Эксперимент 1184. Глава 8. Деловая колбаса
Предыдущие части
Эксперимент 1184. Глава 1. Кто такой Поль Лебо?
Эксперимент 1184. Глава 2. Фокус с исчезновением
Эксперимент 1184. Глава 3. Четыре паука в алюминиевой банке
Эксперимент 1184. Глава 4. Стартовый пистолет
Эксперимент 1184. Глава 5. Перрон покрытый изумрудной травой
Эксперимент 1184. Глава 6. Темнее черного
Эксперимент 1184. Глава 7. Земли рода де Монпелье
====================================================================================
Проснувшись еще до предрассветных сумерек, помощник трактирщика Эмиль поднялся с кухонного пола и потянулся. Сперва он помог конюху запрячь коней в карету преподобного аббата, а затем отправился в булочную на соседней улице. Забрав свежий хлеб, он наполнил три кувшина пивом из бочки и принялся разносить завтрак новым гостям постоялого двора. С помощниками его милости не возникло никаких проблем, но, когда он постучал в дверь самого Люсьена, вместо него открыла мадам Робер в одном нижнем платье.
Не стесняясь своей наготы, она цепко схватила мальчишку за плечо и втянула его внутрь комнаты. Самого его милости в спальне не оказалось, и Эмиль, вообразив себе всякие непристойности, начал спешно придумывать планы отступления, позволившие бы ему сохранить лицо, не обидеть мадам Робер и не вызвать гнева его милости Люсьена. Не то, чтобы он был против разделить постель с Софией, но это грозило ему очень серьезными неприятностями как со стороны его мастера, так и со стороны благородного господина. Плана, удовлетворившего бы все три пункта, всё не находилось, и Эмиль, просто зажмурив глаза, стал молиться деве Марии. Святая Богородица сжалилась над помощником трактирщика. Вместо того, чтобы тащить его в постель, София прижала мальчишку к стенке и, не отпуская его плеча, засыпала разнообразными вопросами про город и его жителей. Испытывая огромное облегчение от того, что беда прошла мимо, Эмиль с радостью выбалтывал слухи и мелкие бытовые подробности. Мальчишка даже не задумывался о том, что мадам спрашивала у него факты, известные даже несмышленым детям. Помощник трактирщика насторожился бы, если бы вопросы коснулись гостей постоялого двора, но как раз они мадам Робер не интересовали вовсе.
Тем временем Люсьен, заранее спустившийся вниз, отдельно расспрашивал самого хозяина постоялого двора. После полутора часов разговоров историк отпустила парня, и в комнату вернулся геолог. Коротко обсудив добытые сведения с подошедшими физиком и инженером, команда уточнила план действий. Первым для посещения был выбран глава кузнечного цеха.
Подходя к нужному адресу, члены экспедиции издали услышали звонкие удары металла о металл. Ворота подворья кузнеца оказались открытыми, и можно было видеть открытый плетеный навес, служивший местом работы ремесленника. Передняя стенка навеса полностью отсутствовала за исключением одинокого столба посередине, подпирающего крышу, так что можно было спокойно разглядеть кипящую внутри работу. Остальные три стены навеса были полностью увешаны разной формы клещами, маленькими и большими молотками и кузнечными бойками. На самом почетном месте висела доска с нарисованным на ней красным щитом, на котором лежал кузнечный молот, окружённый парой кузнечных клещей. Инструменты на щите венчала небольшая золотая корона. Под стенами стояли пузатые корзины с углем и рудой, бочонки с водой и маслом. Посередине кузницы стоял глиняный горн с засыпанными в него зажжёнными углями. Молодой парень, находившийся позади него, поочередно опускал и поднимал пару тяжелых кожаных мехов. С каждым его движением из жерла горна вырывался высокий сноп искр. Сбоку от раскалённого жерла стоял мужчина, клещами державший что-то, зарытое в угли. Около столба, поддерживающего крышу, лежала неподъемная деревянная колода с вбитым в нее массивным металлическим предметом. Больше всего эта штука напоминала путникам полукруглую шляпку болта, если бы этот болт был метр длинной и толщиной в руку. Около этой примитивной наковальни стояли, позевывая, два плечистых молодца.
