Медведь наловил в реке тайменей, поел и принёс семь рыбин охотнику Касюму.

—Кушай, Касюм — младший брат! Свежая, сочная рыба!

Охотник Касюм принял рыбу, поблагодарил и вынес Медведю берестяной кузов пайву¹ малины.

— Кушай, Япум—старший брат! Наливайся жиром — тебе скоро в берлогу, под снег ложиться!

Поел Медведь малины, поломал рябины, сладкими корешками закусил, расчесал шерсть на загривке и собрался уже прилечь на зиму, как подкрался к нему Комполэн, обернулся лосем, разгрёб копытом мох и протрубил над ухом Медведя:
— Спать собрался, брат?!
— Да, пора! — потянулся, зевая, Медведь.
— И не боишься, брат?
— А чего мне бояться? — удивился Медведь. — Холода, что ли, мне бояться? Шерсть густая, под шерстью жира накопил, юрта моя тёплая и без горящего чувала. Мне, брат Лось, зимой зелёные сны снятся...
— Охотника Касюма не боишься? — ещё громче протрубил Лось. — Пока тебе сны зелёные снятся, он юрту твою разорит...
— Он — брат мой младший! — ответил Медведь.
— ...Или спалит твою юрту, — продолжает Лось. — Спалит, пока тебе сны из лета приходят.
— Младший брат не пойдёт на старшего! — сурово ответил Медведь. — Мы одного народа!
— А вот попомни меня, — раздул ноздри Лось-Комполэн. — Не подарили звери летом ни одной шкуры охотнику Касюму... Замёрзнет он зимой у костра в травяной одежде... Замёрзнет без тёплой шкуры и горячего мяса. Вспомнит, что у тебя шуба тёплая, и разденет тебя до голенького. Попомни!
— Не узнаю тебя, Рогатый! — рассердился Медведь. — Иди с глаз моих!

Прилёг Медведь в берлоге, голову на лапу положил — неудобно. С одного бока на другой повернулся — неудобно. Постель жёсткая, еловые лапы торчком — не уснуть. И только погрузился в сон, как гром раздался над головой. Вскочил Медведь, выглянул из своей юрты — то дятел ударил по сухой лиственнице. Вошёл в сон Медведь, но тут раздался тонкий-тонкий скрип, точно снегскрипит под лыжами.

— Что такое? — вскочил Медведь. — Неужто охотник Касюм крадётся?

Выглянул Медведь из юрты — две сухие ёлочки вершинками друг о дружку трутся и тоненько скрипят.

—Да что это... почему я спать не могу?— взмолился Медведь.

А Комполэн примчался к лесовней юрте охотника Касюма, увидел — сидит охотник в травяной одежде у костра, дрожит от холода.

Обернулся бурундучком Комполэн и тоненьким голоском спрашивает:
— Холодно тебе, охотник Касюм?
— Ничего, — стуча зубами, отвечает охотник. — Ничего, пожарче раскину костёр — тепло в юрте станет...
— А где твоя зимняя шуба? — пискнул Бурундучок. — Нету? Потерял?
— Так получилось, — улыбается охотник. — Не было у братьев лишней шкурки... Ничего... Уху поедим, чаю попьём — согреемся!
— А у Медведя, старшего твоего брата, есть лишняя шуба. Видел я, как он на себя вторую шубу натягивал, — тихонько присвистнул Бурундучок.
— Если бы она была у него, то поделился бы со мной, — ответил охотник. — Он ведь мне тайменей ловил. Он добрый, мой старший брат, с кедра шишки мне сбивал. В гости ко мне приходил, сказки рассказывал.
— Да это он юрту твою смотрел, — закружился вокруг ног Бурундучок. — Ему в твоей юрте чувал понравился. Говорил мне: «Приходи в гости, вот я выгоню охотника из юрты. На огне стану кедровые шишки жарить».

