saifiew

«17 сентября, когда тогдашнее польское правительство, бросив свой народ, просто сбежало, а германская армия подходила к Бресту и Львову и штурмовала Варшаву, начался поход Красной Армии, закончившийся присоединением к Советскому государству Западных Белоруссии и Украины и воссоединением белорусов (и украинцев). До этого дня польско-советская граница проходила в 40 км от Минска, в 140 км - от Витебска, в 120 км от Мозыря. После территориального переустройства осени 1939-го, расстояние от Минска до границы отодвинули на 320 км, от Витебска на 310 км, от Мозыря - на 280 км. В Виленской области граница проходила в 30 км от Полоцка; стало 500 км. Летом 1941-го немцам пришлось с боями проходить эти дополнительные сотни километров. Сегодня известно о катастрофе первых месяцев войны и стремительном продвижении немцев. Можно только представить, куда могли бы дойти гитлеровцы и чем бы вообще закончилась война, если бы не было 17 сентября 1939 года.

Английский политический деятель Д. Ллойд-Джордж писал польскому послу в Лондоне осенью 1939 года, что "...СССР занял территории, которые не являются польскими и которые были силой захвачены Польшей после Первой мировой войны...Было бы актом преступного безумия поставить русское продвижение на одну доску с продвижением Германии". В высшей степени показательно, что поначалу намечалась иная, проходившая намного западнее граница - по рекам Сан и Висла, - но по воле СССР этого не произошло (также как не произошло и включения в его состав после 1945 года социалистической Польши несмотря на навязчивые просьбы ее тогдашнего руководства). Американский историк У. Ширер писал в 1959 году о решении Сталина отказаться от собственно польских территорий: "Хорошо усвоив урок многовековой истории России, он понимал, что польский народ никогда не примирится с потерей своей независимости".

Как отмечает еще один американский историк Дж. Гросс, в то время, когда Советская Армия вступила на Западную Белоруссию и Украину, польская администрация на этих территориях была совершенно дезорганизована в результате поражения польских войск и наплыва беженцев. Ввиду враждебного отношения к польским оккупантам местного населения, они начали создавать отряды "гражданской самобороны". В качестве примера их действий можно привести подавление восстания местного населения в Гродно и Скиделе в сентябре 1939 года. Восстания начались когда Польши, как государства, уже не существовало, а ее армия была разогнана военной машиной фашисткой Германии.

18 сентября восставшие скидельцы арестовали польский гарнизон и заняли все важные объекты города. Польских военнослужащих, разоружив, отправили восвояси. В восставший город были направлены карательные отряды. Как свидетельствуют документы, во время подавления восстания, пленных, с криками "это польская земля!", заставляли есть землю, изуверски издевались над ними, вырезали звезды на теле, всего "карателями были зверски убиты 29 партизан, причем сам факт убийства сопровождался беспримерными издевательствами, в частности: партизанам выкалывали глаза, вскрывали жилы, вырывали языки, ломали конечности, рубили на мелкие части... При зверской расправе с партизаном Коток (вырвали язык, выкололи глаза и рубили по частям) каратели под угрозой смерти заставили жену последнего быть очевидцем этой расправы... Били оружием по голове и топтали ногами. Дома, в которых проживали восставшие, каратели обливали керосином и поджигали, а также бросали в направлении окон и дверей гранаты" (ГАОО ГО, ф.6195, оп.1, д.90, л.235-236).

Свидетельствует советская хроника: "С утра 19 сентября из танковых батальонов 100-й и 2-й стрелковых дивизий и бронероты разведбатальона 2-й дивизии была сформирована моторизованная группа под командованием комбрига Розанова... В 7 часов 20 сентября ей была поставлена задача наступать на Гродно. Продвигаясь к городу, мотогруппа у Скиделя столкнулась с польским отрядом (около 200 человек), подавлявшим антипольское выступление местного населения. В этом карательном рейде были убиты 17 местных жителей, из них 2 подростка 13 и 16 лет. Развернувшись, мотогруппа атаковала противника в Скиделе с обоих флангов. Надеясь остановить танки, поляки подожгли мост, но советские танкисты направили машины через огонь и успели проскочить по горящему мосту, рухнувшему после прохода танков, на другой берег реки Скидель".

Трагедия, аналогичная скидельской, произошла в те дни и в Гродно. После того, как стало известно о том, что Красная Армия вступила на территорию Западной Белоруссии, рабочие города начали формировать красногвардейские отряды и вместе с освобожденными из местной тюрьмы политзаключенными, приступили к разоружению полиции. Повстанцы засели во рвах противотанковой обороны на площади Батория, фактически блокировав центр города и дороги, ведущие к основным шоссе. Но силы были не равными. Быстро опомнившиеся поляки перешли в наступление. По воспоминаниям одного из них, используя звонницы возвышавшихся над площадью костелов (иезуитского и гарнизонного), восставших забросали гранатами (Grzelak C. Wilno-Grodno-Kodziowce 1939. - Warszawa, 2002. - s. 106). Дом профсоюзов, в котором располагался штаб восстания, был взят штурмом. Несколько человек (повстанцы и члены их семей) были сожжены в собственных домах. Всего за 2 дня было убито 26 человек, раненых и избитых - около ста.

