Ответ на пост «Наблюдение по поводу СВО, без рейтинга»
Смешно читать такой пост, когда работаешь со свежими наркоманами и травмированными людьми после СВО.
Смешно читать такой пост, когда работаешь со свежими наркоманами и травмированными людьми после СВО.
В Донецкой народной республике на территории пригорода Артемовска отражена атака группы диверсантов, заявил глава Чечни Рамзан Кадыров.
Как сообщил Кадыров, атаку отразили бойцы отдельного батальона ППСП «Грозный» МВД по ЧР. Они действовали вместе с военнослужащими 2-го армейского корпуса.
— Уничтожили очередную группу диверсантов в пригороде Бахмута. Информацию о местонахождении противника им передали оперативники специального отряда «Ахмат», — отметил Кадыров.
Диверсантов окружили в здании, подчеркнул он. Потерь среди личного состава нет, резюмировал Кадыров.
Так как общаюсь достаточно много с ребятами, особенно летунами, у нас идет постоянная ротация во всех родах войск - идет "обстрел воробьёв" и обучение командиров начиная от роты и выше, взводные тоже учатся.То есть СВО стало, в том числе, полигоном для натаскивания нашей армии, что уже само по себе позитив.Так как ситуация в мире сейчас очень не ахти - это то, что нам надо сейчас, для армии. Переход армии к действительно обученной и профессиональной, а не номинальной.
Пару месяцев назад я зашел через госуслуги и оформил заявление на контракт. Да, может ВУС редкая (боевое применение мнооканальных зенитно-ракетных коплексов средней дальности), да, может я старый и "пиджак" старлей... Думал, напишу, автомат в руки и вперед.. Хер там. Выдали бумагу что собрать. Затормозили в области заявление - так и висит что кандидат. Плюнул. 2 раза. Я реально хотел служить. Уже нет.... Нашел новую работу. Добровольцем не хочу.
Награждение медицинской сестры Орского онкодиспансера Оксаны Чечельницкой прошло сегодня, 24 ноября.
В зоне специальной военной операции медицинская сестра из города Орска Оренбургской области спасала жизни раненным бойцам.
Медалью за оказание медицинской помощи в зоне СВО «За самоотверженность и профессионализм» Оксане Сергеевне вручила председатель Оренбургской областной организации профсоюза работников здравоохранения РФ Людмила Варавва.
Главный врач и сотрудники онкологического диспансера поздравили коллегу с заслуженной наградой и пожелали ей здоровья, сил и стойкости духа.
Орфография изменена, чтобы не попасть в бан.( Слово начинающееся на "Хо" и заканчивающееся на "ол" заменено на "Оппонент" или "Враг")
Мальчик погиб самым первым.
И как бы нам не было страшно за себя, в первую очередь, его, столь быстрая смерть потрясла нас всех.
Дом был весь окутан пылью от разнесенной стены. Её клубы, как дым, выползали в дальнюю комнату, где находился я.
Я только что проснулся буквально в огненном аду.
Стрелкотня кругом, во дворе разрывы, пыль, что-то где-то горит. Кто-то орет.
И всегда, сколько бы вас ни было, найдется кто-то, один, кто обязательно скажет: все, нам пизда....
Посмотрим.
Может да. А может и нет.
Maybe rain, maybe snow
Maybe yes, maybe no...
Одеваю бронежилет, каску. Со двора, через проем выломанного окна что-то прилетает, больно жжёт бедро. Крови нет, штаны целые. Видимо, раскалённый осколок прижег.
Узнаю характерные выстрелы за стеной, вернее за тем, что от нее осталось.
Брэдли.
Все, как я говорил.
У нас у каждого в жизни была ситуация "а я же говорил!". Но, положа руку на сердце, она всегда притянута к событиям постфактум.
Но не в моем случае, и не сейчас.
Я говорил. Я ошибся только во времени.
Я сказал, они приедут в пять, а они приехали в 3-30. Все как они любят.
Внаглую, подлетает Брэдли и высаживает десант, а группа поддержки подтягивается из лесополки.
Мы с мальчиком, стоя "на глазах" спалили их перемещения ещё позавчера. Лупили по ним с двух стволов. Подтягивали людей. Обстреливали кусты, где они собирались с разных точек.
