- Старый ты становишься, Фараон! – сказал сторож Леонид Михайлович Воронков, которого все называли просто Михалыч.
Кот Фараон, которого гораздо чаще называли Фариком, все понимал. Он осуждающе посмотрел на Михалыча – кому приятно, когда вот так запросто говорят – ты стар, подразумевая – ты не нужен.
А еще он подумал – "Можно подумать – ты сам молод!".
Михалыч тоже все понимал, поэтому примирительно погладил Фараона по загривку.
- Ты не сердись, я ведь не со зла. Директор ворчит. Уволит он тебя, что делать будем?
"Директор может и уволить", - приуныл Фараон – "Хотя – увольняют людей, а его просто выгонят за ворота. А и правда – куда он пойдет? Кому нужен будет?"
Сколько кот себя помнил, он жил при музее. Поэтому и носил довольно редкое для среднестатистического российского кота звучное имя – Фараон. В музее были совершенно несъедобные вещи – всякие камни минералогической коллекции, рыцарские латы в заезжих экспозициях, старинные книги в наглухо запаянных витринах. Но были и картины, и чучела и много еще что могли испортить мыши. Поэтому и нужен был кот. И Фараон честно отрабатывал свой корм вот уже больше двенадцати лет. И все эти годы он дружил с Михалычем.
Михалыч работал сторожем тоже очень давно. Собственно, ему уже было пора на пенсию, но он говорил – дома ему скучно будет одному, особенно после того как вырос, поехал учиться в тогда еще Ленинград, да так и остался там – в большом городе его сын. С женой Михалыч был в разводе. Так что ему оставалась только работа. Хотя он давно считал музей почти своим домом. Он прекрасно знал все экспозиции, и когда появлялось что-то новое – читал про это сначала в библиотеке, а потом стал пользоваться интернетом. Мало кто об этом знал – хвастаться Михалыч не любил. Но когда лет десять назад один из залов днем нагло ограбили, стащив старинные монеты, именно он, а не перепуганная смотрительница, четко поведал милиции что и где и сколько лежало.
Директор ценил Михалыча еще и за то, что сторож не пил. Совсем. Даже пиво. Когда его пытались угостить, он отказывался. А на все подначки спокойно отвечал:
- Я свое выпил.
Михалыч задумчиво гладил Фараона по спине и думал – "Отдохнуть тебе надо, приятель. Все в городе да в городе. Возьму тебя с собой, когда в отпуск поеду".
Через несколько недель у сторожа начинался отпуск. Обычно отпуск ему давали летом, потому что учебные заведения на лето закрывались, те, кто мог – уезжали в отпуска – на курорты и посетителей становилось меньше. В больших городах было, конечно, наоборот, а в их не очень большом городе было именно так.
- Природа у нас великолепная! И старинные усадьбы есть. Эх – если бы был у нас развит туризм - тогда и в музее посетителей было бы больше, - вздыхал директор.
Отпуск Михалыч проводил на природе. Он был еще довольно крепок для своих семидесяти лет. На охоту не ходил, а рыбалку уважал. Он знал множество потаенных мест на малых речках. Грузил в старенькую Ниву палатку, удочки и другое снаряжение, продукты и уезжал из города на три недели.
На этот раз он зашел в кабинет к директору. Тот поднял голову от бумаг и спросил:
- Отчаливаешь, Михалыч?
- Отчаливаю, Вадим Юрич. Завтра. Я вот что хотел сказать – возьму-ка я с собой Фараона.
- Зачем? – поинтересовался директор.
- Сами говорили – стар он становится. А сколько лет без отдыха работает.
- Работает! – засмеялся директор.
- Работает! – не уступил Михалыч. – И хорошо работает. У него своя работа. Экскурсии, конечно, не водит, но если бы не он, то и не к чему было бы их водить.
Директор махнул рукой:
- Бери Фараона. Может и правда ему отдых нужен. А не удерет он от тебя в лесах-то?
- Не должен. Он кот умный. А удерет – так нового возьмете – моложе.
Вечером Михалыч посадил удивленного Фарика в сумку.
- Со мной поедешь. Рыбу будем ловить. Воздухом свежим дышать.
Фараон не сопротивлялся. Он верил Михалычу. Ночью обследовал квартиру сторожа, а утром занял место в уже знакомой сумке и они поехали за город.
Фараон поначалу опасался незнакомого окружения. Он всю жизнь прожил в городе. Знал, как переходить дорогу. Куда удирать от собак. Но деревенские реалии были ему совершенно незнакомы.
Михалыч заехал в деревню к своим знакомым. Фараон смотрел из окон машины и поражался. Во дворе маленького домика ходили неизвестные ему животные. Орали какие-то птицы.
Кот высунул нос наружу, но тут на машину буквально упала пара дерущихся и громко вопящих молодых петухов. Фараон спрятался в сумку от греха подальше.
