Creepy Reddit

Однажды ночью он проснулся в холодном поту. Сказал, что его ногти горели, как будто под ними что-то было. Я никогда раньше о таком не слышала. Он принял пару таблеток аспирина и попытался снова заснуть.

Не вышло.

Прошло несколько дней, а он так и не мог спать. Стал рассеянным и нервным. И все время сгибал и разгибал пальцы. Все. Время. Они беспрестанно двигались.

Я поискала информацию в Интернете в попытке узнать, не сталкивался ли кто-нибудь еще с такой же проблемой.

Ничего.

А потом проснулась однажды ночью и не обнаружила его в постели. Он стоял на кухне, опустив руки в раковину. Из крана лилась вода, такая горячая, что кухонное окно запотело. Рядом на столе стояла коробка соли для ванн.

– Джордж? Что ты делаешь?

– О! Ничего! Возвращайся в постель, детка. Я сейчас приду.

– Что происходит?

– Ничего.

Я подошла ближе. Он повернулся, пряча содержимое раковины. Но я успела увидеть, что вода была розовой.

В растерянности, я огляделась. На кухонном столе лежали плоскогубцы.

– Что за черт! Джордж?!

– Я в порядке. Серьезно, посмотри на меня. Я в порядке. Я чувствую себя намного лучше. Знаю, как это выглядит…

Он удалил все ногти до единого с каждого пальца.

– Это выглядит безумно!

– Знаю я. Я посмотрел несколько видеороликов о том, как сделать это безопасно.

– Ты с ума сошел? Что тут безопасного?!

– Просто какой-то тихий голосок в голове подсказал мне ответ. Я все сделал и принял пару таблеток. Боль прошла. Температуры нет. Я чувствую себя прекрасно.

Я настаивала, чтобы он завтра же пошел врачу. Джордж не стал возражать. Теперь я понимаю, что нужно было идти с ним, проконтролировать… но тогда об этом даже не подумала.

Джордж не пошел к врачу. Позже он расскажет, что что-то подсказало ему не делать этого.

Два дня он спал как младенец. Даже отпросился на день с работы. И, если не считать забинтованных пальцев, снова стал самим собой.

Я настаивала на том, чтобы он сходил к психотерапевту. Я беспокоилась.

А на третий день после той ночи, нашла его в гараже. Он смотрел в стену. Что-то бормотал. Казалось, он говорит задом наперед.

Он говорил на родном языке, но все слова были странно искажены. Наверное это можно назвать вербальной дислексией? Из его рта вылетали фрагменты слов, перемешанные в случайном порядке.

Только так я могу это описать.

Я подошла к нему, похлопала по плечу, Джордж сразу пришел в себя. И смотрел на меня так, будто бы ничего не случилось.

– Наверное я просто лунатик. Наверное снилось, что я с кем-то веду светскую беседу. – Он отшутился, оделся и пошел на работу.

Через пять часов Джордж был дома. Он угрожал убить коллегу. Его уволили. Полицию не вызвали только потому, что он согласился на увольнение.

И он не мог ничего сказать по этому поводу. Был так же ошеломлен и напуган, как и я.

– Я совершенно не помню, чтобы такое произошло! Едва помню, как добрался домой. Что со мной происходит?

– Не знаю. Нужно кое-что проверить.

Моя первая мысль – опухоль мозга. Я записала мужа на прием на следующее утро.

***

Ранним вечером у него снова поднялась температура. Я попросила сестру забрать детей на ночь, высадила их у ее дома и побежала в магазин за лекарствами.

А, вернувшись домой, еще с улицы услышала как он плачет.

Стены в прихожой были разбиты в хлам. Рыдания доносились из нашей спальни в конце коридора.

Я пошла к мужу, по пути с ужасом замечая, что он пробил зияющие дыры в каждой стене. Гипсокартон и клочья утеплителя валялись кучами на полу. И повсюду, ПОВСЮДУ кровавые отпечатки ладоней…

Джорджа я нашла в дальнем углу спальни. Голого. Скорчившегося на полу. Рядом с ним лежала кувалда. С его пальцев текла кровь, все бинты отвалились.

– Холли! Холли, что, черт возьми, со мной творится?! – Он был в поту, руки в крови… Он весь горел.

– Боже мой!

– Холли? Что не так?

– У тебя жуткая температура.

– Там в стенах… там что-то есть, детка… я его слышу… оно не затыкается! Оно сводит меня с ума!

– Тебе нужна скорая.

– Мне нужна скорая.

Я побежала в ванную и наполнила ванну ледяной водой. Кто знал, сколько скорая будет добираться до нас: мы живем в тридцати с лишним киллометрах от города.

Я на ходу позвонила в 911, попутно высыпая весь лед из морозилки в ванну. Его оказалось совсем немного, поэтому туда же отправились замороженные продукты.

Тело Джорджа было жутко скользким, я едва могла его удержать. Он с трудом доковылял до ванной, поскользнулся и упал прямо в воду. У него в ноге хрустнула кость, но Джордж даже не отреагировал. А вот на что он отреагировал – это на воду.

– Слишком холодно. Нет... слишком холодно...

Он пытался вылезти. Начал снова говорить тарабарщину. Умолял меня отпустить его, помочь выбраться из холода.

Я объясняла, что ему это нужно, что нужно остыть… и тут его затрясло.

Я не знала, что делать. Держала его голову над водой и старалась, чтобы он не бился и не поранился. Я видела, что у него сломана нога: она болталась в ванне, как резиновая змея.

Его голова то и дело уходила под воду. Я изо всех сил старалась держать его лицо, не позволить захлебнуьтся… А когда на улице завопила сирена скорой, конвульсии постепенно прекратились.

Что-то теплое вылилось на мою руку, поддерживающую его голову.

Большое насекомое, похожее на многоножку, выползло из уха Джорджа мне на ладонь. Я инстинктивно отдернула руку. Многоножка шлепнулась в воду.

“Нужно вытащить его из ванной! Нельзя, чтобы эта тварь снова прикоснулась к нему!” Только об этом я могла думать.

Я не могла его вытащить.

Все, на что я была способна – подталкивать воду рукой, отбрасывая насекомое на другую сторону ванной.

Многоножка дергалась и извивалась… а потом затихла.

– Что происходит?

– Джордж?

– Я так устал… помоги…

***

К тому времени, когда мы добрались до отделения неотложной помощи, температура у Джорджа спала. Он начал нормально говорить. Если не считать сломанной ноги и рук, с ним все было в порядке.

Я выловила насекомое из воды пластиковым пакетом и отдала его врачу в отделении неотложной помощи. Он тут же сунул его в карман халата.

И не задал ни единого вопроса.

Врачи оставили Джорджа на ночь. Дали ему сильное успокоительное. Он тут же вырубился, а я заснула на стуле возле его кровати.

***

Посреди ночи в палату вошел незнакомый врач. Кое-как разлепив глаза я взглянула на него. Он прижал палец к губам.

Потом присел на корточки рядом со мной и прошептал:

– Мне нужно кое-что проверить. Пожалуйста, соблюдайте тишину. Хорошо?

Я кивнула.

Врач подошел к моему мужу и повернул его голову вправо. Положил на прикроватный столик несколько металлических инструментов, маленькую бутылочку спирта и пластиковый контейнер, а затем посветил фонариком в ухо Джорджа. Я молча наблюдала, как металлический инструмент вошел в ухо мужа.

Раздался легкий хлопок.

Врач взял длинный пинцет и выудил на свет маленькую опухоль… Влажный мешочек, размером с небольшую виноградину. Мешочек отправился в пластиковый контейнер. Доктор подхватил его, флакончик со спиртом и подошел ко мне.

Он присел на корточки, надавил на опухоль пальцем. Она лопнула. Внутри контейнера рассыпались сотни крошечных червей. Они ползали друг по другу.

Я не могла оторвать взгляд.

– Вашему мужу очень повезло. Я рад, что вы приехали вовремя. Потомство вот-вот должно было вылупиться. Обычно самка не покидает гнездо, пока не появится выводок. Должно быть, ледяная вода вынудила ее уйти из теплого местечка. Детеныши должны были пожрать ее в первые часы, а потом они распространились бы внутри хозяина. Это окончательно свело бы вашего мужа с ума, но не раньше, чем черви распространились бы на вас, ваших детей и любых домашних животных в доме.

Доктор поставил пластиковый стаканчик на пол и налил в него немного спирта. Маленькие червячки забились в конвульсиях, а затем медленно перестали двигаться.

Он снова посмотрел на меня.

– Я скажу вам то, что нельзя озвучивать официально. Здесь замешано слишком много денег. Вы в последнее время бывали во Флориде, Алабаме или Миссисипи?

– Пару недель назад вернулись из Диснейуорлда…

– Понятно. С вашим мужем все будет в порядке. Многие врачи и патологоанатомы на востоке страны сообщают о похожих случаях, и те, кто высказывается публично, теряют лицензию. Врачи лечат пациентов, но это никогда не будет задокументировано. Они никогда не признают этого. И я не собираюсь. Никто не слушает нас, потому что им за это заплатили. Те, кто ответственен за эту напасть пытаются все исправить. Но они не смогут. Станет только хуже. Когда корпорации заигрываются с генетикой и выпускают эксперименты в дикую природу, мутации неизбежны. Не только у плодов эксперимента – у всей цепочки, которая ими питается. Официально – это все миф и конспирология. Но мутации распространяются. Держитесь подальше от тех, кто ведет себя, как вел ваш муж.

Он встал и ушел.

Симптомы Джорджа списали на приступ психоза.

Я предупредила близких родственников и друзей, но не думаю, что этого достаточно. Поэтому написала этот пост.

Берегите себя.

~

Оригинал

Телеграм-канал чтобы не пропустить новости проекта

Хотите больше переводов? Тогда вам сюда =)

Перевела Юлия Березина специально для Midnight Penguin.