Вдруг мужчина, работавший с горном, так резко вынул светящуюся малиново ярким цветом заготовку из огня, что пара горячих искр последовали за ней и разбились о его кожаный фартук. Ловким движением он перенес заготовку на колоду. Два молотобойца немедленно принялись совершать мощные и размеренные удары по куску металла, будто были совсем не людьми, а промышленными аппаратами. Кузнец регулировал силу и частоту их ударов окриками, перемещая при этом заготовку своими клещами. После серии ударов металл остыл, и кузнец снова закинул его в горн.
– Теперь берите молотки на полфунта легче, – скомандовал он парням, поворачиваясь к молча наблюдавшим за ним гостям.
– Эй, как там вас! Хватит глазеть, – раздраженно бросил он, утирая лоб.
– Люсьен. – отрекомендовался за всех Робер, будто бы не замечая грубых слов ремесленника, – всегда приятно наблюдать за работой мастера.
– Сейчас времени на тебя нет, – уже менее неприветливо сказал кузнец, – приходи через три дня или иди к Жерару на Бурелли.
– Ты уверен, что доверишь это дело Жерару? – поднял бровь геолог.
В руке Робера блеснул желтый блестящий кругляшек монеты. На ее аверсе красовался облаченный в роскошную мантию и сидящий на троне в сиянии собственного нимба властный мужчина. Подняв правую руку и сложив пальцы щепотью, будто собираясь перекреститься согласно православной традиции, он, казалось, тяжелым взглядом суровых глаз, смотрящих прямо на кузнеца, спрашивал, действительно ли он достоин такого подношения.
– Целый безант ! – ахнул кузнец.
Он зычно крикнул что-то, и из дома выбежал как две капли воды похожий на него мужчина, только лет на пятнадцать помладше. Они коротко переговорили, и мастер отошел в сторону с гостями, оставив работу своему сыну.
– Так что вы хотите? – прямо спросил глава цеха.
– Корыто из железа, – взял быка за рога геолог. – Длиной в полтора локтя, шириной в половину, глубиной в две ладони, и чтобы было не меньше трети ногтя в толщину. А еще три железных пальца длиною в локоть.
– Н-да, – почесал голову кузнец, – заказ сложный, но он не стоит целого безанта.
– Мне нравится твоя честность, – улыбнулся Робер, – я плачу не только за заказ, я плачу за срочность, за качество, за то, чтобы мои заказы у тебя всегда исполнялись первыми. А я еще не раз обращусь к тебе.
И геолог, щелкнув пальцем, кинул мастеру монетку, которую тот ловко поймал.
– Пошлешь человека на постоялый двор, как будет готово, – бросил он через плечо, не дожидаясь ответа мастера.
Кузнец с расширенными глазами смотрел на удаляющихся гостей. Затем он, спохватившись, попробовал монетку на зуб. Она оказалось настоящей. Таких странных заказчиков у него еще не было.
Вечером того же дня Робер с товарищами посетил лавку главы цеха бакалейщиков, где приобрел буассо отборной рассыпчатой соли. На следующий день у главы цеха штукатуров были приобретены пара бушелей просеянного кварцевого песка и мела. У главы цеха парикмахеров была выкуплена неиспользуемая земля на окраине города. Когда-то там располагалась цирюльня, но после удара молнии строение сгорело, и никто не решался его восстанавливать, опасаясь дурной приметы. В последующие дни у цеха горшечников была заказана небольшая керамическая лодочка со щелью в треть пальца шириной на дне. А у гильдии сапожников были заказаны меха оригинальной конструкции, Маркезе пришлось целый день втолковывать мастеру их устройство. К тому же цех портных озадачили пошивом плотной и прочной рабочей одежды.
Одного за другим Люсьен обходил видных торговцев и мастеров Монпелье. У каждого он обязательно совершал мелкие, а иногда не очень заказы. При расставании он обязательно намекал на дальнейшее сотрудничество и будущие покупки. Сырье и оборудование приобретались, как для текущего проекта, так и впрок. Если цеху совсем нечего было предложить членам экспедиции, Люсьен договаривался о найме рабочей силы или аренде земли. За каждый заказ он расплачивался золотом, всегда давая его несколько больше, чем нужно.
