Свет холодильника
Свет холодильника осветил небритое лицо Хаповского бледно-желтым светом. Его пальцы ловко перебрали ряд маленьких бутылочек, выбор остановился на черной наклейке Jack Daniels. Дверца холодильника мягко захлопнулась и Хаповский вернулся в темноту гостиничного номера. Кондиционер продолжал бесшумно дышать холодом. Хрустнула пробка. Из горлышка, размером с ноздрю, поднимался еле ощутимый знакомый запах. Хаповский поднес бутылочку к самому носу, глубоко вдохнул и на секунду закрыл глаза.
Хаповский искренне любил Jack Daniels, считал себя ценителем виски и называл его просто - Jack. Jack сопровождал его повсюду; в барах гостиничных номеров, в бизнес-классе авиарейсов, в ресторанах отелей, на приемах и банкетах. И главное - везде он был бесплатным. «Вы же знаете, Виталий Палыч пьет только Jack Daniels. Пусть закажут» - тараторила по телефону его улыбчивая секретарша. Хаповский внимательно слушал ее, но не подавал вида, хотя гордился этим постоянством к алкоголю.
В стакане начинал таять лед. Хаповский оценил размер бутылочки и глотнул прямиком из горлышка. Острый кадык быстро поднялся и медленно вернулся обратно. Глоток получился точным, он пришелся точно по размеру, виски заполнил горло полностью и без труда ушел вниз, в бутылочке осталась половина. Мало. Хаповский глубоко вдохнул и вылил остатки на лед.
Вдруг его передернуло, через комнату он метнулся в туалет, сплюнул и прополоскал рот водой из-под крана, затем выдавил в рот зубную пасту.
«Нет, нет, не хватало перегара! Черт!» - пронеслось у него в голове. Большим пальцем он размазал пасту по деснам, повторно прополоскал рот и горло.
«Ну, ничего. Плотно позавтракаю и все пройдет. Все пройдет, проверено».
Хаповский вернулся в комнату. «Почему я? Ну, почему? А может, ну его к черту! Может напиться? Напиться и бежать! Еще успею! Заграничный паспорт со мной» - от подобных мыслей становилось тепло и уютно, все разрешалось само собой и лучшим образом. На горизонте тут же загоралась путеводная звезда мечты, за которой хотелось мчаться и верить. Но, то были запретные мысли. Крепко сжав стакан, он вылил остатки Jack в ведро. Умение подавить порыв и не поддаться моменту отличало Хаповского, благодаря воле он вырос из Вити Хапаря в Виталия Павловича и сел в кресло.
«Нет. Нет. Многое остается. Многое пропадет. Не подготовился. Так нельзя. Нужно поспать. Да, выспаться и набраться сил. Все будет хорошо, все будет хорошо!» - сам себе нашептывал Виталий Павлович.
Хаповский лег в кровать, поджал ноги и укрылся с головой. В номере все располагало ко сну: в меру прохладно, темно и тихо, кондиционер совсем не мешал. Но сон не приходил. «Спать, спать». По ногам пробежала легкая дрожь. «Ерунда, показалось» Тут же передернуло вновь, вот еще и еще. «Нет действительно трясет». Дрожь была реальной. Трясти начинало приступами по две-три секунды. Эти мгновенья совершенно сбивали Хаповского с толку. Ему вдруг сделалось очень стыдно за себя, за свое непослушное тело, за то, что оно не подчиняется и дрожит вне его воли. Хаповский мог провести кого угодно, но не свою биологию. И от того, давно уже позабытое чувство стыда шло прицепом к каждому приступу трясучки. После тряски ненадолго отпускало, наступали нежные моменты спокойствия. Именно в эти секунды, когда организм успокаивался и активировался разум, Виталий Палыч отдавал себе отчет в том, что происходит. Он не питал иллюзий, это помогало в делах, а четко понимал - трясет от страха. От осознания этой мысли ему становилось противно и стыдно за самого себя. Дрожь возникала где-то в глубине, в холодных ногах, затем как пузырь из водной глубины она безудержно неслась вверх, растекалась по телу и выходила на поверхность мурашками. Хаповский поочередно напрягался и полностью расслаблял тело в попытке укротить дрожь. Но все было безуспешно. Организм не слушался и не признавал хозяина. Вне контекста подобная дрожь и мурашки были могли бы быть даже приятными, как после приема метамфитамина. Но причиной тому был не наркотик и Виталий Палыч это понимал.
