– Главное, Ладиса, лишнего не думай, – наставлял меня Кир, то и дело оглядываясь, чтобы не потерять меня в узких коридорах подлодки. – Иначе зевнешь, хлебнешь носом воды, ларингоспазм и привет. Под водой ты можешь есть, говорить, спать, слушать музыку, главное, не выноси мозги себе и всем нам, хорошо?
– Ага. Водителем сбежал из Столкновения. Кем в свое время сбежишь, тем навсегда и останешься, даже если обзаведешься хвостом.
– Получается, все русалки когда-то были людьми?
– Были, да сплыли. К чему эти вопросы? Не слишком ли в тебе много дерзости вместе с жабрами наросло, пассажирка?
Пришлось замолчать. А я ведь и впрямь осмелела. Не психую, не верещу. Новое принимаю с достоинством. Как, собственно, и должна. Ведь в отличие от них русалкой я родилась.
И у меня есть знания. Так или иначе, но мама обучала меня. Ее истории, ее наука помогут мне выжить. Пусть здешние обладатели русалочьих хвостов и похожи скорее на чертей, чем на русалок. Я справлюсь. У меня все получится.
Очередной коридор закончился ведущей наверх стальной лесенкой с неполным набором ступеней.
– Кир? – раздался незнакомый женский голос.
Шелестнул плавник, сверху к нам юркнула тень.
Краснокосая, серпохвостая девушка в черной трикотажной майке. На плече татуировка: раскрывшая пасть минога.
– Э-э, привет, Сирена. Как дела? Как…
– Придурок, тебе Реф что сказал? – перебила его Краснокосая. Она была маленькой, но злобной, точно такса. – Какого черта ты опять катаешься на моторе? Плавников нет? Тратим энергию на ерунду? – Тут русалка заметила меня и спросила: – Что за кусок пешеходки с тобой?
– Я не пешеходка, – возмутилась я.
– Она еще и разговаривает? Ты ведь раньше любил отрезать таким языки? Новые вкусы?
– Сирена, послушай, у нее жабры…
– Погоди, я ее помню, – всплеснула плавниками русалка. – Она ведь была среди автобусников. И ты потом куда-то сразу пропал. Что у тебя за секреты от братьев и сестер, Кир?
– Я не обязан перед тобою отчитываться!
– Ничего, сегодня Реф назначит меня воеводой и будешь обязан.
– Воеводой? Тебя? – Кир заржал. – Да, тебе на кухне консервами воеводить. Когда такое было, чтобы девушка и воевода? Или ты держишь Рефа за идиота?
– Признайся, Кир, что ты просто ее пожалел!
– Потому что ты слабак, а не аварийщик. Спорим, ты не сможешь прямо сейчас взять и вырвать у нее жабры? – Краснокосая дернулась ко мне.
– Сначала я покажу ее Рефу.
Сирена оскалилась. И пообещала мне:
– Когда Реф забракует тебя, я самолично расчленю твое тело.
– Это что такое сейчас было? – спросила я, проводив маньячку взглядом.
– Русалка, – вздохнул Кир, мрачнея. – В основном, они все такие. И ты такой станешь, если понравишься Рефу. Если станешь одной из нас.
– Одной из вас? – я опешила.
– У тебя жабры. Значит, есть склонность к трансформации.
– Я догадалась, но почему ты решил, что я захочу присоединиться к вам? Я ведь ничего про вас толком не знаю. Как вы живете? Чем занимаетесь?
Сомоусый посмотрел на меня как на слабую умом.
– А тебе на Обочине не объяснили, нет?
– М-м, знаешь, иногда хочется верить во что-то более светлое...
– Мы убиваем и калечим нарушителей правил.
– Правил дорожного движения?
– Наших правил. Правил Стрекача. Послушай, – он схватил меня за плечи, развернул к себе. – На самом деле, все предельно просто. Неважно что ты хочешь. Или ты станешь одной из нас или отправишься на корм Стрекачу, тебе ясно?
Кир привел меня в необычайного простора для подлодки зал с большим иллюминатором в дальней от входа стены. Плафоны на высоком потолке работали во всю мощь, заливая стол и собравшихся за ним хвостатых нелюдей сочным кармином.
Вот и приплыли, кушать подано, блин…
Хм, а их не так много. Хвостов пятнадцать. Увидела Сирену. Нагло помахала ей. Ох, чую, подругами нам не стать.
Бледный как труп парень во главе стола отложил в сторону обглоданную бурую кость. Его плавник состоял из дюжины медных лучей.
Главарь, похоже. Остальные сразу подобрались, примолкли. Ждут умных слов. Как там его они именуют? Реф? Риф? Рефрижератор? Что за дурацкая кличка?
Рожа у него, конечно… Как из морозилки.
