Приказ оставить Киев поступил 18 сентября 1941 года. Именно тогда на базе отдельных подразделений НКВД республики создан сводный полк под командованием полковника Косарева.
В это формирование вошел 4-й батальон особого назначения, личный состав Киевского, Черниговского управлений и работники УНКВД западных областей, которые оказались в столице, отступая вместе с войсками.
Подразделения Красной Армии оставляют Киев, 19 сентября 1941 г.
Киевскую группу возглавлял начальник Управления капитан Михаил Череватенко, черниговскую - капитан Александр Шалгин; 4-м батальоном командовал капитан Павел Добрычев, комиссаром был Александр Сабуров - будущий легендарный партизанский вожак.
Полк оставил Киев ночью в канун 19 сентября вместе с арьергардом частей Красной армии, прикрывая отход группы руководства Наркомата внутренних дел УССР, которая до последних минут организовывала и контролировала выполнение специальных заданий. Идет речь об охране важных объектов и коммуникаций, формировании партизанских отрядов и закладывании для них оружия и продовольствия, эвакуации на восток оборудования заводов, запасов сырья и тому подобное.
В районе Борисполя вместе с подразделениями 7-й стрелковой дивизии и 4-й дивизии НКВД полк принимал участие в уничтожении враждебного заслона на подступах к городу. А когда поступило сообщение о взятии гитлеровцами Борисполя, колонна повернула на Яготин.
Вечером 20 сентября полк достиг села Заразиха под Переяславом, где уже были немало наших войск. На военном совете при участии командующих разрозненных подразделений определены пути выхода из кольца окружения, которое вскоре могло замкнуться. Сводный полк представлял на совете заместитель наркома Тимофей Строкач. Вскоре стало известно: немцы захватили Переяслав. Надежда избежать окружения таяла ежечасно...
Колонна повернула из дороги в бок села Харковцы - попробовала отступить к востоку берегами рек Альты и Супой. Но было уже поздно.
Впереди, в Демьянцях, вражеское кольцо замкнулось. Разведка доложила: скопление вражекских возле Переяслава и к югу от него. Дальше дороги не было. Оставался выход один - дать оккупантам решительный бой. Утро 21 сентября. Со стороны Переяслава на Харковцы двинулась колонна танков, за ними автоматчики. Начался артиллерийский и минометный обстрел.
По свидетельству очевидцев, битва была жестокой. Стоит уточнить, что работников органов госбезопасности не учили тактике боевых действий, они должны были решать другие задания. Не секрет, что бойцы сводного полка были вооружены значительно хуже, чем солдаты вермахта. Несколько противотанковых ружей и пулеметов, а преимущественно - пистолет в кобуре, гранаты...
Первыми встретили гитлеровцев подразделения Черниговского управления, которые держали оборону на левому флангу со стороны Переяслава. Их атаковали до двух батальонов пехоты. Первый натиск защитники отбили и даже пошли в контратаку.
В то же время со стороны села Демъянци фашисты ударили в центр, где вели бой служащие наркомата, и по правому флангу (Киевское управление). За какое-то время на подступах к селу уже были видно десятки трупов солдат фюрера. Однако силы были неравными, да и потери...
Погибли большинство воинов-черниговцев, среди них и начальник управления, таяли силы киевлян.
Потратив боеприпасы, наши бойцы бросались врукопашную, - свидетельствует бывший командир роты сводного полка Николай Степанович Григорьевич. -Мы столкнулись с гитлеровцами около кладбища. Вокруг пекло: стрельба, взрывы, крики, стон... Душили врагов руками, кололи ножами, но и наших легло много... В этой кровавой рукопашной уцелел чудом, но потом, сколько воевал -такого не видел..."
В бое под Харковцями защитники обнаружили незаурядное мужество и героизм.
