Вороны прилетели с Чернобыля, очень большие впервые вижу таких
Телепортация, или Шуточки закончились
Длинноногая блондинка в мини-юбке и в кофточке с глубоким декольте вошла в дверь с табличкой «Психиатр».
– Доктор, можно?
– У нас всем можно, – ответил врач.
– Мне только подпись поставить. Медкомиссия, – девушка протянула листок.
– Дайте-ка погляжу, – психиатр взял справку и положил перед собой на стол. – На работу, говорите? На работу – это хорошо. Стране нужны – врач заглянул в декольте поверх очков – молодые специалисты.
– Да, доктор, специалистов у нас не хватает, – сказала блондинка и, состроив глазки, добавила. – Подпишите, пожалуйста, я так долго искала эту работу.
– Нервы, надеюсь, у вас в порядке?
– Не жалуюсь.
– Черепно-мозговых травм не было?
– Н-н-нет.
– Голоса слышите?
– Слышу.
– Что? – доктор оторвался от бланка и заинтересованно посмотрел на девушку.
– Слышу, – повторила блондинка. – У меня стопроцентный слух.
– Понятненько. Слух, значит, у вас стопроцентный. И это очень хорошо! Это, знаете ли, просто замечательно.
Борясь с желанием написать в заключении «блондинка», психиатр размашисто черканул – «Здоров!». Ещё раз заглянув в декольте, между буквой «в» и восклицательным знаком он втиснул маленькую буковку «а». Протянув, девушке медицинское освидетельствование, он добавил.
– Очень даже хорошо, что вы голоса слышите.
Проводив блондинку взглядом, он выкрикнул в коридор:
– Следующий!
***
«Ньютон» продолжал приближаться к безымянному солнцу. Он уже перестал сопротивляться и беспомощно летел навстречу гибели. Звезда притягивала его, манила, как мотылька на огонь.
Это был небольшой сверхсветовой даль-разведчик, из тех, что бороздили межзвёздное пространство в поисках планет, пригодных для колонизации. «Ньютон» был последней модификацией разведочного звездолёта, и его оборудовали телепортом как раз на такие случаи. Но на момент постройки корабля телепортацию едва начали осваивать, оборудование часто давало сбои, и, в общем, корабельный телепортер был неисправен.
В небольшой рубке управления было тесно, но вполне уютно. Экипаж любил здесь собираться и разглядывать звёзды на широком экране бортового навигатора. Весь полёт они проводили в гибернации и пробуждались, только если автомат находил подходящие планеты. За всё время полёта они просыпались три раза. Третье пробуждение было вызвано аварией – метеорит повредил ходовую и сбил звездолёт с курса, после чего «Ньютон» попал в зону тяготения неизвестной звезды.
– Ещё несколько часов и всё, – сказал Андрей, разглядывая чуть приплюснутый, похожий на мохнатый мандарин, шар звезды. – Даже шкварок не останется.
– С тебя-то какие шкварки? – спросил Денис. – Кожа да кости и ни грамма сала.
– Ребята, может, делом займётесь? Нам каюк скоро, а вам тут шуточки.
Света считалась командиром, но, естественно, на даль-разведчиках субординации никогда не соблюдалось, да и строгой дисциплиной эти корабли не отличались. А экипаж был не очень старым, они всего полгода корабельного времени вместе и побывали только на одной планете.
– Юмор всему голова! – Денис включил ещё один фильтр, и солнце на экране чуть потускнело.
– Смейся, не смейся, а у нас никаких шансов на спасение, – сказал Андрей. – Мы падаем на солнце и скоро сгорим. Телепорт неисправен, связи с Землёй нет.
– Остаётся только шутить, – сказал Денис. – Одна минута смеха продлевает жизнь на полчаса.
– Вот ещё два раза хи-хи, и ты умрёшь, переполненный своим животным оптимизмом! – раздражённо бросила Света.
– Обожаю хеппиенды!
– Ладно, я пойду, – сказал Андрей. – В лаборатории повеселюсь.
