Открытие для не утративших интерес к своей истории граждан таких личностей, как великий князь Андрей Юрьевич Боголюбский, со дня трагической гибели которого минуло 845 лет, могло бы помочь лучше понять истоки многих сегодняшних процессов и на Украине, и у нас в России.
Родился он в 1111 году в Ростово-Суздальской земле в семье куда более известного отца – основателя Москвы великого князя Юрия Владимировича, прозванного Долгоруким. Здесь же прошли его детство и юность. В три года, что тогда было обычной практикой, мальчика уже сажали на коня, к 11 он участвовал в походах и сражениях, а в 14 готов был сам их возглавлять.
Князь Андрей прошел все эти этапы с честью и вызванный отцом в Южную Русь, на нынешнюю Украину, принимал участие в многочисленных битвах. Демонстрировал не только личную храбрость, но и рано открывшийся полководческий талант. В битве под Луцком (1150) он, сражаясь в первых рядах, оказался на мосту через Ольшаницу окруженным венгерскими кнехтами – союзниками волынского князя Изяслава Мстиславовича, отцова противника. Андрею чудом удалось выйти невредимым. Через год пылкий и неукротимый князь вновь попадает в аналогичную ситуацию в сражении под стенами стольного града Киева: увлекшись атакой, гнал противника впереди своей дружины и едва не попал в засаду, удержанный верным слугой. Схожий случай происходит на следующий год в сражении на реке Руте, где Андрей едва не погиб, изломав копье, выронив щит и оставшись без сбитого ударом противника шлема. И снова, как отмечает летописец, Бог хранил героя.
Князь Андрей, как видим, не робкого десятка. Не был он обделен и умом государственного деятеля, однако постоянные междоусобные войны не могли принести ни радости от временных побед, ни лавров подлинного национального героя. Каким был уже тогда на Руси ее креститель святой князь Владимир Святославович, прозванный подданными Красное Солнышко. Именно он и стал, похоже, идеалом для возмужавшего в боях, не лишенного амбиций и очень набожного Андрея Юрьевича.
Он начал томиться ролью вассала отца, лившего кровь единоверных братьев ради самоутверждения и удержания власти как всего лишь переходящего приза. Его сын желал самостоятельности с куда более дальними перспективами объединения на века всего разделенного границами княжеств русского народа в продолжение линии святого князя Владимира. Однако на раздираемой постоянными войнами (с участием иноземных наемников) и противоречиями Южной и Юго-Западной окраине Руси это было невозможно.
Знамение
В итоге им было принято решение оставить вопреки воле отца Южную Русь и направиться на Родину. Об этом давно просила мужа и его супруга Улита Кучковна – дочь крупного землевладельца боярина Кучки, убитого свекром, что сыграло впоследствии роковую роль в судьбе Андрея. Но, пожалуй, без этого важного решения, связанного с движением на северо-восток, не получил бы своего развития «Русский проект», завершившийся созданием могучего государства.
“ Умело сочетая дипломатические и экономические рычаги, Андрей сумел подчинить новгородцев бескровным путем ”
Произошло это важное в истории России событие в 1155 году. Главными городами северо-восточных владений русских князей считались тогда Суздаль и Ростов, куда поначалу по приглашению родственников жены Андрей и собирался ехать. Но в пути произошло знаковое событие, изменившее планы. Оно зафиксировано летописцами. Дело в том, что с собой князь повелел взять из киевской вотчины (Вышгорода) старинную икону Богородицы, привезенную незадолго до того из Византии, написанную согласно преданию Лукой, автором Евангелия. Но не доходя 10 верст до Владимира, где князь планировал заночевать, кони, запряженные в повозку с иконой, вдруг остановились. Их поменяли на свежих, но и те не тронулись с места. Пришлось ставить походные шатры.