— Пусть приходит, — ответил охотник. — Места у меня всем хватит.
— А Медведь говорил мне,— продолжает поскрипывать Бурундучок-Комполэн: — «Всё ел в тайге. Всё пробовал, а вот не знаю, какой на вкус охотник. В тёмную ночь приду и съем!»
Почему сердит на меня старший брат? — воскликнул охотник. — Может, чем-то обидел нечаянно? Пойду попрошу у него прощения.
— Иди, иди! — закружился Бурундучок-Комполэн. — Только собак с собой возьми, острый нож да стрелы...
— Кто же в гости с ножом ходит? — удивился охотник, надевая лыжи.
— А вдруг на тропе злые духи? — ответил Комполэн. — Вдруг не пустят тебя к брату Медведю... Возьми, охотник, острый нож и стрелы.
Ну ладно! — согласился охотник. — Зимой много в урмане злых духов.

Страшным ветром впереди охотника помчался Комполэн.
Остановился перед юртой Медведя, надавил плечом на громадную сосну и опрокинул её на берлогу. В ужасе вскочил Медведь, ум его запутался во сне — ничего не понимает. Ещё одна сосна упала на медвежью юрту, сорвала крышу, и ударил Медведя в грудь ледяной ветер.

— Ай-ё! Астюх!² — воскликнул Медведь. — Неужто младший брат Касюм мою юрту ломает? Наверное, шубу пришёл снять с меня в такой свирепый мороз? —Вылез Медведь из берлоги, притаился за дремучей елью, а потом прыгнул на охотника, сбил с ног и раскрыл горячую пасть.
— Правду Бурундучок говорил. Съесть меня захотел старший брат. — И ударил охотник ножом в грудь Медведя.
— Аю-аю! Больно... больно мне, — простонал Медведь, — зачем ты, охотник, с меня последнюю шкуру снимаешь? — И, зализывая рану, помчался в слепую ночь. Всю зиму бродил-шатался в урмане Медведь, как заяц, обгладывая кору, из-под снега добывая ягоду, отнимал у бурундуков орешки и чуть не умер с голода.

И охотник всю зиму просидел у очага-чувала: поломал ему ноги Медведь.

Навсегда поссорил охотника и Медведя Болотный Дух —Комполэн. Не спит зимою Медведь-шатун, ищет человека, чтобы отомстить за разрушенную юрту, а охотник, убив Медведя, просит у него прощения за то, что убил нечаянно.


¹ Пайва – берестяной заплечный короб для переноски ягод, грибов, орехов
² Астюх! – восклицание «Как холодной водой меня облили!»

"Сказки бабушки Аннэ" А.М.Конькова

Бабушкины истории. Часть 1. Остяки - начало истории.

Бабушкины истории. Часть 2. Месть остяков - продолжение

Заработалась слегка, сложное время - начало июля, а в бизнесе полный переполох, кассы не установлены, к ОФД не подключены, сертификатов нет, отчетность горит... все еще хуже, чем мае и июне, думаю очень многие поймут о чём я. :)

Но сегодня на улице жара сменилась прохладным дождем и настроение подходящее, чтобы продолжить...

***

В прошлой истории речь зашла о сокровищах остяков и могло показаться, что остяки были "богатыми и успешными", как сейчас это модно говорить. Но это не так. Свои богатства они исчисляли количеством поголовья оленей, чем больше оленей, тем остяк богаче. А золото, камни, монеты, а тем более бумажные деньги - остяков не интересовали, не видели они во всем этом никакой ценности, разве только украсить свои волосы и одежду.

Обменивали они мясо оленей на необходимые вещи, а драгоценности для обмена использовали редко и как правило себе в убыток, т.к. не могли определить их реальную ценность. Например, камешек золотой руды размером с кулак для них был точно такой же ценности как такого же размера фигурка, вырезанная из кости. Конечно, чем больше общались они с цивилизацией, тем больше приходило понимание, но вместе с этим пониманием уходила и их самобытность.

Напомню вкратце, что речь идет о начале прошлого века, около 30х годов. Куда девали остяки свое богатство никто не знал. Рассказал об этом мой прапрадед Стефан своей внучке и моей бабушке Тане, а Стефану поведал об этом шаман остяков, с которым он можно сказать водил дружбу.

Стефан вполне сносно разговаривал на языке остяков и часто вел душевные беседы с шаманом. Старовер и язычник часами говорили о мироздании, о духах, о богах и вере, каждый доказывал свою точку зрения, но не старался насильно склонить в свою веру, а потому было им интересно друг с другом беседовать.

