feldkurat

Увидел я эту картинку (БМ молчал, но даже если бы он верещал, как подраненный кабанчик, я всё равно выложил бы пост, это всего лишь иллюстрация), и вспомнил одного своего давнего приятеля.

Был он аскетом: жил в небольшом домишке, доставшемся от бабушки, ходил на рыбалку, бренчал на гитаре, писал довольно дебильные песни, питался бичпакетами, пойманной рыбой, картохой с огорода и матушкиными соленьями-вареньями.

Работал он сантехником в леспромхозе.

В общем-то должность была совершенно ненужная: раковины и ватерклозет были только в конторе и в паре цехов, большинство работяг предпочитало большие дела делать в деревянном сортире, а маленькие - за ближайшим углом, так что ремонтировать сантехнику требовалось очень редко, проще было бы заплатить приглашённому специалисту. Зарплата, конечно, была копеечной, но, повторюсь: Вовчику денег хватало, ему важно было официальное трудоустройство, чтобы родители не обзывали тунеядцем, и много свободного времени для сочинения своих виршей.

Но чтобы начальство, периодически устраивавшее набеги с целью проверки занятости сотрудников, его не уволило за ненадобностью, Вовка попросил всех знакомых отдать ему какую-нибудь ненужную сантехнику (лично я сплавил несколько убитых шаровых кранов и старый смеситель). Весь этот хлам он разобрал, аккуратно разложил на столе в своей маленькой каморке, и когда кто-нибудь приходил, делал вид, что занят ремонтом. Кстати, когда действительно требовалось исполнение непосредственных обязанностей, Вовка справлялся быстро, и нареканий его работа не вызывала.

Кончилось дело тем, что леспромхоз обанкротился, новый собственник сократил больше половины рабочих мест, потому Вовчику пришлось искать другую работу. Сначала он мотался в город на электричке, потом познакомился с какой-то женщиной и переехал к ней, а дом продал. Что с ним сейчас - не знаю.

Расскажу на сей раз об Арсении Андреевиче Закревском (1783-1865).

Выходец из небогатой семьи, храбрый офицер, он сражался в Коалиционных войнах, отличился при Аустерлице и Прейсиш-Эйлау, участвовал в войнах со шведами и турками. Его портрет вполне заслуженно был помещён в Галерею героев 1812 года.

В мирное время Закревский стал генерал-губернатором Финляндии, министром внутренних дел, но его деятельность была не очень удачной, и, поняв это, наш герой подал в отставку.

Однако, в 1848 году Николай I, напуганный европейскими революциями, назначил убеждённого консерватора Закревского московским военным генерал-губернатором.

Многие цели генерала были похвальны: борьба с коррупцией, наведение порядка в Первопрестольной, но вот методы… Тотальный шпионаж, самодурство, переходящее в откровенное хамство, мелочная регламентация всего и вся. Образованная Москва ненавидела своего градоначальника, высмеивала его, награждала обидными прозвищами (Чурбан-паша и другие).

Но наиболее известным неофициальным «титулом» Закревского стало прозвище «граф Варшавский». Получил его губернатор вот за эту историю.

Однажды ехал он в карете с дочерью Лидией по Мясницкому бульвару. Вдруг из некоего дома посыпались пьяные полуодетые офицеры, извергающие потоки чудовищной брани. Дело в том, что в этом здании размещался знаменитый публичный дом «Варшависки», вероятно, названный так из-за национальной принадлежности большинства сотрудниц.

Закревский остановил карету, подозвал квартального надзирателя и поинтересовался, что это за странное заведение.

- Бордель, Ваше Высокопревосходительство, - простодушно отрапортовал удивлённый невежеством начальства полицейский, и тут же получил пощёчину:

- Неприличными словами при дамах не выражаться!

Великий актёр Михаил Семёнович Щепкин

по этому поводу съехидничал:

- Один раз квартальный правду сказал, и то поколотили.

А на следующий день бордель был закрыт. Девицы разъехались по другим учреждениям, а «благодарные» бывшие клиенты наградили градоначальника «почётным» прозвищем.

Кстати, именно предосудительное поведение упомянутой Лидии Арсеньевны (на фото она уже в более позднее время)

стоило генерал-губернатору должности: имея законного мужа (сына министра иностранных дел), она вела вполне свободную жизнь, а потом вообще умудрилась выскочить замуж, не будучи разведённой. Церковь, разумеется, аннулировала этот брак, влюблённые отправились за границу, а старый генерал – в отставку.

Ещё один любопытный факт: убеждённый противник отмены крепостного права, Закревский даже отказывался верить, что крестьян действительно освободили. Но парадокс в том, что его собственные крестьяне вовсе не рвались на свободу: в имениях генерала были и школы, и больницы, а уровню жизни графских крепостных позавидовали бы и многие советские колхозники…

Вдогонку к моему посту

https://pikabu.ru/story/nakazanie_bez_vinyi_5832007

Из воспоминаний великого русского актёра Михаила Семёновича Щепкина (1788-1863).

