Say2626

Приближается Новый Год. Праздник, подарки, застолье. Каждый раз в это время я вспоминаю, как поверил в Деда Мороза.
Мне тогда было семь лет. За неделю до нового 1992 года, мать дала нам с братом листок бумаги, конверт и ручку.
- Пишите письмо Деду Морозу, что хотите на Новый год, - сказала она.
- Мам, ну его же… - начал возражать я, но тут же мой рот был зажат маминой ладошкой.
Мой трехлетний брат остался в комнате, держа в руках листик с ручкой, а меня мать вывела на кухню.
- Ты уже большой, можешь верить во что захочешь, но брату своему мечты не рушь, - сказала мне мать. – У них и в садике дед мороз был и в мультиках его видел, он его ждет. Через пару лет сам все поймет, как и ты. А ты просто подыграй ему, а то сам без подарка останешься. Ведь Дед Мороз приносит подарки только хорошим мальчикам. Кстати, потом вынесешь мусор.
Мать улыбнулась, погладила меня по голове и отправила помогать брату.
Мусор! Этот чертов мусор! Как я его ненавидел. Мы жили тогда в пятиэтажке на последнем этаже без лифта и мусоропровода. Дома было негласное правило, что за вынос мусора всегда отвечал я, поэтому каждый день, я брал мешок с мусором, одевался, выходил на улицу, шел 30 метров до контейнера и с ненавистью швырял в него этот мешок. Больше всего меня в то время поражало, как семья из четырех человек может вырабатывать столько мусора за день. Иногда, когда я не хотел идти, я плотно трамбовал мусор в ведре и мог оттянуть свой поход еще на несколько часов. Правда эти действия были чреваты последствиями, когда в районе третьего этажа, пакет мог разорваться и, ругая самого себя, приходилось собирать все по ступенькам, что было далеко не самым приятным занятием.

Но вернемся к нашему новогоднему письму. Через пятнадцать минут оно было готово. Я четко записал все пожелания брата, кои были сбивчивы и некоторые слова я даже не разобрал, да и какая разница, ведь я был уверен, что его подарок уже куплен и лежит в родительском шкафу за постельным бельем. Я же дописал и свое желание – «Хочу бездонное мусорное ведро». А какая разница, мама сказала написать, я сделал. Запечатал, отдал матери, оделся и побрел на улицу с очередным пакетом, полным мусора.

Наступило 31 декабря. Настроение отличное. Уже утром брат начал заглядывать под елку, а когда мы с ним вернулись с прогулки, то обнаружили долгожданные подарки. Он получил свой конструктор, я коньки и клюшку, которые выпрашивал у родителей. Счастью и радости не было предела. Там же под елкой мы обнаружили конфеты, часть из которых моментально приговорили.
- Оберток от конфет накидали, уже в ведро не помещаются! Сережа, вынеси мусор! – прокричала мать с кухни.
Опять этот мусор!
- Мама, можно я в конструктор поиграю, потом вынесу! – ответил я.
- Сереж! Я ужин готовлю, мне картошку куда, на голову себе чистить? Сходи быстренько и играй дальше!
Одеваю штаны, куртку на голое тело, папины здоровенные ботинки и иду на улицу. Швыряю мешок в контейнер, возвращаюсь домой. Все сделано так быстро, что я уже заходил домой, а дверь подъезда еще не успела захлопнуться.
Наступил вечер. Нам с братом разрешили дождаться полуночи. Наевшись всякой всячины, брат уснул на диване уже в десять. Я, моргая глазами, как жаба в холодце, послушал бой Курантов, выпил сока и с чувством выполненного долга отправился спать.
Посреди ночи, меня разбудил шум на кухне. «Родители все еще не спят» - подумал я. Выйдя в коридор, я встал как вкопанный. Из кухни по направлению к выходу шел Дед Мороз, а точнее кто-то в его костюме. Шапка и шуба, борода и сапоги, а самое главное мешок с подарками.
- Эй! - крикнул я.
Гость встрепенулся и замер на месте.
- Что надо? – повернувшись, ответил он.
- Вы кто? – спросил я, немного опасаясь и готовясь позвать отца.
- А ты как думаешь? Дед Мороз я. – грубо ответил гость.
- Настоящий?
- Единственный, – ответил дед.
- Так ты существуешь?
- Конечно, только мне некогда, дел по горло, - все в таком же неприветливом тоне продолжал дед и развернулся к выходу.
- Подожди! – окликнул я, - а подарки!
- Для тебя подарка нет, - буркнул в ответ дед.
- А мешок! – с разочарованием добавил я. – Что в мешке?
- А в мешке, ваш долбанный мусор! – шепотом прикрикнул дед.
- А зачем тебе наш мусор? – спросил я. Приглядевшись, я действительно распознал наш мусорный пакет.
- Зачем? – разозлился дед. – Ты спрашиваешь, зачем он мне?! А разве не ты это написал?
Покопавшись одной рукой где-то во внутреннем кармане шубы, он вытащил и бросил на комод мое помятое письмо.
- Так значит, Дед Мороз существует? Значит, чудеса бывают? – спросил я  в недоумении.
- Дед Мороз существует, а чудес не бывает, - грустно вздохнув, ответил гость.