Именно Лебо был автором стратегии такого поведения. Она была призвана достигнуть одновременно двух целей. Первая очевидная цель заключалась в том, чтобы получить необходимые ресурсы для организации собственных производств. А вторая скрытая была призвана легализовать их в городской рабочей среде. Получившие более чем достойную оплату ремесленники должны были стать заинтересованы в благополучии своих деловых партнеров в надежде получать все новые и новые выгодные заказы. Конечно, когда группа путешественников откроет свои мастерские и прочно обоснуется в городе, ученый планировал постепенно прекратить переплаты, но мастерам совершенно необязательно сейчас знать об этом. Таким образом, члены экспедиции в короткое время обрастали множеством деловых связей и превращались из непонятных иностранцев, прибывших в город на грязной крестьянской телеге, в уважаемых людей, с которыми выгодно иметь знакомство любому более-менее влиятельному жителю города.
Лебо полагал, что заручаться поддержкой ремесленников и мастеров необходимо в первую очередь, ведь именно их жизнь и работа скоро подвергнутся радикальным изменениям со стороны пришельцев. Поддержка знати и духовенства отодвигалась на второй план, на то время, когда члены экспедиции смогут делать поставки уникальных товаров.
Казалось, план сработал превосходно, главы цехов радостно встречали Робера. Те же, к которым он еще не приходил, волновались — вдруг богатый иностранец сочтет их дело слишком незначительным. Пока геолог с историком занимались деловыми и светскими визитами, у инженера и физика была своя задача. Они очистили выкупленную площадку от остова сгоревшего здания и соорудили на этом месте добротный навес при помощи нанятых горожан. В этой работе им также помогали несколько умелых мастеров. прикомандированных к группе согласно договоренности со старостами их цехов. Лебо и Маркезе уже завезли все необходимое сырье и подготовили оборудование. Остался только последний шаг — надо было заплатить налог и получить разрешение на открытие мастерской.
Для этого Люсьен отправился в ратушу. Шел он туда в хорошем расположении духа, дела их команды продвигались очень неплохо. Меньше, чем за две недели, удалось наладить деловые связи с местными умельцами и открыть свое дело. В ратуше его встретил неприметный человек в зеленом кафтане — клерк, ведущий налоговый учет мастерских и лавок. С Робером он разговаривал очень почтительно и, не напрягая занятого человека излишними формальностями, заверил его, что в скором времени все необходимые бумаги будут готовы. Видимо, даже до него дошли слухи о том, что Люсьен Робер является важной птицей. Клерк почтительно принял от геолога плату за открытие мастерской и пошлину за покупку земли, Робер по привычке расплатился с ним золотом, после чего проводил посетителя до дверей ратуши. Люсьен, обрадованный таким скорым решением вопроса, поспешил присоединиться к своим товарищам на постоялом дворе.
Этим вечером члены экспедиции праздновали свой первый небольшой успех: на столе у них лежала запеченная дикая утка, купленная с утра и приготовленная Эмилем по особой просьбе Софии, а в кружках плескалось хорошее вино. После вечеринки путешественники разошлись по комнатам набираться сил. Завтра им предстоял тяжелый день, но трудности их не пугали.
Когда вся гостиница уже мирно спала, Лоренцо Маркезе все ворочался в своей постели. Он уже почти заснул, но в полудреме ему приводилось, будто бы во время завтрашнего запуска производства жидкое стекло расплескается, и небольшая капелька раскаленного раствора попадет прямо ему на глаз. В судорогах дикой боли видимый им мир померкнет, и Маркезе останется до конца дней один на один с бесконечной темнотой.
Сон сняло как рукой. Инженер лежал в холодном поту, слыша, как его сердце глухим барабаном отбивает удары. На своем прошлом производстве он привык быть защищенным от таких недоразумений. В его голове лихорадочно кружились, сменяя друг друга, маски сварщика, пластиковые очки, стеклянные шлемы пилотов и прочее защитное снаряжение для глаз. Если с защитой тела превосходно справлялись кожаные перчатки и фартуки, виденные им у работников кузнечного цеха, то глаза защитить было нечем.
