nikolaev.champ

Сегодня 31 октября и во многих странах, по большей части Европейских и западных, отмечают Hallowen. В России дети не ходят по домам в костюмах, у нас это скорее шанс провести тематическую вечеринку в клубе, девушкам повод примерить сексуальный костюм, а магазинам возможность продать годовой запас тыквы, в остальном всем плевать на праздник и его смысл. В 2000-е, в мою бытность студентом праздник был менее популярным, чем сейчас. Особенных денег тогда не выделялось и широко отметить Halloween в клубе не получалось. Хотя всегда этого хотелось, да и сейчас порой хочется. Случай отпраздновать выдался чуть позже, в 2011 году. В то время я работал геологом в Районной инженерно-технической службе №1 Комплексной экспедиции геолого-разведочного бурения №2 Управления поисково-разведочных работ в Сургутнефтегазе и каждые две недели мотался по вахте в Западную Сибирь. Рабочую вахту я успешно закончил и ждал момента, когда сяду в поезд № 378 сообщением Новый Уренгой - Казань. Но грянул гром, я попал в какие-то там списки и меня вдруг отправили проходить профессиональное обучение. Я горевал. Учеба занимала всего один день и выпадал этот день ровно на середину моей отдыхающей вахты. Ехать домой и через день возвращаться обратно смысла совершенно не было, пришлось остаться в Сургуте на несколько дней. Общагу от предприятия мне не давали, денег на гостиницу не было. Я поселился в клоповнике за 400 руб, в комнату с жестким типом Валерой из небольшого поселка Демьянка. Валера травил клопов дихлофосом, за кроватью держал "водного" и ничего в жизни не боялся. Наступил 31 октября. В телефоне я отыскал контакт Андрея, с которым познакомился минувшим летом на Казантипе и мы пошли гулять по злачным местам города Сургута. Сначала мы заказали пиво в пиццерии Иль Патио и разговаривали о былом, вспоминали летний отдых в Поповке, затем решили перейти на крепкий алкоголь, после чего двинуть в клуб, ведь этому был значительный повод - праздновался Halloween. Переходить на крепкий алкоголь в кафе было не по карману и мы переместились в магазин. На кассе оплатили бутылку текилы Olmeca, лимон, пластиковый нож, стаканчики и пачку Илецкой соли. На улице было морозно, уже пару недель лежал снег и мы поднялись туда, где потеплее, а именно в темный подъезд пятиэтажки на центральной улице Ленина. Мы сидели на ступеньках в полумраке, в окне перед нами виднелся кусок вечернего неба, освещенный заревом города, я отрезал от лимона кусочки, втыкал пластиковый нож в пачку соли и давал облизать его Андрею. Если внизу гремела подъездная дверь, мы замолкали и радовались, что жильцы не доходили до последнего этажа. Мы пили, но не пьянели. Текила имеет свойство привести человека в глубокое опьянение не сразу, а с небольшим опозданием. Текила кончилась, осталась соль и стаканчики. Мы покинули подъезд, вышли на центральную улицу, подъехало такси. Это я помню четко. Затем произошел щелчок и вдруг наступило утро. Я проснулся в клоповнике, напротив спал Валера, мои руки болели  и голова разрывалась с похмелья. До Андрея в этот день я дозвониться не смог. В последующие дни он тоже был недоступен. Я начал вспоминать. Из событий прошлого вечера я помнил всего два непродолжительных фрагмента. Первый совсем короткий: Я стою на лестнице в большой очереди у входа в клуб, стою без Андрея. Второй побольше: Cижу в клубе на высоком барном стуле, громко играет музыка, голова сама сильно тянется вниз, музыка и вечеринка мне не особо нравятся. Далее появляется охранник и тащит меня к выходу. Покидать таким образом вечеринку мне не хотелось и я говорю ему: "Ты конечно можешь сейчас вые.ываться, но помни: охранник - это все, чего что ты добился в жизни". После этих слов охранник потащил меня в подсобное помещение, заламывая руки. Ему на помощь присоединился второй охранник. Я кричал им: "За что ломаете? За правду?" На этом воспоминания заканчиваются. Чуть позже из соседней комнаты появился сосед - еще один постоялец клоповника, он шел на мировую из-за какой-то ночной ссоры (припомнить которую не получалось, как я не силился). Оказывается ночью я не мог попасть в свою комнату, путь в которую лежал через комнату этого самого соседа. Сосед заперся на ночь и отрезал меня от моего койко-места, по этом и случилось ночное недоразумение. Как я добрался до клоповника, я не помнил совсем. Передвигался я в режиме автоматического управления, на автопилоте, ругался с соседом в том же режиме. Вот так! Все возможно в Hallowen и даже без костюмов.
P.S. Андрей вышел на связь только через неделю. В то утро он проснулся дома, как был в обуви и верхней одежде, без документов, денег, телефона и шапки.
P.S.S. Наверное, я понимал, что сейчас меня выгонят и хотелось посильнее задеть охранника обидным словом. Получилось! А ведь людям таких больных вещей говорить не нужно.

Уже пару лет не писал отчет с выезда. По России их было достаточно за последние годы, а вот в Еврокубках Спартак не играл довольно давно, но мы ждали и наконец дождались.

Деньги на евросезон были отложены заранее, часть из них ушла на выезд в Марибор в сентябре, оставалось потратить еще немного и на этом закрывать выездной сезон, точнее выездной год. Авиабилеты нашлись заранее на форуме Винского. Маршрут в столицу Соединенного королевства был спланирован следующий Москва-Брюссель-Лондон-Манчестер-Ливерпуль-Эдинбург-Брюссель-Москва. Тимур довольно лестно отзывался о Шотландии, и это существенно повлияло на мой маршрут, на Эдинбург я отвел 5 дней из планируемых 10. Очень хотелось посетить Дублин, но ничего подходящего Ryanairмне не предложил. Ну ничего, еще поездим!

Получение визы я откладывал до последнего. Миша даже начал сомневаться и сбрасывать меня со счетов. Эти сбрасывания обернулись мне тем, что все забронированное Мишей жилье перешло с моего имени в пользу Вована, оформившего визу заранее. Я решил, что буду бронировать хостелы после получения визы, а визы все не было. В отличии от представителей Шенгенской зоны англичан интересуют финансовые гарантии и только. Воровать и оставаться жить в Англии я не собирался, но слов в посольстве не достаточно, нужны были справки.

Нет работы-нет справок, есть друзья-есть справки. Спасибо Ване и отдельная благодарность Диману, который устроил меня в хорошую фирму, выписал большой оклад и все это подтвердил письменно.

До вылета оставалось 17 дней. С толстой папкой бумаг и копий я дожидался очереди на подачу документов в визовом центре, прикидывая, что может пойти не так. В соседнем ряду дожидался очереди другой представитель фанатского движения Спартака, его я помнил с Марибора, но имени не знал. Удивительно! Скольких людей из движухи ты знаешь на лицо, но не более того! Таких уже больше чем было в школе и университете. Смоет ли время их лица из памяти так же как смывает все остальные?

Документы поданы, началось ожидание. В личном кабинете на сайте консульства появились первые зеленые галочки. Я переживал, что документы были отсканировали не полностью, парень в окошке потратил на все не более минуты, копий не взял, забрал только паспорт, а человеческая ошибка могла стоить поездки. В который раз говорю себе и первый раз говорю вам:Сомненья прочь! За три дня до вылета одно за другим пришли сообщения из визового центра. Я подпрыгнул и через час я уже был на Курской, разрывал запечатанный конверт цвета опят. В руках заграничный паспорт (+1 наклейка). Есть!

Оставалось докупить внутренние билеты на электричку и забронировать жилье. А еще! Коллегиальное решение посетить матч МЮ-цска породило вопрос о новых расходах, в связи с покупкой билетов на игру коней. Замечу, что в моей поездке многие вещи имели приставку Low (Low budget, low price, lowcoster), по сему на игру цская решил вписываться, оставив формальности с билетами зажиточным коротышкам.

Наступило воскресенье, это был день вылета, к которому я готов не был. Рубли были не обменены и пришлось колесить по обменникам все утро, дабы обменять фунты по приемлемому курсу. Наконец Английский королевы легли в карман и я отправился в Домодедово. В бизнес-зале аэропорта меня ждали Миша, он же Миня, а еще Игорь и Санек, которых я видел впервые. Парни оказались порядочные, что было не раз доказано в поездке. До вылета оставалось совсем чуть-чуть, справа щедрыми услугами бизнес-зала пользовалась компания спортивных ребят без опознавательных цветов (кони играли в промышленном Манчестере за день до матча Ливерпуль-Спартак и кто в самолете конь, а кто не конь понять было сложно). Спорт. компания оказалась мясная, спустя пару часов она уже объедала бизнес-зал за соседним столиком в столице Бельгии. До Брюсселя я летел со спокойным парнем в модной куртке SI. Он оказался конем и разговора как-то не сложилось, хотя у него было что рассказать за 60 выездов. Я переключил внимание на рассказы Шукшина. Василий Макарыч и Лондон, два разных мира. Кто из них больше? Вообще, самолет был на 50 процентов заполнен фанатьем, при примерно равном соотношении мясо-кони. Все ходили по салону с серьезными пачками и друг друга как бы не замечали, инцидентов не было. Из Брюсселя до Лондона я летел с улыбчивой и открытой австралийкой с хриплым голосом. Мы много шутили, она даже спела песню. Я спросил, что означает сжатый кулак с вытянутыми большим пальцем и мизинцем, который она внезапно продемонстрировала. Она жестикулировала и высовывала язык, объясняя на уровне ощущений и эмоции, но я ее так и не понял. Видимо в свое время не уловил суть этого жеста и до сих пор не понимаю. Есть все-таки вещи, какие ты чувствуешь и просекаешь сразу, их не нужно объяснять словами. Это как в хорошем кино.

Посадка в Лондоне. Среди работников аэропорта было очень много индусов, колония переезжает к колонизатору, механизм работает реверсивно. Еще я обратил внимание, что после паспортного контроля около половины пассажиров жмут кнопку понравилось/не понравилось обслуживание в аэропорту. Не знаю, что будет после опроса, но люди жмут кнопку и что-то решают сами. У нас электронные очереди с талонами и голосования все же так не работают. Электронные табло выключены, а половина входов в помещения по прежнему закрыты или огорожены лавочкой, со времен Ильфа и Петрова поменялось не многое. Да и народ у нас забивает на все эти кнопки с зеленой улыбкой у касс облуживания, забивает на «…после разговора с оператором не вешайте трубку, чтобы оценить качество обслуживания» и все остается без толку. Хотя, сужу я по себе.

Метро в Лондоне не удобное. Точнее не удобны вагоны, у скошены верхние углы и низкий давящий потолок. Наверное это потому, что первые тоннели были выкопаны без высоких технологий еще в позапрошлом веке. Копали не глубоко и переделывать их не никто стал. А вот у нас только дай волю на переделать и перестроить заново! Заботятся о простых коротышках у нас гораздо больше! Это радует! Главное, чтобы было удобнее и плиточка лежала поновее. Брызгать недовольной слюной не хочется, но путешествия на то и нужны, чтобы смотреть, сравнивать и рассказывать как можно жить иначе. Метро в Лондоне не дешевое, оно разбито на зоны и чем дальше ты уедешь из центра, тем больше придется заплатить на выходе. Все четко. Заметил, что схема Лондонского метро уж очень похожа на схему Московского. Наверное, Лебедев рисовал и для них)

В метро я сделал пересадку, чтобы попасть в хостел в районе Гайд-Парка. Парни поехали в мини-гостиницу с комнатой на четверых, где их уже поджидал Вован, прилетевший днем ранее. По пути я спросил у местной дамы дорогу. Я не блестел лоском и говорил на ломаном английском, поэтому дама сделала мину, а голову завела немного назад и в сторону от меня. Эти приветственные жесты боязливых жителей мегаполисов меня отталкивают больше, чем «Дай сигарету» от гопников на темных окраинах. Человек отдаляется от человека. Через пару секунд дама поняла, что я не людоед и что-то подсказала, но было поздно, зыбкое представление об очаровании Лондонских леди уже пошатнулось. До станции назначения я не доехал, конец ветки был на ремонте и я вышел на улицы вечернего Лондона. Я вздохнул. Опять эта улыбка, опять обаяние незнакомого города. Все здесь по-другому, еще есть листва, кэбы, двухэтажные автобусы, все нарушают и едут по встречной полосе. Ладно, ладно, не нарушают, просто я еще не привык к правостороннему движению. Гайд-парк уже был закрыт и я начал обход по приватной дороге. Я шел уверенно, до тех пор, пока из темноты двое людей с автоматами не закричали мне: Стоп! Я поднял руки вверх, объяснил ситуацию и достал карту. Автоматчики поняли, что я не людоед, опустили оружие и указали дорогу. Я вышел из темноты и зашагал по закрытой территории мимо особняков с рождественской иллюминацией. Скромная роскошь. Кто живет в этих прекрасных домах? Не иначе как богачи этого мира, ведь далее такие же дома начали превращаться из частной собственности в посольства разных стран. О, вот и Российское!

