Атомная подводная лодка плывёт прямо в эпицентр этих взрывов, натурально – бомбы прямо возле неё падают, ведь на ней же подводники и, судя по всему, у них полностью купировано чувство самосохранения и когда мы видим их центральный пост, мы понимаем почему.

Центральный пост довольно небольшой, - мы потом видим её снаружи, - подводной лодки просторен, двухэтажен и напичкан мониторами, клавиатурами и вертикальным планшетом БИП (назовём его так, ведь что это за устройство понять не представляется никакой возможности ни здесь, ни далее) из стекла, который торчит вертикально прямо перед командирским столом. Киноделы, очевидно, не знают, что подводная лодка – это оружие, надёжность которого есть одна из составных частей не то, что эффективности, а, собственно, самим смыслом существования. Управляют подводной лодкой какие-то люди, которые изображают подводников, при помощи компьютерных клавиатур, как механических, так и сенсорных, но как они это делают, в принципе, я понять не смог, - может вы мне поможете?

Например, командуют объединить запас ВВД. Для этого нужно открыть, при наличии семи перемычек, четырнадцать клапанов, если давление в перемычках одинаково, или какие-то клапана по очереди, с разных бортов и разных перемычек, если есть разница. Какую команду нужно набрать на клавиатуре? А запустить центробежный насос, если глубина погружения не позволяет создать ему естественный подпор и нужно отливной клапан сначала немного приоткрыть, а чуть позже, открыть полностью? И таких нюансов, не знаю, сотня. Программисты в чате есть?

Командует всем старпом, который разгуливает по ГКП в повязке «Рцы». Я понимаю, что вы сейчас скажете: ну какая разница, чо ты прицепился к этим повязкам, ан нет, отвечу я вам, - две. Ровно столько разновидностей повязок существует на подводных лодках и вероятность просто угадать нужную составляет 50%, но российские киноделы не угадали ни разу. Понятно, что правильная повязка не влияет на сюжет фильма, но правильная так же не влияла бы, но она показала бы, что киноделы, хотя бы поверхностно, изучили фактуру, про которую они нам рассказывают. Заметили же, что я не цепляюсь к тому, что в повязке ходит старпом, а остальные без повязок?

На ГКП прибывает командир без ПДА, что на подводных лодках позволяют себе делать только начхимы, у которых ПДА встроен. Команды и реакции на них обсуждать не будем, мы тогда никогда не закончим, но зачем командир, который находится в ЦП, отдаёт команды людям, которые находятся там же, через микрофон ГГС (громкоговорящая связь)?

ХКГ снаружи мы уже видели раньше и увидим много раз позже, но тут просыпается Кракен. Кракен крушит серый пенопласт, который изображает лёд, уничтожает базу полярников и как-то влияет на подводную лодку: он не тащит её вниз, - это видно на ХКГ, - но подводная лодка неумолимо проваливается по глубине. Зачем она это делает понятно – это нужно для сценария, а как? Возможно, Кракен её всасывает, но я, если честно, не в курсе, сосут ли осьминоги, но ладно я, не знают этого и киноделы. В общем, «и пучина сия поглотила ея».

До того как, мы успеваем увидеть почему именно на подводных лодках нет больших стеклянных панно – они разбиваются и ранят людей, которые пролетают сквозь них, при нарастании дифферента. Но киноделы, очевидно, не замечают этого даже в собственном фильме. Так же мы понимаем, почему на подводных лодках нет такого количества мониторов: они начинают искрить, выдавать помехи и ломаться просто от того, что подводную лодку толкнули, не повредив при этом даже её прочного корпуса. Очень надёжно выглядит вся эта конструкция. Прямо очень. Вот именно поэтому, киноделы, таких подводных лодок и не строят. Конструкторы не долбоёбы.

Командир, героически преодолевая, латает очередную сюжетную дыру, открывая, при этом, следующую – отдаёт АСБ (аварийно-спасательный буй). Буёк, задорно мигая лампочкой, резво всплывает в чистой воде, хотя до этого сверху был лёд, но хер с ним, со льдом, а где кабель-трос?

Даже если вам, как и киноделам, лень гуглить, вы же можете порассуждать логически: зачем аварийная подводная лодка отдаёт аварийно-спасательный буй? Ну подумайте одну минуту, а потом продолжите читать, если вам ещё не надоело.

Если вы выполнили мою просьбу, то вам очевидно, что аварийная ПЛ отдаёт АСБ для того, чтобы сообщить об аварии и указать на место, в котором она эту аварию потерпела. И для двусторонней связи с выжившей частью экипажа, добавлю я вам для общего развития, если вы не гуглили. Где окажется АСБ на следующий, например, день, если он не «привязан» к ПЛ? Да, в соседнем, мать его, море!

Но буй без троса здесь не просто так: он латает очередную сюжетную дыру, которым здесь несть числа, оказываясь на льду в следующих сценах. Дельфины? Моржи? Киты? Сценарное бессилие? Что его туда помещает, мы так и не узнаем.

Прошло минут пять фильма. Думаю, что пора делать мазки крупнее, но клясться не стану: я страдал и хочу отомстить за это киноделам, но киноделам я отомстить не смогу, поэтому страдать придётся вам. Простите.