Агония созданного Пилсудским режима для жителей Гродно и Скиделя обернулась кровавыми побоищами. Как смертельно раненый зверь, даже уходя из политической жизни, он приносил человеческие жертвы своим амбициям, мстя белорусам за поражение в войне с фашистской Германией. По словам историка А.Д. Маркова, практически везде на востоке бывшей Речи Посполитой "украинцы, белорусы и евреи организовывали повстанческие отряды... нападая на отступавшие от немцев польские части... Непольское население превращало польские знамена, отрывая от них белые полосы, в красные, засыпало цветами колонны Красной Армии... указывало места, где поляки прятали оружие, участвовало в обезвреживании небольших польских частей". и т. д. Это "непольское" население составляло по разным источникам от 67 до 90 процентов!

Зам. начальника штаба польской армии генерал Ю. Яклич в те дни писал в дневнике: "Большевики на рассвете перешли границу танковыми и моторизованными частями. Танки идут открыто с белыми флагами... Наша армия дезориентирована. Одни оказывают упорное сопротивление, другие пропускают советские войска. Те обходят их и продвигаются дальше". Там где польские военнослужащие оказывали сопротивление (например, в Гродно), местные жители корректировали огонь советской артиллерии, показывали дорогу танкам и т.д. (Grzelak C. Wilno-Grodno-Kodziowce 1939. - Warszawa, 2002. - s. 111, 121).

Все западные исследователи констатировали, что инциденты во время вступления частей Красной Армии имели локальный характер и широких размеров не принимали. Отмечался также и тот факт, что советские войска продвигались нарочито медленно, что давало возможность польским частям отходить к румынской границе. Гитлеровцы (как признавал впоследствии германский посол в Бухаресте) "были в ярости от того, что русские не постарались как можно быстрее закрыть румынский коридор для польских властей и армии...". Большинство этих же исследователей приходит к выводу, что действия Советского Союза ничего не могли изменить, поражение Польши в войне с Германией было практически свершившимся фактом. 22 сентября 1939 года английским и французским генштабами был подготовлен рапорт, квалифицировавший действия СССР по отношению к Германии как упреждающие и отмечавший, что они были предприняты лишь тогда, когда стало очевидным окончательное поражение Польши.

Таким образом, произошедшее 17 сентября 1939 года было в своем историческом смысле не агрессией против Польши, а ликвидацией польской агрессии. И это событие достойно того, что бы вновь занять свое по праву одно из самых значимых мест в белорусской истории и литературе и календаре памятных и праздничных дат».

отрывок из материала Николая Малишевского «Как белорусы лишились "польского рая"»

https://regnum.ru/news/polit/1427999.html

***

Обращают на себя методы, которыми работали поляки – зверства, полностью идентичные бандеровским: сожжение заживо, вспарывание живота, прочая «расчленёнка». Духовные братья. Достойные друг друга «заклятые друзья».

https://arctus.livejournal.com/436042.html

На слабых воду возят. Больших и слабых — глумят и пинают. А вот Ким – не такой, Ким – не зассал.

Интересы страны — а все остальное — по­том. Разговаривать с бандитами всегда лу­чше, имея дом, детей и денежки спиной. А исправный дрын — в руке. Маленькая Севе­рная Корея понимает это и не торопится в очередь за Афганист­аном, Ливией, Ираком и за Сирией. Да — глядишь, и нас вперед пропустит.

Представляю, как сей­час гордятся корейцы.

А что в наших новост­ях? Очередное ничто от Навального, ворюга-режиссер, утомившая Матильда и перенос школьной линейки?

Наш флаг, заклеенный скотчем на чемоданах «нейтральных» спор­тсменов, фейсбучные оправдания Литвинова. Сколько коллег вы заложили, господа «нейтральные», чтобы ВАДА снизошло и допу­стило? Мне то не чеш­ите…

Позавчера вернулась из Донецка. Все также стреляют. Русские дети идут в школу с целлофановыми пакета­ми вместо ранцев а мамы считают, купить десяток тетрадей или кусок курицы.

Владимир Владимирови­ч, русские своих не бросают? Сжал кулак – не нагибайся, а бе­й?

Это не про нас.

Нет, ну какой красав­чик Ким.

Хочу тоже гордиться. Пока нечем.

АВТОР

Марьяна Наумова

http://echo.msk.ru/blog/m_naumova/2046966-echo/

Ну вот и наступил этот момент! Как в старой мудрой сказке нашелся тот ребенок, который воскликнул: "А король то голый!"

И этот ребенок (строго говоря, действительно еще ребенок) - Марьяна Наумова - четырежды чемпионка Мира, абсолютная рекордсменка в жиме штанги лежа среди девушек-подростков.

Латвийский нацизм явление, безусловно, классовое - события второй мировой войны в Латвии являются ничем иным как продолжением классовой борьбы, вылившимся в «гражданскую войну» между националистически настроенной мелкой сельской буржуазией (составляющих значительную часть аграрной латвийской республики) и малочисленной городской буржуазией с одной стороны, и сельским и городским пролетариатом с другой. Чтобы более полно представлять картину латвийского нацизма в годы войны, целесообразно осветить предшествующие ей события. В ночь с 15 на 16 мая 1934 года в результате переворота к власти пришел К. Ульманис. Некоторые авторы не склонны считать режим Ульманиса фашистским. Они объясняют свою позицию тем, что данный режим имел некоторые отличия от режимов А. Гитлера в Германии и Б. Муссолини в Италии. Существо различий кроется в том, что Латвия в социально-экономическом отношении представляла собой сельскохозяйственную страну с большим процентом мелкой буржуазии, тогда как Германия достигла высокого уровня в капиталистическом развитии. [1]

