В XIV веке на многие европейские страны обрушилась чума. Эта болезнь стала настоящим проклятьем. Она приводила в ужас все население Европы, поскольку не щадила никого — ни богатых, ни бедных. За два столетия чума погубила по разным оценкам от 50 до 80 миллионов человек. Самым узнаваемым символом этого заболевания стали маски докторов, сделанные в виде птичьих клювов. Если люди встречали человека, одетого в такой костюм, это означало одно — где-то рядом опасность и смерть.

Всего в мире было три больших эпидемии чумы. Именно в Средневековой Европе пандемия свирепствовала дольше всего и унесла наибольшее число человеческих жизней. В то время доктора не знали, как именно остановить распространение заболевания, поскольку не могли установить, каким образом оно передается. Долгое время считалось, что чума передается в результате физического контакта с инфицированным человеком, а также при использовании его личных вещей, одежды, постельного белья. Именно поэтому умерших и их вещи, а иногда и целые дома сжигали на костре.

Предвестником чумы в те века считались появившиеся в городе так называемые «чумные доктора». Выглядели они очень зловеще не только из-за своих черных одежд. На лице доктора была маска в виде птичьего клюва. В те времена не знали, что такая болезнь передается в том числе и воздушно-капельным путем. Но, тем не менее, доктора носили такие маски, хотя им придавалось несколько иное значение. Считалось, что с их помощью можно отпугнуть страшную болезнь. А еще в клюв вкладывали резко пахнущие травы. Их назначением была маскировка ужасного смрада, который витал в воздухе. Но такой защиты для докторов было мало, поэтому в уши и ноздри лекари вкладывали кусочек губки, на которую был нанесен ладан. Также они жевали чеснок, что использовалось для профилактики заболевания. Чтобы легче было дышать с таким количеством разнообразных ароматов, в клюве были проделаны специальные отверстия. Клювы делали из разных материалов. У самых состоятельных врачей они были сделаны из бронзы.

Костюм «чумного доктора» был окончательно доработан Шарлем де Лормом, и случилось это в 1619 году. До этого времени лекари носили разномастную одежду, хотя и со специальной «птичьей» маской. Шарль предложил использовать костюм, прототипом которого были кожаные доспехи. С тех пор помимо ношения маски у докторов появились другие обязательные атрибуты: длинные плащи почти до самых пят, брюки, перчатки, шляпы. Все элементы одежды пропитывались смесью масел, камфоры и воска, имеющей сильный запах. Это помогло предотвратить заражение врачей, которое осуществлялось не только воздушно-капельным путем, но и через укусы блох и вшей.

В годы пандемии врачи не посещали больных без скальпеля, которым вскрывались «бубоны» (увеличенные лимфатические узлы). Еще одним атрибутом «чумного доктора» была трость. С ее помощью они ощупывали больных, не касаясь их. Но она выполняла еще одну важную функцию. Тростью лекари отгоняли людей, которых встречали на улице. Те часто бросались на докторов и молили их что-то сделать с невыносимой болью, которую испытывали все заболевшие чумой. А здоровые люди врачей боялись, и именно из-за специфической маски.

Маска была сделана в форме клюва по нескольким причинам. Во-первых, в то время считалось, что чуму переносят птицы. Во-вторых, она имела удобную форму, и в клюв можно было положить травы. А еще благодаря длинному клюву врач не мог сильно близко склониться над больным или умершим человеком. Ну и, в-третьих, в таком костюме врач был похож на древнеегипетского бога, и поэтому маска использовалась в том числе и в качестве оберега.

Автор: Дарья Тильная

Сеть медицинских центров, созданная в Советском Союзе в 1920-х годах для борьбы с чумой, оказалась востребованной и сегодня, предоставляя экспертную поддержку в вопросах карантина и мер по борьбе с распространением эпидемии COVID-19 в бывших республиках СССР, пишет московский корреспондент газеты.

Москва — Несколько лет назад на далеком горном лугу в Киргизии мальчик-подросток убил сурка и снял с него шкурку. Пять дней спустя его родители привезли мальчика с сильной лихорадкой в сельскую больницу, где он умер от бубонной чумы.

Подобно призраку из средневекового прошлого, чума до сих пор время от времени появляется в отдаленных районах бывшего Советского Союза, где ее переносчиками являются грызуны.

По мере совершенствования принципов общественной гигиены чума постепенно утратила статус страшной угрозы. Сегодня чуму, которая представляет собой бактериальную инфекцию, вполне успешно лечат антибиотиками.

Однако еще в 1920-х годах чума была смертельной угрозой и весьма досадным обстоятельством для Советского Союза, власти которого создали специальное государственное агентство для отслеживания чумы и противодействия ее распространению.

Наследники того агентства до сих пор работают по всей России и в нескольких бывших советских республиках, и, поскольку у них уже есть готовые планы по введению карантина и хорошо обученный персонал, они превратились в главное звено в борьбе с распространением коронавируса на уровне регионов.