Описанный случай имел место в 1802 году.

"Между прочим, прихожу в палатку И. Ф. Боголюбова, где находилось еще несколько офицеров, и слышу спор: И. Боголюбов держит на 500 руб. пари с другим офицером, что у него в роте солдат Степанов выдержит тысячу палок и не упадет.

Это меня чрезвычайно поразило, тем более что мы знали И. Боголюбова как благородного человека. <...>; Между тем послали за солдатом, и вот явился мужчина вершков восьми, широкоплечий и порядочно костистый. Боголюбов нестрогим голосом, а так, будто дружески, предлагает ему следующее: "Степанов! синенькую и штоф водки - выдержишь тысячу палок?" - "Ради стараться, ваше благородие!" Мне казалось, что я обезумел; я незаметно вышел из палатки. Степанов тоже вскоре вышел оттуда, и, когда он проходил мимо меня, я не утерпел и сказал: "Как же ты, братец, на это согласился?" В ответ на это он просто объяснил задачу: "Эх, парнюга, все равно даром дадут!" - махнул рукой и пошел как ни в чем не бывало. Желчь разлилась во мне, и я пошел в палатку князя, где уже было много гостей. Как балованный всеми мальчик, я хожу по палатке и смеюсь, но это был желчный смех... Князь, погладив меня по головке, спросил: "Чему ты, милый Миша, смеешься?" - "Меня, ваше сиятельство, рассмешили ваши офицеры". Тут я рассказал ему забавную шутку и их пари, и, поверите ли, все это принято обществом с хохотом, а некоторые даже повторяли: "Ах, какие милые шалуны!" А другие отзывались: "А! каков русский солдат? Молодец!"

Кажется, одно только существо посмотрело на этот случай человечески. Это Александра Абрамовна Анненкова, которая сказала князю: "Князь, пожалуйста, хоть для своего рождения не прикажи; право, жалко, все-таки человек!" Тогда князь, обратясь ко мне, сказал: "Миша, поди, позови сюда шалунов". Я исполнил, и, когда они вошли, князь сказал им: "Что вы, шалуны, там затеяли какое-то пари? ну, вот дамы просят оставить это; надеюсь, что просьба дам будет уважена". Вот, генерал, наше хваленое время!"

Взято с сокращениями отсюда:

https://wyradhe.livejournal.com/168432.html

Мои посты с тэгом «литературный анекдот», как правило, посвящены пересказу смешных или забавных случаев, произошедших с более-менее известными персонажами нашего прошлого.

То, что вы сейчас прочтёте, едва ли можно отнести к весёлым байкам. Это довольно печальная, даже страшноватая история.

Как известно, телесные наказания шпицрутенами (вымоченными в соляном растворе ивовыми или орешниковыми прутьями), в России ввёл Пётр Первый, наивысшего «расцвета» эта циничная альтернатива смертной казни достигла при Николае Павловиче, прозванном солдатами Палкиным, а сейчас речь пойдёт о временах Екатерины Великой.

В некий пехотный полк был назначен новый командир – человек небольшого ума, но строгий ревнитель дисциплины и порядка.

Через несколько дней вызывает он одного из ротных командиров и делает ему строгий выговор.

- За что, Ваше Высокопревосходительство? – удивился капитан. Рота моя исправна, никаких замечаний по выучке…

- Выучка нормальная, да вот вы – слабый командир. В других ротах каждый вечер секут солдат шпицрутенами, а у вас – ни разу, я нарочно наблюдал.

- Так за что же бить солдат, когда они исправны?

- Это уж ваша забота – за что бить. Только вижу я, что вы не офицер, а баба, уж если не можете командовать – пишите рапорт и вон из моего полка.

Капитан, чуть не плача, ушёл в свою палатку. Что делать? Вызвать полковника на дуэль? Это не решит проблему. Выйти в отставку? Но никаких средств к существованию, кроме службы, у него не было. Перейти в другой полк? Весьма затруднительно, но, видимо, другого выхода не было.

И тут в палатку вошёл фельдфебель из его роты.

- Ступай отсюда, братец, более я вам не командир.

- Что случилось, Ваше благородие?

- Да вот, назвал меня полковник бабой, за то, что я вас не велел палками бить…

Фельдфебель ушёл, но вскоре вернулся в компании трёх солдат.

- Ваше Благородие, раз уж такое дело, то мы согласны. Сегодня нам четверым прикажите всыпать по 25 лозонов, на остальные дни тоже все солдаты расписаны.

- Вы что же, хотите, чтобы вас просто так палками били?

- А что остаётся? Не будет вас, пришлют нам другого офицера, который не по 25 ударов будет давать, а по сотне, и не раз в месяц, а каждый день. Лучше уж потерпеть малость, мы привычные…

Всё закончилось хорошо: капитану не пришлось бросать своих солдат, и строгий полковник тоже остался доволен.

Вот такой вот хэппи-энд.

Почему-то администрация Лиги историков отклонила этот пост. Ну, им виднее.