Вотум доверия, запланированный на понедельник, по всей видимости, приведет к свержению премьер-министра Франсуа Байру и усилит давление на президента Эммануэля Макрона.

Политически парализованная Франция сменила четырех премьер-министров за последние 20 месяцев и, похоже, находится на грани назначения пятого — уровень нестабильности, наводящий на мысль об институциональном кризисе и невиданный с момента создания Пятой республики в 1958 году.

Франсуа Байру, премьер-министр-центрист, находящийся у власти около девяти месяцев, в три раза дольше своего предшественника, назначил на понедельник вотум доверия, что, по всей видимости, является самоубийственным шагом. Голосование посвящено его непопулярному предложению о бюджете жёсткой экономии, призванному бороться с серьёзным дефицитом и растущим государственным долгом, в частности, за счёт заморозки социальных выплат на текущем уровне.

Франция находится в состоянии зловещего дрейфа с тех пор, как г-н Макрон назначил внеочередные парламентские выборы в июне 2024 года. Это был еще один, по-видимому, капризный жест, который перевернул французскую политику.

Экономические последствия этого политического паралича оказались серьёзными. Дефицит бюджета Франции сейчас составляет почти 198 миллиардов долларов, или 5,8% от ВВП, что значительно превышает 3-процентный лимит, установленный Европейским союзом для стран, использующих евро. Государственный долг превышает 3,93 триллиона долларов, или 114% от ВВП, в результате чего годовые проценты по долгу, по прогнозам, вырастут до более чем 77 миллиардов долларов.

Франция, возможно, и не собирается обанкротиться, но ее явно ждет решающая битва из-за расходов на ее заветную систему социальной защиты, которая включает образование, здравоохранение и пенсии.

Источник

Как швейцарец и европеец, хоть и не член подданнического сообщества Брюсселя, я в эти дни замечаю, насколько недостойно ведут себя лидеры западного мира на публике. Правила приличия всё ещё действуют в рамках протоколов, но не во встречах с инакомыслящими. Чтобы вообще ставить под сомнение доверие к этим органам, которые самовоспроизводятся, не нужно быть дипломированным профессором социальной философии. Достаточно здравого смысла. Демократия — это накинутый плащик, который оставляют в гардеробе, как только оказываются в центре власти. Сокрытие информации, безразличное, да что уж там, бессовестное обращение с сувереном (народом), легко доказуемые лживые истории, едва прикрытые стратегии по удержанию власти — всё это является буднями в отношениях с «глупым» народом. Поддерживаемые наёмными писцами и наёмными ораторами, поощряется желаемое единомыслие. Самостоятельное мышление таит в себе опасности, в прямом смысле, поскольку ты ставишь на кон своё положение в обществе подданных. Подхалимы переживают небывалый подъём.

Что такое достоинство?

К этому: Ещё раз (!) статья 1 Конституции ФРГ: «Достоинство человека неприкосновенно». Это подразумевает, что существует присущее человеку достоинство. И его необходимо уважать. Этот принцип повсеместно попирается. И пусть это недостойно — презирать, считать глупцами или злоупотреблять — власть приравнивается к праву на ковровых этажах политических и экономических руководителей беспощадным образом. По сути, со времён аристократических обществ ничего не изменилось. Одна из привилегий этой прочной иерархической структуры заключается в том, что «сановник» в силу своего положения в иерархии способен игнорировать это основное достоинство у тех, кто, как предполагается, находится ниже него. В крайнем случае, он или она могут полностью отрицать право на существование. Не нужно прибегать к Холокосту, чтобы задокументировать доказательства такого разрушения человеческого достоинства. Это крайний случай. Достаточно уже того, что на страницах мнений крупных СМИ у гражданина отказываются признавать способность осуществлять своё право. Говорится о сложных проблемах, которые могут быть оценены только экспертами, и – мгновенно – из народного достояния были изъяты непристойные суммы, не спрашивая разрешения. Хлопальщики и акробаты настроений, подхалимы и приспособленцы ради собственной выгоды покорно участвуют в этом.

Это недостойно. Редко сегодня увидишь государственные жесты, показывающие истинное величие. Возложение венка Вилли Брандтом к памятнику жертвам бешеного уничтожения нацистами Варшавского гетто было таким примером. Чертами достойной позиции являются смирение, справедливость, терпимость и мудрость. Достоинство — это самоотверженность, это милость и уважение к жизни.

От этих благородных качеств в патриархальном сознании господ и дам в парламентах или залах заседаний правлений корпораций не ощущается почти ничего. Они раздуваются до чучелообразных размеров, на чей взрыв можно только надеяться. Но чаще бывает так, что после совершенных злодеяний и тысяч смертей они удаляются в свои замки. Вскормленные, лелеемые и холимые за счёт самими себе назначенных пенсий, лишённые всякого прозрения, в свете софитов лживой, неопровержимой уверенности в том, что они что-то совершили.

Благородные люди

Тесно связана с достоинством честь. Да, чёрт возьми, ведь господа и дамы цепляют себе на манишку всевозможные маленькие блестящие значки. У военных это и вовсе превращается в театр декоров. Дэвид Гребер, умерший в 2020 году культурный антрополог, сформулировал фразу: «Честь — это избыточное достоинство». Иначе говоря: достоинство — это право. Честь — это привилегия, и потому она постоянно оспаривается. Честь — это награда, которую заслужили, которую завоевали. Почётные награды — это признание того, что есть другие, кто не является лауреатом, кто был побеждён. Честь стоит выше достоинства. Честь нужно защищать. Честь даёт власть. Обладатели чести не свободны от насилия. Не случайно итальянские «люди чести» (Uomini d’onore) крайне болезненно реагируют на любое оскорбление чести. В конце концов, они и есть мафия. Разногласия в этих кругах караются дробовиком. Своеобразный мир, в котором убийство и смертоубийство в случае спора заменяют любые дебаты. Но вот вопрос: так ли уж отличается микрокосм мафиози от аутичных правил глобальных игр власти? Разве немыслимо, что действующие лица этой гигантской рисковой игры уже сосредоточились лишь на том, чтобы «не потерять лицо» в своих авантюрах, не поддерживаемых гражданами-избирателями? Города разбомблены, молодёжь принесена в жертву, основы жизни уничтожены — без всякого внимания к потерям. Здесь неприкосновенное достоинство человека застревает у тебя в горле. Речь идёт о победе, о деньгах, о земле и славе. Ради этого дают умирать.

Что делать? Как называется прекрасное название книги основателя сайта NachDenkSeiten Альбрехта Мюллера: «Революция назрела. Но она запрещена». Если же «верхи» и дальше будут отказываться от всякого гуманитарного прозрения, если и дальше не будут перекованы «мечи на орала», если «пацифист» уже является оскорбительным обозначением, то остаётся, пожалуй, только выбор: дать себя использовать в качестве полезных идиотов или оказать сопротивление. Независимо от того, запрещено это или нет.

Снова Конституция: Статья 20, параграф 4, предоставляет всем немцам право на сопротивление любому, кто предпринимает попытки устранить конституционный порядок.

Проще: «Когда беззаконие становится законом, сопротивление становится долгом». Если всё окончательно пойдёт наперекосяк, может внезапно снова зазвучать: «Моя честь называется верность».

Автор Давид Хёнер

Перевод с немецкого языка. Весь текст из источника:

https://overton-magazin.de/kommentar/gesellschaft-kommentar/von-der-wuerde-der-ehre/