Прибежал командир, орал: куда вы стреляете, там никого нет!
Ну, конечно, сейчас там уже никого нет.
На следующий день все повторилось. Лесополка за ними, они приходят и уходят, когда хотят. Выползают из своих нор и идут, мимо моих товарищей, тех, двух, что шли замыкающими. Они отпинали их тела с дороги, и они теперь лежат там. Может быть лицом в землю, а может быть лицом к небу. Вот они идут мимо них, по той дороге, по которой мы убегали на юг. Перед знаком Н-ка рассеиваются, расползаются. Они всегда рядом. Они все держат на контроле.
Поэтому наши выставляют "глаза" не только в домах на окраине, но и там, под знаком. Выставляют ночью, а днём их выкашивают кассетами и дронами. Там негде спрятаться, люди лежат под кустами буквально.
Вечером, перед тем как стемнело, через проем в стене я наблюдал ужасную сцену, как метится камикадзе в одного из наших бойцов, заползающего под дерево. Он ползет и из положения лёжа, в отчаянии бьёт по нему из автомата, дрон кружится, выбирая траекторию и с усилившимся визгом, режущим ухо, атакует. Яркая вспышка, взрыв. Но он рванул где-то в ветках. Может быть, наш и выжил.
Весь вечер вокруг творилось что-то непонятное.
Никакой информации у нас, засевших в этом доме, на окраине Н-ки нет. Нет понимания четкой картины.
Наша арта работает по полю с правой стороны.
Кто там, что там - мы не понимаем.
Один из взрывов подкидывает до высоты третьего этажа полчеловечка. Он летит, кувыркаясь, и машет ручонками, как крылышками.
Кто это? Мы не знаем. Как эти люди оказались на поле?
А что если это наша вторая группа, со второго БТР думаю я. Они прорвались, заняли окопы, сидели там сутки. Потом не дождавшись никого, начали откатываться, отползать через поле, вытесненные врагами, и это сейчас их разделывает наша же артиллерия, приняв за противника.
Может быть все что угодно.
Когда стемнело, все подуспокоилось.
Но оттуда, из лесополки врагов, кто-то кричит, зовёт на помощь на чистом русском языке, без хэканья.
Так зимой волки запускают на окраины деревень свою течную суку, что бы одуревший от похоти кобель побежал за ней в темноту, где его ждут клыкастые разбойники.
Так и враги выманивают кого-то из нас чистым, рязанским говором.
Но меня они точно не выманят. Я то знаю, что там, за знаком. Там смерть.
Это для моих новых товарищей все, что лежит к северу от Н-ки terra incognita. Но не для меня. Я оттуда пришёл. Прибежал.
Там, от самого нашего, уже, наверное, сгоревшего, разбитого БТРа и до этого знака - царство Аида, поглотившее двух моих друзей. Там враг. Там смерть.
И оттуда с полуночи прилетают снаряды из танка.
Выстрел, мгновенный прилет.
Снаряд из танка узнаешь по скорости, по ощущению мощи с которой он летит и врезается в землю.
Окучивают окраину села. Очень плотно. Снаряды ложатся прямо рядом с домом. Все сыпется, пыль через все щели проникает внутрь. Земля летит в выбитые окна.
Я только и успеваю что падать со своего наблюдательного пункта на пол, вжиматься в него, молиться что б пронесло. Потому что не выдержит наш домик прямого попадания, рассыпется в хлам.
Со мной в этой комнате мальчик и двое дагов, посланных на усиление. Даги классические, четкие. Красные мокасины, заниженная приора, вот это вот всё.
Дагам абсолютно насрать на танк и на все на свете, они покушали и спят в обнимку с калашами. Мальчика я тоже пожалел, и отправил спать.
Остался дежурить один.
Танк отработал боекомплект, теперь у меня будет небольшой перерыв.
Можно чуток расслабиться.
Я закуриваю и смотрю на часы. Два. Я должен дежурить до четырех, но внутренний голос говорит мне, что пост надо сдать в три. Рационального объяснения нет. Я просто понимаю, что так надо сделать.