Пока еще рано говорить о том, смогут ли бывшие советские противочумные центры, как их раньше называли, сыграть какую-то роль в борьбе с распространением коронавирусной инфекции, которой уже заразились более 21 тысячи россиян (170 умерли).

В лучшем случае унаследованная от Советского Союза система помогла отсрочить распространение коронавируса, и это лишь один из факторов в процессе оценки того, почему это заболевание распространяется в России, на Украине и в других бывших советских республиках медленнее, чем в Западной Европе и Соединенных Штатах. Удача, закрытие границ или сокрытие чиновниками реальных данных о количестве умерших тоже могут объяснять такие относительно низкие показатели.

Тем не менее число заболевших теперь стремительно растет, и эти страны, по всей видимости, встают на тот же путь, который проходит весь мир, — на путь, ведущий к переполненным больницам и моргам. Однако сотрудники противочумных центров говорят, что их работа действительно помогла.

«Конечно, она помогла» в самом начале, сказал Равшан Маймулов, директор региональной противочумной службы в Киргизии, который осматривал подростка, умершего от чумы в 2013 году. В марте Маймулов использовал тот же самый план карантинных мер, который он использовал после смерти подростка, чтобы противостоять распространению коронавируса.

Когда 15-летнего подростка привезли в сельскую больницу, «его кожа все еще была влажной от пота, и я нащупал припухлости в подмышечных впадинах и на шее», рассказал Маймулов. Но состояние подростка было слишком тяжелым, чтобы можно было его спасти, он скончался через несколько часов после поступления в больницу.

57-летний Маймулов проходил обучение в российском противочумном институте под названием «Микроб». У него были все полномочия для того, чтобы после смерти подростка немедленно привести в действие план по введению карантина, — несмотря на то, что в тот момент диагноз еще не был окончательно подтвержден.

Маймулов передал эту новость губернатору области в зашифрованном сообщении, — им необходимо привести в действие план под названием «Формула 100», — чтобы эта информация не просочилась в массы раньше времени, и чтобы жители села Ичке-Джергез не успели уехать, прежде чем им запретят это делать.

«Нам нужно было помешать им разъехаться», — сказал он. К утру следующего дня на выездах из села уже стояли полицейские блокпосты, и выезд из него был строго запрещен.

По рекомендации Маймулова власти Иссык-Кульской области применили тот же подход в марте, когда ввели режим самоизоляции в связи с распространением коронавирусной инфекции. «Мы работали в соответствии с планом действий на случай вспышки чумы», — сказал Маймулов в ходе телефонного интервью. По его словам, в этой области, где живут полмиллиона человек, было официально подтверждено всего три случая заражения коронавирусом. В Киргизии на сегодняшний день от коронавируса умерли пять человек.

Сегодня в России действуют 13 противочумных станций, от Дальнего Востока до Кавказских гор, пять противочумных исследовательских институтов и множество полевых пунктов. В марте власти перевезли новое лабораторное оборудование в противочумный центр в Москве, чтобы расширить его возможности по тестированию на коронавирус.

Эксперты в институте «Микроб», который изначально создавался для борьбы только с бубонной чумой, но позже занялся и другими инфекционными заболеваниями, такими как холера, желтая лихорадка, сибирская язва и туляремия, пытаются смоделировать процесс распространения коронавируса.

Начиная с января, руководители противочумных учреждений в странах Евразийского экономического союза — возглавляемого Москвой торгового альянса, куда входят Армения, Белоруссия, Казахстан, Киргизия и Россия, — проводят совещания в режиме видеоконференций, на которых обсуждают ситуацию с коронавирусом. По словам украинских чиновников, противочумный институт в Одессе входит в список тех центров и агентств, которые отвечают за борьбу с коронавирусом в этой стране.

«Прежде Россия и другие бывшие советские республики входили в состав единого государства, а это значит, что у них единое наследие в области здравоохранения», — сказал Дмитрий Тренин, директор Московского центра Карнеги. По его словам, наследие сосредоточенности на борьбе с эпидемиями помогло. Советское здравоохранение достигало довольно сомнительных результатов в лечении отдельных людей, но «на эпидемии оно реагировало жестко, как в армии», отметил Тренин.

Другие аналитики, специализировавшиеся на советском здравоохранении, говорят, что в долгосрочной перспективе советское наследие не принесет ничего хорошего. За это время потенциал для борьбы с эпидемиями уменьшился, а в смысле повышения качества лечения пациентов было мало что сделано, как сказал Евгений Гонтмахер, профессор Высшей школы экономики и признанный эксперт в области российского здравоохранения.

«Врачи, лечившие чуму, были элитой сто лет назад, но не теперь», — сказал он.

В Киргизии Маймулов работает в деревянном здании лаборатории, на которую до недавнего времени никто не обращал внимания. Прежде Маймулов занимался тем, что планировал мероприятия по распылению инсектицидов в местах обитания грызунов, чтобы убить блох и замедлить скорость роста популяции животных.