В Латвии (в период правления Ульманиса), в отличие от гитлеровской Германии, не преследовали евреев. Но этот факт не может являться основным показателем, что данный режим не является фашистским, поскольку евреев не преследовали и в некоторых других государствах с фашистской диктатурой: в Италии (до 1938 года), Венгрии (до 1942 года), Румынии (до 1941 г.), Болгарии, Португалии. В Латвии 1934-1940 годов в отличие от Германии и Италии, даже в отличие от Литвы и Эстонии не было руководящей фашистской партии как политической базы режима. Организация айзсаргов в действительности выполняла только часть функций такой партии. Однако, все главные и определяющие признаки фашистской диктатуры - террор и притеснения, ликвидация буржуазно-парламентского режима, авторитарная власть, социальная демагогия и безудержная проповедь национапизма - были представлены в полном объеме.[2] Был у К. Ульманиса и «свой» концентрационный лагерь в Лиепае и Калциемская каторга, были попытки применить смертную казнь для политических противников, но под влиянием ряда внутренних (широкие протесты со стороны интеллигенции) и внешних причин (главным образом, боязнь потерять благосклонность руководящих кругов Англии, на которую К. Ульманис ориентировался) его режим несколько отстал в этом отношении от А. Гитлера и Д. Франко. [3]

Такие авторы как Я. Дзинтарс и X. Сорочинская-Дупате утверждают, что в ночь с 15 на 16 мая 1934 года в Латвии произошел именно фашистский переворот, и был установлен режим фашистской диктатуры. Их авторитетное мнение аргументировано следующими фактами: с момента переворота было закрыто более 30 газет и журналов прогрессивного толка, ликвидированы все партии и прогрессивные организации, упразднена Конституция, разогнан Сейм и избранные местные органы самоуправления. Началась «охота на ведьм»: с 1934 по 1940 годы было арестовано 5360 революционно настроенных трудящихся. Из публичных библиотек изымались десятки тысяч томов прогрессивных авторов. В Латвию был запрещен ввоз целого ряда иностранных газет, однако все фашистские издания из гитлеровской Германии пропускалась. Исходя из выше указанного можно констатировать, что годы диктатуры «вождя народа» ознаменовались укреплением фашистской идеологии в Латвии, особенно среди офицеров и инструкторов армии, среди членов военно-профашистской организации айзсаргов, среди корпорантов, госчиновников, а также среди врачей, адвокатов и латышских торговцев, которым в условиях демократии было трудно конкурировать с еврейскими специалистами и торговцами.[4] Да и сам Ульманис в своем признании от 20 августа 1941 года говорил, что осуществленный 15 мая 1934 года переворот «был буржуазно-фашистским, в результате которого в Латвии была создана буржуазная диктатура».[5] Неизбежность становление фашистской диктатуры в Латвии обуславливается как внешними (приход гитлеровцев к власти в Германии в январе 1933 года), так и внутренними обстоятельствами. Уже в 1933 году республиканская буржуазия взяла неизменный курс на установление фашистской диктатуры. Экономический кризис и связанная с ним революционная активность пролетариата Латвии очень пугали высшие слои латвийской буржуазии.

Готовясь сбросить с себя буржуазно-демократические лозунги, буржуазия решила нанести свой первый удар по революционному движению, коммунистам Латвии. В первую очередь была ликвидирована рабоче-крестьянская фракция в сейме. Это случилось 21 ноября 1933 года. Депутаты сейма были арестованы у дверей парламента. Только этот факт уже вносит ясность в понятие «истинная демократия» в буржуазной Латвии. Но и такая «демократия» не удовлетворяла больше буржуазию.[6]

В 30-е годы в Латвии появились фашистские организации, лидеры которых заявляли о необходимости «национальной диктатуры», ликвидации партийной системы и т.д. Наиболее сильной из них была организация «Огненный крест» («Угункрустс»), позднее - «Перконкрустс» («Громовой крест»).[7] Пошел процесс «фашизации» и среди латвийских немцев - началось создание гитлеровской «пятой колонны».

Правительство К. Ульманиса начало свою деятельность с массовых арестов коммунистов в Лиепае, Вентспилсе, Тукумсе, Айзпуте, Приекуле. Коммунисты Латвии неоднократно указывали на угрозу фашистского переворота. В выпущенном Компартией в апреле 1934 года нелегальном воззвании, посвященном празднованию 1 Мая, говорилось: «В Латвии создано правительство К. Ульманиса. Это правительство фашизма, войны и предательство народа. Буржуазия бросила этого деятеля на чашу весов, чтобы он спасал фабрикантов и крупных землевладельцев, сгибая в бараний рог рабочих, трудовых крестьян и безработных Латвии».[8]

К сожалению, борьба Коммунистической партии Латвии за то, чтобы создать единый фронт с социал-демократами и преградить путь фашизму в Латвии, закончилась безуспешно.

Еще во время фашистской диктатуры многие офицеры и чиновники «вождя» Ульманиса стали агентами спецслужб гитлеровской Германии. Это такие деятели как: генералы X. Р. Позенщтейн и О. Данкерс, подполковники Я. Фрейманис, В. Вейсс, Э. Грапманис и А. Гейне, бывший начальник политохранки Латвии К. Алпс, начальник агентурного отдела политохранки Р. Штиглиц и другие.[9]

С начала Второй мировой войны, ряд деятелей режима Ульманиса - министры А. Берзиньш, К. Вейдниекс, начальник Генерального штаба генерал Х. Розенштейн и другие стали ориентироваться на то, чтобы добровольно включить Латвию в состав третьего рейха. О том же мечтала и гитлеровская верхушка с целью использовать территорию прибалтийских республик как плацдарм для нападения на СССР.