На мгновенье у него сбилось дыхание.
-Сука! Пульс! - прошипел Хаповский и скинул с себя одеяло.
Два пальца правой руки он зажал между ребер. «Так, досчитать до десяти и умножить на шесть». Он щелкнул прикроватный светильник и оперся на локоть. Стрелка Panerai подошла к двенадцати. Он начал считать про себя. Одновременно с его счетом родился новый пузырь. Раз, пауза, два, пауза, три, пауза, четыре… На пятой секунде пузырь поднялся по спине и сбил Хаповского со счету. В этот раз передернуло как после лишней рюмки виски. Виталий Палыч закрыл глаза и откинулся на спину. «Так, еще раз». Пузыри начали подниматься все чаще. Глубоко внутри их пускал маленький Виталик, это он- проказник и трусишка дрожал всем своим тельцем внутри Виталия Павловича и не давал измерить пульс. «Нет, так не пойдет, вопрос нужно решать» Хаповский напрягся всем телом и так сильно, что свело левую икру. Он собрался, стиснул зубы, прижал пальцы плотнее к ребрам, как можно ближе к сердцу, засек время и заново начал счет. Секундная стрелка сделала ровно десять рывков, Хаповский успел досчитать до девятнадцати. «Так, если умножить на шесть, то выходит сто пять. Да, сто пять. Многовато. Хотя с возрастом норма растет, так что более менее, но все равно многовато, многовато» - заключил наконец он. Хаповский сел на кровать и больно ущипнул себя за икру. Мышцу отпустило. Стрелки Panerai висели над 4-10.
Могучая грудная клетка медленно наполнялась, росла, затем также медленно сужалась, выпуская весь втянутый воздух. Частота сердечных сокращений падала, прошла и дрожь. «Заснуть не получится, это уже точно».
Виталий Палыч в несколько движений раскрыл тяжелые плотные шторы, затем одернул тюль и раскрыл окно. Далеко за городом намечался розоватый рассвет, обещая ясный и теплый день.
«Нужно срочно успокоиться». Виталий Палыч плюнул в окно с высоты восьмого этажа, поднял со стола телефон и ввел в поисковике запрос. Яндекс предложил 6 тысяч видео. Виталий Палыч снял с себя белый махровый халат и закрылся в ванной комнате.
Завтрак начался по расписанию, ровно в шесть утра. Хаповский вышел из лифта и уверенно зашагал к ресторану за своей порцией яичницы и кофе. На людях Виталий Палыч всегда пребывал в лучшем виде. Рубашка выглажена, ворот стоит колом, лицо выбрито, причесан, пострижен в носу и ушах, уверен и свеж с сильным запахом дорогого лосьона. Шаг ровный, осанка прямая. Даже опытный маг-медиум не угадал бы, что творилось с ним всего час назад.
Хаповский был уверен, что в ресторане он будет самым первым гостем. Начало завтрака он ждал с пяти утра и вышел с точным расчетом без четырех минут шесть. Расчет был в том, чтобы дойти от номера до дверей ресторана к его открытию, не делая остановок. С детства, со времен шахматной школы, в которой Виталик был одним из лучших учеников, он просчитывал все наперед. Все ходы, расчеты и возможные проколы Виталий Палыч держал в голове. «Верен лучшему, готов к худшему» гласил его предвыборный лозунг. «Удивительный расчет! Какая память!» - громко восхищалась секретарша. Виталий Палыч все слышал, но не подавал вида.
Хаповский вошел в ресторан и осмотрелся. Пожилой сутулый чиновник в золотых очках заливал молоком тарелку с мюсли. «Не первый!» - мелькнуло в голове у Хаповского.
На большую плоскую тарелку Виталий Палыч собрал себе английский завтрак и налил двойной кофе. Кресла были твердыми и удобными, скатерти наглаженными не хуже его рубашки, еда казалась вкуснее обычного. «Дорогой отель-хороший отель. Свежие продукты и хорошие повара» - заключил он. С завтраком было покончено, когда к ресторану уже потянулся поток гостей. Хаповский сложил льняную салфетку и отодвинулся от стола, как вдруг почувствовал знакомый запах. Виталий Павлович огляделся. Из дверей кухни официанты выносили горячую выпечку, они выставляли ее к другим десертам, освобождая место для тарелок. Хаповский замер. Он осмотрел стол, где чиновник заливал мюсли. Молока оставалось полкувшина.