Использование материала в любых целях допускается только с выраженного согласия команды Midnight Penguin. Ссылка на источник и кредитсы обязательны.

Соседка, похоже, была немного рассеянная, потому что думала, что мой дядя скончался только на прошлой неделе. Как бы то ни было, Бастер покорил мое сердце, и его присутствие меня спасало. Я даже подумал, что это был бы потрясающий подарок для моих девочек, и надеялся, что жена меня поддержит.

Однако даже пес чувствовал, что с домом что-то не так. Бастер быстро привык к новым условиям жизни, но никогда не поднимался на второй этаж сам. Но это не казалось мне проблемой. Я думал, что так будет легче следить за ним.

А потом Бастер исчез.

Ну, то есть, буквально: я открывал банку с его вкусняшками, а он стоял передо мной. Я отвернулся буквально на секунду, чтобы поставить банку на место, а когда повернулся, он исчез.

Я оббегал весь дом и все время звал его. Кухня в доме соединена с гостиной, в конце гостиной — главная спальня и кабинет. Другой конец кухни ведет в столовую, которая соединяется с прихожей, она также ведет в гостиную и по лестнице на второй этаж.

На втором этаже можно пройти по балкону, который с одной стороны выходит на гостиную, а с другой — на вход. Слева — комната для гостей и игровая. Справа есть еще две комнаты для гостей и ванная в конце коридора.

Я заглянул в каждую комнату и вынужден был признать, что пес каким-то образом выбрался на улицу, хотя в доме не было дверцы для животных, а все двери и окна были заперты.

Я не сдавался и еще час обыскивал окрестности. И когда пришел домой, уже думая о том, чтобы развесить объявления, я открыл входную дверь и услышал, как Бастер бежит ко мне из кухни.

Конечно, я был безумно рад, но никак не мог понять, как же я его не заметил. В ту ночь Бастер спал со мной.

Но тут на работе дела пошли в гору, и вскоре я забыл обо всех странностях этого дома. Клиенты звонили и звонили, но я вполне справлялся и заключил несколько крупных контрактов подряд. Я работал сутками, но знал, что меня ждет повышение, как только я вернусь домой.

Несколько раз я терялся в телефонных разговорах и таблицах и внезапно осознавал, что уже наступила ночь. Я был настолько поглощен работой, что не обращал внимания на то, что Бастер скулил и просил поесть или выйти на улицу. Я начал ставить будильники, чтобы не терять счет времени, но клиентов было слишком много, и я не мог сбавить обороты.

Я был на седьмом небе от счастья, но работа плохо влияла на мое здоровье. Иногда я забывал есть и даже спать. Всегда были какие-то дела и разговоры. Однако я даже начал лучше заботиться о Бастере, по крайней мере, лучше, чем о себе.

Но однажды мое хорошее настроение упало с грохотом. Буквально. Я заканчивал очередную таблицу, Бастер скулил у меня за спиной. А потом мы услышали, как наверху хлопнула дверь.

Впервые с тех пор, как я привел Бастера в дом, он сам побежал наверх. Я чуть не позвонил в полицию, но, взяв телефон, почувствовал себя глупо. Я начал сомневаться, что вообще что-то слышал.

И если в дом кто-то пробрался, Бастер наверняка отреагировал бы более шумно. Поэтому я собрался с духом, который у меня еще остался, и прокрался наверх, взяв для самообороны сковородку.

Наверху было темно, но лунного света из окон нижнего этажа было достаточно, чтобы я разглядел Бастера, стоящего в дверях ванной. Когда я последний раз обходил весь дом в поисках пропавшего пса, я специально закрыл все двери, но эта дверь была распахнута настежь.

Я включил свет в коридоре, но ничего не произошло. Не придумав ничего лучше, я поднял над собой сковородку и медленно пошел в ванную. Окон здесь не было, поэтому внутри царила кромешная тьма.

Я жутко испугался.

Что странно, Бастер будто застыл на месте. Его хвост встал торчком, и он стоял, будто указывая на дверь. Он все еще не лаял, и я попытался убедить себя в том, что это хороший знак. Именно это в конце концов заставило меня переступить порог ванной.

Мои глаза постепенно привыкали к темноте, да и ванная была слишком маленькой, в ней никто не мог спрятаться. Я почти расслабился, но потом сделал шаг вперед и наступил во что-то липкое.

Тут я вспомнил, что у меня в кармане лежит телефон. Я вытащил его и включил фонарик. И тут же выронил его из рук, потому что увидел, что стою в ярко-красной луже.

Я рванул со второго этажа, Бастер побежал за мной. На этот раз я сразу же вызвал полицию. К счастью, патрульная машина стояла поблизости, и через пару минут приехали двое полицейских.

Их мощные фонарики разрезали темноту, как ножи. Но оказалось, что у меня течет труба: сверху крикнули, что лужа — это просто ржавая вода.

Они настояли, чтобы я поднялся, и я отчетливо увидел в ванной грязно-коричневую лужу. Наверное, тот хлопок был от того, что лопнула труба. Оба полицейских посмеялись надо мной, но в целом отнеслись к ситуации с пониманием.

Они даже дали мне номер хорошего сантехника, но после падения в лужу мой телефон сломался. Теперь придется пользоваться стационарным телефоном на кухне.

Я отпустил полицейских и пообещал утром первым делом вызвать сантехника. И хотя я сильно вымотался, от волнения я не смог уснуть и решил подготовить еще несколько важных рабочих документов.

Не успел я опомниться, как Бастер в очередной раз сделал свои дела в гостиной. Я смертельно устал и наговорил Бастеру кое-что, чего не должен был говорить, и сделал с ним то, что определенно не должен был делать.

Я решил избавиться от постоянного стресса и тем же утром поговорил с руководителем. К моему удивлению, он был рад предоставить мне недельный отпуск, своего рода разгрузку для мозга. Вот так у меня забрали все мои выдающиеся наработки.

От нечего делать я решил уделять больше внимания Бастеру. Я играл с ним и кормил его вкусняшками, чтобы компенсировать свое прошлое поведение.

А потом я нашел первое сообщение.

Я не сразу его заметил, потому что редко поднимался на второй этаж. Но в какой-то момент я понял, что так и не вызвал сантехника, и поднялся наверх посмотреть, не прорвало ли трубу совсем.

И сразу же увидел сообщение, написанное красным на стене коридора. «Теряешь рассудок?»

На секунду я действительно почти его потерял. Я до смерти перепугался от мысли о том, что кто-то прокрался в мой дом, пока я был здесь. Возможно, пока я спал.

Не буду повторять все, что я сказал или сделал после этого, достаточно сказать, что я не стал храбрее с момента хлопка в ванной. В конце концов я открыл дверь спальни и пошел на кухню в компании Бастера.

Я снова позвонил в полицию. Приехали те же двое полицейских, и вместе мы обыскали каждый уголок дома. Но никого не нашли. Все двери и окна были заперты. Никаких следов взлома.

К моему недоумению, полиция отнеслась ко мне серьезно — они объяснили, что я не первый в этой местности, с кем такое происходит. Здесь произошла серия взломов, после которых ничего не пропадало, но полицейские все равно предложили оставить у дома на ночь патрульную машину.

И хотя я принял их предложение, вскоре я понял, что сегодня в этом доме я точно не усну. Поэтому я позвонил своему единственному другу в городе и, если честно, во всем штате — бывшему соседу по комнате в колледже, который по совпадению жил в 30 минутах езды отсюда.

Он предложил заехать за мной и Бастером через несколько часов, так что я начал собирать чемодан. Я не знал, сколько времени мне понадобится, чтобы прийти в себя, поэтому собрал практически все, что привез с собой в дом.

Я вышел из комнаты забрать игрушки Бастера, когда позвонил друг и сказал, что ждет меня на улице. Я положил трубку и решил сразу встретить его. Мне нужна была компания, и он мог бы помочь мне перенести в машину мои вещи.

Но на дороге никого не было. Ни друга, ни машины. Я тут же перезвонил ему, но он уверял, что ждет меня у дома. Я услышал, как он вышел из машины и подошел к входной двери. Он постучал, и я услышал, что дверь ему открыла пожилая женщина.

Мой друг спросил, не знает ли она меня, и упомянул моего дядю. Женщина ответила, что не знает ни его, ни меня. Поблагодарив ее, мой друг ушел и спросил меня, слышал ли я все это. Я сказал, что, скорее всего дал ему неправильный адрес. Он на одном дыхании выпалил правильный адрес и повторил, что стоит именно здесь.

Я попросил его подождать и снова вышел из дома. Я хотел взглянуть на номер дома на адресной табличке и почтовом ящике. Вот только номеров не было. А на табличке было сообщение: «Теряешь рассудок?». Красными буквами.

Соблазн уйти отсюда сейчас же был огромен. Я мог бы просто идти, не останавливаясь. Но нужно было собрать вещи и, что еще важнее, забрать Бастера, поэтому я зашел в дом в последний раз. Когда я вернулся в комнату, мой чемодан был пуст. Все, что я собрал за последний час, лежало на своих местах.

Как бы сложно это ни было, я сосредоточился только на одной цели. Нужно было уходить отсюда. Я надел на Бастера поводок и ужаснулся от того, насколько пес был изможденным. Я решил загладить свою вину перед ним, когда все это закончится.

Я попытался выйти из входной двери, как будто ничего не случилось, но не смог ее открыть. Ручка поворачивалась, но засов не отодвигался. Я жутко испугался, но рядом был Бастер, и это меня спасало. Я опустился на колени, чтобы обнять его, и пока он облизывал мое лицо, мне в голову пришла идея.

Все, что здесь происходит, точно не дело рук какого-то маньяка. Но я все же не знал, какие силы пытаются противостоять мне, поэтому подошел к задней двери и громко сказал: «Ну что, Бастер, пойдем гулять!»

