День рождения Ленина
Я публикую этот пост как декларацию личной позиции в отношении человека и делу, которому он посвятил свою жизнь.
Ленин будет жить вечно, как вечно будет жить его дело.
Ах да. И отвечу сразу тем трубадурам, кто сейчас начнет рассказывать охуительные эпосы про "если бы":
и оригинал статьи:
https://www.fondsk.ru/news/2017/11/07/1917-2017-esli-by-ne-b...
"100 лет СССР". Эскиз платка
Мы добросовестно просрали в 2017 году, столетний юбилей Великой Октябрьской социалистической революции(запрещённая на территории РФ), просрали в 2018 году и двухсотлетие со дня рождения Карла Маркса(запрещённый на территории РФ), просрали также в 2020 году двухсотлетие со дня рождения Фридриха Энгельса(запрещённый на территории РФ), в том же 2020 году, просрали сто пятьдесят лет дедушке Ленина(запрещённый на территории РФ). Как бы теперь не просрать в 2022 году, столетие с момента образования Союза Советских Социалистических Республик(запрещённый на территории РФ)....
Под грядущий юбилей сделал эскиз печатного платка...
Бумага, тушь, фломастеры, изограф. 600х600 мм. 2018 год.
Товарищи, крутите барабан еще раз!
Городской парк Красногорска.
Воспоминание об одном юбилее Ильича
Съезд приближался к концу (было 5 апреля 1920 года). Ленин высказал глубочайшую уверенность, что 600 тысяч коммунистов, опираясь на весь советский народ во главе с рабочим классом, сумеют решить победоносно хозяйственные задачи, как они до того решали задачи военные: под горячие аплодисменты делегатов и гостей он закончил свое краткое заключительное слово.
Не успел председательствовавший на заседании Г.И. Петровский объявить о закрытии съезда, как на трибуну стали подниматься делегаты съезда и, отмечая, что наступает пятидесятилетие со дня рождения В.И. Ленина, произносили взволнованные речи, полные любви и благодарности великому вождю и учителю…
Ленин сначала насторожился, а затем стал слушать ораторов с явным нетерпением. Весь его облик выражал глубокое недовольство. Он вышел из-за стола президиума, быстрыми шагами покинул президиум и через секретарскую направился на третий этаж к себе.
А выступления продолжались одно за другим. Поступают от Ленина коротенькие протестующие записки. Вдруг в углу зазвенел телефон. Я подошел и снял трубку.
— Очень прошу к телефону председательствующего, — сказал Владимир Ильич с явным волнением в голосе.
Смущенный, я позвал Григория Ивановича. Через несколько секунд к столу президиума вернулся расстроенный Петровский и при стихшем зале сообщил, что Владимир Ильич устроил ему "нагоняй", что он решительно настаивает на "гильотинировании" этого "безобразия", на прекращении этого "хвалебного словесного потока".
Но "безобразие" это, естественно, продолжалось. Выступают М.И. Калинин, Е.М. Ярославский, Ф.Я. Кон и многие другие. Никто на этот раз не хочет подчиняться требованиям Ленина. Восторженные речи льются от всего сердца, со всех сторон несутся здравицы Владимиру Ильичу.
В заключение IX съезд выносит постановление, которое не было записано, об издании Полного собрания сочинений В.И. Ленина.
Скромность Владимира Ильича, его неизменное стремление не быть на виду, его прямая ненависть к малейшим попыткам "культа" его личности воспитывают наши кадры в лучших, непреходящих традициях большевизма.
Со всей силой сказалась эта черта Владимира Ильича через некоторое время, когда попытка чествовать его была повторена Московским комитетом партии. Там я присутствовал в качестве гостя.
В то время в стране не было издано не только хотя бы самой краткой биографии, но даже небольшой листовки о жизни и деятельности В.И. Ленина. И поэтому для многих товарищей, даже из московского партийного актива, было неожиданностью, что 22 апреля Владимиру Ильичу исполняется 50 лет.
Руководство МК решило устроить в тесной партийной среде вечер, посвященный пятидесятилетию В.И. Ленина. Чествование В.И. Ленина — "коммунистический вечер", как его тогда назвали, — состоялось 23 апреля в зале МК на Большой Дмитровке (теперь Пушкинская улица, в этом здании сейчас находится Прокуратура СССР).