-А есть безлактозное?- Виталий Палыч остановил проходящего мимо официанта.
-Безлактозное? Молоко? Нет, к сожалению нет - виновато произнес парень.
-А на кухне? - настаивал Хаповский.
-И на кухне тоже нет. Это точно - продолжал оправдываться официант.
-Плохо работаете – нахмурился он по-рабочему.
-Извините, пожалуйста. Я могу позвать администратора.
Хаповский отвернулся, демонстрируя официанту, что интерес к нему потерян и администратор не нужен.
С детства Виталик обожал маковые булочки с теплым молоком, любил их даже больше чем Jack. Это был вкус его дома, вкус, уносящий в беззаботное детство. Поистине лучшие булочки пекла его бабушка. Позже булочки с маком пекла мама, получалось не как у бабушки, но тоже очень вкусно. И сейчас Виталик не мог устоять, он просто физически не мог покинуть ресторан без лакомства с молоком. «Ну, ничего. Один стакан не повредит» - решил он наконец.
Хаповский выбрал три самые большие булочки с липким сахарным дном. Они были еще чуть горячими и прохладное молоко пришлось как раз кстати. Виталий Палыч вернулся за стол, недоверчиво посмотрел на молоко, затем сделал большой глоток и начал кусать. Тревоги ушли сами собой, они растворились в молоке и аромате выпечки. «Кто этот повар? Он бог! Он бабушка!» Хаповский не заметил, как в пустом белесом стакане остались одни разводы. Кусок он прожевал в сухомятку, от булочки оставалась треть.
«Силу свою оставлю! Без молока не то!» - подсказал Виталик. Хаповский преодолел сомненья, налил еще молока в чистый стакан и отправился за добавкой. Над выпечкой куполом стоял теплый аромат и подоспевшие постояльцы разобрали ее быстрее, чем Виталий Палыч мог ожидать. Последнюю остывающую маковку он забрал с чьей-то оставленной без присмотра тарелки. «Умей вертеться!» Хаповский вернулся за стол победителем и продолжил затянувшийся завтрак.
Последний кусок был не маленьким и не большим, Хаповский решил не делить его на части, а засунул в рот целиком. В этот момент он имел неосторожность вдохнуть и мак с булочки полетел в горло. Виталий Палыч закашлялся. Он кашлял так долго и так громко, что собрал на себе внимание уважаемой публики. Внимательный официант, оценив серьезность момента, поднес стакан воды. Хаповский стучал себя по груди, из глаз текли первые за много лет слезы. Остановить приступы не получалось, он рычал горлом и продолжал бить себя в грудь кулаком. Официант, наблюдая беспомощность Виталия Палыча, набрался наконец смелости и хлопнул его ладонью по спине. Воцарилась тишина. Хаповский выпрямился, глотком допил молоко и вытер глаза салфеткой.
-Благодарю – выдавил Виталий Палыч и не проронив больше ни слова, вернулся в номер.
Булочки и кашель унесли его мысли так далеко, что бессонная ночь и предрассветные страхи забылись, как вчерашний фильм.
Все испортил телефонный звонок. Звонили из лобби.
-Виталий Павлович, доброе утро! Вас ожидают! - раздалось в трубке.
-Выхожу – Хаповский коротко закончил разговор и положил трубку.
Он так растерялся, что замер на месте, не понимая мужской ли голос он слышал в телефоне.
«Так, так, так. Собираемся. Телефон лучше не брать, лишнее оставить. Портфель, блокнот, ручка» - Виталий Палыч ходил по комнате, проговаривая свои действия вслух.
Хаповский схватил галстук, снял с руки Panerai. Он выложил лишнее из карманов, предусмотрительно оставив только паспорт и тысячу рублей. «Где же, вы? Так… я пришел, положил чемодан, вытаскивал только белье…» Хаповский рылся в вещах, поочередно выбрасывая содержимое из чемодана. «Нигде нет». Виталий Палыч обошел комнату, осмотрел тумбочки и шкафы. После звонка прошло не меньше восьми минут. «Может ну их на хрен! Нет, без часов нельзя, не солидно! Опаздываю, тоже не солидно!» - мысли сменяли одна другую все быстрее, он понимал, что это плохой знак - нервничать нельзя.