Михалыч отогнал драчунов от машины, стер с крыши следы их пребывания и сказал Фараону:
- На реке одни будем.
Они заехали в лес. Дорога была плохая, но торопиться было некуда. Несмотря на тряску машины на кочках Фарик уснул. Через час, довольно далеко от деревни Михалыч остановился.
- Выходи, засоня!
Фарик проснулся, потянулся, зевнул и выпрыгнул из машины.
Он оказался на небольшой вытянутой полянке, заросшей высокой травой. По краям стояли березы, а узкий конец ее заканчивался невысоким обрывом. Под обрывом Фараон увидел много воды.
- Хорошо здесь клевало в прошлом году! – сказал Михалыч.
Он подошел к берегу – камыш опять вырос – надо будет срезать, а то и удочку не закинешь. Он примял траву и поставил палатку. Вынул из багажника лопатку и зачистил старое кострище.
- Ты давай гуляй, пока я есть соображаю. Но далеко не уходи, Фараон. Зверей тут опасных нет, но – мало ли... Первый раз на природе. Ты, конечно – зверь, но зверь городской. Остерегись, - сказал он коту.
Фараон послушал Михалыча. Он обошел поляну кругом, потом рискнул углубиться в лес. Смотрел. Нюхал, попробовал травку. Поточил когти об березу.
- Фаааариииик! – услышал он, - обедать идем!
Фараон прыжками вернулся на поляну, где Михалыч уже сварил вкусный суп с тушенкой и налил коту в миску.
- Попробуй – остыл ли? – сказал он.
- Фараон съел суп, облизнулся. Потом прыгнул в машину и стал приводить себя в порядок.
- Да, это тебе не музей, - засмеялся Михалыч.
Он уже успел вырезать камыш под обрывом, воткнуть в дно реки рогульки и закинуть несколько удочек.
Поев, он помыл котелок, проверил – не выскочил ли шустрый уголек из кострища и сел на обрыв.
Фараон подошел к нему.
- Хорошо? – спросил его Михалыч.
Кот неопределённо фыркнул.
- Ничего! Дня два-три и привыкнешь. Уезжать не захочешь, - сказал он. – А сейчас – на-ка вот, - он подвинул коту свернутую куртку, - ложись и спи. На воздухе хорошо спится.
Фараон свернулся клубочком и заснул.
К вечеру налетели комары. Михалыч зажег костер и положил на угли пучки травы. Повалил дым. Фараону дым не понравился. Но комары тоже были не в восторге и перестали противно пищать. Совсем они не исчезли, но их стало гораздо меньше.
В первую ночь Фараон спал в палатке с Михалычем. Временами его будили незнакомые звуки, но он смотрел на человека, который спокойно спал и думал:
"Раз Михалыч спокоен – значит все хорошо" и снова засыпал.
Через пару дней он совсем привык. Звуки и запахи не пугали его. Он уходил от стоянки все дальше и дальше.
В лесу тоже жили мыши! Поймав первую – он удивился. Мышь была не серая, а какая-то рыжая. Но это определённо была мышь.
Он принес добычу Михалычу.
- Молодец, Фарик! Не теряешь квалификацию, - похвалил его сторож.
Михалыч ловил рыбу, варил уху. Угощал Фарика. Уха коту понравилась.
Дней через десять Михалыч собрался съездить в деревню. Посмотрел на палатку и решил не трогать ничего.
Место было глухое. За эти десять дней они ни разу не то, что не видели – не слышали никого кроме птиц и комаров.
- Поедешь со мной или тут останешься? – спросил Михалыч Фараона, - вернусь часа через три.
Кот в машину залезать не стал. Про три часа он, конечно, не понял, но если все оставалось на месте – Михалыч вернется. И Фараон остался.
Он немного проводил машину, обошел полянку и лег спать.
Его разбудили какие-то незнакомые стонущие звуки. Звуки доносились с реки. Фараон подбежал к берегу и увидел под обрывом в воде мокрого кота.
Тот посмотрел мутными глазами и хрипло мяукнул.
- Помоги.
Фараон спрыгнул. Обрыв был совсем не большим, но у незнакомого кота сил было только добраться до берега. Половина его тела лежала в воде. Дальше он двигаться не смог.
Фараон схватил гостя за мокрый загривок и потащил вверх. Он смог вытянуть кота чуть дальше из воды, но мокрая шерсть сделала его тяжелым, но было и еще что-то. Фараон понял – надо ждать Михалыча.
Он вылизал мокрому коту морду, ободряюще мявкнул и запрыгнул на обрыв.
Фараон не знал, сколько прошло времени. Он пробежал немного по дороге, потом вернулся. Посмотрел с обрыва вниз. Кот лежал не двигаясь.
- По крайней мере – не утонет, – подумал Фараон.