В столь сложной международной обстановке правительству Советского Союза удалось в октябре 1939 года заключить договор о взаимопомощи с правительствами Литвы, Латвии и Эстонии и в соответствии с этими договорами разместить ограниченный контингент советских войск на территории данных республик.

Сразу после этого Гитлер приказал немцам, проживающим в Латвии, переехать в Германию и до конца 1939 года из республики уехало около 40 тыс. человек. Среди уехавших были тысячи подготовленных боевиков гитлеровской «пятой колонны». Но эта потеря была быстро компенсирована гитлеровскими спецслужбами посредством усиления вербовки агентов и создания «повстанческих» отрядов и организаций. Деятельность спецслужб Германии особенно активизировалась после свержения фашистской диктатуры, установления советской власти в Латвии и ее вступлению в состав СССР. Перконкрустовцы по приказу своего фюрера Ф. Цельминьша, находившегося в Берлине, почти в полном составе включились в борьбу против советской власти, создавая боевые повстанческие организации и группы, или шпионские резидентуры, которыми руководил «духовный наставник» латышского народа А. Шилде.[11]

Осенью 1940 года стали возникать многие другие подпольные группы и организации национал-экстремистов: «Тевияс сарги», «Стражи отечества», «Боевая организация освобождения Латвии», «Младолатыши», «Латышское национальное объединение», «Латышский национальный легион» и прочие. В них вступили многие офицеры латышской армии, полицейские, айзсарги и корпоранты, а их организаторами были, в основном, агенты гитлеровских спецслужб. Например, резидентура, которой руководили подполковник А. Грапманис, полковники А. Силгайлис и А. Галиндамс, И. Руинтерс и Н. Комсарс к началу Великой Отечественной войны успела создать в Риге до 20 блоков «пятой колонны», каждый из которых охватывал от 20 до 30 человек.[12]

С первых дней войны латышские фашисты начали выполнять приказ нацистских спецслужб «об уничтожении большевиков и евреев», который был передан Кенигсбергской радиостанцией. Это задание выполнялось латышскими националистами под руководством бывших офицеров и инструкторов армии буржуазной Латвии, которым активно помогали члены фашистской партии «Перконкрустс» и члены военно-профашистской организации айзсаргов. Максим Звонов - автор книги «По евреям огонь» делает вывод, что «ни одна армия мира не дала такого количества палачей - выходцев из офицерского корпуса».[13] Это подтверждается многими фактами. Вот один из них: уже в первый день войны с передовыми частями вермахта в качестве «зондерфюреров» на советскую территорию вторглась большая часть тех 300 бывших офицеров латвийской армии, которым удалось в 1940 году бежать в гитлеровскую Германию или уехать туда в качестве репатриантов, выдавшим себя за немцев. Среди них были такие одиозные фигуры, как полковник А. Пленснер и полковник-лейтенант В. Деглавс, привлекавшие по заданию Абвера в ряды «пятой колонны» многих офицеров латвийской армии, которые остались в Советской Латвии. В качестве «зондерфюрера» в Латвию прибыл также фюрер фашистской партии «Перконкрустс» Г. Целминьш, тоже бывший офицер латвийской армии, с группой перконкрустовцев. Почти везде арестами, истязаниями и расстрелами командовали бывшие офицеры, которые на местах возглавляли вооруженные отряды и группы «самообороны». Среди них особенно отличился полковник Э. Якобсон, который в фашистской газете «Курземе Вардс», выходившей в Лиепае, с гордостью заявлял, что по его приказу за самоотверженную помощь раненым защитникам Лиепаи расстрелян широко известный в Лиепае врач Янис Коса. В Кулдиге бандиты «самообороны» по приказу «зондерфюрера» Г. Целминьша 4 июля 1941 года за оказание медицинской помощи раненым защитникам Лиепаи был расстрелян главный врач Кулдигской больницы Александр Швангерадзе.[14] На подобные зверства своих подчиненных вдохновлял и командир «самообороны Лиепайского - Айзепутского уезда полковник-лейтенант Я. Леейс. Так, главарь банды «самообороны» Никрацкой волости Лиепайского уезда Эдгар Блумбергс с двумя айзеаргами сразу после ареста расстрелял не только советского активиста Отто Мамса, но и его жену Эльзу и дочь - школьницу Велгу. После этого фашист Блумбергс в пьяном виде говорил, что именно так должен поступать каждый истинный латышский националист, в корне уничтожая «коммунистическую заразу».[15]

Одновременно с массовыми расстрелами лиепайских рабочих - участников обороны города, партийного и советского актива и просто антифашистов участники «самообороны» во главе со своими командирами - бывшими латышскими офицерами, по всей Латвии развернули кровавый геноцид против граждан еврейской, а затем и цыганской национальности. В Даугавпилсе 9 ноября 1941 г. было уничтожено 11034 гражданина еврейской национальности, в Риге в декабре 1941 года - 27800, в Лиепае в середине декабря 1941 года - 2350 человек.[16] Массовое уничтожение лиц цыганской национальности началось по приказу от 14 января 1942 года, в котором было указано, что представителей цыган без постоянного места проживания или нахождения, следует приравнять к евреям. Всего в Латвии было уничтожено более 2000 гражданских лиц цыганской национальности, что составляло половину от всех проживающих в стране цыган.[17] Убийство остальных было назначено на 11 мая 1945 года. Однако, благодаря капитуляции Курляндского котла, массовому убийству цыган не суждено было состояться.[18]

