Мой дядя 17 лет проработал в судмедэкспертизе. Я жуткий трус, когда дело касается мёртвых людей, поэтому дядя для меня как супермен, и, естественно, я часто его спрашивал: "Не страшно с мертвяками работать?". Он мне в шутку отвечал, что не боится мертвых, а вот от некоторых живых у него мурашки по коже. Но однажды произошел случай, который заставил его пересмотреть свои убеждения.

Случилось это летом, в середине июня 2011 года. Привезли к ним в морг маленькую двухмесячную девочку, вернее труп. Надо было делать вскрытие. В смерти ребёнка никаких загадок: мать девочки занималась домашними делами, муж на работе был, она ребенка покормит, пока тот спит, сама на кухне стряпает, опять покормит, стиркой занимается. И вот в очередной раз покормила дочку, на пеленальный столик положила, а сама ушла в другую комнату пылесосить. Девочка, видимо, начала шевелиться и со столика упала. До пола ребёнок не долетел, зацепился за край стола шапочкой, завязанной на шее. Когда мать вернулась, то так и застала дочку висящей в 10 сантиметрах над полом. Лицо у девочки уже было синим, ни дыхания, ни пульса. Скорую, конечно, вызвала, но пока она доехала, врачи ничем помочь уже не могли.

А тут, как назло, ещё одно событие. У одного шибко крутого чиновника сын в озере утонул. Несколько дней вся полиция на ушах стояла, не могли найти. Уже совсем было хотели поиски прекратить, но труп сам всплыл недалеко от того места, где искали. И вот время уже к ночи, выловили и доставили на вскрытие. Происходило всё в пятницу, а суббота и воскресенье выходные. Утопленник распухший весь, воняет, кожа отваливается, а начальство, желая поскорее это дело закрыть, требует вскрывать немедленно, чтобы в субботу уже похоронить. Ещё немало времени ушло пока вызванивали патологоанатома и моего дядю, так что пока они собрались в морге, уже стемнело. Родственники утопленника ещё были в морге, просили, чтобы после того, как работа будет закончена, тело подготовили для похорон. Одежду чистую привезли, заплатили, конечно, и разъехались. Остались в пустом здании патологоанатом и мой дядя, в качестве эксперта-криминалиста и ассистента. Дальше с его слов: «Нацепили мы на себя все средства защиты дыхания, какие были доступны, носы намазали мазью, потому что вонища была страшная. Патологоанатом приступает к работе, а я включил диктофон, делаю записи. Представляешь, картина маслом – два человека ночью в пустом морге, полном трупов. Но деньги в кармане это весомый довод, поэтому работаем. И, спустя минут 10, слышу я тихий детский плач. На коллегу смотрю, он ноль внимания, продолжает работать. Ну, я решил, что показалось. Спустя несколько минут снова слышу детский плач, но уже громче. На этот раз посмотрели мы с патологоанатомом друг на друга одновременно. Пойдем посмотрим, говорю, мало ли, может жива девочка-то. Идем в другую комнату к холодильникам, а плача уже не слышно. Холодильник открыли, труп лежит на спине там, где мы его и оставили, но глаза и рот открыты. Достали, ещё раз осмотрели – мертв, сомнений быть не может. Глаза и рот ребёнку, конечно же, закрыли, и вернулись обратно, чтобы доделать работу. Ещё минут через 15 опять раздался детский плач, теперь гораздо громче. Тут мы, несмотря на опыт и образование, не сговариваясь, ломанулись в раздевалку, очень быстро переоделись и по домам. Сговорились прийти с рассветом и доделать работу. Спалось плохо. Только начало светать, мы приехали в морг, переоделись и сразу пошли к холодильнику. Открыли, а у трупа опять глаза и рот открыты, а сам труп лежит на животе. Не знаю как у патологоанатома, а у меня волосы на затылке зашевелились. Сделали ещё один осмотр, по всем признакам ребенок был мёртв уже примерно сутки.

В общем, закончили они вскрытие утопленника, сели чай пить. Патологоанатом дяде рассказал, что с покойниками всякое бывает, и дышат от перепада температур, и рефлексивно конечностями двигают, глаза и рот тоже могут открываться сами. Короче, всё объяснил по научному, однако впечатление у дяди сложилось, что патологоанатом просто себя успокаивал. Вот, говорит, сижу я, слушаю его, со всем соглашаюсь, а сам думаю: какие же рефлексы должны быть, чтобы труп перевернулся со спины на живот. Но самое странное – плач. Вдвоём ведь слышали.

by: Сигизмунд Лазаревич