Думаю, что странные родственники есть у всех нас. Наверное именно поэтому я решилась на самостоятельную жизнь в 14 лет.

Есть у меня такие родственники, как: Бабушка, дяди, жены дядей и мать. Отца не в счёт.

Начнём с моей биологической матери. С отцом они развелись, когда мне было 7. И тут женщина пошла в разнос. Кабаки, мужики, секс, выпивка и блаблабла.. Чем меня только не били, вот серьёзно. Утюгами по голове, молотком, тарелками, цветами, кружками.. Ой! Да тут перечислять столько! Пальцы мне ломали. Душили. Помню, как эта женщина мне загнала вилку под ноготь, ух. Придиралась ко всему, к чему можно. После побоев всегда плакала, обнимала, целовала, она же не хотела, вот так получилось, либо я ее довела (хз чем), либо просто выпивка. Позже на эти пиздюлины я начала отвечать обраткой, я же ведь подросла, теперь меня просто так не побьешь. Мамаша начала жаловаться и трещать всем родственникам, что я поднимаю руку на мать, бью ее, не жалею, но я всего лишь защищалась. Хотя иногда мне хотелось зарезать ее или задушить ночью(мысли ребёнка 12ти лет). Кстати да, я стала очень ранимой, эмоциональной, да и вообще с другими особыми «отклонениями», до сих пор что-то во мне осталось. Для всех родственников я - избалованная падла, которая била мать за просто так. Отец? А у отца молодая девушка. Ему не до меня. Пришлось выкручиваться самой. Работать на рынке, торговать одеждой, не ходить переодически в школу, хоть и училась я хорошо. Школа? В школе не обращали внимания. Не знаю, у меня только была такая школа? Им было все равно. Это же не их дело. Иногда я приносила справки.. Но опять же, прогуливала я не много, наверное поэтому и не придавали особого значения. Так вот. Сбежала я от мамки в 14-15 лет. Отец мне снял квартиру, сказав «ебись как хочешь, я только этим помогу». И вот я начала жить одна. Мамка конечно бегала, вернуть пыталась, но я же не больная, чтобы возвращаться туда? Позже встретила свою «первую» любовь из предыдущего поста и мы с ним жили вместе. Ещё позже появилась хорошая женщина, которую иногда я называю своей мамой. Должна ей погроб своей жизни. И очень благодарна, что она не бросила меня. Думаете, что моя бабушка как-то волновалась? Нет. Она иногда звонила раз в год, просила денег и все.

А мать, спустя столько лет, на вопрос «Зачем ты это делала?» ответила, что «Это я тебя воспитывала! Меня твоя бабушка в детстве тоже всем, чем под руку попадётся била! Видишь, я хорошим человеком выросла!». Ахах.. Ахахахах.. ХАХАХАХАХАХАХАХА.

Теперь о моих любимых родственниках.

Всю свою жизнь они живут подачками и все их содержат. Никто ни одного дня не проработал, кроме самого старшего из братьев (моего дяди). Остальные 31-36 лет - сидят дома на шее у матери(бабушки) и моей мамки уже много лет. Так было всегда и всегда будет. Частенько бывало, что мне нихрена не доставалось в детстве, а они там, в деревне, осетра и икру чёрную пожирали, конфеты самые дорогие, шоколад, торты и другое, дорогое. Вечно голодные и вечно у них денег нет. Зато когда в гости приезжала, они всегда все прятали от меня, да и не только от меня, от всех. Вообще от любого родственника. Колбасу, мясо, икру, всякие сладости и жаловались, что вот, у них даже покушать нечего. И кушали ночью, пока все спят и не видят, как крысы. Один раз даже запалила. Знаю о чем говорю. После этого я к ним в гости не приезжала.

Некоторые говорят «Люби своих родственников даже если они не очень хорошие! Ведь это родная кровь!». Ну хз, я не могу относиться к ним нормально и проявлять родственную любовь. Они омерзительные. Никакого развития нет, сидят на жопе ровно, нихера не делают.

А главное, что чужие люди мне стали роднее, чем моя, вроде как, семья.

Множество магнитов от друзей. Но хочется привести побольше своих.

Однажды мне на день рождения принесли больше подарков, чем обычно. Красивые, нарядные, в коробках с атласными лентами. Голубыми. Все с голубыми лентами. Уже тогда я начала подозревать неладное.

Распаковывая десятки презентов, я постепенно понимала, что ни один из них не адресован лично мне. С этого дня я и сама себе не принадлежала.
На свадьбу мне дарили костюмы для младенцев, на день рождения – кроватку и мягкие бортики в нее. Никто не подозревал, что я могу хотеть серебряные лосины и воронку для пуровера, несмотря на свой статус молодой мамы. Никто не звал гулять, не писал, не спрашивал о моем самочувствии. Зато о коликах и первых соплях все слушали внимательно, с уважением – маме ведь так хочется поделиться историями об их с ребенком совместной жизни.

