,ищет дом и любящих хозяев.

Нашли котят когда им было не больше двух недель .

Выходили,выкормили,к лотку приучили.

Братика уже отдали ,осталась девчуля.

Оставить у себя не можем ,потому что наш кот уже посягается на ее невинность...

"Хозяин в доме"

А плодить и топить бродяжек не хотим.

Хозяяяяин найдись))

Можете сами забрать а можем и привезти ..

Отдадим со всеми четырьмя лапами,лотком и хвостом )))

Забрать можно в городе Ижевске...

9 мая в простой русской деревне где-нибудь в Рязанской области. Восьмого числа предсельсовета, с утра набравшись решимости и выслушав наставления жены, чтобы домой вернулся как человек,а не как скотина, отправляется вручать приглашения солдаткам на торжество около памятника погибшим землякам, что воздвигнут стараниями председателя колхоза и местного военкома, около школы, в палисаднике, который окружает памятник. И вот идет Митрич при полном торжественном облачении, в костюмчике с галстуком, который все норовить задушить его, и повторяет - Не буду пить! Не буду пить! Да вот хрен ему - не будет он пить... А куда ж он, милок, денется... И первый двор - Матрена, держи приглашение! завтра чтоб самые лучшие юбки надела, чай не в поле пойдешь на свеклу. А Матрена, теребя кончики платочка, повязанного на лоб, грит ему - Митрич, зайди на минутку! И Митрич, чуя недоброе, отмахивается руками, мол, некогда, вишь еще сколько надо разнести! А Матрена опять ему - зайди, помяни мово Степана, праздник ведь... И пошел митрич, а как не зайти? И Матрену обидишь, да и память о Степане, погибшем в лихие 40-е, и благодаря ему Митрич сейчас живет и здравствует... А у Матрены на столе уже все накрыто, даже стопочка с хлебушком для Степана стоит... Выпил Митрич полтинничек, посидел, пораспрашивал Матрену о житье бытье, о детях поинтересовался, что мол так долго не появлялись, Ольку Матренину, дочку значит, с которой учился, давно уж не видел... Да и пошел дальше, а Матрена по привычке зашептала вслед ему молитву да и перекрестила. Также как и делала всегда, и когда Степана провожала, и детишек в город отпускала, да и гостей дорогих провожала в дорогу...

А ближе к вечеру везут Митрича на телеге домой, угрюмого, злого, взъерошенного, напевающего "Враги сожгли родную хату, сгубили всю его семью, куда ж теперь идти солдату, кому нести печаль свою?" И утупив взгляд куда себе под ноги, полный злости, ненависти, и кажись попади ему сейчас на дороге вся немецкая армия, пожег этим взглядом всю напрочь. Жена Митрича, стоя у калитки уже издалека видит сию картину и шепчет, моего везут... А телега, поравнявшись с домом, останавливается, Митрич неуклюже пытается слезь, жена помогает ему, попутно поднимая оброненный галстук и ведет в дом, не говоря ни слова...