-Вот же вы где, на видном месте! - вскричал Хаповский.
Он схватил с кровати наручные часы «Ника» и начал застегивать ремешок. Вновь зазвонил телефон. «Опаздываю, не солидно!». На галстук времени не оставалось, Виталий Палыч схватил портфель, еще раз осмотрел себя в зеркало и покинул номер.
Из лифта первого этажа вышел Лев. Узел на галстуке был тугим и ровным. В крепкой руке кожаный портфель. На лице уверенность и задумчивость, брови слегка нахмурены. «Не оправдываться, только не оправдываться! Времени еще много, они любят собраться заранее, а потом часами ждать» - настраивал себя Хаповский.
У стойки ждал темноволосый парень со следом ожога на шее в синем плаще. За его ухом вилась пружинка, фигура выдавала регулярные занятия спортом.
«Виталий Павлович, доброе утро! Готовы?» - спокойно произнес парень.
Хаповский знал, как нужно себя держать. Он не ответил на вопрос, а только кивнул, понимая что он главнее.
Машина стояла у входа. Виталий Павлович сам открыл заднюю дверь, опередив темноволосого парня и исчез за глухой тонировкой. Охранник уселся на переднее сиденье пассажира. Машина тронулась и выехала на Якиманку.
Ехали быстро, не включая сирену. Синий проблесковый маячок делал свою работу молча и этого было достаточно. Сегодня все казалось Виталику другим, необычным и похожим на фильм, он заметил это еще в ресторане. Люди, машины, воздух, все было изменено, такое бывает в выходной день или в день экзамена.
За мостом машина сделал крюк и без остановок въехала на закрытую территорию. Наблюдательному Виталику хотелось постоянно смотреть в окно, разглядывать охранников с оружием, изучать стены, купола церквей, хотелось поговорить с водителем и обсудить увиденное. У крыльца он даже издал сдавленный звук, вестник сдерживаемого восторга, на который обернулся темноволосый парень.
-Приехали – сухо сказал водитель.
Хаповский хотел было поблагодарить его, но сдержался и вышел из машины молча. Темноволосый парень проводил его до первого этажа и после досмотра передал охраннику с родинкой на лбу.
Вместе они поднялись по лестнице и дважды свернули налево, Охранника с родинкой сменил третий охранник, этот был без особых примет. Ботинки утопали в ворсе ковра, когда Хаповского вели по длинному коридору. «Непривычно все же ходить по ковру в обуви» - заметил Виталик.
Виталик шагал по новому детскому саду и ничего не ускользало от его глаз. Боковым зрением он изучал картины на стенах и предметы интерьера. «Подлинники, да. Никак иначе». Но больше всего Виталику нравились улитки за ухом у сопровождающих. Они добавляли происходящему серьезности и колорита боевиков, и никогда Виталик еще не чувствовал себя таким значимым и большим.
В коридорах совсем никого не было. «Даже странно, такое большое здание и одни охранники». Хаповский запоминал повороты до самой приемной, в которой охранник с родинкой оставил его и молча закрыл за собой дверь.
-Добрый день - приветливо сказал Хаповский.
За столом сидел похожий на возрастного охранника секретарь. Он молчал. Хаповский сильно удивился, что секретарем может быть мужчина, но потом быстро сообразил, что так, наверное, надежнее всего.
Секретарь повел носом.
-Подойдите - сказал он голосом, принадлежащим кому-то другому.
Виталий Палыч сделал два шага вперед.
-Ближе – секретарь поднялся со своего места и подался вперед.
Хаповский подошел. Секретарь сделал два резких коротких вдоха носом.
-Одеколон? - секретарь поднял взгляд и посмотрел прямо в глаза.
-Лосьон, ну после бритья – ответил Виталий Палыч.
Секретарь покачал головой.
-Вас не инструктировали? - нахмурил он брови в точности как Виталий Палыч, покидая лифт.
-А что такое? - Виталик уже позабыл это чувство, когда его кто-либо отчитывал.
-Вадим Вадимович не любит, смойте.
Хаповский не успел ничего ответить. Секретарь, не глядя, нажал за стойкой одну из множества кнопок. Справа дверь открылась так быстро будто это была кнопка открытия двери. Из нее в приемную вышел охранник с близко посажеными крупными глазами.