Он развернулся, открыл дверь и вышел из квартиры. Я побежал к окну. Через минуту, человек в красном костюме вышел из подъезда, не доходя несколько метров, он швырнул мешок по направлению к контейнерам, тот, пролетев мимо, ударился о землю, и весь мусор разлетелся по дороге.
За спиной послышались шаги отца.
- Ты что тут делаешь?
- Ничего, в окно смотрю.
- Живо спать!

С тех пор, на некоторое время, я забыл о выносе мусора. Мать иногда меня хвалила, что я начал делать это без напоминания. Каждое утро ведро было пустым.
На самом деле, длилось это не долго, около двух месяцев, пока я не разбил пакетом со сменкой стекло в школе. С того дня, выносить мусор пришлось самому, ведь Дед Мороз дарит подарки только хорошим детям.

Во времена моего студенчества довелось мне стать членом избирательной комиссии на выборах 2004. Тогда многие студенты подрабатывали, вступали в разные партии, проводили агитации за кандидатов, распространяли листовки. Я не были исключением. В день выборов меня направили в частный сектор в сельскую школу, выполнять роль наблюдателя от нашего кандидата.
Я нацепил рубашку и свой костюм с выпускного и уже к 7 часам утра был на избирательном участке. Старая школа. Небольшой спортзал. Деревянные полы. Праздничная музыка доносится из магнитофона. У всех приподнятое настроение. И что самое лучшее, среди всех , кто там находился, я обнаружил своего старого знакомого, которого занесло сюда по той же причине, что и меня. Первая просьба к нам была – расчистить лопатой снег перед крыльцом. Ну, а нам то что? Мы ребята молодые, за 10 минут управились.
Через час школа открылась, и медленно потянулись избиратели. Мы с другом травим байки молодой буфетчице. Иногда делаем вид, что следим за порядком, хотя на участке мертвецкое спокойствие и каждый избиратель - как праздник.
День прошел без проблем, если не считать смертную скуку. В 5 вечера, к нам подошла директор школы и попросила сопроводить одну из членов комиссии Светлану с переносной урной в частный дом к одной старой бабушке, которая не могла самостоятельно передвигаться, но имела активную жизненную позицию и закидала их заявлениями.
Мы даже обрадовались такому шансу развеяться. Схватив переносную урну для бюллетеней, мы направились вдоль улицы в другую часть села.
- Только смотрите, ребят, без фокусов, - сказала нам женщина. – В прошлый раз двое ребят пошли, а потом сбежали вместе с урной. Ох, и огребли же мы тогда за эту потерянную урну.
- А разве наблюдателей можно было отправлять одних? – спросил я, наслушавшись правил проведения выборов.
- Ой, ребят, можно или нельзя. Ну, некому тогда было с ними ходить, вот и отправили их одних.
- Ну, значит, вы сами в этом виноваты, - добавил мой друг.
После этого замечания, наш разговор не клеился. Молча мы прошли вдоль нескольких домов и свернули на неосвещенную улицу. Когда мы дошли до крайнего дома, женщина продолжила свой путь, хотя тропинки уже не было. По колено утопая в снегу, мы прошли еще несколько метров.
- А куда мы идем? – спросил я, не выдержав.
- Идем к какой-то бабке, - нехотя ответила женщина. – Вон там дом ее виднеется, мне его как-то днем показывали.
Вглядевшись в темноту, я увидел темное пятно. Это был действительно дом, но если бы мне не сказали, я бы легко спутал его с силуэтом большого дерева.
Через пять минут, мы были у калитки, а точнее возле того, что от неё осталось. Сгнившая деревянная дверь, заваленная снегом означала, что отсюда давно никто не выходил. Покосившийся сетчатый забор в некоторых местах зиял дырами.
- Смотри, - окликнул меня друг.
Он указывал на странные следы, на снегу, которые вели к дому в двух метрах левее калитки.
- Это что за животное? - спросил я.
- Я не знаю, в этом я не силен, но не думаю, что тут есть кто-то крупнее коровы.
- Корова перепрыгнула забор? Смотри следы идут сквазь сетку.
- Ребят пойдемте быстрее! - крикнула женщина, уже успев отодвинуть калитку и направляясь к дому.
- Ты видишь, что в доме нет света? - сказал друг, переступая сугробы.
- Я заметил, что его тут и не было, проводов нет. - ответил я , указывая наверх.
Наша проводница остановилась возле двери, но даже не пытаясь постучать, дернула за ручку. Ручка, выскочив из трухлявой двери вместе с несколькими саморезами, осталась в руке женщины.
Я обошел её и громко постучал.
- Избирательная комиссия! - крикнул я.
- Мне сказали, что она инвалид, поэтому вряд ли нам откроют, - прошептала женщина, продолжая держать отломанную ручку в руках.
В глубине дома послышалась возня. Я заглянул в замочную скважину и увидел огонек керосиновой лампы или свечи. Послышался скрип.
- Заходите, - хриплый голос позвал нас из дома.
Мой друг, Сашка просунул палец в отверстие, образованные на месте оторванной ручки, зацепился за одну из дверных досок и рывком открыл дверь.
- Чёрт! - воскликнул он, вытаскивая пораненный палец.
- Где Чёрт? - ехидным голосом спросила старушка, ожидавшая нас внутри.