На работу в Германию было выслано 16000 жителей Латвии, в другие страны 4000 человек.[19]

В августе-сентябре 1944 года во всех уездах Латвии отряды «самообороны» были преобразованы в полицию, а в Риге, Даугавпилсе и Лиепае из них были созданы префектуры. Так, например, в Лиепайской префектуре, в трех полицейских участках и трех полицейских ротах (эти роты в начале 1942 года были почти полностью включены в состав 21-го латышского полицейского батальона численностью 491 человек).[20] Полицейские этих рот участвовали в массовых расстрелах мирных граждан в период с сентября 1941 года по февраль 1942 года на Лиепайском взморье в районе Шкеде. Всего было проведено 6 расстрелов, в ходе которых были уничтожены лица еврейской национальности (в основном женщины и дети) и участники героической обороны Лиепаи.[21]

Не отставали от лиепайских палачей и их коллеги из города Айзпуте. В этом городе людей перед казнями собирали в синагоге. Однажды в конце июля - начале августа 1941 года из группы ожидающих смерти евреев убийцы отобрали шесть самых красивых девочек-подростков, отвели в тюрьму которая находилась рядом со зданием штаба «самообороны», где всю ночь их насиловали. Утром протрезвевшие после ночной оргии убийцы увели на расстрел их отцов и матерей, а к вечеру возвратившись забрали девочек из тюрьмы, увезли в лес и расстреляли прямо на краю ямы, в которой уже лежали их родители.[22]

Везде среди палачей были бывшие офицеры периода диктатуры К. Ульманиса. Довольно интересная картина сложилась в Рижской префектуре, где префектом был многолетний агент нацистской Германии, бывший начальник агентурного отдела политохранки Латвии Р. Штиглиц, в подчиненных ему полицейских учреждениях в г. Рига на 10 августа 1941 года командные должности занимали 176, а среди 2799 рядовых полицейских было 129 бывших офицеров латвийской армии, которые были готовы унижаться, чтобы получить возможность быть зачисленным в карательный аппарат гитлеровских оккупантов.[23]

Так, один из руководителей социал-демократии Латвии Ф. Циелене, в своей книге «Смена эпох», изданной в 1964 году в Швеции, пишет, что в латышских карательных полицейских батальонах в годы гитлеровской оккупации служило около 25 тысяч бывших офицеров и лиц рядового состава армии диктатора Ульманиса.[24]

Среди карателей было много и кадровых офицеров: капитаны А. Лаукерс, К. Озолс, обер-лейтенанты Н. Дибиетс, Р. Дикманис, А. Свикерис, К. Кати, В. Калниньш, А. Богданове, Н. Лейманис, А Элминыы и впоследствии возведенный в ранг национального героя Г. Цукурс. Это члены команды В. Арайса, состоящей из двух полицейских батальонов, занимавшиеся расстрелами и зверствами по всей Латвии. Всего в команде было 49 офицеров армии К. Ульманиса. Особенно зверскую жестокость демонстрировал, уже упоминавшийся, Р. Детлавс. Он, будучи пьяным, любил хвастаться следами крови и человеческих мозгов на верхней одежде, оставшимися после расстрелов. На его плащ-палатке химическим карандашом было написано: «Detlavs Briesmigais» («Детлавс ужасный»).[25]

Команда В. Арайса действовала зверски везде. Не отставали от них и другие изуверы - «самоохранники», а также созданные на их базе латышские карательные полицейские батальоны. Т.е. все те, кого нынешние латвийские власти считают героями и борцами за освобождение Латвии.

О подвигах В. Арайса 27 февраля 1942 года с восторгом писала латышская газета «Тевия», подводя итоги их деятельности: «...убили 48, ранили 78 латышских и русских большевиков, которые пытались скрыться...». Также было добавлено, что половина из раненых скончалась на месте, оставленные убийцами истекать кроью.[26]

Один из «героев-полицейских» Б. Янкаус в конце 1944 года в Курляндском котле дослужился до должности начальника штаба диверсионно-террористического отряда «СС Ягдфсрбанд Летланд», где его непосредственным начальником был обердиверсант А. Гитлера О. Скорценни. Под руководством Б. Янкауса в Курляндском котле до капитуляции Германии было завербовано и вооружено несколько тысяч латышских фашистов. В последствие из них была создана 71 группа агентов-террористов, которые действовали в сельских районах Латвии в первые послевоенные годы. Они стали называть себя «латышскими национальными партизанами», которые «якобы» не имели ничего общего ни с гитлеровскими спецслужбами, ни с немецкими оккупантами.[27] Сегодня латвийские власти пытаются одурманить этой ложью простых людей, выдавая за героев в печати и на ТВ латышских гитлеровских военных преступников против человечества, фашистских и экстремистских палачей и грабителей. Их представляют как «лучших представителей латышского народа», которые «только самыми гуманными и демократическими методами боролись за независимую Латвию». «Лучшие традиции» пропаганды латышских фашистов времен Великой Отечественной войны живы и сегодня и активно используются их приемниками - современными неонацистами, которые находятся у власти в Латвии.