Стеклянная дверь легко открылась.

Бастер радостно выскочил на улицу. Похоже, я давно не выпускал его. Я вышел из дома более осторожно и впервые внимательно осмотрел задний двор. Вокруг дома стоял забор с зазором между прутьями, через который Бастер легко мог пройти.

И тут я увидел. Увидел дерево, растущее очень близко к забору, несколько ветвей проросли сквозь прутья забора и над ним. Я предполагал, что ворота тоже будут заперты каким-то сверхъестественным способом, так что это был мой выход.

Бастер сразу все понял. Он терпеливо ждал меня с другой стороны, пока я с трудом подтягивался и перелезал через забор. Я вдруг осознал, насколько слабым и усталым я стал с таким образом жизни.

Пока я спускался с дерева, Бастер зарычал и пулей помчался к ближайшему холму. Я спрыгнул вниз и бросился за ним.

Он исчез за вершиной холма, и я начал карабкаться наверх, подъем был неожиданно крутой. К счастью, я нашел место, где кто-то заложил сбоку несколько кирпичей, чтобы было легче подниматься.

Подъем все равно был слишком крутым. Чтобы не поскользнуться, мне пришлось сосредоточиться на том, как я ставлю ноги, поэтому я смотрел вниз. И когда я в очередной раз потянулся вверх, я ухватился рукой за ковер.

Растерявшись, я поднял глаза и увидел площадку второго этажа. Я посмотрел вниз и увидел остальную часть лестницы, которая вела в прихожую и гостиную. Бастера нигде не было.

Я совсем расклеился и смертельно устал, поэтому прополз последнюю пару ступенек и какое-то время просто сидел на площадке и время от времени звал Бастера. А потом на кухне зазвонил телефон.

Что бы там не издевалось надо мной, я понял, что оно не может помешать внешним силам помочь мне. В спешке я скатился по лестнице и тяжело приземлился на холодную плитку внизу. Мое оцепенение длилось всего пару секунд, и вскоре я уже был на кухне с телефоном в руке.

Мягкий голос моей жены зажег во мне надежду. Она беспокоилась, что я давно не звонил ей. Я даже не мог вспомнить, когда в последний раз пытался это сделать.

Когда я решил попросить ее вызвать полицию, одновременно со мной она сказала, что я уже неделю не появлялся на работе, и меня потеряли. Ее слова вызвали у меня тревогу.

— О чем ты? — спросил я. — Мне дали неделю отпуска.

— Милый? Я думала, ты должен был продолжить работать, как только приедешь в дом.

— Ну-у... Да, но мне дали неделю отпуска, потому что я много стрессовал из-за работы. Погоди-ка. Сколько я уже здесь?

— Милый, ты уехал уже 9 дней назад.

У меня внутри все сжалось, но я тут же сказал:

— Слушай, ты должна позвонить в полицию. Что-то не так. Кажется, мне срочно нужна помощь врача.

Я попытался придумать предлог, чтобы у жены не возникла куча вопросов, но в итоге понял, как можно объяснить все это.

Возможно, в доме утечка газа или у меня опухоль мозга. Как ни странно, оба этих варианта звучали лучше, чем жизнь в доме с призраками.

Жена спросила:

— Дорогой, что случилось? Ты в порядке?

Мне показалось, что краем глаза я заметил движение тени, но я ответил:

— Да, я в порядке, но мне все-таки нужна помощь. С этим домом что-то не так.

— Я тебя не понимаю.

— Просто послушай меня: позвони в полицию, скажи им имя моего дяди. И попроси их приехать в этот дом, возможно, понадобится скорая помощь. Пожалуйста, помоги мне.

— Пожалуйста, помоги? Пожалуйста-препожалуйста? Умоляешь?

Я уставился на телефон, из которого продолжал звучать голос моей жены. Это был ее голос, но я никогда не слышал от нее такого насмешливого тона.

— У тебя не болит животик? Когда ты в последний раз ел? Интересно, каков на вкус Бастер.

Я швырнул трубку, но нечто по ту сторону провода говорило правду. Живот болел. Я не смог вспомнить, когда в последний раз ел. Как по заказу, я услышал, как наверху скулит Бастер.

Когда я побежал вверх по лестнице, я вдруг заметил, что мои ноги все в синяках и сильно болят из-за того, что я упал с этих ступенек. Я преодолел боль и продолжил подниматься наверх.

Бастер лежал на боку у двери ванной и выглядел невероятно худым.

«Теряешь рассудок?» — теперь эти слова были написаны по всему коридору, даже на потолке и на полу. На этот раз я точно знал, что послания были написаны кровью, она еще капала с некоторых букв.

Я подошел к Бастеру и взял его на руки, и тут в дверь постучали. Если бы не Бастер, я бы подпрыгнул. Я услышал, как открылась входная дверь, и кто-то представился полицейским. Я даже узнал голос — это был один из полицейских, которые уже приходили сюда. Почему я не могу вспомнить, как его зовут?

Крикнув, что я наверху, я повернулся, держа на руках Бастера, и увидел перед собой коридор, который был в несколько раз длиннее, чем обычно. Хотя Бастер выглядел худым, теперь он казался очень тяжелым. Я понимал, что это очередная уловка, чтобы я не увиделся с полицейским.

Возможно, я и правда разговаривал с женой. Наверное, она все-таки позвонила в полицию, просто окончание разговора испортили призраки. Поэтому я как можно быстрее пошел к лестнице и всю дорогу кричал.

А потом полицейскому ответил какой-то голос. Женский голос. Голос моей жены. Я услышал, как она сказала:

— Извините, мой муж плохо себя чувствует. Он отдыхает в спальне. Может, я могу помочь?

Я закричал изо всех сил, чтобы привлечь внимание. Но без толку. Я услышал, как полицейский сказал:

— Все равно я бы хотел его увидеть.

— Конечно-конечно, проходите. Он вон там.

Это был настоящий кошмар. Я сильно вспотел, мне казалось, что с каждым шагом я остаюсь на месте. Я попытался идти еще быстрее, но коридор только удлинялся.

А потом я услышал душераздирающий крик мужчины внизу. Внезапно коридор резко оборвался, и я каким-то образом очутился прямо наверху лестницы.

По инерции я двинулся вперед. Я упал с лестницы и тяжело приземлился.

Прямо на Бастера.

Он взвыл от боли, но, по крайней мере, он был жив. Я увидел длинный густой кровавый след, уходящий за угол под закрытую дверь моей спальни.

Под дверью была чья-то тень. Я с трудом прокрался на кухню и схватил свое верное оружие — сковородку, а потом максимально тихо вернулся к двери спальни.

Я нервно наблюдал за движущимися тенями. Что бы это ни было, оно убило человека. Значит, могло убить и меня. Но если оно могло нанести физические повреждения, значит, наверняка ему тоже можно нанести физические повреждения.

Поэтому я поднял сковородку и начал медленно поворачивать ручку. Но прежде чем я успел это сделать, дверь распахнулась, и ко мне что-то повернулось.

Я опустил сковородку. Передо мной с застывшей на лице улыбкой стоял полицейский. Мы оба посмотрели на нож, торчащий из его груди. Моя рука все еще сжимала ручку сковородки.

Он повалился набок, а я упал назад, тяжело опустившись на теперь уже чистый пол. Я был уверен, что держал сковородку. Я чувствовал ее вес. Но теперь я вспомнил, как пошел на кухню и взял нож.

Я всерьез задумался, не схожу ли я с ума. Я посмотрел вниз и увидел в руках нож. Я тут же отбросил его и двинулся обратно посмотреть, как там Бастер.

Он не двигался. Я положил голову ему на бок, он был еще теплый, но не дышал. Я расстроился. Я не знал, что делать, поэтому не сделал ничего.

Я долго ничего не делал. Я был в летаргическом состоянии, но каким-то образом добрался до дивана в гостиной. Я просидел там до наступления темноты, а потом уснул.

Когда я проснулся, я подождал еще немного. Теперь я был уверен, что со мной ничего не происходит, пока я ничего не делаю. И не хотел бы это менять.

Но в доме все еще лежали тела Бастера и полицейского. Нужно было что-то делать. Когда я наконец встал с дивана, у меня заурчало в животе. Еще одна проблема от того, что я ничего не делал.

Для начала я нашел на заднем дворе лопату. Копать было тяжело, и я решил пока похоронить только Бастера. А с полицейским разберусь, когда найду, чем перекусить

Я взял Бастера на руки и вынес на улицу. Его шерсть все еще была теплой. Трудно было поверить, что его больше нет. Но в его больших карих глазах не было жизни. Я осторожно опустил его в яму и принялся за работу.

Чуть позже я зашел на кухню и пошарил по шкафчикам. Несмотря на мои действия, в доме было тихо. Когда я переставал двигаться, воцарялась абсолютная тишина.

Я спросил себя, не пытались ли призраки просто сделать из меня убийцу. Раз у них получилось, может, они отстанут от меня на какое-то время.

Пора бы, потому что я умирал с голоду, и больше не собирался никуда отвлекаться. Я открыл коробку с хлопьями и поднес горсть ко рту, но остановился. Что если я на самом деле ем не то, что я вижу? Что если я сейчас открыл коробку с отравой для крыс? Непонятно, на что еще способны эти призраки.

Я представил, как кладу еду в рот, и она превращается в червей. Подумав об этом, я бросил хлопья на пол и ушел с кухни, больше не чувствуя голода. Нужно было сосредоточиться на том, чтобы выбраться от сюда.

С этими мыслями я подошел к входной двери.

Она была открыта.

Я подскочил к ней, но остановился с протянутой рукой в паре метров от двери. Это могла быть очередная выходка призраков.

Я представил, как дверь захлопнулась у меня перед носом или даже прищемила мне пальцы. Я чувствовал ветерок с улицы, но был слишком напуган, чтобы пошевелиться.

