sfedoranich

Новая книга Стивена Кинга это не роман, а сборник повестей. Всего четыре новеллы - "Телефон мистера Харригана", "Жизнь Чака", "Будет кровь" и "Крыса". Скажу вам, что у Кинга прекрасно получаются толстенные книги, которые мечтают запылиться, да все никак не удается - люди не выпускают их из рук. А малая проза у Кинга - это что-то вроде прекрасного десерта, который заказываешь еще голодным, но когда дело до него доходит, уже не лезет. Но ешь, потому что это безудержно вкусно!

Из четырех новелл меньше всего мне понравилась довольно объемная "Жизнь Чака", которая скорее повесть, чем затянувшийся рассказ. Я уверен, что Netflix мог был снять прекрасный сериал, который мы с чипсами прохрустели бы за выходные, но как цельную историю эти альтернативные зарисовки читать пусть и интересно, но не то чтобы прям "вау, Стивен, ты опять!". Новелла состоит из трех частей (Кинг назвал их "актами") и расположены они в обратном порядке. В каждой части - свой налет мистического, но в общем - вполне себе стройная история мужчины по имени Чак, у которого вдруг все перестало получаться и мир поэтому закрывается, билеты возврату не подлежат.

На втором месте "Телефон мистера Харригана". Знаете, что скажу вам по поводу этой новеллы? По-моему, Стивен собирался написать романище на эту тему, но когда дошел, собственно, до момента где выкристаллизовалась точка невозврата, вдруг решил, что будет писать про что-то другое. Завязка такая: парнишка на последние деньги покупает айфон для богатого и одинокого старика - мистера Харригана. Почему на последние и с чего он вдруг решил купить айфон богатому старику и почему у богатого старика своего не было - Кинг весьма подробно объясняет, причин не верить не будет, все четко, как в аптеке. Так вот, старик телефон принимает, начинает активно юзать и умирает (не из-за телефона, 5G не при чем). Парнишка телефон мистеру Харригану кладет в гроб, коль скоро старик так привязался к гаджету. Ну а дальше, что надо делать с телефоном? Правильно, звонить. Парниша звонит старику в гроб, попадает на голосовую почту и оставляет сообщение, а вернее, просьбу. Зная, кто этот рассказ написал, понимаете, да, что просьба была исполнена?.. Развитие дальше есть, но, по-моему, эта история могла раскатиться куда дальше!

"Будет кровь" подарила мне, поклоннику Холли Гибни (из "Мистера Мерседеса" и других книг про "детпена" т.е., детектива пенсионера; ну, и из "Чужака", конечно же), встречу с любимым персонажем. Ну, какая же она классная! И снова чертов чужак - только не тот, который был в "Чужаке", а другой, оказывается их много в этом мире, черт возьми. Правда, Холли считает что коль скоро она видела всего двоих, то других, значит, нет. Но мы-то понимаем, что есть. И Холли, верю-верю-верю, будет их искать! А я буду ждать и читать-читать-читать!

Самый классный рассказ, по-моему, это "Крыса". Удаются Кингу вещи про писателей. Вспомните "Темную половину" или "Мизери". Вот все, что есть лучшего в этих романах, есть в этой новелле. Писатель по имени Дрю, у которого был провальный опыт создания романа вдруг чувствует - вот сейчас попрет. В прошлый раз дело кончилось плохо, Дрю чуть не сжег свой дом от отчаяния что ничего не выходит, но сейчас все будет по-другому! Он отпрашивается у жены, и уезжает в уеденный дом покойного отца. (Угадаете, где дом расположен? Правильно, в штате Мэн.) Он приезжает и дело, действительно, прет - Дрю пишет взахлеб, слова словно льются, и все вообще прекрасно, если бы не ураган, который отрезает в доме не только электричество (но он захватил печатную машинку, так что дело не стоит), но и связь - телефон не фурычит. Казалось бы - а ты не этого хотел? Вот и Дрю потирает руки: ему никто не позвонит, можно строчить не поднимая пальцев от клавы. Тут на пороге его дома появляется полудохлая крыса. Дрю стало ее жалко и он затаскивает хвостатую в дом и кладет у печки, чтобы померла в тепле, а не под ливнем и на ветру. Но крыса очухалась и говорит ему - книга твоя говно, вдохновение у тебя кончается, я тебе помогу ее написать, но взамен один знакомый тебе человек - умрет. Все бы от такой сделки отказались, но крыса предлагает Дрю покончить с его другом, у которого неоперабельная опухоль и ему осталось всего ничего. Он ведь и так уже умирает... Скажу я вам, что сделки с дьяволом, пусть даже в образе крысы, еще никому не принесли того, что обещали. И если вдруг вам даже привидится - откажитесь и вместо сделки с дьяволом заключите сделку с Кингом - вы ему денюжку, он вам - классные истории. Кинг не обманет, ручаюсь.

