Нундан Токкэби стал финалистом конкурса "Воины Поднебесной".💥Пусть это не победа, но для меня это значимое событие, ведь Токкэби мой первый законченный роман. Роман, который позволил мне не впасть в отчаянье в крайне непростой период жизни. Я вложила в него много сил, знаний и эмоций, поэтому знать, что он нашел отклик и вызвал интерес - всё равно, что для матери узнать, что ребёнок, пусть и не поступил на бюджет, но всё таки сумел стать студентом престижного университета 👌Мастерица метафор, фея иносказаний.
Уверенна, что однажды Токкэби сумеет отыскать своё место в мире. И пожалуй, вероятно, я из тех людей, кто первую работу будет любить больше всех остальных детищ. Благодарю организаторов, поздравляю победителей и финалистов ✨ это было восхитительное приключение 🧭🌍И конечно же ждём новых конкурсов в азиатской тематике, ибо это неиссякаемый источник вдохновения и идей 🎏
Многие моменты из древнегреческой мифологии до сведения широкого читателя не доводятся, потому что отличаются чрезмерной фривольностью. Или потому что в них много странного, что весьма трудно объяснить.
Вот, казалось бы, что мы знаем про богиню Геру, супругу Зевса и, так сказать, первую леди античного Олимпа? Ну помимо того, что она обладает бешено ревнивым характером?
Известно про нее следующее. Гера – покровительствует в первую очередь браку. Семейные ценности, ведение домашнего хозяйства, материнство – вот это вот все. То есть перед нами, если так можно выразиться, богиня-матрона. Серьезная и солидная. Разные там постельные утехи – это к Афродите, пожалуйста. Вечная невинность – к Артемиде…
Но не все так просто и однозначно.
Если внимательно изучать мифологические сюжеты, связанные с Герой, то можно наткнуться на следующую деталь – богиня ежегодно проходила процедуру возвращения себе девственности. Для этого она отправлялась в город Навплион, находящийся в Арголиде, и совершала омовение в источнике под названием Канатос. Информацию о таком обряде до нас донес античный писатель Павсаний
Воды Канатоса обладали чудодейственным свойством. Правда, не очень понятно, действовал он только на Геру или его услугами могли пользоваться и простые жительницы Навплиона. Проблема девичьей невинности так или иначе существовала во все времена, так что юные гречанки, поторопившиеся со вступлением во взрослую жизнь, такой источник наверняка оценили бы по достоинству.
Впрочем, есть еще один вопрос, которым стоит задаться. Зачем это было нужно самой Гере? Зачем матери семейства возвращаться в девическое состояние, как будто никакого многовекового брака за ее плечами не было? Тем более, что долго сохранять новообретенную девственность ей все равно не удавалось. Зевс, конечно, верность супруге не хранил, но и совсем пустым ее ложе не оставлял. Так что потребность в новом визите к Канатосу у Геры возникала регулярно.
Смысл таких действий теряется в тумане. Причем смысл как житейский, так и обрядовый. Ведь за невинность у древних греков была ответственна совсем другая богиня. В общем, сплошная загадка.
Вы когда-нибудь задумывались над тем, почему в мире так много похожих сказок? Нет, дело не только в бродячих сюжетах, которые кочевали из одного угла Евразии в другой. С этими-то все ясно. Но ведь какие-нибудь индейские племена в Амазонии или обитатели затерянных островов в Полинезии могут рассказывать своим детям удивительно похожие истории.
Да, антураж будет сильно различаться, местный колорит внесет разнообразие. Но если убрать все наносное, то основа практически совпадет. Налетело чудище, утащило брата-свата-жену в свои владения, так что иди добрый молодец вон в тот лесок-кустарник-пустыню-пещеру и возвращай пропажу. А еще там тебе встретится избушка-шалаш-хижина со странным шаманом-колдуном-зверем, который снабдит тебя волшебными предметами…
Продолжать в том же духе можно еще очень долго. Практически у всех народов мира есть такие истории, которые советский фольклорист Владимир Пропп обобщал в жанр волшебных сказок.
Откуда они взялись? Тот же самый Пропп в своей легендарной работе “Исторические корни волшебной сказки” дал исчерпывающее объяснение этому феномену.
Дело в том, что перед нами переосмысление обряда инициации. Обряд инициации – это посвящение мальчиков в мужчины, которое проводится путем весьма жестких испытаний. Можно даже сказать – жестоких.
Сам набор испытаний у разных народов варьировался, но смысл был один. Мальчиков, которые должны были стать будущими воинами и охотниками, ритуально убивали самым мучительным образом. Затем путем разных манипуляций их “воскрешали”, но уже в новом качестве. Пройдя через мир мертвых посвящаемый приобщался к магическим тайнам племени, получал благословение духов и их поддержку. Кстати, не все мальчики такое выдерживали – часть погибала совершенно реально.
Причины возникновения такого схожего ритуала у разных народов были одинаковыми. В первобытную эпоху охота была крайне сложным, тяжким и опасным занятием. Очень многое зависело не только от ловкости и силы охотников, но и от удачи. А это прямой путь к развитию охотничьей магии.
Позже, с появлением более совершенного оружия и наработкой огромного багажа тактических приемов, результат охоты стал более предсказуем. Роль инициации стала падать, а ее жестокость вызывала все больше протестов.
Так вот, сюжет волшебной сказки по сути очень схож с описанием инициации. Герой отправляется в загробный мир (да, волшебный лес и иные пространства, где путешествует герой – это именно загробный мир), где претерпевает страшные испытания. Иногда его даже убивают там, разрубая на части. Но он обязательно воскресает. В этом путешествие он обретает волшебные предметы и волшебных помощников. Словом, все, как и полагается в обряде инициации.
Есть только одна разница. В инициации все описанные мучения – это добро, так как они позволяют мальчику стать настоящим охотником. А вот в сказке – это зло. Похититель представляется в образе чудовища, которое непременно должно быть изничтожено. Приспешники похитителя и все неприятности, которые они устраивают персонажу, тоже зло.
Словом, сказка меняет все знаки с плюса на минус. Потому что она является древней формой протеста. Сказка возникала тогда, когда обряд уже не представлялся суровой необходимостью для выживания племени. Когда он становился просто неоправданной жестокостью. Сказка возмущалась этим обрядом и заставляла своих слушателей разделять это возмущение.
А потом первооснова совсем забылась, и остались просто волшебные истории, которые поколения за поколением передавались из уст в уста.
Сегодня снова огромный длиннопост и снова про Китай, и да, я, с одной стороны пожадничала, потому что так-то можно было, зацепив в одном из прошлых постов У-Вана, как правителя Западной Чжоу, больше этого периода (с ХI по VIII века) не касаться. С другой стороны, коснувшись, я вновь не сумела найти идеальное произведение на тему ранней Чжоу (так что, если кто-то знает, пишите в коммах). А ведь были там свои занятные истории! Придется мне их передавать в своём вольном пересказе. Вот и начну. Только сначала будут реальные истории, а по ходу дела и занимательные легенды. На этот раз реально стоит внимательно прочитать историческую часть, потому что она выходит не менее (а то и поболее) насыщенной, чем произведение, о котором я собираюсь рассказать, хотя и там приколов хватает.