- Да это я палец поранил, - объяснил ей Сашка.
Перед нами в старом инвалидной кресле сидела древняя старуха. Одежду её составляли непонятные тряпки, давно потерявшие первоначальный вид. Седые волосы свисаои на лицо, тонкие костлявые пальцы держали керосиновые лампу.
- Аделина Петровна, мы к вам, - произнесла наша спутница.
- Мы вас целый день ждем. Пойдёмте на кухню - пригласила нас старуха.
Она со скрипом развернула инвалидное кресло. Наша женщина взялась за ручки и потолкала её вглубь дома.
Как только мы переступили порог, в нос сразу ударил отвратительный смрад.
- Что за вонь? - прошептал Санек. Он задержался у порога, наклонился и стал развязывать шнурки своих ботинок.
- Ты что делаешь? - спросил я.
- Разуваюсь.
- Ты дурак? Посмотри на пол.
- Ну, да, грязновато.
- Грязновато? Да тут пол земляной! Просто земля утоптана. - сказал я, подсвечивая зажигалкой.
Сашка завязал шнурки и мы пошли вдоль коридора на кухню, где слышались разговоры и светился огонек.
- Добрый вечер! - поздоровался Сашка, проходя мимо темной комнты.
Я резко остановился.
- С кем ты поздоровался? - спросил я оборачиваясь.
- Там в комнате кто-то стоял.
Я сделал несколько шагов назад и оказался на пороге небольшой темной комнаты.
- Тут никого, - сказал я, осмотревшись.
- Но тут точно кто-то был, - возмутился мой друг. - Я отчетливо видел темный силуэт на фоне окна.
- Мальчики, идите пить чай! - позвала с кухни старуха.
Мы переглянулись и пошли на кухню.
За столом сидела наша спутница, выложил перед собой папку с документами и бюллетень.
В углу на буржуйке стоял старый ржавый чайник. Я сел на металлический табурет, острые ножки которого под моим весом вошли в землю. Увидев это, Сашка еле сдержал смех, но оперевшись на спинку своего стула, тут же упал на пол, сломав её.
Старушка заохала, извиняясь за старую мебель. Сашка встал, отряхнулся, и опять сел на тот же стул, который теперь стал табуретом.
Перед нами были расставлены три кружки, одна из которых была металлическая. Когда старуха отвернулась, Сашка поднял её, приложил к глазу и , смеясь посмотрел на меня сквозь проржавевшее дно. Я зажал рот ладонью, боясь громко рассмеяться. Наша женщина сильно ткнула меня в бок и строго посмотрела, прикладывая указательный палец к губам. Мы успокоились.
Старуха наконец нашла банку с чаем и поставила на стол.
- Свет, - обратилась она к нашей спутнице, - сходи к соседям за сахаром.
- Да, ладно, - запротестовала Светлана, - мы без сахара попьем и пойдем.
- Нет, - категорично отрезала старушка, - пока не принесете сахар, я ничего не подпишу.
Старушка смотрела на нас троих полная решимости стоять на своем.
Светлана глубоко вдохнула, потом медленно выдохнула и встала из-за стола.
- Ребят, десять минут и я вернусь.
Мы проводили её взглядом и услышали, как скрипнула входная дверь.
- Проголодался? - спросила старушка, глядя на Сашку.
- Да нет, мы только поели.
Старуха ничего не ответила, повернулась и покатила к чайнику.
- Она не у тебя спрашивала, - шепнул я Саньку. - Она смотрела выше твоей головы.
- Да пошел ты! И так жутковато.
Комната постепенно наполнялась дымом из печки.
Старушка сняла чайник и поставила себе на колени. Подкатившись к столу, она налила воду в заварник. Открыв коробку с чаем, мы заметили какую-то серую массу вперемешку с плесенью и мхом. Старушка попыталась высыпать содержимое коробки, но оно намертво слежалось в банке. Отковыряв ножом кусок, старуха кинула его в заварник. Мы наблюдали за всем этим молча. Лишь иногда Саня поглядывали на меня широко раскрывая глаза, демонстрируя степень своего удивления.
Старуха опять отвернулась и стала рыться в шкафчике.
- В доме больше никого, почему она сказала, мы вас ждали? - спросил Саша шепотом.
- Как никого? А это тогда кто? - ответил я, указывая ему за спину.
Сашка вскочил, как ошпаренный, уронив свой стул. Он резко развернулся, но никого не увидел. В недоумении он посмотрел на меня. Я в этот момент уперся лбом в стол и ржал, пытаясь делать это как можно тише.
Усаживаясь обратно, он ткнул кулаком мне в плечо.
Старуха развернулась и поставила на стол раскрытую пачку печенья. Сашка взял её, повертел в руках и указал мне, на срок годности, который истек шесть лет назад.
Комната продолжала медленно наполняться дымом из печки.
- Мальчики, а давайте ваши удостоверения, - неожиданно сказала старуха.
От такого резкого поворота разговора мы слегка опешили. Достав свои удостоверения наблюдателей, мы положили их перед ней.
Она начала их изучать, периодически посматривая на нас, сличая фотографии.
- Ребят, а вы крещеные? - спросила старуха, пристально глядя нам в глаза.
- Я да, - ответил я.
- Я нет, - сказал Сашка.