– Ребят, вы хоть к своей смерти можете серьёзно относиться?
– Давайте панихиду закажем, что ли? – схохмил Денис и тут же получил затрещину от Светы.
– Не, если серьёзно, то шутить нам недолго осталось, – сказал Андрей. – Если я этот гребаный телепортер не починю, то быть нам жареными и пареными, как тот цыплёнок. Если что получится, то я вам сообщу.
– Надеюсь, не эсэмэской с Земли? – спросил Денис. – «Ребята, у меня всё хорошо, чего и вам желаю!»
– Ага! Ну, я пошёл. Помогать мне не надо. Лучше не отвлекайте.
Андрей ушёл, и они остались одни. Денис попытался расшевелить Свету, но она надела наушники и стала слушать музыку. Не обращая внимания на попытки Дениса поднять ей настроение, Света сидела перед экраном и завороженно смотрела на солнце. Звезда притягивала к себе не только корабль, но и взгляды – невозможно оторваться.
Подойдя к ней, Денис выдернул из одного её уха наушник.
– Свет, а давай это…
Света оторвалась от созерцания звезды, повернулась к нему.
– Что?
– Ну, это… Шуры-муры… лов-амур… мур-мур…
– Потрахаться, что ли, предлагаешь?
– Ну, зачем так грубо. Любовью заняться. Не дай мне девственником умереть.
– Ты, что ли, девственник? – Света язвительно ухмыльнулась. – Слышала я, как ты Андрею о своих похождениях рассказывал, аж возбудилась. Навигатор, бедолага, и тот покраснел, красными огоньками заморгал.
– Да это я Андрюхе всё врал, – отрикошетил Денис. – Для интересу, чтобы скучно не было. А тебя я люблю. Правда.
– Ну, так иди ещё раз соври. Я, мол, Светку и так, и эдак во всех позах.
– Я ведь от всего сердца!
– Да знаю я, где у тебя сердце. Ты мне лучше выпить чего-нибудь принеси. Послабже, коктейльчик какой-нибудь наколдуй.
Поняв, что ещё не всё потеряно, Денис помчался на кухню. На маленьком камбузе стоял контрабандный синтезатор алкогольных напитков, который Денис и Андрей купили в складчину перед самым полётом. Вещь противозаконная, но иногда просто необходимая. Быстренько наколдовав два слабеньких коктейля, он поспешил назад, но, проходя мимо лаборатории, был перехвачен выглянувшим оттуда Андреем. Тот выхватил бокал и, сделав жадный глоток, сказал:
– Знаешь, я, кажется, что-то нащупал.
– Это коктейль для Светы, – ответил Денис.
– Я не об этом, – Андрей потянул его за рукав и затащил в лабораторию.
Внутри небольшого, и без того тесного помещения был настоящий бардак – на трёх столах валялись в беспорядке инструменты, все стеллажи вдоль стен заставлены приборами и обклеены календарями с обнажёнными девицами.
– Понимаешь, я тут кое-что придумал. Если несколько плат определённым образом перепаять, то я смогу отправить на Землю не нас, а наши, так сказать, бессмертные души. Наши копии. Ну… это на тот случай, если не получится провести полную телепортацию.
– Смешной ты. Души обычно на небеса отправляются, а ты хочешь на Землю.
– Если ещё немного протянем, то точно на небо отправимся.
Светин коктейль пропал, и Денис вернулся на кухню.
***
– Как ты думаешь, сколько нам осталось? – спросила Света, когда они танцевали в узком помещении рубки под стрёкот аппаратуры.
–Половина суток, не больше. Был бы я викингом, то сожжение показалось бы мне лучшим погребением.
– Мне страшно.
– Коктейль ещё принести?
– В мою каюту.
…По дороге из кухни он заглянул к Андрею. Тот продолжал колдовать над платами. Глаза его лихорадочно блестели.
– Денис, дай глотнуть.
– Нечего! Дома напьёшься, а здесь ты должен быть как стёклышко. Ты лучше скажи, успеешь, или нет?
