Doddy

Уколов я в детстве не боялся, но принципиально не любил. Я был уверен, что лишние дырки в теле здоровья добавить не могут.

Когда бабушка ставила на плиту кипятиться шприцы в металлическом контейнере, я рассудительно говорил: "Я тогда пошел спать, а когда усну, ты меня и уколи. Во сне я все равно ничего не чувствую..."

Но бабушка утверждала, что в этом случае я могу очень сильно испугаться и стать заикой. Приходилось бодрствовать и терпеть.

А в первый раз меня укололи в день рождения.

Я смуглый. И папа у меня смуглый. С уклоном в благородную желтизну. Такой себе непонятно откуда взявшийся китайско-татарский окрас кожи. Из-за этого нас обоих на медосмотрах часто подозревали в гепатите...

Когда маме в роддоме принесли морщинистого орущего червячка, то есть меня, она обнаружила у младенца на родничке крохотную точечку, непонятное отверстие, оставшееся от шприца.

- Что это? - спросила мама у докторицы при случае.

Та пожала плечами и быстро ретировалась. А старенькая медсестра, которая в этот момент была в палате, спустя пять минут сиплым шепотом открыла страшную тайну.

Врачиха пишет диссертацию по желтушничкам. И чтобы подтвердить какие-то свои гипотезы, берет у предполагаемых гепатитных анализ околомозговой жидкости или что-то такое. То есть прокалывает иглой кожу новорожденным в месте, где череп ещё не зарос, и отсасывает шприцом нужное из области мозга. Ни моего, ни родительского разрешения она при этом не спрашивает. И даже не уведомляет. Это жертвы ради науки!

Так что имейте ввиду, если мои тексты порой кажутся вам придурочными, это не моя вина! Это перинатальная экспериментаторша высосала у меня недостающую часть ума! К ней все претензии!

Мышиный смерть Эдик повесил балахон в свой маленьких шкафчик, а крохотную косу на спецкронштейны, смыл с сапогов кровь и переобулся в удобные кроссовки.

Конец смены. До утра грызуны становились заботой Отто...

Сверху подуло теплым. Эдик задрал голову и застыл. Сидящий на лавке гигантский новичок Джон часто дышал, уставившись в одну точку.

Год назад дебильноватые человеческие учёные раскопали в вечной мерзлоте кусок тираннозавра, пошерудили в его ДНК и генетически реконструировали свеженького тупого ящера. Клон, как и положено, получился огромный, но слабый и все время стремился откинуть копыта. Или что там у этих громадин?

После двух биотехнологических экспериментов отделу кадров Корпорации Небытия пришлось вводить новую штатную единицу и выискивать придурка, который согласился бы потрудиться динозаврьей смертью, поскольку слоновий смерть Михаил от подобного совместительства после второго раза напрочь отказался.

Все с нуля, ни должностной инструкции, ни преемственности поколений, ни семейных династий, ни передаваемого устного опыта. Жесть.

Несмотря на свой крошечный рост, Эдик нисколько не завидовал громадному Джону. ... Тем более сейчас. Когда у того, похоже, началась паническая атака...

За миллионы лет нелегкой смертной пахоты ветеран труда Эдик приобрел такой опыт, что его легко взяли бы в спецназ Апокалипсиса.

- Эй, дружище?! Э-э-эй!

Однако, Джон зациклился на собственных эмоциях и не реагировал на раздражители. Похоже, ветеринары сейчас где-то боролись за жизнь древней рептилии.

- Джон, мля!

Дыхание великана участилось. Пришлось вернуться в шкафчик, снять с крючков косу и воткнуть ее Джону в подъем ступни.

- А-а-а-а, - заорал колосс.

- Отлично... Джон! Джо-он! Смотри сюда. Тебе нужно сделать охрененный вдох. Слышишь меня?! Такой, чтобы сперва как барабан надулся твой живот, потом межреберное пространство, а после расширилась грудь.

Эдик ещё не успел закончить, как весь воздух в помещении потек в пасть великану, а у Эдика заложило уши.

Сопротивляясь ветру, мышиный смерть ухватился за ножку лавки.

- Так. Теперь задержи дыхание и досчитай до десяти. Не умеешь?! Ладно, я посчитаю... Теперь выдыхай. Сначала из груди, потом ребра...

Эдика понесло прочь по полу, пока он больно не ткнулся спиной в шкафчик.

- Ох-х-х... Теперь пузо. Все выдохнул?! Теперь подбей мышцами живота внутрь, что бы вышло вообще все.

Великан издал резкий сдавленный выдох.

- А теперь не дыши. Тихо, без истерики! Не дыши! Я считаю до пяти. Твой организм должен решить, что подыхает... Пять! Вдыхай!

Поток воздуха вновь потянул Эдика к лавкам.

- Во-о-от! Отлично!

После трех циклов Эдик приказал Джону остановиться.

- Наклонись ко мне! Все, зрачки в норме! Следи за дыханием.

