С Международным днем рек!

Помню, с каким нетерпением мы в детстве ждали, когда же на славной казахстанско-сибирской реке Иртыш, на высоком правом берегу которой и стоит по сию пору мое село Пятерыжск, завершится ледоход, весеннее половодье спадет, уйдет муть и можно будет начать ловить рыбу.

Обычно сезон рыболовства начинался в середине- конце мая (но ловилось еще плохо - весь чебак гулял на залитых водой лугах, и корма ему там хватало). А вот в июне уже совсем другое дело. Половодье завершалось, вся рыба опять сосредоточивалась в береговых границах Иртыша, и начинался настоящий клев!

Я обычно брал с собой на рыбалку одну удочку- донку, которую, впрочем, можно было использовать и как наплавную, закидушку метров так на пятнадцать-двадцать в надежде поймать подальше от берега и на глубине рыбу покрупнее, и, как вот этот пацанчик на снимке, трехлитровый бидончик - наша стандартная емкость той поры для улова.

Кстати, это же бидончик мог использоваться уже подальше, в июле-августе, в походах за хмелем, бояркой, черной смородиной и ежевикой - все это богатство также произрастало в пойме Иртыша, на его старых береговых склонах и в прибрежных лесах. Впрочем, это уже другая история. Вернемся же скорее на рыбалку!

На Иртыш мы старались уходить с утра пораньше, пока еще не очень высоко стоящее солнце не накалило все, до чего дотягивались его жаркие лучи. Да и поверхность Иртыша в это время была, как правило, гладкой, как зеркало - пока не поднимался ветер. Но вот наживлены червями все три, а то и четыре крючка на закидушке, и она заброшена моей, уже умелой к тому времени (мне лет десять) рукой градусов на пятнадцать-двадцать наискосок против течения, чтобы грузило снесло не очень далеко и леска легла почти перпендикулярно к берегу.

Звякнув, со сторожка над водой повис закрепленный на леске колокольчик. И вот дошла очередь до удочки. Пока вода на Иртыше с утра спокойная, можно половить рыбу в проводку, то есть, следуя по берегу за поплавком, плывущим по течению. Конечно, это не очень удобно, ходить по берегу туда и обратно, перезакидывая удочку. Но я очень люблю видеть, как поплавок при поклевке проседает в воде, а затем резко уходит в сторону и совсем тонет. Подсекаешь и вытаскиваешь снасть. И вот он, первый твой серебряный чебачок с желтыми плавниками – сорога!

Он не очень большой, с ладошку, но вполне пригоден для жарехи. Отпускаешь его в бидончик с водой, и он начинает сновать в нем, тыкаясь тупым носом в алюминиевые стенки. Скучно ему одному, наверное. Но скоро этому чебачку составляют компанию сорожки уже покрупнее, появляются и ельчики, и пескарики, и красноперки. А вот и на закидушке взякнул колокольчик и натянулась над водой леска.

Есть! Кто-то там, в глубине и далеко от берега заглотил наживку и теперь возмущенно пытается освободиться. Я торопливо, перебирая двумя руками, вытягиваю на сушу туго идущую и вспарывающую воду леску. Во, попался кто-то большой и сильный! Лишь бы не сошел, лишь бы не сошел! И наконец на поверхности воды появляются зеленоватая толстая спина с колючим гребешком, видны также растопыренные красные плавники, округлый разинутый рот с толстыми губами. Окунь. Окунище, грамм так на триста! Вот это да!

Выдергиваю его подальше на берег и трясущимися от возбуждения руками освобождаю рыбину от крючка. Любуюсь красавцем-окунем и в знак благодарности за то, что попался сегодня именно мне, целую его в твердый мокрый лоб и иду к воде, чтобы ополоснуть его крутые бока от налипшего берегового песка. Держу его, крепко стиснув, в обеих руках, погружаю в воду и начинаю водить туда-сюда. Но что это? Окунь сделал всего лишь одно ленивое, но мощное движение – изогнулся всем своим сильным мускулистым телом, покрытым шершавой, но скользкой чешуей, и этого ему хватило, чтобы вывернуться из моих рук и… скрыться в зеленоватой воде Иртыша!
- Аааааа!

Над Иртышом пронесся, оттолкнулся от поросшего ивняком противоположного берега и вернулся обратно мой вопль отчаяния и разочарования. Рыбачащие рядом со мной и поодаль пацаны и даже несколько взрослых односельчан – я ведь, естественно, не один в этот погожий день торчал на реке с самого ранья, - с любопытством смотрят в мою сторону, кто-то даже кричит: «Че, сорвался? А кто был-то?».


Но я уже оправился от минутной слабости и снова наживляю червей на закидушку, забрасываю ее и берусь за удочку. Я уже пару часов, как рыбачу, и в бидончике моем плещутся еще резвые или безвольно лежащие кверху белым брюшком уснувшие чебачки и прочие представители богатой ихтиофауны Иртыша. И их – не менее трех десятков. Вода в бидончике нагрелась от лучей высоко поднявшегося солнца, помутнела. Надо ее поменять на свежую, иначе улов к возвращению домой может пропасть.

Пока занимаюсь этим необходимым делом, мимо с шумной, равномерной работой двигателя, попыхивая темноватой струйкой дыма из трубы, в сторону Омска проплывает речной буксир. Он тащит за собой на тросе длинную баржу с кучами песками на палубе. От буксира неспешно расходятся не очень высокие (от стремительной «Ракеты» они куда больше, но первая пройдет только ближе к обеду), но сильные волны.

Я на всякий случай убираю подальше от уреза воды удочку, червей и бидончик, быстро раздеваюсь, захожу в еще прохладную, но довольно приятную для купания воду Иртыша. Бреду, осторожно прощупывая пальцами ноги дно и погружаясь все глубже, навстречу катящимся от парохода волнам. Кое-кто из рыбачащих в отдалении от меня пацанов тоже решил освежиться. Ведь обычно часам к одиннадцати дня, а уже тем более к полудню, становится жарко. На поверхности реки видны попрыгивающие на пароходных волнах головы пацанов, слышны их радостные возгласы.

Накачавшись на волнах и нанырявшись до звона в ушах, я возвращаюсь на берег и продолжаю рыбалку. Клюет все еще неплохо, и я натаскал уже почти полный бидончик рыбы, в том числе и пару довольно крупных окуней, которых пришлось сажать на отдельный кукан – в бидончик они не помещались. Живот время от времени бурчит – очень хочется есть.

Ну что ж, рыбы наловил на сегодня достаточно, аж на сковородок пять-шесть, если не больше. Значит можно идти домой. Чтобы завтра, ну или через день снова прийти сюда. Или же на этот раз пойти половить на жерлицу щук на озере Долгом. Рыбалка – это вещь такая заразная, что уж если однажды ты взял в руки удочку и ощутил на том конце лески тяжесть и трепет пойманной рыбы, считай, что уже сам на крючке этого всепоглощающего увлечения…

Марат Валеев.

Если что сам пост вышел 27 дней назад

Трагедия в двух актах: Сова

Ничего не несу в массы, ничего не говорю. Просто насколько жизнь неожиданна - сегодня видишь красивую дикую птицу, завтра она уже под тем же деревом, но мертва.