– Скорее всего – да. А если нет, то… у нас осталось четыре часа.
– Четыре? А я думал больше.
– Ускорение, знаешь ли. Чем ближе мы к солнцу, тем выше скорость.
«Значит, надо поскорее обломать командира», – думал Денис по дороге, стараясь не расплескать коктейли.
– А трубочки? – спросила Света, когда он вошёл в её каюту.
– Вот блин, забыл! Сейчас принесу!
– Не надо, я пошутила. Можно и так пить, мы не в ресторане.
Никогда раньше Света не казалась Денису такой красавицей. Наверное, близость смерти так подействовала. До этого он вообще не обращал на неё внимания, как на женщину. Она была его командиром и товарищем. Её можно было похлопать по плечу или в шутку хлопнуть по попе, при ней можно было выражаться и травить пошлые анекдоты. Но теперь вдруг всё это стало невозможным, она больше не была его другом. Шуточки закончились.
– Свет… я это… правда… ты мне очень нравишься.
– Что-то я раньше не замечала.
– Ну… я тоже. А теперь вдруг заметил.
– Угу… когда припекло.
– Нет! А может, и да. Я не знаю.
– Поздно ты начал. Детей у нас всё равно не будет. Сколько там осталось нам жить?
– Не знаю. Андрей говорит, четыре часа. Но если он починит телепортер, то всё может измениться.
– Если бы да кабы. Ладно, иди ко мне. Не будем тратить драгоценное время.
Денис присел на кушетку и неловко обнял Свету за плечи. Она повернулась к нему, взгляды их встретились. Чувство неловкости прошло, губы их слились в поцелуе.
– Подожди, – сказала Света. – Не в одежде же мы будем.
Она стала стягивать с себя комбинезон. Денис тоже. Молния заела, и он едва не сломал её.
Он впервые увидел Свету обнажённой. Остроконечные вершины грудей с набухшими сосками манили его, требовали, чтобы он, как альпинист, покорил их. И он начал своё восхождение.
Когда они, неимоверно уставшие, в изнеможении лежали на вершине Эвереста, дверь открылась.
– Ой… извините. Я хотел сказать… Ладно, потом.
Андрей забрал стакан коктейля и выскользнул в коридор.
– Дэн, а если ребёнок у нас будет, как мы его назовём?
– Ну… я так далеко ещё не думал. Мы через 2-3 часа сгорим, а ты о детях думаешь.
– А вдруг не сгорим?
– Вот если не сгорим, тогда и подумаем. А пока…
Денис привлёк Свету к себе и повторил восхождение на вершину. Никогда ещё эта женщина не казалась ему такой желанной. Никогда и ни с кем ему не было так хорошо.
Потом они снова расслабленно лежали и разговаривали. Допили оставшийся коктейль. Если бы Денис не бросил лет пять назад, то обязательно закурил бы.
А потом они собрались в пилотской кабине, и Андрей сообщил о результатах.
– Ребята, у меня почти получилось.
– Почти?
– Ага. Дело в том, что я наладил работу двух кабин телепортера. Можно отправить на Землю двух человек.
– Копии, как ты и говорил?
– Нет, мне удалось воссоздать все параметры. Телепортация будет полной, без проблем. Но вернуться смогут только два человека.
– А третий?
– На третьего не хватит мощности. В лучшем случае получится электронную копию послать. Но и на это энергии может не хватить.
– И что же нам делать? – спросила Света.
– Бросим жребий.
– На пальцах?
– На трубочках для коктейля. Я их уже приготовил. – Андрей вынул из кармана три обрезанных трубки и зажал их в кулаке. – Две короткие. Третья длинная. Кому достанется длинная, тот остаётся.
– А если ты смухлевал, и там все длинные? – сказал Денис. – Я вытяну длинную, и всё, жеребьёвка окончена?
– Мы же друзья. Я не стал бы мухлевать с друзьями. Да и ты тоже, я в тебе уверен. Тяните.