Потомки латышских фашистов и буржуазных националистов, которые сегодня ведут политику выдавливания русскоязычного населения, составляющего 1/3 страны, являются продолжателями преступной деятельности своих дедов и прадедов, которые в форме «Ваффен СС» маршируют по улицам Риги. Именно поэтому преступления латышских нацистов должным образом не осуждены по сей день. То, что в современной Латвии культивируется нацизм подтверждают факты навязывания примеров «подвигов» карателей времен Великой Отечественной войны власть предержащими в качестве примера для подражания современной латышской молодежи, что не лучшим образом воспринимается мировым сообществом.

Симанис Ю.Н.

Сборник РУСО

ВЕЛИКАЯ ОТЕЧЕСТВЕННАЯ ВОЙНА (1941-1945 годы)

https://prometej.info/blog/istoriya/nacizm-v-latvii-v-gody-v...

Ещё несколько лет назад торговые центры были полны стонущими детьми, которые не могли вынести многочасовые походы за покупками. Другая картина из прошлого — скучающий отец вместе с грустным сыном на диванчике дожидаются мать, которая примеряет уже десятое платье. Сегодня вы таких детей в торговых центрах не встретите. Дети там больше не скучают, ведь их научили потреблять.

Я почти не бываю в торговых центрах. Представьте моё удивление, когда я зашла на фудкорт одного из петербургских ТРЦ в субботу и увидела, что он полностью заполнен. Буквально не пройти. Суббота, предвечерние часы. Стоит шум, страшная духота, кругом пахнет жареным мясом и пивом. Сотни детей сидят в «Макдоналдсе», KFC и «Теремке». Едят картошку фри, запивают молочным коктейлем. И я поняла — ведь это их праздник! Семейный отдых. Людям в голову не приходит провести свободный день иначе.

Торговые центры вместо театра

Сегодня поход за покупками ассоциируется у ребёнка с весельем. Что плохого? Ничего! Он просто любит покупать. Сначала — вашими руками, затем — сам. И не в том беда, что в ребёнке развивается тяга к гиперпотреблению, что из него делают послушного потребителя и заемщика кредита на телевизор. Проблема другая — в торговых центрах он сидит вместо полезных дел.

В моем детстве мы ходили по выходным в театр, в музей или в парк, если на театр и музей денег не было. Или я просто играла с другими детьми во дворе. Крайне редко водили меня в детское кафе «Золотой ключик», где в блестящих металлических креманках подавали мороженое с сиропом. Только в самое тяжёлое время, кажется, в 1990 году, когда в нашем провинциальном городке были проблемы с культурным досугом, мама повела меня в пиццерию. А следующий поход в такое заведение был только через шесть или семь лет. Чем я занималась остальные 700 с лишним выходных и праздничных дней, выпавших мне за эти годы? Читала, ходила в библиотеку, в гости, гуляла. А дети, которые в наши дни проводят выходные в торговом центре, стало быть, не читают, не ходят в библиотеку и по гостям и не гуляют?

Раньше детям было неинтересно в торговых центрах, даже если там работал кинотеатр. Теперь в каждом ТРЦ есть детская площадка и игровые автоматы с игрушками

В центрах поменьше стоят хотя бы небольшие детские аттракционы: машинки, лошадки, дельфины. Родители катают на них детей — ведь ничего, кажется, от двух минут развлечения не будет.

А все эти машинки и дельфины работают на одно — учат ребёнка ходить в торговый центр. Если раньше он плёлся за маминой тележкой и плакал, устав от бесконечных полок со стиральными порошками, то теперь ребёнок в супермаркете бодр и весел, ведь впереди его ждут машинки. А в торговом центре ещё батуты, игровые автоматы или, того хуже, контактный зоопарк. Порой развлечения начинаются уже в супермаркете. Так, совсем маленького можно посадить в машинку-тележку: ребёнок примеряет на себя роль водителя грузовика, в кузов которого родители складывают продукты. У нас такие машинки уже появились, в Восточной Европе они повсюду, а в Западной их скоро запретят. Почему? Потому что подобные хитрости — нелегальный приём, как, к примеру, расположение сладостей на высоте детского роста. Это бьёт по главному и заставляет взрослых платить за выбор ребёнка, который делается спонтанно и неосознанно. И разумеется, ребёнок за последствия отвечать не может.

Магазины учат детей манипулировать взрослыми (примерно с полутора лет)

Приведу пример своей дочери. Она воспитывается в деревне, в городе бывает очень редко и в супермаркеты с нами не ходит. Впервые в огромный магазин дочь попала после полутора лет. Это был финский супермаркет. Дочь сразу потребовала усадить её в яркую тележку-машинку. Проезжая мимо полок, она постоянно тянула руки ко всему, до чего могла дотянуться. Но в Финляндии это были ничем не примечательные для ребёнка товары, вроде молока или тряпок для уборки. Кататься на машинке ей понравилось. Дочь запомнила.

В следующий раз она попала в супермаркет спустя месяц или полтора уже в Эстонии. Сразу увидела машинку и залезла в неё. В Эстонии ситуация была напряжённее, потому что на высоте роста ребёнка появлялись детские конфеты, игрушки, комиксы. Начались скандалы. К конфетам дочь руки не тянула, потому что не знала, что это, а вот игрушки попортили нам нервы. За ту неделю с небольшим, что мы были в Эстонии и постоянно ходили в супермаркеты, борьба с вывешенными специально для детей игрушками нам так надоела, что мы стали делать покупки по очереди — один идёт в супермаркет, второй гуляет с ребёнком на улице. Мы даже близко к торговому центру с ней перестали подходить, потому что дочь сразу его узнавала и просилась на машинку. Наконец, мы уехали из Эстонии в свою деревню и на время забыли о супермаркетах.

