День 18 - Червоточина в ванной
6 октября
— Дина, ты видела, у нас тут дырка над стиралкой нарисовалась? — донесся из ванной голос Ульяны.
— Не видела.
Дина вошла в ванную и обнаружила Ульяну, стоящую на стиральной машине и что-то напряженно высматривающую в решетке вентиляции у самого потолка.
— Смотри, — сказала она, указывая на кафель рядом с решеткой. — Я только сегодня заметила.
Там под самым потолком у одной плитки был отколот уголок. Вместо куска кафеля чернела небольшая неровная дырка.
— Ничего себе, — задумчиво наклонила голову Дина. — Такую херню я бы заметила.
— Да я вот тоже, — сказала Ульяна, приподнимаясь на носках и пытаясь дотянуться рукой до отверстия. — Только сегодня, что ли, появилась? Непонятно...
Вдруг она покачнулась, взмахнула руками и чуть не полетела вниз. От падения ее спасла лишь хорошая реакция Дины. Она подскочила к Ульяне и поддержала руками ее спину, помогая устоять на ногах.
— Осторожнее ты, — прохрипела Дина. — Совсем не держишься?
— Да ладно, ты же рядом, — беззаботно улыбнулась Ульяна, оглядываясь на нее, но затем снова устремляя все свое внимание в провал. — Подожди, подстрахуй меня, а я проверю, что это за дырень.
— Что ты там надеешься увидеть? Сокровище?
— Везде могут быть спрятаны сокровища, мой капитан! Йо-хо-хо-хо, — Ульяна рассмеялась, как завзятый пират.
Дина улыбнулась и покрепче обхватила ноги Ульяны.
Ее рыжеволосая подруга казалось невысокой и миниатюрной, даже вот так стоя на стиралке. В сравнении с ней Дина — высокая нескладная коротко стриженная брюнетка — конечно, казалась настоящей дылдой.
— Подожди, сейчас дотянусь, — пыхтела от напряжения Ульяна.
Когда они начали встречаться, Дина очень долго переживала, что во всем не дотягивает до своей девушки. Недостаточно красивая, неинтересная, слишком замкнутая, слишком унылая, слишком пассивная. «И что она во мне нашла?» этот навязчивый вопрос преследовал Дину с той самой вечеринки, когда эта рыжая красотка подсела к ней.
— Блин, тут как будто что-то из трубы протекло. Влажное все, — сказала Ульяна, ощупывая края дыры.
— Ладно, хватит, — остановила ее Дина. — Давай завтра этим займемся.
Она помогла своей подруге спуститься вниз, и они пошли укладываться спать.
Постепенно, шаг за шагом, Дина сдалась под напором огненной Ульяны и поверила в то, что ее любят такой, какая она есть, со всеми ее шероховатостями и недостатками, с ее сезонной депрессией и постоянными неврозами. Но до сих пор иногда она смотрит на свою партнершу, на ее милое лицо, усыпанное веснушками, на медовые волосы, и не понимает — почему?
Почему именно она?
Уже ночью Дина встала с кровати, стараясь не разбудить Ульяну. Пошла в туалет, а затем в ванную, чтобы ополоснуть руки.
Снова взглянула на дырку в кафеле рядом с вентиляцией.
Странно, но провал в плитке как будто стал больше, а тьма внутри него — еще гуще. От рваных краев по голубому кафелю пробежали мелкие трещины.
Дина осторожненько закрыла дверь, залезла на стиральную машину и вгляделась внутрь дыры.
Вроде бы ничего странного, вот только...
Дина поднесла к дыре руку, поводила ей перед провалом.
Слабый ветерок облизнул ее пальцы.
Дина прислушалась. Из дыры доносился едва слышный шелест — будто там внутри застрял пластиковый пакет, развевающийся на ветру.
Она дотронулась пальцами до края дыры и тут же отдернула руку. Пальцы были измазаны какой-то белой сажей. Видимо, шпаклевка или что-то вроде того. Но влаги под пальцами не чувствовалось. Успела высохнуть за полминуты?
— Надо будет заняться, — пробормотала про себя Дина.
Она еще раз вымыла руки и отправилась спать.
8 октября
Ульяна сперва прошла мимо ванной, но затем вернулась и встала у двери.
— Ты чего делаешь, ежик?
