А потом они колядовали всю ночь...
Автор: WassNonnam
Как мы Пушкина вызывали
Было это в горячую мою молодость. На период колядок в родном посёлке "П" собрались мы у друзей пока их родители были в ночную смену, взяли пива, сухариков,и пригубив для храбрости - пошли всей гурьбой в баню вызывать духов и гадать.
Блюдечко было немного подкопчено над свечой, перевернуто и три пары указательных и средних пальцев заняли свои места над блюдцем под монотонное ".... Александр Сергеевич Пушкин приди!!! приди...не знаю почему именно его))) потом когда это наскучило и градус стал чуть больше заливать наши молодые умы, мы стали по одному заходить в парилку и там глядя в зеркало под дрожание свечи и вызывать пиковую даму. Тем кто внутри щекотали нервы поскрипыванием двери в предбаннике)
Выглядело это так: сидит толпа в предбаннике и травит в темноте байки жуткие пока по очереди в бане со свечой смельчаки пытают удачу кого то вызвать. И тут пришла идея разыграть одного друга я договорился что товаришь что сидит рядом якобы мне скажет что он меня не трогает. Другой друг в это время вызывает пиковую даму. Тьма. Ночь. Воют собаки в посёлке.(да баня не затопленная если что)
Я -эй чего меня за ногу схватил влюбился что ли?
Друг - дурак что ли я вообще тебя не трогаю.
Я - да хорош прикалываться не страшно! . Ой а что у тебя рука такая волосатая!! Уже переходя на крик начинаю восклицать. Мы все вскочив с мест начинаем толкаться к выходу и тут в полутьме вижу перепуганную рожу второго друга что был в бане в то время.
Он умудрился чуть не первым оказаться на выходе из бани пробегая мимо меня заикаясь и громко матерясь П П ПП П балоболы!!!! Это было очень смешно потому что он вообще больше всех храбрился мол не верю во всю эту вашу чушь.
Люди выбегали и падали от смеха. Кто то провалился в теплицу кто то в грядки упал ,кто то просто в снег))) и ржали до слез.
После когда стали расходиться мне что то было не весело так как до дома через всю деревню надо было идти. Предложил другу мол пошли ко мне переночуешь. Не страшно вдроем. Пришли. напротив моей кровати диван где друг и улегся. Мать с Отцом спали уже будить спрашиваться не стал.надо было в комнату их идти Легли спать.
Через какое то время будит друг. Глаза по пять копеек.
Друг- Пушкин пришёл!!
Я спросонья да ещё не совсем трезвый ничего понять не могу. Слышу стук. Мороз по коже аж от него. В коридоре эхо)
Подхожу к двери собрав все мужество спрашиваю кто?
-Я!
Мы переглядываемся в ужасе оба.
Ну все Пушкин пришёл. Дозвались.
Взял кочергу открываю и пока открывается дверь уже представляю Пушкина бакенбары и красные глаза.... а там в коридоре отец стоит. Веселеньий, улыбается, с мужиками поддал в гараже.
А мы стоим с другом кирпичей наложив)))
До утра больше к нам никто слава богу не приходил))
Компашка у нас была большая и до сих пор пересказываем эту историю как Пушкина вызывали))
Я не писатель уж простите. Просто захотелось рассказать историю что бы она где то осталась навсегда. Всем добра)
Красивый старинный обычай (с)
Вчера вечером в дверь моей квартиры настойчиво постучали. Так к нам стучали только когда у нас текли трубы на кухне, поэтому пришлось идти открывать. В коридоре стояла ватага детей - без масок, но с пакетом, забравшие хором "коляда, колядддаааааааа". Две тысячи двадцатый год. Коронавирус. Дети, стучащиеся в каждую дверь. Это было фантасмагорично. Мы вежливо попрощались и закрыли перед ними дверь. Нас дома четверо, из них диабетик, онкологический и сердечник. Контактировать с суперраспространителями в лице колядующих детей совсем не хочется. Но что такое какой-то там ковид против красивых русских обычаев?! Поэтому нам под дверь - согласно все тому же красивому обычаю - насыпали какой-то крупы. Хотелось спросить - куда же смотрят родители этих детей, почему они такое позволяют? И что у них за хлебушек в голове вместо мозгов? И знаете - я спросила. И все встало на свои места))) только страшно, что такие люди живут в одном со мной подъезде Извините за косноязычие, чукча сто лет ничего не писал)))
Моё, ковид, коляда, глупость
Колядки в сочельник
Страх, смех и эротика русских Святок
Автор: Алексей Зиннер.
