Пришла недавно заявка на ремонт замка.
Звоню, уточняю, что случилось.
На том конце провода девушка, сквозь звонкий смех, говорит:
- Надо сделать замок в туалете, - и сразу добавляет, - но не в моем туалете. У знакомых надо сделать, чтобы двери закрывались.
- Хорошо, – отвечаю я, –  выезжаю.
- Нет. Не сейчас, – почти кричит она. И что-то говорит мимо трубки на каком-то другом языке, и добавляет в динамик – через три часа подъезжайте.
Сверяем адрес, ставлю напоминалку и дальше занимаюсь своими делами.

Когда приходит время - звоню, спрашиваю: на месте ли они.
- Ес, приезьжать, – отвечает некто на переломанном околорусском.
- Вы дома уже? – на всякий случай уточняю я.
- Ес, приезьжать, – отвечает он.
- Хорошо. Еду.

Приезжаю.
Дверь открывает африканец.
По-русски говорит, но очень плохо.
- Плохой сторож, – говорит он и указывает на дверцу туалета.
Там действительно все очень плохо: ручки вырваны, замок развалился.
Между дверью и косяком стоит початый пакет со стиральным порошком.
Видимо, чтобы дверь не закрывалась.
Потому что сама защелка на замке есть, а вот привод, который ее двигает из замка, уже вывалился.
Получается, что если двери закрыть, то открыть уже не получится.

- Делать. Сторожить, – говорит темнокожий парень и показывает на дверь.
- Тут надо все менять, – отвечаю я, – делать тут уже нечего.
- Делать, – видно, что усиленно ищет подходящие слова, – этот двэрь. Сторож.
- Тут нужно менять замок. Убрать, – показываю я руками, – и поставить новый.

Из комнаты, в которой играет какая-то незнакомая мне музыка, выходят еще двое африканцев и начинают складывать звуки в какие-то непонятные мне слова.
Долго активно общаются.
Я безрезультатно стараюсь уловить хоть что-то.
- Делать, – торжественно озвучивает мне их решение, немножко приобщившийся к нашему великому и могучему языку, вождь этой полуторки.

Понимаю, что объяснить будет сложно.
Просто откручиваю замок и говорю, что скоро приду, надеясь, что они мне откроют двери.
Африканцы не очень понимают, что происходит, нахмурив брови, улыбаются.

Возвращаюсь с замком, сравниваю его с развалившимся, показываю на поломки в их замке.
Всеми силами стараюсь объяснить, что замена неизбежна.
Вождь кивает головой:
- Делать, – и добавляет: ми летом приезжать на учиться УРфУ, дверь не работать, – достойно, с умным видом, несколько раз кивает головой, – ми звонить, но не мог объяснить, что делать.
- Полгода дверь не закрывали?
Он смотрит на меня, похоже не понимает.
– Всегда открыта дверь была? - уточняю я.
Он кивает головой:
- Да, не мочь сторожить. Нам говорить когда приезжать, – и добавляет, – я сегодня дружить с девушка. Она звонить.

Я понимаю, почему девушка смеялась в трубку.
Познакомилась с африканцем, а он ей первым делом вывалил свою главную боль – сделать замок в туалете.
Но их можно понять – справлять нужду в коммунальной квартире с открытой дверью– это, конечно, так себе удовольствие.

Ставлю нормальный замок. Прикручиваю ручки.
- Пробуйте, – говорю им.

Они нажимают ручки, закрывают, открывают двери.
Смеются, как дети.
Никогда не видел, чтобы люди так радовались новому замку.

Вождь хватает мешок с порошком  и протягивает мне:
- Взять, – радостно кричит он.
- Зачем? – недоумеваю я.
- Награда, – отвечает он.
- Не-не, – отстраняю я мешок и озвучиваю стоимость работ и материалов.
Он недоумевает, почему я отказываюсь от мешка с порошком.

Я достаю маркер и бумажку, пишу сумму, показываю ему.
- Оооо,ес, – говорит он, – будем дать.
Он устраивает совет племени полуторки.
Они эмоционально перепираются друг с другом на своем языке.
Видимо, делят сумму на всех.

Наконец, тот, который хоть немножко говорит по-русски, открывает приложение банка и переводит мне деньги.
В это время на его чело падает тень, вождь хмурится.
Видимо, ему не нравится сокращение баланса на своем счете.
Но когда взгляд падает на новую ручку, то тучи расходятся.
Он улыбается во весь рот, сверкает своими зубами и снова пытается втюхать мне мешок с порошком.

Я вежливо отказываюсь, оставляю им визитку и еду дальше, размышляя: как, оказывается, непросто в чужой стране поменять замок на туалете.