Света вытянула короткую.
– Теперь ты, – Андрей протянул кулак Денису. – Тяни, и покончим с этим. У нас осталось мало времени.
Денис взялся за тоненькую трубку, словно утопающий за тростиночку. И вытянул своё спасение.
– Вот и ладненько! – бодро сказал Андрей и сунул оставшуюся трубку в карман. – А теперь за дело!
Света заплакала.
– А ты? Ты, что же, останешься здесь? Я на такое не согласна. Я останусь. И Дэн останется.
– Нет, – отрезал Андрей. – Я отправлю вас домой. А потом попытаюсь спастись сам. Никто из вас не сможет этого сделать. Поэтому остаться должен именно я.
– Так ты всё-таки смухлевал! – сказал Денис. – Все три были короткими, да? А ну покажи, что там у тебя в кармане?
– Не покажу! Лезьте в телепорт! Любой из вас, оставшийся тут одиночестве, будет обречён. А у меня есть небольшой шанс выбраться.
– Я себе никогда не прощу, если ты погибнешь из-за меня! Я не согласен с этим гребаным жребием! Я своё лицо потеряю! Я сам себя уважать перестану!
– А я тебя уважать не перестану… Даже если не выживу. А пока лезь в телепорт! Не отнимай у меня время! Помни, что у меня есть небольшой шанс, а ты своими препираниями его отнимаешь! Лезьте в кабины, чёрт бы вас побрал! Друзья вы мне или нет?
Товарищи больше с ним не спорили и забрались в остеклённые пеналы, стоявшие у стены.
– Андрей… я… мы… мы назовём сына твоим именем! – сказала Света. – Или дочь.
– Вот и хорошо! Будет Андрианна. Поехали! До свиданья, друзья… или прощайте!
Андрей задвинул двери кабинок, подошёл к пульту и начал над ним колдовать. Вертикальные узкие пеналы за стеклянными дверями осветились всполохами, наполнились клубами тумана. Когда туман рассеялся, внутри никого не было.
***
Едва блондинка вышла от психиатра, лицо её изменилось, большие выразительные глаза и красивый маленький ротик испуганно округлились.
– Ой, – сказала она и вернулась в кабинет.
– Что-то забыли? – спросил врач.
– Доктор, – заговорщицки прошептала девушка, подойдя вплотную к столу. – Я слышу голоса.
– Ну да… у вас хороший слух.
– Нет… это другие голоса. В моей голове. Вернее, голос. Он обращается ко мне.
В докторе проснулся профессиональный интерес.
– Что он говорит?
– Что-то про телепортацию… Энергии хватило только на двоих… А третьего послать не удалось.
– Куда послать?
– На Землю.
– Откуда?
– Из дальней космической разведки. В тот миг, когда корабль сгорел, он… этот голос, использовал энергию звезды, телепортировался и теперь живёт в моей голове. Доктор, что это? Что со мной?
– Любопытно. Пройдёмте-ка со мной.
Врач вывел девушку из кабинета, и они пошли в другой конец длинного коридора.
Увидев себя в зеркале, Андрей подумал: «Ого, я теперь блондинка. Детка, теперь кому-то из нас придётся сменить ориентацию. Но точно не мне».
Про огненное «А» и великое лунное надувательство
Эту историю нам придётся начать с коротенького рассказа, написанного чуть больше ста лет назад.
Которые мальчики очень умные – тем книжки дарят. Мальчик Вовочка был очень умный – и подарили ему книжку: про марсиан.
Лёг Вовочка спать – куда там спать: ушки – горят, щёчки – горят. Марсиане-то ведь, оказывается, давным-давно знаки подают нам на Землю, а мы-то! Всякой ерундой занимаемся: историей Иловайского! Нет, так больше нельзя!
На сеновале – Вовочка и трое второклассников, самых верных. Иловайского – в угол. Четыре головы – над бумажкой: чертят карандашом, шу-шу, шу-шу, ушки горят, щёчки горят...