«Помните, что мир принадлежит не только живым, он принадлежит главным образом мертвым», — писал Т. С. Эллиот. Наивные провинциалы, мы празднуем новоселье и благодарим товарища Сталина, стараясь не задумываться о том, кому раньше принадлежала наша квартира. А старым жильцам есть что рассказать: сегодня вас ждут ритуальный травестизм, кудеса, окрутничество, игры в умруна и вождение кобылки — до того, как это стало Хэллоуином.
Маски ряженых и вождение медведя
«Святки» или «коляда» длились от Сочельника и до Крещения, то есть с вечера 24-го декабря до 6-го января. Славянские истоки этой славной традиции теряются в веках — болгарская Кормчая книга 1282 указывает, что святые мужи «не повелевают моужем облачатися в женьские ризы, ни женам в моужьскаыя, еже творят на праздьники Дiонисовы пляшюще, не лиць же косматых възлагати на ся, ни козлих, ни сутоурьских», а наш Стоглавый собор от 1551 года отдельно предупреждает о играх, «на смех у блуд воставляюща многих». Пусть вас не смущает имя Диониса: православная церковь редко различала сорта язычников, в том же Стоглаве праздник Ивана Купалы называют «игрищами еллинскаго бесования». И было за что.
Основой, духом и куражом Святок было ряжение. Молодежь обряжалась горбатыми, чумазыми, плешивыми стариками, старики — молодыми, мужики — бабами, и девки — парнями; на деревенских дорогах можно было встретить солдат, цыган, бурлаков, татар, офень и самого чёрта; налаживались зверьём: цаплями, волками, медведями, лебедями. Иногда играли — водили — кобылку или козла, двое парней надевали особым образом сшитый мешок, а на место головы животного помещали особо сработанную морду, которая могло щелкать пастью и вытягивать язык. Маски ряженых могли быть безлики или изображать местную нечисть; популярны были маски и костюмы из соломы, коры, льна, тряпок; зубы могли делать из редьки, картошки или брюквы; иногда просто мазали лицо сажей, мукой или мелкой крупой. Одежду часто надевали навыверт — особенно если изображали животных.
Однако маска — только начало, билет в мир безудержного русского карнавала. Развлечений доступна масса: ряженые, которых также называли окрутниками или шуликонами, могли ходить по деревне процессией, изображая похороны или свадьбу, заходить во дворы, врываться в избы. Приняв личину, ряженый истинно вживался в роль, шутил и острил, и говорил даже будто бы не своим голосом. Приведу несколько описаний второй половины XIX века:
Показались два парня в берестяных масках и с деревянными лопатками в руках; они подходят то к той, то к другой девице и спрашивают: — Сколько набить аршин набойки <…> — С сушоною рыбой! Кому сушеной рыбы? кричит новый ряженый, держа за спиной пару сухих лаптей. <…> В избе крик и хохот. Влетает еще ряженый, это — наездник.
<…> Но самую соль удовольствия играющим доставляет представление чорта: изображающий его, с красными глазами и губами, с длинными когтями, хвостом и рогами, весь обтянутый кожей, вбегает быстро в комнату, к страху глазеющих старух.
Вся эта толпа кричит, смеётся, пляшет. Вот седой старик начал свои повествования. Цыган заводит речь о лошадях. Цыганка начинает гадать судьбу девушек. Нищие просят милостыню.
Фотография DPH09_ARCH-LESH_00594 электронного архива «Русская повседневность»
У нового времени новые образы — вот ряженый советский милиционер выписывает ряженой старухе штраф за хищение леса. Атмосфера хаоса и неразберихи, сценок и сцен, беспорядочно и лихо сменяющих друг друга, истого веселья и весёлого страха — настоящее лицо русских Святок.
Но не одними окрутниками колядки делаются — развлечений хватало всем и на всю неделю. Девушки повсеместно гадали: закликали вещие сны, выкупали у хозяев избу на весь вечер и высматривали в слабом мерцании свечи образ суженого, бросали башмачок за ворота, пололи снег — за подробностями читайте «Светлану» Жуковского. Интересно подблюдное гадание: в некую емкость с водой — блюдо — девушки клали по колечку или подвеске, а затем пели песни, что могли пророчить и свадьбу, и долгое девичество, и богатство, и бедность, и даже смерть. Затем наугад вынимали предмет из блюда: «Кому вынется, тому сбудется».