В этот момент старуха сделала еле заметный кивок головой в сторону Сашки.
Сашка резко тронул рукой свой затылок и обернулся.
- Что с тобой? - спросил я.
- Не знаю, показалось, что кто-то за голову схватил.
- Внучок, - обратилась старуха ко мне, - сходи на улицу, поправь трубу, а то весь дым в дом идет, так мы задохнемся скоро.
- Я с тобой! - вызвался Саша.
- А ты подожди, я пока проголосую, - сказала старуха.
- Сань , останься, пусть голосует, быстрее закончим.
Я вышел из комнаты и направился на улицу. Подсвечивая зажигалкой, я обошел дом и нашел трубу, которая торчала из стены. Внутри она была забита соломой. Взяв палку, я начал прочищать дымоход. Вдруг, я услышал хруст снега за спиной. Обернувшись, я никого не обнаружил. Продолжая свою работу, я опять услышал отчетливые шаги. Я отбросил палку.
- Кто здесь? - крикнул я.
Тишина. Приглядевшись, я увидел темную фигуру метрах в тридцати. На снегу были отчетливо видны следы, ведущие от меня к фигуре незнакомца. Следы эти были один в один, как те, что мы увидели подходя к дому. Я был уверен на сто процентов, что рядом со мной никого не было, когда я подошел к трубе.
- Эй! - крикнул я в темноту.
Фигура резко уменьшилась в размерах, а потом и вовсе пропала.
Мне стало жутковато, я бросил начатое дело и пошел обратно в дом. Войдя в дом, я снял куртку, повесил её на гвоздь, торчащий из стены и зашел в ванную комнату, дверь которой была открыта. Руки мои были все перепачканы в грязи от гнилой палки, которой я чистил дымоход. Подсвечивая зажигалкой, я нашел ржавый кран, открыл его, но руки мыть не стал, так как вода была отвратительного коричневого цвета.
"Зачем она заваривала чай, если могла просто воды из крана налить" - подумал я.
В темноте я пытался найти хоть какую-нибудь тряпку, что бы вытереть руку. Оглянувшись, я заметил, как на дне ванны что-то блеснуло. Поднося зажикалку, я нагнулся и в толстом слое ила, скопившемся на дне ванны пытался выяснить, что могло привлечь моё внимание. В этот момент я почувствовал легкое прикосновение к моей шее. Что-то заскользило по груди, и я, словно в замедленной съемке, наблюдал, как между пуговиц рубашки выскочил мой серебряный крестик с цепочкой, ударился о борт ванны и исчез из виду в сливной трубе.
Как только это произошло, я отчетливо услышал смех за спиной, но там никого не оказалось.
"Чёрт, чёрт, Чёрт!" - выругался я.
Заглядывая в дыру, я ничего не увидел, тогда я лег на пол и протянул руку под ванну. Я бы бросил там любой самый дорогой крестик и цепочку, но только не тот, с которым меня крестили. Нащупав сливную трубу, я начал методично её расшатывать, пытаясь оторвать. В этот момент захлопнулась дверь. Я отгонял все самые страшные мысли, списывая происходящее на сквозняк и разыгравшуюся фантазию. Наконец, прогнившая труба поддалась, я вырвал её и вместе со всем содержимым вытащил из под ванной.
Держа в одной руке эту изогнутую трубу, другой рукой я чиркнул зажигалкой и стал осматривать комнату в поисках ровной поверхности, куда можно было вывалить все вонючее содержимое трубы. В углу мне попался небольшой ящик с гербом и прорезью сверху.
"Избирательный участок N1" - с ужасом прочел я на коробке.
Это была переносная урна из нашего участка. Я сразу вспомнил историю о двух ребятах, которые сбежали в прошлый раз. Меня охватила паника. Вывалив всю жижу из трубы на пол, я стал ковырять её пальцами в поисках крестика. Нащупав что-то твердое, я поднес это к лицу и подсветил зажигалкой. Увидев в руке человеческий зуб, меня тут же стошнило. В этот момент в дверь кто-то начал колотить со страшной силой.
- Помогите! - раздался голос Санька из-за двери.
Я вскочил на ноги и попытался открыть дверь, но она не поддавалась.
- Помогите! - продолжал кричать и колотить в дверь Сашка.
- Сейчас! - крикнул я в ответ. - Отойди!
Я со всего размаху врезался в дверь плечом и вывалился в коридор. Там не было никого. Полная тишина и лишь свет в другом конце исходящий из кухни. Я вернулся в ванну и судорожно продолжил искать крестик в отвратительно смердящей куче ила, гнили, волос и еще непонятно чего, о чем я даже не хотел думать. Как только я его нащупал, я сунул его в карман и побежал на кухню. На пороге кухни, я замер от ужаса. Саня сидел на стуле запрокинув голову, напротив него на столе стояла в полный рост старуха и сверху сыпала какой-то порошок в раскрытые глаза моего друга. За Саньком стоял темный двухметровый силуэт, держа его голову своими руками.
- Что вы делаете! - заорал я.
Старуха не отреагировала, продолжая свое дело, а тень повернута свою черную голову и на ней я ничего не увидел, кроме тускло светящейся пары глаз.