Вскоре я оказался у хостела. Улыбка не покидала мое счастливое лицо. Заселиться я не успел. Миня написал, что Санек по ошибке забронировал и оплатил комнату на четверых дважды. Было решено, что я переезжаю к ним, чтобы хоть как-то отбить непредвиденные расходы. Хостел, кстати говоря, оказался довольно шумным и веселым, но я покидал это место, держа в голове новый маршрут. За спиной остались парнишки с ароматными косячками в зубах, осталась музыка, остались ребята разного цвета кожи с алкоголем в руках. По брел по центру незнакомого города. Города, которые видел только на картинках и пинал листву. Она уже окончательно пожелтела, лежала себе неподвижно и никому не мешала. Ее либо уберут, когда листьев на деревьях совсем не останется, либо она тихо сгниет. Разумно.

За час я обогнул Гайд-парк и вышел к встречающей меня компании, с ними уже был Вован. Хочется сказать пару слов о Воване, которого многие ругают за плохое пьяное поведение. Вован из тех, кто не бросит и не отвернется, для него человеческие отношения важнее денежных. Это редкость, за это я его очень уважаю и ценю! Вован, ты молодец, что так много гоняешь! Дорога к мини-гостинице заняла еще около часа и мы, голодные и уставшие, вошли в нее уже за полночь. Засыпали мы впятером на восьми кроватях, для Лондона это просто неслыханный жир!

Утро выдалось облачным, как и весь следующий день. Тосты, фасоль, масло, яичница, сосиски и бекон, либо каши, мюсли, молоко, джем. Из соображения экономии я выбрал континентальный завтрак. Экономия - вещь довольно загадочная, утром ты не переплачиваешь 2 фунта за завтрак, а вечером спускаешь 30 в пабе, в начале поездки жмешь мелочь, а под конец идешь в из одного ночного клуба в другой. Странно.

Животы полны, от пищи скоромной к пищи духовной. Мы отправились изучать бывшую столицу империи над которой никогда не заходит солнце. Первой точкой назначения был автовокзал, затем Дарвинский музей. Музей бесплатный, огромный, интересный для посетителя любого возраста. В нем было все! От скелетов динозавров до чучел колибри, китов, слонов, носорогов, а еще метеориты и черепа пещерного человека. Вот куча интерактивных заданий для толп школьников, бегающих с раскрытыми ртами. Сколько эмоций!

Единственный недостаток больших музеев - их размер. Спустя пару часов ты утомлен, внимание притупляется, интерес гаснет. Последние несколько залов мы прошли без остановок. Из музея в центр города нас повез двухэтажный красный автобус. Все таки манит русскую душу все двухэтажное -дом, автобус, вагон! Даже не сайте РЖД по-детски указывается, что это поезд не простой, а двухэтажный!

Вот она, Трафальгарская площадь под присмотром национального героя - адмирала Нельсона. Памятник Нельсону возвышается на каменной колонне, в окружении еще троих полководцев по углам площади, а вот четвертый памятник у здания Национальной галереи периодически меняется. Сейчас это огромный кулак с невероятно длинным вытянутым вверх большим пальцем. Радостно, что чувство юмора присутствует и на государственном уровне. Вот Биг Бен на ремонте, памятник Черчиллю, гвардейцы, набережная Темзы, знаменитые красные телефонные будки, здание парламента. Путешествуя, я иногда задумываюсь, смогу ли я жить постоянно в другой стране, в чужом городе. Я представляю себя через год в этом самом месте, когда обаяние города улетучится, как вечернее обаяние незнакомки и останутся незнакомые люди, дороги, дома, улицы. Вот иду я по такой улице, что я чувствую? Куда я иду? Нет! - говорил я разным городам почти сразу, а вот в Лондоне я задумался. Величие города и страны здесь заложено в архитектуре, в людях, даже в парках, и это опять на уровне чувства. Не просто так олигархи уезжают жить в Лондон.

По Тower bridge мы пересекли темную Темзу и спустились к крейсерам. Встал вопрос: Что делать дальше? Культурный голод отступил и отвлекшись от пищи духовной мы отправились в паб. Первым мы посетили Old Cheshire cheese, это старейший паб в Лондоне, сейчас ему около 400 лет. Пропустив по пинте, мы покинули его, забрав с собой сдачу и запах костра от камина. Новый паб. Круговая барная стойка с уходящими в зал стеклянными перегородками. Получаются такие мини-комнатки, в которых местные и приезжие собираются компанией, обсуждают трудовой день, женщин, машины, отдых, политику, цены, путешествия и конечно футбол. Был еще один, совсем не примечательный, в воспоминаниях от которго остались только гренки. Закончился наш вечер под окнами известного домана Baker streetпод крики: Шерлок, выходи! Шерлок, Шерлок, выходи! Ни доктор, ни сыщик, ни миссис Хадсон нам не открыли и мы отправились спать! Нет! Вру! Еще позже мы были у Букингемского дворца, но королеву звать не стали. У нее возраст!

Утро выдалось сырым и серым. Зевая, с легкой ломотой от недосыпа я брел к автовокзалу. На улице было пустынно и тихо, утренняя сонная тишина имеет свое очарование. Еще час и она куда-то исчезнет. Ее прогонит шум просыпающегося большого города. Рано встать, войти в магическое утреннее состояние, почувствовать его - вот что я люблю. Это скорее окончание ночи, настоящее утро придет чуть позже. Английский завтрак в здании автовокзала обошелся в пять фунтов, он был больше и дешевле, чем в гостинице, так бывает всегда. К автобусу до Манчестера я вышел перед самым отправлением. Пассажиры уже заняли свои места, мое оказалось в конце автобуса в окружении грядки коней. Ехали мы спокойно, многие были с похмелья и очарование Лондонского утра не ощущали. На полпути мы остановились в туалет и я пересел на второй этаж к самому стеклу в начале салона. Рядом со мной оказалась пугливая девушка по имени Эмили. Мы разговорились, она ехала на север к семье. Веснушки, волосы с рыжим оттенком, тихий голос, красивое лицо. Мое представлении об англичанках теперь выражено в лице это тихой, слабой и скромной девушки в платке на тонких плечах. Справа, через проход ехала чернокожая женщина лет 30 с чернокожим ребенком лет четырех. Мамаша закинула сапоги на перегородку у стекла и половину дороги громко говорила по телефону, а дочь все это время орала на куклу, специально привлекая внимание матери и раздражая не спящую половину салона. Но все молчали. Таковы негры, такова толерантность.

В Манчестере я первым делом зарядил телефон в ближайшем к автовокзалу пабе и связался с парнями, которые уже прибыли в город на электричке. Пара пинтStrongbow в обед подняло настроение совсем ненадолго, сказался ранний подъем и силы нужно было восстанавливать. Выходя из паба, я встретил грядку коней, в которой был мой сосед из самолета, тот самый в модной желтой куртке SI. Мир тесен. Я нашел свой хостел и улегся на второй ярус одной из восьми кроватей. Тревожный двухчасовой сон частично освободил меня от влияния сидра, размазав мои мысли по стенками черепа так, что их было не собрать еще пару часов.

Улица. Серое небо. Ветер. Китайский квартал. Кафе. Огромная порция лапши с бульоном. Вкусно.

Парней я нашел в гостиничном номере квартирного типа у самого вокзала. Возможность вписаться к ним была вполне реальной, но мои вещи уже были в деревянном ящике хостела в паре кварталов отсюда. За час до игры мы были в районе Old Trafford. Добрались на трамвае. Я отделился от парней и отправился на поиски возможности оказаться на трибуне без билета. На подходе к стадиону я забрел в крутейший клубный паб Manchester United. Толпа гогочет, пьет, двери нараспашку, беспрерывный поток движется сквозь два входа. Паб, как проходной двор, не уютный, как квартира в которой не снимают обувь. Но насколько он атмосферный! Сравнивать футбольный паб можно только с футбольным пабом. Волнующая и немного тревожная атмосфера перед игрой. Бля! В жизни должен быть футбол!

Ближе к игре потоки бритишей увеличились со всех сторон. Стадион почти полон. С рук билеты продавал только один человек и стоили они больше сотни. Я кружил вокруг да около, хотел вписаться через вход для прессы, но не решился. Не решился подойти и к Нобелю Арустамяну, встречающего людей у входа и направляющего их внутрь. Началась игра. У стадиона стало почти безлюдно и грустно, только пьяный тип рядом что-то кричал до появления копов. Буду называть английский ментов копами. То ли из-за того, что я видел их только по телевизору, то ли из-за их смешных шлемов мое отношение к ним было не серьезным. Я представлял их беспомощными, способными разбежаться по кустам от первых пинков и щелбанов. Не тут то было! Такие же злые мусора! Один из них строго спросил, со мной ли пьяница, затем потребовал билет. Я дал два отрицательных ответа, после чего услышал грубое «Move alone! и отошел в сторону. В перерыве я заметил, что русскоговорящие парень и девушка покидают стадион. Они оставил мне свои билеты и я оказался под трибуной. Вот еще пара шагов, лестница и я на знаменитом стадионе. Улыбка как у ребенка.

Кони на поле вели в счете, но пропустили два мяча за пару минут. Кони на трибуне что-то пели, потом разделись по пояс. Четверть гостевой трибуны просто стояла молча, скрестив руки на груди и наблюдая за игрой. Это было мясо на игре цска. Парни рассказали, что кто-то из коней кричал примерно следующее: Что вы стоите и молчите? Мы знаем, что вы мясные! Пизда вам завтра!

Лично я этого не слышал, я наблюдал за перемещениями Мауриньо, силовым английским футболом и радовался моменту. Обратил внимание на именные таблички на сиденьях с фамилиями владельцев абонементов на сезон. У нас такая практика только вводится с этого года.

Игра закончилась. Я заглянул в еще один паб, предъявив на входе билет на игру. Играла музыка, было шумно и весело, я даже сделал селфи на память. На станции, в ожидании обратного трамвая, я заметил довольно много девушек, приехавших поболеть за цска. Были среди них и красивые. Есть что-то запретное во фразе:Наказать коняшку или Поничку)

В толпе я разглядел парней. Вместе мы вернулись к ним в гостиницу, посетив перед этим продуктовый магазин. Вечер прошел в разговорах о футболе, гулять мы не пошли. Уставший от работы Манчестер уже готовился ко сну, ведь завтра среда и ему снова на работу. Как тут живут Мауриньо с Гвардиолой? Что они делают по вечерам? Тоска.

Match day. До электрички в Ливерпуль оставались минуты. Я доедал лапшу в коробке на перроне вокзала. Зашипели пневматические механизмы, двери закрылись и железные колеса понесли меня по бетонным эстакадам на родину Ливерпульской четверки. Вагон был полон, мужики читали газеты с заголовками, посвященными вчерашней игре. Отчего меня так радуют эти газеты в руках незнакомых людей? Радует еще живое, но уже отживающее свой век старое. Придет все новое, электронное и цифровое, быстрое и удобное, все станет онлайн, но лучше не будет. Иногда мне кажется, что самый сок, вкус, экстракт, эссенция жизни были в 70-80-е годы. Все было настоящее, яркое, все было в руках людей, а не в мониторе. Наивен в своих заблуждениях, не успеваю за временем. Работайте типографии, печатайтесь газеты, не сдавайтесь, прошу!

Вокзалы, пабы, улицы, площади, хостелы и гостиницы Ливерпуля были заполнены людьми в красно-белом и кэжалс. Местных фанатов в красных шарфах и клубных футболках на улицах тоже хватало. Город жил футболом в этот день. Только печальный Эвертон «был наказан и оставлен дома», как провинившийся ребенок. Ладно, сегодня играют взрослые.

В который раз я подзаряжал телефон в кафе у вокзала, чтобы связаться с парнями. Купи же ты наконец Power bank!Электронные сети вновь связали меня с Мишей, Игорем, Саньком и Вованом, мы вновь встретились и отправились в Альберт докс. Парни взяли экскурсию по музею Битлз, а я ограничился Битлз-магазином с Битлз-сувенирами.

Вечер наступил быстро. Серые воды у доков наводили тяжелую тоску и мы ушли подальше, сначала в хостел, потом в паб и наконец к стадиону.

