Сворованый разбор.Не моё. Ностальгии пост.


Итак, «Каштанка». Заглавие – первый композиционный элемент, с которым мы сталкиваемся при анализе любого произведения. Мы пока не знаем, что это – кличка «молодой рыжей собаки», для нас это пока – абстрактное имя, может быть, прозвище. «Именные» названия, как правило, отражают намерение писателя представить тот или иной тип в своем произведении (вспомним хотя бы «Евгения Онегина» Пушкина), а значит, мы можем предполагать, что нам расскажут типичную историю, произошедшую в типичных условиях с типичными героями. По мере прочтения предположение перерастет в уверенность, поэтому, забегая немножко вперед, скажем: «Каштанка» - эпическое произведение (представлена объективная картина мира) нравственно-бытового жанра, воплощенного в виде рассказа, написанного художественным методом критический реализм.

Для наиболее профессионального исследования данного произведения необходимо прочесть текст трижды и проанализировать его на трех уровнях: 1) идейно-тематическом, 2) сюжетообразующем, 3) поэтическом.

Автор рассказывает нам о собаке по имени Каштанка, потерявшейся, а затем найденной «незнакомцем», который приютил ее у себя дома, а после обучил различным трюкам. На первом своем цирковом выступлении Каштанка была узнана бывшими хозяевами. Собака возвращается к прежней жизни. Таким образом, тема произведения (т.е. о чем оно) – история потерявшейся собаки.

Вопрос, который возникает сам собой, - почему Каштанка с такой радостью возвращается к Луке Александрычу? Чехов однозначно дает понять, что эти люди обращались с собакой жестоко, взять хотя бы «игры» Федюшки, от которых у Каштанки «зеленело в глазах и болело во всех суставах», или обращения к ней столяра – «холера», «насекомое существо», «треклятая». Все это вряд ли говорит о большой любви хозяев к своему домашнему животному. Но, тем не менее, Каштанка в финале произведения делает выбор, и этот выбор – логически – не обоснован. Таким образом, проблема рассказа (т.е. вопрос, который ставит Чехов) – какую роль в жизни играет привязанность и «привычное» и как они влияют на судьбу человека. Тут вы вправе остановить меня, воскликнув: «Уважаемая! О судьбе какого такого человека идет речь, если главный герой – собака?». Формально – да, безусловно.

«Молодая рыжая собака – помесь такса с дворняжкой – очень похожая мордой на лисицу». Этим предложением сам Чехов начинает свое произведение. Но давайте вдумаемся. Антон Чехов. Писатель рубежа веков, болеющий за будущее России, за судьбы ее социальных слоев, создавший великолепную галерею типичных персонажей своего времени, презирающий мразь и низость этой жизни, вдруг - внезапно! – посередине своего творческого пути пишет душещипательный рассказ о потерявшемся животном. Интересно, с какой целью? Неужели морально отдохнуть от грубости действительности и создать ни к чему не обязывающее, поверхностное произведение о маленькой собачке, по мотивам которого через несколько десятилетий снимут прекраснейшую мультипликационную картину? Извините, не верю. Чеховым был избран трудный путь человека, который видит больше своих современников и осмеливается критиковать устой жизни, и этот путь был достойно пройден до конца.

Чехов создал в рассказе довольно сложную систему художественных образов. Для понимания авторской идеи необходимо интерпретировать (т.е. истолковать) ее. Но обратимся к этому несколько позже. Сейчас нас интересует сюжетообразующий уровень произведения.

В первом абзаце текста мы можем наблюдать композиционный прием ретроспекции (т.е. прием хронометрического возврата, поворота сюжета к прошлому), который начинается со слов «она отлично помнила…» и заканчивается словами «Каштанка бегала взад и вперед», т.е. повтором первого предложения. Тут же, в воспоминании собаки о прошедшем дне, нам дается лаконичная экспозиция – мы знакомимся с Лукой Александрычем, понимаем, какую жизнь ведет Каштанка.