Я ринулся в комнату, схватил друга за руку и потянул со стула. Он упал, но этот черный силуэт продолжал держать его голову. Я тянул за руку изо всех сил, но не мог вырвать его из цепких лап. Испугавшись оторвать другу либо голову, либо руку, я его отпустил. Старуха стояла на столе и наблюдала за борьбой. Я посмотрел на неё и вспомнил её вопрос о крещении. Сунув руку в карман, я достал грязный крестик и швырнул его в темный силуэт. Крестик прошел насквозь и врезался в стену, но темный силуэт пошатнулся и отпустил голову Санька. Как только она ударилась о землю, он сразу пришел в себя. Очнувшись, он заорал во все горло. Я схватил его за руку и волоком вытащил из кухни. В коридоре он встал на ноги, и мы вместе выбежали из дома и со всех ног направились к калитке.
Выбравшись за калитку, мы столкнулись со Светой, которая несла в баночке немного сахара.
- Вы куда? Вы уже все? Проголосовала? - спросила она.
- Я не знаю, но мы уходим, там какая-то хрень творится, больше мы туда не вернемся! - ответил Саня.
- Ладно, она мне тоже неприятной показалась, ну хоть урну для бюллетеней заберите.
- Хрен я вернусь туда! - возразил Сашка.
- Куда возвращаться? Вон урна стоит у вас за спиной.
Мы обернулись и увидели в двух метрах позади, окола калитки нашу урну. От неё в сторону дома вели знакомые мне нечеловеческие следы.
Сашка схватил урну и мы спешным шагом отправились обратно в школу.
Мы шли молча. Как только вернулись, вымыли руки и лица, попили чаю и стали ждать окончания этого сумасшедшего дня.
В восемь часов избирательный участок закрылся. Начался подсчет голосов. Когда вскрыли нашу урну, в ней обнаружили бюллетень, на котором был отпечаток то ли ноги, то ли копыта. Комиссия сочла этот бюллетень недействительным. Помимо этого в урне лежали наши удостоверения и мой крестик. Председатель комиссии долго возмущалась этому безобразию и обещала пожаловаться на наше поведение.
Нам было откровенно все равно, что она говорила, так как открыв удостоверения мы долго сидели молча и приходили в себя. В удостоверениях на Сашкиной фотографии были выколоты глаза, а на моей фотографии был нацарапан маленький крестик на шее.
Через два дня, я позвонил Сашке и тот сообщил мне, что он в больнице, так как у него стало резко падать зрение. За две недели он перенес несколько операций, в результате которых из глаз был удален посторонний мусор. Полностью зрение ему восстановить так и не удалось, и с тех пор он стал носить очки. Я отмыл свой крестик и повесил на самую крепкую нитку, которую нашел и никогда его не снимаю.
Летом мы еще раз приезжали в эту деревню, в попытках разузнать кто там живет. Оказывается, бабка эта умерла сразу после выборов, но обнаружили её только через месяц. Говорят, что бывалые мужики отказывались входить в дом, что бы вынести тело, так как вонь и отвратительный вид её обглоданного неизвестным зверем тела приводили их в ужас. В итоге, её похоронили, но когда мы попросили показать где, как ни странно, но никто не знал.
Мы решили еще раз посмотреть на её дом при дневном свете, но обнаружили одни руины.
Когда мы отошли от дома метров на сто, Сашка обернулся.
- Вон, смотри! - крикнул он, дергая меня за плечо. - Вон этот черный силуэт за калиткой видишь?
Я обернулся, и долго всматривался вдаль.
- Да нет там ничего, - Ответил я через несколько секунд. - У тебя просто фантазия разыгралась.
Повернувшись, я немного ускорил шаг, так как только что обманул своего друга.

Через три дня, я очнулся в своей камере. Все тело продолжало болеть. Макс был поражен моей живучестью, так как утверждал, что на мне нет живого места.
Его приставили ко мне в качестве санитара. Он всячески заботился обо мне еще в течение недели, пока я не смог самостоятельно вставать на ноги. Как только моя челюсть начала шевелиться, я рассказал ему все, что случилось со мной наверху. Он терпеливо выслушал меня.
- Душа отделилась от тела, ты сжал сердце тому мужику и он умер, - повторил он мои слова. - Да, здорово тебе по башке дали.
Он так мне и не поверил, но я пообещал ему, что вытащу нас обоих. Еще через неделю, я практически выздоровел. Нос был сильно скошен, что затрудняло дыхание. Один глаз плохо видел, но Макс считал, что мне повезло.
За это время я не раз пытался войти в транс и повторить трюк с разделением души и тела, но у меня ничего не выходило. В конце концов, я пришел к выводу, что для этого нужен мощный толчок, вроде того удара, который практически убил меня.
Делать было нечего, я просто остался ждать своего второго шанса.
Чем больше я шел на поправку, тем больше Макс нервничал, ведь его не трогали все это время только потому, что поручили заботу обо мне.
- Послушай, Макс, - сказал я как-то ему за ужином. - Я знаю, что ты мне не веришь, но у меня есть план побега. В следующий раз я приду за тобой и подам тебе знак. Легкий толчок в спину будет означать иди, в левое плечо - налево, в правое -направо. Обещай мне, что запомнишь и подчинишься, когда придет время.
- Обещаю, - ответил он, даже не отвлекаясь от еды.