Неожиданно в комнате становится светлее. Поднимаю голову и выглядываю в проем.
Далеко висит, будто замерший, раскинувшийся на полнеба зеленоватый фейерверк. Рассыпаясь на кучу бесчисленных огоньков, медленно опускается вниз.
Это фосфор, догадываюсь я. Первый раз вижу такое, и это впечатляет. Не хотелось бы мне сейчас оказаться там, в лесополке, на которую опускаются эти огоньки.
Но и здесь скоро будет не скучно.
Я это знаю наверняка, весь мой скромный опыт, знакомство с тактикой врага говорит мне, что эти движения последних двух суток неспроста.
Утром, на рассвете, они атакуют при поддержке Брэдли.
Вот здесь, на выезде из села, стоит наша сожженная БМП.
Вот сюда, на этот пятачок они и выкатятся, разнесут в хлам все наши домишки и высадят десант.
А те, кто сейчас залёг там, в темноте, перед нашими "глазами", подтянутся.
На "глазах" нынче выставлены десять человек по обе стороны дороги. Участь их незавидна. Этот наш авангард попадет в самый лютый замес, под огонь с двух сторон. Мало кто выберется оттуда.
С вечера ещё я делюсь своими соображениями с командиром. Он только машет рукой, мол, не нагнетай. А между строк я читаю: много там про себя думаете, в штормах своих. Специалисты хреновы.
Ну, ок.
Тем не менее, делаю всё по своему.
В три я бужу старшего, говорю, что рубит сильно и надо мне немного поспать. Он с пониманием, потому что сам говорил, будет рубить, буди, сменимся.
Предлагает мне лечь в этой же комнате, место есть.
Но я говорю нет, пойду я туда, где раньше спал. И ухожу.
Надо поспать часика два, пока не приехали гости, думаю я.
Но поспать мне удалось в ту ночь только полчаса.
Президент России Владимир Путин посмертно наградил Орденами Мужества семерых сотрудников госпредприятия «Черноморнефтегаз». Они погибли летом прошлого года при ударе ВСУ по буровым платформам в Черном море.
Сотрудники компании награждены посмертно за отвагу, проявленную при исполнении профессионального и гражданского долга. Указ уже подписан главой государства.
Награды были удостоены оператор по исследованию скважин Олег Гуреев, мастер по исследованию скважин Станислав Калязин, машинисты двигателей Сергей Клюка и Александр Морозов, операторы по добыче нефти и газа Игорь Кудым и Евгений Ширманов. Также Орден Мужества посмертно получил повар Денис Скворцов.
Кроме них посмертно Орденами Мужества награждены еще двое погибших. Это бизнесмен из Крыма Василий Липецкий и водители крымской компании «Альт-эра» Илья Мелехин и Александр Рябко.
Удар по буровым платформам в Черном море украинские войска нанесли полтора года назад, в июне 2022 года. Всего на них в момент атаки ВСУ находились 109 человек.
После спасательно операции было объявлено, что три человека пострадали, а семеро пропали без вести. Работа на трех платформах «Черноморнефтегаза» была приостановлена.
Орфография изменена, чтобы не попасть в бан.( Слово начинающееся на "Хо" и заканчивающееся на "ол" заменено на "Оппонент")
Я бегу, продираясь сквозь заросли акации, по сухой, выжженной солнцем траве. Ветки, усыпанные колючками, цепляют меня за форму, ремень автомата, рюкзак, больно, до крови, рассекают руки, норовят хлестнуть по лицу.
Здесь все против нас, в этой проклятой стране.
Всё ненавидит нас.
И даже акация пытается схватить меня за плечо, задержать, не дать мне уйти от стремительно нарастающего свиста сзади. Я падаю на колючие, упругие ветки, они пружинят, пытаясь вытолкнуть меня обратно, навстречу оглушительному взрыву , разбрасывающему комья земли, поднимающему тучи пыли, раскидывающему где-то по верхушкам крон смертоносные, крутящиеся вокруг своей оси осколки с острыми, как бритва краями.
Я поднимаю голову, оборачиваюсь. Упало недалеко. Там, сзади, один из наших, замыкающий. Зову его. Раз, другой. Он откликается. Одновременно спереди зовут нас обоих. Откликаюсь я.