Последние слова, быть может, напомнили кому-то летовскую «Песню про дурачка», и правильно напомнили. Вся эта песня проникнута похоронным, а равно святочным символизмом, ибо тема мертвецов и похорон — один из лейтмотивов святок. Блины, к слову, наравне с кутьёй — традиционные похоронные и поминальные блюда; и да, и блины, и кутья стояли на праздничном столе в эти тёмные зимние дни. Великоруссы часто выливали на стол первую чарку — для покойников — и ели в их поминовение особого кесарийского поросёнка (в честь святого, чья память выпадала на 31 декабря), тушу свиньи, что зажаривалась и елась целиком. Среди любопытных традиций малороссов — разводить огромные костры, чтобы предки могли прийти погреться.
Попытка реконструкции игры в «умруна» в Центре народной культуры д. Пожарище Вологодской области
К мертвецам в те славные годы относились без лишнего беспокойства и чина. Так, один вологодский священник начала XX века сообщал, что для исполнения комедии народного театра «Маврух» («Мальбрук»), равно как для некоторых других увеселений, «иногда, вынув из гроба случившегося тут покойника, ущемляли в его зубах лучину и ставили его в угол светить». До такого, впрочем, доходило редко. Куда чаще в похороны (в умруна) играли — наряжали парня или мужчину постарше в чистые одежды, с искренней народной издёвкой наряжали попа, снаряжали хор плакальщиц и причётчиц, играли семью покойного. Впрочем, у этой игры был еще один важный элемент, который упоминают почти все его свидетели:
В избу мнимые родственники покойника зовут девок или просто волокут прикладываться к покойнику — в рыло целовать или даже в «шишку»
Даже когда покойника изображала кукла, про «шишку» не забывали — её могла изображать, например, почтенных размеров морковь. Такие игры также иногда совершались в Масленицу, а кое-где (в Беларуси) сохранились по сей день.
Хотя в Святках участвовали все, это был впервожды праздник парней и девок, незамужней молодёжи, и развлечения были под стать. Кроме имитации похорон можно вспомнить игру «в кузнеца», где ряженых стариков «перековывали» на молодых, а девкам за поцелуи «ковали» украшения. Подвох состоял в том, что с каждым ударом молота с «кузнеца» ко всеобщему веселью слетали портки. Ряженые, «налажившиеся» в быка, медведя или другое животное, часто «забывали» о нормах приличия и норовили задрать юбку или «пободать» зазевавшуюся девку. Детей во время таких игр из избы, понятное дело, выталкивали — чтобы свободнее было.
Во все времена были старики и старухи, всегда были парни, всегда были девки. Сами участники Святок по-разному относились к происходящему, кто-то искренне верил в нечистую силу, что гуляет наравне с ряжеными, кто-то этой верой пользовался. Представьте себе группку из трёх-четырёх подружек, что вышли на отдалённый от деревни перекрёсток погадать на суженого: конец декабря, самые длинные в году ночи, непроглядная тьма, зимняя тишина. Ну как тут не подстеречь, ну как тут не напугать суеверных, выскочив с криком и воем из-за сугроба. Автор этих строк честно признаётся, что сам не сдержался бы. Вот что рассказывает Анфиса Ивановна Панова, 1912 г.р., жительница д. Зубово Вологодской области:
<А правда, что на Святках нечистая сила ходит?>
Святки-то?
<Угу.>
Не то, что нечистая сила, а вроде люди пугают. У нас всё говорили, вот в том болоте чудится, да чудится. Надо три километра идти. А там чудится – робята сретятся во всё бело да вот выйдут под дорогу да – вот и чудо. Да. Они как увидят девок ли маскированным идут, дак и дуют. «Ой, видели опять там чудо! Ой, опять чудо». Вот это вот только.
<Пугали ребята девок?>
Пугали. Да. Пугали.
Шалости, бесчинства, кудеса — другая особенность Святок. В эти дни можно затащить сани на крышу незадачливому соседу, облить водой ему крыльцо или ворота — чтобы замёрзли, разворошить поленницу, забить дымоход. Так вечерами развлекались парни, однако бывало и так, что и девки их в обиде не оставляли:
О святочных кудесах
И это только общие слова, примитивная попытка классификации. В каждой деревне своих традиций, обычаев, веселых случаев на каждых Святках было столько, что хватало на год вперёд. Приведу только ещё одну запись со слов той же Анфисы Ивановны:
<А вот на Святках старые рядились во что-то?>
Старые тоже сряжалисе.