то, что сейчас на наших улицах — это беда. люди не могут свободно выйти на митинг и что-то выразить, потому что их пнут ногой, арестуют, выебут. власть непонятно почему очкует и бросает силы на усмирение, что вызывает совершенно детское сопротивление у народа и люди идут чисто «я не боюсь».

а между тем, разруха и тонкое управление «как надо решать вопросы» в действии. словно баранам показывают как надо бороться — ебучими митингами, разбивая головы и витрины — и строят препятствия, чтобы борьба была не без жертв. вспомните Оруэлла, ну вспомните же: воевали с одной страной (которой не было), а потом с другой (которой тоже нет), потому что такой путь им показали.

update: по мнению многих, абзац второй стоит разъяснить подробнее, поэтому, вот:

чтобы люди не включили голову и не кинулись сами изучать законные и цивилизованные способы выражения недоверия власти (например, импичмент), людям указывают на более безопасный для власти путь — митинги. власть понимает, что толку от митингов совсем никаких, опасности никакой. но как заставить людей кинуться именно на этот, безопасный для власти, путь?

тут нам поможет Оруэлл, который в «1984» написал как объединить толпу, которая будет готова отдать последнее ради власти. напомню: по всей стране объявили мобилизацию всего и вся ради победы над страной-противником; люди не знали, что этой страны никогда не было, но верили и послушно отдавали последнее ради ЦЕЛИ.

так и с митингами — безопасный для власти путь не будет пользоваться спросом, если не будет результата. а коль скоро в политическом смысле его и не будет, надо задать какой-то другой смысл, то есть, подменить цель. поэтому, власть устраивает сопротивление мирному шествию. что получается в итоге? люди выходят на митинг, получают сопротивление, вполне справедливо начинают преодолевать его. на выходе - все поработали: правоохранители выполнили приказы, граждане побывали на митинге (и не простом, а с сопротивлением). но ради чего?

а тем временем инструменты, которые могут решить задачу выражения недоверия власти лежат нетронутыми, потому что граждане слишком заняты отстаиванием своего права выйти на митинг. и кто в этом виноват? явно не власть — они лишь управляют толпой, направляют в безопасное для себя русло.

я со многим не согласен, я многое ненавижу так, что готов взорваться, но я не чувствую себя бараном, которого надо направлять.
я не политик и не военный, но, по-моему, если единственный путь что-то изменить это вот этот вот аттракцион безрассудства на главных улицах страны, то мы обречены. митинг может быть методом, но не единственным. НЕ единственным!

source

Это моя первая книга Элизабет Гилберт (да, я не читал "Есть, молиться, любить" и даже фильм не смотрел). Наткнулся я на нее совершенно случайно: пролистывал свой список книг о писательстве, и наткнувшись на "Большое волшебство" понял, что фамилия автора мне знакома. Погуглил, выяснилось, кто это, и я решил, что эту книгу я прочту.

Читал я не глазами, а ушами, хотя, по-моему, есть в этом "я читал ушами" что-то казуистическое. В общем, книгу я прослушал за пару поездок в машине, и скажу вам честно: это было прекрасно.

Делай свое дело, не относитесь к этому так уж серьезно, плутовская профессия, - вот основные базисы, на которых Элизабет Гилберт строит свою творческую жизнь. В этой книге она рассказывает не как стать писателем и побороть страхи, она рассказывает о своем пути - как она пришла к успеху "Есть, молиться, любить", что с ней стало потом, но главное - как это вообще, жить творческой жизнью? Раскрывая эти темы Гилберт рассказывает нам обо всем: и как побороть страхи, и что делать, когда идея ускользнула, и как выйти из ступора, и как найти то, что тебя вдохновит. Книга, в первую очередь, построена не как нравоучительная энциклопедия для писателей, но как мотивирующая историю женщины, которая смогла в корне изменить свое отношение к тому, что большинство из нас из разряда хобби никогда не выведет. Творчество.

Скажу откровенно, до прочтения этой книги, то, о чем переживает Элизабет, отзывалось острой болью и у меня тоже. И мной владеют эти страхи (кое-какие до сих пор живут вместе со мной или неожиданно приходят ночами чтобы сжать горло). Но никогда я не относился к ним так, как Элизабет. Никогда прежде, но вот начну.

В этих советах нет ничего сверх необычного, там нет сакрального или чего-то такого, что самому постигнуть никогда и ни за что не получится. Но тот факт, что эти рецепты дает другой человек, у которого по-лу-чи-лось, придает им веса. Как будто из области бытового, как пачка соды, они вдруг стали настоящими, могущественными.