Мое время пришло через два дня. Опять наручники и мешок на голове. Меня завели в комнату, поставили на колени, пристегнули к кольцу в полу. Как только с головы сняли мешок, я увидел свое отражение в тазу с водой. Свое искалеченное лицо я еле узнал. За спиной разговаривали несколько человек, потом я услышал шаги и почувствовал, что кто-то положил руку мне на затылок. Сильным рывком мою голову окунули в таз. Я не успел набрать воздух, поэтому стал судорожно глотать воду. Мотая головой из стороны в сторону, я освободился от захвата.
- Зай, он сопротивляется, - послышался женский голос за спиной. - Ты говорил, что он не будет сопротивляться.
Опять послышалось шаги и на мой затылок обрушился удар твердым предметом. В глазах потемнело.
- Попробуй теперь, - сказал мужчина.
Меня снова окунули в таз. На этот раз я сопротивляться не стал. Я просто медленно ждал смерти, пытаясь не упустить нужный момент.
В какой-то миг, тяжесть руки на затылке исчезла, я просто поднял голову, а затем встал.
Молодая девушка, склонилась над моим телом и с глазами, полными безумия вдавливала мою голову в таз. На диване развалившись на подушка, наблюдал за всем этим мужчина в возрасте.
Оставить свое тело навсегда я решил еще нсколько дней назад, когда перебирая различные варианты, понял, что только так я смогу выбраться. Расправляться с моими убийцами было рискованно, это могло привлечь много шума. Я просто вышел из комнаты и направился в подвал за Максом, которому пообещал спасение. В камере я обнаружил его сидящим на кровати. После моего легкого толчка в спину, он вскочил на ноги и несколько раз обернулся. Я толкнул еще раз.
- Кирилл? - дрожащим шепотом произнес он.
Еще один толчок в спину заставил его поверить во все, что я рассказывал ему в этой камере. Я вышел в коридор, убедился, что никого нет и открыл дверь камеры. Толкнул Макса в спину, и он осторожно прокрался вдоль стены до лестницы. Наверху стояли двое охранников. Я знал, что они там, но Макс мне нужен был в качестве приманки. Когда он показался внизу лестницы, один из охранников его заметил. Выхватив дубинку, он побежал вниз. На лестнице, я сильно толкнул его в спину, и он кубарем пократился вниз. Макс подоспел к упавшему, выхватил дубинку и стал как сумасшедший колотить его по голове. Второй охранник остался наверху и уже было ринулся звать на помощь, но резкая боль в груди перехватила его дыхание, после чего он упал на пол и уже не поднимался. По моему плану, нам нужно было всего лишь пересечь фойе, разобраться с двумя охранниками у входа, вытолкнуть из любой машины водителя, который ждал своего хозяина и попытаться прорваться через ворота. На нашей стороне были мои способности и элемент неожиданности. У Макса был другой план. Он побежал вверх по лестнице, я последовал за ним. Я толкнул его в грудь, указывая, что он идет не в ту сторону.
- Да подожди ты! - сказал он мне, прячась за углом и проверяя очередной коридор. - Мне тут надо кое с кем разобраться.
Одна из дверей открылась и из неё вышла девушка, которая меня топила несколько минут назад, и её сопровождающий.
- Ну что? - спросил он обращаясь к ней. - Полегчало? Я же говорил, что это поможет, мне всегда помогает.
- Катя? - прошептал Максим, провожая из взглядом из-за угла. - Это та девушка, про которую я тебе рассказывал, на которой я хотел жениться.
Как только эта парочка скрылась за углом, Максим проследовал дальше и остановился возле массивной двери.
- Там их главный, - сказал он шепотом. - Мне терять нечего, можешь мне помочь, можешь не помогать, но я поклялся убить этого гада.
В знак своего согласия, я лишь толкнул его в спину.
В комнате я оказался на несколько мгновений раньше, чем Максим успел открыть дверь.
Двое охранников сидели на стульях возле входа. Секретарша и их главный за столом подписывали какие-то бумаги. Дверь открылась. Один из охранников сразу подскочил и выхватил пистолет. Перед тем, как раздался выстрел, я направил его руку на несколько градусов правее и пуля угодила в грудь его напарнику. Максим сильным ударом дубинки выбил пистолет, затем вторым ударом оставил вмятину на его лысом черепе.
Послышался визг секретарши. Администратор сидел на кресле, раскрыв рот.
- Вы кто такие? Вы знаете с кем...
Выстрел заглушил его последнюю фразу. Максим уже успел поднять пистолет охранника. Тратить время на разговоры он не стал. Второй выстрел он произвел практически в упор, оставив аккуратное отверстие между бровей администратора.
- Где деньги? - спосил он у секретарши.
Та дрожащим пальцем показала в сторону сейфа. Я знал, что выстрелы были слышны на улице и по всему дому, и через минуту тут будет вся охрана. Я толкнул Макса в спину несколько раз. Он обошел стол, выдвинул ящики, достал оттуда несколько толстых пачек купюр и засунул в карманы.
- Ладно, пошли, с сейфом возиться некогда.
За дверью на лестнице послышались шаги.