9 мая. Утро. все бабульки, разряженные, в юбках, кофточках, пахнущих нафталином, степенно вышагивают, кто одна, опираясь на палку, кто в окружении детей и внуков, приехавших на праздник да и подсобить на огороде. В палисаднике уже накрыт стол. председатель расстарался - и колбаска дорогая порезана, и конфет навалом и много еще такого, о котором бабулькам остается только мечтать на свои заработанные 27 рублев пенсии. На столах кое-где стоят бутылки с водкой - для уцелевших ветеранов, для мужиков, и вино сладкое - для бабулек. Все неспеша, за разговорами, рассаживаются за столом. председатель говорит несколько слов - не мастак он на такое - поднимаются стаканчики, рюмочки и в полной тишине выпиваются. Тишина стоит еще несколько минут - у каждого в памяти проносится самые дорогие воспоминания о погибших, не вернувшихся с войны, а затем неспеша начинаются разговоры, за жизнь, за детей-внуков, за свою горькую солдатскую долю, за года прожитые в одиночестве, за слезы, пролитые в еще более трудные послевоенные годы... Вспоминают, всё вспоминают... Кое-кто украдкой смахивает уголком платка слезу... Детишки, порасхватав со столов сладости, разбегаются по своим более важным делам, дети бабулек, посидев для приличия некоторое время, понимая, что они сейчас, ну как бы не лишние, но надо и меру знать, расходятся, спрашивая - мам, я мол, на огороде повожусь, хоть и праздник, но время весеннее, сажать надо, а мама, для приличия напустив на себя важность, мол, Катюша, не ходи, праздник ведь сегодня, хотя сама понимает, что Катюша дома не усидит. и довольная собой, своей дочерью, гордая и счастливая, окидывает взглядом рядом сидящих солдаток. И что она сейчас думает, только ей одной и известно. Может делится радостью за детей со своим не вернувшимся Петром, или ... да мало ли чего было за долгую жизнь... переговорив все разговоры бабульки успокаиваются, некоторое время сидят молча и какая-нибудь солдатка тихонечко, как бы про себя начинает петь.. постепенно с ней присоединятся и остальные... и над столом тянется долгая, полная грусти, боли песня.. все чаще мелькают уголки платочков у глаз.. кто-то начинает плакать, не стеснясь своих слез, вымывая из себя со слезами боль одиночества...

Иль взять, к примеру, бабу Нюру.Зима, конец декабря.. снега во дворе по самую крышу... Встав с утра, зажгла лампадку под образами, дала корма скотине. да какой там скотине - три гуся да пяток кур - поделав все дела по избе, испив чаю с малиной, решила чегой то всего наготовить, будто предчувствие какое появилось, что гости будут. Чтой то Ванька давно не был, пора бы уже и приехать со своих Москвей. Да хоть и никого не будет, то пусть в избе хоть дух томленой картошки побудет. Управившись с делами и все приготовив, уселась у окошка со спицами. Носки то внучкам нужны, чай в Москвах шерсти то нету небось. Но что то заставило её встать, одеться - сердце то не обманешь. засобиралась, значит... Кот Василий, развалившийся на печи, приоткрыл один глаз - и куда это старую несет - мякнув, для приличия спросил на своем языке - да и встал нехотя, куда же её одну старую отпустишь. А баба Нюра, шмыгая валенками, подалась на самый дальний край огорода, откуда хорошо видна дорога со станции... Василий, мякая, и ругаясь на своем кошачьем языке, что досталась ему такая неугомонная хозяйка, морозя лапы, прыгает вслед за ней. А баба Нюра, дойдя до края огорода, остановилась, приложила ко лбу старую, заскорузлую ладонь с негнущимися пальцами, через которую прошла не одна тонна земли за всю её долгую жизнь, застыла в ожидании. И туточки пронзила её словно молния мысль - батюшки, а на стол то есть что поставить? Вспоминая, где у неё может быть припрятана водка и вспомнив, что в горнице в сундуке, успокоилась, и облокотилась на палку, не сводя подслеповатого взгляда с дороги. Долго ли стояла она, коту Василию неизвестно, только продрог бедный животина и запросился домой, потеревшись о валенки. - А кой дурак тебя звал? сидел бы на печи - это уже баба Нюра голос подала. Почудилоось ли ей, но вроде как что-то замелькало на дороге то. Смахнув слезу с напрягшихся глаз, баба Нюра уже явно увидела, что кто то идет. Вроде по походке Ванька, а вроде и не он, может к Татьяне соседке её сынок пожаловал... А сердце то бьется, его ж не обманешь... Ванька шалопутный идет.

Встретив Ваньку и пришедши домой, выставив на стол бутылочку запотевшей Столичной, Ванька, напив стопочку, произнес - за отца... Заведено так было в Нюркиной семье - первую в память об отце и муже, оставшимся под Смоленском... Будь то праздник, или какие другие гости... Да и тут он, отец то, рядом, в большой рамке под стеклом, вместе с другими фотографиями близких... а потом начались разговоры до самой поздней ночи, про деревенских, про Москву...

http://lyralicious.deviantart.com/art/Can-t-hear-you-over-my...