О, Энфилд! О, очереди! Всем не терпелось попасть на сектор и послушатьYou never walk alone вживую. Входы на стадион, размером с заборную щель, работали четко и пускали по-одному. Безопасность! На вход ушло около 30 минут и «гимн» Ливерпуля мы пропустили, еще позже пропустили семь безответных мячей. Про игру говорить не стану, разочарования было, но не убило! Спасала радость от пребывание в хорошей компании на крутом стадионе в Англии на матче Лиги чемпионов! Круто? А ведь еще пять дней я буду на этом старом, дорогом и незабываемом острове. Круто!

Обратно в центр мы возвращались пешком, я чуть было не попал под колеса. Все просто: Побежал через дорогу, появилась машина, я поскользнулся и упал, машина успела меня объехать. Слава богу!

Ночь. Полный паб. You never walk aloneв исполнении местных. Аплодисменты. Так закончился длинный день, в ожидании которого я пребывал последние пару месяцев.

Парни уехали рано. Уехали на север. Вован нарочно оставил в комнате гречку «Увелка» в пакетиках и случайно забыл свою куртку. Гречку я не взял, а вот куртку прихватил, ведь в Эдинбурге будет холодно.

С похмелья в чужом Ливерпуле я загрустил, понимая как тяжело будет в течении четырех дней одному, ведь пацаны уедут уже послезавтра и я останусь в сказочном Эдинбурге один. Человеку нужен человек, как бы красиво не было вокруг.

На главной пешеходной улице я встретил знакомое лицо еще с Лиссабона! Диман из Павлова Посада, привет! Последний раз мы виделись в Ярославле в 2013. Диман стал еще мощнее, щи еще сложнее. «Что? Бельгийцев ищешь?» - сходу спросил я. Мы улыбнулись и перекинулись парой фраз.

До электрички я слонялся по центру, зашел в заведение, где кушают небогатые местные. Заведение специализировалось на приготовлении Fish & Chips - традиционное английское блюдо. В стандартном виде Fish&Chips - это треска в кляре и крупные куски картошки-фри, уложенные в коробки из пищевого пенопласта. Мое представление о чипсах все время мешало принять это блюдо. Чипсы же другие, почему такое название? Иногда представление о том, как должно быть мешает тебе насладиться тем, что есть! Это правило работает! Готовится картошечка с рыбкой при тебе. Местные разбирают на ура, многие берут на вынос. Вкусно, правда картошка сухая и ее много не съешь. Кстати, половина клиентов берут просто картошку без рыбы, но с соусом карри, тоже ставшим национальным блюдом. Без рыбы чек выходит вдвое дешевле, а карри разбавляет сухомятку. Вот так, не все в Англии богачи.

Путь до Эдинбурга был с двумя пересадками, одна из них занимала больше часа. Вмешался случай. Авария на железной дороге изменила расписание поездов, многие задерживались. Я не стал дожидаться свою собаку и в Карлайле сел на ближайшего пса до столицы Шотландии. Билет был не совсем тот, что нужно, но его не проверяли. В Эдинбурге я проехал свою остановку и вышел на стеклянном центральном вокзале, расположенном в овраге в самом центре города. Возвращаться не хотелось и я сразу же перебронировал хостел. После Лондона и Ливерпуля здесь было очень холодно, даже нос покраснел. Время катилось к полуночи, я принял горячий душ и лег спать на самый нижний ярус трехэтажной кровати, уходящей под самый потолок. Сон.

Утром Эдинбург скинул с себя черные покрывала северной ночи. Погода стояла ясная, темные стены огромных домов уже не пугали черным волшебством как вчера. Эдинбург - город рыцарей, высеченный из камня. Он прекрасен, его женщины нет!

Я вернул Вовану куртку и мы вместе пошли завтракать под аккомпанемент Эми Уайнхаус. Завтрак обошелся в 10 фунтов, это дорого. Единственным плюсом было наличие в тарелке куска Хаггис, это традиционное шотландское блюдо из запеченных в кишке потрохов. Из паба мы вышли в районе обеда. Я переселился в новый хостел. Затем мы взобрались по каменным лестницам на главную улицу Эдинбурга - Royal Mile. Центр Эдинбурга выстроен в несколько ярусов, улицы уходят по кругу вниз, оказываясь одна под другой. Выглядит это примерно так:Идешь ты себе по брусчатке, по краям пятиэтажные дома, выходишь на мост, смотришь вниз, а под тобой такая же лица, уходящая перпендикулярно и дома, в которых ты только что насчитал 5 этажей, с другого края оказываются десяти этажными. И построены они давно, облицованы камнем. Чудо!

Следующим пунктом назначения стал музей виски. Экскурсия на русском языке закончилась дегустацией односолодового и купажированного сортов из разных регионов. Я даже что-то понял об этом напитке и запомнил названия регионов-производителей. Я крутой.

Чуть выше музея, на холме обдувалась ветрами главная крепость в городе. Мы поднялись к ней. Парни взяли еще одну экскурсию, я остался снаружи. Экономия. У меня еще четыре дня, а они уезжают уже завтра утром. С холма я увидел море, до него я доберусь на днях. Город уходил в разные стороны паутиной улиц. Далеко внизу зажигались желтые огни, сигналили машины. Здесь было спокойно.

Вечер мы провели в трех-четырех пабах. На прощание Миша оставил мне свои шарф и перчатки. Грели они меня до ближайшего ночного клуба. Мимо пройти не удалось, началась антиэкономия. Шотландцы и гости города танцевали под незнакомую музыку, мигали огни, я без конца докупал сидр. Пару раз подходили знакомиться геи. Дырявые здесь ничего не боятся, нравы европейские, вольные!

Четыре следующих дня я провел в холодном неотапливаемом хостеле недалеко от центра. Батареи почти не грели, шотландцы тоже знакомы с экономией. Готовил я себе сам, цены в шотландских магазинах не высокие, на некоторые продукты не выше московских. Из наблюдений отметил, что по городу установлено много деревянных скамеек с табличками. Текст на табличках примерно следующий: Дорогой Мэри от мужа и детей. Даты. Пришел, посидел, вспомнил.

Еще в Англии любая дыра носит крутое название с кучей мощных приставок. Например, Королевский британский Эдинбургский шотландский общественный туалет. И да! Почему я упомянул некрасивость шотландских девушек? С русскими они, понятное дело тягаться не смеют, но быть красивыми хочется! И что они делают? Это парадокс, но в декабре при минус десяти градусах, улицы заполнены дамами в босоножках! Да! На плечах теплое пальто, на ногах босоножки! Боюсь, сколько бы я не ездил, не читал и не познавал этот мир, останется тайна, такая же далекая, как 14 восьмитысячников! Имя ей женская логика!

В Глазго я не поехал. Я сделал ошибку, уплатив за хостел вперед и теперь не хотелось терять деньги. Это была отговорка для себя самого, на самом деле не хотелось ехать одному. Посетил еще пару ночных клубов, где пообщался с местными хулиганчиками. В прощании мы горячо жали друг другу руки. Друзья на час! Что я делал еще? Заходил в стриптиз с жадными танцовщицами, дважды был в национальной галереи, с довольно богатой экспозицией, много гулял по улицам и поднимался на высокую гору в черте города, вид с которой мне вновь напомнил о море. Море! Дорога к нему заняла весь следующий день до заката. Я долго плутал, спрашивал дорогу. По пути обогнул замерзшее озеро без снега, на прозрачном льду которого уживались не менее десяти видов птиц. Каждая кричала по-своему, они толкались и дрались за корм, а вечером, позабыв дневные обиды, тихо спали, прижав друг к другу хвосты у единственного прорубленного во льду окна.

Море было холодное и неприветливое. Я намочил руки и лицо, прошелся по скользкому волнорезу, очень скользкому по краям и наступая на водоросли и мох вернулся на песчаный берег. Зимнее море особенное. Рядом мужчина кидал собаке палку, а она приносила ее обратно раз за разом. Им было весело, они были дома и были не одни.

В своем хостеле я познакомился с кудрявым русским студентом из Германии. Его родители эмигрировали в Европу в 90-е и теперь он учился математике в Париже. У него была забавная привычка пердеть губами, которую я даже перенял на время. Звали его Александр. Я спросил у него, в чем главное отличие русской ментальности, почему у нас в России все так? Отвечал он с акцентом, отвечал подумав. Сказал, что в Европе довольно рано человека приучают к тому, что все зависит только от него и ни от кого более. Человек сам строит свою судьбу, а не мама, папа или царь. Пока не возьмешься сам, ничего не произойдет! Я уверен, это правило работает и в обратном направлении.

Еще в комнате был молодой лесоруб из Литвы. Разоблачил я его по белому защитному шлему с большими наушниками. По-русски он не говорил или не хотел говорить, но поведал, что здесь в Эдинбурге он на обучении, а вообще валит шотландский лес за приличные деньги, это до 200 фунтов в день. Каждому свое!

Выезд был долгим и интересным, как мини-отпуск. А отпуск имеет свойство заканчивается, тем более если он не большой! Спасибо, Англия! Я полетел домой!

Гоняйте на выезда!

P.S. Я так и не разгадал, как мыть руки из двух разных кранов с горячей и холодной водой. Английская экономия!

Средняя Азия появилась в моей голове из неоткуда и не давала покоя года четыре, особняком cтоял Казахстан и особенно Алма-Ата. Видимо, жизнь по крупицам давала мне информацию об этом регионе и постепенно я сам собой созрел для поездки. Все это время я ждал появления дешевых билетов, следил за Vandrouki и был готов к броску. В октябре 2019 билеты Москва -Астана-Москва неожиданно поступили в продажу, я встрепенулся. Самые близкие к весне даты, доступные для покупки, попадали на конец марта. Решено. Для оформления даже не пришлось доставать загранпаспорт, все данные я ввёл по памяти и нажал кнопку "оплатить". Списание произошло в КZT(Казахские теньге) по курсу Сбербанка. Далее как обычно, нужно было выстроить маршрут и искать попутчиков.

Все мои друзья медленно, но верно перешли от выбора стран для поездок к более тщательному выбору дверей и холодильников для своих жилищ. Быт-батюшка, у кого вахта, у кого дети. Только единицы готовы психануть и поехать с женой по путевке к морю. Каждому своё. Хорошо, когда есть товарищ, которому можно просто позвонить со словами: А поехали х*й знает куда! И услышать: Подожди, посмотрю, что с выходными. Короче говоря, один только Вован согласился посмотреть красоты Средней Азии вместе со мной и купил билеты следом, попутно подбив на поездку и Равчика. С Володей мы дважды бывали на "Нашествии", вместе гоняли во Владикавказ, Махачкалу, Ростов и Ливерпуль. Вован порядочный добрый человек, приятный в общении и не прихотливый в пути. Главное чего нужно требовать от Володи, чтобы он не пил. Наша поездка попадала на Великий пост, который Володя соблюдал последние несколько лет и поэтому за поведение Володи я был спокоен.

Что касается маршрута следования, то он строился с некоторым трудом. Володя и Рав вылетали в Астану на два дня раньше меня, привязываясь к праздничным дням на 8-е Марта и возвращались в Москву также раньше меня, но уже на 4 дня. Нам предстояло встретиться в Алмате и расстаться через десять дней в Ташкенте. Маршрут пролегал через 4 страны и был утверждён: Москва-Астана-Алматы-Бишкек-Ош-Фергана-Худжанд-Душанбе-Самарканд-Бухара-Ташкент-Шымкент-Астана-Москва.

9 марта 2020 года я поцеловал на прощание Любу и впервые поехал в аэропорт Жуковский. Проходя через рамку металлодетектора на входе в здание аэровокзала, я опустошил карманы и выложил их содержимое в пластиковую корзину. Там уже лежали забытые в ней киргизами, узбеками, казахами и таджиками разные неизвестные  мне мелкие монеты. Сейчас они были сущей мелочью, никому не нужным металлом. А ведь пройдёт пара дней и эти самые монетки обретут для меня ценность и превратятся из желтого сплава в настоящие деньги. Сам аэропорт показался мне совсем маленьким и неуютным; с каркасным основанием, наспех сваренным из железных балок и несгораемой обшивки. Это будто и не здание даже, а отапливаемый склад, перестроенный в международный аэропорт. И уж если придёт Серый волк и как следует дунет на Жуковский, то он улетит к х*ям следом за своими пассажирами, прямиком в Среднюю Азию.