Это была сама невероятная ситуация, в которой я когда-либо оказывался или о которой когда-либо слышал. Все мои чувства уже не раз подводили меня. Но я мечтал о свободе и в конце концов заставил себя шагнуть вперед.

Я медленно вышел из дома, и увидел патрульную машину — она стояла на дороге рядом с моим домом. Дверь была открыла, а на переднем сиденье лежали ключи.

Мой мозг яростно пытался объяснить ситуацию. Возможно, полицейский на самом деле был убийцей и убил предыдущих владельцев этого дома.

В тот момент я не мог придумать другого объяснения своей удаче. Поэтому я отбросил свои опасения и сел в машину.

Я отъехал от дома, но вдруг понял, что все не так просто. Я ехал в патрульной машине по незнакомому городу, без денег и личных вещей, и понятия не имел, что делать дальше.

Поэтому я просто поехал вперед. Приятно наконец выбраться из этого дома. Приятно видеть солнце. Я ехал и ехал.

Налево.

Направо.

Налево.

Направо.

Я не знал, куда еду.

А потом я понял, что уже давно не видел на дороге других машин.

Где все люди?

Где я?

По всему телу разлилось неприятное ощущение. Я откинулся на спинку сиденья и понял, что сижу в кресле.

В доме своего дяди.

Руки подняты, как будто я держу руль. Я заплакал от разочарования а потом встал и закричал.

Сколько я сидел здесь с тупой улыбкой, двигая руками вверх-вниз, как сумасшедший?

Я обернулся и увидел на столе кухни свой ноутбук. Он был включен и светил прямо на меня. Я подошел к нему и увидел открытый документ, в котором было написано: «Уже потерял рассудок? Чудно, теперь можно потерять все остальное».

Внезапно мой кулак стал тяжелым. Я поднял его и снова увидел в руке кухонный нож. И тут же отбросил его.

Я стер сообщение и начал печатать просьбу о помощи. Я решил не смотреть на экран и уставился на клавиатуру, но начал нажимать не на те клавиши, и получилось совсем другое сообщение.

«Простите. Я всех разочаровал. Этого больше не повторится. Прощайте».

Я чуть не закричал, но вдруг заметил, что что-то изменилось. Теперь я был не на кухне. Я был в кабинете. Я печатал и печатал, пока на экране не начали появляться мои слова.

Я разослал просьбы о помощи по электронной почте, написал в аккаунт местного полицейского участка на Facebook, и решил продолжить печатать, несмотря ни на что.

Это моя последняя попытка не сойти с ума окончательно. Каждый раз, когда я перестаю печатать, я оказываюсь в другой комнате, где снова и снова вижу кошмары.

Один раз я открыл дверь кабинета, за которой был какой-то портал в ад, и чуть не наступил в лаву. Может, это была лишь иллюзия, но я не хотел увидеть, как горят мои ноги, поэтому просто закрыл дверь и продолжил печатать.

Я даже не уверен, что это дело рук призраков.

В последнее время я много думаю, но правда в том, что я понятия не имею, что происходит.

Перебирая в памяти все эти безумные события, я понял, что не могу вспомнить имя своего дяди. Или как он выглядел. Я даже не уверен, был ли у меня дядя.

Я все пытаюсь вспомнить, как я сюда попал. Прилетел? Приехал на машине? Не помню. Может, я всегда здесь был?

Еще странно, что я не могу вспомнить имени своего риелтора, мужчина это или женщина. Мы не раз встречались лично. Почему я не помню того, что должен помнить?

Я не помню, как зовут моих дочерей и жену. Может, я вообще не отец?

Может, я вообще не человек? Думаю, все же человек, потому что пишу это сидя у себя в кабинете. Но чем дальше, тем больше я понимаю, что не могу вспомнить своих родителей, как они выглядят, не помню ничего о своем детстве.

Я помню только этот дом и все кошмары, которые я здесь пережил.

Я как будто снова оказался в патрульной машине. Я нашел выход, но не знаю, что делать дальше. Это не жизнь, и сил у меня все меньше и меньше.

Я ужасно хочу есть.

И мне становится все труднее сосредоточиться. Я слышу голоса. Они становятся все громче.

Я знаю, что если перестану печатать, долго я не протяну. Но я уже не знаю, о чем писать. У меня устали руки. Я устал. так уста.л

АБВГДЕЁЖЗИЙКЛМНОПРСТУФХЦЧШЩЪЫЬЭЮЯ

Шустрая бурая лиса прыгает через ленивого пса.

Нужно печатать. Но я больше не знаю, что сказать.

Как меня зовут? Я не знаю.

Я умру, если перестану печатать. Я умру, если перестану работать.

АБГДЕУЖЗИКЛМНОПРСБИЦЧШЩАЫЮЯ

Шустраябураялиса прыгаетчерез ленивогопса.

Пес. Бастер. Я скучаю по Бастеру. Вот бы погладить его еще хоть раз. Может, он тоже был ненастоящим? Что тогда вообще настоящее?

Я так устал. Я очень хочу есть.

Нужно сосредоточиться.

Шустрая бурая лиса прыгает через ленивого прощайте.

Шустраябураяпростите япрыгает черезвсех разочаро ленивого псапрощайте.

Просшустрая я всехпрыгает черезразочаровал ленивого пса

Простите. Прыгает через вас всех разочаровал ленивого. Этого больше ленивого пса. Прощайте.

Простите. Я всех разочаровал. Этого больше не повторится. Прощайте.

Абонент: Я… Я не должен рассказывать об этом незнакомцам.

Диспетчер: Я знаю, но мне нужно позвонить твоим маме или папе, Брайан. Сообщить им, что с тобой все в порядке. Они будут беспокоиться о тебе. Ты знаешь, как я могу с ними связаться? Кстати, меня зовут Сара.

Абонент: Они умерли.

Диспетчер: О. Мне очень жаль, Брайан. Кто присматривает за тобой?

Абонент: Бабушка.

Диспетчер: Хорошо. Как мне связаться с бабушкой? Какой у нее адрес или номер телефона?

Абонент: Э-э-э… Я не знаю.

Диспетчер: Ты знаешь, в каком городе живешь?

Абонент: О, да! Мы живем в [УДАЛЕНО].

Диспетчер: Молодец. Это довольно далеко отсюда, но не волнуйся. Мне нужно имя бабушки, чтобы узнать ее адрес.

Абонент: Я зову ее просто бабушкой. Я не знаю ее имени. Извините.

Диспетчер: Хорошо, все в порядке. Не волнуйся. Как твоя фамилия, Брайан?

Абонент: Смит.

Диспетчер: Спасибо, Брайан.

Диспетчер сообщает информацию.

Диспетчер: Ее сейчас ищут. Все хорошо?

Абонент: Хорошо. Мне очень страшно.

Диспетчер: Знаешь, Брайан, с твоей стороны было очень по-взрослому позвонить нам. Мне нужно, чтобы ты продолжал вести себя как большой мальчик и помог мне, хорошо?

Абонент: Хорошо.

Диспетчер: Начнем с самого начала, что последнее, что ты помнишь перед тем, как проснуться? Ты был с бабушкой?

Абонент: Нет. Я шел домой из школы.

Диспетчер: Ты шел один?

Абонент: Тимми был со мной.

Диспетчер: Как фамилия Тимми, Брайан?

Абонент: Браун.

Диспетчер: Спасибо.

Диспетчер сообщает информацию.

Диспетчер: Это очень поможет нам, Брайан. Ты большой молодец. Что случилось с тобой и Тимми?

Абонент: Он завернул за угол и исчез.

Диспетчер: И что произошло потом?

Абонент: Я его искал.. А потом услышал шорох в кустах у дороги. Там был мужчина. Пожилой мужчина.

Диспетчер: Как думаешь, ты сможешь его описать?

Абонент: На нем было черное пальто.

Диспетчер: Хорошо. Что-нибудь еще?

Абонент: Я не помню. Вы нашли меня? Я смотрел передачу о полицейских, которые могли находить людей по телефонам.

Диспетчер: Мы пытались отследить звонок, но не смогли определить твое местоположение.

Абонент: О, хорошо... Знаете, на улице, кажется, дует ветер.

Диспетчер сообщает информацию.

Диспетчер: Брайан, один из наших сотрудников только что разговаривал с твоей бабушкой... Она сказала, что ты пропал пять месяцев назад.

Абонент: Но я только что проснулся.

Диспетчер: Ты помнишь, что происходило до этого? Помнишь какое-нибудь другое место?

Абонент: Но... Вчера я шел домой из школы.

Диспетчер: Брайан, вы с Тимми Брауном пропали пять месяцев назад.

Абонент: [плачет] Я хочу домой.

Диспетчер: Я знаю, Брайан. Я тоже хочу, чтобы ты вернулся домой. Как думаешь, ты мог бы ради меня набраться храбрости и оглядеть комнату со своим фонариком?

Абонент: Возможно… Тут пахнет.

Диспетчер: Я знаю. Но это могло бы нам помочь. Особенно, если бы ты мог получше рассмотреть эту щель в стене.

Абонент: Хорошо.

Диспетчер: Спасибо, Брайан. Помни, я не вижу, что происходит. Тебе придется мне все описывать.

Абонент: Я посветил вокруг фонариком. С дальней стороны есть запертая дверь. Я пытался открыть ее раньше. И запах становится все хуже. Запах… [крики и звуки рвоты].

Диспетчер: Брайан? Брайан? Ты в порядке?

Абонент: [плачет] На нем одежда Тимми!

Диспетчер: Что ты имеешь в виду, Брайан?

Абонент: На полу лежит скелет, и на нем одежда Тимми.

Диспетчер: Хорошо, Брайан, сохраняй спокойствие. Пожалуйста, сохраняй спокойствие.

Диспетчер сообщает информацию.