Я толкнул Макса в левое плечо, а затем распахнул окно. Кабинет располагался на втором этаже, а под окном был козырек крыльца. Макс не раздумывая прыгнул на него, а затем на землю. Я толкнул его в правое плечо, а затем в спину и он побежал в сторону одного из припаркованных автомобилей. Подкравшись к нему сзади, он увдел водителя, который сидел на переднем сиденье и что-то читал в телефоне. Из машины доносилась музыка, поэтому тот никак не среагировать на выстрелы. Макс открыл заднюю дверь, сел за водителем и приставили пистолет к его голове.
- Быстро уезжаем отсюда, - приказал он.
Водитель завел двигатель и сорвался с места по направлению к вортам.
Раздались выстрелы сзади, а затем и спереди.
- Не останавливайся! - закричал Макс.
Машина на высокой скорости пробила ворота и через несколько метров врезалась в столб.
Макс от сильного удара перелета с заднего сиденья вперед. Выбравшись через пассажирскую дверь, он обошел машину. Садясь за руль, он обнаружил, что водитель ранен, одна из пуль пробила ему плечо и белая рубашка была вся залита кровью. Вытащив водителя, он занял его место. Сзади опять послышались выстрелы. Макс завел автомобиль. Нам повезло, что после такого удара машина все еще была на ходу. Вернувшись на дорогу мы рванули в сторону шоссе. Через несколько километров Макс поднял куртку и я увидел, как он истекает кровью.
- Все-таки попали, - простонал он.
Въехав в город, Макс сразу остановился в ближайшем укромном закоулке.
- В больницу ехать нельзя, - сказал он.
Макс все это время общался со мной, хотя я не мог ему отвечать. Видимо он просто чувствовал, что я рядом.
Забрав телефон водителя, который остался в машине, он вызвал такси к соседнему дому. Сменил свою окровавленную куртку на водительсккю и пытаясь максимально не вызывать подозрения сел в такси. Через несколько минут машина остановилась возле пятиэтажки.
- Я снял тут квартиру в тот день, когда меня поймали. Никто о ней не знает. - сказал он мне, доставая ключи из-за счетчика электроэнергии.
- В больницу я не хочу, я уверен, меня уже ищет вся полиция города. Поверь мне, до суда я точно не доживу. Лучше я умру тут, чем опять попадусь этим уродам. И тебе запрещаю кого-либо звать. Я свою задачу выполнил, остается лишь надеяться на то, что рана не глубокая.
Зайдя в квартиру, он сел на кровать, вытащил из кармана пачки денег и телефон водителя.
- Жил бедно, зато умру богатым, жаль только не известным, - сказал он улыбаясь.
Макс снял с себя куртку и свитер, и я увидел, что пуля угодила ему в бок, чуть ниже ребер. Кровь продолжала литься из раны. Он пытался сам себя перебинтовать, но, так и не сумев этого сделать, потерял сознание. Я кое-как перебинтовал его рану, и остался за ним наблюдать.
Прожил Макс еще три дня и несколько часов назад он умер. Я все это время находился в квартире рядом с ним. Теперь он видит меня так же, как и я его, он считает свою смерть достойной и не сожалеет о содеянном. Он еще долго будет рассказывать, как он оторвался перед смертью.
Что касается меня, то все дни, что я провел в квартире с умирающим другом, я писал эту историю и с телефона водителя размещал в интернете. Так я хотел поведать правду о нашей гибели. С каждым днем мне все труднее концентрироваться и оставаться в этом мире, да теперь и незачем. Я ухожу навсегда и прощаюсь со всеми, кто читал мои записки экстрасенса.
P.S. Я не знаю, кем был этот водитель. Возможно он еще жив, поэтому, если ты это прочтешь, не держи на нас зла, ты просто оказался не в том месте, не в то время.

Всем привет!
Сегодня я хочу поведать вам о моей второй халтурке, которая поспособствовала смене моего места жительства.
Для тех, кто не знает, меня зовут Кирилл, и я экстрасенс.
Если кому-то интересно, как у меня появилась идея зарабатывать на своих способностях, можно прочитать тут
https://pikabu.ru/story/zapiski_yekstrasensa_5568142
После того, как я оставил резюме на складе, мне перезвонили, сказали, что на должность кладовщика они взяли другого и предложили работу грузчика.
Финансы пели романсы, поэтому согласился. Работа не трудная. Тут взял, туда отвез.
Через три дня, после начала работы на складе мне поступил звонок по моему объявлению о услугах экстрасенса.
Вечером того же дня, меня ждали в назначенном месте двое крепких парней. Они сходу объяснили, что не верят во всю эту чушь про общение с мертвыми, но их главный помешан на таких вещах.
Я согласился на то, что бы мне завязал глаза и отвезли к их боссу.
Ехали долго. Когда мне развязали глаза, я сидел на стуле в богато обставленном кабинете. Передо мной развалился в кресле толстый мужчина в костюме. Он рассказал мне душещипательную историю о том, как умер его дядя, и как он оставил ему наследство, но по своей рассеянности забыл указать, где его спрятал.
Все это я практически не слушал, так как параллельно у меня состоялся более интересный диалог с духом, который находился в той же комнате и сидел на диване, за спиной у толстяка.