Гигант кивнул.

- Ну что там?! Еще тянет к подопечному?

Джон пожал плечами.

- Значит, откачали твоего Рекса на этот раз. Ну держись!

Эдик подмигнул, не надеясь, что Джон со своего роста это увидит и пошел к выходу. В дверях остановился.

- И, да, коллега... Есть у меня кое-какой блат в Институте Вечности. Попрошу закинуть в твоего ящера оздоровительную таблеточку, чтоб дергали тебя пореже. Но ты пока тренируйся! Хотя бы на кошках!

Эдик развернулся и из-за спины выкинул вверх два крохотных пальчика с поднятой викторией... Все будет хорошо!

Кузин повернул ручку и на миллиметр приоткрыл кухонную дверь. Мурзик оттолкнул башкой мешающие ноги, стремительным расщепленным фотоном просочился в узкую щель и вылетел в центр кухни, как бык из загона в поисках тореро. Затем врос четырьмя лапами в линолеум у миски, поднял голову и принялся раскатисто транслировать в эту реальность звуки прямиком из восьмого круга ада.

Судя по поведению, кот голодал четыре недели, хотя Надина записка на холодильнике уверяла, что перед работой в 16-30 животное было покормлено. 16-30 - это полчаса назад.

Ор был так экзистенциально беспощаден, что супруга бы, наверняка, уже замироточила и вынула из кишок фриджа какую-нибудь дополнительную ливерную заначку.

Кузин был кремень. Он отодвинул кота ногой и взялся за дверцу. Наклеенный на белый пластик стикер почерком жены сообщал, что внутри Кузина ждет салат с невероятным названием «Айсберг».

Кузин прикрыл глаза. В лицо брызнуло соленым. Крики чаек заполнили помещение. Качнуло. Свинцовые волны перекатывались через фальшборт, при ударе о боканцы разбивались в водяную пыль и заполняли ватервейс при откате. Пронизывающий ветер усиливался, паруса явно нужно было брать на гитовы.

В нескольких кабельтовых от борта проступали контуры неспешно плывущих ледяных гор.

Непроизвольно положив руку на ахтерштевень, Кузин поднял голову вверх. Флаг за этот поход почернел настолько, что понять принадлежность судна не представлялось возможным. Секущие лицо морозные струи заставляли щуриться. Больше всего хотелось нырнуть к Джоржду на камбуз, плеснуть в ендову водки и...

Снова заорал Мурзик.

- Что б тебя! - ругнулся Кузин и распахнул дверцу.

Большое желтое блюдо все еще манило романтикой. Кузин снял стеклянную крышку и остолбенел. В салатнице увядала политая маслом капуста. Банальная зеленая капуста. С растительным маслом. Наверняка невероятно нужная, с содержанием всего алфавита витаминов, половиной таблицы элементов и низким содержанием калорий на 100 граммов продукта. А-а-а-айсберг!

Сплюнув, разочарованный Кузин сунул посудину обратно на полку и просканировал взглядом остальное пространство. Внутри было множество полезного, но ничего съедобного.

Кузин захлопнул дверку и вынул из кармана смартфон.

- Алло! Здорово, Румпель! По местам стоять, с якоря сниматься! Да шучу. Музыкой навеяло. Пожрать есть че?! Ка-а-а-арто-о-ошечка?! Сейчас прискачу!

Мне лет шесть было. Папа привел меня к стоматологу. По блату и договоренности. К взрослому стоматологу, к детскому было вообще не попасть.

А мне у зубного бывать уже доводилось, поэтому я точно знал: этот врач - не добрый айболит.

А тут вообще оказалась врачиха с полным ртом золотых коронок.

Как она мои пломбы лечить будет, если своих зубов сохранить не сумела?!

Я в кресло вжался, сижу дрожу. Так что инструмент от вибрации с полочек падает. Папа от такого моего поведения в лёгком шоке.

Врачиха тоже это загадочное явление увидела, удивилась.

- Давай я тебя на креселке покатаю?

И начинает свое орудие пыток вверх-вниз педалькой двигать.

Я окончания этого сомнительного аттракциона дождался, увидел, что она в руку бор взяла и ... дёру из кабинета. Только меня и видели.

А коридоры полны взрослых людей. То есть врагов и предателей.

Мчусь дальше на улицу, выскакиваю на дорожку, по которой мы пришли, и лечу к остановке. Домой, домой, скорей от этого безумия.

И тут - цап, одна папина рука меня за шкирку ухватила, а другая по жопе надавала. После чего папа развернулся и отправился назад в кабинет. Без слов вообще.

- За что он тебя так?!

Оборачиваюсь. В окне дома на первом этаже тётка в бигудях. Рукой щеку подперла, наблюдает весь этот спектакль.

- Ни за что!

- Кто он тебе?!

И тут мне так стыдно стало, что мой родной папа при всех мне по заднице надавал. До этого все проблемные вопросы длинными разговорами решались. Как можно признаться, что это любимый родитель?! Это всем сообщить, что папа может ударить ребенка.