Собравшиеся недоумевали, где Ленин, почему его нет при открытии собрания. А дело было так. О вечере секретарь МК А.Ф. Мясников сообщил Владимиру Ильичу только тогда, когда вечер уже начался. Владимир Ильич отказался присутствовать на официальном чествовании. Только после выступлений ряда ораторов, в том числе А.М. Горького, А.В. Луначарского, М.С. Ольминского, И.В. Сталина и других, — уже после перерыва — неожиданно для всех при общем волнении появился встреченный радостными возгласами Владимир Ильич. Ему было предоставлено слово. Он начал свою краткую речь с того, что поблагодарил собравшихся за две вещи: во-первых, за приветствия, которые были по его адресу направлены, и, во-вторых, "еще больше", как он выразился, за то, что его "избавили от выслушания юбилейных речей". Эти слова вызвали аплодисменты. А затем он, словно стараясь прекратить поток приветствий, в которых все внимание было сосредоточено на нем — вожде партии, сразу перешел к другой теме: он заявил, что хочет сказать немного "по поводу теперешнего положения большевистской партии".
Это была одна из наиболее коротких речей Ленина. Вся она была посвящена большевистской партии и направлена против славословий, против зазнайства.
Владимир Ильич предостерегал товарищей — всех большевиков порознь и большевиков как политическую партию в целом — от возможности попасть в очень опасное положение, именно в положение зазнавшихся. Это положение, говорил он, "довольно глупое, позорное и смешное".
С удивительным тактом показал Ленин в этой речи, каким должен быть большевик и какой должна быть вся наша партия, ответственная перед своим народом, перед трудовым человечеством.
Больше при жизни Владимира Ильича день его рождения не отмечался.
= = =
РЕЧЬ НА СОБРАНИИ, ОРГАНИЗОВАННОМ МОСКОВСКИМ КОМИТЕТОМ РКП(б) В ЧЕСТЬ 50-ЛЕТИЯ В.И. ЛЕНИНА, 23 АПРЕЛЯ 1920 г.
(Бурные аплодисменты) Товарищи! Я прежде всего, естественно, должен поблагодарить вас за две вещи: во-первых, за те приветствия, которые сегодня по моему адресу были направлены, а во-вторых, еще больше за то, что меня избавили от выслушания юбилейных речей. (Аплодисменты.) Я думаю, что, может быть, таким образом мы постепенно, не сразу, конечно, создадим более подходящий способ для юбилея, чем тот, который практиковался до сих пор и который иногда создавал повод к удивительно хорошим карикатурам. Вот одна из таких карикатур, нарисованная выдающимся художником и посвященная подобному юбилею. Я ее получил сегодня вместе с чрезвычайно дружеским письмом, и так как товарищи были настолько любезны, что они от юбилейных речей избавили меня, я передаю эту карикатуру на рассмотрение всех с тем, чтобы избавили нас впредь вообще от подобных юбилейных празднеств.
(В. И. Ленин имеет в виду карикатуру известного карикатуриста Каррика, нарисованную в 1900 году по случаю юбилея народника Н. К. Михайловского. Эта карикатура была прислана Ленину Е.Д. Стасовой в день его пятидесятилетия. На ней были изображены марксисты, пришедшие поздравить Михайловского, маленькими детьми. Посылая карикатуру В.И. Ленину, Стасова писала, что в день юбилея Михайловского партия была в детском возрасте, считалась единицами, а теперь она выросла, «и это дело Ваших рук, Вашего ума и таланта»).