Чуму невозможно полностью уничтожить. «Это грызуны, они очень быстро размножаются, — сказал Маймулов. — Убивать их нецелесообразно».

Семья погибшего от чумы подростка пасла овец в горах и ставила ловушки на сурков ради их шкурок. Мальчик снял шкурку с убитого сурка с помощью острого ножа. Хотя «черная смерть» обычно распространяется посредством укусов блох, в данном случае подросток заразился ей, просто порезав палец ножом.

После его смерти 32 села были закрыты на карантин, и около 700 медсестер ходили от дома к дому, выясняя, не заболел ли кто еще. Все шкурки сурков были собраны и сожжены. Противочумная команда сработала быстро: на этот раз подросток стал единственной жертвой.

Ссылка

В одной хорошей книге вычитала, как в России боролись с чумой, о том, как были устроены карантины, чем обеззараживали вещи и чем окуривали людей, зачем была нужна соляная кислота и уксус. Посоветуйте, пожалуйста, другие хорошие книги - именно о России.

☠️Нервным не читать. Дальше - большая цитата из книги.

📍К. Васильев, А. Сегал «История эпидемий в России»

Весной 1810 г. чума появилась в Тифлисе, Сигмах, Гори, Телаве, окрестных селах.

Для борьбы с эпидемией применялись строгие карантины.

При появлении чумы пораженная болезнью территория оцеплялась воинскими частями и с нею прекращалось всякое сообщение. Также поступили и при появлении болезни в Тифлисе, только в 1810 и 1811 гг. жителям города разрешили выехать в окрестные села, но зато при возвращении они были подвергнуты карантину.

Во время эпидемии были запрещены всякие сборища и богослужения, закрыты рынки, бани. Зараженные вещи и даже дома, в которых жители умерли, сжигались. Медные деньги принимались не иначе, как после обмывания в уксусе.

При появлении болезни прекращался свободный проезд во внутренние губернии России. Выезд разрешался только после обязательного карантина и «очищения».

📍В этом отношении интересен указ 1808 г. В нем предписывалось восстановить прерванное с Кавказской губернией сообщение, но все приезжающие должны были следовать только через один, специально назначенный для этой цели пункт.

Провозимые вещи и товары подлежали «очищению» по правилу, выработанному генерал-штаб-доктором Крейтоном.

Все вещи и товары при этом делились на три категории.

1️⃣К первой категории относились: лен, пенька, хлопчатая бумага, шелк-сырец, некрашеная шерсть, сырые кожи, волос, перья, полотно, белые сукна, деревянные вещи;

2️⃣ко второй — окрашенные шерстяные, льняные, бумажные, шелковые ткани, крашеные перья и нежные меха;

3️⃣к третьей — тонкие, окрашенные в нежные цвета (желтый, голубой и др.) ткани с золотыми и серебряными шитьем и украшениями.

Товары первой категории очищали газом «перекисленной соляной кислоты»,

второй категории — газом «простой соляной кислоты» и третьей — посредством искусственного тепла в натопленой бане.

Очищение производилось в специальных помещениях, в которых на высоте 2 аршин от пола развешивали вещи и товары. На пол ставили глиняные горшки с составом, выделяющим газ, после чего двери плотно закрывали. Окуривание продолжалось 24 часа, затем вещи проветривали 3 дня и выдавали хозяевам.

Состав для получения газа «перекисленной соляной кислоты» должен был изготовляться «медицинскими чиновниками по известной им пропорции составных веществ». Весьма возможно, что это был состав предложенный в книге Гитона де Морво. По крайней

мере, по инструкции, изданной в 1812 г. в связи с эпидемией чумы в Одессе и текстуально совпадающей с цитируемым указом, состав делался по «системе Гитон де Морво» . Гитон де Морво (Guiton de Morveau, Louis Bernard, 1737–1816) — известный французский химик, автор многочисленных работ по химии, один из создателей современной химической номенклатуры.

🤞Являясь сторонником теории распространения инфекции по воздуху (миазматическая теория), предложил для уничтожения «заразы» окуривание газами и парами, образующимися при нагревании различных кислот.

Для приготовления же газа «простой соляной кислоты» рекомендовалось взять 3 фунта поваренной соли и 1,5 фунта серной кислоты.

Окуривание производилось в течение 24 часов, проветривание — 7 дней.

Для очищения вещей и товаров третьей категории считалось достаточным нагреть их до температуры «обыкновенной бани» и потом в продолжение 2 недель проветривать на «вольном и свежем ветре».

«Люди, привозившие товары, должны быть подвергаемы окуриванию нагие и в продолжение времени очищения привезенных товаров, равно как одежды их и пожитков, от карантина должно им быть даваемо платье…»

В то же время оцепление и карантин далеко не всегда были достаточно эффективной мерой. Так, например, в 1810 г., когда войска были выведены из ахалцихского пашалыка, где свирепствовала чума, везде на дорогах, ведущих в Грузию, были учреждены карантины, а зараженные аулы оцеплены. Тем не менее весьма скоро чума появилась во многих грузинских селениях и в Тифлисе. Несмотря па оцепления и заставы, в декабре 1806 г чума из Кавказской губернии была занесена на Волгу.