За ужином большие читали газету: про хлеб, забастовки – и спорят, и спорят – обо всякой ерунде.
– Ты, Вовка, чего ухмыляешься?
– Да уж больно вы чудные: марсиане нам знаки подают, а вы – про всякую ерунду.
– А ну тебя с марсианами... – и про своё опять. Глупые большие!
Заснули наконец. Вовочка – как мышь: сапоги, брюки, куртку. Зуб на зуб не попадает, в окошко прыг! – и на пустой монастырский выгон за лесным складом купца Заголяшкина.
Четверо второклассников, самых верных, натаскали дров купца Заголяшкина. Сложили из дров букву «А» – и заполыхало на выгоне огненное «А» для марсиан, колоссальное огненное «А»: в пять сажён длиной!
– Трубу!.. Трубу наводи скорее!
Навел мальчик Вовочка подзорную трубу, трясется труба.
– Сейчас... кажется... Нет ещё... Сейчас-сейчас...
Но на Марсе – по-прежнему. Марсиане занимались своим делом и не видели огненного «А» мальчика Вовочки. Ну, стало быть, завтра увидят.
Уж завтра – обязательно.
– Ты чего нынче, Вовочка, чисто именинник?
– Такой нынче день. Особенный.
А какой – не сказал: все одно, не поймут глупые большие, что именно нынче начнется новая, междупланетная, эпоха истории Иловайского: уж нынче марсиане – обязательно...
И вот – великая ночь. Красно-огненное А, четыре багровых тени великих второклассников. И уж наведена и дрожит труба...
Но заголяшкинский сторож Семен – в эту ночь не был пьян. И только за трубу – Семен сзади:
– Ах-х вы, канальи! Дрова-а переводить зря? Держи-держи-держи! Стой-стой!
Трое самых верных – через забор. Мальчика Вовочку заголяшкинский сторож изловил и, заголивши, высек.
А с утра великих второклассников глупые большие засадили за историю Иловайского: до экзамена один день.
Евгений Замятин (1884 – 1937). Огненное «А»
Современному читателю этот рассказ может быть не вполне понятен. «История Иловайского» – это знаменитый учебник «Всеобщая и русская история», автором которого был Дмитрий Иловайский. Впервые эта книга была издана в 1860 году и выдержала за 60 лет 150 переизданий. С нею был знаком абсолютно каждый русский человек, учившийся в гимназии, реальном или начальном училище:
Рассказ можно датировать с точностью до года: ремарка про «хлеб и забастовки» в газете отсылает нас в первую половину 1917 года. Но что же за книжку «про марсиан» подарили второкласснику Вовочке? (Кстати, в школу дети в те годы начинали ходить с девяти или даже с десяти лет, а не с семи, как сейчас, так что Вовочке и его «верным второклассникам» было лет по десять-одиннадцать.)
Так мог выглядеть Вовочка
«Книжка про марсиан» – это почти наверняка «Популярная астрономия» французского астронома Камиля Фламмариона, изданная в 1880 году поистине неслыханным для того времени тиражом (100 тысяч экземпляров) и переведённая на все основные языки мира, включая русский:
Камиль Фламмарион был не только астрономом – он был ещё и талантливым писателем, блестящим популяризатором науки. А ещё он истово «верил в инопланетян» – то есть был яростным сторонником обитаемости миров нашей солнечной системы.
Вообще, в те годы в инопланетян верило большинство учёных и просто образованных людей. Рассуждали они вполне научно – если все планеты сделаны из того же вещества, что и наша Земля, отчего же там не зародиться жизни, точно так же, как зародилась она у нас? Употреблялся и другой аргумент: если Бог, творец мира, сумел населить нашу планету растениями, животными и людьми, почему он не населил точно так же и другие миры? Сомневаться в существовании инопланетян означало сомневаться во всесилии Бога...