Затем мне хотелось несколько слов сказать по поводу теперешнего положения большевистской партии. Меня навели на эти мысли строки одного писателя, написанные им 18 лет тому назад, в 1902 г. Этот писатель Карл Каутский, с которым мы в настоящее время чрезвычайно резко должны были разойтись и бороться, но который в борьбе с немецким оппортунизмом раньше был одним из вождей пролетарской партии, в сотрудничестве с которым мы когда-то были. Тогда большевиков не было, но все будущие большевики, сотрудничавшие с ним, его высоко ценили. Вот что писал тогда в 1902 г. этот писатель:
«В настоящее же время» (в противоположность 1848 году) «можно думать, что не только славяне вступили в ряды революционных народов, но что и центр тяжести революционной мысли и революционного дела все более и более передвигается к славянам. Революционный центр передвигается с запада на восток. В первой половине XIX века он лежал во Франции, временами в Англии. В 1848 г. и Германия вступила в ряды революционных наций... Новое столетие начинается такими событиями, которые наводят на мысль, что мы идем навстречу дальнейшему передвижению революционного центра, именно: передвижению его в Россию... Россия, воспринявшая столько революционной инициативы с Запада, теперь, быть может, сама готова послужить для него источником революционной энергии. Разгорающееся русское революционное движение окажется, быть может, самым могучим средством для того, чтобы вытравить тот дух дряблого филистерства и трезвенного политиканства, который начинает распространяться в наших рядах, и заставить снова вспыхнуть ярким пламенем жажду борьбы и страстную преданность нашим великим идеалам. Россия давно уже перестала быть для Западной Европы простым оплотом реакции и абсолютизма. Дело обстоит теперь, пожалуй, как раз наоборот. Западная Европа становится оплотом реакции и абсолютизма в России... С царем русские революционеры, быть может, давно уже справились бы, если бы им не приходилось одновременно вести борьбу и против его союзника — европейского капитала. Будем надеяться, что на этот раз им удастся справиться с обоими врагами и что новый «священный союз» рухнет скорее, нежели его предшественники. Но, как бы ни окончилась теперешняя борьба в России, кровь и счастье мучеников, которых она породит, к сожалению, более чем достаточно, не пропадут даром. Они оплодотворят всходы социального переворота во всем цивилизованном мире, заставят их расти пышнее и быстрее. В 1848 г. славяне были трескучим морозом, который побил цветы народной весны. Быть может, теперь им суждено быть той бурей, которая взломает лед реакции и неудержимо принесет с собою новую, счастливую весну для народов». (К.Каутский. «Славяне и революция». «Искра», 1902 г., № 18 от 10 марта.)
Вот как 18 лет назад писал про революционное движение в России выдающийся социалист, с которым нам пришлось теперь порвать так решительно. Эти слова наводят меня на мысль, что наша партия может теперь, пожалуй, попасть в очень опасное положение, — именно, в положение человека, который зазнался.
Это положение довольно глупое, позорное и смешное. Известно, что неудачам и упадку политических партий очень часто предшествовало такое состояние, в котором эти партии имели возможность зазнаться. В самом деле, те ожидания от русской революции, которые я привел словами нашего теперешнего злейшего врага, эти ожидания непомерно велики. Блестящие успехи и блестящие победы, которые до сих пор мы имели, — ведь они обставлены были условиями, при которых главные трудности еще не могли быть нами решены. Они обставлены были условиями, когда на нас лежали задачи военные, задачи борьбы самой глубокой, самой живой с помещичьей и царской, генеральской реакцией; таким образом задачи, составляющие сущность социалистического переворота, отодвигались от нас задачами организации борьбы с повседневным будничным проявлением мелкобуржуазной стихии, раздробленности, распыленности, т. е. всего, что тащит назад к капитализму. И в смысле экономическом, и в смысле политическом те задачи были от нас отодвинуты: мы к ним не имели возможности приступить надлежащим образом. Поэтому та опасность, на которую нас наводят приведенные слова, должна быть сугубо учтена всеми большевиками порознь и большевиками, как целой политической партией. Мы должны понять, что решения нашего последнего съезда партии во что бы то ни стало должны быть проведены в жизнь, а это значит, что нам предстоит громаднейшая работа и потребуется приложить труда много больше, чем требовалось до сих пор.
Позвольте мне закончить пожеланием, чтобы мы никоим образом не поставили нашу партию в положение зазнавшейся партии. (Аплодисменты.)
С юбилеем! 150 о т с дня рождения В. И. Ленина
Володя, проснись.
Мы все просрали
Захар Прилепин: Победа 1945 года — это дитя Ленина
ПреСкриптум. Нет, здесь нет политики. Да, это не очень популярно. Это для моей бабушки, которая мечтала о том дне, когда мы опомнимся и перестанем хаять свою же историю. Не дожила.
Почему советские люди защищали свою советскую власть и какую роль сыграл в этом Ленин, рассказал писатель и общественный деятель Захар Прилепин. Публикуем его интервью в рамках цикла материалов, посвященных 150-летию со дня рождения Владимира Ильича Ленина.