(Посещение Му-ваном королевы-матери в Юцзи)
Итак. После битвы при Муэ и свержения последнего вана династии Шан, Ди Синя, о чём я рассказала в одном из прошлых постов, воцарилась династия Чжоу, которой судьбой было уготовано править (хотя бы формально) в регионе около 800 лет. Впрочем, правление самого У-вана было недолгим, с того самого 1046 по 1043-й годы. На смену ему пришёл сын, Чэн-ван (правил ок. 1042-1021гг. до н.э.), и тут началось…
Первые 7 лет царствования Чэн-вана государством в качестве регента управлял его дядя по отцу Чжоу-гун, при этом в непосредственном подчинении Чжоу-гуна находились все восточные территории империи, а за западными областями надзирал Шао-гун. И что-то «дядя», видимо, не доглядел за своими братьями, потому что какая-то муха их укусила, и они подняли восстание с тем, чтоб вернуть страну под управление династии Шан, и даже выставили своего кандидата по имени У Гэн. Да ещё потянули за собой в это «варварские» восточные племена.
Наверное, Чжоу-гун знатно от этого прифигел, но восстание подавил успешно и без всякой жалости, а потом устроил перераспределение наделов и уцелевших шанцев (они же иньцы) приказал расселить с исторической родины в другие регионы. Считается, что это насильственное переселение окончательно сокрушило национальное самосознание шанцев и подавило их волю к сопротивлению новой династии. Так или нет, неизвестно, но такого сорта восстаний больше не было. Во всяком случае Чэн-ван благополучно женился, предположительно на родственнице (возможно, дочери) того самого легендарного советника его отца Цзян Цзыя, а потом передал власть сыну – Кан-вану. Тут хочу заметить, что от системы престолонаследия, что бытовала в Шан, когда власть могла переходить от брата к брату, мало что осталось, и подобная передача власти больше не считалась обыкновением.
Кан-ван правил с 1020-й по 996-й годы до н.э. и оказался первым чжоуским правителем из Х-го века. Он продолжал раздавать наделы, но не забывал и забирать их, если что-то шло не так, сохраняя за собой пока ещё реальный контроль над князьями (гунами). Так число уделов, находящихся во владении представителей династии Чжоу (дом Цзи), сократилось примерно с 55 до 36, остальные были либо ликвидированы, либо реорганизованы. Помимо этого, он продолжал завоевательные походы и тем самым расширял границы государства.
Наследовал ему Чжао-ван (995-977-й до н.э.), по поводу правления которого я просто процитирую Сыма Цяня: «в управлении государством проявились слабости и изъяны». Хотя на самом деле он продолжал походы и даже построил новый родовой храм, Кан гун. Что, конечно, ему не помогло. Считается, что он погиб во время своего очередного похода на юг (ну, то есть как "погиб", ушёл и не вернулся, как говорится).
Его наследником и пятым ваном Чжоу стал Му-ван, правивший с 976 по 922-й годы до н.э. Вот на нём реально началось интересное. То есть исторически достоверная часть правления ничем таким особенным не отличалась – он тоже любил воевать, хотя не всегда делал это успешно (о чём ниже будет ещё сказано). Вот что реально странного о нём рассказывают, так это то, что он «посетил небеса, где вкусил плоды бессмертия», и после этого отправился на далёкий запад к самой Владычице Си-ван-му. На эту тему даже ещё в древности создали новеллу под названием «История о посещении небес Му-ваном» (Му Тяньцзы чуань; 穆天子傳). Случилось это приключение с Му-ваном будто бы на 17-м году его правления (т.е. около 960-го до н.э.). Увы, целиком я так и не сумела найти это произведение хоть на каком-либо языке, зато нашла цитаты из прочих источников, передающих суть:
«Му хотел следовать своему сердечному влечению и путешествовать повсюду. Весь мир должен был носить следы колес его повозки и следы копыт его коней (из «Цзо чжуань»); Затем царь был гостеприимно принят Сиванму. За столом из яшмы был дан банкет, на котором Сиванму спела царю песню. Царь ответил тем же. Стихи были элегические (из «Ле-Цзы»); «…царь Му получил благородных коней, Черного, Зеленоухого и пятнистую лисицу. Он повелел Цза Ту править ими и совершил разведывательное путешествие на запад. Там он посетил Сиванму, где ему так понравилось, что он забыл о возвращении» (Из комментариев Го Бо).
Короче, как-то так. Вообще от первоисточника «Му Тяньцзы чуань» вроде как сохранилось немногое (возможно, я поэтому не нашла), но это очень известное произведение как среди китаистов, так и в самом Китае. О нём пишут научные работы, а сама история накладывает отпечаток на творчество более поздних авторов. Так, например, это произведение упоминал и развил в своём цикле «Записки расхитителей гробниц» современный китайский писатель Сюй Лэй, с работами которого я ознакомилась в прошлом году в переводе А. Шацкой, пришла в восторг и теперь всем советую тоже почитать. Теме путешествия Му-вана на Запад там посвящен том, кажется, пятый, про загадочную страну Тамуто. Там такое было…)
При этом сказать наверняка, могло ли быть такое путешествие на самом деле (или хотя б что-то похожее), сказать однозначно не удается, хотя многие исследователи уверяют, что нет, и это не более, чем легенда. Но красивая ж однако легенда!
После Му-вана правил Гун-ван с 922 по 900-й примерно до н.э. О нём известно, что он стал править Чжоу в первый месяц весны, и что Сыма Цянь приводит единственный эпизод его правления, позаимствованный, кстати, из "Го юй". Историю эту я рассказываю ниже, поэтому останавливаться на ней подробно тут не буду. Наследником Гун-вана стал И-ван (правил ок. 899-892гг. до н.э.), но о нём мало что могли сказать, похоже, даже его современники. Самое яркое «воспоминание» - это солнечное затмение в первый год его правления, 21 апреля 899 года, но вряд ли ван приложил к этому руку)) И ещё, возможно, он был смещен своим дядей, ваном Сяо (891-886 до н.э.), ведь, как я и сказала, на тот момент переход власти не по прямой линии явлением был экстраординарным. Однако наследником его стал сын И-вана, так что, можно сказать, справедливость восстановилась.
Внучатого племянника тоже звали И-ваном (ок. 885-878 до н.э.) с точки зрения русского языка, но на самом деле в именах отца и сына «И» разной тональности. Так что китайцы их не путают) Наверное. Про то, как в годы его правления одного из недовольных маркизов сварили заживо в котле по его приказу, я рассказывать, конечно же, не буду…
Сменил на посту этого чела другой герой нашего сегодняшнего произведения – Ли-ван, правивший по факту с 877 по 841-й годы до н.э., но это такой анекдот, что о нём лучше прочитать самому, чем перессказывать. Отрывок о нём приведу ниже. Скажу только, что он дотиранствовался)) При этом легко ещё отделался и умер только около 828-го года до н.э. Тогда-то на трон и взошёл его сын – Сюань-ван.