Летели долго, поспать не получилось. Стюардессы толкали тележки, продавали товары и разогретую еду, даже вода была платной. Ни стакана даром. Вопросы стюардессам приходилось повторять их дважды, они будто не слышали меня с первого раза, хотя я знаю, что слышали и это 100%. Парень с соседнего ряда пустился в небольшой спор со стюардессой по поводу стакана чая. Он настаивал на своём и оказался прав. Стюардесса закончила диалог фразой: Хорошо, я сделаю вам(тебе гребаный пи*р) чай БЕСПЛАТНО (но учти, пи*рилла, что чай встанет у тебя в горле комом). Это было произнесено с таким выражением лица и таким тоном, будто она отдаёт ему в дар замок в Шотландии. Сделала одолжение с большой буквы О. Как чувак не расхотел чай после этого? Есть особый навык- сказать так, что и не подкопаешься, а чувство, что тебя облили мочой есть. Так вот эта четкая стюардесса им овладела в младенчестве и теперь разьебывает как Йода световым мечом. Настоящая стюардесса улыбается до конца, киса, будь как она! Пилот пару раз делал объявления интонацией четкого босса-красавчика, но в его речи проскальзывали фразы вроде "очень замечательный" и на меня его магия не подействовала.

Да! Чтобы не менять крупные суммы в аэропорту прилёта по конскому курсу, я взял с собой одну купюру в пять евро. Этих денег должно было хватить на завтрак и дорогу до хостела в Астане. Я предчувствовал, что в пять часов утра обменник аэропорта будет закрыт и обменял пять евро прямо в самолете, у любезной девушки, сидящей по соседству через проход. Первые в моей жизни теньге оказались у меня в кармане. Курс к рублю 1:5, нужно запомнить. Полистал бортовой журнал, выяснил, что Арыстан-это лев на казахском, тут же присмотрелся к эмблеме авиакомпании и впервые четко прочёл её название. Человек ужасно невнимателен и готов бесконечно ошибаться, не придавая этому никакого значения, тем более если он не заинтересован в предмете. Вот взять меня: я заходил на сайт авиакомпании, получал от них сообщения на почту, в аэропорту смотрел на разные вывески и табло и все время произносил название с ошибкой- то ФлайАстана, то ФлайАрастана, то ещё не пойми как. Главное это верно назвать первые буквы в начале, а окончание уже как пойдёт. Но когда я вчитался в слово Арыстан в гороскопе бортового журнала, тут же понял смысл названия авиакомпании и рассмотрел эмблему. Летающий Лев нёс меня в столицу Казахстана! А вот Володя до конца поездки коверкал название нашего лоукостера, я устал его поправлять и плюнул на это неблагодарное дело.

Астана. Язык не поворачивается назвать её Нур-Султан и это не потому что я испытываю какие-то чувства к городу и его истории, просто я считаю это чистейшей дичью переименовывать города под себя.

Астана встретила меня морозом и темнотой. В ожидании первого рейсового автобуса, я отправился к конечной остановке и обнаружил в терминале вылета круглосуточный магазинчик с городскими ценами. Это ли не человеческая солидарность! Я выпил чай и съел первую самсу, сумма чека 50 рублей. Автобус до города делал много остановок, наполняясь сонным рабочим классом с окраин. Тяжёлая рабочая жизнь одета в чёрное и серое, ей не до улыбок, её дело морщины и мозоли. Автобус наполнился битком, а на часах ещё не было семи утра. Влага от общего дыхания намерзала на стекла и было тяжело разглядеть город в окно. Крупное здание, пустырь, ещё одно здание, опять пустырь, просто пустырь, стройка, пустырь. Огромные расстояния не заполненные ничем. Город как огромная клумба, на которой растут редкие цветы. Стало понятно, откуда столько пассажиров в столь ранний час. Такие расстояния человеку физически не преодолеть пешком, либо автомобиль, либо такси, либо автобус. Расстояния между остановками огромные, я проехал свою и плёлся назад около 400 метров. Незнакомые школьники с портфелями, парни и девушки постарше откликались на мои просьбы, доставали свои телефоны из тёплых карманов и на морозе подсказывали мне дорогу. Практически все пользовались 2GiS. Спасибо! Добрые люди есть везде, а язык доведёт не только до Киева, но и до ул. Шокана Валиханова 9/2. Предрассветный мороз окреп.э, я отогревался в отделении почты и за стеклом отапливаемой автобусной остановке. Наконец, я сел на нужный маршрут и поехал в хостел. При таком количестве автобусов и пассажиров, наверняка в городе орудуют карманники-рассуждал я про себя. Не успел я расстаться с мыслью о карманных ворах, как поднял голову и увидел объявление местного МВД, которое призывало своих граждан к бдительности на транспорте. Ниже были три ряда мелких фотографий карманников, всего 51, были среди них и женщины. Хуясе!-подумал я и перевесил рюкзак на грудь. И это только те, кого поймали или подозревают. Во истину слеп и глуп человек, полагающий, что суслика в поле нет, только потому, что сам его не встречает. Я приехал.

Хостел "Элит" был наполнен рабочими, а не веселыми путешественниками с историями о разных солнечных странах. У этих людей свой опыт, ничуть не лучше и не хуже любого заезжего пилигрима, а истории порой глубже веселых путевых наблюдений. Но сейчас ещё очень рано и все они спят в тишине. Я забрался на второй этаж кровати у окна и отогрелся в тёплой постели под пуховым одеялом. Мороз остался за кирпичными стенами хостела, меня он больше не тревожил, он заботил других жителей и гостей просыпающегося города. Я заснул.

Комната, так радовавшая теплом после мороза, оказалась душной, сон тяжелым и прерывистым. Окончательно я проснулся уже после обеда. Отдышался в тёплом душе и ушёл изучать Астану. Путь мой лежал через небольшой обменник. В комнате с решеткой я занял очередь за женщиной, обменивавшей теньге на баксы. Та просила кассиршу выдать ей сто долларовые купюры именно нового образца. Кассирша в окошке отказала я ей и та ушла с тем, что выдали. Я сразу прикинул, что в разных странах есть свои фишки с валютой, например в Индии купюру крупного номинала обменивают чуть дороже, точнее мелкие купюры принимают по заниженному курсу; переплачивать никто нигде не будет. Я подумал, что подобное могут практиковать и в Казахстане под предлогом старая/новая купюра и уточнил свою догадку у кассирши. Нет! - ответила она, -просто у нас люди слишком избалованные, ей старые образцы купюр не нравятся! Кассирша показала мне столовую, где обедает сама и обменяла деньги. Причём именно в такой последовательности. Пока она подробно объясняла маршрут, рабочий процесс был прерван и купюры ждали своего часа. Приятно. За соседним столиком столовой молодой полный старшеклассник доминировал над своей подружкой. Он то хватал её за шею и задавал вопросы тоном хозяина, глядя в упор ей в глаза, то менял гнев на милость и страстно целовал, потом они вместе рассматривали что-то в телефоне и слушали музыку через одни на двоих наушники. Святые пиздюки.

Я выспался, отогрелся и поел. Город проснулся, набрался солнца и тоже чуть оттаял. Жизнь улучшилась, мы посмотрели друг на друга по-новому. В центре я поднялся на центральную башню и оглядел город свысока, затем спустился вниз и прошёлся по центральной аллее в обе стороны. Нурсултан (человек) как бы нашептывал: удивляю, удивляю! Смотри какой размах, какой объём! Какие высотки в центре! Но все это был новодел и здания ещё не прожили жизнь, не обросли историей, деревья вокруг были молодыми и низкими и во всем этом было так мало настоящего. Старался, но не удивил. Что же делать, у каждого свои методы. Еще утром, в предрассветной темноте мы проезжали большой офис, вместо стен у которого со всех сторон были большие панорамные окна. Здание было как стеклянный куб, разделённый внутри такими же полупрозрачными перегородками, создававшими кабинеты. Здание не удивляло, удивляла подсветка. Вместо наружной иллюминации в каждом кабинетике поочередно загорался свет, здание как бы мерцало изнутри, но причину этого "мерцания" было легко разгадать. Каждый в детстве пробовал включать и включать свет в комнате, быстро щёлкая выключатель. Это называлось "дискотека"-было прикольно, но быстро надоедало и за это можно было отхватить от родителей, ибо твои действия характеризовались как баловство. А на баловство, как известно, наложено табу. Так вот в этом здании табу не было, свет в каждом кабинете загорался и гас, загорался и снова гас с разной скоростью и последовательностью и так всю ночь! Свет был офисный, холодно-белый и казалось чуть приглушённый. Странное зрелище, будто локация из психоделического фильма ужасов. Не знаю был ли там охранник, но оказаться в таком помещении, где все хаотично загорается и гаснет для моей психики было бы травматично. Наблюдать со стороны было интересно и жутковато, идея была ясна, но эффект производимый этим внутренним мерцанием был необъяснимый. В центре города я довольно быстро сориентировался, сопоставив увиденное из окон автобуса и с верхотуры башни. Город раскрыл все свои секреты за один день. В конце прогулки я зашёл в мечеть. Перед входом нужно было снять обувь, это добавляло уюта. Я прошёл в большое помещение, застеленное коврами, внутри было тихо и спокойно, без суеты. Люди молились. Это самое уютное и тихое место из всех, которые я посетил сегодня. Далеко в Казахской степи уже вновь зашло солнце. День закончился.

В хостеле четкий пацанчик, впервые увидевший меня ещё только утром, бодро попросил деньги в долг до завтра. Пацанчику в деньгах было отказано. Такие мутные типы, постояльцы неуютных хостелов и ночлежек, постоянно находящиеся в поисках работы, но не желающие работать, встречаются в достаточном количестве и в России. Это такой своего рода класс или сословие, по количеству и браваде их можно сравнить, наверное, с казаками. Про них тоже не совсем все ясно заочно, но картина проявляется при первом знакомстве, только казаки есть не везде, а такие типы имеются в каждом регионе. Они трансформируют атмосферу хостела в дух рабочего общежития, готовы на любую авантюру и не особо приятны в общении. Но мне ли их судить!

Ночь выдалась тяжелой, перегретый воздух и храп соседа вновь мешали мне спать. Я не выдержал и приоткрыл окно. Мороз, как домашний кот тут же прополз по полу в комнату и растворился в темноте. Воздух стал легче. Сосед не перестал храпеть, но я все же уснул. Утро следующего дня я начал с завтрака в Кафе с пометкой "Халяль". Девушки на раздаче откликались не с первого раза. Эта "национальная тугоухость" начинала меня раздражать, но вкусные блюда принесли больше положительных эмоций и я подобрел. На ближайшем почтамте я отправил открытку домой, поймал себя на мысли, что не делал этого довольно давно, а ведь традиции нарушать нельзя. Пока я слюнявил марки и подписывал адрес, интеллигентная женщина упаковывала в посылку носки, орехи, карамельки, бритвы и прочие нужные вещи. Опытные работницы почты отказывались упаковывать в посылку шмат сала. "Всю посылку вернут"-заверяли они. Женщина распереживалась. Видимо, мать. Яркое солнце на синем небе и такое же солнце на синем флаге Казахстана подтапливали корки льда и под ногами появлялись темные лужицы. Флагов Казахстана было несколько, аллея по которой я двигался, переходила в огромную площадь, окружённую правительственными зданиями. Свежий воздух на площади охраняли бравые сотрудники милиции. Пока я щурясь делал селфи, ко мне подошли дважды и задали одинаковые вопросы. Со вторым парнем я разговорился. Оказывается милиционеры охраняют воздух ежедневно в любую погоду. Они расставлены на разных углах и подходах к площади. Территория не закрыта и не огорожена , но гуляния по ней не приветствуются- вокруг правительственные здания. Зачем было все это строить и хвалиться, если ты опасаешься? Я развернулся и побрел к Хан-Шатыру. Торговым центром современного человека не удивить, но Хан-Шатыр мне понравился. Его вантовый каркас был обтянут прозрачным материалом и изнутри было видно небо. Очень светло и уютно. Я поймал вай фай, позвонил Мите и с чувством, что Астану я посмотрел полностью отправился в аэропорт. Автобус гнал и бросал воду из глубоких луж до тротуара и боковое окно до самой крыши. Вот развлечение!-подметила бабушка рядом. Водитель явно кайфовал от процесса. Я улыбался и считал огромные бетонные опоры идущие из центра до самого аэропорта. Что это будет? Огромная эстакада без пробок? Или пустят поезд? Непонятно. Пассажиров в салоне было мало, день стоял ясный. Отличный день, чтобы улететь из Астаны в Алмату. В аэропорту мне сообщили о переносе моего рейса в Москву с 26 на 27 марта из-за Covid-19. Ну что же, придётся провести в Астане ещё ночь, а не хочется-мелькнуло в голове. На втором этаже аэровокзала, в аккурат над дешевым магазином, нашлась столовая с низкими ценами и очень вкусными блюдами. Человечно! Передо мной за столом на четверых сидели 5 женщин в милицейской форме и с пистолетами. Когда они ставили подносы на стол я подумал кого посадят на неудобное место, младшую по званию или нет. Посадили майора. Обеденные разговоры за их столом шли без субординации. Я доел свой супчик и сытым пошёл на посадку. Пока, Астана.

