Навеяно недавней серией постов про обиды из детства, конкретно этим http://pikabu.ru/story/ponimayushchiy_batya_4209995. Не в обиду автору поста, но, блин, в моём детстве я тупо не знал, что такое «сюбор». Зато у нас были жвачки с фантиками, крышки от бутылок и фишки. И если вдруг мамка единственного пацана во дворе, у которого был свой мяч, не выпускала его на улицу за трояк по матеше, мы садились возле подъезда всем двором и открывали своё казино. Вместо блек-джека и шлюх были игры с фантиками или наклейками от жвачки, вместо покера – жестяные крышки от бутылок, вместо рулетки – фишки .

Здесь краткое пояснение счастливым 8-летним обладателям «сонек». В круг садились несколько человек, каждый выкладывал «на кон» то, что есть. У каждого фантика, наклейки и фишки был свой номинал, который раз в пару недель утверждался местным «центробанком». Именно центробанк, обычно в лице самого хитро*опого пацана, решал, что на этой неделе наклейку с Майклом Джорданом нужно будет уравнять двумя с Джеки Чаном, крышка из-под «Фанты» отныне стоит в два раза дороже той же из-под «Буратино», а фишка с Пикачу теперь в три раза дороже фишки с Бульбазавром. Цель игры была проста – за свой ход перевернуть как можно больше фишек соперников (или наклеек, или крышек – в зависимости за каким столом «казино» ты играл). Вместо столов были корточки и асфальт, разумеется. Крышки подбрасывали с большого пальца вверх, наклейки и фантики ложили на пол и били по ним сверху ладошками, фишки складывали в стопку и били оземь. Перевернутые забирал себе «ходящий», оставшиеся – передавались дальше по очереди. Именно фишки были наиболее актуальными на рынке детских азартных игр, поэтому дальше я перестану взрывать пуканы тех, кто в теме («давай уже, тоже мне олдфаг, у меня во дворе ваще не так было, пикачу самый дешёвый был!» «Ты еще «альчики» вспомни!»), и продолжу свой рассказ именно про фишки. Так вот. В моём дворе было два пацана, у которых в конце концов аккумулировались все фишки – один был лютый мажор и попросту скупал их у остальных за другие ништяки, а другой просто «хорошо играл», он же был «центробанк», нувыпонеликароч. Фишки на «взрослом» рынке стоили реальных денег – они клянчились у родителей, экономились на школьной еде и проездах зайцем в троллейбусе, и все эти деньги уплывали в борсетки тёток, торгующих возле школ жвачкой и семечками. Помню как в школе один «восьмилетний обладатель соньки» выменял дорогущую папину перьевую ручку на десять редких фишек. В общем, в то время это была болезнь моего поколения.

И я не прошёл мимо этой чумы, у меня не было к ней иммунитета в лице старшего брата или строгого бати. Мне было 10 лет, было лето, каникулы, и история началась с того, что к нам в гости приехал дед. Привёз много мёда со своей пасеки, молоко, ходил со мной в парк, купил яблоко в сиропе на палочке, и остался у нас с ночёвкой. На следующий день в 7 утра меня разбудил бодрый дед со словами «со мной поедешь, собирайся», и уже через час мы с ним на автобусе ехали к нему в деревню. Почти сразу после того, как мы приехали, дед вызвал меня к себе и со словами «иди клубнику собирай» вручил мне эмалированное ведро. Описывать, как я в течение последующих нескольких часов я мысленно материл своего деда, на карачках ползая по огороду с ведром, не буду. Перейду сразу к той части, когда за мной неожиданно приехала мамка (обычно я оставался как минимум на неделю) и забрала меня домой вместе с полным ведром клубники. Приехав в город, я уже предвкушал как сейчас зайду домой, обожрусь клубники, потом пойду во двор к пацанам и буду «тусить» до темноты, но не тут-то было.

По дороге от автобусной остановки к нашему дому лежал небольшой «зелёный рынок», где бабульки продавали зелень и соленья. До дому я так и не дошёл – мамка решила оставить меня на этом рынке продавать собранную клубнику. Помню, что долго отпирался, мол, не буду тут с бабками стоять, сама продавай, ты же на работу ходишь, зачем мне торговать и всё в этом духе. Помню что стоял потом за прилавком и плакал. Помню утешающе-подбадривающие голоса бабулек – «тыжмужик», «мама скоро будет», «держи яблочко» и что-то там ещё. Помню, как с опаской быть замеченным кем-то из знакомых озирался по сторонам. Помню, что было ужасно стыдно. А потом подошёл дядька в очках и, видимо, из жалости ко мне купил сразу всё ведро за полтинник. Полтинник, Карл! С пустым ведром, с деньгами в охапку я бежал домой, прикидывая, сколько же мне перепадёт от мамки из этого полтинника. Пятёрка? А может, чирик? Не, навряд ли, но хотя бы пятёрку… А она не взяла ни копейки. Отправила меня гулять со словами «твои деньги, трать как хочешь».

Я был миллионер. Я был Rich Bitch. Я был shut up and take my money. Я купил 100 фишек, мороженое «Бомба», Хубу-Бубу, шоколадку «Финт», Колу и еще какую-то хрень. Прибежал во двор, там меня облепили, половину раздал, давай играть в фишки, играл, проигрывал, выигрывал, и тут бах – уже стемнело, все ништяки съедены, у меня на руках осталось штук 15 фишек, а мамка уже зовёт с окна «домой». Занавес.

На следующий день, играя с пацанами со двора в фишки, я уже не испытывал былого энтузиазма. Чувство азарта от этой игры притуплялось с каждым днём, а в сентябре мои одноклассники сильно удивились, когда узнали, что я не хочу больше играть с ними в «картонные круглишки».

P.S. Cоньки у меня так и не было потом. Книжки читал. А в 8 классе напросился к дядьке в кафе работать помощником повара, и за лето заработал на свой первый ПеКа.