"... Мне выдали станковый пулемет, - вспоминает прежний работник Киевского горотдела НКВД Константин Иванович Ковалев. -Вторым номером у меня был Петр Соболев - еще совсем молодой парень, который до войны жил с семьей в Дарнице. Заняв оборону, мы вели пулеметный огонь по немцам. Скоро меня ранило в левую ногу, и Соболев сам отбивал атаки. Как впоследствии стало известно, он погиб в Харковцах".
В этом бое отличились также Иосиф Любитов, Иван Нагирний, Григорий Островский, Андрей Мазур, Степан Сокол и другие. Не раз смотрел в глаза смерти Тимофей Строкач.
Не обнаруживали слабости и женщины: начальник секретаріата одного из подразделений НКВД Нина Ивановна Якубовская, окруженная фашистами, отстреливалась до последнего. Оставила только одну пулю - для себя.
Смертью храбрых погибла и сотрудница Черниговского УНКВД Мария Денисовна Поремская. По свидетельству сельских старожилов, даже враги были поражены мужеством и красотой этой "девушки с русой косой", как называют Марию в Харковцах. Над ее мертвым телом фашисты не глумились и позволили похоронить одной из первых...
Лишь под вечер умолкли последние выстрелы на улицах, усеянных телами погибших и тяжелораненых. Немногочисленные защитники, которым повезли уцелеть, небольшими группами вышли из боя. Гитлеровская же солдатня, которая не ожидала такого жесткого сопротивления, свирепствовала. Раненных бойцов добивали, нескольких, еще живых, штыками прибили к стволам деревьев...
Часть людей (как впоследствии установили из архивных документов, свыше 120 ранених) спряталась в скирде за околицей села. Узнав об этом, одна местная жительница "продала" их. Фашисты окружили тайник, однако добровольно в плен никто не сдавался. Тогда скирду с людьми сожгли.
Воины разрозненных полковых подразделений потом прошли с боями Борщи, Барышевку, Березань. Двадцать второго сентября у реки Трубеж в одной из атак погиб командир - полковник Косарев. А 1 октября поблизости Яготина между хутором имени Т.Г.Шевченко и селом Кулябивкой легла почти вся рота, которой командовал лейтенант госбезопасности Акимов (Киевское управление). В этом же бое погиб начальник УНКВД Киевской области Череватенко: в ноши с тяжелораненым Михаилом Петровичем попала мина...
Командир 4-го батальона Павел Афанасьевич Добрычев погиб в застенках гестапо. Группа, возглавляемая Т.Строкачем, вышла из окружения под Барышевкой. Она форсировала Трубеж вместе с подразделением 37-й армии, разорвала враждебное кольцо. О.Сабуров с тремя десятками бойцов вырвался из Березани. К Брянским лесам - будущему партизанскому краю - с боями дошли девятеро. Они и составили скелет легендарного соединения народных мстителей.
Погибших в бое местные жители сначала хоронили там, где воинов нашла смерть: в поле, на огородах, в садиках... Бойцов, которые полегли на улицах села, оккупанты позволили похоронить в общей могиле. И только осенью 1943-го - после освобождения Переяславщины советскими войсками - прах всех погибших перенесли к братской могиле в центре села.
К сожалению, ни фамилий, ни других сведений о похороненных практически не сохранилось. В Харковцях пересказывают: якобы фашисты в каждого убитого забирали личные документы, а затем закопали их в мешке вместе с телами. Не найдено и списков личного состава возведенного полка, который создавался в экстремальных условиях и как военная единица просуществовал фактически почти две недели...
После войны на братской могиле был установлен скромный гипсовый памятник с надписью: "...л-т Бойко Николай Ал., ряд. Кожевников Константин П., Жуков Николай, неизвестных 223 человека". Все. Никаких других данных. Поиск остальных имен начался лишь через многие годы.
Совместными усилиями поисковиков удалось повернуть из небытия имена 146 воинов, бывших служащих госбезопасности, которые полегли в боях.
