В тюрьмы отправили почти полтора процента населения страны. Многие попали туда без суда — и без надежды когда-нибудь выйти на свободу. Безопасность была достигнута не в последнюю очередь благодаря крайне жесткой политике, включающей массовые облавы, аресты без суда и задержания на основании одного лишь внешнего вида. Этот пост об истории борьбы с преступностью в Сальвадоре и о специально построенном для этого комплексе СECOT, который называют самой охраняемой тюрьмой в мире. Из нее на свободу до сих пор не выпустили (и не собираются выпускать) ни одного человека, даже при наличии объективных сомнений в виновности.

Банды захватили улицы Сальвадора еще в 1990-е годы. Они пришли из США

Первопричины высокого уровня преступности и огромного влияния бандитских группировок в Сальвадоре лежат в гражданской войне, которая продолжалась с 1979 по 1992 год. Из-за боевых действий, в ходе которых погибли свыше 75 тысяч человек, более миллиона сальвадорцев стали беженцами. Многие из них оказались в Лос-Анджелесе. В те годы там был высокий уровень преступности, во многих бедных районах города улицы находились под контролем этнических банд, состоявших в основном из мексиканцев или афроамериканцев.

Приехавшие в Лос-Анджелес сальвадорцы для защиты от бандитов создали свою этническую группировку, получившую название Mara Salvatrucha, или MS-13. Довольно быстро она набрала вес и вскоре активно включилась в войну с другими группировками за контроль над городскими кварталами и продажей наркотиков. Одновременно сальвадорцы стали вливаться в состав группировки Barrio 18. Созданная еще в 1970-х годах, первоначально она была исключительно мексиканской, однако позже стала набирать выходцев из всех стран Центральной Америки. Две эти группировки стали непримиримыми врагами на улицах Лос-Анджелеса.

После окончания гражданской войны в Сальвадоре США начали депортировать сальвадорцев на родину. В первую очередь власти старались выдворять людей, связанных с уличной преступностью. Многие участники MS-13 и Barrio 18 были высланы. В итоге тысячи преступников оказались в разрушенной стране со слабым правительством и слабыми силами правопорядка, где было мало перспектив реализовать себя в мирной жизни, зато было очень много оружия, оставшегося со времен гражданской войны.
Бывшие лос-анджелесские бандиты, имевшие серьезный опыт реального противостояния с властями и конкурентами, быстро взяли под свой контроль улицы. Росту группировок способствовала активная вербовка в них детей, начиная с десятилетнего возраста.

К нулевым годам число активных членов MS-13 и Barrio 18 оценивалось примерно в десять тысяч у каждой, что составляло около 0,5% всего населения Сальвадора. Еще несколько десятков тысяч человек, не входя в банды, оказывали им помощь. Группировки в противостоянии друг с другом за ресурсы и территорию отличались крайней жестокостью — даже в сравнении с мексиканскими картелями и группировками из соседних стран.

Банды достигли такого влияния, что властям пришлось заключить с ними «перемирие»

В нулевые и десятые годы власти Сальвадора вели борьбу с бандами самыми разными методами. Они предпочитали массовые аресты и ужесточение наказаний за связи с группировками, однако на это банды отвечали еще большим насилием на улицах. Количество убийств в Сальвадоре в нулевые годы не опускалось ниже 50-60 на 100 тысяч населения.

Иногда правительство пыталось договориться с преступниками. Например, в 2012 году власти при посредничестве католической церкви заключили неофициальное «перемирие» с MS-13 и Barrio 18: в обмен на ослабление режима содержания лидеров банд в тюрьмах и инвестиции в неблагополучные районы группировки пообещали прекратить убийства.

Уровень насилия действительно упал, количество убийств снизилось в два-три раза, однако на практике бандиты использовали ослабление контроля со стороны властей для укрепления собственного влияния. В 2014 году на фоне международного давления и неоднозначного отношения внутри самого Сальвадора «перемирие» закончилось. MS-13 и Barrio 18 ответили на это сильнейшей волной насилия — в 2015 году уровень убийств достиг 107,6 на 100 тысяч населения. Страна по этому показателю вышла на первое место в мире.

Новый президент применил новый подход — режим ЧП и беспрецедентные аресты

В 2019 году президентом Сальвадора был избран Найиб Букеле, которому тогда было 37 лет. Букеле — независимый кандидат, которого не поддерживала ни одна из главных партий страны. Первоначально он пытался решить проблему преступности, ведя с MS-13 и Barrio 18 секретные переговоры. Как позже выяснили журналисты, правительство снова обещало смягчить условия содержания в тюрьмах и ослабить давление на лидеров группировок.