Самолёт успел приземлиться до захода солнца и по дороге в хостел я вновь внимательно осматривал город в окно автобуса. Сравнивал с Астаной. Зелени в Алма-Ате больше, на улицах теплее, снега не было вообще, улицы обжитые, спокойно. Астана, прости, я люблю твою сестру. Воздух уже совсем тёплый, поют птицы. Вечерами ещё прохладно, но это пока, совсем скоро зацветут яблони и новое лето напомнит о себе через тепло весны. Я разместился на втором этаже старенького, но ещё крепкого дома, перестроенного под нужды коммерции. Первый этаж занимало круглосуточное кафе с неплохой шаурмой(в ночи хороша любая шаурма), второй этаж отошёл хостелу. Квартиры в здании ещё оставались, но жильцы уже не были большинством и домом завладели чужие. Мой родной дом тоже на треть заселили новые соседи. Я не знаю их имен, здороваюсь через раз, со мной хором здороваются их дети, обращаются на вы. Качели, лавки и заборы уже давно в их власти. Уже не я, а они помнят номера дворовых машин и удобные выступы на гаражах. Время летит, но дом ещё принадлежит старожилам и это приятно. Как-то раз отец негодовал по поводу новых дворовых порядков, которые пытались установить против его воли. Я пытался его успокоить: Пап, да ладно тебе! Пап, забей! "Дим, я прожил здесь всю жизнь, почему я должен их слушать? Они пришлые!". Я замолчал, отец был прав. Человеку нужны корни, чтобы держаться на ногах твёрдо. Постоянно балансировать невозможно. Молодой дышит свежим ветром перемен, старый греется у домашнего очага. Так устроен мир.

Пришло сообщение от Вована, ночью они выезжали из Алматы в Бишкек и перед дорогой решили повидаться со мной. Я нашёл их в темноте двора и долго смеялся. Лица у обоих обгорели до бордового цвета и распухли, у Володи на щеках образовалась корка. Один день в горах и яркое солнце сделало их похожими на бомжей. Смотреть больно, но очень смешно. Мы взяли пивка (Вован пренебрег постом) и до позднего вечера вытирали сопли на холодной весенней лавочке, обсуждая уже увиденное и грядущее. Володя и Рав успели на последний поезд метро, а я отправился спать, предварительно оценив плотность местной шаурмы. Снова храпел сосед по комнате, пришлось его разбудить, защищая свой собственный сон. Всегда буди храпящего! Не стесняйся!

Утро радовало солнцем и теплом. Я позавтракал на проспекте Достык и поехал в Медео. За билет в городском автобусе я отдал 150 теньге. Для местных в автобусе висит QR-код, его можно считать и со счета спишется 80 теньге, это удобно и вдвое дешевле. На одной из остановок в переднюю дверь вошла женщина и проследовала в середину салона. Водитель наблюдал за ней в зеркало и наконец спросил: Женщина, что у вас с оплатой? Это было позорище века, стыд и срам до гроба. Женщина достала телефон, подошла к водителю, протянула телефон ему в лицо, демонстрируя оплату и держала его секунд 10. Повторяя при этом: Видно? Вам видно? Видно или нет? Да! Такую обиду можно смыть только кровью! Это же прямое обвинение в нечеткости! Ребёнок!

Каток Медео был построен в 1972 году в высокогорном ущелье на высоте 1691 метр, реконструирован в 2000-х. Огромный открытый ледовый овал окружён трибунами на 8500 человек. Абсолютно все комментарии о Медео начинаются со слов: Самый быстрый лёд в мире! Большего знать не требуется, кто и когда ставил эти рекорды никто не вспомнит. А их более 200! В 2000-х гидрокостюмы помогали пловцам бить мировые рекорды в бассейнах, но вскоре федерация плавания запретила гидрокостюмы, посчитав, что так нечестно. Разряженный горный воздух и чистую воду для заливки льда не запретишь! Спортивный мир тоже не идеален.

Выше по ущелью, прямо над катком, находятся водоочистные сооружения. Здесь на высоте в горах вода скапливается и создаётся напор, который гонит чистую талую воду вниз в Алма-Ату. Ещё выше ущелье разделено селезащитной плотиной разделяющей реку Малая Алматинка. Это грандиозное сооружение строили 14 лет с 1966 по 1980 в два этапа. Первоначально построенная плотина сильно пострадала от селя в 1973 году и была перестроена заново. Окончательно ее сдали 40 лет назад в 1980. Так и стоит. Её грандиозность я оценил, поднимаясь вверх по высоченной лестнице. Ступени я не считал, шел с остановками для передышки и фотографий, сразу же вспомнился Эльбрус. Горы не перестают манить меня, это нужно признать. С плотины я спускался другой дорогой, шёл по серпантину вниз пешком. У Медео меня ждала газель до Горнолыжного комплекса "Шымбулак". За 500 теньге меня увезли той же дорогой, по которой я спускался, но гораздо выше, по направлению длинной канатной дороги. Шымбулак очень хорош. Он близко к Алма-Ате, цены умеренные. Склон довольно длинный, чуть короче, чем в Банном, трассы обустроены и безопасны. Горнолыжный комплекс создает ощущение близости богатой жизни. Столики кафе на открытом воздухе, все посетители в солнечных очках и лицом к склону, яркое солнце и снежные шапки. Праздник. Чтобы диковинка перешла в обыденность нужно пожить с ней рядом, привыкнуть и перестать обращать внимание. Я пока не привык. Сегодня уже поздно, а вот завтра покатаю- твердо решил я и вернулся в город. До самой ночи все мои мысли были заняты завтрашним катанием. Вечером я встретился с Юлей, которая прилетела в Алма-Ату по работе. Мы поднялись на смотровую площадку уже затемно, город горел красными и жёлтыми огнями фар, светились окна домов. Где-то редко сигналили, дороги гудели и все звуки сливались в одно целое неразборчивое эхо. Эхо Алма-Аты очень похоже на эхо Москвы или эхо Саратова. К тому же с высоты ночные города очень похожи друг на друга и внешне. Чтобы почувствовать вид нужна тёплая погода, хороший собеседник и возможно, алкоголь. Лучший ночной вид был, кажется в Лиссабоне в 2012. С Юлей мы пробыли вместе чуть больше часа, купили шоколадки "Казахстан" и попрощались на проспекте Достык. Я возвращался в хостел, шёл вниз по огромному пологому склону, на котором расположилась Алма-Ата. Мой путь лежал парками и двориками, было приятно просто идти и смотреть по сторонам на ночной город, а это показатель. Встать я планировал пораньше, но поленился и пришёл в пункт проката к обеду. Мне выдали абсолютно все одним комплектом: штаны, куртку, перчатки, шлем, маску, лыжи, ботинки и палки. В шкафчике проката остались мои джинсы и кроссовки, на остановку я вышел полностью экипированный, еле передвигая по асфальту тяжелые лыжные ботинки. Странное чувство, когда вокруг люди в футболках и температура +22. Предприимчивые ребята организовали несколько точек проката инвентаря на конечной остановке автобуса, следующего до горнолыжки. Очень удобно. 20 минут на автобусе до Медео, 20 минут по канатной дороге до Шымбулака, 20 минут до вершины в кресле подъемника. И я покатил. Скорость, ветер, снег, улыбка до ушей и так раз за разом. За пять часов я спустился около 12 раз. С конечной точки подъем с пересадкой занимает около 20 минут. На спуск уходит 5-6 минут. Одновременно с общим катанием на огороженной части склона проходили детские соревнования. В один из подъёмов я попал в кабинку, где местный тренер казах с темным загорелым лицом вербовал молодого перспективного пацана, приехавшего на соревнования из другого региона. Намекал чтобы тот переехал в АлмаАту и перешёл в их спортивную школу. Пацан, судя по всему, не поддавался, он не перечил, а просто молча слушал старого хитреца. "Приедешь будем рады, а если нет, то плакать не станем"- как бы невзначай подитожил тренер, не желая продолжать разговор при посторонних. Далее разговор пошёл о дороговизне горнолыжного спорта, присутствующие в кабине подъемника обыватели задавали тренеру вопросы. Он охотно отвечал на них, а я думал, как жаль, что в моем детстве не было горнолыжки. Я бы с удовольствием посещал тренировки, этот спорт абсолютно мой, на 100%. Все детство я елочкой забирался в крутую короткую горку в лесопарке и мчался на беговых лыжах вниз. Скатываешься максимум 10 секунд и снова лезешь вверх. Уже в технаре мы брали напрокат беговые лыжи и скатывались с приземления 70 метрового трамплина. Это было сущее самоубийство. Склон настолько крутой, что стоя наверху ты не видишь средней части трассы, уходящей обрывом вниз. Но это скорость и адреналин и за ними правда. День пролетел под ярким солнцем в очках на половину лица. К вечеру я вернулся в город обессилившим, вся внутренняя энергия выветрилась и осталась где-то на склоне. То была приятная усталость. Я сдал инвентарь обратно и посмотрел в зеркало, нижняя часть лица была бордовой. Зря я смеялся на Володей. Тут и там вновь приходилось повторять сказанное дважды. Что с вами такое? Возможно, что с обгоревшим на половину лицом, в поношенных походных вещах я был недостоин внимания и все от меня отворачивались. Короче говоря, в Казахстане ты должен быть успешным и четким, разговаривать чуть громче обычного, передвигаться уверенно, называть людей Бро и желательно получить образование в Америке. Иначе нет тебе хода. Форма превосходит содержание. Будь самим собой-это не про Казахстан.

Из Алма-Аты я уезжал ранним субботним утром. Солнце ещё не взошло, после затяжной ночной тусы по улицам бродила не трезвая молодежь. Небольшими группами под утро она стягивалась к круглосуточной шаурме в надежде пропустить ещё по пиву и завершив программу полностью, отправляться спать. Завершать подобную программу интереснее в компании веселой дамы, но это как повезёт. Я же не обращал внимание на веселых дам и их кавалеров, а всеми силами пытался успеть на семичасовую маршрутку Алмата - Бишкек, которая отправлялась с автовокзала. Ехал опять на тоненького, спешил. Автобус собирал все светофоры один за другим и наконец остановился на проезжей части окончательно. Классика. Водила выбежал из кабины и скрылся в помещении автозаправки напротив. Свои дела поважнее. Я материл его черным матом и покинул автобус через раскрытую дверь. В здание автовокзала я ворвался в 7:15, маршрутка ещё не заполнилась и ждала на платформе своих пассажиров. Повезло. В Москве привыкаешь к точности, все по расписанию и в срок. Здесь не всегда. Такие зазоры в работе системы лично меня очень радуют, пока в жизни есть человеческий фактор, есть место и самому человеку. Механизмы, роботы, автоматизация, схемы движения, расписания, правила и предписания зачастую вытесняют человека из его собственной жизни. Исключительный порядок во всем внешнем порождает внутренний хаос. Справиться с ним сложнее и невыносимая легкость бытия давит букашек ногтем. Дикарь живёт в каждом нас и с ним необходимо считаться. Дикаря тянет на природу, на простор, в деревню, в естественную среду обитания. Ему хочется поорать и порезвиться, пожить без одежды и выпустить наружу демонов, во всем его привлекает естественность и самобытность: жизнь, музыка, танцы, культура. Его невозможно обмануть, и если делать это постоянно, он не выдержит и непременно найдёт окно, в которое ему легче выйти. Я успел выпить стакан чая и занял своё место у тонированного окна внутри микроавтобуса. Женщина по соседству смотрела с телефона жесточайший сериал от Россия-2, наушников у неё не было. В 7 утра самое то. Алма-Ата не успела раскрыть мне своих тайн. Разузнать и понять город я не успел, не хватило ещё двух-трёх дней. Обычно чувство, что все уже увидено, пройдено и можно уезжать возникает само собой, если в городе нет моря, оно приходит через четыре дня максимум. Надеюсь, что вернусь в Алма-Ату вновь, закреплю пройденный материал и освою новый, к тому же казахскую кухню я толком не распробовал. Поехали дальше. Ну, где ты там, Бишкек?