Сюань-вана считают не только предпоследним правителем Западной Чжоу, но и последним действительно сильным правителем эпохи Чжоу вообще, поскольку потом ваны всё больше теряли реальную власть. Из интересного могу сказать о нем то, что во время восстания против Ли-вана его спас от расправы Чжао-гун, заменив собственным сыном (популярный, кстати, походу, сюжет в китайской культуре), ещё он гонял жунов, артачился и не хотел участвовать в ритуальной вспашке поля, ввёл новые налоги, пытался устроить перепись населения. В общем, очень активный правитель и вообще молодец-огурец, хотя современники не всегда по достоинству оценивали его идеи.
Но самое интересное о нём – это очередная легенда: Сюань-ван в 785 году безвинно казнил чиновника по имени Ду-бо, а через три года тот чудесным образом появился во время государевой охоты верхом на белом коне, в красном одеянии, и застрелил вана из лука.
После положенных ритуалов к власти пришёл его сын, Ю-ван. Вот тут-то всё и случилось. На второй год правления Ю-вана (780 г. до н. э.), когда на равнине Гуаньчжун произошло большое землетрясение, человек по имени Бо Ян Фу предсказал, что оно предвещает окончание династии Чжоу. На тему того, как такое могло случиться, есть очередная прикольная легенда, которую я тоже пыталась найти в обёртке хорошего художественного произведения, но увы. Поэтому расскажу сама.
Ю-ван был уже, по всей видимости, давно женат на знатной женщине из рода Шэнь, личное имя которой история не сберегла, и имел от неё сына, принца Бо Цзю, закономерно ставшего наследником, когда к нему в наложницы попала Бао Сы. Будто бы красавица необыкновенная, которая быстро вскружила голову правителю, подвинула его законную жену, а потом и вовсе родила вану сына по имени Бо Фу и убедила, что тот в наследники годится куда больше. Если прочитать одну занятную историю из сегодняшнего произведения, то становится ясно, что по тем временам это был лютейший зашквар, но Ю-ван на это пошёл. Правда точкой невозврата будто бы стало другое.
Бао Сы будто бы никогда не смеялась, и влюбленному до икоты Ю-вану никак не удавалось это исправить. Однажды то ль кто-то его надоумил, то ль сам он решил испробовать последнее средство, то ль вышло это случайно, но на сигнальной башне зажгли огни, сигнализирующие об опасности, дабы вассалы вана прибыли ему на помощь. Разумеется, призыв дошёл, и все военачальники при полном параде и с толпами людей прибыли в столицу (тогда ещё Фэнхао, тот самый город, что был упомянут в «Возведении в ранг божеств» как Фэн). Вот только там никаких врагов не оказалось, и воины метались по всему городу, чтобы понять, где неприятель, и что вообще стряслось. Наблюдавшая за этим с высоты в присутствии супруга, Бао Сы, наконец-то, вдоволь проржалась рассмеялась.
Ю-ван пришёл от этого в такой экстаз, что повторял опыт потом ещё и ещё раз. И так до тех пор, пока враги-цуаньжуны, подговоренные родичами его отвергнутой супруги Шэнь и другими неравнодушными, реально не напали на столицу. Только на этот раз дураков ехать, когда вновь зажглись огни, не нашлось, и цуаньжуны без труда взяли практически незащищенный Фэнхао, где убили и самого Ю-вана, и его сына Бо Фу, а Бао Сы увели в плен, где, вероятно, она стала чьей-нибудь наложницей. Сведений о ней, во всяком случае, больше не было.
После этого знать сделала новым правителем сына Ю-вана от королевы Шэнь, Бо Цзю, который принял тронное имя Пин-ван (ок. 770-720 до н.э.) и перенес столицу подальше на восток, в Лои, потому что история, случившаяся с его отцом, показала огромную уязвимость Фэнхао. С этого момента начиналась история уже Восточной Чжоу.
Интересно, что учёные-историки говорят, что, если даже легенда на чём-то основана, про сигнальные башни – точно гонево, потому что они впервые достоверно появились лишь 500 лет спустя, в эпоху династии Хань. А на деле всё было куда прозаичнее: отец подвинутой королевы Шэнь и так-то был оскорблен до глубины души, а тут ещё прошли слухи о том, что ван готовится напасть на его владения. Ну и дожидаться этого он не захотел. А дальше вы уже знаете.
О некоторых из этих замечательных людях можно прочитать в сегодняшнем произведении, пришедшем к нам из древности:
«Го Юй» («Речи царств»)
Время действия: Х-VIII века до н.э., период Западная Чжоу. Время правления ванов Му (976-922 до н.э.), Гун (922-900 до н.э.), Ли(877-841/828 до н.э.), Сюань (827-782 до н.э.) и Ю-вана (781-771 до н.э.)
Место действия: государство Чжоу (территория современного восточного и центрального Китая).
Интересное из истории создания:
По стилю изложения «Го Юй» напоминает историческую хронику вроде «Бамбуковых анналов» или «Исторических записок» («Ши-цзи», не путать с «Шицзин», «Книгой Песен») знаменитого китайского историка эпохи Западной Хань Сыма Цянь, и ещё это произведение сравнивают с «Чжаньго цэ», повествующем, как ясно из названия, о временах Сражающихся Царств. Однако на самом деле «Речи царств» – это именно что, по сути своей, художественно-литературный памятник (ораторского искусства, как пишет википедия, ага), и в основе его лежат вымышленные речи тех или иных реальных исторических лиц. Причем, по крайней мере, первые истории, повествующие о Западной Чжоу, построены по одной и той же схеме – «Ван хочет сделать что-то непозволительное => Советник его отговаривает, рассказывая нечто поучительное и предостерегая => Ван не слушает и делает по-своему => Наступает пи… закономерный дурной результат».
На мой взгляд, этот приём окончательно превращает как бы историческую хронику в чисто литературное произведение, хоть и с морализаторским посылом. Тем более что посылы и логические переходы там для современного читателя не всегда очевидны и предсказуемы, поэтому легкий эффект «вотэтоповорота» (точнее «вотэтораз»-а) там тоже присутствует.
Автором «Го Юй», как и «Цзо чжуань» («Комментарии Цзо»), называли иногда современника Конфуция по имени Цзо Цю-мин. Но исследователи полагают, что это маловероятно (или вообще не может быть). Само произведение создано по некоторым оценкам в IV-III-м веках до н.э. или несколько позже, а не в V-м. К слову, про «Цзо чжуань» я не зря заикнулась: данное произведение на 2/3 совпадает с «Го Юй», хотя там, как минимум, нет событий эпохи Западная Чжоу. Однако, если кто-то прям интересуется, рекомендовала бы читать одновременно и то, и другое и сравнивать. И сверху «Ши-цзин» присыпать, потому что там, по большей части, тоже про Чжоу, но другое.