"Живы? Нормально все?"
"Нормально".
"Надо идти. У вас там "птицу" не слышно?"
Не слышно. Ещё раз внимательно прислушиваюсь к звукам вокруг.
В небе чисто. Дрона нет.
Но его нет здесь, прямо над нами. Где-то там, дальше, он есть. Высоко в небе, неслышимый и невидимый. Но он видит нас, видит всю эту лесополку и откуда-то оттуда, из своего прекрасного далека, передает координаты своим артиллеристам.
С дрона видно, как семь человечков, рассыпавшись в длинную, с интервалами в 8-10 метров вереницу, убегают, продираясь через кусты акации, на юг. Мы иногда пропадаем, скрывшись в зарослях, потом появляемся снова, когда они редеют. Упёршись в совсем уже непроходимые кущи выскакиваем на дорогу и бежим, задыхаясь, изнемогая под грузом брони и оружия, вдоль лесополки по обочине, снова теряемся в кустах.
Дрон наблюдает и передаёт сигнал другим человечкам, таким же маленьким с его высоты, суетящимся возле орудий.
И человечки возле орудий отправляют по его наводке снаряд, летящий в кусты акации, что бы настигнуть нас, продирающихся на юг.
Человечки чередуют свои посылки. Фугасно-осколочный, потом кассетный, потом снова фугасно-осколочный.
Снаряды ложатся точно по пути нашего отхода, но постоянно сзади. Иногда мне кажется, что человечки возле орудий прогоняют нас, не дают нам остановиться, но цели уничтожить нас у них нет. Ничего не стоит им сделать поправку и снаряд ляжет не сзади, а точно в середине нашей вереницы. Но они и не пытаются это делать. Они кладут снаряды сзади, отгоняя нас на юг.
Там, на юге, село. Село числится за нами, и, судя по всему, плохо изучено разведкой противника. Нам дают отойти туда, вернее, гонят туда, что бы увидеть, куда мы в этом селе пойдем. Возможно, они надеются вскрыть замаскированный пункт эвакуации с нашей помощью. Но, скорее всего, они ждут возвращения за нами бронеавтомобиля, который пару часов назад забрал большую часть нашей группы с другого места. Поэтому они гонят нас в село, на предполагаемую точку встречи. Накрыть нас вместе с "тайфуном", который они тогда проморгали, им интереснее, чем выбивать рассыпанных по лесополке семь человек.
Если бы мы шли кучей, как это часто делают необстрелянные новички, то это одно. Но мы разбиты на два звена по три и четыре человека с интервалом двадцать метров, и внутри звена не сближаемся более, чем на восемь шагов. Такую конфигурацию сложно и трудозатратно уничтожить в кустарнике.
Поэтому нас и гонят на юг.
В селе мы находим разрушенный дом на окраине, с хорошо сохранившимся подвалом. Теперь нам не страшны кассетки, да и попадание малым калибром не особо нам страшно.
Вызывать эвакуацию нельзя, нужно ждать. Противник отследил где мы, и теперь будет наблюдать за этой точкой. Но долго он этим заниматься не будет. Нет у них технической возможности закрепить за нами постоянное наблюдение. Но пару-тройку часов придется здесь переждать.
Человечки с жовто-блакитными наклейками на рукавах закидывают нам пару кассеток, что б не расслаблялись, и, кажется, теряют к нам интерес.
В подвале можно немного расслабиться. Снять каску. Скинуть тяжеленный рюкзак, набитый медикаментами, боекомплектом и запасными батареями для азарта. Отставить в сторону бесполезный, покрытый слоем пыли автомат. Бесполезный, потому что уже скоро сутки, как мы мечемся по расхристанным лесополкам, уклоняясь от их артиллерии, расстреливающей нас с дальних позиций.
Не в кого стрелять.
Враг где-то там, далеко за линией горизонта, вне пределов видимости. Его глаза это дрон, висящий в небе. Для нас он не досягаем. Смерть ищет нас с неба, падая вокруг минами, снарядами, кассетками.