- Не зна-а-аю, - пускаю нюни и вытираю сопли.

И тут же, опровергая только что сказанное, отправляюсь за ним на экзекуцию...

В шесть двадцать две, гремя колесами мусорного бака, в комнату вполз громадный четверг.

- Уходи, - приоткрыв один глаз, хрипло сказал Хыча и натянул на левое ухо одеяло.

Четверг постоял, заполнив собой всю комнату, повздыхал отворяемой подъездной дверью, а затем истерично залился слезами соседской автосигнализации.

- Да что б тебя! - дружелюбно поздоровался с четвергом Хыча и что есть силы присовокупил к одеялу подушку.

В этот момент зазвонил будильник.

- Оля! - коротко резюмировал Хыча. Потом взглянул на вылетевшие изо рта буквы, возмущённо показал четвергу на них ладонью и непонятно пояснил: Т9!

Затем сел и отключил будильник.

Четверг понимающе кивнул.

Хыча потупил, удивлённо следя, как шевелятся внизу пальцы ног, поднял голову и с надеждой взглянул на четверга.

- А давай, ты будешь пятница, а?!

Четверг молча, сочувствующе вздохнул и замотал головой.

- Нет?! А суббота?!

Четверг длинным пальцем указал на мобильный и тот немедленно адски громко затирлинькал.

- Хыча! - ворвался в комнату голос бригадира, - поедешь мимо Сильпо, купи какой-нибудь торт и пол литра. Понял? Хотя нет, литр!

Хыча прикрыл рукой телефон и недоверчиво посмотрел на гостя.

- Ты точно четверг?!

Тот радостно закивал. Хыча вернулся к трубке.

- А что случилось-то?!

- Внук у меня! Внук! Только что сообщили. А тут уже бетон подвезли, не могу сорваться.

- Вну-у-ук?! - протянул Хыча, - тогда литра мало!

- Да хва-а-атит! - неуверенно убеждал бугор, - нас всего четверо! Или?!

- Или!

Четверг всхлипнул и на глазах уменьшился.

- Есть, шеф! - воскликнул Хыча и подмигнул четвергу, - может тогда сразу и пива? На вечер? Заполировать!

Сомнение текло из трубки на пол.

- Пиво?! Ну... тогда на свои...

- Так точно, шеф!

Хыча вскочил с кровати и впрыгнул в штаны.

Четверг стал размером с дворнягу, грустно, с обидой взглянул снизу вверх, развернулся и, опустив плечи, поплелся из комнаты...

Страшное дело случилось с приходом капитализма в наши супермаркеты. В них стали продавать всякую съедобную дрянь, которую иногда не знаешь какой стороной и в рот то совать. Среди подобного непонятного многие рыбаки, наверняка, видели и толстую леску. Ну, то есть как леску? Полупрозрачную стеклянную нить, ошибочно попавшую на полку к макаронам. Это - фунчоза! Рисовая (или бобовая) лапша.

Моя любимая теща, судя по всему, где-то поймала и долго пытала маленького смешного японца и вырвала из него страшную тайну, как эту леску готовят. Получилось нечто невообразимо волшебное. Видимо, именно поэтому, на востоке едят палочками. Остановить себя волевым усилием, не опустошив до дна чашку, невозможно. Плачешь, сквозь набитый лапшой рот зовешь жену, она вырывает у вас посудину, а ты потом ходишь за ней на цыпочках с грустными глазами, пока не остынут десны.

Я как-то сдуру принес в баню попробовать мужикам, думал, будет гражданская война по интеллектуальному признаку - более сильные использовали преимущества мощи и роста, прямо руками метая в зев неудобные лапшовые длинноты, пока умники искали способы завладеть бадейкой. Я на всякий случай стоял в семи метрах от стола, призывая к спокойствию. С трудом примирил разгоряченных господ в полотенцах только обещанием поделиться рецептом. Выполняю!

Фунчоза:

Рисовую лапшу отварить 3-4 минуты.

Морковь натереть на терке для корейской моркови (длинные полоски на выходе), добавить таким же образом натертые соленые огурцы (тереть только твердую часть), (можно добавить редьку).

Вареное мясо порезать тонкой соломкой.

Крупную луковицу мелко пошинковать, небольшую ее часть обжарить до коричневого цвета (масло потом не выливать, а лук – можно выкинуть или использовать в других блюдах).

Сложить на тарелку отдельными кучками:

рисовую лапшу

2 тертых моркови + 2 тертых огурца

оставшуюся часть лука + 3 дольки чеснока (резаных или давленных)

полоски мяса

зелень по вкусу

Лук с чесноком залить горячим маслом (тем самым, в котором жарился лук).

Посыпать все ингридиенты приправой для корейской моркови, по вкусу добавить соль, сахар.

Все ингредиенты залить 2 столовыми ложками уксуса.

Перемешать. Принять первую дозу.

Все. Вы подсели.