***
Прошло еще немного времени, и он услышал шум машины Михалыча. Фараон скачками помчался навстречу.
Сторож увидел бегущего навстречу кота и понял – что-то случилось. Он остановился. Фараон запрыгнул к нему на колени и взволнованно завертелся.
Михалыч поехал назад на стоянку как только мог быстро.
Выехав на поляну, он быстро огляделся – все было на месте, но Фараон громко замяукал и побежал к реке. Михалыч быстро пошел за ними увидел около кромки воды другого кота.
Михалыч спрыгнул и взял кота на руки. За ним из воды тянулась веревка, которая была привязана к хвосту животного. На конце веревки была большая банка из-под консервов.
- Какой же гад над тобой так поиздевался, - подумал Михалыч, - хорошо, что смог на берег выгрести с таким грузом.
Он вынул из кармана нож, отрезал веревку и, взяв кота на руки, поднялся на поляну.
Михалыч вытер кота старым полотенцем и осмотрел. На первый взгляд тот был цел, только очень измотан, замерз и наверняка голоден. Тогда он зажег костер, положил все еще мокрого гостя поближе к теплу и стал готовить еду.
Кот хрипло дышал. Иногда он начинал кашлять.
Михалыч посмотрел на Фараона:
- Что же нам делать? – спросил он. – Ехать сейчас – поздно, стемнеет скоро. Давай так – ждем до утра, а там решим.
Он снял с костра готовую уху и налил бульон в кружку. Пока он остывал, мужчина еще раз аккуратно погладил кота. Согнул и разогнул лапы, провел рукой по позвоночнику. Кот не дернулся – значит не больно. Михалыч попытался напоить кота бульоном. Тот проглотил чуть – чуть. Михалыч подождал – не вырвало. Влил в пасть коту еще пол ложки.
- Ну, хватит пока. Как бы хуже не сделать.
Потом он поел сам и покормил Фараона.
- Давай спать. Может завтра ехать, - решил он, - ты не уходи сегодня.
Потом он аккуратно поднял гостя, перенес его в палатку, уложил в середину – там теплее, а сам лег с боку. Фараон не ушел гулять, он тоже забрался в палатку и свернулся клубком с другой стороны кота.
Михалыч уснул не сразу. Он лежал и думал – откуда взялся этот кот? Из деревни? По реке, конечно, гораздо ближе, чем по лесной запутанной дороге. Нет, не мог бы кот столько проплыть с грузом. Или он был на чем-то и упал уже недалеко от их стоянки... Да разве узнаешь… Но как можно вот так издеваться над живым существом? По сути, медленно топить, мучить. Этого он понять не мог. Не нравится тебе кошка или собака – иди мимо! Не трогай. Им и так достается от жизни на улице. Он прислушался – дыхание гостя стало спокойнее.
"Должно обойтись. Высох, согрелся. Завтра кормить будем. Молодой, должен выздороветь", и с этой мыслью Михалыч уснул.
Он проснулся на утренней зорьке. Над водой сгустился туман. В нем глухо звучало чавканье рыбы и шлепки по воде.
Мужчина размялся, набрал воды для чая, разжег костер. Забросил пару удочек.
Из палатки вылез Фараон.
- Ну как наш новенький, - спросил Михалыч, - спит еще? Ну, пусть спит.
Фараон побегал под кустами и вернулся к костру, недовольно отряхивая лапы от росы.
Вода в котелке закипела, Михалыч заварил мяту. Фараону налил согревшейся ухи.
В это время со стороны палатки послышался шорох и из нее выбрался молодой кот. Он выглядел уже гораздо лучше. Стоял на всех четырех лапах.
- Кис- кис, - позвал его Михалыч, - иди сюда, бедолага. Кормить тебя будем.
Кот нерешительно приблизился, Михалыч внимательно смотрел, как он идет и радовался, что тот двигается нормально. Фараон обнюхал подошедшего гостя и лизнул его ухо.
Рассвело уже достаточно, чтобы, наконец, рассмотреть новенького. Обычный кот. Год, может чуть больше. Рыжий. Пушистый, но не сильно. Глаза желтые. Красивый кот.
Михалыч протянул руку и погладил его. Тот дернулся, но не убежал. Потом налил в миску ухи.
- Давай-ка с жиденького начнем.
Кот секунду принюхался и жадно, давясь, начал есть. Михалыч еще раз облегченно вздохнул – все в порядке!
Потом он дал котам рыбы, тщательно очистив ее от костей. Коты поели. Молодой посмотрел на Михалыча – еще хочу!
- Давай чуток подождем. Боюсь я сразу тебе много давать. Чуть попозже я тебе еще дам.
Кот вздохнул. Облизнулся. Михалыч взял его на руки и стал гладить.