Гилберт рассказывает невероятно увлекательные истории из ее писательской жизни, на каждом невероятном повороте поясняя, где именно мерцает волшебство. Например, как она не уделила должного внимания идее романа про амазонские джунгли, и та обиделась и ушла к другой писательнице, Энн Пэтчетт, которая идею приняла и написала прекрасный роман. О том, как пришла идея в голову написать "Есть, молиться, любить", и что, собственно, стало отправной точкой успеха этой книги (спойлер: ничего, Гилберт как писала свои книги с одним и тем же отношением, так и продолжает это делать).

Я боюсь, что эту книгу надо прочитать или прослушать каждому, кто живет творческой жизнью. Неважно какой - пишите ли романы, музыку, картины, или разукрашиваете камушки лаком для ногтей и складываете их в кучку, или вышиваете, или пишите рецензии на книги, или еще что угодно создаете, не суть. Главное, это то, что стоит за всем этим: творчество. И знаете почему?

Жить творческой жизнью невероятно сложно. Есть люди, у которых такой жизни нет, просто потому что она им не нужна или она не приносит им ничего, кроме боли. В таком случае, конечно, мучить себя не надо. Но есть люди, у которых жизнь просто не может течь без творчества. Оно им необходимо, как солнце. И, безусловно, очень сложно любить что-то или кого-то, когда ты совсем ничего не получаешь в ответ.

Творческая жизнь, как правило, в ответ не дает человеку ничего, а ведь он ждет. Отзывов, похвалы, критики -- чего угодно, только не тишины. Но тишина - очень частый спутник творческой жизни. И многие творческие люди воспринимают свое творчество именно через обратную связь. Но Гилберт вполне справедливо отвечает на это: друзья, когда вам есть чем поделиться, когда произведение окончено, творческая лаборатория закрывается, и начинается что-то другое. Творчество осталось позади, и ждет, когда вы снова к нему вернетесь. Процесс - есть творчество, а обратная связь (и тем более, ее отсутствие) никакого, поверьте, отношения к нему не имеет. Совсем.

Мне тут никак не передать то ощущение, которое Гилберт вызывает этой своей книгой. Я могу лишь посоветовать всем израненным творцам взять эту книжку и провести с ней несколько неторопливых и уютных часов. Она как мед на сухое, воспаленное горло, такая же тягучая, ароматная и мягкая. Спасибо, Элизабет, спасибо вам за эту книгу!

Новую сказку Роулинг я читал на новогодних праздниках. Хотелось хоть ненамного вернуться в то время, когда впереди скучные школьные будни, но а пока что каникулы, и в руках - история Роулинг. Вот в это вот ощущение хотелось вернуться. И знаете что? Получилось!

Давайте так: "Икабог" вроде бы как написан для детишек. Если, конечно, можно тридцатилетних жлобов вроде меня называть дитятями... По-моему я, и такие как я (то есть, поколение "Гарри Поттера"), и стали самыми главными читателями новой сказки Роулинг. Она как делала это тогда, так и продолжает делать сейчас:  ее сказки не для детей, они для взрослых, хоть маскируются под детские.

Это политическая история закручена на придворцовой интриге и мистификации Икабога - существа, терроризировавшего страну Корникопию многие годы. 

В своем предисловии к сказке Роулинг написала, что "Икабог" создавался урывками между книгами о "Гарри Поттере", и, судя по всему, самые темные главы "Икабога" были написаны во времена "Ордена Феникса", поскольку именно с этой книги начинается темная эпоха Роулинг, более  жестокая и бескомпромиссная.

В духе поздней Роулинг, в "Икабоге" куча трупов, жестокости, гробов и кладбищ. Не знаю, что сейчас на рынке детских книг (5-7 лет), но вряд ли в книжках Холли Вебб есть столько трупов на сто страниц текста. Может быть, я упрощаю детские книги, надо бы посмотреть, но сильно сомневаюсь, что смерть в принципе есть тема для детской книги. В то время как у Роулинг тема смерти одна из самых главных. Собственно, "Икабог" начинается со смерти, ею и заканчивается.

Сюжет, как обычно, довольно прост. Наверное, стоит провести параллель еще с одной книгой Роулинг (нет, не про Корморана Страйка). Мне не удалось полюбить "Случайную вакансию" также сильно, как "Гарри Поттера" или романы о Страйке, но нельзя не отметить, что вот все эти политические интриги, расстановка сил, отложенные ходы, подкуп, коррупция -- Роулинг все это обожает и мастерски вплетает в любую прозу -- хоть в толстенный взрослый роман, хоть в детскую сказочку. 

И у нее получается создавать пьесы абсурда, в которых угадываются наши с вами события. Голос автора, который к финалу становится все более отчетливый, мягко, но уверенно подводит нас к ряду истин, которые герои "Икабога" искали на протяжении долгих лет и нашли только в самом конце.

Наверное, было бы разумно уже сейчас к ним прислушаться. Ибо зачем нам Икабог и годы страха, когда есть Роулинг, которая говорит об этом прямо?