Ну, а после того как украли у остяков их богатство был шаман хмур и не склонен к беседам. Он был явно опечален и молчал по-долгу. Стефан спросил, что же гнетет шамана, на что тот ответил, что быть беде. Скоро остякам уходить на другую сторону Урала, а платы за проход нет, будет Злой бог буянить, да покалечит добрых остяков.

И вот, что рассказал шаман. Высоко в горах рядом с перевалом, через который проходили остяки живут Большой бог и Злой бог. Они очень высокие, Большой бог как 2 остяка в высоту и еще половина, а то и больше, носит он коричневую шубу от макушки до пяток, а пальцы толщиной с оглоблю.

Остяки почитают Большого бога и относятся к нему с уважением, не раз он помогал остякам, когда их настигала беда. Бывало терялись дети в горах - Большой бог приводил их к  сородичам. Бывало так, что погода плохая, холодно и кто-то из остяков отставал, замерзая в одиночестве в снегах, Большой бог обогревал и помогал догнать племя. Этот бог не злой и остяков не трогает, но может забрать много оленей для еды.

Шаман утверждал, что еще его прадед решил добровольно отдавать несколько оленей и одного коня Большому богу. С тех самых пор Большой бог больше не трогал стадо, а остяки стали считать это платой за проход по перевалу и за помощь в трудную минуту, и плата эта была приемлемой.

Но вместе с Большим богом живет еще Злой бог. Он меньше Большого бога, но в два раза больше остяка. Его бы называли Маленьким богом, но характер у него уж больно дурной. Злому богу все вокруг интересно, любит он поиграть и пошалить. Только шалости его заканчиваются для остяков плохо.

То схватит он красивую девицу за ногу, поднимет над головой и будет рассматривать, волосы трогать, руки у Злого бога сильные, а остячка хрупкая - вот руки, ноги и ломаются. А если будет она кричать, так может Злой бог рассердиться и зашвырнуть девицу с такой силой, что уж никакой надежды, что выживет нет. То стадо начинает пугать страшным рыком, олени разбегаются кто-куда, так половины стада остяки могут недосчитаться.

Но хуже всего, когда он сердится, от этого он сильно обижает остяков, бьёт руками, хватает остяков и кидает высоко, а может просто руки и ноги вырвать. Если Большой бог рядом, то остепенит Злого бога, не даст остяков в обиду, а если нету - беда. Только одно спасает - безделушки, которые собирают остяки в горах, выменивают у русских или вырезают из кости и дерева, получит Злой бог безделушки, сядет на землю и будет их в руках вертеть, рассматривать, радоваться и остяки смогут пройти перевал спокойно.

Говорил шаман, что боги эти знаются с духами и видят то, чего людям не дано. Большой бог наперед знал, что будет - лавина ли, обвал или сильная пурга. Насчет общения шаман утверждал, что Злой бог никак с остяками не общался, а Большой бог слов не понимал, но мог услышать мысли.

Встречались остяки с богами один раз в год - когда шли от наших краев до другой стороны Урала, когда шли оттуда к нам богов своих не встречали, может они в это время уходили в другое место. Поэтому был у остяков ровно год, чтобы собрать мешок подарков для Злого бога, а потому шаман и печалится, если не вернет вор мешок - пострадают остяки...

Все закончилось хорошо, вор вернул то, что украл, но об этом я уже рассказывала... а про Стефана будет следующий рассказ.

***

P.S. На этот раз историю решила опубликовать в сообществе "CreepyStory", конечно не то, чтобы ужасы, но по теме подходит. История реальная настолько, насколько можно доверять рассказчику, а как я уже говорила, не доверять своей бабушке я не могу, ведь она рассказывала не как сказку, а как быль.

Что же касается Снежного человека, а речь наверняка шла именно о нём, я решила для себя, что он вполне мог существовать, как некое реликтовое животное, вымершее в связи с захватом людьми его естественной территории обитания, точно так же как и по сей день исчезают сотни видов каждый год. Судя по рассказу, жил Снежный человек очень долго, значительно более ста лет и производил потомство крайне редко, если за такой долгий срок у него был только один ребенок, это и могло поспособствовать исчезновению вида данного существа. Что касается того, существует ли он до сих пор - утверждать не имеет смысла, ибо верится в это слабо.

Начало истории можно прочитать в посте Бабушкины истории. Часть 1. Остяки, в которой вы узнаете кто такие остяки и про их нравы.