Однако на фоне критики, вызванной вскрывшимися фактами тайных переговоров, Букеле резко сменил стратегию. Поводом для этого стали события в марте 2022 года, когда за три дня в стране были убиты 87 человек. Власти ввели режим чрезвычайного положения (первоначально — на месяц, но с тех пор он продлевался уже более 30 раз), после чего объявили о начале беспрецедентной кампании, которая по своей жесткости многократно превышала все предыдущие попытки решить вопрос силовым путем: к началу 2023 года были арестованы более 60 тысяч человек.

Режим ЧП позволил ограничить право подозреваемых в причастности к бандам на защиту и тайну переписки, а также задерживать их без суда на 15 дней по формальным основаниям (а зачастую и вовсе без них).

В августе 2022 года Букеле заявил о строительстве новой тюрьмы на 40 тысяч заключенных. Она была готова менее чем за полгода. Именно эта тюрьма стала символом новой войны властей с бандитскими группировками. Ни в Сальвадоре, ни где бы то ни было в мире до тех пор не строили тюрем с таким высоким уровнем безопасности. Власти неоднократно заверяли, что оттуда невозможно сбежать — и подчеркивали, что никого из попавших туда заключенных никогда не планируют выпускать на свободу: по мнению правительства Букеле, все, кто туда попал, должны оставаться там до конца жизни.

Тюрьма, из которой нельзя сбежать и нет надежды выйти. Как она устроена

Тюрьма, которая получила официальное название Центр содержания террористов (Centro de Confinamiento del Terrorismo, CECOT), расположена в малонаселенной горной части в центре Сальвадора. Площадь самого комплекса составляет 23 гектара; еще 140 гектаров прилегающей территории находятся под постоянным наблюдением. Комплекс представляет собой прямоугольник, окруженный 11-метровыми бетонными стенами с колючей проволокой и датчиками движения. Внутри на момент открытия находились восемь ангаров с камерами, огражденных собственными стенами.

Сначала тюрьма была рассчитана на 20 тысяч человек, позже вместимость увеличили до 40 тысяч. Сколько сейчас в тюрьме заключенных — неизвестно. В последний раз власти официально называли их число (14532 человека) в июне 2024 года, позже точные цифры не раскрывались якобы из соображений безопасности. В апреле 2025 года начальник тюрьмы говорил, что количество заключенных «приближается» к максимально возможному.

Заключенные содержатся в общих камерах, где могут находиться около полутора сотен человек. В каждой камере — ряды четырехъярусных кроватей, а также две раковины и два отверстия в полу. Принципиальное нововведение властей — членов конкурирующих банд распределяют по камерам в случайном порядке. Все заключенные носят одинаковые белые шорты и футболки, каждые пять дней их бреют наголо.

В камере заключенные проводят 23 с половиной часа в сутки, в течение которых они могут только стоять или сидеть на кроватях. Никогда — даже на время сна — там не выключают свет, камеры находятся под круглосуточным видеонаблюдением. На полчаса заключенных ежедневно выводят в общий коридор, где они по команде делают физические упражнения или слушают проповеди священника. Пределов ангара они не покидают — президент Букеле отдельно подчеркивал, что преступники не увидят «ни единого луча солнца».

На камеру в полторы сотни человек выдают по две Библии, больше никаких предметов там нет. Заключенным нельзя иметь какие-либо личные вещи, в том числе книги, письменные принадлежности или бумагу. Разговоры сами по себе не запрещены, но за попытки установить иерархию или передавать сообщения внутри блока следуют наказания.

Ежедневно заключенные получают одну и ту же еду. Это рис, макароны или бобовые, а также вода и тортильи. Мяса им никогда не дают — как объясняют власти, это делается намеренно, чтобы избежать разговоров о том, что бандиты за государственный счет питаются лучше обычных граждан. Вся еда упакована в пластиковые контейнеры, и едят ее руками — столовые приборы запрещены.

Консультации с адвокатами проводятся в отдельных помещениях в том же здании; оттуда же заключенные по видеосвязи участвуют в заседаниях суда. Контакты с внешним миром крайне ограничены. Формально заключенные имеют право на переписку, однако на практике такие разрешения выдают очень редко, все письма проходят строжайшую цензуру, и часто в итоге их просто не отправляют адресату. Личные визиты родственников иногда разрешают в исключительных случаях — например, если заключенный тяжело болен или находится при смерти. Официально это обосновывают необходимостью исключить передачу информации от лидеров банд на волю.

Взаимодействие заключенных с охраной также сведено к минимуму. Двери камер открываются исключительно из командного пункта, который находится в отдельно стоящем здании. В тюрьме несколько сотен охранников, а также военных и полицейских, дежурящих снаружи. Все они проходят тщательный досмотр в начале и в конце смены.