«Го Юй» же состоит из 300 «речей» и охватывает период времени от Х до V-го веков до н.э., т.е. и Западную Чжоу, и Восточную Чжоу, вплоть до середины эпохи Воюющих царств. Но нас сегодня интересуют те, что касаются X-VIII-го веков до н.э. Попутно расскажу и другое интересное.
О чём:
Повествование начинается с истории о том, как Му-ван по не вполне очевидным причинам решил отправиться в карательный поход против цюаньжунов (предполагают, что было это ок. 953-го года до н.э.). Своими планами он поделился с окружением, и его советник, гун Моу-фу, не мог его не предостеречь, а потому принялся напоминать ему о делах и заповедях славных предков, прежде всего, о том, что прежние ваны оружием почём зря не бряцали, а применяли его лишь тогда, когда исчерпались все прочие средства. И это, мол, разумно, потому что иначе вассалы и враги привыкнут и перестанут бояться. По поводу цюаньжунов, если говорить кратко, он сказал, что те исправно делают то, что положено (т.е. присылают новых правителей представляться ко двору вана, чтобы выказать свои почтение и покорность, а заодно и познакомиться, при этом наверняка приносят и дары), и требовать от них дань, как этого хочет ван Му, заведомо гиблое дело. И получить ничего не удастся, и отношения будут испорчены. Му-ван не послушал и отправился в поход, из которого вернулся с грандиозным поражением, а вожди цюаньжунов обиделись и ко двору больше не приезжали.
Следующая история повествует уже о Гун-ване, который путешествовал по реке Цзин в сопровождении Кан-гуна, владыки владений Ми, которому в ходе этого путешествия подарили трёх красивых девушек из одного рода, которых он потом привёз домой. Там его мать, разузнав, что к чему, настоятельно посоветовала сыну подарить девиц вану всея Чжоу, но Кан-гун её не послушал… Что было дальше?.. Хотела было написать, что нетрудно догадаться, но поняла, что оно очевидно только, когда уже прочитал) Так что дальше рассказывать не буду. К тому же больше мне понравилась история про следующего вана, Ли. Её и процитирую:
Отрывок:
«…Ли-ван отличался жестокостью, поэтому жители владение хулили его. Шао-гун доложил [вану]: “Народ не в состоянии выносить [жестоких] приказов”. Ван рассердился, нашел шамана из владения Вэй и приказал ему следить за хулящими его. Затем, по докладу [шамана], он убивал их. Жители владения не смели больше разговаривать и, встречаясь на дорогах, только обменивались взглядами.
Ван обрадовался и сказал Шао-гуну: “Я смог прекратить хулу, никто не смеет разговаривать”. Шао-гун ответил: “Это вы создали вокруг них заграждения, но заткнуть народу рот более опасно, чем воздвигнуть плотины на реке. Когда огражденная река прорывает заграждение, всегда оказывается много пострадавших. Точно так же и с народом. Поэтому тот, кто регулирует течение рек, роет русла, чтобы дать воде сток, а тот, кто управляет народом, предоставляет ему свободу, чтобы он мог говорить. Именно поэтому Сын Неба, занимаясь государственными делами, велит всем: от правителей владений и высших сановников до чиновников трех рангов — подносить стихи, музыкантам — подносить песни, историографам — подносить книги, младшим музыкантам — предостерегать, слепым, лишенным зрачков, — петь стихи, [представленные правителями владений, высшими сановниками и чиновниками трех рангов], слепым, сохранившим зрачки, — декламировать [под музыкальный аккомпанемент предостережения младших музыкантов], ремесленникам — увещевать, простым людям — передавать разговоры, приближенным слугам — изо всех сил убеждать, родственникам — исправлять ошибки и проверять его поступки. [Таким образом], музыканты и историографы наставляют и вразумляют, почтенные старцы совершенствуют их поучения, после чего ван выбирает нужное и действует, благодаря чему дела идут, не нарушая ничьих интересов.
Рот у народа, как на земле горы и реки, которые производят богатства, как на возвышенностях и в низинах плодородные и орошаемые земли, которые дают одежду и пищу. [Точно так же] от слов, исходящих изо рта [вана], возникает понятие доброго и дурного. Осуществление доброго и принятие мер против дурного ведет к увеличению [у народа] богатства, одежды и пищи. То, что беспокоит его сердце, народ высказывает с помощью рта, а [ван] обобщает [высказанное] и действует, — так как же можно затыкать рты? Если заткнуть народу рот, долго ли это сможет продолжаться?”
Ван не послушал [совета], и население владения по-прежнему не смело разговаривать. Через три года ван был изгнан в Чжи…»
В общем, ничто, как говорится, не ново под луной. Так что, если кажется, что где-то мы это уже видели, то, скорее всего, не кажется, и удивляться не стоит. Там дальше тоже круто написано))
Что я об этом думаю, и почему стоит прочитать:
На самом деле это снова одно из специфических произведений, которое точно зайдет не всем. Я бы советовала его тем, кто любит исторические хроники и ну очень интересуется историей и культурой Китая. Остальным не могу обещать, что понравится, хотя истории там встречаются весьма занятные. Для себя, например, я нашла интересные в том числе бытовые зарисовки и лучше поняла, как было устроено государство и общество, если не прям тогда, то в позднюю Чжоу. К сожалению, эта эпоха, как и предыдущая, в литературе освещена очень плохо, поэтому для меня этот источник оказался ценной находкой. Ну и не только для меня, конечно)
В Торе, а позже и в Библии — в 17-й главе Первой книги Царств — рассказана легенда о том, как израильтяне во главе с царём Саулом противостояли войску филистимлян в долине Эла. Утром и вечером сорок дней кряду филистимлянин Голиаф вызывал на поединок любого израильтянина, чтобы без битвы двух армий определить сторону-победителя. Древнейшие рукописи — свитки Мёртвого моря, созданные в III веке до н.э.; текст Септуагинты, то есть греческого перевода Торы, и текст Первой книги Царств, датируемый I веком н.э., — описывают Голиафа как богатыря ростом больше двух метров, а в Масоретском тексте средневековой Торы он — трёхметровый великан. Саул, первый царь Израиля, тоже был на голову выше самого высокого израильского воина, но даже он не решался вступить в схватку с Голиафом... ...зато пятнадцатилетний пастух, который принёс еду своим братьям-воинам, услышал вражеский вызов и "сказал Давид Саулу: пусть никто не падает духом из‑за него; раб твой пойдёт и сразится с этим Филистимлянином". Саул предложил Давиду свой меч и доспехи, но они оказались слишком велики и тяжелы для юноши, к тому же пастух не умел обращаться с оружием профессионального воина. Его привычным оружием были палка и праща — ременная петля для метания камней. Давид сказал Голиафу: "Ты идёшь против меня с мечом и копьём и щитом, а я иду против тебя во имя Господа Саваофа" — и метнул камень в лоб гиганту. Тот рухнул, и Давид отрубил ему голову его же мечом. Филистимляне обратились в бегство. В Торе и в Библии эта история рассказана с подробностями, и у неё множество смыслов: от того, что настоящим царём может быть только помазанник Божий, а не тот, кто смог взять власть, — до того, что истинно верующий в Единого способен победить язычника, даже если силы несопоставимы и нет надежды на победу.