В 1824 г чума снова появилась в Бессарабии. В городке Тучково на Дунае в одной семье заболело и умерло 4 человека. Быстрая гибель больных встревожила местные власти и этот дом вместе с соседними был оцеплен военным караулом.

Через 3 дня в оцепленных домах появились новые заболевания, характер которых не вызывал сомнений в их чумной природе. Вскоре появились заболевания и среди солдат оцепления. Всего в Тучкове с ноября по февраль 1825 г заболело чумой 83 человека и из них умерло 75.

При появлении заболеваний были приняты экстренные меры. Кроме военных кордонов, все 14 домов были окружены глубоким рвом. Больных забирали в лазарет, тоже окруженный рвом и военным караулом Постели и платье больных сжигали, дома окуривали хлором, домашних животных убивали.

📍Из лазарета выздоровевших после обмывания разведенной серной кислотой переводили в карантинный дом, где держали 24–40 дней, затем подвергали вторичному «очищению» и только тогда отпускали как «неопасных».

📍Умерших хоронили далеко в поле, густо засыпая негашеной известью. Карантин был наложен и на весь город. Его окружили воинскими частями, выезд был разрешен только по специальным пропускам после 16-дневного карантина. Город разделили на 4 участка, в каждом из которых был смотритель и врач, ежедневно обходившие дома своего участка.

[…]Перед выступлением в поход русское командование на Балканах было предупреждено о неблагоприятной эпидемической обстановке на предполагаемом театре военных действий. В частности, врачам армии были разосланы «Практические замечания о чуме, о болезнях жаркому климату свойственных и перемежающих лихорадках», составленные Я. Виллие.

Однако едва начались военные действия, всякие предосторожности против чумы были забыты, а результаты не замедлили сказаться: в мае в Бухаресте было уже много чумных больных.

Среди врачей начались разногласия, некоторые из них не признавали болезнь за чуму, но все же решили принять меры, как против чумы. Была организована противочумная комиссия и по ее предложению город разделили на несколько участков, в каждый из которых был назначен врач и пристав: первый обязан осматривать заболевших, второй следить за исполнением санитарных правил. Для больных был организован специальный лазарет.

🤞Жители обязывались немедленно заявлять о каждом заболевшем. Дома, где были заболевания, оцеплялись и окуривались хлором. На дворах и улицах жгли кучи навоза «для курения», деньги обмывали в уксусе, бродячих собак и кошек убивали. Выезд из города разрешался только по удостоверению от врача. Войска были выведены из Бухареста, но среди них уже распространилась болезнь.

Чтобы предупредить занос чумы из действующей армии в Россию» вдоль Прута, Днестра и нижнего течения Дуная были установлены карантины. Въезд в Россию разрешался только после 21-дневного карантина и окуривания хлорным газом.

Летом эпидемия несколько утихла, но в августе возобновилась с новой силой, особенно в осаждавшем Журжу отряде. Из Бухареста болезнь распространилась в соседние деревни, и к осени было уже поражено более 30 населенных пунктов.

Были устроены чумные госпитали и карантины, в деревни назначены врачи и военные чиновники для наблюдения за исполнением всех предписываемых правил.

Многочисленные заболевания среди русских войск сильно встревожили командование, которое решило, что виной всему плохая работа врачей. Поэтому первая противочумная комиссия была распущена и на ее месте создана «Верховная противочумная комиссия», состоявшая исключительно из генералов и полковников.

📍Комиссия начала свою деятельность с того, что объявила виной всему невежество врачей, а поэтому все сделанное ими в борьбе с чумой было поставлено под сомнение и отвергнуто.

Ф. А. Дёрбек отмечал: «Тогда совершилось нечто совершенно невероятное; заседавшая в Яссах особая противочумная комиссия стала сомневаться, действительно ли болезнь, против распространения которой так долго и безуспешно боролись была чума.

📍Явился какой-то молдавский боярин, предложивший лечить чуму вином, икрой и луком, и предложение его было принято! Было предписано давать больным в военном госпитале ежедневно 1,5 фунта молдавского вина, 1\4 фунта икры и 1\8 фунта луку!

📍Один из членов ясской комиссии, очень заслуженный врач, доктор Иконников, положивший немало трудов в борьбе с чумой и сделавшийся, наконец, жертвой этой болезни, высказался неодобрительно о таком назначении и за это был удален из комиссии и заменен более покладистым доктором Геслингом.