Завязкой является эпизод, когда собака, окончательно поняв, что потерялась, «прижалась к какому-то подъезду и стала горько плакать», «ни о чем не думала и только плакала». Завязка провоцируется случайным стечением обстоятельств, вот и здесь – «вдруг подъездная дверь щелкнула» и «вышел какой-то человек». Каштанка и незнакомец идут к нему домой.

Далее действие развивается по нарастающей: собака начинает жить в новой квартире, получает кличку Тетка, знакомится с другими обитателями – котом Федором Тимофеичем, гусем Иван Ивановичем, свиньей Хавроньей Ивановной… Проходит месяц. Незнакомец начинает обучать Тетку цирковым трюкам. Потом – страшное описание смерти Ивана Ивановича.

Выступление в цирке, а точнее – узнавание собаки бывшими хозяевами, является кульминацией. Это пик напряжения, которое разряжается, когда «наверху среди публики кто-то громко ахнул.

- Тятька! – крикнул детский голос. – А ведь это Каштанка!

- Каштанка и есть!».

И мы ждем, как же поведет себя Тетка-Каштанка. «Она … вскочила и с радостным визгом бросилась к этим лицам».

Кульминация – это наивысшая точка напряжения конфликтующих сторон. Но… А был ли конфликт? По сути, повествование вполне статично, и мы будто погружаемся в него, тонем в нем, замираем в длительном ожидании – «А чем все закончится?». А заканчивается все очень быстро, буквально в нескольких абзацах, которые, кстати, по контрасту к общему характеру действия наполнены динамикой (это выражается хотя бы в количестве использованных глаголов: ахнул, свистнул, крикнул, позвали, вздрогнула, посмотрела, вспомнила, упала, вскочила, бросилась, раздался, прыгнула, очутилась, поползла, переходила…). Значит, что-то изменилось. Что? Если мы не видим внешнего противостояния, то стоит говорить о внутреннем конфликте, который, скорее всего, является психологическим или нравственным. Очевидно, суть конфликта как-то связана с тем вопросом, над которым мы задумались после первого прочтения – почему же Каштанка уходит к прежним хозяевам? Оставим его пока без ответа.

Развязка – вот она: Каштанка идет домой вслед за пьяным Лукой Александрычем и Федюшкой. Ничего не напоминает? Несколько страниц назад потерявшаяся собака так же шла домой – за незнакомцем. Сравним эпизоды завязки и развязки.

Завязка.

«… Каштанка … заскулила еще жалостнее.

- А ты хорошая, смешная! – сказал незнакомец. – Совсем лисица! ...

Он чмокнул губами и сделал Каштанке знак рукой, который мог означать только одно: «Пойдем!». Каштанка пошла.»

Развзяка.

«…- А ты, Каштанка, - недоумение. Супротив человека ты все равно, что плотник супротив столяра.

… Каштанка глядела им обоим в спины, и ей казалось, что она давно уже идет за ними и радуется…»

И в первом, и во втором случаях Каштанка – найдена после потери. Мы видим разные отношения к ней нашедших ее людей. В завязке незнакомец ласков, нежен. А развязке Лука Александрыч – груб и не проявляет любви к собаке. Однако разнится и эмоциональное состояние Каштанки. В завязке она «плачет», скулит, в развязке же радуется. Т.е. ее настроение прямо противоположно тому, как относятся к ней люди. Развязка как бы зеркально отражает завязку. Иными словами, можно говорить о том, что Чехов использует прием кольцевой композиции (возможно, он не особенно явен), при котором в первом и последнем эпизоде повторяются внешние обстоятельства. Отметим также, что композиция построена по принципу контраста (длительное описание жизни Тетки и динамичное обращение ее снова в Каштанку) и дополнения (эпизоды дополняют друг друга, расширяя наше представление об изображаемом).

Итак, внешние обстоятельства повторяются. А что же происходит внутренне? А ничего. Мы можем с уверенностью сказать, что во внутреннем мире Каштанки абсолютно ничего не изменилось. Она променяла свободную жизнь, в которой она была самоценна, в которой ее уважали, но в которой, правда, приходилось трудиться, на жизнь подневольной твари. Зато на жизнь легкую, привычную. Променяла, не задумываясь, при первой возможности. Это и есть основной конфликт произведения – внутренний, нравственный конфликт выбора жизненных путей: свободного, но тернистого, или подневольного, но очень «удобного».

