Очень грустно было ребёнком сидеть на вахте в младшей школе и ждать, когда мама придёт и заберёт с работы. А папа не придёт, хоть и обещал — просто потому, что опять пьяный лежит дома или шатается где-то. Очень острое воспоминание, как я сижу в гардеробе с вахтершей, уже почти девять вечера и она меня угощает орешками со сгущёнкой. А я сижу и думаю о том, что дома будет очередной скандал, что мать на ултразвуке будет орать на отца и как ему будет насрать на все эти крики. И думаю, что ненавижу эти орешки со сгущёнкой. После таких истерик вариантов всегда было два: он мог забухать ещё на неделю, а мог не пить несколько дней, чтобы потом снова напиться. Мама, естественно, тоже не без греха. Но больше сдерживала себя, потому что училась и работала одновременно. Да и специфика работы заставляла держать себя в руках, хоть и нервы тогда явно шли по пизде, если каждый вечер приходилось срываться и забирать ребёнка из школы, потому что муж лежит дома пьяный и опять всем напиздел.

Почему она не развелась? Не знаю. Каждый раз, когда она у меня со слезами спрашивала: что ей делать и как она устала, я всегда говорила — разводись. Так больше невозможно, каждый вечер одно и то же. Разводись. Почему-то думаю об этом сейчас и понимаю, насколько смешно звучит. Тринадцать лет ребёнку, а у него желание, чтобы родители развелись.

Сейчас у мамы уже здоровье просело, да и бросить она его не могла ни тогда, ни сейчас. Любовь или болезненная привязанность я не знаю. Но факт остаётся фактом. Да и у отца здоровье тоже вникуда. Он продолжает пить как и пил, а организм уже не выдерживает. Постоянно пьяным засыпает на кухне и валится на пол. Бьётся всем, чем можно, до синяков. Недавно допился до такой степени, что разбил себе лоб в кровь о стекло оконное. Окно осталось целым. Ещё раньше уснул с рукой на батарее и заработал ожог большой. Самое обидное, наверное, что отцу все так же насрать. Он никогда не верит, когда ему рассказываешь о том, какое говно он говорит пьяным. Он жутко обижается, когда ему указываешь на алкоголизм. Самомнение у него крепче, чем здоровье.

В последние года он стал ещё злее. Ещё более мерзким. Говорит вещи ещё хуже, чем раньше. На любые записи аудио и видео — включает похуизм. Игнорирует и притворяется, что игнорирует. Отшучивается. А потом опять по кругу.

Трезвым он не то что бы замечательный человек, но просто хороший. Почти тот папа из детства, который придумывал сказки на ночь.

Съехать могу, но не хочу и боюсь. За мать и ещё немного за отца. Не могу их бросить просто потому, что помимо всего этого говна — было и хорошее. Но как же я разъебана всем этим. Как же сильно уже не могу, просто пиздец.