📍Когда из Букарештской верховной комиссии в ясскую комиссию прибыло уведомление о предстоящем прибытии инвалидов, заразившихся на пути чумой, навстречу инвалидам был выслан чиновник, который, осмотрев больных, решил, что они страдают не чумою, а бубоны у них зависят от венерической болезни, плохого питания, сырого климата и тяжелого похода, и это мнение чиновника было принято ясской комиссией.

Вскоре начались разные послабления на карантинной линии на Пруте, и путешественников стали пропускать в Россию, довольствуясь простым окуриванием их. В это время упомянутый боярин опубликовал свой „ взгляд на чуму и ея пресечение" в особой брошюре, которая доктором Геслингом и комиссией была разослана врачам в армию!

🤞Одновременно появилось другое, составленное одним из членов ясской комиссии, молдаванским агою, который советовал в самом начале болезни назначить свежевыжатый сок из лошадиного помета в количестве 40—100 драхм, а за неимением такового, такое же количество деревянного масла!

Председатель ясской комиссии генерал Маевский также пустился в рассуждения о чуме и решил, что наблюдавшаяся болезнь не чума и все предложенные врачами меры против эпидемии — ерунда».

Всем привет!

Начало тут.

А мы продолжаем:

Портрет Григория Орлова, 1770-е, художник Андрей Чёрный / ©Wikimedia Commons

Прибыв в столицу с несколькими тысячами солдат, он сперва все осмотрел и посчитал. Его люди нашли там 12,5 тысяч домов, из которых в 3 тысячах население погибло полностью, а в еще трех тысячах были зараженные. Быстро поняв, что часть местного населения не особенно склонна сотрудничать с властями, Орлов прямо сказал о некоторых москвичах:

«Как посмотришь во внутренность их жизни, образ мыслей, так волосы дыбом становятся, и удивительно, что еще более чего в Москве и сквернее не делается».

Уже 30 сентября 1771 года Орлов предложил другую схему борьбы с эпидемией. Во-первых, людей в городе стали снабжать продовольствием — либо дав им работу, либо безвозмездно, но не полагаясь на их средства. Во-вторых, он потребовал доставить в Москву уксус в таком количестве, чтобы его недостатка более не было ни для граждан, ни для больниц. Уксус, выполнявший роль современного санитайзера, имел умеренную эффективность в случае переноса чумы (хотя она тоже могла передаваться контактно). В-третьих, по поводу мародеров в чумных домах он объявил, что:

«таковые безбожники и враги рода человеческого… без пощады казнены будут смертию у того самого места, где сие преступление учинено будет, дабы смертию одного злодея отвратить смертоносный от зараженных вещей вред и гибель многих невинных, ибо в крайних зла обстоятельствах и меры к уврачеванию крайние принимаются».

В-четвертых, понимая нелюбовь русского человека к госпитализации, Орлов распорядился всем прошедшим курс лечения в больнице выдавать по 5 рублей холостым и 10 женатым (весьма солидная сумма для недворянского сословия). Каждому стукачу, наведшему на скрывающегося от властей чумного, платили по 10 рублей. За сдачу каждого лица, барыжившего краденным из чумных домов — по 20 рублей (стоимость стада коров).

Это был революционный шаг, поразивший местное население в его слабое место, — любовь к накоплению денежных средств. Он, наконец, позволил заманить всех разбегающихся во все стороны и не желающих изолироваться больных в места, где они почти не могли заражать новых людей. Разумеется, не обошлось без накладок: множество здоровых сразу объявило себя чумными. К счастью, регулярные осмотры врачей изобличали мнимых больных, хотя и со временем.

В дополнение ко всему этому город был разбит на 27 районов. Свободное перемещение между ними было запрещено. Это позволяло снизить до нуля риск повторного появления вспышки заражения в тех частях Москвы, где болезнь «отгорела». Уже к ноябрю вспышка чумы в городе практически погасла. И, в отличие от сезона 1770-1771 года, вспыхнуть снова в 1772 году чума не смогла.

Меры Орлова были дорогими (всего 400 тысяч рублей, огромная сумма), но эффективными. Эпидемия кончилась, хотя сколько при этом людей погибло — сказать сложно. Официальные данные говорят о 57 тысячах. Однако сама Екатерина II, сильнейшим образом фрустрированная манерой своих подданных разбрасывать трупы в реках и полях, считала, что их могло быть и сто тысяч (половина населения Москвы).

Если вам кажется, что гибель половины москвичей от чумы — это много, то зря. В эпидемию 1654-1655 года, когда противочумные карантинные меры в Москве проводили лица без решительности Орлова, замер убыли населения нигде в столице не показал цифру ниже 77%.

Вообще, крупные города — идеальное место для эпидемии, и чем они крупнее, тем лучше. Поэтому потерять всего половину населения от чумы — особенно с учетом яростного саботажа карантина населением до прибытия Орлова — это довольно неплохой результат.

Севернее и заметно восточнее старой столицы чума не шагнула, всероссийской эпидемии удалось не допустить. Что характерно, длительный карантин (его частично держали до осени 1772 года), вовсе не привел к голоду в одном из крупнейших городов государства.