<А кем?>
А кем? Кем придётся. У нас, у мня у сестры у троюродной помер муж. Ну, и она дверей не закрывает: «Пусть Ваня придёт. Пусть придёт, похоронили, пусть придёт». Я грю, надо напугать ее. Как напугать? Взяла штаны надела, марли на голову напутала, клюквой намазала эту марлю всю, как кровей, и захожу мужиком. (О лице) закрыто было. Они сидят да в карты играют. Три бабы, кажется, было. Да потом был ещё племянник с женой тоже сидел. Я-то захожу эдак-то. – «Ой, ворот-то мы не закрыли! У кого-то набили, вот скажут, что мы набили это, человека-то мужика-то какого-то!» Матушки. А я захахала да и пала, чтобы голову-то ко подстолу, чтобы они не видели-то. Они скочили все из-за стола да и глядят. «Чё-то, – грят, – трясётся». Я и не могу терпеть-то – хохочу, а как не трясёт. Чё-то, грю, трясётся. Да потом она: «Ой, да кума!» Давай меня бить, давай бить, так болько набила. (Смеётся).
<Это вы молодая были?>
Нет, не молодая уж была.
<Не молодая?>
Нет, не молодая была.
<И так шутили?>
Да, да, так пошутила. Ну они меня и набили. Так будешь топерь закрываться. А то, знаешь, первый месяц дак, (неразб.) к ночи ходила я к ёй – она боялась сразу там, а потом всё поло: «Пусть Иван ходит, пусть Иван ходит». А вот и пришёл Иван весь в крови.
Фотография DPh14_Arch-Lesh_00250 электронного архива «Русская повседневность»
Свои развлечения были и для детей — те самые «колядки», песни, которые распевали , выпрашивая у хозяев угощения. С ними не всё так просто — как и ряженые, колядовщики сбивались в артели и ходили по деревне от дома к дому. Были среди них мехоноша — тот, кто собирал все угощения в мешок, а потом делил их между участниками процессии. Как правило, колядовщики посещали все избы в деревне, но могли и нарочно обойти кого-то стороной — для хозяина это был повод крепко призадуматься. Его разочарование можно было бы сравнить с тем, что почувствовал бы ты, дорогой читатель, если бы лучший друг отказался бы звать тебя на свой День рождения и молча бы сбрасывал звонки.
Сами песни представляли собой сложносоставные конструкции: сначала колядовщики представлялись заморскими гостями, затем описывали богатое убранство хозяйского двора — даже если пели у крыльца худой лачуги, пели щедрость хозяина, красоту его жены и дочерей и браваду сыновей. Тех, кто их достойно одаривал, певцы благодарили; скупым же сулили несчастья, а то и открыто угрожали шалостями. Насчитывается несколько видов традиционных песен, которые немного отличаются по строению, но к началу XX века во многом перемешались: собственно, колядки, овсени, виноградье. Были и христославные колядки — зрелище равно умилительное и душеспасительное.
Таковы русские Святки — почти две недели жизни навыверт, бытия на границе миров. Нечисть бродит по земле в человеческом обличии, человек — в облике нечисти. Но приходит день Крещения, и каждый, преобразившись и омыв тело, возвращается в свой мир, чтобы еще год трудиться и отдыхать, переживать и любить, и волноваться, и радоваться; чтобы жить еще один год — до следующих Святок.
P.S. Первоклассная библиография по теме есть у В.Я. Проппа в «Русских аграрных праздниках» и у Л.М. Ивлеевой в «Ряжении в русской традиционной культуре» — из этих работ взят основной материал. Часть фотографий заимствована из электронного архива «Русская повседневность», записи разговоров с Анфисой Ивановной — из коллекции folk.ru, фотография праздника в д. Пожарище — из этого блога, заглавные картинки — вот отсюда. Видео взято с youtube-канала проекта Прагмема. У них есть еще одна замечательная запись про Святки — на десерт любопытным читателям:
Живопись маслом "Коляда"
холст 35х50.
В этом году мне не удалось увидеть морозную, снежную зиму. Поэтому, в дождливый декабрь, я вдохновился картиной, взятой из интернета, которая сразу мне напомнила рассказы Гоголя, Диканьку, уютные рождественские вечера. Немного своих дополнений и работа готова
P.S. Не могу найти фамилию автора оригинала