Таким образом, мы подошли к составлению сюжетообразующей схемы.

Пролог и эпилог как элементы сюжета отсутствуют. Из элементов композиции присутствуют заглавие, портреты (очень лаконичные), интерьер (даны в сопоставлении интерьеры комнаты столяра и незнакомца), монологи (которые подразумеваются как диалоги, т.к. представлены разговоры человека с животным, которое ответить не может, а вместо этого выполняет какое-либо действие или отзывается определенным эмоциональным состоянием).

Теперь мы подошли к интерпретации системы художественных образов, которую оставили несколько ранее. На наш взгляд, писатель использует аллегорию, подразумевая в образе Каштанки распространенный тип «маленького человека» (не забываем, художественный метод, которым пользовался Чехов, - реализм), может быть, мелкого чиновника, словом, представителя самого распространенного сословия – незначительного мещанина без права голоса, находящегося в постоянной зависимости от кого- или чего-либо.

Таким образом, выделенный нами конфликт приобретает масштаб и большую общественную значимость. Автор указывает на такие характерные черты «маленького человека», как его цинизм, невозможность самостоятельного действия. Вспомним, как разрешается конфликт произведения – выбран путь легкий, но путь унижения. Чехов попросту подписывает приговор России. Он говорит, что основная общественная масса – инертна, мертва, и ей вполне нравится получать постоянные подзатыльники и слушать в свой адрес: «ты… насекомое существо и больше ничего». Эта масса может только «плакать», когда осталась без руководящей, направляющей руки, «скулить» о своей тяжелой доле и жалеть себя, любимую. Чехов ироничен, он смеется над Каштанкой: «если бы она была человеком, то, наверное, подумала бы: “Нет, так жить невозможно! Нужно застрелиться!”». В то время как здравомыслящий человек, видя «невозможность» своей жизни, старается исправить ее своими руками, ноющие «маленькие люди» думают: «Нужно застрелиться!». Слово «нужно» выглядит смешно, неуклюже в данном контексте. Нужно… Такое ощущение, что это речь романтического героя – «Стреляемся, сударь! На рассвете!». Но романтический герой – он активен, он пылок, он полон жизни! Если говорит – «стреляемся!», значит, действительно – на рассвете, с пятнадцати шагов. А каштанки сидят в своих уголочках – «нужно застрелиться». Нелепая, глупая пародия на человека.

Лука Александрыч – типичный представитель разорившегося дворянина, перебравшегося в город. Пьянство, грубость и желание самоутвердиться посредством унижения тех, кто на социальной лестнице стоит все-таки ниже, - вот этих каштанок.

Лука – и сразу же вспоминается тёзка из «На дне» Горького. Лука – тот, кто лукавит. Обратимся за точным разъяснением к толковому словарю Ожегова. Лукавить – хитрить, притворяться, вести себя неискренне. С другой стороны, Лукавый – так называли и Сатану… Но не стоит передергивать, говоря, что в городском умирающем дворянстве Чехов видел дьявольскую волю, направленную на разрушение России, но, в любом случае, наградив персонажа таким именем – Лука – автор вполне недвусмысленно высказал свое отрицательное к нему отношение.

Федюшка – малолетний сын Луки, проявляющий определенный садистские наклонности. Представитель подрастающего поколения, который в последнем эпизоде идет «в отцовском картузе». Иными словами, примерил уже на себя отцовские одежды. А значит, будущее видится Чехову не особенно радостным. Люди, которые испытывают искреннюю радость, причиняя страдания другим, вряд ли приведут к чему-то светлому.

Кстати, тут стоит напомнить, что и Каштанка «все человечество … делила на две очень неравные части: на хозяев и заказчиков; между теми и другими была существенная разница: первые имели право бить ее, а вторых она сама имела право хватать за икры». Иными словами, вся иерархия социальных отношений сводилась к простому: к знанию, перед кем надо пресмыкаться, а кого можно унизить.

