В команде Брэбэм к сезону 1978 года возник кризис. В прошлом сезоне не получилось показать хорошего результата (пятое место в кубке конструкторов). Срочно требовалось родить новый конкурентоспособный болид. Но камнем преткновения стал здоровенный двенадцатицилиндровый двигатель от Альфа-Ромео. Из-за его габаритов нельзя было применить те решения с внутренней аэродинамикой, которые уже во всю практиковали счастливые обладатели более лёгких движков типа V8 Ford Cosworth DFV.
После долгих бессонных ночей главный конструктор Гордон Мюррей, наконец, придумал, что можно учудить: установить какую-нибудь вытяжку, которая будет высасывать воздух из-под болида сквозь моторный отсек, но официально назвать её системой охлаждения двигателя, и сделать её реально эффективной для охлаждения. Посоветовавшись со знакомым юристом, не будет ли его концепция перечить регламенту, он взялся за дело.
Так в пятой точке нового болида Brabham BT46B появился вентилятор, приводимый в действие мотором и вытягивающий воздух из-под днища. Его без вопросов допустили на старт, хоть и соперники уже заподозрили неладное и начали стучать на Брэбэм, как недавно поступили в Феррари. Правда, они сделали это с запозданием в целый сезон, но смысл тот же - усложнить жизнь потенциальным конкурентам.
Очевидцы рассказывали, что, когда болид газовал на месте, то его буквально присасывало днищем к поверхности. Со стороны было очень заметно, как он проседал, и пилотов попросили сверху не газовать слишком сильно до старта квалификации (Гран-при Швеции), чтобы не выдать фишку болида. С конспирацией доходило до абсурда: на заднюю часть болида надевали крышку от мусорного бака, чтобы конкуренты не смогли срисовать устройство "пылесоса".
Начальство Брэбэма попросило своих пилотов не выигрывать квалификацию опять-таки с целью не раскрыть потенциал машины раньше времени. Таким образом, Лауда спокойно привёз себе второе место на стартовой решётке, эмитируя отчаянные попытки догнать Андретти на Лотусе, взявшего поул.
В итоге на старт Лауда вышел второй, а в гонке уже показал Андретти, где раки зимуют: он обогнал его на 39-м круге, и затем не давал американцу держаться вблизи себя шквальным обстрелом пылью и камнями, которые всасывала и выбрасывала в преследующий Лотус так называемая "система охлаждения" его болида. В конце концов, Марио откатился от греха подальше, а затем его Лотус испустил дух. На второе место вышел Рикардо Патрезе на болиде Arrows. Своё второе место он сохранил, но к Лауде не приблизился. "Пылесос" финишировал первым аж в полминуте от "Стрелы". Но всё равно у Патрезе и его команды были радости полные штаны: первый подиум Патрезе и первый подиум в истории команды.
После Гран-при Швеции шумиха вокруг суперсоник-пылесоса от Брэбэм разгорелась с новой силой. Команды потребовали провести экспертизу болида на соответствие регламенту. Болид тщательно проверили, и нарушений особых не нашли - ведь пропеллер более чем с 50-процентной эффективностью выполняет свою функцию охлаждения, а прижимная сила - типа побочный эффект. Поэтому BT46B был допущен к дальнейшему участию. Правда, в FIA оговорились, что это только на сезон-1978, а в следующем году они собирались прикрыть эту лазейку в регламенте. Но тут всё испортил товарищ Эклстоун.
В ту пору он был главой команды Brabham. Конечно, Берни - талантливый бизнесмен, а в бизнесе хорошие связи решают всё, но тут ради этих хороших отношений ему пришлось наступить на горло своему детищу... После всей этой возни с проверкой болида он подошёл к Мюррею и попросил его построить новый болид без всоса воздуха из-под днища, так как не хотел испортить отношения с представителями других команд, с которыми вёл бизнес.
Сказать, что Мюррей был в ярости - не сказать ничего. Болид он переделал, но чертежи нового BT46 порвал и выбросил со злости.
Тем не менее Брэбэмам хватило очков, чтобы занять в сезоне-1978 второе место в Кубке конструкторов.
Видео: фрагмент документального видео о Гордоне Мюррее.