Пока в нашем райцентре не открыли огромный сетевой магазин. А другой магазин, поменьше, не запустил семейную скидку для покупателей с ребёнком. Только когда моя дочь подросла и начала кое-что соображать, я поняла, как цепко хватаются за наших детей ритейлеры.

Во-первых, я увидела, что у нас здесь не Финляндия. И даже не Эстония. Несмотря на очень жёсткие законы, которые запрещают выкладывать детские товары в пределах досягаемости детей, наши супермаркеты эти запреты нарушают. В итоге поход в магазин превращается в пытку: ребёнок ко всему тянет руки и всё складывает в корзину. В качестве контрмеры мы стали сажать её в обычную продуктовую тележку. Так она оказывалась выше детских товаров.

Во-вторых, у каждой торговой сети есть своя серия разных предметов для коллекционирования. В одном супермаркете за большие покупки дают резиновых монстров, в другом — наклейки, которые надо менять на призы, в третьем — миникопии разных продуктов: маленькие шампуни, печенье, шоколад, кондиционер для белья, кетчуп, майонез. Всё — кукольного размера, но в реалистичной упаковке. Так дети едва ли не с пелёнок привыкают к конкретным брендам.

А недавно мы были в Латвии, где почти каждый день ходили в супермаркеты. И каждый день нам за покупки давали какие-то призы: в одной сети это были части пазла, в другой — домино. Предполагается, что дети будут собирать из них картинку. Чтобы собрать как можно больше деталей, нужно как можно больше покупать.

Наша дочь, в которой всего 85 см роста, уже на второй или третий день сообразила, что красивые наборы ей достаются за покупки

И когда после очередного похода в магазин нам дали только одну упаковку цветастого домино, она потребовала вернуться в супермаркет и купить еще что-нибудь, чтобы получить «другие картинки». И это ребенок двух лет! Я представляю, что вытворяют ради таких домино и игрушек дети пяти-семи лет, которые не просто всё понимают, но и умеют считать. Одна моя родственница как-то рассказала, что её сын научился считать в пределах сотен и тысяч благодаря сетевому супермаркету, в котором за каждую потраченную тысячу рублей давали игрушку. Он ещё до кассы подсчитывал, на какую сумму набрали продуктов, и если видел, что до очередной игрушки не хватает 50 или 100 рублей, клал в корзину что-нибудь ещё. Это ужасно!

Я вновь и вновь убеждаюсь, что мы правильно сделали, когда сразу решили для себя не собирать никакие игрушки, наклейки и коды, выдаваемые за покупки. В магазин, в котором у нас была семейная скидка, мы вовсе перестали ходить, потому что двухлетний ребёнок в супермаркете изводит нервов больше, чем на 100-200 рублей скидки. В идеале мы вообще хотим отказаться от совместных с ребёнком походов по магазинам, потому что с каждым разом соблазнов для дочери становится всё больше. Чем лучше она соображает, тем больше хочет. Раньше дочь не понимала, что за яркие шарики продают в конфетных автоматах в супермаркете. Мы говорили ей, что это бахилы, потому что в поликлинике их продают из похожих устройств. Но дочь, увидев несколько раз, как другие дети тянут в рот то, что им выдали автоматы, все поняла и теперь просит конфеты.

Я не хочу, чтобы из моего ребёнка делали потребителя. Мне страшно представить, что пройдёт лет десять, и она будет мечтать провести день в торговом центре, среди бумажных тарелок из-под жареной картошки. Кроме того, я не хочу, чтобы мой ребёнок портил себе здоровье (а нам — нервы), поедая конфеты и шоколадки. Ну и, наконец, мне очень не нравится, что кто-то ещё, кроме нас, родителей, берётся воспитывать нашу дочь, да к тому же учит её нами манипулировать. Мой ребёнок не коммерческий материал. И не ключик для открывания моего кошелька.

https://mel.fm/blog/anastasiya-mironova/25479-pokhod-v-magaz...

автор:Анастасия Миронова

Запрет производить пищевую продукцию, как подавление демократии в США. «Сельскохозяйственный билль Сената США S-510, принятый в июне 2010 года, под угрозой уголовной ответственности запрещает выращивать, делиться, обмениваться или продавать продукты, выращенные на садово-огородном участке. Он также предписывает американским фермерам, что сажать, в каком количестве и как выращивать.

Этот билль издан под названием «Акт контроля над безопасностью выращиваемой еды». Владелец частного огорода может попасть в неприятности и стать нарушителем закона за выращивание обыкновенных помидор».

«Люди звонят в студию отовсюду, - говорит Гленн Бек, - и жалуются на этот кошмар. Звонят фермеры, и даже садоводы.

Скажите, это правда?

- Абсолютная правда, - отвечает Дебби Стоктон, председатель Национальной Независимой Потребительской Ассоциации Фермеров».

Тим Уайтмен, владелец небольшой молочной фермы поясняет: «Выращивание скота, как трактует билль, и производство молочных продуктов относится к разряду потенциального риска, особенно молоко. Если я не буду подчиняться указаниям и предписаниям правительства, меня могут закрыть и конфисковать коров».