Мы не боимся врага, мы пошли навстречу с ним, в очередной раз туда, в злосчастное "очко Зе***ского", на этот раз путанными, обходными маршрутами, через несколько лесополос.
Мы готовы были схлестнуться с ним в стрелковом бою. Мы увешаны боекомплектом, гранатами, я тащу на себе, кроме автомата "шайтан-трубу".
Но весь этот смертоносный арсенал абсолютно бесполезен, потому что враг выследил нас с помощью дронов, отгородился от нас ливнем тротила и стали на полпути к нему, и с трёх ночи мы только откатываемся, с точки на точку, на юг.
Откатываемся, пересиживая обстрелы в чужих окопах, в заброшенных блиндажах, унося ноги через чёртову акацию, пропадая с его глаз и вновь попадаясь ему на глаза.
Мы не прошли по темноте, а днём об этом и говорить нечего. Миссия невыполнима. Теперь только уносить ноги, днём мы можем только или перебежками откатываться на юг, или шкериться где-то в окопах, блиндажах, да так, что бы не навести на себя что-то очень серьезное.
И в этом бесконечном беге на юг (смешной километраж, растянувшийся очень надолго) нам нет никакого прока ни от "шайтан-трубы", ни от ни разу не стрельнувших в этот выход автоматов, ни от болотного цвета, увесистых эфок.
Все это просто куча металла, неспособная даже нас самих защитить от несущейся с неба смерти, оглушительных взрывов мин и противного треска кассеток.
Мы как дикари эпохи колониальных войн, с луками и стрелами против "максимов" белых сахибов.
What ever happened
We have got
The Maxim gun
And they have not...
"Киплинг или Бэллок?" - пытаюсь вспомнить я автора строк, откинувшись спиной на стену и закуривая сигарету.
"Кажется, Бэллок... Ну, да, конечно. У Киплинга немного другой ритм в оригинале, хотя в переводе на русский они очень похожи".
Наверху, у входа в подвал, надрывается "азарт". Наконец-то нам удается связаться с командованием. Командование недовольно нашим отходом.
Что значит невозможно пройти, кроют артой? Там всегда кроют артой. И всегда будут крыть.
Задача должна быть выполнена. Возвращайтесь на исходные позиции и по серости повторите заход. Пожрать и воды возьмёте там-то и там-то.
Все. Конец связи.
Я устало закрываю глаза.
Я надеялся, что хотя бы сегодня нас отведут и на повторное выполнение задачи мы выйдем как минимум завтра вечером, с учётом изменившихся вводных.
Но надо возвращаться сегодня.
Что бы на сей счёт сказал Киплинг или Бэллок? Наверняка что-то бодрое, пафосное.
Но не все ли равно? Киплинг и Бэллок, увы, сейчас на той стороне. Это же их мир, их цивилизацию, воспеваемую ими систему ценностей защищают сейчас человечки, посылающие нам кассетки под двери подвала.
Хорошие туземцы, присягнувшие белому сахибу. Верные, преданные, стойкие....
Как там он писал про облагодетельствованных: "полулюди-полузвери"?
"Нет, - пресекаю я эти размышления, - настоящий талант, настоящие произведения, культура, литература, искусство, кино, все это универсальное наследие человечества, стоящее выше сиюминутных распрей и смут. Настанет время, и все встанет на свои места. Поэтому..."
...щелчком пальцев отправляю окурок в сторону хрипящей радейки...
"... Не будем отрекаться ни от Киплинга, ни от Бэллока. В конце концов, среди этих достопочтенных джентльменов есть и тот, кто сказал:
Уходит многое, но многое пребудет;
Хоть нет у нас той силы, что играла
В былые дни и небом и землею,
Собой остались мы; сердца героев
Изношены годами и судьбой,
Но воля непреклонно нас зовет
Бороться и искать, найти и не сдаваться".
П.С. Ценой каких-то невероятных ухищрений в ходе переговоров с командованием старший группы добился таки того, что бы в этот день нас все же вывели. Мы вернулись в расположение.
Следующий поход на "очко Зе***ского" состоялся много позже.
Но это, как говорит Леонид Каневский...
Ну, вы поняли.
P.S. Оно существует))