Мой прадед, Белянин Георгий Андреевич (06.05.1908 - 06.1988 г.г.).
Отец пятерых детей, он был бригадиром лесовозной бригады. В 40-м году его призвали в армию, где прадед служил сапером.
В 41-м году под Вязьмой был ранен в ногу и взят в плен, в котором провел больше трёх лет, работая в шахте.
Из воспоминаний его дочери и внучки (моему бабушки и мамы) по рассказам Георгия:
"Папу в армии звали "Старик", он был партийным. Когда их схватили немцы, один сержант, успевший снять свои погоны, посоветовал ему спрятать партийный билет. Но куда спрячешь? Тогда папа его съел, и это спасло ему жизнь. Когда немцы провели обыск по наводке одного из пленных, ничего не нашли".
"В концлагерь их везли в вагонах, людей забивали туда так плотно, что можно было только стоять. Многие погибали там же, и живые стояли рядом с мертвыми. Испражнялись там же под себя, и вот, по прибытии на станцию назначения, когда двери вагонов открыли, люди повалились на землю. Истощенные, уже не чувствующие смердящего запаха, они радовались глотку свежего воздуха. Между тем, немцы начали кидать куски хлеба в вагоны, где остались трупы людей. Хлеб перемешивался с фекалиями. Оголодавшие пленные кинулись обратно в вагоны, собирая и тут же съедая эти куски хлеба, а немцы смеялись".
"В плену кормили брюквой, старались пересолить, а пить не давали".
"В 44-м лагерь освободили наши. Пленных было около 5000 человек. Привезли им картошки поесть, так люди от голода не дождались обеда, накинулись на нее и съели сырую, прямо с землёй. Потом их отвели в какой-то большой дом на ночёвку. Обессиленные, они легли спать, а папа и ещё около 50 человек с ним заняли одну комнатку и подперди дверь стулом. Наутро из 5000 бывших пленных в живых остались только эти 50 человек, закрывшихся в комнатке. Остальных перерезали".
После госпиталя прадед отказался от побывки. Его семье уже пришло извещение, что он пропал без вести. Если бы он вернулся, а потом погиб - это бы стало двойным ударом для семьи. Поэтому Георгий продолжил службу. Его даже награди аккордеоном, но вернулся он без него, подарил кому-то. Потом, впоследствии, бывало, жалел, когда его сын брал в руки инструмент и играл. Жаль, что не на подаренном отцу на войне.
"Уходя на войну, папа подошёл к фикусу и сказал маме, что если будет жив, то и цветок этот будет расти, а если погибнет, значит и его уже нет в живых. С осени 41-го года цветок не рос, но и не погибал. Не дал ни одного побега. И вот в 44-м появился маленький побег. Тогда мама сказала, что скоро папа вернётся. Потом уже мы узнали, что в это время папу из плена освободили".
"Но время шло, а он все не возвращался. Пришло известие о том, что он пропал без вести, но цветок цвел, а мама верила в мужа. Тогда в нашей деревне жила одна женщина. Говорили, что она умеет предвидеть, но никогда никому она не предсказывала специально. Но, бывало, ещё до войны, выйдет на улицу и горох раскидывает. Тут все начинали грядки укрывать - знали, град будет. А в войну заходила к кому-то в дом, просила лук. Через несколько дней в тот дом обязательно приходила похоронка. И вот мама набралась смелости и пошла к той женщине узнать, что с ее Георгием. Она всегда звала папу полным именем - Георгий, а он ее Марией. И та женщина лишь сказала: "Был бы снег, был бы след. Нету снега, нету следа".
Это случилось осенью 45-го.
"В тот день выпал первый снег. Мы затопили баню. Старший брат Веня был уже взрослый и помылся первый, и мама пошла мыться с нами, двумя дочерьми и маленьким сыном. Как сейчас помню, мы сырые в бане сидим, а Веня кричит: "Папа вернулся!" Мама заплакала, мы с братом и сестрой, на нее смотря, тоже заревели. Потом побежали в дом одеваться. Так сырые, намыленные, недомытые папу и встретили".
"Уже после войны, рядом с деревней, где жили Георгий с Марией, разместили пленных немцев, которые жили в земляных бараках, питались скудно. Хилые малолетние солдаты Вермахта выглядели как испуганные и затравленные пичуги. В старых хлипких шинелях в наши-то морозы занимались вырубкой леса. Так вот жители деревни, несмотря на пережитые ужасы войны, потерявшие родных и близких, не утратили человечности и сострадания. Как рассказывала бабушка Мария, они, сами полуголодные, подкармливали этих солдат".
Пять страшных лет из истории одной семьи. Моей семьи. Я помню эти рассказы бабушки и мамы с детства, но сегодня решила записать, поделиться ими. Попросила рассказать их снова. И оказалось, что я очень многое забыла. Но забывать нелльзя! Поэтому я расскажу эту историю своим детям. Чтобы помнили.
Чтобы не напрасно!