Главный штаб ВМФ, который выгнал из Адмиралтейства курсантов училища имени Дзержинского, показывает нам ебалу в лице Главкома и какого-то другого адмирала: Главком не знает, как сыграют эмоции командира посылаемой на выручку ПЛ, в плюс или минус, но готов рискнуть двумя подводными лодками и, соответственно жизнями двух её экипажей, чтобы…хз, поизучать психологию эмпирическим путём? Угадайка при постановке задач нужна для…снова хз, второму актёру реплик добавить?

Командир подводной лодки Петров бежит. Судя по всему, бежит он из Западной Лицы в Североморск, к своей маме в отпуск, ведь он не знает, что его брат в море три месяца и вы же не хотите нам сказать, что он до сих пор, находясь в отпуске, не общался ни с женой своего брата, ни с мамой? И не предъявлял ей претензии в том, что фото его брата в форме, а его – в гражданке? Натужно и беспомощно, киноделы пытаются показать нам конфликт между командиром Петровым и его братом. Будут пытаться и позже, но ни суть конфликта, ни его развитие показать нам так и не смогут: да и хуй бы с ним, можете возразить вы, но зачем тогда вообще вводить его в сюжет, если не можете показать, возражу вам я?

С остальными сюжетными линиями и деталями в фильме такая же беда, ровно как под копирку: ни у одной из них нет начала, развития и завершения.

Петров, отозванный из отпуска, прибывает на пирс. На подводной лодке уже весь его экипаж, который мало того, что прибыл в Западную Лицу раньше, чем Петров из Североморска (два часа на автомобиле), но и успел принять ПЛ у другого экипажа, ввести ГЭУ и приготовиться к выходу в море. Они, вот эти все остальные люди, где в отпуске были: прямо на ПЛ? Телепорт? Зачем вы ввели этот ход с отпуском, киноделы, просто чтоб запутать нас прямо в начале?

На пирсе мы видим самого моряцкого моряка в мире: он говорит «ходил» про батискаф, чем становится святее папы Римского, если вы понимаете, о чём я. Так, погодите, а батискаф вы куда грузите? Нет, вы же не хотите нам сказать, что он будет просто стоять на палубе? Оказалось, что да, хотят. Я же не зря сказал в самом начале текста, что киноделы правильно послали нас нахуй, не пытаясь нам ничего объяснить даже не с точки зрения нюансов, - кому они нужны, а с точки зрения здравого смысла. Молодцы, что, - так держать!

Атомная подводная лодка к выходу в море не готова: через тридцать секунд после погружения первый отсек докладывает, что концентрация водорода полтора процента и нужно включать печи дожига. Это у вас ТАК "газует" аккумуляторная батарея на атомной ПЛ при введённой ГЭУ? Стоп дуть, дрова в исходное, пельмени раскатать – вот какая команда должна быть следующей.

Но, возможно, это вовсе и не подводная лодка, – это я так пытаюсь оправдать киноделов, - ведь таких подводных лодок не бывает даже в фантастических фильмах: он, этот ЦП, настолько нелепый, что я бы назвал его эталонным, для показа того, как делать не следует. Стеклянная стенка в штурманской рубке: ребята, видели ли вы что-то прекраснее в своей жизни? Акустик сидит вместе с остальными: нахуй ему отдельная выгородка, с его обязанностью слушать обстановку, гусю этому лапчатому? Сиди в какофонии ЦП и преодолевай! Что делает в ЦП командир группы БЧ-2? Куда делись командир БЧ-2 и командир дивизиона БЧ-2? Почему и куда он заносит координаты? Это ещё один планшет БИП? Какая, бл, у вас готовность на подводной лодке? Номер один всё время? А сколько времени занимает ваше повествование? Почему люди в кадре не меняются? Они сколько суток сидят на боевых постах? Ладно сюжет, кому он нужен в отечественном кинематографе, а с фабулой-то что? Почему вы игнорируете даже, бл, фабулу?

Здесь отмечу, для дальнейшего понимания, что временную цепочку событий мы выстроить не сможем, даже если постараемся: в фильме, зачем то, называются дни недели, но для чего, я так и не понял. Сколько дней просидели двое человек на льду, сколько дней провели подводники в аварийной ПЛ и сколько дней просидели одни и те же люди на боевых постах? Нам не дают ни малейшего шанса связать события в причинно-следственную цепочку. То ли мы с вами долбоёбы, то ли киноделы: решайте сами, я не смог.

Что, скажите мне, киноделы, записывает боцман? Почему он один управляет ПЛ? Считайте: рук у боцмана две, что очевидно, а рулей у ПЛ, загибайте пальцы, - вертикальный (при условии, что два пера синхронизированы), носовые горизонтальные и кормовые горизонтальные. Сколько получилось? И? Ну да ладно: боцман, периодически, бросает их все, ходит по ГКП, ест конфеты и общается с остальными. А кто, в это время, управляет ПЛ? Тень отца Гамлета? Так её нет в сюжете. А куда он, боцман, вообще делся во второй половине фильма? Уехал догуливать отпуск?

Субординация. Погуглите, киноделы, что это и вот откуда вы взяли, что в военно-морском флоте является формальностью то, кто управляет ПЛ. Вы же цитируете корабельный устав, не к месту, кстати и не в тему, так почему старшинство на борту боевого корабля вы полагаете формальностью?