Этой же ночью Андрей увидел сон, в котором Богородица повелела везти Ее икону не в Ростов, а во Владимир. Князь так и поступил. Икона позже получила наименование «Владимирской», прославившись еще не раз многочисленными случаями помощи Руси-России (в 1380, 1395, 1408, 1480, 1521 годах), а решение остаться жить здесь же определило и статус города как будущей столицы Северо-Восточной Руси. Место, где произошло это событие, получило название Боголюбово, став любимой загородной резиденцией князя.
Оно же дало прозвище и ему, поскольку Андрей Юрьевич отличался нелицемерным исповедованием православия среди нестойких в вере земляков, многие из которых втайне оставались язычниками. Он много сделал для религиозного просвещения народа и усвоения подданными сути христианства, прославив себя не только политическими и военными победами, но и строительством множества каменных церквей и монастырей. Наиболее известный из них – Успенский храм во Владимире, видимый всем издалека при подъезде к городу на поезде. А в память явления Богородицы была написана Боголюбская икона.
Кормилец и зодчий
Обладая сильными волевыми и лидерскими качествами, Андрей стал по сути первым некоронованным русским монархом. После смерти его отца на киевском престоле в 1157 году, номинально сохранившего за собой и северо-восточные земли, ростовцы и суздальцы скоро признали Андрея своим князем. Но он, приняв их под свою руку, сам остался во Владимире, используя по максимуму достоинства сделанного ранее выбора.
Здесь в отличие от Суздаля и Ростова, где хватало не менее амбициозных или равных ему по знатности и старшинству бояр и князей, у него тогда не было конкурентов, с которыми пришлось бы делиться властью. С этой же целью Андрей предусмотрительно провел кадровую «зачистку», отправив всех ближайших претендентов на великокняжеский стол в почетную ссылку в Византию.
Обезопасив себя таким образом, как он надеялся, от заговоров, Андрей занялся устройством новой столицы, не жалея на это средств. Владимир, по задумке великого князя, должен был затмить красотой и славой Киев, поэтому тут строились объекты со схожей топонимикой: Успенский собор, Золотые ворота, Печерный город, копировались даже названия рек, например, одна из них стала отныне называться Лыбедью.
Подражая выбранному герою, он, как и Красное Солнышко, положил отдавать десятую часть доходов казны на возведение Успенского храма – подобия главной при Владимире в Киеве Десятиной церкви. Как и великий предшественник, заботился о нуждах народа: любил посещать больных и даже лично ухаживать за ними, кормил голодных, содержал на свой кошт погорельцев, вдов, сирот, обездоленных, чем стяжал любовь и уважение простолюдинов, чего нельзя сказать о знати.
Скоро к нему потянулись многие киевляне и вообще жители Юго-Западной Руси в надежде обрести на новых землях мир, порядок и стабильность, поэтому город быстро рос, расширялись границы вотчинного княжества. Таким образом, ускорилось формирование великорусской нации, состоящей из людей, прежде всего не боявшихся трудностей переселения, готовых двигаться на восток и север. Князь пытался «пробить» себе и отдельного митрополита, вступив в сношение с Константинопольским патриархом, что было бы тогда по сути всемирным признанием его столицы. Однако затея не удалась. Но старания не пропали, и уже в 1300 году митрополит Киевский и всея Руси Максим перенес кафедру из Киева именно во Владимир, что закрепило за городом столичный статус.
Усмиритель и защитник
Укрепившись в Ростове и Суздале, князь Андрей заявил права на Новгород: «Хочу искать его добром или лихом». Это было серьезным вызовом вольнице, не знавшей до поры никакой власти над собой, кроме выбираемых на вече посадников или приглашенных князей. Однако слух о способностях и возможностях великого князя быстро достиг города, и новгородцы сочли за благо покориться воле Андрея, просив к себе в 1159 году его ставленника. Им стал племянник, князь Мстислав Ростиславович.
