Воскресенье. Утро. Лето. Дорога на работу проходит через маленький парк. Солнышко светит. Чирикают воробышки. Деревца дают прохладную тень. Ляпота!
Рядом с дорожкой какой-то гений наставил столиков с лавочками. Естественно,что с наступлением вечеров эти столики оккупируются неприятными типами с одутловатыми рожами и с барышнями. Барышни чаще всего загорелы тем типом загара, который немногочисленные мои друзья называют «бичёвский», поскольку это не просто загар, а сочетание смуглости от поражённой печени, собственно загара и тонкого слоя немытости. Ближайшие кусты эти уродцы зассали и засрали. Ну и, естественно, звуковое сопровождение, которое глушит любой разговор в радиусе пятидесяти метров. Пару раз ребята их разгоняли пинками. Пару раз они смывались, как только видели полицию. Но, подобно тараканам, они , получив звездюлей скрывались в неизвестном направлении, а потом, посмотрев из щёлки и пошевелив усиками лезли обратно. Так что этот конфликт приобрёл перманентный характер.
Но я отвлёкся, я живу в стороне от парка, вечерами там бываю редко, так что это меня колышит мало. Я иду на работу в воскресенье утром. Я зашёл в парк. Мне хочется как диснеевской принцессе запеть: «А-А-А-А!!!!». Потому что, блин, солнышко, воробушки, листочки и…
Я слышу тонкое подвывание смешанное со смехом: «Девочки!». Голос женский, молодой. Голова сама повернулась. Сколько им? Наверное не больше двадцати. На столике и под столиком пустые бутылки, белые конусы пластиковых стаканчиков, обрывки чипсовой упаковки в траве. Одна лежит лицом на столе. Не шевелится... Померла что-ли? Вторая, похожая на кусок грязного, покрытого макияжем и курткой дрожжевого теста. Прямо смотрит на меня, и мне, почему-то, страшно. Третья, покачиваясь и перебирая тонкими, белыми ногами ходит вокруг стола смеётся с подвыванием и повторяет одно и то же слово: «Девочки!». Но самое главное не это. Они чистенько и опрятно одеты, но когда я прохожу мимо них я чувствую вонь. Нет не так. ВОНЬ! От них несёт. Я прошу понять меня правильно. Я не то чтобы стал рядом с ними и стал швыркать носом,пытаясь уловить оттенки запаха. Вонь била наотмашь. Надо было просто дышать носом, чтобы закружилась голова и заслезились глаза. Как-будто кучу дерьма полили водкой. Я заспешил... К тому же взгляд теста прямо убивал. Повторяю — это раннее утро. Раннее утро... Да...
Рассказываю коллегам. Они у меня начитанные. Пара словосочетаний: «Эволюционная психология», «Эмансипация, бля». Они говорят, вот девушки, желая быть более равноправными, стали более открытыми. То есть не прячут свою настоящую сущность,а живут на всю мазуту. Но от этого они, мол, девушками быть не перестали, вот и получается - чисто мужское пьянство в миниюбках. Я говорю: «Ерунда какая-то!» А мне: «Смирись! Они же тоже люди!»
А я вечером перечитываю Терпигорева. Там, где креспостные девушки, в цепях, с чурбаком на ошейнике. Которых, на ночь в сарай. Которых, бьют... Девушки, для которых к помещику в постель - грех. Запуганные, забитые... Но нет. Не пойдут, лучше на цепи. А эти, из парка, смогли бы? Много думал...