-Проводите - сказал секретарь и вернулся на место.
Охранник молча раскрыл дверь и вышел, Хаповский проследовал за ним по коридору в обратном направлении. Все двери в коридоре были одинаковыми и Виталий Палыч не сразу понял куда его ведут.
-А куда мы идем? - не выдержал Хаповский.
-В уборную - не оборачиваясь ответил охранник.
«Странно, откуда он мог знать, что мне нужно в уборную?»- не переставал задавать вопросы Виталик.
Охранник неожиданно повернулся и раскрыл такую большую дверь, что Хаповский опешил. За такой дверью мог находится концертный зал или столовая, но никак не туалет.
Охранник вошел внутрь и повернулся к умывальнику, указывая на него рукой.
Виталий Палыч на секунду задержался на месте, прежде чем понял, что тот никуда не уйдет. Хаповский открыл кран, настроил температуру воды и тщательно вымыл шею, руки, лицо и на всякий случай уши, все с мылом. Рядом с умывальником на тумбе было сложено мягкое белое полотенце. Охранник раскрыл дверцу тумбы, внутри была расческа, бритвенный набор, зубная паста, пара одноразовых щеток, ножницы и флакон со светло-коричневой жидкостью.
-А это что? - не выдержал Хаповский, указывая на флакон.
-Лосьон после бритья – не задумываясь ответил охранник.
Хаповский второй раз за утро понял, что не контролирует ситуация. Он стряхнул с себя не укладывающиеся в голову мысли и тщательно вытер лицо и шею, затем причесался и обернулся к охраннику.
-Вы закончили? – охранник кивнул в сторону писсуара.
-Да, абсолютно – уверенно ответил Виталий Палыч.
Вернувшись в приемную, охранник скрылся в соседнем кабинете так же быстро как и появился. Хаповский пытался вспомнить лица охранников в машине и у входа, но они уже стерлись из памяти.
Секретарь закончил с начатой работой и выглянул из-за стойки.
-Подойдите – произнес он той же интонацией, что и несколько минут назад.
Виталий Палыч подошел к стойке на повторную проверку. Секретарь внимательно осмотрел лицо Хаповского, принюхался и утвердительно кивнул.
-Дыхнуть? – совершенно серьезно спросил Виталий Палыч.
-Ожидайте – закончил диалог секретарь.
Хаповский сел на стул у стены и начал рассматривать кабинет.
«Темный ковер, светлый паркет, огромные окна за матовым тюлем и тяжелыми шторами, большое зеркало посредине и массивная люстра сверху. Все как обычно, может быть подороже, чем у меня. Да, ряд белых телефонов служебной связи, у меня таких нет и охрана. Интересно сколько охранников в этих кабинетах? » - Хаповский пытался сосредоточиться на окружающей обстановке, чтобы уйти от тревожных мыслей, так учил его личный психолог.
Высокая дверь бесшумно распахнулась, из нее вышел усатый человек в черном костюме среднего роста. Секретарь тут же поднялся с места, Хаповский среагировал и тоже встал со стула. Усатый человек молча прошел мимо Виталия Павловича и скрылся за дверью без сопровождения охранника.
- Приготовьтесь - скомандовал секретарь и вошел в кабинет с папкой в руках.
Виталик обмяк и вернулся на стул. Его ладошки тут же намокли, будто это произошло по команде секретаря. Все, что позабылось и потерялось за завтраком тут же вернулось к Виталику сторицей. Магия выходного дня исчезла, пропал интерес ко всему окружающему, резко захотелось пить. Еще больше захотелось бежать, закрыться в номере выпить Jack и бежать, бежать, пропасть без вести. «Почему я? Почему? Они все знают, хотят чтобы я раскаялся. Ну, нет, попробуйте расколоть! Здесь бить не будут, нет, это точно, будут давить. Давить-это он умеет. Хочет чтобы я сам во всем признался. А может сознаться? А? Сказать честно, а? Нет, только молчать и все отрицать. Что бы не случилось, все отрицать и точка» - последние слова Хаповский повторял про себя как мантру. От ног вновь потянулась дрожь, она поднялась по спине и Виталия Палыча передернуло. Он отстранился от спинки стула и машинально встал. Как только он поднялся на ноги в животе что-то повернулось и растворилось, после чего устремилось вниз. «Молоко, сука, молоко! Зачем пил?»