Скульптурное изображение Давида, которое создал из мрамора Джованни Лоренцо Бернини в 1623-1624 годах, украшает сейчас римскую галерею Боргезе. Авторы четырёх знаменитейших статуй библейского персонажа — Донателло, Верроккьо, Микеланджело и Бернини — по-разному представляли себе Давида и преследовали разные цели. Скульптура Бернини занимает не только пространство, на котором стоит: она словно электризует и пронизывает энергией расстояние до невидимого Голиафа. Активные пластические отношения с окружающим пространством — это и есть отличие нового стиля барокко от скульптуры двух предыдущих столетий. Давид у Бернини не самодостаточен, он связан и с соперником, и со зрителями. Скульптор показал мгновение перед тем, как Голиаф будет сражён камнем из пращи Давида. В динамичной композиции даже зрители чувствуют присутствие огромного и страшного, закованного в доспехи вражеского богатыря — там, куда смотрит герой. Давид предельно напряжён; жилистое тело скручено, как пружина; глаза сощурены, губы закушены... Джованни Бернини было двадцать четыре года, когда он ваял Давида, и лицо будущего царя Израиля — это автопортрет скульптора. Работа над статуей заняла всего семь месяцев.
На этот раз расскажу много, о сложном, но очень интересном. Однако для начала, как обычно, (пред)история, иначе без ста грамм будет точно не разобраться. А разбираться там и так есть, с чем.
В одном из прошлых постов я рассказывала о ване древнего государства Шан – У-Дине, его побочной жене Фу Хао, а ещё о его наследниках – сыне Цзу Гэне и брате Цзу Цзя, которые правили в совокупности примерно с 1192 (или 1191) по 1177-й годы до н.э. Потом правили ещё несколько ванов – Линь Синь, Кан Дин (или Гэн Дин), его сын Ву И (У И).
Ван Ди Синь (он же Чжоу Синь), последний правитель династии Шан
На Ву-И (мне придется использовать этот вариант передачи имени, а то как-то странно смотрится этот взрыв радости - У-И) хочется остановиться чуток подробнее. Он правил примерно с 1147 по 1112-й годы до н.э., и во времена его правления вождь племени Чжоу напал на владения других племен и присоединил их территории к своим. Причем победа над Ицюй ему досталась благодаря тому, что после поражения и впоследствии смерти правителя этой местности, его сыновья устроили междуусобную войну за власть. Проигравшими в итоге оказались оба. На 34-м году правления Ву И правитель Чжоу Цзи приехал в столицу для поклонения и был одарен 30 кусками нефрита и 10 лошадьми. Сам Ву-И тоже был не промах, например, напал на племя гуйжун и захватил 20 их вождей. А вскоре после этого на охоте погиб от удара молнии. Вот так раз.
Неблагодарные потомки связывали это с тем, что правитель стал себя аморально и неадекватно вести. Например, согласно «Записям великого историка», по его приказу создали из дерева статую (偶) «Бога Небес», и правитель играл в любо с этой статуей и, если «Бог Неба» "проигрывал" игру (что, надо думать, случалось нередко), ван Ву И всячески унижал его. А ещё он наполнил кожаный мешок кровью и подвесил его высоко в воздухе, а потом расстрелял его из лука, называя это «стрельбой в рай». Вот такой вот озорник был. В сегодняшнем произведении, насколько помню, эта история упоминается. И неспроста.
Наследовал Ву И Вэнь Дин, правивший с 1112 по 1102 (или даже 1101), при котором столица была перенесена из Моу (куда её, видимо перевёз его предшественник) обратно в Инь. А ещё в годы его правления правитель племени Чжоу снова начал захватывать плохо лежавшие земли с их обитателями. Да в какой-то момент так успешно, что правитель Шан плотно им занялся, отправил в ссылку и заточение, да и уморил нафиг голодом. А то что-то тот подозрительно разошёлся, и вообще эти Чжоу распоясались и стали что-то слишком крутыми. Как чуял, во что это выльется.
Наследником его, правившим примерно с 1102 по 1077-й годы до н.э., стал ван Ди И. У него было три сына, но власть досталась младшему, Шоу Синю, который в историю вошёл как Ди Синь (или по посмертному имени Чжоу Синь, но "короля Чжоу" нельзя путать с династией Чжоу и её представителями). Начал вроде как за здравие, а закончил за упокой, и прославился не своими мудрыми решениями, а безумствами, излишествами, развратом, пытками и казнями. А ещё тем, что вошёл в историю как последний правитель династии Шан)) Как это всё так вышло, рассказывается, в частности, в произведении, о котором расскажу сегодня:
«Возведение в ранг божеств» писателя по имени Сюй Чжунлинь
Время действия: ХI век до н.э., около 1080-1046-го до н.э. Время правления вана Ди И, затем Чжоу (Ди) Синя, а после У-вана, основателя государства династии Чжоу.
Место действия: государство Шан, а затем государство (Западное) Чжоу.
Интересное из истории создания:
Автором этого классического романа в жанре шэнмо (о богах и демонах) был предположительно Сюй Чжунлинь (ок. 1567-1619), писатель, живший на закате империи Мин. Родился он в префектуре Иньтянь (современный Нанкин). Есть сведения, что знаменитый роман он написал, чтобы накопить средства для приданого своей дочери, и что книга в окончательном издании вышла в 1605-м году, хотя написана могла быть и раньше.
Ещё вторым автором значится иногда некий Лу Сисин. Это персонаж вообще полумифический, который жил примерно в период с 1520 по 1606, якобы обладал высоким мастерством в знании литературного языка, усердно учился каллиграфии и живописи, в юности девять раз провалился на экзаменах провинциального уровня, а потом плюнул на всё, оставил конфуцианство и стал Даосом. Да, вот так, с большой буквы. Потому что ему приписывают то, что он так в этом деле продвинулся, что стал бессмертным, и, когда он ушёл жить отшельником в горы, то больше его никто не видел не потому, что он умер, а как раз наоборот.
Существовал ли этот чел? Кем был в действительности? Насколько он причастен к созданию «Возвышения в ранг божеств» на самом деле? Понятия не имею. Но созданию такого загадочного и странноватого романа обязательно должна была предшествовать какая-то загадочная и странноватая история создания. Вот я её и рассказала. На самом деле даже, если Лу Сисин тут и не при чем, то о Сюй Чжунлине тоже больше нифига неизвестно, что уже выглядит необычно. Потому что его произведение, хоть и не было занесено в список четырех классических романов и даже не стало пятым, всё же пользовалась огромной популярностью и сейчас признается настоящим сокровищем китайской нации. Оригинал этой книги, «Fengshen Yanyi (封神演義)», хранится в Японской библиотеке Большого секретариата и напечатан Шу Цзайяном. Второй раздел романа озаглавлен словами «отредактирован Сюй Чжунлином, Старым отшельником с горы Чжун». Вероятно, это источник его возможного псевдонима «Чжуншань Исоу» (鍾文逸叟), что буквально означает «беззаботный старик, живущий на горе Чжун».