Но надолго буйных новгородцев не хватило, и восемь лет спустя они изгнали назначенца. Результатом стала грандиозная военная экспедиция 1170 года на непокорный Новгород во главе уже с сыном Андрея, князем Мстиславом. Она закончилась неудачей, но успешно сочетая дипломатические и экономические рычаги, Андрей уже бескровным путем сумел добиться повиновения новгородцев.
Став вполне легитимным правителем фактически всея Руси, Андрей, укрепляя единовластие, занял жесткую позицию не только в отношении местечкового сепаратизма. Заботился о поддержании международного авторитета Русского государства, защищая и его интересы, и веру, а также честь и достоинство подданных. Необходимость в этом возникала.
Так, в 1164 году принявшие ислам волжские болгары, которые были данниками суздальцев, оскорбили не только русских купцов, но и их веру. Андрей посчитал это недопустимым и делать вид, что ничего страшного не произошло, как это принято сейчас в большой политике, не стал. Состоявшийся поход на басурман оказался удачным, была взята богатая добыча и трофеи. В войсках князя находилась и чудотворная Владимирская икона. Ей по традиции тех лет были приписаны победы.
Со временем начал волноваться переменчивый Киев, но власть Андрея простиралась и туда. Киевский стол последовательно занимали его ставленники и братья: Глеб, Михаил, а когда последнего изгнали, направил военную экспедицию во главе с сыном Юрием.
Убитый, но непокоренный
Тем временем, как бывало не раз в русской истории, в ближнем окружении созрел заговор. Среди его участников – родственники жены, доверенные и приближенные лица, в том числе крещеный князем язычник, уроженец Северного Кавказа Анбал – домоуправитель и ключник. Мотивы у всех были разные: от желания отмстить за репрессированных родственников, страха перед заслуженным наказанием до простой зависти и желания пограбить. Всего заговорщиков организовалось около 20 человек.
В ночь с 29 на 30 июня (по старому стилю) 1174 года, вырезав верную лично Андрею стражу и выломав ворота в княжеской резиденции в Боголюбове, они для храбрости решили сначала посетить винные погреба, от которых были ключи у Анбала. Затем опьяневшие заговорщики вломились в спальню к великому князю. Проснувшись, Андрей хотел схватить висевший над головой меч, принадлежавший любимому сыну князя Владимира святому Глебу, убитому по приказу сводного брата Святополка. Но меча на месте не оказалось. Его предварительно спрятал все тот же Анбал.
Несмотря на преклонный возраст, 63-летний князь продолжал сражаться голыми руками, пытаясь усовестить нападавших. В свалке один из заговорщиков был убит, что только разъярило остальных. Наконец князь упал, исколотый пиками и мечами. Думая, что это конец, гонимые страхом убийцы выскочили на двор, но Андрей еще был жив. Он громко стонал и попытался скрыться. Но убийцы, услышав его голос, вернулись и, найдя его под лестницей, добили, отрубив при этом руку.
Вслед за этим в Боголюбове, а затем и в столице вспыхнул мятеж. Заговорщикам удалось поднять на него всегда чем-то недовольную чернь: начались убийства верных сторонников великого князя, грабежи их домов и палат. Кровавый разгул продолжался несколько дней, затихнув только перед страхом Божия наказания, внушаемого духовенством.
Со смертью некоронованного монарха Россия вновь скатилась к междоусобицам и братоубийству. Очередная попытка объединить русских перед лицом внешнего врага окончилась неудачей. Впереди было нашествие монголов, трехсотлетнее иго – суровый, но необходимый урок, который предстояло усвоить великому народу.
Русская православная церковь канонизировала Андрея Боголюбского как благоверного князя в 1702 году. Его останки, отныне почитаемые святыми мощами, покоятся в построенном им Успенском соборе Владимира.
Роман Илющенко,
подполковник запаса, религиовед
Опубликовано в выпуске № 30 (793) за 6 августа 2019 года
https://vpk-news.ru/articles/51817