Дети становятся альтер-эго матерей, местоимение «я» заменяется на «мы». И в какой-то момент приходит осознание того, что ты с ребенком – это совсем не ты без ребенка. Тебя, как таковой, вообще не существует. Вся твоя прежняя жизнь в прошлом. И даже когда ты говоришь: «Мне нужно купить зимнюю куртку», подразумеваешь куртку не для себя.

Будем откровенны, свободу отбирают не только дети. Брак – счастливый союз двух людей, которые признаются себе в том, что не могут жить друг без друга. Кольцо на безымянный палец надевают в знак того, что на кофе и за тридевять земель ходить теперь будут только вместе. Всегда и везде вместе, пока смерть не разлучит. Больше ничего разлучить и не может. Муж знает, когда у тебя депиляция, что ты ела на завтрак и с какой из подружек идешь сегодня на фитнес. Личного пространства становится все меньше. Вы принимаете вместе душ, его отпечаток пальца снимает блокировку с твоего телефона, а мама мужа звонит тебе, чтобы спросить, как у него дела. Система дала сбой и две параллельные прямые пересеклись.

Когда замужество и материнство наслаиваются друг на друга, невольно начинаешь ставить интересы других людей выше своих собственных, прислушиваться к ним, а не к себе, и в результате терять себя. Окончательно и бесповоротно.

Хочешь пойти погулять? Приготовься сначала объяснить мужу куда, с кем и зачем идешь. Придумать хитрый план, как оставить ребенка, чтобы никому не в тягость. Хочешь почитать книгу? Сыграем в Золушку – свари суп, перебери фасоль, высади розовые кусты, продай старые туфли на OLXе и тогда, возможно, пару страниц успеешь прочесть. До того как вырубишься мертвым сном, и все понесется по кругу.

Для меня, свободолюбивой девочки-эгоистки, единственной заботой которой всегда были ее собственные проблемы, материнство и замужество стали ударом. Все мои «хочу» перебивались более мощными «хочу» членов моей семьи, и я сама это провоцировала. Постепенно превращалась в альтруистку и домоседку, что для меня несвойственно, и однажды сорвалась.

Я устала быть не собой. Устала все время проводить с одними и теми же людьми, несмотря на то, что это мои муж и сын. Устала зависеть от их настроения, состояния и самочувствия. Когда заболел ребенок, я не могу работать. Когда болею я – ни на какие льготы нет даже надежды.

Все усугубляло мое гипертрофированное чувство вины. Оно грызло меня по поводу и без. Подумала о себе – грех. Сходила на тренировку, оставив сына в детском саду – грех. Пошла гулять с другом, а не с мужем – грех. Наступая изо дня в день на одни и те же больные мозоли, изо дня в день чувствуя себя плохой и виновной во всех бедах, я пустилась во все тяжкие. Мне хотелось доказать, что у меня есть границы, потому я начала их строить с нуля. Я пряталась в туалете с книгой, но дверь туда распахивалась через полминуты. Уходила из дому в 7 утра, чтобы хоть позавтракать в одиночку. Старалась прийти, когда все спали, даже если ради этого приходилось сидеть в центре города одной. Но утром меня несомненно ждал скандал.

Построение границ чуть не стоило мне брака. Муж интерпретировал мое поведение по-своему – думал, что, если я хочу провести время без него, значит, изменяю. У ребенка на мой трудный период выпал кризис трех лет с неадекватной потребностью в маме. А я продолжала гнуть свою линию.

Я никому не принадлежу. Я – это я, а не хитрое сплетение частиц: мама-папа-сын.

Я имею право делать то, что хочу я, а не кто-то из членов моей семьи. У меня есть эгоистичные цели и желания. Мне хочется пить утренний кофе в одиночестве. Просто иногда быть в одиночестве. Или в компании любимых людей, но не семьи.

Я пыталась найти себя и свою свободу, которую потеряла достаточно рано – в 20 лет. Променяв университетские пары на семейную жизнь. Но искать нужно было не ее. Искать нужно было понимание.

Авторка: Ирина Выговская

Их ведут житной тропкой пейзажной.

Четверых.

Под конвоем

Из дому.

Лишь четырнадцать — девочке старшей,

Лишь три годика хлопцу малому…

И фашист,

Их к стене приставляя,

Щурит глаз, чтобы выстрел был меткий,

Начиная с сыночка Миная.

И уж падает хлопчик трёхлетний.

Вновь пред дулом головка льняная…

И стена…

И заложников тени…

Вот и всё.

Перед батькой Минаем

Встаньте, батьки, вы все на колени!

Аркадий Кулешов «Баллада о четырёх заложниках»

Батька Минай

Минай Филиппович Шмырёв (11 (23) декабря 1891, дер. Пунище Велижского уезда Витебской губернии — 3 сентября 1964, Витебск) — организатор партизанского движения в Витебской области в годы Великой Отечественной войны. Герой Советского Союза (1944). Благодаря действиям 4-й ударной армии и 1-й Белорусской партизанской бригады под командованием Шмырёва были созданы знаменитые «Витебские (Суражские) ворота». Они стали основной артерией, связывающей Большую землю с партизанскими отрядами Белоруссии, Прибалтики, Украины.