Да, и другие не лучше, на самом деле. Рыжие, ржавые, лохматые. Парни с голыми торсами, девушки в топиках, безрукавках. Почти никаких украшений, только оружие: мечи, ножи, гарпуны. Не русалки, а какая-то шайка хвостатых пиратов. Где стать, сила и воля? Разве настоящие обитатели глубин такие? И зачем я к ним явилась? Что хочу найти? Себя?
На приветствие Кира вожак ответил раздраженным кивком.
– Ну и где ты потерялся? Охотился? Кого поймал? Представишь нам свою спутницу? Или это тот самый охотничий трофей из автобуса, который куда-то уплыл в самый разгар дележки добычи? Не подскажешь, кстати, как же так вышло, а?
– Мой промах, Реф, – признал Сомоусый.
– Еще один такой промах и следующим я вскрою тебя, – сказал Реф, затем посмотрел на меня. – А ты чего молчишь? Почему он тебя выбрал?
– Ты вытолкал ее из автобуса, селедки кусок. Думаешь, никто не заметил?
– Стрекач голоден, господин Вода, – сделав в последнем слове ударение на первый слог, вмешалась в разговор Сирена. – Стоит ли нам устраивать муть из-за какой-то поганой девки?
Я насторожилась. Это она на что сейчас намекает?
– Стрекач уже весь автобус переварил? – вопросила одна из незнакомых мне русалок.
Твари заголосили. Да, дисциплинка на борту оставляла желать лучшего. Надо будет ими заняться. Ох, что за мысли лезут мне в голову? Не много ли я на себя беру? Они же убийцы, чудовища. И все же…
Меня к ним тянет. Почему?!
– Вон все пошли! – рявкнул взбешенный Реф. – Кроме тебя, Двуногая. Говорить будем.
Огромный рыбий глаз иллюминатора пялился во тьму.
Перед тем как начать беседу Реф придирчиво оглядел меня. И, судя по кривой ухмылке, остался доволен внешней оценкой, хотя выглядела я неважно. Рваная одежда, босые ступни. Я совсем одичала со всей этой беготней по автобусам да обочинам.
Мне бы поспать, причесаться, а не вот это вот все…
– Как твое имя? – прервал молчание вожак.
– Интересное имя. Дорогой от него веет. Поняла кто мы?
– Я предпочитаю другое название, – качнул рыжей гривой вожак. – Аварийщики. Для нас все дороги – реки, а все люди – добыча.
– Двуногие, – вырвалось у меня.
– Ха. У тебя едва жабры прорезались, а ты уже так высоко нос задрала. Ты ведь пока и сама всего лишь Двуногая. Не забыла?
– Сирена обещала меня расчленить, если вы меня забракуете, – сказала я.
– Сирена не любит конкуренток, а ты мне уже нравишься. Шустро осваиваешься. Из тебя может получится отличная добытчица свежего мяса. Но готова ли ты?
Я замялась. Убийства и охота на людей были мне совсем не по нутру. Как бы так устроиться, чтобы сохранить жабры чистенькими?
– Не притворяйся, что не поняла. К крови, к смертям. Кир рассказал тебе про Стрекача? В курсе, что составляет основу его рациона?
– Вы ведь убьете меня, если я откажусь, верно? – хмуро спросила я. – Тогда к чему весь этот фарс? Чего вы добиваетесь?
– Жаль, что твою судьбу решать не мне.
Не дав мне опомниться, вожак позвал остальных и, едва свора вернулась в зал, объявил:
– Ладиса теперь будет охотиться с нами!
К моему удивлению его слова встретили одобрительным ревом.
Это казалось невероятным, но существа, совсем недавно ужаснувшие меня своей кровожадностью, вели сейчас по отношению ко мне дружелюбно. Лишь Сирена прожигала меня недобрым взглядом. Ох, не взлюбила она меня…
– Ладиса будет ломать кости и крушить черепа во славу Стрекача, – продолжил Реф. – У нее будет месяц, чтобы произвести на Стрекача впечатление. Не справится, отдадим ее Сирене.
Вот так, значит. Понятно.
Скалься, скалься, Краснокосая, как бы плакать тебе, милочка, не пришлось. Я чувствую, как во мне закипает русалочья кровь. Я дочь своей матери. И чей череп я проломлю первым, решать только мне. И не факт, что он будет принадлежать человеку…
– Кстати, – добавил вожак. – Сирена, считай, одна автобус на гарпун взяла. Поэтому кому как не ей вести нас в следующее Столкновение, а?
– Воеводой ее! Воевода! – загудели русалки.
– Сирена, ты слышала? – Реф ухмылялся.
– Да, Вода. – Краснокосая взмахнула ресницами. – Почту за честь.
– Пассажирка твоя. Обучишь ее всему, что должна знать аварийная русалка. Основы анатомии, теория ДТП, стандартная техника боя, краткий ликбез по флоре и фауне. Понял?
– Понял, – Кир опустил глаза.
Но не показался особо расстроенным. Хм, может и впрямь у него ко мне – чувства? Зачем он меня пощадил? Для чего сохранил жизнь?
Что тебе нужно, Сомоусый?