Как поведал мне этот дух, он был таким же экстрасенсом как и я, его так же приглашали туда и рассказывали историю про дядюшку и наследство, но пообщавшись с "дядюшкой" выяснилось, что на самом деле он был бухгалтером на фирме у этого мужика, который на протяжение длительного времени обворовывал его. Однажды это вскрылось. Тогда бухгалтер в попыхах спрятал все деньги, которые он обналичивал долгое время, а сам решил бежать из города и залечь на дно, в надежде вернуться за деньгами, когда его перестанут искать. На выезде из города его поймали. Вот только, он умер от инфаркта, пока его везли сюда в машине. Видимо, перепугался бедолага. Его привезли в больницу, но было уже поздно.
Родственники его кремировали, но этот толстяк заплатил в похоронном бюро, и родственникам выдали просто кучу пепла, а прах толстяк забрал себе. После этого он нашел первого экстрасенса и попросил пообщаться с духом этого бухгалтера при помощи этого праха и выяснить где он спрятал деньги. Первый экстрасенс провел два дня, пытаясь выяснить где деньги, но бухгалтер лишь рассказал ему обстоятельства своей смерти, но клад свой выдавать не стал.
- И что они с тобой сделали? - спросил я, когда выслушал рассказ первого экстрасенса.
- А сам не догадываешься? - ответил он. - Лежу сейчас синий весь в их подвале в холодильнике.
После этой фразы по моей спине пробежал холодок.
В этот момент толстяк как раз закончил свой рассказ.
- Выяснишь где деньги, не обижу. - завершил свой рассказ толстяк.
Я кивнул головой, понимая, что отступать некуда.
Меня проводили в соседнюю комнату, где посреди стола стояла урна с прахом. На самом деле, она для меня была абсолютно бесполезна и это еще раз доказывали, насколько люди не понимают всего механизма общения с потусторонним миром.
Меня оставили одного. Через несколько минут появился бухгалтер.
В противоположном углу стоял первый экстрасенс и наблюдал за происходящим с улыбкой и полной уверенностью, что у меня ничего не выйдет.
Бухгалтер и правда был не сговорчив. Он никак не хотел, что бы деньги достались его убийце, а именно таковым он считал толстого. Я попытался привести доводы о том, что он умер от инфаркта, но бухгалтер утверждал, что это даже облегчило ему участь и помогло избежать пыток.
Проведя два часа в попытках уговорить этого духа, я ничего не добился. Тогда мне в голову пришла последняя идея.
- Если твой прах в этой урне, то что тогда у твоих родственников на полке стоит? - спросил я.
- Не знаю. - растеряно ответил бухгалтер.
Впервые за весь наш разговор, он сменил тон.
- А я знаю, - продолжил я. - У них на полке стоит банка с пеплом от старых газет в лучшем случае, или с прахом какого-нибудь бомжа, который умер от туберкулеза.
Ответа от бухгалтера я не слышал, но по его виду было заметно, что эти слова заставили его задуматься.
- Мое предложение к тебе такое, - сказал я после некоторого раздумья. - Я доставлю твоей семье твой прах, а ты мне скажешь, где деньги.
- По рукам. - Ответил бухгалтер.
Я взглянул на первого экстрасенса. На его лице от улыбки и след простыл.
Я вернулся к толстяку и попросил съездить домой за некоторыми вещами и амулетами, которые мне якобы нужны были для контакта с усопшим.
Мне опять завязал глаза и под пристальным надзором двух охранников, я попал домой. Там я отодрал плинтус, наковырял ножом немного цемента, смешал его с мукой и молотым перцем. По консистенции эта масса стала напоминать прах. Одел куртку с большими внутренними карманами, пересыпал прах в пакет и сунул в карман. Попутно взяв кое-какую ерунду из моего ящика с инструментами, которую я собирался выдать за свои амулеты, я вернулся к своим охранникам.
Оказавшись опять в комнате с бухгалтером, я подменил прах на свою смесь. Через пять минут, я передал толстяку листок с адресом дачного домика и ориентир дерева, возле которого был зарыт ящик с деньгами. По словам бухгалтера, там было около трехсот тысяч долларов. Такую сумму я себе даже представить не мог.
Толстяк отдал мою записку своим охранникам, а сам отправил меня в столовую, где меня вдоволь накормили деликатесами, пока я ждал результатов поисков.
Через три часа меня опять привели в кабинет хозяина дома.
Тот явно находился в приподнятом настроении. Увидев его таким, у меня как камень с души свалился.
Он поблагодарил меня и дал пачку тысячных купюр, перетянутую резинкой.
Я сунул её в карман и поспешил на выход. Мне так же завязали глаза и доставили к подъезду.
На следующий день, первым делом, я направился в ближайшее похоронном бюро и купил урну для праха.
Прибыв по адресу, который мне дал бухгалтер, я представился сотрудником ритуальных услуг, извинился за ошибку и передал урну с настоящим прахом их отца. Потом я выслушал кучу ругани и угроз в свой адрес, вежливо извинился еще раз и ушел.
В тот же день, я расстался со своей работы грузчика и снял комнату в противоположной части Москвы, так как сильно не хотел, что бы те люди знали, где я живу. Тех ста тысяч, которые я получил, мне хватит на долго, ведь я привык жить очень экономно, хотя если так пойдет и дальше, то можно будет и отвыкать.
Я опять ищу себе постоянную работу и все еще жду звонков по объявлению о моих услугах экстрасенса.