Не случайно дается сон Каштанки. «Федюшка … вдруг сам покрылся мохнатой шерстью … и очутился около Каштанки». Чехов иносказательно говорит о непрочности этой общественной иерархии, а может, и вовсе – предчувствует скорую революцию.

Кто же такой «незнакомец»? Единственный, кстати, персонаж, который не был награжден именем. Еще одна загадка «Каштанки». Можно предположить, что, обезличив его, Чехов сильнее выделил типичное в этом образе. Не важно, как его зовут. Их таких – незнакомцев, подбирающих каштанок на морозных улицах, – сотни и тысячи.

Это человек, живущий в довольно скудных условиях, зарабатывающий на жизнь собственным трудом. Скорее всего, это образ типичного русского интеллигента конца 19 века. Взаимодействие интеллигенции и низших слоев мещанства было довольно сложным, Чехов не углубляется в него, он просто показывает, что интеллигенция вполне могла предоставить выбор «маленького человеку», предложить ему другой путь жизни и развития. Но… интересная деталь. Каков род деятельности «незнакомца»? Что он делает? Он изо дня в день повторяет одни и те же действия, которые кажутся абсурдом… Он движется по кругу. И… «хозяин надел еще ситцевую курточку с большим зубчатым воротником и с золотой звездой на спине, разноцветные чулки и зеленые башмаки…». Чехов не употребляет этого слова в тексте, но мы-то понимаем: незнакомец – клоун. Он, унижая себя, веселит толпу – пьяную, тупую, инертную массу. Вот и вся «спасительная роль» интеллигенции.

Федор Тимофеич, Иван Иваныч… Кого «спрятал» Чехов за этими образами? Заметьте - не создается впечатления, что они находятся в зависимом положении от «незнакомца», напротив, их, кажется, связывает теплая дружба. И в чем-то они очень схожи. Ведь они вместе кривляются на публике. Так что, скорее всего, это тоже – интеллигенция.

Федор Тимофеич – полон достоинства, нетороплив, «глубоко презирал и толпу, и яркий свет, и хозяина, и себя». Да, он презирал. Но это снова – пассивная позиция. Он тоже движется по тому кругу, из которого нет выхода, и ничего не собирается менять. Иван Иваныч кажется более наполненным жизни, чем Федор Тимофеич, кажется более активным, но вот парадокс – он умирает. Умирает бестолково, будучи раздавленным лошадью. И его место легко занимает подобранная с улицы Каштанка, и о нем так скоро забывают – ведь нужно идти по кругу, нужно смешить толпу, чтобы заработать на хлеб…

Эпизод смерти Иван Иваныча поистине страшен. Он наполнен чем-то темным, ужасающим, каких-то предчувствий, от которых всем неспокойно, от которых хочется спрятаться, которые попросту не хочется видеть. Наверное, это смутное чувство страха перед неизвестностью терзало и самого Чехова. Потом появятся на свет «Вишневый сад», «В вагоне», «Палата №6»… И в них Чехов с горечью констатирует, что Россия мчится в бездну, в темноту, и что там, в этой темноте, ничего хорошего не будет.

Начало этой горечи положено в рассказе «Каштанка». Чехов говорит о том, что России, которая, безусловно, стоит на пороге изменений, не на кого положиться в новой жизни. Страну наполнили каштанки – трусливые трутни без гражданской позиции и способности к действию. Интеллигенция, на которую почему-то все всегда надеются, уже давно движется по какому-то абсурдному кругу. И унижение – основа жизни. Унижай себя, чтобы получить кусок хлеба. Унижайся перед теми, кто сильнее, чтобы не быть растоптанным. Унижай тех, кто слабее, чтобы хоть как-то самоутвердиться. И выхода – нет. Выход появится, когда человек расстанется с мыслью, что по пути унижения идти легче, привычнее, менее затратно, и, следовательно, чрезвычайно удобно, чем по пути собственноручного, тяжелого, мучительного преобразования этой жизни. Это и есть идейное содержание рассказа Чехова «Каштанка».