«Единственный доступный в это время прозрачный, прочный и недорогой материал — стекло — невозможно было получить, пока не было начато его производство», – с грустью подумал инженер, перевернувшись на левый бок. «Но производство нельзя начинать, без доступного стекла», – осознал противоречие в своих рассуждениях инженер, поворачиваясь на правую сторону. Он лег на спину и начал обдумывать возможность ведения первых опасных работ вслепую, закрыв глаза мокрой тряпицей. Раздавшийся с улицы неожиданный шум не дал ему закончить свои рассуждения.
Он сел на постели и увидел красноватый отсвет факелов на промасленной бумаге, которой закрывались окна на ночь. Вдруг на своем этаже он услышал треск выбиваемой двери и визг Софии. Мгновенно сориентировавшись, инженер подскочил к двери и резко распахнул. Уже занесший ногу для удара мужчина явно не ожидал этого. По инерции он продолжил движение и, потеряв равновесие, ввалился в комнату, слегка задев бедро инженера. Сообразив, что нападающих много, Маркезе выскочил в коридор. Как обычно, он действовал решительно в случае опасности. Увернувшись от пары рук, инженер побежал в противоположную от лестницы сторону, справедливо рассудив, что противников там будет меньше.
Пробегая мимо комнаты геолога, он краем глаза увидел, как два здоровых мужика крутят руки Роберу, который по всей видимости пытался загородить собой проход. А в глубине комнаты промелькнул нечеткий силуэт Софии, одетой в одно лишь белое ночное плате и испуганно вжавшейся в угол. Маркезе мгновенно сообразил, что если он остановится сейчас, то не сумеет им помочь, а только попадется сам, и даже не сбавил хода.
Он уже пробежал мимо последней двери, дальше коридор кончался небольшим тупичком с симпатичным растением в кадке под небольшим окошком. За спиной инженера все ближе раздавался топот чьих-то обутых в сапоги грубых лапищ. Маркезе, не сбавляя темпа, подпрыгнул, развернулся в воздухе и, приняв форму эмбриона, врезался плечом в окно. Он изо всех сил надеялся, что оно окажется не очень крепким. И действительно, под его ударом рейка лопнула с треском, и бумага хрустнула, прорвавшись. Инженер уже летел во внутренний дворик. Коснувшись земли, он сразу перекатился. Но приземление все равно оказалось неудачным, плечо отдалось тупой болью. На место, куда изначально упал Маркезе, громко приземлился горшок с цветком. Инженер очень надеялся, что его преследователь не решится повторить такой отчаянный маневр. Несмотря на травму, он вскочил на ноги, подпрыгнул к краю забора и, подтянувшись со стоном боли, оказался на той стороне.
– Держи его! – гулко разнеслось у него за спиной, но было уже поздно.
Маркезе уповал на то, что люди с факелами во дворе не успели увидеть, куда он побежал, и что у него есть некоторая фора. Инженер примерно час петлял по улицам, чтобы запутать следы, пока не почувствовал невыносимую усталость. Отыскав, как ему казалось, неприметный закуток между двумя зданиями, он прислонился к холодной стене, пытаясь отдышаться. Шестеренки в мозгу бешено крутились на полной мощности, ему срочно нужно было найти укрытие, вспомнить хоть одно безопасное место в этом чуждом ему мире. Но верного ответа пока не приходило в голову.
Вдруг темнота опустилась на его глаза. Он рухнул на землю, придавленный упавшим на него сверху чьим-то грубым телом. Маркезе чувствовал мешковину на лице, и чей-то острый локоть больно впился ему в спину. Руки инженера неделикатно вытащили из-под его тела и принялись вязать веревкой за спиной. «Попался», – только и успел подумать Лоренцо.
====================================================================================
Дорогие Читатели, ждите новую главу уже завтра.
Так же я публикую книгу на АТ, где главы выходят немного раньше (https://author.today/work/108929).