«Раз уж он так решил, – сказал ей «друг», – то пусть он будет у меня под крылом, а не абы где.» Справедливости ради, стоит заметить, что год назад у товарища уже возникали такие мысли, но тогда «друг» его отговаривал. Однако потом почему-то резко сменил риторику и стал прям зазывать. И не только его, а ещё сагитировал в общей сложности 7 человек из своего более ли менее близкого окружения. Почему-то мне кажется, что в какой-то очередной пьянке мой товарищ взболтнул, что пойдёт, и его просто притянули за слова, а тот не смог дать заднюю ввиду своей натуры. Есть мнение, что этот «друг» в горячих точках так и не побывал непосредственно на ЛБС, а деньги получал неплохие, и говорил всем, что всё будет хорошо, что он всё знает там и т.д.

И они пошли. Товарищ даже матери ничего не сказал об этом. Контракт, обучение на полигоне, передок… И он, если верить словам сослуживцев, погибает в первый же день. Вот слышался звук его пулемёта, раз – прилёт чего-то тяжёлого – и пулемёт затих. Эта территория перешла к противнику, и тело достать не представляется возможным. От пары других источников (сослуживцев) эта информация подтвердилась, официально же – нет. По бумагам товарищ стал пропавшим без вести. Был запрос от МО матери на сдачу теста ДНК, который показал, что среди двухсотых товарищ не числится.

«Друг» же наш спустя некоторое небольшое количество времени оказался дома, как он сказал, по ранению. В соцсетях постит фотки отдыха с шашлыками, живёт обычной жизнью, каких-то увечий не наблюдается. Но как? Контракт же разорвать просто так нельзя, а по ранению следует находиться в госпитале, который может дать повод не участвовать в боевых действиях. А сослуживцы из числа тех семерых, которые всё ещё там, говорят, что он просто испугался и убежал.

И у меня в связи с этим подгорело и хочется справедливости, хоть и понимаю, что товарища это не вернёт. По сему, уважаемые читатели, в надежде на то, что здесь есть знающие люди, хочу задать несколько вопросов:

1. Возможно ли всё-таки разорвать контракт в одностороннем порядке?

2. Если нет, то что стоит предпринять, чтобы всё выяснить?

3. Стоит ли обратиться в Следственный комитет или в Министерство обороны с целью внести ясность и принять меры? Каким образом это стоит делать? Можно ли электронно?

4. Могу ли сделать это я, как человек, не имеющий родственных связей с товарищем?

5. Как вообще следует действовать в этом случае, и что светит, если человек без вести пропал? Как я понимаю, семье, не положено никаких выплат, если он так и не найдётся?

И, вот еще что, блин: всем нравится читать собственные посты и не нужно врать, что это не так )

Летом 22 года я пошел на фронт. Это не самый умный и не самый рациональный поступок. Причины его лежат глубоко. Когда-то посмотрел определенные фильмы, прочитал определенные книги и не более. Если бы я родился и вырос в Питере, например, а учился бы в художке или в музыкалке, то всё было бы иначе. Я бы с пафосом говорил о народном сознании, об ужасах войны и о величайших проявлениях человеческого характера и героизме, не познав ни одной из этих сущностей наяву.

Я был обычный мужик с СВД, который в школе снайперов по успеваемости был одним из первых с конца. Стыдно и смешно, но я только в 34 года научился пользоваться правилом дистанции прямого выстрела. Это такой лайфхак, когда ты можешь стрелять в набегающих и появляющихся вражеских юнитов без тщательного прицеливания и попадаешь в 90% случаев. Когда я сдавал экзамен, то все дальние мишени положил мой товарищ Андрюха – математик из Екатеринбурга. А командир сделал вид, что не заметил этого. Мудрость этого поступка я познал спустя годы, когда стал занимать призовые места в соревнованиях и показывать какие – никакие результаты в боях.