По этому роману в целом или по отдельным его частям было снято множество фильмов (в т.ч. мультфильмов) и сериалов. И их продолжают снимать и поныне. Некоторые на мой вкус несмотрибельны из-за дешевого антуража, но примерно сохраняют канву повествования, другие смотрибельны в плане картинки, но повествование искажают. Впрочем, я видела не всё. А хотелось бы увидеть хорошую экранизацию, потому что роман улётный.
Он состоит из 100 относительно небольших глав, которые повествуют о постепенном развале и без того уже не слишком крепкого государства Шан, начиная от события, после которого Ди-И обошёл старших сыновей и решил назначить наследником младшего, и заканчивая воцарением У-Вана. По ходу дела рассказываются истории героев, а иногда и божеств, которые стали участниками борьбы между сторонниками династий Шан и Чжоу, приняв ту или иную сторону.
Что этот роман делает в моей подборке? Ну-у…Я бы не назвала это 100%-м фэнтези. Потому что роман основан на фольклорных и письменных источниках, существовавших со времен эпохи Хань. И, хотя там много мифологических и мистических элементов, и вообще всякого «вопиющего колдовства»)), он в целом передает реальные исторические события той эпохи, следуя «официальной версии» победителей, которые объявили, что, мол, Чжоу Синь из Шан такие непотребства творил, что потерял «Мандат Небес», и свергнуть его не грешно, а даже наоборот. Вот так и возникли истоки этой истории.
О чём:
Начинается всё с того, что как-то раз ван Ди И в компании своего младшего сына и большого количества придворных, военачальников и прочих неравнодушных из монаршей свиты прогуливались по дворцовому саду, любуюсь цветущими пионами. Приличный китайский сад не может обойтись без беседок и павильонов, и в одном из таких павильонов (а точнее в Павильоне Летящих Облаков) и отдыхал шанский ван, когда вдруг строение это начало обрушаться. Тут бы и пришёл правителю каюк, если бы его сынок не оказался таким сильным и проворным. Потому что именно он удержал падающую на его родителя балку, чем и спас его. После этого советники вана, Шан Жун и Мэй Бо, посоветовали ему, углядев в этом знак, назначить наследником именно младшего сына, тогда ещё звавшегося принцем Шоу. Его отец с доводом согласился, и вскоре его младший сын официально стал не просто принцем, а наследным принцем, а через n лет, когда ван почил, занял его место под именем Ди Синя.
Поначалу всё было здорово и великолепно. Советниками и прочими приближенными были назначены мудрые и честные мужи, например, наставник самого Ди Синя Вэнь Чжун и Хуан Фэйху, чья младшая сестра стала побочной женой (или наложницей) Ди Синя. И всё шло спокойно своим чередом. Разве что новый правитель опять перенес столицу, на этот раз из Инь в город Чжаогэ, что переводится как «Утренняя Песнь». Однако спустя шесть-семь лет всё как-то перестало быть здорово, а потом и вовсе случилось странное.
На седьмом году правления, в третий месяц года, пришёл к Ди Синю (он же ван Чжоу) его советник, тот самый Шан Жун, что служил ещё его отцу, и сказал, мол, скоро у великой богини Нюй-Ва день рождения, надо бы поздравить и почтить богиню как положено, ведь *длинное перечисление её подвигов во имя человечества и династии*. Ван то ли устал слушать, то ли реально признал, что богиня заслужила хороших подношений, поэтому со всем согласился и в назначенный день отправился с пышной свитой в храм Нюй-Ва.
Там он поначалу пялился на великолепие храма, а потом налетел сильный ветер, распахнул занавес, и ван увидал изображение богини, да так впечатлился и воспылал страстью, что поехал кукухой и в порыве своих искренних чувств совершил святотатство – нафигачил прямо на стене возле изображения богини хвалебное оду в её честь стихотворение, завершающееся его мужицкими мечтами о прекрасной даме, чем поверг в шок всех вокруг. Советник ему сказал, что это ай-я-яй, тут вообще-то храм, и это богиня, а он ей вот такое, да ещё прямо на стене, и посоветовал всё это великолепие быстренько стереть, на что монарх ответил, что он ничего такого не сделал, ему даже должны быть благодарны все, и вообще ротзакройтыктоаяцарь.
Естественно, ничего хорошего из этого не вышло, потому что вскоре явилась радостная богиня, увидела эту нетленку на стене и, разумеется, пришла в ярость, обещая, что теперь династии Шан наступит 3,143дец. Чтобы контролировать и ускорить это дело, она призвала всяких духов, в основном, очень недобрых, и выбрала трех из них – тысячелетнюю хули-цзин, духа девятиглавого феникса и духа нефритовой лютни. Все женского пола, и неслучайно. Ибо поручение было простым и надежным как швейцарские часы – превратиться в красавиц, войти во дворец, завладеть остатками разума шанского вана и помочь ему доломать в его государстве то, что ещё не сломано. Сделать это оказалось проще, чем можно было подумать, потому что ван и рад помочь (хотя ещё не знал об этом).
Ди Синь пожаловался двум своим придворным-жополизам на свои душевные страдания, а те не придумали ничё лучше, кроме как предложить ему собрать сотню красоток со всей страны, мол, среди них наверняка сыщется красавица не хуже Нюй-Ва. Заявление не менее святотатственное, чем выходка их повелителя, но ему понравилось.
В конце концов, выбор пал на Су Дацзи, дочь Су Ху, генерала Шан и по совместительству маркиза(хоу) Цзичжоу, который и без того был недоволен уже правлением Ди Синя, потому что, когда он приезжал в столицу, с него вечно некоторые приближенные правителя трясли взятки и «подарки». А после настойчивой просьбы отдать в наложницы вану дочь он вообще высказал всё, что накипело, свалил в свой город и…понял, что теперь будет мясо.
В прогнозе он не ошибся, и вскоре оскорбленный ван прислал своего генерала Чун Хоуху. Хотя владения Су Ху не превратили в пепелище, но потрепать успели, и старый друг (и по совместительству брат Чун Хоуху), Чун Хэйху поспособствовал тому, что маркиз в обмен на то, что ван простит его и не тронет ни его власть, ни владения, согласился отправить дочь во дворец. Правда, девушка до дворца не добралась. На одной из остановок ночью она погибла, потому что её телом завладел дух тысячелетней лисы-оборотня, которую вместо неё и доставили вану ничего не подозревающие отец с провожатыми. И очень скоро девица-оборотень настолько охмурила правителя, что кукушка у него отлетела с концами. Вот тут-то и наступило начало конца.
Потому что поначалу лже-Дацзи ещё как-то пыталась маскировать свои действия (например, с её подачи была оговорена и умерла в ходе пыток королева Цзян, которую обвинили в заказухе убийства её собственного мужа), а потом, заняв место королевы, пошла в разнос и уже открыто просила то служанок кинуть в змеиную яму, то огромный дворец построить, то бассейн вином заполнить. И это я ещё молчу о том, что каждый, кто смел на неё наехать или просто что-то высказывал правителю, тоже плохо заканчивал. Причем лже-Дацзи обычные казни не любила, а любила пофантазировать, чтоб свежо-оригинально было, с огоньком (иногда буквально).