***

Жил в деревне Комарово мужик, назовем его Николай (просто его имя бабушка не помнила), все-то у него ладилось, хозяйство свое имел, были у него и жена, дети, да и внуки уже пошли. Но была у него черта нехорошая – завистливый и жадный был Николай, у него и зимой снега не допросишься, тем и славился он на всю округу. Вроде бы все у человека есть, да все мало, и своего жалко и чужого хочется.

Заблудился Николай однажды в лесу, долго плутал, да и вышел к стоянке остяков. Сначала обрадовался, ведь теперь-то точно знает, как до дому добраться. Только вот враз свет ему не милым показался. Увидел Николай несметные богатства. Прямо на земле на оленьих шкурах валялись драгоценности – камни, украшения, монетки, поделки всякие и даже золотая руда. А язычники собирают все это добро и в один мешок бережно складывают. Потемнело в глазах у мужика, решил, что домой без сокровищ этих нет ему смысла возвращаться и решил притаиться и дождаться, пока остяки добро свое спрячут, чтобы ночью его себе забрать. К чему этим тёмным людям такие богатства, а ему Николаю они нужнее, ведь ему еще внуков растить.

Остяки сложили свои сокровища в мешок из оленьей шкуры и зарыли этот мешок в стороне от своей стоянки, под огромной сосной. А после разошлись по землянкам спать, ложились они рано, чуть стемнеет. Для них это время было временем злых духов и негоже было их тревожить, а потому из землянок затемно никто не выходил. Так Николай из забрал мешок с сокровищем и никто его не увидел.

До дому еле как добрался, от стоянки остяков до деревни несколько часов ходу, так что к деревне он пришел далеко за полночь. Мешок Николай спрятал в сарае в укромном месте, чтобы никто не видел. А дома жена его с иконкой в обнимку, да со свечкой молитвы читает. Обрадовалась мужниному возвращению, оказалось, что всех мужиков упросила она утром, как рассветёт идти Николая по лесам искать. Пришлось им еще все дома обойти, да рассказать, что Николай вернулся, в общем сказать, что устал мужик – ничего не сказать. Свалило его сном аж до полудня.

А на следующий день, как проснулся Николай, вышел во двор, видит идет остяк к его дому. Да не кто-нибудь, а шаман. Шапка у него была чудная, да одежда украшена вырезанными фигурками из кости. Поздоровался шаман, да сразу к делу:

- Верни, что взял. – сказал тихо, словно одолжения просил.

- Ничего я у тебя не брал!

- Чужое плохо брать. Духи не велят. Говорят хлеба не будет. Верни.

- Что ты брешешь такое, иди отсюда! – разозлился мужик, чуть с кулаками на шамана не кинулся.

Но шаман, хоть и был в полросточка, совсем его не боялся, улыбнулся только, но больше ничего не сказал, ушёл не оглядываясь. И Николай успокоился, не пошёл шаман его обличать перед соседями, не начал правды требовать, и в голову не пришло Николаю, что шаман как-то узнал, кто добро украл. Тут другая думка закралась, беспокойство, как же он эти сокровища на деньги разменивать будет, да так, чтобы беды не навлечь, с теми мыслями этот день и прошёл.

И на другой день ничего плохого с Николаем не приключилось, работал как всегда, ел и пил, только к ночи тяжесть в животе появилась. Может баба его что-то с едой напортила?

На третий день стало Николаю плохо, болит живот, словно разрывается, а в туалет сходить не может. И час и два на кортах в деревянном туалете просидел над дыркой в полу, да так ничего из себя и не исторг, а живот-то крутит. Посоветовали жене Николая бабки местные травок специальных ему заварить, но и это не помогло. Мучился он весь день и вечер, и ночь почти не спал. Так же прошел и четвертый день, и пятый. Практически поселился Николай в туалете, а не идет из него ничего и все тут, уже не может Николай ни есть, ни спать, все забыл и только об одном думает, как бы ему по большому сходить.

Совсем мужик стал плох, а утром шестого дня зашел на кухню, да так сильно его припекло, а под рукой только квашёнка оказалась (кастрюля для хлебной закваски). В нее-то Николай и опустошился.