Диспетчер: Полицейские обыскивают дорогу, на которой ты пропал, Брайан.

Абонент: Они найдут меня?

Диспетчер: Да, Брайан.

Абонент: И это не займет пять месяцев?

Диспетчер: Я обещаю. В комнате есть еще что-нибудь, что могло бы помочь? Может быть, щель в стене? У тебя есть какой-нибудь способ сбежать?

Абонент: Не хватает только одного кирпича. Я не могу туда пролезть.

Диспетчер: Хорошо. Что ты видишь сквозь щель?

Абонент: Я подойду поближе… Посвечу… Я не достаю... Вижу только траву и красный клен. Там все такое странное. Становится все темнее.

Диспетчер: Что ты имеешь в виду, Брайан?

Абонент:… Трудно что-либо разглядеть. И сильно дует ветер.

Дверь открывается.

Абонент: О, нет…

Диспетчер: Брайан…

Абонент: [шепотом] Я должен повесить трубку. Я не хочу, чтобы он нашел мой телефон.

Звонок заканчивается 29.11.2022 в 15:39 вечера

***

Звонок поступил 29.11.2022 в 16:50 вечера

Диспетчер: 911. Что у вас случилось?

Абонент: [шепотом] Это я.

Диспетчер: Кто это?

Абонент: Это Брайан. Где Сара?

Диспетчер сообщает информацию.

Диспетчер: Одну секунду, Брайан.

Диспетчер переключает линию.

Диспетчер: Брайан? Это Сара.

Абонент: Привет.

Диспетчер: Ты в порядке?

Абонент: Я выключил телефон, чтобы сохранить батарею. Но, думаю, он знает, что у меня есть телефон.

Диспетчер: Что случилось, Брайан?

Абонент: Он сказал, что знает, что я плохо себя вел, и он не против, но теперь придется замедлить развитие событий. А потом он сделал мне больно. [плачет] Он содрал кожу с моих ног. И заставил меня смотреть, как… он накрыл ею кости Тимми.

Диспетчер: Брайан…

Абонент: Он сказал, что сохранит мою красоту, потому что время уродливо. Он сказал, что такое маленькое существо, как я, не может понять время, потому что я его еще не потратил... Мне страшно.

Диспетчер: Мы найдем тебя прежде, чем он сможет снова причинить тебе боль. Я обещаю.

Абонент: Прошло уже несколько дней! Где ты? Ты сказала, что скоро найдешь меня.

Диспетчер: Брайан… Не могло пройти несколько дней. Мы всего час назад разговаривали по телефону.

Абонент: Нет, не правда! Я не понимаю, зачем ты все выдумываешь!

Диспетчер: Брайан, ты пережил нечто ужасное, и…

Абонент: Я думаю, что эта комната злая, Сара. Я... я не могу уснуть. На улице всегда светло.

Диспетчер: Ты все еще видишь клен?

Абонент: Да. Но на улице больше нет ветра. Там просто… тихо. Солнечно и безмятежно. Весь день. Каждый день.

Диспетчер: Я не думаю, что это солнце, Брайан. Особенно в такое время. Уже почти ночь.

Звонивший: Но... На улице так светло. И я все еще вижу клен.

Диспетчер: Послушай, местные полицейские прочесали каждый дюйм вашего родного города. Они уверены, что уже близко.

Абонент: Мужчина в черном пальто… Он не очень хорошо меня кормит. Вчера я съел бутерброд… Но я так голоден. Он сказал, что оставит меня... достаточно красивым.

Диспетчер сообщает информацию.

Диспетчер: Брайан… Мне только что сообщили кое-что, чего я не совсем понимаю, и…

Абонент: О нет, он вернулся! Я слышу его.

Звонок закончился 29.11.2022 в 16:53

***

Звонок поступил 29.11.2022 в 17:31

Диспетчер: 911. Что у вас случилось?

Абонент: Больно.

Диспетчер: Б... Брайан?..

Абонент: Он снял кожу с моей… руки. Больно держать телефон. Он сказал, что мы… нам еще предстоит пройти долгий путь, чтобы сделать Тимми достаточно красивым.

Диспетчер: Брайан, я не… Я не понимаю. Ты… Ты не должен волноваться...

Абонент: Солнце так сильно греет. Почему оно не заходит?

Диспетчер: Я… Я не знаю, Брайан.

***

Прибывшие на место происшествия полицейские обнаружили дверь в лесной лощине неподалеку от [УДАЛЕНО]. Она вела в подземное помещение, где хранилась окровавленная одежда двух жертв и разлагающиеся фрагменты костей, принадлежавших Брайану Смиту.

Эксперты-криминалисты полагают, что останки Тимоти Брауна были перенесены с места преступления.

В комнате был найден телефон. Исследование подтвердило, что это то же самое устройство, которое использовалось для разговора между Брайаном Смитом и диспетчером Сарой Рэдклифф, что исключает возможность того, что внешний абонент сфабриковал события, описанные выше.

По необъяснимой причине, хотя полицейские обнаружили труп Брайана Смита 29.11.2022 в 16:47 вечера, Рэдклифф продолжала разговаривать с жертвой, пока в 19:09 в его телефоне не разрядилась батарея. Коллеги-полицейские подтвердили доклад Рэдклифф о совпадении времени телефонного звонка и обнаружения тела.

Следователи проявляют значительный интерес к частым отсылкам звонившего на течение времени. Однако по состоянию на настоящее время наш департамент не смог предоставить рационального объяснения противоречивым доказательствам, касающимся времени и дат, в которые происходили события по этому делу.

~

Оригинал

Телеграм-канал чтобы не пропустить новости проекта

Хотите больше переводов? Тогда вам сюда =)

Перевела Юлия Березина специально для Midnight Penguin.

Использование материала в любых целях допускается только с выраженного согласия команды Midnight Penguin. Ссылка на источник и кредитсы обязательны.

День клонился к вечеру; солнце взошло в зенит, а теперь неуклонно опускалось. Вскоре мы увидели впереди дым костра.

– Пришли, – отметил Грант.

Джейми глубоко вздохнула.

– Давайте сделаем это. – Ее голос даже не дрогнул.

***

Мы с Грантом подошли ближе, от волнения у меня подкашивались ноги. Роуэн, как и ожидалось, готовил на костре что-то с густым рыбным ароматом.

– Добро пожаловать! – окликнул он нас. – Осталось всего два дня, разве это не здорово?

– Не могу поверить, что уже почти все, – сказала я с неубедительной улыбкой.

– Хотите посмотреть фото, сегодня сделал? – Грант встал рядом с гидом и вытащил свой пластиковый пакет. – Повсюду сплетенные деревья, было трудно удержаться и не сфотографировать каждое из них!

Пока Грант показывал Роуэну целый ворох фотографий, я начала устанавливать палатку поближе к костру, стараясь при этом создать как можно больше шума. И все это время оглядывала деревья в поисках Джейми. Пока что тщетно.

Минуты тянулись медленнее, чем когда-либо. Я успела раз десять соединить и отсоединить обратно опоры палатки, ворча в притворном расстройстве. Грант все продолжал подсовывать Роуэну фотографии, а в голосе гида проскакивало все больше ноток недовольства.

– Кроме того, когда мы обедали, там было дерево, отдаленно похожее на Мону Лизу, видишь? Можно прямо разглядеть лицо и улыбку, ну под определенным углом…

– Оно такое же, как и на предыдущих двадцати фотографиях.

– Ты правда не видишь? – В голосе Гранта звучало разочарование. Сложно сказать искреннее или притворное.

В лесу тихо, почти на грани слышимости разнесся топот. Кто-то бежал.

– Грант, при всем моем уважении, я думаю, что видел достаточно...

Я подняла глаза. Джейми стояла позади Роуэна, обхватив его за шею, прижав нож к его горлу.

Джейми покраснела от напряжения, и я вдруг осознала, что происходит: нож не входил в тело. Джейми снова взмахнула рукой и попыталась ударить еще раз, но лезвие отскочило от шеи гида с глухим стуком. Роуэн просто стоял, по его лицу расползалась улыбка.

– Давай, попробуй еще разок.

На этот раз Джейми попыталась уколоть его острием, и произошло то же самое: нож просто соскользнул, как будто кожа мужчины была сделана из камня. Джейми пыталась снова и снова, кромсая по лицу, по спине, с каждым разом становясь все более неистовой, на глазах у нее выступили слезы. Нож не причинял никакого вреда. Роуэн просто стоял с выражением блаженства на лице, как будто ему делали массаж.

– Трудно резать дерево ножом, предназначенным для мяса.

Джейми рухнула на землю, по ее щекам текли слезы. Роуэн зашелся смехом.

– Ты серьезно думаешь, что из тысяч людей, которых я поглотил, ни один не додумался попробовать меня убить?

Нам с Грантом оставалось только наблюдать, застыв на месте, как Роуэн повел запястьем и Джейми вдруг застыла. Ее кожа стала песочно-серой, а черты лица стерлись, покрытые корой. Он превратил Джейми в деревяшку.

– С этой нет смысла тянуть, – бросил он с явным раздражением. – Удачи в завтрашнем переходе.

И ушел.

Слезы так и просились наружу, но у меня больше не было сил плакать. Грант что-то сказал, но у меня больше не было сил слушать. Я упала на колени, разбила их в кровь, но у меня больше не было сил чувствовать. Я ничего не могла поделать, кроме как наблюдать, как тело моей лучшей подруги распадается в пыль и исчезает в земле.

Как? Как такое могло случиться? Мы подобрали проклятый предмет? Совершили темный ритуал? Пренебрегли божественной силой? Как вселенная, Бог, Зевс, кто угодно мог решить, что мы заслужили такую судьбу? Чем я заслужила проклятие смотреть, как нас убивают одного за другим, зная, что меня постигнет та же участь? Чем мы заслужили быть разорванными на части в том же месте, где встретились: на туристической тропе?