Хаповский плюхнулся на стул. «Может успею сбегать? А если он выйдет, а меня нет? Черт, там и все двери одинаковые, сам не найду». В животе вновь что-то повернулось. Пузырь внутри него вырос и устремился не снизу вверх как это было утром, а наоборот - из живота он рвался наружу. Виталий Палыч напрягся всем телом, стиснул зубы и встал, на принятие решения ушла секунда. «Успею». Хаповский дернул ручку двери, ведущей в коридор, но в этот момент в приемную вернулся секретарь.
-Входите – вновь не своим голосом сказал секретарь.
-Я…я хотел - Хаповский запнулся и бросил умоляющий взгляд на секретаря в надежде на понимание.
-Входите, Виталий Павлович, Вадим Вадимович вас ожидает – секретарь вернулся за стойку, не оставляя никаких шансов.
«Выхода нет». Хаповский задержал дыхание, втянул живот и отпустил ручку двери.
Вадим Вадимович сидел за столом и перебирал бумаги из принесенной секретарем папки. Кабинет его был просторным и светлым с качественной дорогой мебелью. Над столом не висело никаких фотографий, их заменял флаг. У окон стояли вазы, в высоких шкафах стояли огромные дорогие книги, названия которых не удавалось прочесть. «В такой обстановке принимать важные решения легче и они не кажутся такими уж важными» - быстро заключил Виталик.
-Добрый день, Вадим Вадимович – громче обычного произнес Хаповский, вытирая ладонь об штанину и протягивая вперед руку.
-Добрый день, Виталий Палыч, присаживайтесь - Вадим Вадимович указал на стул и не сдвинулся с места.
Хаповский сунул руку обратно в карман и сел.
Вадим Вадимович сидел всего в полутора метрах и Хаповский слышал его дыхание. «Живой, такой же как и я, с носом и ртом, с ушами и волосами» - заключил Виталик.
Близость Вадима Вадимыча развеяла все тревоги Хаповского. Он перестал размышлять, сосредоточиться тоже не получалось, оставалось не чувствовать и не бояться. Живот перестало крутить, прошла дрожь. Все переживания и страхи остались за высокой дверью, там же осталась решимость и воля Виталия Палыча. В кабинете сидел Виталик. «Странно, что свою биология обмануть сам я не могу, а он может! Он может все!» Виталик сидел будто голый, готовый в эту секунду на все, его переполняла легкость и хотелось улыбаться.
Из-за стола Вадима Вадимовича показался большой черный кот с прямыми острыми усами. Кот посмотрел на Хаповского как на очередного совсем неинтересного гостя, упал на бок и начал лизать лапы.
-Виталий Палыч, давно за вами наблюдаю, за вашей работой… - голос Вадима Вадимовича вернул Виталика в реальность.
Вадим Вадимович смотрел в глаза Хаповского, тот выдержал взгляд, но не хотел, чтобы это повторилось вновь. Вадим Вадимович поднялся из своего кресла, перешел за стол к Хаповскому и сел напротив.
«Боже, все пропало, бежать поздно, как же я не разгадал, как же? И ведь пришел сам, попался в капкан, который видел издали». Под рубашкой Виталика вниз скатилась крупная холодная капля пота, сразу за ней следующая еще больше и холодней.
-Вадим Вадимович, я ведь только…
-Догадываетесь зачем я вас пригласил? – не выражающий ничего конкретного взгляд рассекал лоб Виталика, в кино такой взгляд называют эффектом Куляшова.
«Не признаваться, все отрицать и стоять на своем!»
-А, конечно, отчет по результатам строительства и гос. программы – Виталий Палыч потянулся за портфелем.
Вадим Вадимович прервал его коротким жестом без слов, Хаповский все понял и отложил портфель.
-Знаю, вы много работаете, результат заметен. А для нас сейчас нацеленность на результат - это самое главное. Видите какие задачи стоят, какие объемы, работать нужно.
-Да, Вадим Вадимович, работаем.
-Фуркалин нас сильно подвел, как вы знаете, а надежных людей у нас нет, каждый на счету.
-Да, Вадим Вадимович.
-Так вот, что я хочу сказать. Все. Все сомневались, в вашей кандидатуре! Но я настоял и считаю сделал правильно.