После этого разговора о формальностях, командир ПЛ Петров смотрит на манометры и спрашивает у кого-то в центре нелепого отсека по нелепому телефону, на котором нет диска номеронаборника, можно ли увеличить обороты турбины. Киноделы, командир ПЛ может, конечно, не знать всех нюансов, но как он стал командиром не зная режимы работы ППУ и ПТУ?  Нет, а вы ответьте.

И тут ПЛ подо льдами настигают киты. ХКГ показывает, что это точно не касатки и не нарвалы, а скорее, горбатые, но это и неважно, на фоне того, что киноделы не знают даже того, что киты млекопитающие и им нужен воздух для того, чтоб дышать и потому под сплошной лёд они не заплывают: ну раз-то в час им надо всплыть, чтобы вдохнуть, нет? Ну на нет и суда нет. Добрые киты нужны здесь только для того, чтобы предупредить ПЛ о Кракене – и хули тут кислород, товарищи, если вот оно что и дальше киноделы засучивают рукава по полной. Акустик, кстати, каким-то образом понимает, что киты встревожены и будто хотят их о чём-то предупредить! Божечки, ну что за милахи такие, просто до слёз! Это я и про китов и про акустика.

Подводная лодка под водой готовит дизель к пуску, у штурмана требуют найти ледовый канал, а боцмана просят постараться. Киноделы, очевидно, вообще не представляют себе как и что работает на ПЛ, но им это и не нужно, они же послали нас нахуй в самом начале и уже не парятся: куда ДВС, - а дизель это ДВС, - денет свой выхлоп, и каким образом боцман должен стараться, если его обязанность держать заданные глубину и курс, остаётся за пределами формальной логики. Возможно, киноделы думают, что боцман смотрит в лобовое стекло и маневрирует, исходя из обстановки на…дороге? Нет, я не знаю. Как ПЛ плывёт в «ледовом канале» не повреждая приводы рулей, лёгкий корпус и батискаф, который, как вы помните, стоит у неё на кормовой надстройке, остаётся загадкой, но, допустим, просто повезло, а вот как она неподвижно останавливается перед ледовым торосом? Закон Архимеда, нет, ну правда, даже если вы ничего не слышали о дифферентовке, как, вы предполагаете, физическое тело может так себя вести?

И будто мало нам стекла, мониторов и клавиатур в центральном посту, нам показывают кучу керамических кружек и…кофемашину. Не, ну красиво жить не запретишь, но…зачем вот настолько?

По команде «осмотреться в отсеках» люди, изображающие подводников, зачем-то создают рубежи обороны, а старпом откуда-то узнаёт о некоторых повреждениях лёгкого корпуса, хотя никто наружу не выходит и его не осматривает. Погнутый фенестрон (грубо, обтекатель винта), в котором продолжает вращаться винт уже не стоит нашего внимания на фоне того, что подводники, находясь подо льдом, принимают сигнал от буя, лежащего на льду. Напомните, мы уже посылали нахуй физику?

Да и хрен бы с ней, с этой физикой, ПЛ всплывает, проламывая лёд, с батискафом, который, как вы помните, стоит у неё на корме. Про батискаф мы забудем быстро: командир Петров приказывает поднять сходни. Какие сходни, откуда их поднять и куда мы не узнаем: в итоге на носу вывесят шторм-трап, но какие-то сходни будет приказывать убрать и старший на борту. Ну, допустим, нам их просто их не показали и оставили за кадром.

Российские подводники, по мнению киноделов, существа пугливые: они бояться двух полумёртвых гражданских на льду и держат их под дулами автоматов. Самая, пожалуй, абсурдная и возмутительная сцена следует дальше: российские подводники не хотят брать двоих гражданских на борт и бросили бы их умирать на льду, если бы не командир Петров.

Киноделы, угадайте, в какой стране были единственные в мире военные моряки, которые не спасали терпящих бедствие на море и то, начиная с 1942 года? Погуглите, что такое «Приказ Лакония» и скажите мне, почему и за что вы включили эту сцену в фильм? Чем так насолили вам российские подводники, что вы выставляете их такими упырями?

У меня нет вопросов к адмиралам, указанным в титрах, понятно, что благодарят их совсем за другое: за помощь в организации съёмок, у меня есть вопрос к военному консультанту и представителю МО, которому выражают благодарность. Почему, если вы читали сценарий или видели это после монтажа, вы не потребовали убрать своё имя из титров? Я может и не всё, но многое готов понять, но вы же подписались вот под этим: ничего не ёкнуло?

Командир Петров спасает репутацию российских подводников, беря гражданских на борт, но с этого, момента, мне кажется, киноделы устали и совсем забили на сценарий, просто накидывая ХКГ, сюжетные прорехи и бред в одну густую кучу, которую назовут потом кинофильмом и предложат нам смотреть за деньги в кинотеатрах.

С чего, например, командир ПЛ решает, что аварийная ПЛ где-то рядом на основании того, что буй лежит здесь, на льду? Ну это мелочь, да, согласен, по сравнению с тем, что происходит дальше.

Киноделы, ПЛ не опускается, а погружается, когда вы это уже выучите!