Дина думала, что она зовет ее «ежиком» из-за стрижки, но потом ей популярно объяснили, что, глядя на ее поведение, по-другому и не назовешь. Милый, боящийся других людей ежик. Ну, ежик так ежик. Ей нравилось, когда Ульяна звала ее так.
— Мне кажется, дыра стала больше, — Дина не отрываясь смотрела на провал у вентиляционной решетки.
— Я думала, ты вызывала кого-нибудь, чтобы они ее залатали, — закатила глаза Ульяна. — Пойдем завтракать? Хватит залипать на эту хрень.
Она пошла на кухню, не дожидаясь ответа от подруги.
— Ладно, — тихо откликнулась Дина.
Но дыра и правда выросла.
Теперь она занимала почти треть одного квадрата, а вокруг нее по кафелю расползлась какая-то белая пыль. Видимо, Дина вчера не заметила, как растащила шпаклевку вокруг дыры.
И звук — казалось, что он стал громче.
— Дина! Завтракать! — в голосе Ульяны появились нотки раздражения. — И отлипни уже от этой дыры.
— Да иду я, иду! — крикнула Дина.
Ничего из дыры не слышно — это ей, наверное, с недосыпа показалось.
21 октября
Дина и Ульяна ввалились в квартиру, где-то в третьем часу ночи, обе — мрачнее тучи. Едва зайдя в прихожую, Ульяна запнулась о свои раскиданные кроссовки (Дина вечно ей говорила не разбрасывать их) и яростным пинком отправила их в угол.
— Слушай, я не заигрывала с ним, — рявкнула она, повторяя одно и то же уже в который раз. — Хватит себе выдумывать всякую чушь!
Ее рыжие волосы отливали медным оттенком, а в глазах сверкали злые молнии. Она была до краев наполнена гневом, дотронься до нее пальцем — рванет, и мало не покажется. Дина знала, что шутить с этим не стоит, но и сама молчать не могла.
— Ну... я не слепая же, — фыркнула она, снимая кожаную куртку. — Он весь вечер вился вокруг тебя, а ты ему только улыбалась и хихикала как дура над его дебильными шуточками. — Смотреть на нее тогда — искрящуюся смехом и весельем — было мучительно больно.
— О, подумаешь, смеялась я над его шутками, и в чем дело… — отмахнулась от предъяв Ульяна. — Он же парень, расслабься.
— Я знаю, что ты встречалась с парнями до меня, — Дина обвиняюще покачала головой. — Так что не надо тут…
— Что плохого в том, что я смеялась над его шуточками? — всплеснула руками рыжая фурия. В ее глазах уже полыхал настоящий пожар.
— Дело не в этом. А в том, как ты это делала, — Дина запнулась, но все же продолжила. Говоришь «А», говори и «Б». — Я тебя просто не узнаю. Никогда тебя такой не видела. Ведешь себя как телка, у которой мозг вырубился от какого-то крикливого додика…
Она сняла свои боты и вышла из прихожей в коридор.
— Может, просто я давно не смеялась ни над чьими шутками. Может, мне просто скучновато, ты об этом не подумала? — выпалила Ульяна, но тут же вздрогнула от собственных слов. Ее словно окатили ледяной водой. Огонь в глазах потух, оставив за собой лишь едкий дым. — Ладно, Дин, извини. Я не хотела.
Нет ответа.
— Извини… — Ульяна осторожно подошла к подруге, застывшей на пороге ванной. — Дин?
— Слушай, она реально стала больше, - тихо сказала Дина, указывая пальцем на дыру рядом с вентиляцией.
— Блин, как ты меня бесишь! — зло крикнула Ульяна и скрылась в гостиной.
— Ульян?!
— Все! Не трогай меня!
Дина еще раз бросила взгляд на зияющий провал дыры, в котором что-то явственно шуршало и трепетало, но все же помчалась вслед за обидевшейся Ульяной.
22 октября
Завтрак на кухне — подгоревшие гренки и немного йогурта. Сил на что-то больше у них не было. Обе — и рыжая, и брюнетка — казались собственными бледными призраками, исчезающими в отсветах утреннего солнца.
— Слушай, давай прервем это гребаное молчание, — сдалась первой Ульяна. — Извини меня, я не хотела такое говорить.
— И ты меня тоже прости, — сказала Дина и посмотрела на свою любимую покрасневшими с недосыпа глазами. — Я... я виновата.
Ульяна протянула вперед руку и дотронулась до подруги.
— Дин, ты как? — участливо спросила она. — Ты в порядке? Ты просто в последнее время сама не своя.