Однажды, задолго до безумного 22 года мы работали «двойкой» из двух винтовок. Православный мой 7.62-й и у коллеги буржуйский 338-й. Драгунов и Steyr. Русская надежность и австрийская точность. Так вышло, что цель появилась внезапно, взойдя на соседнюю горку. Невероятно, но он вышел прямо под прицельную метку. И мы одновременно выстрелили. Потом, изучая две сквозные пробоины, мы спорили о том, кому записать +1. Сошлись на том, 338-му, потому что его скорость выше. Соответственно, он первый достиг цели. Просто бизнес и никаких сантиментов.

Везло не всегда и один раз меткий стрелок достал меня в левый бочок. Я выбыл из боя, присел, потом прилег и уже хотел смотреть фильм о своей жизни, проносящийся перед взором… Однако, почему нет боли и крови, и почему не гаснет свет в глазах? Эти признаки часто описывали коллеги, пережившие тяжелые ранения. А просто пуля в тело не попала. Она пролетела сквозь аптечку, разнесла в пыль ампулы с обезболом, сделала из бинта вату и врезалась в подсумок, пробив один магазин СВД и застряв во втором. Причем пуля не осталась торчать, а рассыпалась на маленькие кусочки оболочки и свинца. Я потом вечером сидел у себя в палатке и вытряхивал эти кусочки на спальный мешок. Целой была только «жопка» пули и стальной сердечник.

Самое лолное, что за пару минут до прилета ко мне подошел пулеметчик и отдал свой навороченный павербанк со словами «пусть у тебя побудет, а то у меня свободного подсумка нет». Я этот павербанк положил в аптечку (размер позволял). Естественно, павербанк не просто пробило, а расслоило, как колоду карт. Когда я сидел и осматривал пробитый магазин, пулеметчик подполз ко мне и сказал: я так понимаю, павербанку моему хана?». И мне было очень неловко перед ним, что не смог сохранить столь ценную вещь. Честное слово, лучше бы мой PocketBook или бок пробило, чем павербанк. Но покетбук был в рюкзаке и лежал метрах в тридцати от меня. Его не зацепило, даже когда рано утром авианаводчик ошибся и прилетевшие вертушки залпом превратили почти все наши рюкзаки в бахрому. Когда вертушки пошли на второй заход, выяснялось, что мы взяли с собой много патронов, гранат и ракет, но никто не взял оранжевый дым. Пришлось всем быстро доставать трассера и стрелять в воздух, скрещивая трассирующие линии в одной точке. К счастью, вертолетчики были опытные и знали этот знак. Поэтому улетели без второго залпа. Короче, рюкзаку моему часто везло.

А. чуть не забыл. Того стрелка, который меня клюнул, я достал часа через два и тоже в левый бок. Надеюсь, у него не было подсумка с надежными СВДшными магазинами. Но если он до сих пор жив, то фарт его второе имя и хоть он был врагом - дай Бог ему здоровья. Как говорил Приам, даже врага можно уважать.

За те вышеописанную суету я получил зарплату, хорошую премию и пару железок, которые мама с гордостью показывает гостям. Хотя мне они до одного места. Если нужда припрёт – легко обменяю эти шариковы цацки на еду или деньги. Дороже всего слова благодарности от тех, кому помог остаться живым, чувство победы и понимание того, что не зря топчешь эту землю. А оценит мои превозмогания раскормленный штабист - карьерист в Москве или нет, нас - рать. Один отдает за медаль килограмм крови, другой – килограмм денег. Поэтому среднеарифметическая цена награды это полкило денег, обильно вымоченных в крови.

И вот 2022-й год. Надо идти воевать, подумал я и пошел. В первую неделю я понял, что с СВД и вообще со снайперскими заморочками можно пока повременить. Везде трава в пояс и густые посадки. Стоя снайпера стреляют только в бравых фильмах про воевавших дедов. Стоя попадание будет гарантированно в воздух, но за такие попадания благодарности не жди. Лишний пук в тех краях всегда чреват налетевшим квадрокоптером и парой - тройкой 120 мм. болванок в нашу поляну.