-Да, Вадим Вадимович.
-Я задам только один вопрос - голос Вадима Вадимовича показался Виталику безразличным.
Повисла долгая тяжелая пауза. Казалось, что Вадим Вадимович прямо сейчас принимал решение о судьбе Хаповского.
"Руби, руби!"- Хаповский проклинал все на свете. На секунду ему вспомнилась нежная улыбка матери, которую Виталик искал на лице Вадим Вадимыча.
"Сознаюсь сам!"- не выдерживал Виталик, его подташнивало.
-Я, я, я должен соз... - Виталик опустил глаза и произнес это так тихо, что Вадим Вадимович не расслышал его. Повторить начатое не получалось, закружилась голова.
Черный кот провел хвостом по ноге Виталика и запрыгнул на колени Вадима Вадимовича. Он опустил взгляд и почесал большим пальцем кота за ушком. Все мысли Вадима Вадимовича забрал кот.
-Должен вас спросить напрямую, готовы возглавить регион? Справитесь?- неожиданно спросил Вадим Вадимович, оторвав взгляд от кота.
Хаповский тут же понял, что все кончено. От неожиданности от беззвучно отрыгнул. Живот закрутило сильнее прежнего, Виталик скрестил под столом ноги и поджал пальцы в ботинках.
-Да, Вадим Вадимович, не подведу.
-И я так считаю. Работы предстоит много, должность большая, ответственная.
-Понимаю, Вадим Вадимович, понимаю вас.
Виталик смотрел на Вадим Вадимовича и думал, какой же красивый и сильный перед ним человек. «Такой может повести, такой может возглавить, с таким не страшно, какой же он похож на маму!»
-Будете ВРИО, к осени вопрос закроем окончательно. А на вашу должность будет назначен Суханкин, так что не волнуйтесь, есть кому передать дела.
-Да, Вадим Вадимович.
«И вот с Суханкиным он тоже все решил сам, все же ошибался я в Суханкине, не сволочь он вовсе, порядочный человек, значит» - внутри Хаповского вновь говорил Виталий Павлович.
За окном послышался нарастающий шум винтов.
-Добро пожаловать в команду, Виталий Павлович – Вадим Вадимович встал и протянул Хаповскому руку.
-Благодарю за доверие Вадим Вадимович – Хаповский сжал руку Вадима Вадимовича в пол силы. Очень хотелось сжать посильнее и от всей души, но это могло неправильно восприняться и Виталий Палыч сдержал порыв.
Вадим Вадимович улыбнулся и подошел к окну, шум винтов начал затихать.
Хаповский понял, что разговор окончен и попятился к высокой двери, кивая Вадим Вадимычу. Тот уже закрыл папку, переключился на другие дела и поднял телефонную трубку.
«Какой же все таки занятой человек!»
Хаповский вернулся в приемную, где его уже ждал глазастый охранник. Вместе они дошли до уборной, где охранник долго ждал Виталия Павловича у самой кабинки. Через пять минут Виталий Палыч ехал на заднем сиденье черной машины в сторону гостиницы, где его ждал приятель Jack, перспективы и большие возможности.
День действительно выдался ясным и необычайно солнечным. Через глухую тонировку почти не проступали солнечные лучи, но на улице было тепло. Хаповский чувствовал это тепло и ему очень хотелось пройтись пешком по Москве. «А почему нет? Меня еще никто не знает. Бояться нечего. Пообедаю в каком-нибудь ресторане, плевать, заплачу за обед сам»
-Остановите на остановке - с улыбкой произнес Виталий Палыч.
Водитель переглянулись с охранником, тот кивнул и машина начала перестраиваться. Хаповский взял в руку плащ и дернул за дверную ручку, дневной свет был еще ярче, чем казалось.
-Езжайте, ребята, езжайте, я сам доберусь – Виталий Палыч похлопал водителя по плечу и вышел.
У ближайшего ларька Хаповский потянулся за деньгами.
-Боржоми в стекле, пожалуйста - Виталий Павлович улыбнулся продавщице и протянул купюру.
Вскрыв бутылку минеральной воды, он услышал знакомый шум винтов и обернулся. Из-за высокой стены взлетал черный вертолет. Виталий Павлович опустил бутылку, дождался пока вертолет наберет высоту и еще долго рукой махал ему вслед .