Вот таким макаром Ди Синь и лишился за годы такого своего любовного союза большей части преданных союзников. Одних убил, других настроил против себя, подтолкнув к восстанию. Особенно неудачным было решение заточить в темницу Ю-Ли Чжоу Цзы-Чана (будущего Вэнь-вана). Потому что сам-то он придерживался очень строгих принципов по части лояльности сюзерену, а вот его сын, особенно после убийства старшего брата, уехавшего просить за отца, нет. И, когда Вэнь-ван почил, именно вокруг его сына, Цзы Фа, сплотились противники тирана. Для кого-то спойлер, для кого-то нет: в будущем Цзы-Фа стал известен под именем У-Ван. Дальше рассказывать не буду, потому что пост не резиновый. Хотя хочется.
Отрывок:
Снова не сразу выбрала отрывок, но меня настолько впечатлил этот авторский саспенс, что я решила остановиться на нём) Перевод снова мой. Английский текст не привожу, потому что я е тронусь умом, пока буду перебивать ещё и его.
«…Носители флагов и знамён возглавляли кортеж, и Су Ху ехал верхом за повозкой своей дочери, чтобы помочь ей и защитить в случае непредвиденных обстоятельств. Прошло много дней, прежде чем, путешествуя через реки и горы, они добрались до Энчжоу. По прибытии на почтовую станцию Су Ху встретил её начальника и велел приготовить комнату для его дочери.
«Я должен сказать тебе правду, господин! – ответил начальник. – Около трёх лет тому назад тут объявился злой дух. И с тех пор ни один знатный гость, странствующий по этим местам, не остановился здесь. Для вашей же собственной безопасности я советую вам остановиться на постоялом дворе, что стоит на территории военного лагеря».
«Ты в самом деле думаешь, что королевский родственник испугается какого-то духа? – ответил Су Ху. – Мы никуда больше не поедем. Немедленно приберись и приготовь нам место для ночлега».
Как только в спальнях убрались, Су Ху разместил Дацзи вместе с пятьюдесятью служанками в комнатах заднего коридора. Кроме того, сама станция была окружена тремя тысячами солдат, а двери надёжно защищали пятьсот командиров.
Сидя в зале при свете свечей, Су Ху пребывал в глубокой задумчивости.
«Хотя начальник станции предупредил меня о злом духе, я в это не верю, мы же находимся почти в самом центре оживленного рынка, где люди то и дело приходят и уходят, – сказал он себе. – Тем не менее я должен быть бдительнее, чтобы здесь не случилось какой-нибудь неожиданности».
Подумав так, он сначала положил посох с леопардовым хвостом рядом со своим столом, а потом взял книгу о военной стратегии. Когда в городе пробили первую стражу*, Су Ху всё ещё не мог успокоиться. Со своим железным посохом в руке он тихо направился в задний коридор, где разместилась его дочь. Когда он убедился, что Дацзи и её служанки крепко спят, он вернулся в передний коридор и снова взялся за чтение книги о военной стратегии.
Вскоре пробили вторую стражу, а потом и третью. Внезапно налетел сильный вихрь, необыкновенный холод проник в плоть и кости, и свечи стали гаснуть и вспыхивать вновь. Казалось, будто дикий зверь проник в комнату и готовился кого-то утащить прочь.
От этого бешеного ветра Су Ху весь покрылся гусиной кожей. Пока он ломал над этим голову, вдруг раздался возглас: «Призрак! Это призрак!». Су Ху схватил железный** посох и светильник, и кинулся в задний коридор. Светильник, однако, погас раньше, чем он успел дойти туда. В темноте он ничего не сумел сделать, и потому быстро вернулся в свою комнату и немедленно потребовал принести другой светильник.
Когда он во второй раз помчался в задний коридор, то увидел служанку, которая в ужасе пыталась убежать. Войдя в комнату Дацзи, Су Ху отодвинул полог на кровати.
«Как ты, дитя моё? Ты не видела, чтоб какой-нибудь призрак приходил?» – спросил он.
«Я спала, когда раздались крики, но, когда подняла голову и огляделась, то увидела только тебя, входящего сюда со светильником в руке. Призраков никаких я не видела».
«Хвала Небу и земле, что ты не перепугалась. Отдыхай спокойно, дитя моё».
Пожелав доброй ночи, Су Ху вернулся удалился в свою комнату и оставался настороже всю оставшуюся ночь, не осмеливаясь заснуть хоть на мгновение. Чего Су Ху не знал, так это того, что женщина, с которой он говорил, была тысячелетней лисицей-оборотнем. За то время, что ему потребовалось, чтобы вернуться в свою комнату за вторым светильником, дух-лисица высосала душу Дацзи, а сама заняла её тело с тем, чтобы соблазнить вана Чжоу и привести к краху династию Шан, как и приказала богиня Нюй-Ва…»
*Традиционно китайское время делится на т.н. стражи – отрезки времени по два часа;
** В английском тексте используется слово iron, что может переводиться и как железный, и как кованый, и как покрытый железом. Вообще в это время в регионе преобладали изделия из бронзы, но примерно в XI-м веке до н.э. как раз железо покупали у соседних племен, поэтому теоретически возможно, что посох в самом деле был железный или покрыт железом, т.к. Су Ху был человеком знатным и состоятельным.
Что я об этом думаю, и почему стоит прочитать:
К моему великому сожалению, я так и не обнаружила ни одного перевода этого офигенного романа на русский язык. Более того, я нашла упоминания о том, что он вообще был только дважды переведен на английский, и один раз на голландский язык. Вопиющая несправедливость, на мой взгляд. После долгих поисков я, к великой своей радости, нашла текст на английском. Но радость моя была недолгой, потому что, походу, то оказался сокращенный вариант, да ещё с откровенно дерьмовым переводом.
У вас бывало когда-нибудь такое, что вы настолько хотите прочитать книгу, что готовы её читать даже в дрянном переводе? Или даже вообще без перевода? Вот на этот раз это был мой случай. Я приглядела этот роман ещё несколько месяцев назад и мечтала прочитать. И что хочу сказать… Меня не остановил даже этот хреновый перевод)
Я первые 25 глав прочитала взахлёб за один день (ну, как «день», вечер и часть ночи). А потом мне посчастливилось найти-таки нормальный перевод – Гу Чжичжуна (Gu Zhizhong). Скажем так, в нём тоже встречаются сомнительные решения (вроде дословного перевода некоторых имён), но чего-то более ужасного я не увидела (никаких вам Morning Song вместо Zhaoge и всего остального, от чего мой мозг болел, а глаза кровоточили). Зато увидела диалоги и потрясающие описания. Один только эпизод в храме с изображением Нюй-Ва, помутившим рассудок Чжоу Синя чего стоит. А было там немало потрясающего и помимо этого – и мощнецкие баталии, и гнетущие мистические эпизоды, и лёгкая клубничка, и драма, и мама-ама криминал в историческом антураже. Короче, местами «Махабхарата» и «Игра престолов» с завистью поглядывали на это чтиво. Я достала, наверное, своего друга, пока кидала ему самые сочные цитаты))
Кстати, название этого произведения не так-то просто перевести. Я только в ходе прочтения поняла, почему оно так называется: многие из погибших героев были включены в своего рода «список обожествления» и позже стали божествами, то есть действительно возвысились до ранга богов, хотя и по разным причинам. Добродетели ими двигали разные, но это всё-таки были добродетели.