— Я... просто….
Дина замолчала.
Что она может сказать?
Что она не может спать из-за этой дыры в ванной. Что она постоянно слышит из нее это жуткое шуршание и шелест, даже находясь в другой комнате. Что этот звук уже въелся ей в кожу и волосы, пропитал ее сны насквозь. Что она, если и засыпает, то видит кошмары, в которых есть только этот непрекращающийся шелест. И дыра в ванной, которая расширяется и поглощает мир Дины, проглатывает его целиком…
Понятно, что это все бред и она себя накручивает. Как всегда.
— Да, наверное, просто нервы из-за работы, — покачала головой Дина, пытаясь придать своему лицу беззаботный вид. — Надо мне прийти в норму как-то, отдохнуть. Может, смотаемся на выходные куда-нибудь? Может, к Лерке, она зовет.
Не стоит набрасывать на чашу весов еще и свои загоны. Ей и так уже кажется, что Ульяна скоро бросит ее.
— Ладно, ежик ты мой, давай смотаемся, — Ульяна встала со стула, подошла к Дине и поцеловала ее в лоб. — Ты, главное, не держи все в себе. Ладно?
— Хорошо. Слушай, там эта дыра… — начала было Дина, но Ульяна быстро ее прервала.
— Забудь ты об этой дыре. Это неважно. Важно то, что мы вместе, и это самое главное.
— Да.
26 октября
Дину разбудил шелест и шуршание. Он стал громче, намного громче. Она уже даже не слышала своих мыслей за этим шумом. Дина повернула голову, чтобы проверить, спит ли ее подруга, но той рядом не было — ее половина постели пустовала.
Где она? Воды попить пошла?
— Ульян, — позвала ее Дина, вставая с постели. Прошла в коридор. — Ульян!
Она остановилась у открытой двери в ванную, словно швейной иглой, пронзенная паникой. Силуэт Ульяны белел рядом с умывальником. Пижамка, купленная ей Диной, в сумраке ванной казалась призрачным саваном.
Она стояла и смотрела куда-то в сторону вентиляционной решетки. Конечно, Дина знала, куда именно смотрит ее девушка.
— УЛЬЯН! — крикнула Дина и резко ударила ладонью по выключателю.
Вспыхнул свет. Тысячи белых мотыльков, вьющихся в воздухе, отпрянули от внезапно разгоревшегося яркого солнца, но затем окружили его плотным потоком. Их огромные белые крылья трепетали, оглушительно шелестя и шурша, рассыпая в воздухе блестящую белую пыль. За их танцем было невозможно разглядеть потолок, а на стенах сидело еще больше насекомых — ровный белесый ковер, скрывший под собой голубой кафель. Но больше всего их роилось вокруг дыры, которая разрослась до полуметра в диаметре.
И все эти фасеточные глаза как будто в одну секунду посмотрели на девушку, потревожившую их покой.
— Что такое, Дин? — ласково спросила Ульяна, поворачивая к подруге голову, усыпанную белой пылью. Ее глаза были широко распахнуты, и прямо поверх них, уперев маленькие лапки в роговицу, сидели два огромных пепельных мотыля.
— Ни... ничего, — тихо откликнулась та, не в силах двинуться с места.
Лицо Ульяны исказила улыбка — не настоящая, насквозь фальшивая. Словно спазм лицевых мышц. Мотыльки были на ее плечах и в волосах, они ползали по ее груди и животу.
— Снова нервы, да? — ее голос был тихим и участливым. Шелестящим. — Успокойся, ежик ты мой, все-все, я рядом….
Она сделала шаг к Дине, но та отшатнулась.
— Ты будешь со мной рядом, Дин? — спросила Ульяна, и Дина почувствовала, что шелест тысяч крыльев выпотрошил ее насквозь и не оставил ничего внутри.
Дина закрыла лицо руками, а когда отняла их и посмотрела на ладони, увидела лишь белую пыль и мелких мотылей, ползающих меж пальцев.
— Ты будешь со мной, ежик? — еще спросила Ульяна и протянула ей руку. Так же, как тогда на вечеринке она позвала ее танцевать. Так же... это та же Ульяна, и она зовет! Чего ты ждешь?
Дина помедлила. И дала руку Ульяне.
Сейчас она слышала. Это не шелест мотыльков и не шуршание крыльев.
Это песня.
И она доносится из дыры.
Она приближается.