Жаль, что сегодня, в 2020 году, такой же энергии в изоляции столицы и ее карантировании пока не проявлено.

Увы, опыт екатерининского подавления эпидемии был в значительной степени благополучно забыт. В 1830 году в Россию (через Западную Азию) пришла холера, исходно вспыхнувшая на Ганге. Министр внутренних дел Закревский учредил карантины, но толку от них было мало.

Как и в XVII веке, за взятку люди на карантинных заставах — рекрутированные из крестьян — спокойно пропускали кого нужно дальше. Именно так Пушкин в тот год попал в Болдино, где дописал «Евгения Онегина». Поскольку опыт Орлова изучен не был, плату за стукачество и другие более жесткие карантинные меры вовремя ввести тоже не догадались.

Конспирологи 1830 года: а меняется ли хоть что-то в сознании нашего народа со временем?

В холерную эпидемию 1830 года процент грамотных в империи был намного больше, чем в 1770 году. Поэтому у нас сохранилось и больше источников о настроении населения, включая его высшие и, в теории, наиболее образованные слои.

Процитируем письма одного из них, немелкого служащего Министерства иностранных дел, Александра Булгакова. Поскольку он удивительным образом перекликается с нашими современниками из соцсетей, мы поставим его цитаты рядом с их высказываниями:

Портрет Александра Булгакова работы художника К.А. Горбунова / ©Wikimedia Commons

«25 сентября 1830 года. О другом не слышим здесь, как о холере, так что, право, надоело. Мы были довольны, веселы у княгини Хованской вечером; является Обресков, рассказывает, что у него кучер умирает холерою, всех дам перепугал по пустякам. Я у людей его спрашивал. Кучер просто напился, и его рвало беспощадно».

А вот пишет наш современник, весна 2020 года:
«Тяжелая пневмония при коронавирусе, скорее всего, вызвана хроническим пьянством в анамнезе. Давно известно, что алкоголь повреждает легкие». Конечно же, на самом деле алкоголь не повреждает легкие, и пневмония при коронавирусе происходит никак не от пьянства.

. Не стоит думать, что странное мнение об эпидемиях имели только дворяне, типа Булгакова. Петр Вяземский (на иллюстрации), пишет о настроениях простого народа во время вспышки 1830 года: «На низших общественных ступенях холера не столько страха внушала, сколько недоверчивости. Простолюдин… не примиряется с действительностью естественных бедствий: он приписывает их злобе людской или каким-нибудь тайным видам начальства. Думали же в народе, что холера есть докторское или польское напущение» / ©Wikimedia Commons

Но и Булгаков из 1830 года, и человек из нашего времени испытывают усталость от инфекционной тематики. К тому же, как и все малознакомое, мысли на эту тему требуют трудозатрат. Значительно проще свести все к более близким и понятным темам. Показать, что дело не в малопонятных новых болезнях, а в традиционных проблемах, типа пьянства.

Продолжим сравнивать конспирологию Булгакова и нашего времени. Дипломат ушедшей эпохи очень не хотел допускать мысль о том, что холера — реальная угроза. Поэтому писал:

«2 октября 1830 года. А я всё-таки не верю холере. На улицах ловят всех пьяных и полупьяных (а пьют очень много, оказия славная с горя), берут в больницы, бродяг также. Всё это считается больными. Доктора поддерживают, что прежде говорили: выгода их, чтобы было сказано, что их стараниями холера уничтожена. Что будет, Богу известно, но до сих пор вижу я обыкновенные болезни, бывающие всякий год в это время от огурцов, капустных кочерыжек, яблоков и проч. Не я один так думаю…».

Сравним с сегодняшним днем:

«Уже три дня обзваниваю клиники тех городов, в которых указано, что есть зараженные этим коронавирусом лютым. Пока, к сожалению, кроме насмешек — «хи-хи», да «ха-ха», ничего не услышал. Я для себя вывод сделал, что пока хотя бы одного зараженного лично не увижу, я маску носить не буду».

Или:

«Коронавирус абсолютно безопасен, а убивает «странная пневмония», но её не диагностируют. А коронавирус абсолютно безопасен. Зато для него разработан дорогущий тест. А это успешный бизнес. И ещё под предлогом мнимо опасного коронавируса можно организовать абсолютный беспредел. Не знаю, как там в Европах, а в Питере и Москве отлавливают исключительно вернувшихся из Италии, Испании или прочей Швейцарии. В основной массе это весьма состоятельные люди, с которыми можно легко договориться о послаблении карантина за дополнительную плату. И это ещё более успешный бизнес».

Опять Булгаков:

«3 октября 1830 года. Во дворце, прежде чем быть допущенным наверх, большая проформа: надобно облить руки хлорной водою и прополоскать рот».

Проформа — формальное действие, не имеющее смысла, и именно таким Булгаков считает дезинфекцию рук, несмотря на то, что холера распространяется именно немытыми руками.