«Скажите, кому это выгодно?» - спрашивает Бек. «Большим фермам и корпорациям», - подтверждает Дебби Стоктон.

Ну, жадность корпораций понятна.

А вот причём здесь правительство? Ведь в США уже создан департамент огородно-садового контроля. Полиция имеет право проверить, что выращивает американский домовладелец на своём заднем дворе.

А правительство здесь притом, чтобы контролировать всех и каждого американца. Сегодня финансовая элита спровоцировала движение «Захвати Уолл-Стрит», а завтра свободолюбивые американцы могут подняться против системы с оружием в руках.

И самый эффективный способ борьбы с ними - заморить их голодом. Корпорациям будет достаточно прекратить поставку еды в супермаркеты. Но дядя Сэм хочет убедиться, чтобы у недовольного населения не осталось еды даже в собственном огороде. Поэтому делёж продуктами с соседями, угощение друзей своим урожаем, как в старые добрые времена, сегодня в Америке считается преступлением.

Билль вошёл в силу, и результаты не замедлили показаться. Региональные власти подали в суд на фермера за выращивание слишком большого количества овощей. Посмотрите репортаж 2-го канала новостей из Джорджии.

«Региональный суд графства ДеКалб, штат Джорджия осудил Стива Миллера за выращивание очень большого количества овощей. По мнению регионального судебного маршала, оборот по выращиванию органических овощей стал слишком крупным для 2-акрового участка фермера».

— Это моя страсть, — говорит Стив.

— И, к сожалению, моя страсть привела меня к неприятности, и я не понимаю, почему.

Миллер выращивает овощи уже 15 лет. Он угощает ими друзей, соседей, иногда платит овощами подрядчикам, а также продаёт их на местных крестьянских рынках. Стиву Миллеру грозит штраф в размере до пяти тысяч долларов». Позже суд закончился не в пользу Стива Миллера. Он вынужден был уплатить штраф.

Настоящий шок у американцев вызвало видео, записанное секьюрити камерой в кооперативном продуктовом магазине натуральной органической еды в Лос-Анджелесе, штат Калифорния.

Полиция провела рейд с целью изъятия нескольких галлонов молока, привезённых с небольшой частной фермы. Посмотрите на эти кадры. Картина выглядит так, как будто полиция проникла в цех по производству наркотиков или на склад незаконного хранения оружия. Полицейские двигаются с оружием наизготовку, как будто кто-то собирается оказать им вооружённое сопротивление. А в это время напуганные, не понимающие, что происходит, продавцы, наверное, дрожат от страха где-нибудь в подсобке.

Это видео,  выставленное на Ю-тьюб, вызвало негодование миллионов американцев. «Неужели у полиции нет более серьёзных дел, чем третирование пары испуганных продавцов?» — задают вопрос многочисленные комментаторы. По утверждениям многочисленных очевидцев, изъятое молоко полиция вылила на асфальт в присутствии и на глазах у группы бездомных.

— в ворота с задней стороны магазина громко постучали.

— я спросил, что происходит? Они ответили: «У нас есть ордер на обыск».

— и они направили на нас оружие.

— я испугалась. Я не могла понять, что происходит.

— крестьянское мясо, молоко, сыр, зелень, яйца, мёд...

— эти чистые и здоровые продукты помогают мне чувствовать себя хорошо.

Магазин клубного типа «Свежие продукты» находится в городке Венис, Калифорния. Новые члены клуба подписывают документ, в котором говорится, что они хотят покупать именно такую еду. В этом-то и суть этого магазина, объясняет директор Джеймс Стюарт, что еда не подвергается пастеризации, гомогенизации или любому другому опроцессированию.

Агенты брали пробы продуктов на этой ферме в Сан Пауло, которая снабжает магазин. С неё и началась эпопея с обыском магазина. Шерон Пальмер с тремя сыновьями управляет этой фермой, которая уже несколько лет находится под наблюдением государственных полицейских организаций.

— мои дети стояли и смотрели, как на меня надевают наручники. Меня отвезли в тюрьму.

Пальмер провела ночь в тюрьме графства Вентура, но обвинения ей предъявлены не были.

Суть не только в том, что корпорации хотят, чтобы население планеты потребляло только их продукцию, а в том, что они не хотят видеть людей свободными и независимыми в своём выборе. Они хотят контролировать нашу жизнь со всех сторон.

Теперь несколько слов о состоянии самих фермерских рынков. Многие из них и фермерскими назвать нельзя, потому что под этой вывеской сельскохозяйственные корпорации чаще продают свою генетически модифицированную продукцию. С фермером можно поторговаться, а также получить вес с походом.

На большинстве фермерских рынков Калифорнии, Невады, Аризоны на продуктах стоят ценники, как в супермаркете, а при попытке поторговаться продавцы широко открывают глаза, не понимая, о чём идёт речь.

Любая попытка людей в США вернуться к сельскохозяйственным истокам жёстко пресекается полицией. Два раза мне довелось наблюдать лично, как полиция буквально громила частные овощные рынки. Ящики с овощами и фруктами переворачивались вверх дном или высыпались на проезжую часть.

А вот ещё пример нового закона в действии. Джулии Бас, жительнице городка Оук Парк, штат Мичиган, грозит тюремное заключение сроком в 93 дня.

Её преступление - выращивание овощей на своём участке. По заявлению представителя отдела городского планирования Кевина Рулковски, её растения были посажены не по общепринятому коду.

https://xan-13.livejournal.com/5916756.html