Очень долго я шел к своему первому роману Таны Френч. Причина одна - я почему-то полагал, что Френч это что-то из разряда Ю Несбё или любого другого скандинава. Я уже как-то говорил, что в скандинавских книгах мне не хватает чего-то описательно-чувственного, по-моему, большинство этих книг создаются сразу как сценарии. Это хорошо экранизировать, а читать (лично мне) крайне скучно.

Не знаю, с какого рожна я решил, что Френч имеет что-то общее с Несбё. Родилась она в США, имеет американское и итальянское гражданства, и никакого отношения к Дании, Швеции, Норвегии (и даже к Исландии) не имеет. В Википедии написано, что она ирландская писательница, и действие "Ведьминого вяза" происходит в Дублине (где давным-давно и живет писательница с семьей), но почему-то я упорно считал, что нам с Френч не по пути, потому что она также скучна, как и все, что мне попадалось "скандинавского". Вот такой вот позор, потому что Тана Френч совсем - ну вот ВООБЩЕ - не такая.

Ее проза напомнила мне (в лучшем виде) прозу Донны Тартт. Такая же тягучая, навязчивая, неспешная, тщательная, детализированная. Ты читаешь книгу и не хочешь чтобы она заканчивалась. Эта неторопливая история разворачивается со всех прекрасных граней, позволяет всмотреться в каждую черточку, в каждый поступок персонажа, оценить его, сделать свои выводы и приступить к следующей. Френч не позволяет себе оценок, суждений, не навязывает свои мысли и чувства, ее задача предельна проста, но при этом невероятно сложна: дать читателю самому выстроить свои отношения с героями. Дать им право выбора - кого любить, кого ненавидеть, кого понять, а кого осудить. Это невероятно трудно сделать (мне кое-что об этом известно).

Самое неправильное, что может сделать автор, это каким-то образом выставить в витрину в лучшем наряде своего любимчика, не дать его оплевать. Нет ничего естественнее для автора (ведь он родитель) - защитить свое дитятко, сделать так, чтобы он, этот милый сердцу герой, стоял в белом пальто посреди грязи один, с грустью и болью осматривая копошащихся в помоях других. Тана Френч такого себе не позволила, и это прекрасно. Все они - от главных до не главных - словно голые, стоят перед нами на равных. А в этой истории есть за что порицать каждого из них.

Эту историю мы читаем от первого лица молодого мужчины по имени Тоби, который всегда считал себя везунчиком, пока в его дом не вломились грабители, которые украли ценные вещи и надавали ему по башке. Сильно надавали - дело кончилось больницей, а в последствии приволакивающей ногой, опустившимся веком и смутными проблемами с головой - он вроде все помнит, но детали ускользают. А то и целые события.

Издатель в аннотации состояние Тоби обозначил как "ты больше не знаешь кто ты есть на самом деле", но, уверен, Тана Френч бы так не сказала, потому что, по-моему, это как раз оценочно, и только Тоби ведомо - знает он себя или нет. Ну, и нам.

Реабилитироваться он отправляется в дом умирающего дяди Хьюго, которому нужны помощь и уход. Семейство не придумало ничего лучше, как поселить Тоби у Хьюго в Доме с плющом - родовом гнезде с прекрасным садом, в глубине которого растет гигантский вяз.

В дупле этого самого вяза в разгар традиционного семейного обеда случайно обнаруживают скелет, и полиция начинает расследование.

Важно сказать, что в "Ведьмином вязе" детектив занимает настолько незначительную часть, что распутать дело со скелетом в дупле не представляет вообще никакого затруднения. Куда более интересно то, что происходит в этом доме с этими людьми. Что они скрывают, тоже, по сути, на поверхности, но, повторюсь, в этом романе детективная (да и вообще - интрига) - совсем неважна. Совсем как в "Маленьком друге" Донны Тартт. Этот роман прекрасен, но не сюжетом, и не интригой.

Он прекрасен в своем стиле, в исполнении, в диалогах и атмосфере, которую Френч создала мастерски, потрясающе. Читая его я хотел лишь одного: чтобы он не заканчивался примерно никогда. Чтобы чертова тринадцатая глава никак не наступала, но она наступила, черт ее возьми, и закончилась. Ровно там, где и должна была - на самом интересном месте. И плевать, что об убийцах уже давно все рассказали, и интриг не осталось. Как же хорошо, что Тану Френч я нашел только сейчас, и впереди у меня есть еще огромная куча ее книг - целых семь.

Если вы вдруг не знаете, что почитать в новом 2021 году, то вот вам подборка книг, которые собираюсь читать я. Список будет пополняться, понятное дело, ведь что-то выйдет новенькое, но вот этот - базовый.

Список на Литрес

Ну, а если удобнее в картинках - то смотрите прикрепленные картинки, что уж тут поделать.