"Типичный инопланетянин". Гравюра из газеты The Sun
В тогдашних книгах и журнальных статьях с жаром обсуждали проблемы численности инопланетян и возможности их связи с Землёй. Например, шотландский астроном (и, заметим, священник!) Томас Дик утверждал, что в солнечной системе жители есть на всех без исключения планетах. В своей книге «Чудеса, кои показывает нам планетная система» он даже подсчитал «попланетно» население – скажем, на Меркурии, по его мнению, жило 8 миллиардов инопланетян, а на кольцах Сатурна – целых 8 триллионов. Всего же нашу солнечную систему, по его мнению, населяло более 21 триллиона разумных существ – это не считая землян!
Расчёты населения Солнечной системы Томаса Дика
Но как сообщить высокоразвитым марсианам или сатурнианцам что на Земле тоже есть разумная жизнь?
Знаменитый математик Карл Фридрих Гаусс предлагал русскому правительству такой проект: в бескрайних сибирских лесах прорубить гигантской длины и ширины просеки, образующие правильный треугольник, а затем засеять их пшеницей. Тогда марсиане увидели бы в свои телескопы на тёмно-зелёном фоне светло-жёлтый треугольник, и сразу догадались бы, что это – дело рук разумных существ, а не игра природы. Идею Гаусса развили другие учёные – чтобы инопланетяне совсем перестали сомневаться в разумности землян, было предложено прорубить в Сибири не просто треугольник, а прямоугольный треугольник с квадратами на сторонах, то есть чертёж теоремы Пифагора.
Впрочем, были и возражения. Во-первых, в Сибири слишком долгая зима. Во-вторых, жёлтая «теорема Пифагора» будет видна с Марса довольно плохо. Австрийский астроном Йозеф фон Литтров предложил не рубить просеки в Сибири, а прорыть широкие и прямые каналы в пустыне Сахара. Эти каналы должны были образовывать разные фигуры – огромной протяжённости геометрические чертежи (ту же теорему Пифагора) и буквы. Затем эти каналы следовало наполнить водой, затем налить поверх воды нефть – и поджечь! Огненные полосы смогут образовать на ночной стороне планеты рисунки и даже целые слова!
Огненное "А" в Сахаре
Такого «послания» инопланетяне ну никак не смогут проглядеть, не так ли? А французский учёный Шарль Кро предлагал соорудить гигантских размеров зеркало и «светить» в сторону Марса «солнечными зайчиками». Это, ещё раз подчеркнём, предлагали самые настоящие учёные, светила науки!
Понимаете теперь, про какое «огненное А» идёт речь в рассказе Замятина? Второклассники, начитавшись книжек про астрономию и инопланетян, решили ночью выложить из дров (украденных со склада) огромную («в пять саженей», то есть больше 10 метров!) букву «А» и поджечь. А дальше – глядеть на Марс в подзорную трубу и ждать, когда же марсиане откликнутся и «подадут знак»...
* * *
В 1835 году в американской газете «Сан» было опубликовано несколько статей о новейших астрономических открытиях. Открытия эти приписывались знаменитому английскому астроному Джону Гершелю, сыну Уильяма Гершеля (тоже знаменитого, тоже астронома) – личности в те годы исключительно популярной. Статьи были написаны нарочито заумным, «серьёзным» языком, убеждавшим читателя в том, что он имеет дело с самыми настоящими научными сведениями. При этом в статьях автором было нарочно «посеяно» огромное количество нелепостей и откровенных глупостей – которые, по идее, должны были сразу намекнуть грамотному читателю, что он имеет дело с «шуткой», «уткой», как сейчас модно говорить – «фейком».
Астроном Джон Гершель наблюдает за жителями Луны. Немецкая карикатура
Например, в статьях утверждалось, что Джон Гершель построил в Южной Африке гигантский зеркальный телескоп (рефлектор), однако почему-то у этого рефлектора не было зеркала. У него была огромная – «24 фута (то есть 8 метров) диаметром» линза, «изготовленная из сплава флинта и крона», которая якобы весила 7 тонн и давала увеличение в 42000 раз... В общем, любому человеку, хотя бы мало-мальски знакомому с основами стекловарения, механики, оптики и астрономии, было понятно, что вся статья – сплошной «стёб», «фейк»!