Не знаю, как долго я так просидела. Череда трагедий лишила меня ощущения времени. Но следующее, что помню, – это как лезу в карман и нащупываю единственное, что осталось от Джейми: зажигалку, которую она оставила мне в первый день. Я вытащила ее. Ярко-красная зажигалка почти светилась на моей грязной, покрытой синяками руке. И тут я заметила кое-что еще: браслет.

Он все еще был на том же месте, что и в первый день. Каким-то образом я совершенно забыла о нем, даже не потрудилась снимать на ночь. А теперь оказалось, что снять его невозможно: сплетенные веточки еще плотнее обхватили мое запястье, так что рука больше не пролезала сквозь отверстие. Вспоминая тот первый день, когда Роуэн подарил нам браслеты, я поняла, что это был первый шаг к нашей погибели. Так он превращает нас в дерево.

У меня возникла идея. Но это было бы рискованно. С другой стороны, риск – это все, на что оставалось делать ставку, верно?

Грант подошел ко мне сзади.

– Эш, мне нужно тебе кое-что сказать.

– …хм?

– Я останусь. Ты заслуживаешь дополнительного дня больше, чем я.

– И чего будет стоить этот лишний день, если я не могу провести его с тобой?

Я не могла видеть его лица, но знала, что на нем улыбка.

– Я подумал о том, что ты сказала, и... ты была права. Я играл по правилам Роуэна, как он и задумывал. – Грант сел на землю рядом со мной.

– Ты поступил так, как было лучше для нас. По твоему мнению.

– За счет Джейми. – Он закрыл лицо руками. – Черт, их и правда больше нет, не так ли?

– Может быть они все живы, где-то там.

Но я сама не верила своим словам.

Грант тоже не поверил.

– Это ведь я нашел этот маршрут, помнишь?

– Честно говоря, все, что было до похода, теперь для меня – далекое воспоминание.

– Да… Я знаю, что, возможно, не очень хорошо сумел выразить это... но чувство вины уничтожило меня. Я надеялся, что смогу, по крайней мере, спасти тебя. – На его глазах выступили слезы.

– Ты не знал, – прошептала я, обнимая его за плечи.

– Может быть, ты выживешь. – Голос Гранта дрогнул сквозь слезы. – Может быть, он оставит в живых последнего человека.

Несбыточное желание. Но я оставила эти мысли при себе.

– Поэтому я хочу, чтобы это была ты. Роуэн не заслуживает того, чтобы остался я.

Мы долго сидели в тишине. Мир был совершенно спокоен. Солнце подобралось к самому горизонту, окрашивая небо в яркие розовые и оранжевые тона. Пейзаж наполнился умиротворением. Даже в стране сплетенных деревьев закаты по-прежнему прекрасны.

– Прости, что назвала тебя жадной тварью.

Грант положил голову мне на плечо.

– Я не позволю тебе умереть, – продолжила я. – Не знаю, смогу ли… я сомневаюсь, что это сработает, но у меня есть идея, которая может помочь нам выжить.

Грант оживился.

– Какая?

– Тебе нужно завтра пойти вперед меня. – Я протянула руку. – Думаю, наши браслеты – это ключ к освобождению.

На следующее утро Роуэна не было у костра. Как и завтрака. Возможно, покушение на убийство встревожило его, или он хотел заставить нас страдать. Или и то, и другое. Но это, безусловно, сделало дневной поход еще более трудным. После вчерашнего ужина у нас не осталось ни капли воды, и никакой еды. Подъем в гору просто убивал. Мы то и дело останавливались, чтобы не упасть в обморок. Но, несмотря на пересохшие языки и головную боль, продолжали идти.

Я не знала, сработает ли план. Надеялась, что попытка провернуть это в лагере, уже получив “черную метку”, нарушила бы методичную систему убийств Роуэна. Конечно, существовала вероятность, что, если я приду последней, смерти будет не избежать. Но я знала, что у меня будет один шанс, независимо от того, когда я это сделаю. Оставалось только выбрать наиболее удачный момент.

Когда мы добрались до следующего лагеря, было уже почти темно. В этот раз это место даже лагерем сложно было назвать: просто ровный участок, похожий на предыдущие, но без костра или признаков присутствия Роуэна. Тем не менее, как только Грант ступил на него, по моему телу прокатилась волна тошноты, и я поняла, что время пошло. Я последовала за ним.

– Давай, действуй по своему плану. – Грант включил фонарик. – Уже ночь, так что нам нужно поторопиться.

– Нож все еще у тебя?

Грант протянул мне тот же нож, который вчера дал Джейми. Я поднесла его к запястью и начала пилить браслет, надеясь, что лезвие разрежет веточки.

Этого не произошло.

Я пыталась разрезать его разными способами, под разными углами, но нож даже не оставил царапины. “Трудно резать дерево ножом, предназначенным для мяса”, – вспомнил я слова Роуэна.

– Ну как, работает?

– Нет.

Меня охватывало отчаяние. Головная боль и тошнота, казалось, усилились. Я снова попыталась снять браслет, но он не поддавался, упираясь в косточку большого пальца.

– Эш... – повторил Грант, расхаживая взад-вперед.

– У тебя все еще осталась канистра от бензина для зажигалок?

Грант кивнул, снимая рюкзак. Он протянул мне тяжелую металлическую бутылку. Я морально приготовилась к тому, что последует дальше.

Положив левую руку, ту, на которой был браслет, на землю, я взяла бутылку в правую. Все инстинкты боролись против меня, но я знала, что нужно сделать. Закрыла глаза, взмахнула правой рукой и со всей силы опустила бутылку. Она с глухим стуком впечаталась в мою руку. Вспышка боли.

– Что ты творишь?! – завопил Грант.

Косточка большого пальца заныла, но этого было недостаточно. Тошнота начала одолевать меня, пока еще контролируемо. Закусив рубашку, я снова подняла бутылку и опустила вниз.

Отвратительный треск. Глаза заволокло красной пеленой. Большой палец оттопырился под неестественным углом. Каждый нерв в руке наказывал меня за такое богохульство. Но когда я потянула плетеный браслет, он соскользнул с раздробленной кости и упал, мягко шлепнувшись в грязь. Хотя агония в руке никуда не делась, но как только браслет был снят, головная боль и тошнота разом исчезли, словно от сильного обезболивающего. Впервые за пять дней я почувствовала себя свободной.

Я повернулась к Гранту, который, разинув рот, смотрел на мою руку и браслет. Уже собиралась заговорить, когда увидела тень, движущуюся позади него.

– Не думаю, что кто-то пытался это сделать за сто пятьдесят лет, – раздался голос. Голос Роуэна. Грант обернулся, и в свете его фонарика мы увидели нашего гида. Но он выглядел… иначе.

– Должен сказать, то, на что ты готова пойти, достойно восхищения, – продолжил Роуэн направляясь к нам. – Но, к сожалению, браслет – не единственное мое оружие.

Он приближался, сопровождаемый треском ломающихся веток. И тогда я поняла, что с ним было не так: Роуэн становился больше. С каждым шагом он увеличивался в размерах, виноградные лозы ползли по его ногам и вытягивались, руки удлинялись. Его одежда разорвалась в клочья, открывая нам настоящего Роуэна. Вдвое выше человека ростом, он с головы до ног был оплетен ветвями, как и деревья, которые окружали нас так долго. То, что когда-то было человеческим лицом, превратилось в резную деревянную маску с пустыми глазницами и без рта. Из правой руки Роуэна выросла рукоять с плоским деревянным лезвием, прикрепленным к концу. Топор.

Грант в ужасе упал на землю. Роуэн посмотрел на него.

– Тебе нечего бояться, – сказал он голосом более глубоким и глухим, чем раньше. – Ты пришел первым. Эшли – нет.

Затем он оглянулся на меня и бросился в атаку, занеся правую руку для удара.

Я бросилась бежать так быстро, как только позволяли ноги. Раздался свист, за которым последовала острая боль в спине. Топор Роуэна только задел меня: если бы я хоть секунду промедлила, он переребил бы мне позвоночник.

Я бежала в темнеющий лес. Левая рука безжизненно висела вдоль тела, в правой я все еще сжимала канистру для бензина. Кровь пропитала рубашку на спине, но адреналин заглушал любую боль. Я бежала так быстро, как только могла, учитывая пятидневный пеший переход, и тени сплетенных деревьев проносились на грани зрения. Постепенно скрип Роуэна, преследовавшего меня, начал затихать, но я не останавливалась. Продолжала бежать вниз по склону, стараясь не поскользнуться и не свалиться вниз.

Что-то вылетело из-за сплетенного дерева слева. Инстинктивно я пригнулась и кожей почувствовала, как топор Роуэна пролетел в нескольких сантиметрах над моей головой. Я упала на землю, в ужасе наблюдая, как он выходит из дерева: переплетенные стволы раздвинулись, словно занавеси, приветствующие короля. Увидев меня в на земле, он рассмеялся.

– Неужели ты не понимаешь, что стоишь перед лицом Бога в его владениях?

Он снова взмахнул рукой. Я собрала всю оставшуюся энергию, чтобы поднять свое тело. Топор с треском ударился о землю в том месте, где я только что лежала. По инерции я полетела вниз по бесконечному склону, упала на левую руку, взорвавшуюся болью…Перевернулась и увидела, что Роуэн стоял, наблюдая за мной, и, хотя у него не было рта, улыбался.

Падение остановилось неподалеку от дерева. Я быстро встала на ноги, опасаясь, что Роуэн появится снова. Сквозь пелену боли заметила что-то на земле: жидкость для зажигалок, которую я держала в руке, скатилась вниз по склону рядом со мной. Я сунула руку в карман, нащупала зажигалку Джейми, чудом не выпавшую… у меня родился новый план.