За несоблюдение распорядка заключенных отправляют в одиночную камеру на срок до двух недель. Там они сидят в полной темноте — единственным источником света является отверстие в потолке диаметром в несколько сантиметров. В камере есть бетонная раковина, туалет и бетонная плита в качестве кровати. Еду попавшим в карцер доставляют через щель в двери.

Также в тюрьме применяются коллективные наказания: за нарушение распорядка одним из заключенных всей камере, например, могут ограничить количество приемов пищи.

За решеткой часто оказываются невиновные — почти без шансов на освобождение

В общей сложности в рамках войны с бандами за три года власти арестовали более 85 тысяч человек (1,3% населения Сальвадора). Три четверти этих арестов произошли в первые месяцы действия режима ЧП, еще до строительства тюрьмы CECOT. Правозащитники указывают, что во многих случаях аресты основаны на анонимных жалобах или на внешнем виде подозреваемых, а в бедных районах задержания фактически проводят по принципу «квот», спускаемых руководством полиции. При этом вернуться на свободу невиновным людям, если их уже арестовали, крайне сложно.

Из 85 тысяч арестованных лишь около восьми тысяч (по состоянию на конец 2024 года) в итоге были освобождены. В основном это были люди, у которых при последующих проверках не обнаружили никаких явных признаков связей с бандами — например, татуировок или прошлых судимостей. Фактически в отношении задержанных власти применяют принцип презумпции виновности. При этом в тюрьмах, как указывают правозащитники, заключенные регулярно подвергаются пыткам, с начала действия ЧП в заключении умерли более 300 человек, большинство из этих смертей имели насильственный характер.

Что касается непосредственно комплекса СECOT, то с момента ввода тюрьмы в эксплуатацию оттуда (во всяком случае, официально) не выпустили вообще ни одного человека — как и обещали власти. При этом критерии перевода в эту тюрьму остаются крайне непрозрачными: это делается на основании постановлений министерства юстиции, зачастую без отдельного судебного решения. В основном туда действительно переводят людей, которых признали активными участниками MS-13 или Barrio 18, но также туда можно попасть просто за нарушение дисциплины в другой тюрьме или в рамках очередной показательной акции властей.

В 2024 году «Би-би-си» рассказывала историю одного из заключенных CECOT Хосе Дюваля Маты, водителя грузовика, которого арестовали во время облавы в 2022 году. Суд над ним и еще 350 арестованными продолжался лишь несколько минут. По итогам он получил полгода тюрьмы с возможностью неограниченного продления срока.

Через несколько месяцев дело было пересмотрено, Мату признали невиновным, и суд постановил немедленно освободить его — однако у ворот тюрьмы его арестовали снова. Еще год спустя другой судья вынес повторное решение о его освобождении — однако оно так и не было исполнено. Более того, Мата при неясных обстоятельствах оказался в тюрьме CECOT.

Корреспондент одного из изданий лично рассказывал о деле Маты президенту Букеле, когда брал у него интервью, а позже высылал материалы дела по запросу его аппарата и несколько раз напоминал о нем в разговорах с вице-президентом. Однако заключенного, которого дважды признали невиновным, так и не освободили. Жив ли он и что с ним происходит, неизвестно.

Население Сальвадора поддерживает президента — несмотря на репрессивные меры

За десять лет Сальвадор из страны с самым высоким уровнем убийств на душу населения превратился в одну из самых благополучных стран в этом отношении. По итогам 2024 года там фиксировали 1,9 убийства на 100 тысяч человек.

Такой тренд, однако, начался еще до войны с бандами, объявленной президентом Букеле. С рекордных 107,6 убийств на 100 тысяч человек в 2015 году уже к 2019 году (когда Букеле только пришел к власти) он опустился до 38,5, а по итогам 2021 года (перед введением ЧП) составлял 17,3 — и это уже было ниже среднего значения по региону.

У этого тренда было много причин, в числе которых и действия предыдущих правительств, сочетавшие в себе усиление полицейских операций с локальными неформальными договоренностями с группировками, и рост числа сообществ, которые борются с влиянием банд на местном уровне путем активной работы с детьми и молодежью. Критики отмечают, что Букеле со своими чрезвычайными мерами лишь «приватизировал» положительную динамику, которая началась без его участия.

Тем не менее, подавляющее большинство сальвадорцев ставят в заслугу именно ему безопасность на улицах и, похоже, готовы мириться с ограничениями прав и свобод и риском произвольного ареста. В феврале 2024 года Букеле выиграл президентские выборы, набрав 85% голосов, а его партия получила 54 из 60 мест в парламенте. Источник из этих ваших интернетов