Ни одному оптику не придёт в голову сплавлять флинт и крон. Гигантская стеклянная линза, если верить тексту статьи, была отлита и отполирована за 1 месяц. (К-хм... Стеклянное зеркало для российского телескопа БТА-6 (он установлен на горе Пастухова, на северном Кавказе) начали делать в 1964 году, а закончили в 1974 – то есть его делали десять лет. Это в XX веке!) Ну и так далее, и так далее.
В следующих выпусках газета с упоением описывала собственно открытия, сделанные с помощью чудо-телескопа. В телескоп астрономы, оказывается, разглядели на поверхности Луны долины, леса, поля, города, хрустальные острова, бриллиантовые пески, сапфировые горы, а также пальмы, кусты, зелёные луга, фруктовые деревья, золочёные храмы, стада единорогов, медведей с оленьими рогами, птиц, разумных бобров, пользующихся огнём, и даже покрытых мехом людей с крыльями, как у ангелов и летучих мышей...
Жизнь на Луне. Гравюра из газеты The Sun
В общем, автор статьи откровенно издевался. Однако читатели газеты «Сан» приняли эти враки за чистую монету. Статьи вызывали самую настоящую сенсацию. Газету «Сан» раскупали абсолютно все, её тираж всего за неделю вырос в несколько раз, одна стала самой продаваемой в мире ежедневной газетой, обогнав «Лондон Таймс». Редкие голоса сомневающихся и скептиков тонули в этом жутком хоре. Страну охватила «лунная истерика».
Только через несколько недель в газете вышло опровержение – доверчивой публике, наконец, прямым текстом объяснили, что её просто разыграли. Но резко поднявшийся тираж газеты «Сан» после разоблачения не упал! «Дураки остались в дураках», а бизнес остался бизнесом. Впоследствии выяснилось, что журналист Ричард Адамс Локк, автор «сенсации», собственно говоря, и написал цикл «астрономических» статей по заказу владельцев газеты именно с целью поднятия тиража и получения газетой «Сан» быстрой популярности...
Так что, не торопитесь, пожалуйста, смеяться над незадачливым мальчиком Вовочкой. Он-то хотя бы второклассник...
Вы читали журнал "Лучик". Подробнее познакомиться с ним – бесплатно скачать и полистать номера журнала можно здесь: https://www.lychik-school.ru/archive/
Страница "Лучика" "ВКонтакте": https://vk.com/lychik_magazine
Канал "Лучика" в "Телеграм": https://t.me/luchik_magazine
Журнал "Лучик" продаётся на Wildberries и на "Озоне". Подписка на журнал возможна через Почту России
Джон и Боб
Жил-был однажды программист, который был настолько обожаем своей командой, что они решили посвятить ему целый мем. Имя его было Джон.
Однажды Джон столкнулся с проблемой, которую он не мог решить. Он сидел перед компьютером, уставившись в код, как вдруг пришла в комнату его коллега - Боб.
"Эй, Джон, что ты так крутишься? Чем занимаешься?" - спросил Боб, обнимаясь за плечи.
"Боб, у меня проблема! Я не могу понять, как заставить эту программу работать правильно. Я пробовал все возможные варианты, но ничего не получается" - в отчаянии ответил Джон.
"Не переживай, Джон, я тебе помогу! Мы ведь команда!" - решительно сказал Боб.
Они сели за один компьютер и начали анализировать код. Часы лились рекой, а проблема все еще оставалась нерешенной. Однако, команда не сдавалась.
Вдруг, Боб придумал гениальный ход - он изменил одну строчку кода, и все заработало! Программа работала, как надо, и Джон восхитился уму своего друга.
"Боб, ты настоящий гений!" - восхищенно сказал Джон.
"Джон, ты забыл о самом главном - мы команда! Вместе мы можем сделать все!" - ответил Боб с улыбкой.