Я схватила бутылку с жидкостью для зажигалок здоровой рукой и зубами отвинтила крышку. Обежала вокруг ствола, разлила бензин по всему дереву, стараясь покрыть как можно большую площадь поверхности. Когда бутылка опустела, оставалось только ждать. Я встала у дерева, крепко сжимая зажигалку Джейми.

Шли минуты. Сердце с силой билось о грудную клетку. К этому времени уже почти совсем стемнело, и я напрягала слух, стараясь уловить треск дерева. Со спины на землю капала кровь. Какая-то часть меня начала задаваться вопросом, не отказался ли Роуэн от погони, решив вместо меня закусить Грантом.

Краем глаза я уловила движение. Попятилась, но недостаточно быстро. Лезвие ударило меня прямо в грудь, так, что ребра хрустнули, словно прутики. Кровь брызнула во все стороны. Перед глазами все поплыло. От потрясения я рухнула на землю.

Сквозь пелену боли пробивался звук, с которым Роуэн отделялся от дерева: скрежет тысяч трущихся друг о друга веток. Я услышала, как он подошел ко мне и что-то сказал. А затем поднял топор. 

Собрав все оставшиеся силы, я протянула правую руку, в которой все еще сжимала зажигалку. Почувствовала, как она  коснулась пропитанного бензином ствола дерева.И щелкнула зажигалкой.

Ствол мигом вспыхнул, обдав меня жаром. Оранжевый свет залил все. А затем я услышала звук. Мне потребовалось некоторое время, чтобы осознать, что это был крик Роуэна.

Несмотря на боль, я с трудом подняла голову. Фигура Роуэна танцевала передо мной, объятая пламенем. Он пытался сбить его, но тщетно. В конце концов, пламя погасло само, полностью уничтожив “бога”. Роуэн рухнул на землю обугленной головешкой. Меня засыпала черная сажа.

И тут лес охватило пламя.

Это было самое грандиозное огненное шоу, которое я или, может быть, кто-либо еще когда-либо видел. Один за другим языки пламени взметнулись вверх по сплетенным деревьям, жадно пожирая серую древесину. Огонь поднимался на километры вверх, словно адские столбы. От жара у меня на лбу выступил пот. Едкий запах гари ошеломлял, рев пламени оглушал, а яркий свет слепил. Но я наблюдала за разворачивающимся зрелищем, лежа на земле, на холодной, пропитанной кровью грязи, и это было... прекрасно. Тысячи огненных столбов. Смерть, достойная бога.

А потом огонь погас.

Холодный воздух окутал меня. Я все еще лежала на земле, вглядываясь в темноту. Поднесла руку к животу, она погрузилась в озерцо крови. Я попыталась сесть, но изнеможение приковало меня к земле. Я задавалась вопросом, умру ли я вот так, победив Роуэна, но обреченная стать его последней жертвой.

Но лежа там, глубоко дыша и морщась от боли, я кое-что заметила. Сверчки. Они заходились стрекотом, звуком,по которому я так скучала, даже не подозревая об этом.

Мои глаза привыкли к темноте, и я разглядела ночное небо. С него мне улыбались тысячи мерцающих звезд. У меня получилось. Я выбралась из леса. Сознание начало ускользать, но я улыбалась, принимая свою судьбу.

Кто-то подбежал. Грант.

– Боже мой, нужно отвезти тебя в больницу! – Он вытащил свой телефон.

– Остальные? – Я собралась с силами, несмотря на боль в сломанных ребрах.

– Я... я не знаю. Не смог никого найти, – сказал он, прижимая трубку к уху. – Мы можем заявить о пропаже, может быть, их найдут…

Но что-то подсказывало мне, что они потеряны навсегда. И тогда, купаясь в звездном свете, я поняла, что происходило. Возможно, потеря крови сыграла злую шутку с моим разумом, но я знала, что там, за ночным небом, тысячи душ погружались в последний сон. Включая моих друзей.

И впервые за время, показавшееся вечностью, я заплакала.

~

Оригинал

Телеграм-канал чтобы не пропустить новости проекта

Хотите больше переводов? Тогда вам сюда =)

Перевела Юлия Березина специально для Midnight Penguin.

Использование материала в любых целях допускается только с выраженного согласия команды Midnight Penguin. Ссылка на источник и кредитсы обязательны.

– Эш, надо уходить.

– Что? Почему?

– Каждый, кто вечером приходил в лагерь последним, пропадал на следующее утро. Сначала Тревор. Теперь Спенсер.

– Считаешь это какая-то больная версия игры “кто последний”?

– Вроде того. Эш, мы больше ведь ничего не знаем, но если доберемся до лагеря первыми, возможно сможем…

– Что? Бросить тут Джейми и Ташу? Чтобы их похитили, как остальных? Или еще хуже.

– Эш, пожалуйста, – взмолился Грант. – Как только выберемся из леса или поймаем связь, мы тут же сообщим руководству. Но до тех пор нам нужно продержаться. Пожалуйста, я не хочу потерять и тебя тоже.

Снаружи палатки послышались шаги. Спенсер нашелся? Я откинула дверцу и увидела Ташу, одну.

– Ты быстро вернулась. Там никого?

У Таши перехватило дыхание.

– Обратный путь… он заблокирован.

– Заблокирован? В смысле?

– Одно из тех гигантских деревьев упало и перегородило тропу. А другого пути я найти не смогла.

Мое сердце подскочило к горлу.

– Значит...

Таша кивнула.

– Можно идти только вперед.

Джейми вернулась чуть позже, но ее поиски также не увенчались успехом. Мы в торжественной тишине начали собираться в дорогу, готовясь к дневному переходу. Поскольку нас осталось всего четверо, а Роуэн давно ушел, группа внезапно почувствовала себя маленькой и беззащитной. Возможно, отчасти это было связано с нашим молчанием: мы понимали, что происходит что-то ужасное, но в то же время боялись говорить об этом, будто разговоры могли вызвать ярость леса. Мы молча собрали вещи – ритуал, запечатленный в нашей мышечной памяти. Грант закончил первым, и часть меня опасливо подумала, не оставит ли он нас здесь.

– Вы трое идите вперед. Я продолжу поиски, – подала голос Таша.

– Таша, ты уверена? Может лучше не отставать от группы?

Она покачала головой.

– Единственный способ выбраться отсюда – дойти до конца тропы. Я не хочу вас задерживать. Догоню позже.

Я беспомощно посмотрела на Гранта. Наши взгляды встретились. “Лучше она, чем мы” – было написано в его глазах. Я отвернулась.

Через несколько минут Джейми, Грант и я вышли на тропу. Каким-то образом она стала еще круче, и мои ноги протестующе заныли. К тому времени мы, должно быть, поднялись на пару километров.

– Как думаете, Таша тоже пропадет? – спросила Джейми. В ее голосе звучала мольба об утешении, но нам нечего было ей сказать.

– Я не знаю. – Грант пожал плечами. – Но если повторится то же дерьмо, что и в прошлые ночи… тогда это возможно.

– Может стоит вернуться и забрать ее?

– Не уверен, что тут можно что-то сделать. Она же была в палатке, когда исчез Спенсер. Прямо рядом с ним. Нам стоит дойти до конца и сообщить о пропавших людях.

– Сколько еще дней нам осталось идти?

– Я думаю, четыре, – ответил Грант.

Смысл этого числа не ускользнул от меня.

Мы продолжали идти, шаг за шагом, переставляя ноги. Хруст гравия, тяжелое дыхание, скрип время от времени отвинчивающейся крышки бутылки – все это начало сливаться воедино. Тропа не сворачивала, не меняла наклона, она только шла вперед и вверх, пока не исчезала между окружающими деревьями. И все деревья теперь были сплетенными; казалось, больше не росло никаких других видов растений, даже низкорослых папоротников или травы. Деревья тянулись так далеко, насколько хватало глаз, словно сталагмиты в гигантской пещере или зубы в гигантской пасти.

День выдался долгим, жарким и изнурительным. К обеду у нас закончилась вода – Роуэн обычно наполнял наши бутылки во время завтрака. Но в тот день мы вышли голодными, что тоже не помогало. Мы съели все оставшиеся сухофрукты и энергетические батончики из наших рюкзаков, но даже этого было недостаточно, чтобы справиться с усталостью.

Наконец, мы добрались до лагеря. Роуэн, как обычно, стоял у костра и готовил еду.

– Добро пожаловать! – сказал он подозрительно нормальным голосом. – Ужин скоро будет готов, не стесняйтесь, расслабьтесь и...

– Хватит вешать нам лапшу на уши, – прервала его Джейми. – Мы знаем, в какую игру ты играешь, и мы знаем, что ты делаешь с нашими друзьями.

– О, да неужели. – выражение лица гида не изменилось. – Уверена, что хочешь об этом поговорить и остаться тут умирать с голоду?

Мы с Грантом переглянулись, во взглядах явно читался страх.

– Н-нет, мы не это имели в виду, – пробормотал Грант.

– Да, спасибо, что готовишь для нас! – быстро добавила я.

Роуэн понимающе улыбнулся нам.

– Так я и думал. – Он накрыл кастрюлю крышкой. – Надеюсь, вам понравится кускус!

Мы с жадностью набросились на еду под взглядом Роуэна, ожидавшего, что мы прокомментируем его стряпню. Ужин, как обычно, был вкусным, хотя я не могла отделаться от ощущения, что еду используют буквально как морковку на удочке, чтобы вести за собой упрямого осла. Мы молча сидели у костра.

За спиной хрустнула ветка. По тропинке кто-то шел, мягкими неровными шагами, словно пьяный случайно забрел в лес. Таша. Спотыкаясь она вышла из темноты и направилась к костру. Бледная, как привидение, с огромными кругами под глазами и пересохшими потрескавшимися губами.