Свет холодильника осветил небритое лицо Хаповского бледно-желтым светом. Его пальцы ловко перебрали ряд маленьких бутылочек, выбор остановился на черной наклейке Jack Daniels. Дверца холодильника мягко захлопнулась и Хаповский вернулся в темноту гостиничного номера. Кондиционер продолжал бесшумно дышать холодом. Хрустнула пробка. Из горлышка, размером с ноздрю, поднимался еле ощутимый знакомый запах. Хаповский поднес бутылочку к самому носу,  глубоко вдохнул и на секунду закрыл глаза.

Хаповский искренне любил Jack Daniels, считал себя ценителем виски и называл его просто - Jack. Jack сопровождал его повсюду; в барах гостиничных номеров, в бизнес-классе авиарейсов, в ресторанах отелей, на приемах и банкетах. И главное - везде он был бесплатным. «Вы же знаете, Виталий Палыч пьет только Jack Daniels. Пусть закажут» - тараторила по телефону его улыбчивая секретарша. Хаповский внимательно слушал ее, но не подавал вида, хотя гордился этим постоянством к алкоголю.

В стакане начинал таять лед. Хаповский оценил размер бутылочки и глотнул прямиком из горлышка. Острый кадык быстро поднялся и медленно вернулся обратно. Глоток получился точным,  он пришелся точно по размеру,  виски заполнил горло полностью и без труда ушел вниз, в бутылочке осталась половина. Мало. Хаповский глубоко вдохнул и вылил остатки на лед.

Вдруг его передернуло, через комнату он метнулся в туалет, сплюнул и прополоскал рот водой из-под крана, затем выдавил в рот зубную пасту.

«Нет, нет, не хватало перегара! Черт!» - пронеслось у него в голове. Большим пальцем он размазал пасту по деснам, повторно прополоскал рот и горло.

«Ну, ничего. Плотно позавтракаю и все пройдет. Все пройдет, проверено».

Хаповский вернулся в комнату. «Почему я? Ну, почему? А может, ну его к черту! Может напиться? Напиться и бежать! Еще успею! Заграничный паспорт со мной» - от подобных мыслей становилось тепло и уютно, все разрешалось само собой и лучшим образом. На горизонте тут же загоралась путеводная звезда мечты, за которой хотелось мчаться и верить. Но, то были запретные мысли. Крепко сжав стакан, он вылил остатки Jack в ведро. Умение подавить порыв и не поддаться моменту отличало Хаповского, благодаря воле он вырос из Вити Хапаря в Виталия Павловича и сел в кресло.

«Нет. Нет. Многое остается. Многое пропадет. Не подготовился. Так нельзя. Нужно поспать. Да, выспаться и набраться сил. Все будет хорошо, все будет хорошо!» - сам себе нашептывал Виталий Павлович.

Хаповский лег в кровать, поджал ноги и укрылся с головой. В номере все располагало ко сну: в меру прохладно, темно и тихо, кондиционер совсем не мешал. Но сон не приходил. «Спать, спать». По ногам пробежала легкая дрожь. «Ерунда, показалось» Тут же передернуло вновь, вот еще и еще. «Нет действительно трясет». Дрожь была реальной. Трясти начинало приступами по две-три секунды. Эти мгновенья совершенно сбивали Хаповского с толку. Ему вдруг сделалось очень стыдно за себя, за свое  непослушное тело, за то, что оно не подчиняется и дрожит вне его воли. Хаповский мог провести кого угодно, но не свою биологию. И от того, давно уже позабытое чувство стыда шло прицепом к каждому приступу трясучки. После тряски ненадолго отпускало, наступали нежные моменты спокойствия. Именно в эти секунды, когда организм успокаивался и активировался разум, Виталий Палыч отдавал себе отчет в том, что происходит. Он не питал иллюзий, это помогало в делах, а четко понимал - трясет от страха. От осознания этой мысли ему становилось противно и стыдно за самого себя. Дрожь возникала где-то в глубине, в холодных ногах, затем как пузырь из водной глубины она безудержно неслась вверх, растекалась по телу и выходила на поверхность мурашками. Хаповский поочередно напрягался и полностью расслаблял тело в попытке укротить дрожь. Но все было безуспешно. Организм не слушался и не признавал хозяина. Вне контекста подобная дрожь и мурашки были могли бы быть даже приятными, как после приема метамфитамина. Но причиной тому был не наркотик и Виталий Палыч это понимал.

На мгновенье у него сбилось дыхание.

-Сука! Пульс! - прошипел Хаповский и скинул с себя одеяло.

Два пальца правой руки он зажал между ребер. «Так, досчитать до десяти и умножить на шесть». Он щелкнул прикроватный светильник и оперся на локоть. Стрелка Panerai подошла к двенадцати. Он начал считать про себя. Одновременно с его счетом родился новый пузырь. Раз, пауза, два, пауза, три, пауза, четыре… На пятой секунде пузырь поднялся по спине и сбил Хаповского со счету. В этот раз передернуло как после лишней рюмки виски. Виталий Палыч закрыл глаза и откинулся на спину. «Так, еще раз». Пузыри начали подниматься все чаще. Глубоко внутри их пускал маленький Виталик, это он- проказник и трусишка дрожал всем своим тельцем внутри Виталия Павловича и не давал измерить пульс. «Нет, так не пойдет, вопрос нужно решать» Хаповский напрягся всем телом и так сильно, что свело левую икру. Он собрался, стиснул зубы, прижал пальцы плотнее к ребрам, как можно ближе к сердцу, засек время и заново начал счет. Секундная стрелка сделала ровно десять рывков, Хаповский успел досчитать до девятнадцати. «Так, если умножить на шесть, то выходит сто пять. Да, сто пять. Многовато. Хотя с возрастом норма растет, так что более менее, но все равно многовато, многовато» - заключил наконец он. Хаповский сел на кровать и больно ущипнул себя за икру. Мышцу отпустило. Стрелки Panerai висели над 4-10.

Могучая грудная клетка медленно наполнялась, росла, затем также медленно сужалась, выпуская весь втянутый воздух. Частота сердечных сокращений падала, прошла и дрожь. «Заснуть не получится, это уже точно».

Виталий Палыч в несколько движений раскрыл тяжелые плотные шторы, затем одернул тюль и раскрыл окно. Далеко за городом намечался розоватый рассвет, обещая ясный и теплый день.

«Нужно срочно успокоиться». Виталий Палыч плюнул в окно с высоты восьмого этажа, поднял со стола телефон и ввел в поисковике запрос. Яндекс предложил 6 тысяч видео. Виталий Палыч снял с себя белый махровый халат и закрылся в ванной комнате.

Завтрак начался по расписанию, ровно в шесть утра. Хаповский вышел из лифта и уверенно зашагал к ресторану за своей порцией яичницы и кофе. На людях Виталий Палыч всегда пребывал в лучшем виде. Рубашка выглажена, ворот стоит колом, лицо выбрито, причесан, пострижен в носу и ушах, уверен и свеж с сильным запахом дорогого лосьона. Шаг ровный, осанка прямая. Даже опытный маг-медиум не угадал бы, что творилось с ним всего час назад.

Хаповский был уверен, что в ресторане он будет самым первым гостем. Начало завтрака он ждал с пяти утра и вышел с точным расчетом без четырех минут шесть. Расчет был в том, чтобы дойти от номера до дверей ресторана к его открытию, не делая остановок. С детства, со времен шахматной школы, в которой Виталик был одним из лучших учеников, он просчитывал все наперед. Все ходы, расчеты и возможные проколы Виталий Палыч держал в голове. «Верен лучшему, готов к худшему» гласил его предвыборный лозунг. «Удивительный расчет! Какая память!» - громко восхищалась секретарша. Виталий Палыч все слышал, но не подавал вида.

Хаповский вошел в ресторан и осмотрелся. Пожилой сутулый чиновник в золотых очках заливал молоком тарелку с мюсли. «Не первый!» - мелькнуло в голове у Хаповского.

На большую плоскую тарелку Виталий Палыч собрал себе английский завтрак и налил двойной кофе. Кресла были твердыми и удобными, скатерти наглаженными не хуже его рубашки, еда казалась вкуснее обычного. «Дорогой отель-хороший отель. Свежие продукты и хорошие повара» - заключил он. С завтраком было покончено, когда к ресторану уже потянулся поток гостей. Хаповский сложил льняную салфетку и отодвинулся от стола, как вдруг почувствовал знакомый запах. Виталий Павлович огляделся. Из дверей кухни официанты выносили горячую выпечку, они выставляли ее к другим десертам, освобождая место для тарелок. Хаповский замер. Он осмотрел стол, где чиновник заливал мюсли. Молока оставалось полкувшина.

-А есть безлактозное?- Виталий Палыч остановил проходящего мимо официанта.

-Безлактозное? Молоко? Нет, к сожалению нет - виновато произнес парень.

-А на кухне? - настаивал Хаповский.

-И на кухне тоже нет. Это точно - продолжал оправдываться официант.

-Плохо работаете – нахмурился он по-рабочему.

-Извините, пожалуйста. Я могу позвать администратора.

Хаповский отвернулся, демонстрируя официанту, что интерес к нему потерян и администратор не нужен.

С детства Виталик обожал маковые булочки с теплым молоком, любил их даже больше чем Jack. Это был вкус его дома, вкус, уносящий в беззаботное детство. Поистине лучшие булочки пекла его бабушка. Позже булочки с маком пекла мама, получалось не как у бабушки, но тоже очень вкусно. И сейчас Виталик не мог устоять, он просто физически не мог покинуть ресторан без лакомства с молоком. «Ну, ничего. Один стакан не повредит» - решил он наконец.

Хаповский выбрал три самые большие булочки с липким сахарным дном. Они были еще чуть горячими и прохладное молоко пришлось как раз кстати. Виталий Палыч вернулся за стол, недоверчиво посмотрел на молоко, затем сделал большой глоток и начал кусать. Тревоги ушли сами собой, они растворились в молоке и аромате выпечки. «Кто этот повар? Он бог! Он бабушка!» Хаповский не заметил, как в пустом белесом стакане остались одни разводы. Кусок он прожевал в сухомятку, от булочки оставалась треть.

«Силу свою оставлю! Без молока не то!» - подсказал Виталик. Хаповский преодолел сомненья, налил еще молока в чистый стакан и отправился за добавкой. Над выпечкой куполом стоял теплый аромат и подоспевшие постояльцы разобрали ее быстрее, чем Виталий Палыч мог ожидать. Последнюю остывающую маковку он забрал с чьей-то оставленной без присмотра тарелки. «Умей вертеться!» Хаповский вернулся за стол победителем и продолжил затянувшийся завтрак.

Последний кусок был не маленьким и не большим, Хаповский решил не делить его на части, а засунул в рот целиком. В этот момент он имел неосторожность вдохнуть и мак с булочки полетел в горло. Виталий Палыч закашлялся. Он кашлял так долго и так громко, что собрал на себе внимание уважаемой публики. Внимательный официант, оценив серьезность момента, поднес стакан воды. Хаповский стучал себя по груди, из глаз текли первые за много лет слезы. Остановить приступы не получалось, он рычал горлом и продолжал бить себя в грудь кулаком. Официант, наблюдая беспомощность Виталия Палыча, набрался наконец смелости и хлопнул его ладонью по спине. Воцарилась тишина. Хаповский выпрямился, глотком допил молоко и вытер глаза салфеткой.

-Благодарю – выдавил Виталий Палыч и не проронив больше ни слова, вернулся в номер.

Булочки и кашель унесли его мысли так далеко, что бессонная ночь и предрассветные страхи забылись, как вчерашний фильм.

Все испортил телефонный звонок. Звонили из лобби.

-Виталий Павлович, доброе утро! Вас ожидают! - раздалось в трубке.

-Выхожу – Хаповский коротко закончил разговор и положил трубку.

Он так растерялся, что замер на месте, не понимая мужской ли голос он слышал в телефоне.

«Так, так, так. Собираемся. Телефон лучше не брать, лишнее оставить. Портфель, блокнот, ручка» - Виталий Палыч ходил по комнате, проговаривая свои действия вслух.

Хаповский схватил галстук, снял с руки Panerai. Он выложил лишнее из карманов, предусмотрительно оставив только паспорт и тысячу рублей. «Где же, вы? Так… я пришел, положил чемодан, вытаскивал только белье…» Хаповский рылся в вещах, поочередно выбрасывая содержимое из чемодана. «Нигде нет». Виталий Палыч обошел комнату, осмотрел тумбочки и шкафы. После звонка прошло не меньше восьми минут. «Может ну их на хрен! Нет, без часов нельзя, не солидно! Опаздываю, тоже не солидно!» - мысли сменяли одна другую все быстрее, он понимал, что это плохой знак - нервничать нельзя.

-Вот же вы где, на видном месте! - вскричал Хаповский.