С этого момента нам включают очередную каличную сюжетную линию: «женщина на корабле». Хочу пояснить: я не ретроград, не страдаю мизогинией и не поддерживаю хор, поющий о том, что женщине на корабле не место, я, наоборот, горячо поддерживаю эти сюжетные линии и голосую за них всеми лапами, но только при условии, что появление женщины на корабле обоснованно и влияет на сюжет. Как бы изменился сюжет, если бы вместо женщины на ПЛ появился второй мужчина? Ну вот давайте на примерах: в фильме «Убрать перископ» мы не можем заменить женщину, тогда часть сюжета перестаёт «играть», а в фильме «Третье измерение» женщина играет свою роль на корабле, даже не находясь на корабле! Учитесь, киноделы, поищите там, у себя под ногами, где вы проебали это мастерство!

Спасённых гражданских помещают в амбулатории и строго-настрого запрещают им передвигаться по кораблю, что понятно, но в следующих кадрах они оказываются в другом месте. Место это, наверное, киноделы полагают кают-компанией, но я, положа руку на сердце, не понимаю и не могу найти ни одного примера, где они видели такую кают-компанию на российских военных кораблях. Хотя, сцена с вестовым в чёрной бандане, даёт нам ответ на этот вопрос: в американских фильмах про тюрьму. Вот зачем настолько вот, а? С какой целью – на Оскар планировали податься? Вестовой, понятно, что не гений инженерной мысли, но стенки на ПЛ он где нашёл?  Какие, бл, стенки у него сжимаются при погружении? Киноделы, вот настолько вы небрежны? Верёвочки какие-то с флажками, развешанные в кают-компании: ну, хоть немножко, вскользь, вы понимаете, что такое российский офицерский корпус в военно-морском флоте России? Как можно браться за какую-то настолько специфическую тему, абсолютно не погружёнными в неё?

Дальше я впервые заметил, но потом перестал обращать на это внимание, как на несущественное, что озвучка не попадает в мимику актёров, но, слушайте: это самое маленькое недоразумение в этом кинопродукте.

Командир Петров и женщина-учёный пытаются безуспешно восстановить хоть какую-то временную связь событий, но им это не удаётся: несмотря на то, что они произносят вслух название дней недели, мы, по - прежнему, не понимаем, сколько же времени прошло с начала описываемых событий и которые уже сутки люди, изображающие подводников, не едят, не спят и не отлучаются со своих боевых постов. Также звучит тревожный посыл про кислород на аварийной ПЛ, но тревоги он не вызывает – временные рамки не установлены и хз, когда зрителю пора напрягаться и зачем, если даже киноделы не напрягаются.

И стёкла. Киноделы решают добавить ещё больше стёкол в весь этот бред. Мало того, что внутренности лодки они собрали из труб, профнастила и гипсокартона, купленных на ближайшем строительном рынке, они везде напихали иллюминаторов и стёкол. Иллюминатор на двери каюты командира – как вам? Окна, витражи, стеклянные панно и не хватает только молоточков с надписью «в случае аварии,  вытянуть шнур и разбить окно», - вполне бы вписалось в окружающее конструкторское мракобесие.

Хилую сюжетную линию с братской нелюбовью тащат за уши из обморока командир со старпомом (вот хоть кто-нибудь запомнил, как его зовут?), но, начав было что-то объяснять, на третьем, буквально предложении обрывают фразой «Да ты и сам знаешь!». Гениально. Он-то может и знает, кто его знает, что он там знает, но вы же не ему кино показывать будете, а мне, зрителю! Я, зритель, хочу знать, вернее не хочу, но вы мне жирно и неоднократно намекаете, что это важно!

Так, давайте вернёмся к Кракену, который в это время атакует норвежскую буровую платформу. В арктических льдах. Об атаке командиру и нам докладывает…штурман. Бывают в русском языке предложения из одного вопросительного знака? Так вот – это оно. Командир немедленно поднимает перископ, видит страшное и хочет этим страшным поделиться со всеми. Для этого он выводит с оптического прибора (перископ) на цифровой прибор (монитор) ХКГ и все немедленно любуются. И я их понимаю: всё лучше, чем пытаться изображать подводников.

Почему у вас боцман всё время ходит по ЦП? Почему истерит акустик и никто не выпишет ему леща? Почему командиром БЧ-3 командует инженер БЧ-3: я же упоминал уже слово субординация, да? Почему, в конце-то, бл, концов торпеды выходят откуда-то сбоку: не смогли нарисовать торпедные аппараты на носу? Да, я знаю, что на «Ясенях» торпедные аппараты сбоку, но это «Ясень» у вас внутри показан? Точно? Вот как у зрителя должна сложиться в голове целостная картина?

ХКГ не смогла показать нам атаку на Кракена торпедами, стыдливо прикрыв её клубящимся чем-то и вспышками изнутри этого. Простим им это: боюсь, что если бы они это нарисовали, то могла бы пойти кровь из глаз.

При манёврах ПЛ, люди, изображающие подводников, хватаются за трубы, трубы шатаются. Очень надёжно выглядит конструкция этой суперсовременной ПЛ, - не перестаю восхищаться.

Кракен шатает ПЛ, лёгкий корпус не повреждён, батискаф игнорирует вообще любые внешние воздействия, но внутри прочного корпуса, что ожидаемо при таком-то подходе к кораблестроению, всё искрит, падает и в первом отсеке начинается пожар.

Итак, БЗЖ. Эталонная, друзья, кинематографическая сцена как не нужно вести БЗЖ на ПЛ. Давайте просто поаплодируем киноделам – смогли! Сцену эту предлагаю вырезать, разослать по всем военно-морским училищам страны и включить в зачёт по БЗЖ с темой «найди все ошибки».