Глава фонда «Справедливая помощь» Елизавета Глинка, более известная как Доктор Лиза, погибла на борту Ту-154, упавшем в Черном море утром 25 декабря. Информацию о том, что Глинка находилась на авиасудне, летевшем из Сочи в Латакию (Сирия), несколько минут назад подтвердил супруг общественницы. Совет по правам человека при президенте РФ, членом которого была Доктор Лиза, опубликовал некролог: «Она сама была чудом, небесным посланием о добродетели».

Накануне Елизавета Глинка дала интервью «URA.Ru». Редакция рассчитывала включить его в серию бесед с главными людьми 2016 года, но, к нашему глубокому сожалению, сегодня оно стало фактически завещанием Доктора Лизы общественности. В последние дни своей жизни Елизавета Глинка, неутомимая и неравнодушная, отдавалась своей миссии: боролась с кризисом благотворительности в стране, раздробленностью россиян, отстаивала идеалы взаимопомощи.
— Елизавета Петровна, различные исследования говорят о том, что благотворительность развивается, люди готовы помогать друг другу. А расскажите, пожалуйста, о своих ощущениях. Изменилось ли что-то в обществе?


— Мы действительно заметили растущий интерес совершенно обычных людей к благотворительной деятельности, чего, к сожалению, не скажешь о крупных корпорациях. Не могу сказать, что наши соотечественники стали помогать большими суммами, скорее, стало просто больше тех, отзывается на призывы о помощи. Те, кто не могут помочь, например, деньгами, помогают яблоками, мандаринами, сладостями.


Я не могу сказать, что идет шквал звонков и поток помощи, но она есть, это надо признать. Благотворительности сегодня мешает раздробленность общества. У нас же теперь все или правые, или левые, все друг друга ненавидят.


Тем не менее, я уверена, что этот Новый год детишки в Доме милосердия (там пребывают дети, пострадавшие в ходе боевых действий на Украине. — Ред.) встретят хорошо. Пусть мы и вывернем все свои карманы. Мы ведь не получаем гранты от государства или кого-либо еще. Речь идет исключительно о частных пожертвованиях частных лиц.


— Говорят, что истинная благотворительность — анонимная. Вы согласны с этим? И много ли вам помогают именно так, в режиме инкогнито?


— Знаете, пополам. Есть люди, которые открыто заявляют о том, что они нам помогают. Есть и те, чьи имена мы даже не знаем.


— Правда ли, что крупный бизнес неохотно помогает, в отличие от более мелкого?


— Это правда. Наши крупнейшие корпорации поступают именно так. Если честно, я не понимаю, куда они вкладываются. Понимаете, нельзя заставить человека любить, нельзя заставить быть добрым. Мы обращались в большинство крупных организаций и всегда получали отказы.


Последние года три мы этим не занимаемся, просто не тратим время на это. Когда им что-то надо, они обращаются, и мы, честно вам говорю, стараемся выполнить их просьбы. Увы, положительных примеров именно в этой плоскости очень мало.


— Какой основной способ пожертвований сегодня?


— Пожалуй, большинство пользуется платежами через Сбербанк. Даритель может указать, кому он жертвует свои средства: бедным, особо нуждающимся или же детям с юго-востока Украины. Человек сам определяет, кому хочет помочь.


— Елизавета Петровна, нет ли у вас ощущения, что сферу благотворительности во многом дискредитировали. Повсюду ведь мы видим мошенников, которые собирают деньги якобы на лечение больных детей…


— К сожалению, да. Даже от имени нашего фонда различные аферисты пытаются собирать деньги. Скажу вам сразу: у меня нет аккаунта в «Одноклассниках», я не собираю деньги в «Фейсбуке», я не собираю деньги во «ВКонтакте». Все пожертвования идут исключительно через сайт фонда. Все. Точка. Тем не менее, кто-то, прикрываясь нашим именем, собирает деньги.


Мы сейчас вынуждены вести работу по выявлению в Сети таких людей, которые пытаются нажиться столь ужасным способом. Но надо помнить, что жизнь — бумеранг, короткий бумеранг. Да, это проблема, в первую очередь проблема репутации. Но от этих мошенников мы не защищены.

http://ura.ru/articles/1036269818