– Таша! – Джейми вскочила с места, но тут же помрачнела, увидев состояние подруги. – Что с тобой…

Таша посмотрела на нас глазами столетней старухи.

– Его нет, – сказала она хриплым голосом. Таша никогда не признавала поражения. Эта фраза напугала меня до чертиков.

– Хочешь воды? Ты выглядишь измученной.

Таша слегка кивнула, я протянула ей свою бутылку с водой.

– Я лягу спать пораньше. Голова ужасно болит.

Мы с Джейми обменялись обеспокоенными взглядами.

– Мы должны присмотреть за ней, – сказала мне подруга достаточно тихо, чтобы Роуэн не услышал.

Я кивнула, затем посмотрела на Гранта, подзывая его.

– Сядем снаружи у палатки или внутри?

Джейми бросила взгляд на Ташу, все еще жадно глотающую воду.

– Останемся с ней в палатке, не будем спать. Если Спенсер пропал, а Таша этого даже не заметила, то кто знает, что там могло случиться.

Идея не привела Ташу в восторг, но она слишком устала, чтобы протестовать.

– Только не надо всю ночь хихикать, – пробормотала она после того, как палатка была установлена, и легла в свой спальный мешок.

– Мы просто побудем рядом, чтобы убедиться, что все в порядке, – заверила ее Джейми.

Несмотря на то, что палатка была рассчитана на несколько человек, четверым было тяжело в ней разместиться. Тело Таши занимало половину площади,а мы сидели, прижавшись друг к другу. Конечно, было неудобно, но страх перед тем, что может случиться в противном случае, заставлял нас продолжать. Мы открыли одно из окошек, выходящее к палатке Роуэна, чтобы проследить за ним.

Сначала мы болтали, чтобы развеять гнетущую тишину, но вскоре Таша заснула, и разговоры прекратились. Весь мир вокруг нас будто вымер: не стрекотали сверчки, не шелестели листья на ветру. Только тихо дышала Таша. Можно было подумать, что мы – единственные живые существа на километры вокруг.

Время шло. Температура постепенно упала, я обхватила колени руками,чтобы не дрожать. Следом навалилась усталость, но беспокойство было слишком сильно. Я начала считать секунды, чтобы уследить за временем – счет уже перевалил за тысячи. Прошли наверное часы… или минут тридцать. Но следующее, что я помню, - это как Джейми подталкивает меня локтем.

– Я больше не слышу ее дыхания, – прошептала она.

У меня по спине пробежал холодок. Джейми была права: где-то в медленном течении времени тихое дыхание Таши прекратилось. Я протянула руку и осторожно положила ее поверх спального мешка. Внутри все еще что-то было.

– Таша? Таша!

Она не пошевелилась.

– Грант, у тебя фонарик с собой? – прошептала Джейми.

– Да.

Раздался щелчок. И то, что я увидела при свете, навсегда останется со мной.

Таша все еще лежала в своем спальном мешке. Но ее лицо и шея были... чем-то покрыты. Казалось, что песочно-серая, изрезанная морщинами древесная кора заменила ей кожу, лишив всех черт лица, словно деревянного манекена. Словно оленя.

Словно стволы сплетенных деревьев.

Ночь без сна. Каждый раз, закрывая глаза, я видела пустое, деревянное лицо Таши. То, что когда-то было яркой, страстной молодой женщиной и близким другом, превратилось в дерево.  Тревора и Спенсера, вероятно, постигла та же участь… Хотелось плакать, но я была слишком ошеломлена, чтобы что-то чувствовать. Полное осознание еще не пришло, но я уже видела, как оно надвигается, словно в замедленной съемке. Не могло же быть, чтобы половина нашей группы просто... погибла, верно? Мой разум лихорадочно искал ответы, альтернативное объяснение, но все, что приходило в голову, – мертвый олень, приросший к дереву.

Я почти не помню событий, произошедших сразу после того, как мы увидели тело Таши. Кто-то закричал, возможно, я. Наверняка, Джейми безуспешно пыталась содрать кору, а затем сделать Таше искусственное дыхание. Конечно все это не помогло. Мы разбудили Роуэна, но за это время тело Таши исчезло. Роуэн даже не стал нам врать, просто молча вернулся в свою палатку. Джейми попыталась схватить его, но он легко отбросил ее в сторону.

– С нетерпением жду твоей очереди, – бросил он ей, исчезая в палатке.

***

Я почувствовала, как Грант толкнул меня локтем. Я открыла глаза, хотя не уверена, были ли они вообще закрыты. Было все еще темно.

– Эш? Просыпайся.

Я издала звук. Что-то среднее между ворчанием и бульканьем.

– Надо идти.

– Куда?

– К следующему лагерю. – Грант принялся сворачивать свой спальный мешок. – Пока все спят.

Я перевернулась на другой бок и застонала, натруженное тело протестовало против каждого движения. Но я все же последовала его примеру, свернула спальный мешок, подстилку, быстро переоделась и натянула походные ботинки. Через несколько минут мы все собрали и двинулись по тропе, освещенной фонариком Гранта. И тогда я поняла, что что-то не так.

– Мы что, бросаем Джейми?

Грант задержал дыхание, словно ждал этого.

– Да, просто чтобы убедиться, что мы в безопасности.

– Значит, мы оставляем ее умирать?

– Если не она, то кто-то из нас, – процедил он сквозь сжатые зубы. – Такой вариант тебя больше устраивает?

– Нет. Но мы даже не попытались выяснить, как спастись всем вместе!

– Эш, теперь мы знаем правила этой игры. Выяснять больше нечего!

– Ты этого не знаешь! Мы втроем могли бы что-нибудь придумать, а теперь даже не собираемся пытаться?

– Теперь это не имеет значения, я убедился, что она нас не догонит, – сказал Грант. Я вдруг поняла, откуда шел тот слабый, но отчетливый запах бензина для зажигалок. От его одежды.

– Что ты сделал?

Даже в слабом утреннем свете было видно, как Грант поморщился.

– Ее вещи… Я собрал все, что смог и… сжег их.

У меня подкосились ноги. Перед глазами все поплыло. Это был не тот Грант, которого я знала. Возможно, физически он все еще был жив рядом со мной, но настоящий Грант уже умер, как и все остальные.

– Ты... сделал… ЧТО?!

– Эш, пожалуйста, - взмолился он.  – Это ради нас, нам нужно…

– ЧТО? Нужно дойти до лагеря, чтобы завтра ты сжег мои вещи? Чтобы бросил меня только ради того, чтобы купить себе еще один день в этом… в этом аду?!

– Эш…

– Кровь Джейми будет на ТВОИХ РУКАХ! – наконец завопила я. Плотина прорвалась, и слезы ручьями потекли по моим щекам. – Ты чертова жадная тварь!

Мы оба молчали, осознавая тяжесть моих слов. В промежутках между всхлипываниями я слышала, как Грант тоже плачет. В голове у меня стучало, возможно, от обезвоживания, усталости, гнева или от всего сразу. Меня начало охватывать сожаление, но я не могла набраться сил, чтобы извиниться. Трехдневный стресс от похода вылился в грязную реку боли. Наши рыдания эхом разносились по холодному, безмолвному, проклятому лесу, захватившему нас в кольцо.

– Я хотел сделать тебе предложение, – наконец выдавил Грант. – Когда мы добрались бы до вершины, на четвертый день похода. Сегодня.

Хотела бы я почувствовать счастье от его слов, но этого не произошло.

– Даже после всего, что случилось?

– Если это действительно наши… наши последние дни, тогда я, возможно, да.

Я вытерла слезы с глаз.

– Ты все еще собираешься это сделать? – Глупый вопрос, на самом деле, но больше мне нечего было сказать.

На лице Гранта появилась едва заметная улыбка.

– Ты же не хочешь, чтобы у тебя был такой жадный муж, не так ли?

Я не знала, что ответить. Мы сидели в тишине, вытирая слезы. Небо постепенно светлело, горизонт окрасился ярко-желтым в ожидании восхода солнца.

– Я не знаю, что бы делал без тебя, Эшли – Голос Гранта снова дрогнул. – Я думаю, именно поэтому… почему я это сделал. Чтобы быть уверенным, что у меня будет как можно больше времени с тобой. – Его голос умолял об ответе, но мне нечего было сказать. – Я... мне очень жаль.

– Бегство не поможет, – наконец ответила я.

Грант опустил голову.

– Я знаю, но… это было единственное, что пришло мне в голову.

– Впереди еще три ночи. Либо мы умрем, выполняя волю Роуэна, либо умрем, пытаясь сбежать.

Теперь уже Грант не знал, что ответить.

Солнечные лучи начали ласкать нас, сидевших в молчаливом созерцании. Я посмотрела на Гранта, голова которого оставалась опущенной. Как мы дошли до этого? Как этот поход смог погубить нас всех, даже тех, кто еще жив?

На тропе послышались шаги. Я подняла глаза и увидела, что Джейми направляется к нам, неся в руках только сумку с палаткой.

– Вы, случайно, не знаете, куда делись мои вещи? – спросила она.

– Э-э-э... – начал Грант.

– Можешь пользоваться моими. – Я сняла рюкзак. – В любом случае, они мне, вероятно, скоро не понадобятся.

– Эш, пожалуйста, не говори так. – Джейми подошла ближе.

Я пожала плечами.

– А что тут еще скажешь?

– Кажется у меня появилась идея. – Джейми наклонилась ко мне. – Роуэн, старый ублюдок, точно виноват во всем, что тут творится.

Я кивнула.

– Он ясно дал понять это ночью.

– Итак, как нам убить его?

~

Оригинал

Телеграм-канал чтобы не пропустить новости проекта

Хотите больше переводов? Тогда вам сюда =)

Перевела Юлия Березина специально для Midnight Penguin.

Использование материала в любых целях допускается только с выраженного согласия команды Midnight Penguin. Ссылка на источник и кредитсы обязательны.