- Как же тебя назвать? Фараон – как будем звать его, а? Васькой или Мурзиком? Не пойдет. Ты понимаешь, Фараон, – это судьба – в лесу ты нашел себе сменщика! Помощника в музей!
Михалыч гладил кота. Тот помедлил и вдруг замурчал. Сначала нерешительно, а потом громче, говоря этому человеку "спасибо". Мурчал он хрипло. Может вчера сорвал голос, зовя на помощь, может еще что.
- Фараон у нас черный – южный! А ты рыжий – северный, стало быть. Давай будем звать тебя – Тор! Вот как.
На реке плеснула рыба.
Михалыч аккуратно посадил Тора на траву.
- Пойду я для нас обед и ужин ловить.
***
Фараон подошел к новому товарищу. Они обнюхались.
- Спасибо тебе, - сказал Тор. – А что это твой Человек про музей говорил. Музей это что?
- Долго объяснять, - хмыкнул Фараон, - сам увидишь. Это далеко отсюда – в городе.
- В город не хочу – там люди злые. Меня били, потом в реку бросили. Городские бросили. Сам же видел. А так я в деревне жил, там не трогали. Не особо любили, но я мышей ловил в хлеву – подкармливали даже.
- А мы на что? Мой Человек – Михалыч разве злой?
- Нет, он добрый. Спас.
- Ну вот. В городе всякие есть люди. И ты один был. А теперь с нами. Мы тебя в обиду не дадим. И мышей на нашу долю хватит.
Тор вздохнул.
- Хорошо, если так.
С берега раздалось радостное:
- Ага! Иди сюда!!! Какая красавица!
Фараон оглянулся:
- Только так. Пойдем смотреть, что там Михалыч поймал!
***
Они провели на речке еще неделю. Михалыч нет-нет, да и посматривал на Тора. Тот окончательно оправился. С удовольствием ел. Бегал, вместе с Фараоном ловил мышей. По ночам коты спали в палатке с Михалычем.
Потом погода стала меняться. Небо захмурилось.
Михалыч почесал в затылке.
- Видно придется раньше уезжать. Еще бы дня три порыбачить, но дорогу развезет, если так не выберемся. Завтра домой поедем, - сказал он котам.
Утром он начал собираться. Тщательно осмотрел полянку – не забыл ли чего. Закопал ямку, в которую выбрасывал мелкий мусор. Свернул подсохшую с ночи палатку. Потом вытянул судовешку с последней пойманной рыбой. Положил ее в ведро, плеснув туда немного воды, и сверху укрыл нарванной травой.
Потом повернулся к котам:
- Поехали домой!
Сумки на двоих было мало, поэтому коты просто растянулись на заднем сидении, цепляясь когтями за него, когда начинало трясти особенно сильно.
Они выбрались из леса и покатили через деревню.
Около знакомого Фараону дома Михалыч остановил машину и зашел в калитку. Пока он разговаривал с хозяевами, мимо, громко ругаясь, прошла компания парней.
- Вот же злыдни! Когда только уберутся! – сердито сказал хозяин дома.
- Кто такие? – спросил Михалыч.
- Да приехали тут к одному из наших дружки. Достали уже всех. Девок задирают. В собак камнями кидают. Морду уже били одному из них – не хватило, видать. Не поняли, ничего – добавим.
"Наверно эти поганцы и Тора утопить хотели", - подумал Михалыч.
Он попрощался с хозяином, и они выехали на шоссе.
Погода как ждала. Не успели они проехать и километра, как полил дождь.
- Вовремя мы оттуда удрали, - оглянувшись на котов, сказал Михалыч и закрыл окна. Скорость снизилась, но спешить снова было некуда.
Не торопясь они доехали до дома. Михалыч проводил котов в квартиру, потом занес туда же рыбу.
- Осваивайтесь, - сказал он и поехал разгружать машину в гараж.
Вечером он пожарил улов, угостил соседей.
"Хорошо прошел отпуск", - подумал он, - "помощник у Фараона теперь есть. Директор бурчать будет, скуповат он, но ничего. Фараона я и сам прокормлю, если что".
Через неделю они отправились на работу.
- Привет, Михалыч! – поздоровались с ним на проходной. – Ого, а у тебя уже не один Фараон! А второй откуда? Как зовут?
- Тор его зовут.
Рыжий кот поднял голову – он уже привык к своему имени.
- В лесу мы с Фариком его нашли. Гады какие-то утопить, видать, хотели. Да он выплыл аккурат к нашей стоянке.
- Отчаянный, - сказал второй сторож. – А директор ругаться не будет?
- Пусть ругается. А мы возьмем и втроем домой пойдем. На пенсию. Что я – двоих котов не прокормлю?
Но директор ругаться не стал. Он посмотрел на явно взбодрившегося Фараона. На молодого рыжего Тора. На решительного Михалыча, и махнул рукой – два так два. Не объедят.