Он схватил с кровати наручные часы «Ника» и начал застегивать ремешок. Вновь зазвонил телефон. «Опаздываю, не солидно!». На галстук времени не оставалось, Виталий Палыч схватил портфель, еще раз осмотрел себя в зеркало и покинул номер.

Из лифта первого этажа вышел Лев. Узел на галстуке был тугим и ровным. В крепкой руке кожаный портфель. На лице уверенность и задумчивость, брови слегка нахмурены. «Не оправдываться, только не оправдываться! Времени еще много, они любят собраться заранее, а потом часами ждать» - настраивал себя Хаповский.

У стойки ждал темноволосый парень со следом ожога на шее в синем плаще. За его ухом вилась пружинка, фигура выдавала регулярные занятия спортом.

«Виталий Павлович, доброе утро! Готовы?» - спокойно произнес парень.

Хаповский знал, как нужно себя держать. Он не ответил на вопрос, а только кивнул, понимая что он главнее.

Машина стояла у входа. Виталий Павлович сам открыл заднюю дверь, опередив темноволосого парня и исчез за глухой тонировкой. Охранник уселся на переднее сиденье пассажира. Машина тронулась и выехала на Якиманку.

Ехали быстро, не включая сирену. Синий проблесковый маячок делал свою работу молча и этого было достаточно. Сегодня все казалось Виталику другим, необычным и похожим на фильм, он заметил это еще в ресторане. Люди, машины, воздух, все было изменено, такое бывает в выходной день или в день экзамена.

За мостом машина сделал крюк и без остановок въехала на закрытую территорию. Наблюдательному Виталику хотелось постоянно смотреть в окно, разглядывать охранников с оружием, изучать стены, купола церквей, хотелось поговорить с водителем и обсудить увиденное. У крыльца он даже издал сдавленный звук, вестник сдерживаемого восторга, на который обернулся темноволосый парень.

-Приехали – сухо сказал водитель.

Хаповский хотел было поблагодарить его, но сдержался и вышел из машины молча. Темноволосый парень проводил его до первого этажа и после досмотра передал охраннику с родинкой на лбу.

Вместе они поднялись по лестнице и дважды свернули налево, Охранника с родинкой сменил третий охранник, этот был без особых примет. Ботинки утопали в ворсе ковра, когда Хаповского вели по длинному коридору. «Непривычно все же ходить по ковру в обуви» - заметил Виталик.

Виталик шагал по новому детскому саду и ничего не ускользало от его глаз. Боковым зрением он изучал картины на стенах и предметы интерьера. «Подлинники, да. Никак иначе». Но больше всего Виталику нравились улитки за ухом у сопровождающих. Они добавляли происходящему серьезности и колорита боевиков, и никогда Виталик еще не чувствовал себя таким значимым и большим.

В коридорах совсем никого не было. «Даже странно, такое большое здание и одни охранники». Хаповский запоминал повороты до самой приемной, в которой охранник с родинкой оставил его и молча закрыл за собой дверь.

-Добрый день - приветливо сказал Хаповский.

За столом сидел похожий на возрастного охранника секретарь. Он молчал. Хаповский сильно удивился, что секретарем может быть мужчина, но потом быстро сообразил, что так, наверное, надежнее всего.

Секретарь повел носом.

-Подойдите - сказал он голосом, принадлежащим кому-то другому.

Виталий Палыч сделал два шага вперед.

-Ближе – секретарь поднялся со своего места и подался вперед.

Хаповский подошел. Секретарь сделал два резких коротких вдоха носом.

-Одеколон? - секретарь поднял взгляд и посмотрел прямо в глаза.

-Лосьон, ну после бритья – ответил Виталий Палыч.

Секретарь покачал головой.

-Вас не инструктировали? - нахмурил он брови в точности как Виталий Палыч, покидая лифт.

-А что такое? - Виталик уже позабыл это чувство, когда его кто-либо отчитывал.

-Вадим Вадимович не любит, смойте.

Хаповский не успел ничего ответить. Секретарь, не глядя, нажал за стойкой одну из множества кнопок. Справа дверь открылась так быстро будто это была кнопка открытия двери. Из нее в приемную вышел охранник с близко посажеными крупными глазами.

-Проводите - сказал секретарь и вернулся на место.

Охранник молча раскрыл дверь и вышел, Хаповский проследовал за ним по коридору в обратном направлении. Все двери в коридоре были одинаковыми и Виталий Палыч не сразу понял куда его ведут.

-А куда мы идем? - не выдержал Хаповский.

-В уборную - не оборачиваясь ответил охранник.

«Странно, откуда он мог знать, что мне нужно в уборную?»- не переставал задавать вопросы Виталик.

Охранник неожиданно повернулся и раскрыл такую большую дверь, что Хаповский опешил. За такой дверью мог находится концертный зал или столовая, но никак не туалет.

Охранник вошел внутрь и повернулся к умывальнику, указывая на него рукой.

Виталий Палыч на секунду задержался на месте, прежде чем понял, что тот никуда не уйдет. Хаповский открыл кран, настроил температуру воды и тщательно вымыл шею, руки, лицо и на всякий случай уши, все с мылом. Рядом с умывальником на тумбе было сложено мягкое белое полотенце. Охранник раскрыл дверцу тумбы, внутри была расческа, бритвенный набор, зубная паста, пара одноразовых щеток, ножницы и флакон со светло-коричневой жидкостью.

-А это что? - не выдержал Хаповский, указывая на флакон.

-Лосьон после бритья – не задумываясь ответил охранник.

Хаповский второй раз за утро понял, что не контролирует ситуация. Он стряхнул с себя не укладывающиеся в голову мысли и тщательно вытер лицо и шею, затем причесался и обернулся к охраннику.

-Вы закончили? – охранник кивнул в сторону писсуара.

-Да, абсолютно – уверенно ответил Виталий Палыч.

Вернувшись в приемную, охранник скрылся в соседнем кабинете так же быстро как и появился. Хаповский пытался вспомнить лица охранников в машине и у входа, но они уже стерлись из памяти.

Секретарь закончил с начатой работой и выглянул из-за стойки.

-Подойдите – произнес он той же интонацией, что и несколько минут назад.

Виталий Палыч подошел к стойке на повторную проверку. Секретарь внимательно осмотрел лицо Хаповского, принюхался и утвердительно кивнул.

-Дыхнуть? – совершенно серьезно спросил Виталий Палыч.

-Ожидайте – закончил диалог секретарь.

Хаповский сел на стул у стены и начал рассматривать кабинет.

«Темный ковер, светлый паркет, огромные окна за матовым тюлем и тяжелыми шторами, большое зеркало посредине и массивная люстра сверху. Все как обычно, может быть подороже, чем у меня. Да, ряд белых телефонов служебной связи, у меня таких нет и охрана. Интересно сколько охранников в этих кабинетах? » - Хаповский пытался сосредоточиться на окружающей обстановке, чтобы уйти от тревожных мыслей, так учил его личный психолог.

Высокая дверь бесшумно распахнулась, из нее вышел усатый человек в черном костюме среднего роста. Секретарь тут же поднялся с места, Хаповский среагировал и тоже встал со стула. Усатый человек молча прошел мимо Виталия Павловича и скрылся за дверью без сопровождения охранника.

- Приготовьтесь - скомандовал секретарь и вошел в кабинет с папкой в руках.

Виталик обмяк и вернулся на стул. Его ладошки тут же намокли, будто это произошло по команде секретаря. Все, что позабылось и потерялось за завтраком тут же вернулось к Виталику сторицей. Магия выходного дня исчезла, пропал интерес ко всему окружающему, резко захотелось пить. Еще больше захотелось бежать, закрыться в номере выпить Jack и бежать, бежать, пропасть без вести. «Почему я? Почему? Они все знают, хотят чтобы я раскаялся. Ну, нет, попробуйте расколоть! Здесь бить не будут, нет, это точно, будут давить. Давить-это он умеет. Хочет чтобы я сам во всем признался. А может сознаться? А? Сказать честно, а? Нет, только молчать и все отрицать. Что бы не случилось, все отрицать и точка» - последние слова Хаповский повторял про себя как мантру. От ног вновь потянулась дрожь, она поднялась по спине и Виталия Палыча передернуло. Он отстранился от спинки стула и машинально встал. Как только он поднялся на ноги в животе что-то повернулось и растворилось, после чего устремилось вниз. «Молоко, сука, молоко! Зачем пил?»

Хаповский плюхнулся на стул. «Может успею сбегать? А если он выйдет, а меня нет? Черт, там и все двери одинаковые, сам не найду». В животе вновь что-то повернулось. Пузырь внутри него вырос и устремился не снизу вверх как это было утром, а наоборот - из живота он рвался наружу. Виталий Палыч напрягся всем телом, стиснул зубы и встал, на принятие решения ушла секунда. «Успею». Хаповский дернул ручку двери, ведущей в коридор, но в этот момент в приемную вернулся секретарь.

-Входите – вновь не своим голосом сказал секретарь.

-Я…я хотел - Хаповский запнулся и бросил умоляющий взгляд на секретаря в надежде на понимание.

-Входите, Виталий Павлович, Вадим Вадимович вас ожидает – секретарь вернулся за стойку, не оставляя никаких шансов.

«Выхода нет». Хаповский задержал дыхание, втянул живот и отпустил ручку двери.

Вадим Вадимович сидел за столом и перебирал бумаги из принесенной секретарем папки. Кабинет его был просторным и светлым с качественной дорогой мебелью. Над столом не висело никаких фотографий, их заменял флаг. У окон стояли вазы, в высоких шкафах стояли огромные дорогие книги, названия которых не удавалось прочесть. «В такой обстановке принимать важные решения легче и они не кажутся такими уж важными» - быстро заключил Виталик.

-Добрый день, Вадим Вадимович – громче обычного произнес Хаповский, вытирая ладонь об штанину и протягивая вперед руку.

-Добрый день, Виталий Палыч, присаживайтесь - Вадим Вадимович указал на стул и не сдвинулся с места.

Хаповский сунул руку обратно в карман и сел.

Вадим Вадимович сидел всего в полутора метрах и Хаповский слышал его дыхание. «Живой, такой же как и я, с носом и ртом, с ушами и волосами» - заключил Виталик.

Близость Вадима Вадимыча развеяла все тревоги Хаповского. Он перестал размышлять,  сосредоточиться тоже не получалось, оставалось не чувствовать и не бояться. Живот перестало крутить, прошла дрожь. Все переживания и страхи остались за высокой дверью, там же осталась решимость и воля Виталия Палыча.  В кабинете сидел Виталик. «Странно, что свою биология обмануть сам я не могу, а он может! Он может все!» Виталик сидел будто голый, готовый в эту секунду на все, его переполняла легкость и хотелось улыбаться. 

Из-за стола Вадима Вадимовича показался большой черный кот с прямыми острыми усами. Кот посмотрел на Хаповского как на очередного совсем неинтересного гостя, упал на бок и начал лизать лапы.

-Виталий Палыч, давно за вами наблюдаю, за вашей работой… - голос Вадима Вадимовича вернул Виталика в реальность.

Вадим Вадимович смотрел в глаза Хаповского, тот выдержал взгляд, но не хотел, чтобы это повторилось вновь. Вадим Вадимович поднялся из своего кресла, перешел за стол к Хаповскому и сел напротив.

«Боже, все пропало, бежать поздно, как же я не разгадал, как же? И ведь пришел сам, попался в капкан, который видел издали». Под рубашкой Виталика вниз скатилась крупная холодная капля пота, сразу за ней следующая еще больше и холодней.

-Вадим Вадимович, я ведь только…

-Догадываетесь зачем я вас пригласил? –  не выражающий ничего конкретного взгляд рассекал лоб Виталика, в кино такой взгляд называют эффектом Куляшова.

«Не признаваться, все отрицать и стоять на своем!»

-А, конечно, отчет по результатам строительства и гос. программы – Виталий Палыч потянулся за портфелем.

Вадим Вадимович прервал его коротким жестом без слов, Хаповский все понял и отложил портфель.

-Знаю, вы много работаете, результат заметен. А для нас сейчас нацеленность на результат - это самое главное. Видите какие задачи стоят, какие объемы, работать нужно.

-Да, Вадим Вадимович, работаем.

-Фуркалин нас сильно подвел, как вы знаете, а надежных людей у нас нет, каждый на счету.

-Да, Вадим Вадимович.

-Так вот, что я хочу сказать. Все. Все сомневались,  в вашей кандидатуре! Но я настоял и считаю сделал правильно.

-Да, Вадим Вадимович.

-Я задам только один вопрос - голос Вадима Вадимовича показался Виталику  безразличным.

Повисла долгая тяжелая пауза. Казалось, что Вадим Вадимович прямо сейчас принимал решение о судьбе Хаповского.