Жена ругалась на него страшно, мало того, что кастрюлю испоганил, теперь ее только выкинуть, так еще и всю семью без хлеба на неделю оставил. Закваску для теста не так-то быстро сделать, а еще не каждая соседка свою закваску даст (дрожжей и в помине не было). Во-первых, жаден был Николай, а люди злопамятные, не всякий кому не единожды в этом доме отказывали пойдет на встречу, ну а во-вторых, боялись бабы сглаза, который можно через закваску сделать.

Но что уж тут поделаешь. Походила жена по соседям, закваску на тот раз все же выпросила. А Николай про дела вспомнил, хорошо ему стало, отпустило. Но не долго это продолжалось. Все в точности так же повторилось, не мог снова в туалет сходить, и на шестой день не смог, и на седьмой уже еле ноги переставлял от боли и муки. Пока снова на кухню не зашёл, да не сделал дела в новую квашёнку, и самое странное, что какую бы посуду не брал ничего не мог сделать, а только в квашёнку и получилось. На сей раз жена обессиленного Николая крепко поколотила всем, что под руку ей попалось.

- Совсем сдурел, старый хрыч, убирайся, чтобы глаза мои тебя не видели!

Тут уж Николай понял, что не просто так на него хворь напала и всё жене рассказал. Но к остякам идти не хотел, не того был характера Николай, чтобы с повинной, да с поклонами к «босякам безродным» ходить. Больше закваски для теста никто не дал, пришлось жене самой новую закваску делать, а ждать пока сготовится надо дней пять. Так и сбылось - хлеба не было, а без хлеба какая еда?

И снова все повторилось в точности, как и раньше. Испортил Николай и третью квашёнку. Жена его из дома выгнала, сказала, пока шаман с него хворь не снимет, чтобы дома не появлялся.

Пришлось Николаю идти с повинной. Но и тут жадность Николая взыграла. Распотрошил он мешок, да самые большие драгоценные камни и золотую руду в своем укромном месте оставил, а остальное решил отнести остякам. Только начал он на холмы взбираться, видит стоит шаман остяков, словно только его и дожидается. Подошёл к нему Николай, положил мешок к ногам шамана.

- Вот ваше добро, в мешке. Что ты со мной сделал, шаман? Давай избавляй меня от этой хвори.

- Это ты не у меня взял. Это дары злому богу. Пройдет твой недуг, когда все вернешь туда, откуда взял. Скоро мы уйдем, мало у тебя времени осталось.

Отправился Николай к стоянке остяков, к той огромной сосне. Закопал мешок под сосной и отправился домой, довольный. А когда вернулся понял, что от недуга не избавился. Пришлось Николаю вернуть и все остальное сокровище, да вовремя успел, на следующий день остяки ушли. А Николай с тех пор сильно изменился, говорят, что начал помогать соседям бескорыстно, хоть и ничего он больше никому не был должен. Видно совесть проснулась.

А про злого бога Стефан внучке рассказывал, очень остяки его боялись, но про Стефана и про злого бога остяков в следующий раз...

В комментариях к этому посту, я неосторожно пообещала рассказать пару жутковатых историй, которые рассказывала мне моя бабушка. Долго думала с чего начать и решила для начала рассказать ознакомительную историю про моего прапрадеда Стефана и его друзей-язычников. Конечно, это будет не жуткая история, но лично на мой взгляд интересная. И как вы понимаете я совершенно не могу ручаться за то, что эти истории на 100% правдивые, хотя не верить своей бабушке я тоже не могу.

***

Жил Стефан в деревне Комарово в верховьях реки Печоры (Республика Коми). К сожалению, этой деревни не стало еще до моего рождения, поэтому где она именно находилась знают только местные, да и то не все, сейчас на месте деревни уже давно густой лес. Сама деревня находилась у подножия Уральских гор, начинаются горы с огромных булыжников высотой в пятиэтажки, а то и выше, поросших лесом.

Бабушка рассказывала, что её дед был высоким и жилистым мужчиной, строгим, но добрым и очень он опекал свою старшую внучку Таню (то бишь мою бабушку). Она называла его «истинно верующим», что означало, что был он старовером. Направлений старообрядчества множество, из отличительных признаков было то, что крестились они только в старости, когда чувствовали, что жизнь подходит к концу, носили нитку на теле (на поясе), крестились двумя перстами и терпимо относились к другим верованиям и религиям, в том числе и к язычеству, считая, что «на все Божья воля». Если кто-то подскажет, на какое направление это похоже буду благодарна.