В первом отсеке пожар. Люди, изображающие подводников, герметизируют отсек фанерной дверью, изображающей переборочную, и приступают к тушению при помощи огнетушителей, напрочь игнорируя защиту органов дыхания. В герметичном, я подчеркну это слово, помещении. Минуты через две экранного времени кто-то предлагает зачем-то замерить газовый состав воздуха, при разгорающемся пожаре. СИЗОД, по-прежнему, игнорируются. Но тут на ПЛ объявляется режим тишина и людям, изображающим подводников, приказывают прекратить тушение и покинуть зону огня в том смысле, что просто отойти к кормовой переборке. В первом, отмечу, отсеке в котором, помимо торпед, располагается, как мы помним, аккумуляторная батарея всей атомной подводной лодки. Киноделы, да у вас Кракен сейчас – самая незначительная опасность для ПЛ! Огонь разгорается задорней, люди изображающие подводников, кашляют, но в СИЗОД не включаются, начинают гореть кабель-трассы, которые просто висят (я же писал уже, что представители Рубина и Малахита должны бы снарядить делегацию, чтоб обоссать киноделов?), но никто ничего не тушит – режим тишины же, а то, что горят торпеды и, при выходе из строя аккумуляторной батарей, ПЛ останется без резервного источника электропитания под водой, а по кабель-трассам пожар распространится во второй отсек, никого не волнует.

Я в торпедный! – говорит командир, нарушая, при этом, примерно все документы, регламентирующие порядок ведения БЗЖ на корабле.

Командир руководит БЗЖ ПЛ, а БЗЖ в отсеке руководит командир отсека, кроме того, киноделы, вы же одно правило выполнили: загерметизировали отсек, как он в него попадёт да, собственно, зачем – стоять вместе со всеми у кормовой переборки и кашлять?

В первом отсеке пожар уже вовсю и везде: выглядит это так, будто ПЛ пришёл пиздец и без Кракена. Часть людей, изображающих подводников, наконец, включились в СИЗОД. Но не все: более стойкие, видимо, терпят или являются роботами, ведь выжить за это время может только тот, кто не дышит вообще.

Приготовиться покинуть отсек, – командует ГКП...бл, честно, ну киноделы, просто подумайте: зачем до этого вы этот отсек герметизировали? Чтобы вот что?

Но киноделы хочут нагнать саспенса и добавить трагичности во всю эту комедию и их вообще ни в один сустав не ебёт логика происходящего: всё заради искусства!

Переборочная дверь во второй отдраивается, за ней стоят другие люди, изображающие подводников, тоже игнорирующие СИЗОД и радостно встречают огонь, температуру, повышенное давление и продукты горения из первого. Позже оказывается, что это какой-то тамбур-шлюз невъебенного размера, который зачем-то оказался между первым и вторым отсеками. Вопросов становится ещё больше, но задавать их некогда – на экране нам показывают героизьм: одни люди, изображающие подводников, спасают других людей, изображающих подводников, полностью игнорируя все руководящие документы по БЗЖ. Но, в принципе, если их игнорирует командир, то с них-то какой спрос вообще? Для чего всё это? Оказывается для того, чтоб дать фреон в первый отсек!

Нет, ну мы же не станем спрашивать у киноделов о том, что мешало дать фреон с людьми в отсеке и как, по их мнению, влияет температура и давление на эффективность объёмной химической системы пожаротушения? Мне кажется, лучше в пруд камни побросать – больше пользы.

Далее в закреплённом комментарии.

Группа в телеграм писателя Эдуарда Анатольевича Овечкина: https://t.me/legalalien

Фильм начинается с того, что посреди безжизненных просторов Арктики вдруг столпились сразу все. Двое французских ученых, одна из которых с подозрительно русским лицом, бросают в прорубь глубинные бомбы, и чисто из научного интереса решают взорвать не одну бомбу, а сразу парочку. Вдруг открытие?

Бомбы взрываются, французская учёная с русским лицом смотрит в мониторы и рапортует коллеге: «Коллега, у нас поднимается дно!».

Через секунду вокруг арктических учёных начинает вспучиваться и ломаться вековой лёд. Что-то там снизу рвёт его и кромсает — то ли это гигантский осьминог, то ли новинки отечественного кинематографа.

Очевидный успех науки — бросить маленькую бомбочку и точно попасть ей в голову ужасного монстра. Итак, одной щупальцей осьминог преследует наших ученых, которые убегают от него по льдам на снегоходе. Другой щупальцей осьминог топит большую арктическую станцию, к которой, собственно, и мчится снегоход.

Третьей щупальцей многозадачный осьминог нащупывает в глубине суперсовременную российскую подлодку «Ермак» и лупит её по башке.

Внутри подлодки суперсовременные российские подводники экстренно командуют сами собой и не понимают, что происходит. Надо сказать, что две трети фильма вообще все персонажи усиленно делают вид, что не понимают, что происходит и кто там на них напал. Они мучаются догадками и рационализируют, даже когда гигантский осьминог уже нагло танцует у них перед перископами. Мучительнее этого наблюдать только ужасный рассинхрон озвучки и артикуляции.

В общем, пока что все гибнут. Гибнет подлодка, гибнет арктическая станция, гибнет снегоход. И только двоё французских учёных, половина из которых с подозрительно русским лицом, остаются одни на льду. Из глубин всплывает аварийный буй, выброшенный подлодкой, и застревает во льду.