"Руби, руби!"-  Хаповский проклинал все на свете. На секунду ему вспомнилась нежная улыбка матери, которую Виталик искал на лице Вадим Вадимыча.

"Сознаюсь сам!"- не выдерживал Виталик, его подташнивало.

-Я, я, я должен соз... - Виталик опустил глаза и произнес это так тихо, что Вадим Вадимович не расслышал его. Повторить начатое не получалось, закружилась голова.

Черный кот провел хвостом по ноге Виталика и запрыгнул на колени Вадима Вадимовича. Он опустил взгляд и почесал большим пальцем кота за ушком. Все мысли Вадима Вадимовича забрал кот.

-Должен вас спросить напрямую, готовы возглавить регион? Справитесь?- неожиданно спросил Вадим Вадимович, оторвав взгляд от кота.

Хаповский тут же понял, что все кончено. От неожиданности от беззвучно отрыгнул. Живот закрутило сильнее прежнего, Виталик скрестил под столом ноги и поджал пальцы в ботинках.

-Да, Вадим Вадимович, не подведу.

-И я так считаю. Работы предстоит много, должность большая, ответственная.

-Понимаю, Вадим Вадимович, понимаю вас.

Виталик смотрел на Вадим Вадимовича и думал, какой же красивый и сильный перед ним человек. «Такой может повести, такой может возглавить, с таким не страшно, какой же он похож на маму!»

-Будете ВРИО, к осени вопрос закроем окончательно. А на вашу должность будет назначен Суханкин, так что не волнуйтесь, есть кому передать дела.

-Да, Вадим Вадимович.

«И вот с Суханкиным он тоже все решил сам, все же ошибался я в Суханкине, не сволочь он вовсе, порядочный человек, значит» - внутри Хаповского вновь говорил Виталий Павлович.

За окном послышался нарастающий шум винтов.

-Добро пожаловать в команду, Виталий Павлович – Вадим Вадимович встал и протянул Хаповскому руку.

-Благодарю за доверие Вадим Вадимович – Хаповский сжал руку Вадима Вадимовича в пол силы. Очень хотелось сжать посильнее и от всей души, но это могло неправильно восприняться и Виталий Палыч сдержал порыв.

Вадим Вадимович улыбнулся и подошел к окну, шум винтов начал затихать.

Хаповский понял, что разговор окончен и попятился к высокой двери, кивая Вадим Вадимычу. Тот уже закрыл папку, переключился на другие дела и поднял телефонную трубку.

«Какой же все таки занятой человек!»

Хаповский вернулся в приемную, где его уже ждал глазастый охранник. Вместе они дошли до уборной, где охранник долго ждал Виталия Павловича у самой кабинки. Через пять минут Виталий Палыч ехал на заднем сиденье черной машины в сторону гостиницы, где его ждал приятель Jack, перспективы и большие возможности.

День действительно выдался ясным и необычайно солнечным. Через глухую тонировку почти не проступали солнечные лучи, но на улице было тепло. Хаповский чувствовал это тепло и ему очень хотелось пройтись пешком по Москве. «А почему нет? Меня еще никто не знает. Бояться нечего. Пообедаю в каком-нибудь ресторане, плевать, заплачу за обед сам»

-Остановите на остановке - с улыбкой произнес Виталий Палыч.

Водитель переглянулись  с охранником, тот кивнул и машина начала перестраиваться. Хаповский взял в руку плащ и дернул за дверную ручку, дневной свет был еще ярче, чем казалось.

-Езжайте, ребята, езжайте, я сам доберусь – Виталий Палыч похлопал водителя по плечу и вышел.

У ближайшего ларька Хаповский потянулся за деньгами.

-Боржоми в стекле, пожалуйста - Виталий Павлович улыбнулся продавщице и протянул купюру.

Вскрыв бутылку минеральной воды, он услышал знакомый шум винтов и обернулся. Из-за высокой стены взлетал черный вертолет. Виталий Павлович опустил бутылку, дождался пока вертолет наберет высоту и еще долго рукой махал ему вслед .

2000-й год и ранее.

90-е память будто затянула илом и тиной, но рисунок еще проступает, очертания видны. События с 1995 по 2000 гг. уже прочно склеились, смешались и слиплись в единый комок. Поток времени, алкоголь, легкие наркотики и новые эмоции ежедневно подтачивают этот ком воспоминаний со всех сторон. Сначала забываются даты, затем уходят подробности. Разделить события на части, отделить их друг от друга и собрать детали, увы, не получается. Хочется перенести их на бумагу, подробно рассмотреть и отпустить по течению уже со спокойной душой. Мне 12-13 лет. Я уже не ребенок, но еще и не подросток. Наверное, отрок. Слово конечно редкое и странное, но наиболее подходящее. Я отрекаюсь от детства и спешу в юность, а сразу за ней мечта малолетки - взрослая жизнь. Если вести подсчет по классам средней школы, то в двухтысячном году я учился в 8 «Г» или «Д» классе. Буква нашего класса менялась и была некая неопределенность: кто мы есть на самом деле? Пьяная учительница географии Нина Зосимовна решала этот вопрос довольно просто. Выбирайте сами кто вы, - говорила она, Г - говно или Д - дерьмо. Спасибо, Нина Зосимовна. Все же крутой и дружный был наш класс, вспоминаю его с улыбкой. В сентябре 1996 года я перешел из начальной школы в пятый класс, перепрыгнув как и все четвертый. Это было настоящее событие, учителя были новыми, мы самостоятельно ходили по кабинетам, в столовую тоже сами, а не строем по двое. Заглядывая в раскрытые кабинеты, я предвкушал уроки истории, географии, английского языка. Но меня ждал вселенский облом. Из родного 5 «А» меня перевели в только что образованный 5 «Г» класс, собранный из «худших» ребят параллели. Родители меня тогда не отстояли и я вместе с другими несчастными отправился в холодный 11-й кабинет в пристрое школы - наш новый класс. Не вывозит предмет - заявила математичка. На самом деле она была классным руководителем у моего двоюродного брата, который не отличался умом и сообразительностью никогда. Математичка распознала во мне - однофамильце скрытую угрозу и моя судьба была предрешена, я попал под раздачу, хотя математику тянул хорошо. Спасибо, Нина Филипповна. Из А класса по разным причинам перевели только ребят, все девчонки нам достались из 5 «Б». Радости было мало. Нам выделили слабую классную руководительницу - историчку. Все толковые учителя и их кабинеты с заспиртованными лягушками, скелетами человека, плакатами с мамонтами и английским алфавитом прошли мимо нас. Все самое лучшее досталось А и Б классам. Вместо античности история сразу началась с каких-то феодалов, без объяснения кто это вообще такие и откуда они взялись. Феодалы, феодалы, феодалы - твердила классуха. Где Древний Рим, Египет, где Греция? Я так ждал этого, а меня обманули и ничего не дали, кроме ебаных феодалов. Об английском пришлось только мечтать, весь наш класс отправили на немецкий язык. Разочарование на разочаровании и разочарованием погонялось. Несмотря на весь этот ужас, мы не унывали. С переведенными мальчишками мы быстро сдружились на долгие годы, а еще позже, в период полового созревания выяснилось, что самые красивые девчонки оказались именно в нашем классе. Даже хулиганье и неучи, которых к нам регулярно подкидывали не смогли разрушить дружную атмосферу. Костяк класса и нашей футбольной команды составляли мои друзья: Марат, Декас, Косой, Ильич, позже к нам перевели Трюфеля. На нашу радость Трюфель какое-то время учился в академии Ростсельмаша. Как и мы он обожал футбол. Он рассказывал легенды про травяной газон, в котором наполовину утопают футбольные бутсы и помогал нам на технаревском поле регулярно разъебывать Б-класс. Красивыми девчонками, как я говорил, мы не были обделены: Анька, Катя, Данка, Наташа. К 13 годам у них начинала расти грудь и при каждом удобном случае мы лапали их со словами: Почем товар? Девчонки ругались, они считали себя взрослыми и на нас, судя по всему, внимания не обращали. Кого интересуют потные восьмиклассники после физкультуры? Девчонкам в этом возрасте одноклассники не интересны, им нужны ребята постарше. Как-то раз Анька выдала фразу типа: Что ты хочешь, у тебя еще не стоит! Нет, милая, еще как стоит! Друг уже твердел, а это, извините меня, верный признак взросления. Прелести онанизма познавались ежедневно. Но, в настоящем почете в 13 лет были волосы. Однажды на уборке парка Данка потребовала Косого показать волосы под мышками, если они, конечно, имеются. Колян задрал руку и гордо продемонстрировал растительность, на что Данка заявила - мало! Не в волосах счастье, Дана - сказал я. Не в волосах, а в их количестве - парировала одноклассница. Крыть мне было нечем, у меня волосы под мышками еще не росли. Помимо школы в то время существовал только мой двор, отделенный от школы забором. Остального мира вроде как не было. 90-е были тяжелыми для всех. Отец возвращался с работы пьяным и исполнял во дворе различные номера. Я сгорал от стыда и уходил куда подальше, чтобы не наблюдать сие действо. Зрителей во дворе хватало без меня: мои ровесники-друзья, дети помладше, бабки круглосуточно сидящие за металлическим столом, еще живые деды-старики и другие соседи. Каждого из них я знал по имени и при встрече здоровался первым. Помню, что двухтысячный Новый Год я встречал у себя дома с кем-то из одноклассников. Мне уже становилось плевать на вечный незаконченный ремонт в квартире, я переступил стыд и пригласил друзей к себе. Видимо, взрослел. Днем 31-го декабря я был в гостях у Марата. Его отец работал в магазине Samsung, у него первого в классе появился компьютер. Мы по очереди рубились в Doom II и какие-то там гонки, а вечером собрались у меня. Откуда у нас появилось спиртное я не вспомню. Как мы его пили я тоже не помню, но оно было точно. Родителей дома не было, маме выпала ночная смена, от этого было невыносимо грустно. Как же так? Ведь сегодня Новый год. Позже после полуночи я звонил ей с уличного телефона. Коммутатора уже не было, я дозвонился напрямую, поздравил ее и пошел домой спать. Летом того года мы ездили семьей в Рязань. Ездили к тете. Дорога была тяжелой, на заднем сиденье шестерки я никак не помещался в полный рост, а спать не вытянув ноги я не могу до сих пор. В Рязани нам покупали чипсы Pringles. За них можно было продать душу, особенно после рекламы, в которой все стучали баночками в такт и дружно закидывали чипсы в рот. Стоили эти чипсы дорого - 14 рублей, это я помню точно. На пятирублевую монету (ворованную из бабушкиного стаканчика с мелочью) в то время я покупал чипсы Лэйс и банку Кока-колы. Так что четырнадцать рублей это сумма, которую трудно было накопить. Из Рязани на электричке мы доехали до Москвы. Были в зоопарке, похожем на целый город, гуляли по Красной Площади, кушали хот-доги, прикладывали ладони к витринам у детского мира. От этих прикосновений за стеклом магазина игрушки Lego приходили в движение. Lego! Вселенная обделила меня конструктором Lego. Как-то раз в сундучке Milky way, мне достался кораблик Lego, состоящий из пяти-шести деталей. Как я не ебался, собрать из них что-то другое никак не выходило. На том моя любовь и закончилась. А потом я вырос и интерес к игрушкам через форточку улетел к другим детям. Тогда же в Москве мы случайно наткнулись на магазин Cristian Dior. Мама обрадовалась, сказала, что в молодости у нее были такие духи и мы зашли что-нибудь купить. 14 рублей на чипсы родители еще могли потратить, но купить духи в Москве было не по карману. Мне тогда стало очень обидно за маму. С тех пор мы с Маринкой дарим ей только Dior. В Рязани я воровал сигареты у тети, пробовал Рязанское пиво, ходил в кинотеатр, смотрел боевики на лицензионных кассетах и чемпионат по футболу Euro-2000. Я помню финал, помню как французы вытащили игру, помню как Тольдо закрыл лицо руками, пропуская на последней добавленной минуте. Обратная дорога была скрашена музыкальным сопровождением. Отец купил автомагнитолу и сборник отечественных хитов. На 1100 километров пути была всего одна кассета и все хиты что были на ней, включая «Тополиный Пух», «Крошка моя» я возненавидел навсегда. День Рождения в 2000 году я не помню, скорее всего он прошел как и у всех одноклассников. Мы брали дешевого пойла, садились на веранде детского сада, вливали в себя бодяжный спирт и пели Звезда по имени Солнце и 30 лет Сектора газа. Пели без гитары и думали, что 30 лет - это совсем не про нас, это из какой-то другой чужой взрослой жизни.