RabiGaGa

Вчера вечером запилила пост здесь, на Пикабу, сижу, на комментарии отвечаю... Приходит домой семилетний внук, который играл во дворе - весь в слезах, затылок и шея в крови, с волос уже запекшаяся кровь ниточками свисает. Упал назад с трубы, на которой сидел, ударился о камень, говорит, сам упал, никто не толкал.

Мама его, моя старшая дочь, на работе. Младшие дочери гуляют. Я начинаю паниковать, воображение рисует ужасную рану, которая прячется за отросшими в карантин густыми волосами внука.

Начинаю набирать скорую, номер 103 (Казахстан), чтобы проконсультироваться, что делать. Я вызываю редко врача. Чаще звоню, чтобы посоветоваться, что делать в таких случаях. Попадаю на колл-центр Департамента по ЧС. Мужчина мне говорит, что они только по короне заявки принимают. Бросает трубку. Я опять перезваниваю. Спрашиваю номер скорой помощи в моем городе. Диктует. Но там не берут.

Я беру себя в руки. Начинаю поливать голову внука хлоргексидином, осторожно протираю от крови. Потом отстригла волосы. Понимаю, что все не так страшно - рана всего 1,5-2 сантиметра. В середине, правда, есть маленькое поперечное рассечение. Поливаю все перекисью. Кровить перестает. Потом приходит мама ребенка. Обрабатываем вместе зеленкой. Справились... Сотрясения нет - аппетит нормальный, не тошнит. Даже шутит. Да и держался молодцом - не истерил. Хотя когда ему царапинки обрабатываешь, верещит на всю ивановскую.

Если честно, до сих пор все пережевываю внутри и не понимаю. Если бы произошло что-то более страшное, то как сейчас вызвать скорую? А если нельзя трогать и двигать с места? Или нет денег на такси, чтобы доехать до травпункта? Или у человека инфаркт/инсульт и счет идет на минуты? Неужели теперь мы предоставлены только сами себе? Или надо срочно проходить онлайн-курсы по выживанию?

Брат рассказывал. Служил у них паренек из Москвы (примерно 1986-88 гг). Вначале был рыхлым, полноватым, но после учебки уже был как все.

В семье его, видимо, не приучили ни к чему - ни стирать, ни шить не мог поначалу. Ловил часто люлей за неопрятный вид. И пожрать любил - обычной порции ему не хватало, ходил вечно голодный.

Несколько раз ловили его на том, что лишние куски хлеба себе брал.

Один раз поймался с полными карманами хлеба. Наказали его тем, что заставили есть буханку хлеба. Не запивая.

Попал он как-то раз в больницу с аппендицитом, но не в госпиталь, а в городскую. Там сердобольные санитарки и медсестры за пару-тройку недель откормили "голодающего" солдатика. Когда пришел в часть, его было не узнать. Глаза жиром заплыли, маленькими стали, как у свиньи.

Через день его поставили дневальным. Но он уснул на посту. И сержант, старший по роте, решил его наказать по полной. Москвич всю ночь мыл пол в коридоре казармы, как я поняла, довольно большое помещение. Сержант ради этого тоже не спал, наливал воду на пол. Солдатик же отмывал пол и собирал воду. И так несколько раз. До самого утра.

Утром солдатика снова не узнавали - набранные в больнице килограммы были скинуты, кожа висела как у шарпея, зато полы сияли невиданной до этого чистотой.

Брат рассказывал, что москвич, даже когда стал "дедом", не мог вести себя достойно. Снова его ловили на воровстве хлеба, да еще и на помойке искал себе съестное.

Моя однокурсница рассказывала. Когда она училась в классе седьмом-восьмом, у них проводили медосмотр, в который входил и кабинет гинеколога. Заходили девочки по одной.

Когда очередь дошла до моей однокурсницы, ей сказали пройти в соседнюю комнатку, раздеться и устроиться на кресле. Однокурсница так и сделала. Ждет врача. Врач зашла, смотрит на девочку, молча уходит. Через полминуты заглядывает медсестра, смотрит пару секунд, исчезает. Заглянули еще пара медичек, исчезли. Снова приходит врач, не осматривая, говорит, чтобы одевалась и шла дальше.

Когда девочка пришла домой, ее мама долго смеялась. Дело происходило в поселке. Мать однокурсницы тоже была медиком, но не в больнице, а где-то в другом месте - или в садике, или в СЭС. Ей позвонили знакомые из поликлиники и рассказали про медосмотр. Рассказали, что девочка хорошая и, явно, не испорченная. Поэтому даже осматривать не стали. Но смеялись весь день.

Подросток впервые видела гинекологическое кресло (примерно, как на фото, по рассказу однокурсницы оно было высоким) и не знала, как нужно на нем находиться. Она разделась полностью, а не ниже пояса, как требовалось, и на незнакомый гинекологический агрегат устроилась так, как ей показалось логичным. На металлические полукруглые подколенники она закинула руки и, так как была маленького роста, практически висела на локтях, опираясь носочком об одну ступеньку, другой - полусогнутой - ногой опиралась о другую ступеньку.

Мама после этого провела беседу с дочерью серию бесед о половом воспитании.

Я в подростковом возрасте (1990 год) сломала ногу - открытый перелом бедра. В рану попала инфекция, началось гниение кости. Несколько дней с катетором в бедре, по которому стекал гной. Высокая температура. Лечение то ли ампициллином, то ли пенициллином внутримышечно, ставили системы - но финансирование медицины было тогда в кризисе.

Во время обхода, который был в пятницу, врачи сказали, что если температура не спадет к понедельнику, то, возможно, придется ампутировать ногу, потому что большой риск заражения крови.

Ночью просыпаюсь от того что кто-то трогает меня за руку. Вижу - медик, мужчина. Называет имя, которым меня называют только дома, но в больнице я значилась под другим именем - официальным. Спрашивает, я ли это.

Оказывается, его бывшая учительница, мамина подруга, попросила его помочь мне.

Он с другого отделения - анестезиолог в реанимации. Меня лечить права не имеет. Но взялся. Достал какой-то сильнодействующий антибиотик, еще какие-то декарства, стал колоть мне их сам. В темноте иногда не попадал в вену, на следующий день от синяков медсестры в шоке были - они думали, что это они косячили.

В итоге в понедельник - температура нормальная, катетер сняли, потому что воспаление прошло. Врачи удивлялись, что их лечение помогло - списали на молодой организм.

Потом этот врач еще какое-то время помогал мне восстанавливаться. Мы, как могли, его отблагодарили. Мама подарила его жене золотое кольцо. Но внутри меня как будто невысказанная благодарность осталась все равно.

Часто его вспоминаю, и чем больше времени проходит, тем сильнее осознаю, как много он сделал тогда для меня. Иногда ищу его в интернете, но пока без толку. Если вдруг он читает Пикабу, или кто-то, кто его знает, Владимир Леонидович, спасибо Вам огромное за то, что спасли мне когда-то ногу, а с ней и нормальную жизнь. Низкий поклон Вам!