Вообще, слово было более грубым, но текст и так шокирует некоторых, поэтому я хоть заголовок смягчил.
Где-то в классе пятом я гулял в лесу и увидел тропинку муравьев. Они бежали по своим делам, а я сел рядом и через пару минут стал давить их камнем. Рядом прошла семейная пара, муж через некоторое время вернулся и спросил меня:
- Ты что, муравьев давишь?
И после этого коротко, жестко, на матах объяснил мне, что этого делать нельзя
Я и сам это знал. Читал журнал «Юный натуралист», всегда любил кошек, подкармливал зимой птиц. А почему я стал давить муравьев… Возможно, потому что был новичком в школе и меня жестко «прессовали» местные. Не зная, как защитится от их агрессии, я сам стал агрессивным в отношении более слабых.
Но суть в другом.
Слова мужика я выслушал с полным пониманием. Словно бы для них уже был заготовлен внутри некий трафарет. Как если бы я изначально знал, что поступаю неправильно и потому соглашался на жесткие меры в отношении меня. А то, что мужик может ударить, я не сомневался.
Теперь второе воспоминание.
Весна, бульвар Маяковского. На асфальте, распластав крылья и прикрыв глаза, греется голубь. Мимо проходит плотный мальчик лет шести, которого ведет за руку бабушка. Глаза мальчика останавливаются на широкой, ровной спине голубе и, помедлив полсекунды, он с размаху наступает на нее ногой. Раздается хруст (или мне показалось), голубь попытался взлететь, не смог и, волоча крылья, пополз по асфальту.
- Миша, ну что же ты делаешь? – мягко стала увещевать бабушка. – Птичке теперь больно, нельзя так делать.
А Миша смотрел на ползущего голубя остановившимся взглядом и такая же застывшая полуулыбка был на его лице.
Если бы на месте Миши был мой ребенок, он тут же получил по жопе и увидел бы весь спектр моих эмоций. Который бы явно донес до него мысль, что ТАК делать нельзя. И если он решит продолжит, ему будет плохо.
К слову, на своего ребенка я руку ни разу не поднимал. И причин не было, и характер у меня не тот. Но почему-то, представляя ситуацию с Мишей, я ощущаю себя безусловно жёстким – как тот мужик у муравьиной тропы.
Третье воспоминание – снова из детства. Жила у нас в подъезде женщина – откровенная халда. Пила, буянила, за детьми не следила. Взрослые между собой отзывались о ней соответствующе. И вот я, ничтоже сумняшеся, встретив ее в подъезде, вдруг решил что-то с презрением ей сказать. До сих пор помню, как она недоуменно застыла, а потом решительно двинулась ко мне. И я тут же замолчал. Потому что перед лицом неминуемых п@здюлей как-то вдруг сразу осознал, что мое поведение недопустимо. Прямо некое просветление на меня нашло (не шучу, это был некий инсайт)
Теперь небольшие выводы.
У меня странное, недоказуемое ощущение, что большинство людей сызмальства ощущают, что такое хорошо, а что такое плохо. Как будто некий сканер имеется в нас, который безошибочно об этом говорит. И я, когда давил муравьев, безусловно, ощущал, что поступаю неправильно. Но, тем не менее, продолжал их давить, подчиняясь своему желанию.
Как оказалось, желание было не особо сильным. Хватило пары слов мужика (совсем не добрых), чтобы привести меня в сознание.
Люди, воспевающие безусловную доброту в отношении окружающих, как мне кажется, лукавят, преследуя свою выгоду. Проще говоря, тешат свое чувство собственной исключительности. Мол, они правильные со своей добротой, а все остальные – убогие со своей агрессией.
Но как быть, когда «доброта» не приносит результата? И сколько голубей нужно принести в жертву Мише, прежде чем до него дойдут слова увещевания?
И дойдут ли?
На свете есть небольшой процент (совсем небольшой) откровенных ублюдков. Это люди, с которыми бесполезно разговаривать, они понимаю только язык силы, да и то не всегда.
На свете есть небольшой процент (относительно небольшой) добрых людей. Их и воспитывать не надо – они миролюбивы по природе своей.
И есть большинство.
Которое и не чёрное, и не белое. Которое в зависимости от настроения, среды, алкоголя, гормонов и прочего может шарахаться в разные стороны. И я боюсь, что когда нас тянет не в ту сторону, то одни увещевания не помогут. Иногда, чтобы прийти в себя, человеку требуется пендель. Пусть даже совсем небольшой – но отрезвляющий.