«Образованнейший человек своего времени», как его называли современники, продолжает:

«Я всё-таки своё толкую, что нет холеры. Доказано, что мрут только пьяницы, обжоры, отощанные и те, кои сильно простужаются».

Через неделю массовых смертей, Булгаков начал постепенно верить в болезнь, но все еще предлагал ей конспирологические объяснения, полагая идеи властей на эту тему вздором:

«11 октября 1830 года. Положим, что мрут холерою, а не обыкновенными осенними болезнями; но мы видим, что в нашем классе ни один ещё не умер мнимою этой холерой, а всё в народе. Отчего?… Стало быть, смертность от невоздержания, пьянства, худой или неумеренной пищи».

Картина Федотова «Все холера виновата!» также иронизирует над серьезностью эпидемий этой болезни в XIX веке: перепившийся гражданин упал, но попытки списать это на холеру, по мнению художника, вряд ли основательны. Не вполне ясно на картине только то, зачем две женщины на заднем плане мучают кота / ©Wikimedia Commons

А вот наш современник: (просим прощения за его русский язык, как вы понимаете, с 1830 года ошибки у умеющих писать стали встречаться намного чаще)

«Среди числа зараженных главный показатель — какой %% в конкретном городе деклассированного элемента…. В париже несмотря на карантин — толпы арабов и негров. Во франкфурте — тоже. Т.е. это лица которые ввиду возраста меньше подвержены острой форме заболевания — но активно его разносят».

Получается, «хорошие» классы не болеют или хотя бы не разносят вирус, зато это делают «плохие», деклассированные элементы, а также арабы и негры. Разумеется, это чушь, не подтверждаемая никакими научными данными. Но крайне познавательно то, что чушь эта устойчиво воспроизводится в совсем разных эпохах.

Впрочем, не надо думать, что мнение «не наш класс несет болезнь» свойственна только Булгакову или нелюбителям негров из нашего времени.

Тот же Булгаков упоминает:

«19 октября 1830 года. Фавсту сказывали, что на больнице, что в Смоленском рынке, нашли прибитой и припечатанной с четырёх углов следующую надпись: «Ежели доктора-немцы не перестанут морить русский народ, то мы их головами вымостим Москву!» Ежели это не умысел людей неблагонамеренных, то всё-таки шалость вредная». Парадокс в том, что 1830 году большинство докторов в России уже не немцы, но, как говорится, народ еще не перестроился.

Даже на Новый год Булгаков все еще считает, что все карантины нужно снимать:

«Болезнь есть сильное поветрие, против коего все оцепления бесполезны».

Конечно же, в действительности холера не передается воздушно-капельным путем, и власти были правы, устраивая карантины, хотя и неправы в недостаточной жесткости их реализации.

Николай I во время холерного бунта в Санкт-Петербурге лично выехал на площадь к бунтовщикам и заявил им: «Вчера были учинены здесь злодейства, общий порядок был нарушен. Стыдно русскому народу, забыв веру отцов своих, подражать буйству французов и поляков». Утверждается, что пристыженное население упало на колени и покаялось. Недоброжелатели добавляют, что призывы покаяться царь сопровождал обильным использованием экспрессивной лексики / ©Wikimedia Commons

Думаете, все дело в том, что во времена Булгакова наука еще мало знала, и только власти успели понять, что карантины нужны? Что ж, тогда бросим взгляд на наше время. Юлия Латынина и «Новая газета» публикуют материал с подзаголовоком:

«Почему карантин не может сдержать пандемию, а российские власти — не очень-то и хотят».

Напомним: 23 марта 2020 года карантин в Китае уже де-факто остановил коронавирус. Как Юлия Леонидовна может говорить, что карантин не может сдержать, если он уже сдержал? А очень просто: не упомянув в своем тексте китайский опыт вообще.

Второй, на вид более сложный вопрос: а почему, по ее мнению, российские власти не планируют бороться с эпидемией? Ну, это для вас он более сложный, а у Юлии Леонидовны сложных вопросов вообще не бывает:

«Эпидемию коронавируса в России не будут — не считая косметических мер — сдерживать. Коронавирус убивает стариков и больных, а не молодых и здоровых. Старики и больные вымрут по максимально жесткому варианту, и в стране быстро сформируется иммунная прослойка… Кстати, с точки зрения экономики, это — совершенно правильная стратегия».

В силу очевидных слабостей этой логической цепочки ее даже нет нужды анализировать.

А вот другое место из ее статьи прочитать стоит повнимательнее:

«В конце концов, могло быть хуже. Могли всех закрыть в больницу, похожую на концлагерь, где все бы заболели наверняка, — чтобы кормить там за бюджетный счет завтраками Пригожина».

Понимаете? Кандидат наук из 2020 года считает, что хорошо, что российские власти никак не будут лечить или оберегать свое население потому, что если бы они его лечили — то только заперев в концлагерь, где все бы заболели уже наверняка.