Мы переносимся из Арктики в Петербург.

По Адмиралтейству ходит главком Гармаш и командует. Он командует организовать спасательную операцию — отправить за пропавшей подлодкой ещё одну подлодку, посадив в неё какого-нибудь свежего капитана. Выпускайте Петрова! А ещё он командует в ту же лодку посадить старого опытного замкомфлота в виде актёра Гуськова, чтобы они с Петровым всё время срались и вырабатывали сюжетное топливо.

А ещё капитан пропавшей подлодки — брат Александра Петрова. А ещё на пропавшей подлодке есть секретное российское оружие, которое не должно достаться никому, включая гигантского осьминога, потому что а вдруг он американский.

Итак. У нас было два брата, один из которых Александр Петров, две подлодки, включая пропавшую, пара французских учёных, семьдесят пять ампул мескалина для съемочной группы, а так же секретное оружие, гигантский осьминог и целое море бессвязных пафосных реплик. Не то, чтобы всё это было категорически необходимо в фильме, но если уж начал собирать приключенческий боевик, то к делу надо подходить серьёзно.

Мы переносимся в Мурманск. Там на пирсе тихо в час ночной, и только Петров уже начал сраться с Гуськовым перед трапом подлодки «Заполярье». Гуськов говорит Петрову: «Я вам боевое задание принёс, но я вам его не отдам, потому что рано вам ещё его смотреть. Выйдите в море сначала, а потом смотрите».

Петров выходит из себя и в море.

Когда лодка отходит от берега достаточно далеко и погружается достаточно глубоко, чтобы снаружи никто ничего не увидел в боевом задании, Александр Петров вскрывает пакет и узнаёт, что им нужно доплыть до Арктики, найти там подлодку, в ней брата и секретное оружие, спасти брата, уничтожить секретное оружие и ничего не перепутать.

«Полный пи... то есть вперёд!» — командует Петров, и лодка бросается в глубину.

Тем временем двое одиноких французских учёных ходят по Арктике с фонариками, натыкаются на аварийный буй и решают не отходить от него далеко.

Через некоторое время к лодке Александра Петрова приплывает стая китов и начинает стучаться внутрь с криками: «Пустите!». Но Петров не впускает китов и пикает на них гидролокатором, чтобы киты уплыли. Киты уплывают, а на место китов приплывает гигантский осьминог.

Петров тем временем бегает по лодке и пристаёт там ко всем. Командует боцману рулить, хотя тот и так рулит, а акустику слушать, хотя тот и так исправно слушает и рапортует, что у них вокруг что-то есть. Где? Везде!

Замкомфлота Гуськов теряет терпение и предлагает незамедлительно бахнуть, потому что ему мерещится противник. Где? Везде!

Александр Петров, не ищущий лёгких путей, командует всплыть повыше и красться подо льдом. Он находит узкий длинный канал между подводными льдинами и проникает в него своей подлодкой. Боцман рулит как в последний раз. Акустик никогда не слышал в своих наушниках таких ужасных звуков. В морях под льдиной сонной плывут в воде сырой Петров на «Заполярье» и осьминог большой.

Гигантский осьминог накатывает на них сзади, но путается во льдах, теряет лодку и интерес и временно отступает. Каждое появление осьминога в фильме настолько точно сопровождается тревожной органной музыкой, что кажется, это играет сам осьминог.

Осьминожная опасность миновала, зато подлодка теперь плывёт прям в ледяную стену. Акустик кричит, а Петров командует «Стоп турбина!». Все хватаются за лодку изнутри, ожидая разбиться в лепёшку, но лодка тормозит как-то сама за три метра до стены. Фух. Удобно, не пришлось давать даже малый назад.

Посидев немного в остановившейся тишине, экипаж обмякает, слушает нытьё замкомфлота Гуськова, который говорит, что они все неправильно плавают, а потом Петров командует плыть дальше. В смысле, сначала вниз, чтобы обойти лёд, а потом дальше.

Французские учёные, которые уже почти замёрзли, вдруг слышат хруст. Это хрустит подлодка Александра Петрова, всплывая рядом с ними сквозь лёд.

Из лодки высыпают моряки, высыпает Петров и за ним неспешно высыпает Гуськов. Петров подходит к учёным вплотную и сверлит их своими стальными военно-морскими глазами. Особенно женщину с русским лицом.

Потом Петров спорит с Гуськовым, взять иностранных учёных на борт или не брать, и Гуськов, конечно, говорит, что не брать, потому что буржуины немедленно украдут могучий секрет у крепкой Красной Армии.

А Петров берёт учёных с собой. И, конечно, быстро узнает, что француженка эта международная — вполне себе родилась в Омске и зовут её Юля. В общем, она хоть бывшая, но подданная русская, она такая же из Омска, как была.

Затем подлодка погружается и отплывает немножко в сторону. Во-первых, чтобы все на ней могли вдоволь поспорить на разные темы: плыть или не плыть, искать или не искать, найти ли не сдаваться.

Во-вторых, акустик опять слышит в наушниках органные переливы. Мимо лодки, пыля по дну огромными щупальцами, проползает осьминог и набрасывается на норвежскую буровую платформу, которая, казалось бы, совсем здесь ни при чем.