После нескольких неудачных попыток уничтожить партизан 19 октября 1941 года гитлеровцы арестовали мать, сестру и четверых детей Миная Шмырёва — 14-летнюю Лизу, 10-летнего Серёжу, 7-летнюю Зину и 3-летнего Мишу. Тещу партизана забирать не хотели, но она не оставила внуков.

Родных «батьки Миная» доставили в Сураж. Был объявлен ультиматум — если Минай Шмырёв не сдастся немецкому командованию, его семья будет расстреляна. Партизаны готовы были умереть за своего «батьку» и призывали идти на штурм Суража. Но немцы, ожидая подобной атаки, укрепили населённый пункт, подтянув дополнительные подразделения и танки. Атака Суража неизбежно привела бы к большим потерям среди партизан без всяких шансов на успех. А ведь у каждого из бойцов «батьки Миная» тоже были родные, и имел ли он право жертвовать их жизнями из-за собственной беды? Минай Шмырёв решил, что такого права у него нет. Он был готов сдаться немцам, но Миная остановили партизаны. Не было никаких сомнений в том, что командира ждёт публичная казнь, а в то, что его родных освободят, никто не верил — фашисты не считали нужным держать слово, когда речь шла о «недочеловеках»

«За нас не волнуйся, к немцам не иди»

То, что переживал в эти дни Минай Шмырёв, знал только он один.

А в Сураже семью держали в холодной тюремной камере на хлебе и воде. Детей били и запугивали. Трёхлетнего Мишу немцы таскали на «очные ставки» — если задерживали кого-то, по описанию похожего на Миная Шмырёва, ребёнка приводили к арестанту, надеясь, что мальчик, соскучившийся по отцу, выдаст его своими эмоциями. Это нечеловеческая жестокость разрывала сердце даже некоторым из тех, кто поступил на службу немцам. Благодаря одному из охранников тюрьмы, пожалевшему детей, в партизанский отряд была передана записка 14-летней Лизы Шмырёвой. Записка пришла в тот момент, когда отчаявшийся отец подумывал о том, чтобы покончить с собой, — он надеялся, что после этого фашисты отпустят его родных. Старшая дочь прекрасно понимала, что их ждёт. И совершенно естественным было бы, если бы в записке была мольба о помощи. Но там оказалось совершенно другое:

"Папа, за нас не волнуйся, никого не слушай, к немцам не иди. Если тебя убьют, то мы бессильны и за тебя не отомстим. А если нас убьют, папа, то ты за нас отомстишь», — писала 14-летняя Лиза.

Сколько же мужества и стойкости было в этой девочке, не сломавшейся перед лицом смерти. 14 февраля 1942 года родные Миная Шмырёва были расстреляны. Не пощадили ни 100-летнюю мать, ни 3-летнего мальчугана.

Записку Лизы отец всегда носил в нагрудном кармане. А партизанский отряд продолжал бить фашистов с ещё большей ярость. «Батька Минай» и его бойцы мстили за всех, чьи жизни отняли гитлеровцы.

В апреле 1942 года была создана 1-я Белорусская партизанская бригада, командиром которой стал Минай Шмырёв. В течение полугода бригада удерживала так называемые «Суражские ворота» — 40-километровый разрыв линии фронта, через который на «Большую землю» уходили мирные жители, перегоняли скот и вывозили зерно. В обратном направлении везли оружие и боеприпасы для партизан, уходили в немецкий тыл разведывательно-диверсионные группы Красной армии. Бригада «батьки Миная» контролировала целый партизанский край, где фактически была восстановлена советская власть. После гибели родных Минай Шмырёв не жалел себя, бросался вперёд в самых горячих схватках, словно ища смерти. Но пули обходили его стороной. Осенью 1942 года командование решило, что «батька Минай» принёс достаточно личных жертв в этой войне и рисковать командиром, ставшим легендой, не стоит. Миная Шмырёва отозвали в тыл, в распоряжение Белорусского штаба партизанского движения.

Боль, которая не проходит.

Жизнь есть жизнь, и у «батьки Миная» появилась новая семья. Женой его стала партизанка Ирина, позже в семье родились две дочери. Но, как вспоминали родные, до самых последних дней он жил со своей болью, от которой нельзя было избавиться. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 15 августа 1944 года за образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецко-фашистскими захватчиками и проявленные при этом отвагу и геройство Шмырёву Минаю Филипповичу присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда». В роду Шмырёвых было много долгожителей, и крепкий Минай Филиппович тоже мог бы дожить до 100 лет. Но война отняла у него часть жизни.

В последние годы он часто болел, перенёс тяжёлую операцию.

3 сентября 1964 года «батьки Миная» не стало.

На похороны героя в Витебске, первым почётным гражданином которого стал партизан, собрался почти весь город. А в 1985 году в Сураже во дворе средней школы был открыт небольшой памятник Мише, Зине, Серёже и Лизе Шмырёвым.

: http://www.aif.ru/society/history/papa_ty_za_nas_otomstish_v...

https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%A8%D0%BC%D1%8B%D1%80%D1%91...