Чем эта точка зрения отличается от врачей-убийц из воззрений неграмотных москвичей 1770 года? Чем это отличается от «Ежели доктора-немцы не перестанут морить русский народ, то мы их головами вымостим Москву!» из 1830 года?

Правильный ответ — только заменой слова «врачи» на слово «власти». Более ничем. Умственная эволюция населения России за последние четверть тысячи лет, по всей видимости, была недостаточной, чтобы существенно изменить его способность порождать самые нелепые конспирологические теории.

Возникает серьезный вопрос: как так получилось? Зачем мы вводили поголовную грамотность, всеобщую школу, вузы? Зачем, наконец, Юлия Леонидовна и масса ей подобных из образованного класса получили кандидатские степени? Чтобы на новый лад повторять россказни людей из 1770 года? Людей, с кольями в руках, но без единого класса образования в голове? Почему просвещение так и не позволило существенной части нашего населения стать умнее?

Вероятно, главный ответ на этот вопрос — слова «специализация» и «цивилизация». Тринадцать тысяч лет назад один охотник пошел охотиться на медведицу и делал все правильно, только одну маленькую ошибку допустил. И все — немедленно умер.

В 2020 году человек, часто допускающий даже грубые ошибки, умирает от них редко. Нет, конечно, есть личности, облизывающие ободки унитазов, чтобы доказать, что коронавируса не существует (мы не ставим фото, но для лиц с крепким желудком есть ссылка).

Однако эпидемии новых коронавирусов случаются редко. А вот людей, чьи умственные способности позволяют лизать ободок унитаза и совершать аналогичные подвиги, — много. В масштабе планеты, возможно, — десятки миллионов.

Если речь идет не о болезни, с которой мы еще не справились, в основном современное общество уберегает от гибели даже самых дремучих конспирологов типа Юлии Леонидовны и ей подобных. Достаточно уметь делать хотя бы что-то специализированное, чтобы общество платило человеку деньги, даже если во всех остальных сферах он ведет себя не самым разумным образом.

Это значит, что со временем люди, неадекватно реагирующие на новые угрозы — эпидемию коронавируса или любое другое нетипичное событие, — станут только многочисленнее. Уже сейчас мы видим клинических конспирологов, жгущих вышки 5G потому, что они не в состоянии осознать отсутствие связи между радиоволнами и пневмонией.

Если подход нашего вида к специализации не изменится, еще через 250 лет настолько же странные люди будут встречаться чаще. То есть при любой неожиданной новой угрозе в обществе будет куда больше тех, что реагируют на нее полностью неадекватно. Пожалуй, это стоит учесть на будущее: нынешний кризис явно не последний.

Но есть у углубления специализации и положительная сторона. Если в 1770 году гражданские активисты с кольями легко могли разгромить Москву и гонять по ней немногочисленные полицейские части, то сегодня это довольно сомнительно. Цивилизация сняла физические нагрузки с горожан, и на сегодня большинство населения Москвы с кольями в руках даже безопаснее, чем без них.

Ведь для бунта нужна не только хорошая физическая форма, но и волевые качества, которые у среднего человека современности наблюдаются довольно редко. Намного реже, чем у его предков в 1770 году. Поэтому можно расслабиться и не слишком опасаться нового коронавирусного бунта в 2020 году.

Автор: Александр Березин

Взято тут.

P.S. Ну что же… Надеюсь, кто-то осилил столь обширный текст, ну а автору почет и уважение за работу, очень достойно.

Какие мысли возникают после прочтения данного текста? Лично мне грустно.

Прочитав эту статью, я лишний раз убеждаюсь, что нифига, не будет у нас китайского, сингапурского или южно-корейского сценария. Все пойдет по сценарию Италии, Испании и США. И дело даже не в качестве медицины, готовности к ЧС такого масштаба, или еще какая фигня (хотя и тут нельзя отрицать скопившиеся проблемы или принижать достижения в области медицины). А дело, сугубо в менталитете, который никуда не делся и не изменился ни йоту. Шашлычники и Ко. тому доказательство. Грустно.

Определенный ряд знакомых, в медицинских кругах, заявляет, что переболеют практически ВСЕ, но вопрос только в том, чтобы это не было одномоментно, когда вал заболевших просто захлестнет нашу медицинскую систему. Поэтому я для себя определил следующий нехитрый план – максимально и как можно дольше изолироваться. И если я заболею, то лучше это пусть будет, когда уже будут разработаны качественные методики диагностирования, лечения и желательно, чтобы уже было готово и лекарство и вакцина. Ну т.е. в тот момент, когда это превратится в очень неприятную, но излечимую в 99% случаев, болезнь.

С 18 марта, сижу с семьей на даче. Раз в неделю выезжаю за продуктами за периметр. Скоропорт беру – молочка, овощи.

Надеюсь это все пережить. Собственно, чего и Вам желаю.

Не болейте. И…. оставайтесь дома!