Петров смотрит в перископ, а там всё в щупальцах. Осьминог доедает платформу и оборачивается на подлодку. Петров командует уплывать оттуда к чёртовой матери.

И тут долго сдерживавший себя Гуськов больше не может. Он отстраняет Петрова и берёт командование на себя. Он приказывает бахнуть по осьминогу! «Боевая тревога! Торпедная атака!» — азартно орёт он и сразу видно, как истосковалась душа его по подводным взрывам.

Они стреляют по осьминогу и поражают цель. Ура! Но осьминог вообще не впечатлен... то есть не поражен их торпедами. Гуськов снова командует стрелять торпедами и снова попадает, но не поражает осьминога.

Гуськов сникает. Он вообще не ожидал такого отношения к подводному флоту. Поскольку других идей, кроме бахнуть, у замкомфлота в запасе нет, он переходит в режиме тремора конечностей, а командование обратно перехватывает Петров.

Это происходит как раз в тот момент, когда осьминог начинает бить лодку по башке. Бум. Внутри всё искрит. Бум. Внутри всё горит. Бум. Внутри всё падает, продолжая искрить и гореть.

Петров догадывается, что осьминог их слышит, и командует всем заткнуться и не жужжать. Все не жужжат, только, тихонько потрескивая, горит торпедный отсек.

Мятая лодка висит в глубине, над ней висит осьминог, и они прислушиваются друг к другу. Осьминог правда довольно большой — подлодка размером примерно с ноготок осьминога, если бы у осьминогов были ноготки. Петров шепотом командует растопырить всё, что можно растопырить у подлодки, и подводное течение медленно уносит их из под осьминога.

Случается передышка, во время которой подводники тушат отсеки и перевязывают друг другу раны, а Петров то и дело сталкивается в коридорах с женщиной Юлей. Она даже нежно гладит его спиртовой марлей по царапине на лбу.

У Гуськова прекращается постторпедный тремор и он опять начинает ныть, что надо возвращаться на базу и не искать пропавшую лодку. Но тут в себя приходит потерявший сознание младший радист и говорит, что в пылу атаки осьминога расслышал стуки по корпусу. Это стучал по корпусу экипаж пропавшего «Ермака».

Пока подводники всё ещё гадают, что это за штуку они встретили и кто бил их лодку щупальцами по башке и топил норвежскую буровую, учёная Юля приходит и говорит, что это был Кракен и что у него есть гнездо. И туда он тащит всё, что в океане не приколочено.

Петров спускается к предполагаемому гнезду, но лодка ниже не может — глубина предельная, а до гнезда ещё пилить и пилить. К счастью, у них с собой есть спасательный батискаф, который прикреплен к корпусу лодки. Он может глубже.

Петров лично лезет в батискаф, потому что там нужен второй пилот, а штатный второй пилот ранен. Петров не ранен и на батискафах он плавал — вот это удача. Если бы он не плавал на батискафах, то кто знает, как бы повернулся фильм.

Глубоководный батискаф отрывается от лодки и ныряет в страшную глубину. Жутко скрипя и каждую секунду грозя сплющиться, он доплывает до гнезда Кракена. Кракена в гнезде нет, он ушел куда-то по делам. Гонять китов там или хрустеть норвегами, мы не знаем.

Гнездо Кракена выглядит как типичная хата одинокого мужика — грязно, неуютно, кругом валяются корочки недоеденных кораблей. Среди них лежит откусанная половина «Ермака».

Батискаф с трудом пристыковывается к ней, открывается люк — а там тридцать девять моряков, включая брата Александра. Тут надо дать пояснение, что Александра Петрова по сюжету зовут Витька, а брата его зовут как раз Сашка. Это специально, чтобы мы тут все запутались!

Моряки из «Ермака» начинают набиваться в батискаф, как в маршрутку, но набивается их ровно половина, больше не лезет. Поэтому нужно их отвезти, а потом сплавать ещё разок. Петров остается с братом в «Ермаке», потому что так драматичнее, а ещё им надо уничтожить суперсекретное оружие, чтобы оно не досталось осьминогу.

После того, как решены все мелкие сюжетные неполадки вроде того, зачем Петрову оставаться в «Ермаке», как пилотировать батискаф без второго пилота и как поскорее к ним привлечь внимание осьминога, батискаф уплывает и возвращается за второй партией моряков, а Витька с Сашкой лезут в отсек с супероружием.

Они уже долезли и начали его самоуничтожать, как тут домой вернулся осьминог. А кто-то ворует его моряков! Осьминог начинает давить на подлодку, пристыкованный батискаф и нервы зрителей. Играет орган.

В результате Витька с Сашкой решают не просто уничтожить суперсекретное оружие, похожее на огромный аппарат Илизарова, а сначала бахнуть из него по осьминогу. Тот как раз сидит верхом на подлодке, так что можно даже не целиться.

Витька и Сашка одновременно жмут на нужные кнопки, оружие загорается мелкими молниями. Из корпуса лодки вертикально вверх ударяет здоровенный огненный луч, сначала нагревая Кракена до предельных температур, а потом разрывая на кальмаровые кольца. Луч продолжает бить, пронзает толщу воды, испепеляет лёд на поверхности, пугает облака и вырывается в космос. Крутое оружие. Жаль, что стрелять можно только вертикально вверх.