Еще две недели прошли в суете. Я рванул мышцу в паху, когда тащил разобранного добровольца. В него прилетело граммов пятьдесят металла разными кусочками, большими и не очень. Вес ерунда, убивает скорость. Мы тащили его вчетвером, но трое были намного ниже меня ростом и практически весь его вес был на моей шее. Я снял ремень с винтовки и сделал из него петлю, зацепив ее за лямку носилок. Тащили - тащили, а он все равно в госпитале остыл. Утром меня тоже отправили меня в госпиталь с подозрением на разрыв мышцы или грыжу. Кололи литры Кетопрофена и думали, что со мной делать. Через пару недель выписали.

Смешно, стыдно и немножко ностальгически слёзно за слабость, проявленную мной. Я просыпался по ночам в госпитале и просто лежал, боясь заснуть. Мысль была одна: я мыслю, я жив и не могу позволить себе забытие, потому что во сне жизни не ощущаешь. А она была невероятно ценна, потому что я был уверен, что по возвращении я снова попаду в бой и уже вряд ли отделаюсь легко.

Иногда накрывало так, что хотелось вернуться в то время, когда мне 11 лет и мама, присев у изголовья дивана, кладет мне руку на лоб и говорит: сынок, у тебя всё хорошо? И я ответил бы: «мама, мне так страшно и я вообще в ужасе». Пришлось даже всплакнуть пару раз. Даже не знаю, кого было жаль больше, себя или маму. Просто был уверен на 100%, что сгину там. Мужики плачут, поверьте, мужики.

К счастью, постравма быстро проходит, если случаются более значимые события. А они стали случаться сразу же после выписки. Побыв немного помощником по штабу и полностью восстановившись, я воспрял духом и стал смотреть на ситуацию по-другому. Сработала моя теория комфорта, о которой я расскажу в одном из следующих постов.

Во-первых, у нас в отряде появился Корнет. Это противотанковый комплекс (ПТУР), ракета которого управляется лазерным лучом в реальном времени, а не гусар. Но если бы я увидел гусара, то удивился бы меньше. Словил ступор от удивления, когда узрел сие чудо. Раньше только в каталогах и в ютубе видел такое. И вот мне везение: на этот Корнет нужен был второй номер расчета! В идеале расчет вообще состоит из четверых, но летом 2022 года с людьми было трудно. И желающих на Корнет не было. Во-первых, это повышенная опасность. Противник, засекая ПТУР, не жалеет на него артиллерии. Одного из моих коллег, который за два месяца сжёг более сорока единиц бронетехники, достали Хаймарсом, сделав из многоэтажного дома курган из кирпичей и бетона. Во-вторых, ракеты на Корнет весят под тридцатку кило. За день можно потаскать около 20 ракет. В основном куда-нибудь наверх. Очень быстро развивается плечевая мускулатура, спина и ноги. Особенно полезно это в сорок лет.) Оценив все эти преимущества, я попросился вторым номером на ПТУР Корнет. Командир расчёта, Ховарт, был одним из самых удивительных людей, которых я встречал. А командир отряда спросил, осознаю ли я ответственность работы на Корнете? Я гривой интенсивно покивал и уже после обеденной чудной каши я трясся в пикапе, который вез меня на позицию «Корнет».

Конец первой части.

Если много пафоса и понтов, то сорян прощения. Старался как можно меньше показыать свое ЧСВ. Вся прошлая летняя командировка состояла из ошибок и успехов примерно 50 на 50. Постараюсь показать все интересное и делиться наблюдениями как бойца, так и романтика, коим немного имею в душе.

ПТУР – противотанковая управляемая ракета
СВД – снайперская винтовка Драгунова калибра 7.62 мм

Steyr – снайперская винтовка Маннлихер калибра 338 (8.9 мм по русски)

PocketBook (покетбук) – электронная книга PocketBook 625.