Как Вы относитесь к тому, что на 9 мая драпируют Мавзолей Ленина?
— Плохо отношусь, потому что победа 1945 года — это прямое ленинское дитя. Как заметил Александр Зиновьев, в Великую Отечественную войну победил советский школьник. Победил русский крестьянин, получивший образование.
Что бы нам ни рассказывали сейчас о том, как у нас семимильными шагами развивалось образование в дореволюционной России — это всё, увы, не так… Я только что написал биографию Есенина. Они всего четыре предмета изучали в крестьянских школах! Церковно-славянский язык, элементарные правила математики и русского языка… Но люди с таким образованием не смогли бы управлять самолетами и танками, не смогли бы работать инженерами!
Теми темпами, которыми развивалось образование в России в крестьянской массе, у нас страна стала бы образованной к 1980 году примерно, как кто-то подсчитал. А Ленин заложил те тенденции, которые позволили уже в 1920-е годы большинству населения отправиться в школы, отучиться и к войне прийти уже либо с высшим образованием, либо так или иначе образованными и в любом случае адаптированными к технологической сфере и обученным по новейшим стандартам той поры.
Советская школа и, конечно, советская пропаганда сыграли колоссальную роль. Сейчас про это мы ничего не помним и не понимаем. Но вот взять человека из крестьянской среды — его позавчера еще пороли. Он знает, что отец его — а если не отец, то дед точно — был крепостным. Мы сегодня это не понимаем, а тогда это было явственно понятно и памятно.
Они понимали, откуда они вышли и какие возможности они получили. Они, безусловно, защищали не только свою Родину и свою землю, но и свои колоссальные возможности и колоссальные надежды на социальные изменения, на ту самую вертикальную мобильность, о которой сейчас так много говорят, а тогда в этой мобильности самым прямым образом поучаствовали десятки миллионов людей.
Не единицы, не «лидеры России», а десятки миллионов людей вышли из крестьянских семей, вышли из деревень и стали инженерами, летчиками, стали элитой.
В самом прямом смысле — элитой государства, маршалами, наркомами, или, к примеру, композиторами, такими как, скажем, Тихон Хренников, Анатолий Новиков или Василий Соловьёв-Седой, или все эти гениальные евреи из местечек. Крестьянские, рабочие дети, дети деревни и дети пролетариата — взгляните на примерах литературы, — Платонов, Твардовский, Исаковский и т. д. — в 1941 году они отлично отдавали себе отчет, кто они такие и что защищают.
Они защищали свою власть.
22 апреля будет 150-летие со дня рождения Ленина. С Вашей точки зрения, как нужно освещать эту дату?
— Я не ожидаю от нашего буржуазного и, по сути, антисоветского, конечно, государства никаких особых стараний по поводу этого празднества. У меня будет программа «Уроки русского» про Ленина 23 апреля, это всё, что я мог со своей стороны вложить в этот праздник.
На Ваш взгляд, почему Ленину, его соратникам, советской власти удалось создать передовую страну в области культуры, науки, техники, военного дела и т. д.? Почему сейчас каких-то сопоставимых прорывов мы не наблюдаем?
— Тут надо еще раз понять, что к моменту 1917 года существовала колоссальная затаенная национальная мощь — совершенно не реализованная.
Что бы нам опять же ни показывали в сериалах про прекрасное дореволюционное прошлое, взгляните на ту же литературу. У нас в XIX веке серьезных высот в литературе, как считается, достиг замечательный поэт Алексей Кольцов. Но вообще-то он был конезаводчик, ковбой. Они коней разводили всей семьёй. Он был из обеспеченной семьи, купеческий сын, он не был крестьянином.
Поэтому, оглядываясь назад, мы можем только Михаила Ломоносова вспомнить, и потом уже перед самой революцией у нас появляются Николай Клюев, Сергей Есенин и Сергей Клычков. Понимаете, тысячу лет существует народ — аномально одаренный, который не дает ни поэтов, ни писателей, ни композиторов, ни маршалов, никого! Там даже на пальцах одной руки не собрать. А это под 90% населения, которое не реализуется, и которое услышало в 1917 году, когда ему сказали: «ты будешь властителем человечества, раб, крестьянин, пролетарий, выходи, сбрасывай оковы и захватывай человечество!». И конечно же, это был мощнейший ресурс развития.