Теперь нужно быстро спасаться, потому что перед смертью осьминог расшатал лодку и теперь она сползает в ещё более глубокую глубину. Петров с братом карабкаются по отсекам к батискафу, попеременно крича: «Витька! Сашка! Витька!».

Батискаф, который до этого еле дышал на такой глубине, проваливается вместе с лодкой еще метров на двести, а потом кубарём отстыковывается. Где-то позади окончательно взрывается подлодка «Ермак» — это самоуничтожилось секретное оружие.

Экран темнеет.

Поверхность. Подлодка «Заполярье» всплыла и вентилируется в атмосферу. Экипаж и Юля стоят на внешнем корпусе и тревожно смотрят вдаль. Лодка вся поцарапанная — по ней по дороге в гнездо прополз осьминог, царство ему небесное.

Когда все уже теряют надежду, поверхность пузырится и из под воды показывается батискаф. Над люком батискафа встает Александр Петров, а над Александром Петровым встаёт солнце.

Все устало перебираются из батискафа, устало жмут друг другу руки, Юля устало и многообещающе смотрит на Александра Петрова, и усталая подлодка из глубины идёт домой.

Письмо на балабановскую спичечную фабрику какое-то. Ты бы еще доебался что железный человек инверсионные следы оставляет.

- на глубине 1700 светло так, что видно дно на 800 метров.

Абсолютно тупая доёбка. Фильм должен что-то красивое показывать, а не темноту 50% экранного времени.

- командиры подлодок плевать хотели на указания старших по званию и делают что хотят.

Командиры это командиры. Решение принимает командир, его приказов нельзя не слушать. И пока он ведёт судно, для него нет старших по званию.

Тут более уместным был бы доёб, какого хуя ЗамКом Флота просто так взял командование на себя, на ровном месте, нисхуя. Вот это был самый странный момент, видимо хотели как-то раскрыть чей-то характер.

- при достижении предельной глубины первыми начинают лопаться фланцы трубопроводов, а гайки свистят как пули. Болты во фланцах при этом остаются на месте.

Красивый и понятный, хоть и достаточно заезженный киноштамп. Создаёт ощущения вот-вот подкрадывающего пиздеца, но сам пиздец при этом не наступает.

- корпуса приборов на российских атомных подводных лодках сделаны из штампованных листов металла со щелями на сгибах, а кнопки и выключатели взяты с игральных автоматов Лас-Вегаса. Трубопроводы куплены в магазине "Сад и огород".

Ебать ты внимательный зритель. Не разглядывал каждую мелочь на паузе, но если уж ты отметил, ладно, пусть будет засчитано.

- взятая на борт случайная посторонняя гражданка иностранного государства может ходить по лодке и учить командира тому, что нужно делать.

Ну, вообще-то, до пиздеца она сидела полузапертая на камбузе. И когда происходит какой-то пиздец, она по сюжету она помогает главному герою своими знаниями и как медик.

- офицеры Российского флота, засунув руки в карманы, сутулятся и спорят, как гопники в туалете ночного клуба.

Это блять подводники на подлодке. Они не на плацу, и вытянутые по струнке не ходят всё своё свободное время. Ты бы еще доебался что у них сапоги не начищены.

- посторонний иностранец на борту принимает управление батискафом, потому что "раньше служил на таком же".

Нет, потому что все кто мог это сделать выбыли из строя.

- в подводной лодке места столько, что можно играть в мини-футбол или большой теннис.

Я был в музее-подлодке в Калининграде. Там довольно старенькая и потому маленькая лодка, прям клаустрофобия накатывает в каждом отсеке. Новые, атомные подлодки очень большие, по сравнению с ней. Тут я тоже охуел что там много места. Но на новых образцах действительно так и есть.

- торпедный отсек подлодки размером со спортзал, а кабели из тоннеля метро по бортам висят как лианы в джунглях,

Внезапно, торпеды надо где-то хранить, и складировать, да еще так, чтобы их можно было перемещать. Не ходит же лодка с одной торпедой на задание, должен быть какой-то приличный боезапас.

- имя спасённой иностранки придумали без затей: Джулия Браун (Юлька Коричневая).

Имя как имя. Даже на клюкву не тянет.

Моё мнение, фильм очень хороший. Динамичный, интересный, красивый, захватывающий.

Посмотреть однозначно стоит.

Все кто напишет "Дождусь обзора BadComedian" - петухи.

- Когда на борту завелся инопланетный хищник, логичнее всего разбиться на мелкие группы и побродить по темным вентиляционным шахтам. В одиночку. С фонариком, который светит на три метра.

- Капитан звездолета будущего обязательно полезет в темный люк с сеткой один на один с монстром, имея лишь самодельное копье. Тактика? Стратегия? Нафиг, героизм!

- Самоуничтожение корабля — это кнопка с большим красным колпачком и таймером на 10 минут. Ровно столько, сколько нужно для драматичного финала.

- Спасение — это спасательная капсула размером с телефонную будку, где можно уютно устроиться на несколько лет/месяцев в глубоком космосе с котом. Автопилот? Сигнал бедствия? Да кому это надо.

...впрочем, фильм ведь фантастический, а значит, там могут быть фантастические андроиды, фантастические жизненные циклы ксеноморфов, и фантастические решения сюжетных дыр с помощью паяльной лампы и кота... (Хотя, черт возьми, как же это гениально сделано! Каждая "дыра" тут — часть атмосферы, а не лень сценаристов. И кот — символ.)