Стефан дружил с остяками, которые приходили с другой стороны гор вслед за оленями. По-другому она называла их манчами, насколько я поняла она имела в виду народ «манси», но буду называть их остяками, как и моя бабушка.

Остяки любили конину потреблять на их особые праздники, на лошадях никогда не ездили и считали коня чем-то вроде священного животного, как индусы корову. Стефан приводил им коней, поэтому остяки и принимали его радушно, тогда как других «цивилизованных» людей недолюбливали и сторонились. Но ничто не вечно и цивилизация насильно пришла и к ним. Больше нельзя было поклоняться духам и жить своей языческой жизнью, страна активно строила коммунизм и приносила просвещение всем, даже тем, кто его не хотел. Но это совсем другая история и не мне ее рассказывать. Надо сказать, что Стефана позже осудили на 2 года за то, что он общался и помогал остякам, но вернувшись в родную деревню занятия своего не бросил.

Однажды Стефан взял с собой к остякам свою внучку Таню, Таня в свои 15-17 лет уже работала на лесоповале и по тем временам считалась уже вполне взрослой девушкой (дело было еще до войны, в конце 30х годов). Наверное, вы спросите, почему так не точно указала возраст, а потому что точно я не знаю и бабушка, когда рассказывала уже забыла сколько ей на самом деле лет. Дело в том, что на работу брали с 14 лет и моя бабушка исправила год своего рождения в документах, что было в те времена не редкостью, а насколько исправила забыла.

Бабушка описывала остяков, как низкорослых, безбородых, с длинными волосами (и мужчины, и женщины) людей, в волосы вплетали всякие блестяшки – монетки, полудрагоценные и драгоценные камешки. Они очень быстро бегали и когда бежали их можно было услышать из-за звона, который создавали эти безделушки в волосах. Богатства у остяков были, в горах они находили драгоценные камни или золото, и на эти богатства находились охотники, но об этом позже.

Нравы у них был совершенно дикие. Таня с дедом пришли на стоянку остяков и дед оставил ее в землянке одной из семей, строго наказав ничего не трогать. Но в землянке стояла люлька с младенцем, а младенец жутко орал, потому что справил свои естественные надобности и его надо было перепеленать. То есть как перепеленать, поменять шкуру, на которой лежал совершенно голый ребенок. Таня была девушкой ответственной и старшей из детей, поэтому привыкла ухаживать за малышами. Ни капли не сомневаясь, ребенка помыла, найденной водой, запеленала, найденными там же тряпками, и даже люльку вычистила.

И каков же был ее ужас, когда пришла хозяйка землянки и начала дико кричать, перемежая слова на своем языке с русскими словами. Общий смысл был таков, что ребенок теперь «грязный», младенца не должны касаться чужие «грязные» руки и теперь его могут забрать злые духи (или вселиться в него). Остячка распеленала ребенка, вынесла его на улицу и выбросила голого в снег, крича, что он должен очиститься. Понятно Таня больше не стала вмешиваться в странные обычаи этого народа. Стефан отругал ее за то, что она его не послушала, объяснив, что он для них свой, а Таня чужая, то есть «грязная». Чтобы заслужить доверие и стать своей нужно постараться и пройти через ряд ритуалов, да и вообще не принято хозяйничать в чужом доме. А по поводу ребенка сказал, что не нужно беспокоиться. Обычно матери сразу после родов выкидывают младенцев на улицу, самые сильные выживали, а слабые племени не нужны.

Тане запретили появляться у остяков и нарушать запрет желания не было совсем, потому что месть остяков была жуткой и это будет продолжение этой истории...

P.S. Прошу простить за то, что вводный рассказ получился длинным, сократить пыталась, но не получилось.

P.P.S. Мне и сейчас очень интересно про какой именно народ рассказывала бабушка. Если посмотреть в википедию, то остяками называют группу народов (хантов, кетов, югов и селькупов) и манси в их число не входит. С другой стороны ханты и манси языковые родственники. Поэтому возможно речь все-таки шла о манси, но о манси живших на Урале и почти 100 лет назад, конечно же, сейчас ситуация совершенно иная.