В силу того, что народ дик был, необразован, груб, — он, этот народ, в процессе преображения — как называлась революционная поэма Есенина — совершил множество разнообразных актов насилия и вандализма: рушил усадьбы, памятники, насиловал барынь, помещиц, и всё это прочее. Всё это валится на Ленина теперь, но на самом деле, конечно, Ленин далеко не ко всем процессам имел отношение. Это огромная национальная масса, которая тогда отыгралась за века — на самом деле века — и в прямом, и в переносном смысле — насилия. Но отыгравшись, наиболее умная и пассионарная часть этой массы и создала возможности для всех этих необычайных прорывов.
А сегодня у нас нет ни идеологии, для того чтобы сподвигнуть такое количество масс на подобные вещи, ни даже заряда у самой власти на всё это, потому что избалованная высокими ценами на природные ресурсы власть не очень хотела, как мне кажется, в последние десятилетия вовлекать вообще национальные массы в какую-то трудовую деятельность. Ну платили им там какую-то среднестатистическую зарплату от 13 до 35 тысяч рублей, ну и нормально, — пусть они никуда не лезут, потому что ничего особенно и не нужно было от них.
У большевиков было совершенно противоположное отношение к производству как таковому.
Они не высчитывали рентабельность, что вот давайте мы проложим дорогу Москва — Казань или Санкт-Петербург — Владивосток. Они не думали, когда она окупится. Они просто ее прокладывали и всё. Прокладывали дороги, строили самолеты, возводили оборонку, совершенно не руководствуясь представлениями о рентабельности.
Сейчас у нас всё совершенно противоположно. У нас монетаризм, у нас либерализм, у нас вся эта туфта. И когда эта туфта начинает высчитывать, нужен ли народ или не нужен, выясняется, что он не нужен. Надо около 15% населения, чтобы обеспечивать нефтяные трубы и прочее. А остальное население просто деградировало все это время в полном соответствии с либеральным представлением о существовании экономики. Поэтому «маемо, що маемо», как украинцы говорят.
О Ленине написано множество художественных произведений. Можно вспомнить Есенина, Маяковского. На Ваш взгляд как писателя, какие художественные произведения о Ленине сейчас наиболее актуальны?
— Они все актуальны. Все те люди, которые пытаются оспорить социалистическую идею, Революцию 1917 года и Ленина, должны с одной вещью как-то смириться и ее понять.
Дело в том, что литература и язык как таковой — это то, что не обманешь. Язык не введешь в заблуждение, и в русской классической литературе революция зафиксирована как величайшее национальное деяние.
В поэмах Блока, Маяковского, в огромном цикле поэм Есенина, который, конечно же, не был антисоветским поэтом, потому что у него половина им написанного так или иначе восхваляет Революцию 1917 года. Все апеллируют к одному монологу в «Стране негодяев», хотя у Есенина целый блок поэм о Революции, Гражданской войне и о Ленине, насчитывающий два десятка текстов объемных. Багрицкий, Алексей Толстой, Шолохов и т. д. — это колоссальный пласт настоящей высококачественной литературы. И оспорить ее невозможно. Так или иначе через Блока, Есенина, Маяковского, мощнейшую разнообразную лениниану — Ленин всегда будет возвращаться, пока есть русский язык.
Сравните, скажем, с последствиями великой, как им кажется, буржуазной революции 91-го года. Что по этому поводу написано? Что написано такое о Горбачеве или о Ельцине, что осталось или останется в русской словесности?
Я вам отвечу: ничего. Ничего не написано и не будет написано по этому поводу, потому что язык, еще раз повторяю, не обманешь. А все те тексты, которые я назвал и которые не назвал — их очень много, — они на разных этапах существования народа будут вновь оказываться востребованными: и Островский, и Фурманов даже, а тем более Аркадий Гайдар. Вся эта героика, вся эта моторика, все эти вещи, которые действительно нужны будут человечеству в сложные минуты.
Это когда мы сыты, когда у нас все в порядке и когда нас ничего не волнует, тогда мы вполне можем руководствоваться мемуарами «рублевских жен». А когда гражданская война, распад сознания, хаос и кошмар, тогда будут обращаться к таким текстам, потому что там все эти заряды, все витамины существуют.