Так сторонники династии Шан руководствовались принципом лояльности и почтения к старшим, считая, что какой бы ни был правитель, вы с ним всё-таки связаны клятвой верности, и за ним стоят его славные предки, заслуживающие почёта и уважения. Не зря Хуан Фэйху поначалу, даже после трагической гибели его жены и сестры по вине тирана, сказал, что смерть одной женщины (или даже двух) не перевешивает службы семи поколений его предков династии Шан. В восстание он, по сути, был вовлечен против своей воли своими сторонниками, убедившими его сначала защищаться, а потом бежать. Меня прям тронула его история.
А на другой стороне оказались те, кого всё это справедливо возмущало и, в конце концов, допекло, потому что страдали не только люди, в том числе выдающиеся, но и отношения с богами и духами предков, потому что как эти отношения могут быть нормальными, если попраны законы, мораль, нравственность и вообще все незыблемые для их общества ценности? Короче, действовали из соображений справедливости, гуманизма и своих религиозных чувств. Ну, как всё это тогда могли понимать, разумеется.
По мнению богов хороши были и первые, и вторые, но по-разному. А вот три духа, посланные Нюй-Ва ради мести, обломались и в «список» включены не были, потому что заигрались.
Хочется добавить ещё очень многое, но всё же на этом подвожу итоги. Главных минусов два – книги нет на русском (но, если вы хорошо или неплохо хотя б владеете английским, то надо искать перевод китайцев, который я выше упомянула, и читать-читать-читать, заодно прокачаете навык), и она на самом деле больше расскажет об эпохе автора, нежели, собственно, о поздней Шан и ранней Чжоу.
Хотя с учётом её мифологических и культурных составляющих, кое-что можно понять и о той эпохе. Например, о том, во что верили, на что опирались при принятии решений, даже отчасти о роли женщин в обществе и семье. К слову, в романе женщины имели полную свободу передвижений, и наравне с мужчинами становились даосами, брали учеников и участвовали в сражениях. Некоторые исследователи считают, что с упадком Шан общественный статус женщин упал, и их влияние на политическую и культурную жизнь в эпоху Чжоу постепенно снижалось, закономерной стала и потеря многих прав. Короче, лично я, несмотря на трудности, осталась в восторге и однозначно советую читать. А, если кто-то всё-таки найдет на русском, то боги приказали делиться.
Тем, кто хочет что-то об этом периоде гарантированно почитать на русском, могу посоветовать рассказ Лу Синя «За папоротником» о двух стариках, возмущенных восстанием У-Вана и свержением династии Шан. Если кто-то заинтересуется, могу о нём дополнительно сделать пост. Сам Лу Синь, кстати, «Возведение в ранг божеств» будто бы критиковал за «нехватку реализма», но я считаю, что слушать его не стоит. Тем более что чья бы корова мычала.
У-Ван, первый ван Западной Чжоу, из альбома знаменитых людей 1900 года
Список прошлых постов будет пересобран через два поста, а пока он тоже длинный:
Обычно я фэнтези читаю, но тут вдруг начала про шоу-бизнес. Большинство новелл про звезд включают в себя перерождение или попаданство, а иногда и игровую систему, так что они тоже в некотором роде фэнтези и фантастика)
Как я стала женой злодея после перерождения - тут попаданка с системой, которая может переписываться в чате с попаданцами в сверхъестественных существ - Сатаной, королем зомби, Святой матерью (которая на самом деле мужик, но ее заставили роль играть)))) ГГ не повезло оказаться матерью троих детей и женой президента, которые в будущем окажутся злодеями в отоме-игре. К сожалению, тут фэнтезийная составляющая просто для декора, по сюжету она никак не используется, скорее чисто ради шуток.
Начало новеллы мне понравилось, но вот конец автор запорол((( Я вообще заметила, что это часто у китайцев встречается. Такое ощущение, что они пытаются побольше глав написать, поэтому и строчат всякую дичь, рандомно выбирая самые избитые штампы. Первые 100 глав читать можно, а потом бросайте, там уже ничего интересного не будет.
Вот например, у героини от рака умирает свекровь, с которой она только-только отношения наладила. И вместо того, чтобы попросить у персонажей в чате зомби-пилюлю или святую воду, которая мертвых воскрешает, гг нихрена не делает.
Моё королевство в шоу-бизнесе!
Вот эта новелла мне больше всего понравилась. Героиня ведет себя адекватно, не тупит, по мере сил старается помочь своему кумиру, хотя тот и упирается, потому что переродился, и ничего хорошего ему шоу-бизнес в прошлой жизни не принес.
Богатый бывший муж плачет и умоляет о повторном браке
Написано здорово, затягивает, но автор - мастер выдавливать слезы из читателей. Ну или это у меня такое настроение плохое было, что аж 10 раз за первые 30 глав всплакнула.
В Китайских новеллах часто фигурируют какие-нибудь животные: коты. собаки, хомяки, кролики. Герои или попадают в них, или могут превращаться в зверя. Но с большим отрывом лидируют коты (ну или я просто предвзята и читала новеллы в основном про них).
Как-то раз мне попалась новелла с быстрой трансмиграцией, где герою надо было выполнять задания системы, чтобы вернуться домой к своему коту. И в каждой арке тоже было что-то, связанное с кошачьими - то планета кошколюдей, то котооборотни :)
Еще в одной новелле ученик попаданца в заклинателя оказался полудемоном, в котором текла кровь Тао Тэ, и мог превращаться в котенка, а когда подрос, то и во взрослого демонического зверя.
На картинке Тао Тэ не особо симпатичный, и на кота не похож, но авторское видение творит чудеса :)
И еще была интересная новелла про пробуждение мифических зверей, которые скоро должны начать конец света, и попаданца, который пытался их остановить. Там тоже некоторые люди могли в кошачьих превращаться.
Вот начиталась я всего этого, и собрала своего персонажа для "Безмятежного лотоса". Сяо Юн (маленькое облако) - в детстве выглядел, как маленький белый котенок, поэтому гг не узнал в нем демона и подобрал.
А на самом деле котик оказался бездонным демоном Тао Тэ, и гг пришлось все данжи в поисках добычи обойти, чтобы его прокормить)))) А потом еще и сестра Сяо Юна пришла погостить.
Тао Тэ могут расти бесконечно, поэтому скоро котик стал очень большим) Хорошо, что он мог менять размеры, а то другие заклинатели точно что-то заподозрили бы.
А вот он в демонической форме, как его нейросеть увидела: