В минувшую субботу я провожал друга. Он на две недели улетал с семьей в Португалию.
Мы сидели в приличном питерском ресторане, лакомились заморскими яствами и говорили о трудностях российской жизни.
— Тут становится просто невыносимо! — утверждал друг. — Если дальше так пойдет, нужно совсем из страны сваливать.
По его словам, такое настроение сегодня у многих его знакомых и партнеров по бизнесу. Как бы жизнерадостно ни звучали прогнозы, как бы ни улыбались Путин с Медведевым, ничего хорошего, по мнению друга, Россию не ждет.
Восьмидесятилетняя Мария Кирилловна Столярова из Лодейного Поля считает иначе: «Сейчас-то хорошо! Не голодно. Свет есть, вода есть, сама хожу пока!» На жизнь ей вполне хватает шести тысяч пенсионных денег, из которых она еще умудряется каждый месяц выкраивать по тысяче для двоих внуков. Саша и Рома еще не женаты, живут с отцом и матерью в Финляндии. У них там свое дело — каждый зарабатывает по нашим меркам большие деньги, но от бабушкиных переводов не отказываются.
В октябре Мария Кирилловна праздновала юбилей. Внуки приехать не смогли, но прислали подарки — чайник, одеяло и открытку.
— Такие молодцы! — радуется старушка. На зиму она перебралась в город из поселка Рассвет, где находится небольшой дачный участок с домиком, построенным мужем. Алексей Петрович умер шесть лет назад. Баба Маша скучает до сих пор, каждый вечер зажигает лампадку и по памяти читает «молитовки». Она просит у Бога прощения для своего покойного супруга, милости для любимых внуков. И для доченьки, которая после смерти отца хотела отправить мать в дом престарелых: «Там хоть за тобой уход будет!»
Не согласилась Мария Кирилловна, воспротивилась: «Пока могу, сама буду за собой ухаживать!» Дочка покрутила пальцем у виска и укатила к себе в Тампере. Там у нее муж, сыновья, двухэтажный дом на берегу озера, прибыльный бизнес.
— Глянь-ко, — бабушка Маша раскрывает альбом с фотографиями. — Это вот Светланка моя, это мужик ейный — финн Матти. Это внучки мои — Сашуля и Ромаша. Это домик их.
— А что, баб Мань, к себе вас не зовут?
— На кой я им там? — вздыхает старушка. — Под ногами путаться не хочу. У них ведь своя жизнь, современная. Да и с тоски я там помру, без березок своих, без грядок луковых...
Этим березкам и грядкам Мария Столярова посвящает небольшие стихи, которые, по ее признанию, «родятся иной раз и ночью». Бывает, лежит долго, мучается бессонницей, затем встанет, пойдет на маленькую хрущевскую кухоньку, достанет из ящика тетрадку и пишет. В этих наивных стариковских творениях нет литературных изысков, хромают рифма и размер, но... Стихи почему-то трогают сердце. «Стало на дворе темно уже, и фонарики зажглись, /А я все не сплю давно, вспоминаю мою жизнь. / Времечко стучит в часах, ходики тик-так, / А я все смотрю в окно, не уснуть никак. / А березка машет мне ветками: «Уймись! / Скоро кончится твоя, баба Маша, жизнь».
А еще она заваривает удивительный чай. Что туда добавляет — секрет. Говорит только, что благодаря этому сбору силы прибавляются и тоска отступает. От моего купленного в магазине торта она отказывается: «Жирный слишком!»
— Нужно травки собирать и пить. Картошечку кушать, зелень, — учит Кирилловна. — Ты вот мясо кушаешь да вино пьешь, а они здоровью вред чинят. Да телевизора меньше смотри, родителей люби, да людей не осуждай, да Богу молись!
На прощание баба Маша подарила мне пестрые вязаные носки. А поскольку я не собираюсь «сваливать», они мне очень пригодятся в нашем климате. Кирилловна сказала, зима будет холодная.
Дмитрий Гридин
