Жанр: киберпанк/биопанк, романтика, повседневность, авторский мир, психология, экшен, драма, счастливый финал

Рейтинг 18+ (нездоровый образ жизни; мат; в дальнейшем эротика; смерть второстепенных персонажей)

В предыдущих главах: Зимний Берген, Объединённая Европа. "Проблемная девушка" Лета разыскивает неизвестного мужчину, который 2 года назад спас её из бойни на территории горного отеля. Обнаружив мужчину в южных трущобах, Лета выясняет, что он — как она и предполагала — является экспериментальным военным андроидом. Чтобы помочь роботу спрятаться, Лета предлагает оформить ему официальный статус её телохранителя. С этой целью она приводит робота к своему другу Дэну/Джанки, разбирающемуся в технике.

Предыдущие главы см. здесь

Глава 7

Когда пиво закончилось, я киваю на робота:

— Ладно, что насчёт починки?

— Скока хошь пошамрить за органику? — тон у Дэна деловой, а в постукивании пальцев по дисплею чувствуется предвкушение.

— Сколько у меня есть… Ну, в пределах пяти тысяч.

— Добрая мисса, — он осуждающе качает головой.

Конечно, сумма значительная, тем более чтобы тратить её на практически незнакомого человека — тфу, то есть робота. Если Дэн всё-таки откажется записать его моим телохранителем, то вскоре нам придётся распрощаться окончательно, робот исчезнет вместе с большей частью моих финансов, и будет обидно. Но ладно, нефиг жадничать, он спас мне жизнь, и не просто, вытащив с территории гостиницы, бросил в ближайшем сугробе, а донёс до города, до больницы. Обо мне мало кто в жизни так заботился, вот разве только Джанки. И это, конечно, должно быть оплачено.

Пока Дэн открывает сеть и принимается увлечённо листать страницы магазинов, я смеряю взглядом мужчину — какой у него рост? два метра? — и рассуждаю больше сама с собой:

— Если вспомнить цены, то вот так, целиком из органики... Понятно, что армия не ограничена в бюджете, но когда видишь это наглядно… Впечатляет. Шестнадцатая серия стоит дохренища, из неё сиськи-то не каждая может себе позволить, а тут — целый человек.

— Такие сиськи ещё подороже выйдут, они бронированные, — Джанки поднимает глаза на робота: — Который класс защиты?

— Третий.

— А всего их сколько? — я кручу головой между ними, но Дэн уже снова уткнулся в дисплей.

— Семь, — робот наконец-то подаёт голос, спасая меня от неловкой тишины.

— Тогда почему не седьмой? Если уж армия может позволить себе что угодно.

— Чем выше класс защиты, тем больше плотность, материал тяжелее. Я и так вешу больше прототипа на тридцать два килограмма. Слишком подозрительно.

— А-а. Ясно. Так и что, значит, в тебя можно стрелять?

— Во всех можно стрелять, — на его лице мелькает насмешка.

— Не придирайся к словам!

Однако вместо ответа мужчина замолкает. Так и не дождавшись, тянусь к Дэну и дёргаю его за рукав. Он поднимает взгляд на робота.

— Мисса спраш, который калибр держишь.

Мужчина оглядывает меня — как будто скептически.

— Чтобы не углубляться в технические детали: выстрел в упор из стандартного полицейского пистолета.

— Ахуенные сиськи, — Дэн уважительно кривит губы и кивает мне на робота: — Бушь ставить — бери такие же.

Он возвращается к чтению, а мы с роботом остаёмся настороженно переглядываться. Ну, я-то, конечно, делаю вид, что всё в порядке, всё по плану, но, если честно, чувствую себя неловко. В комнате явный недостаток предметов, которые я могла бы увлечённо разглядывать, игнорируя мужчину напротив.

Однако, когда я всё же решаюсь взглянуть на него, оказывается, что робот-то на меня и не смотрит. Фух, повезло. Он рассматривает… Что? Стол Дэна? Вряд ли. Дисплей в его руках? Модель новая, дорогая, но вполне распространённая. По бокам корпуса время от времени вспыхивают полоски модулей — тех самых, которые я подарила на день рождения.

Что ещё? Ну, Дэн водит по экрану пальцами левой руки — на правой-то цепь, неудобно, — при этом безымянный не сгибается, да и большой не особо послушный. Я знаю, что проблемы с суставами у него после травмы, но о таких вещах он не любит распространяться, поэтому я и не спрашиваю. Однако вряд ли робот смотрит на это. Скорее всего, на шнуды. Верхний край левой закрывает тот участок руки, куда ставят чип. Насколько я понимаю, именно потому речные так любят эти перчатки: это одновременно и знак их происхождения — Берген начался с порта, так что они самые что ни на есть коренные жители, — и символ протеста против программы благонадёжности.

Когда-то, в самом начале нашего общения, Джанки сказал, что нормальные люди не могут спокойно относиться к идее вживлять предметы в своё тело. Я, конечно, попыталась не обидеться и повторила ему выученные ещё в детстве прописные истины: браслет вживляют вовсе не в плоть, а в псевдо-органическую вставку, специально лишённую нервных окончаний, чтобы служить прослойкой между телом и металлом. «Идеальная, полностью безопасная технология для поддержания порядка в обществе». Дэн тогда посмотрел на меня одновременно со снисхождением и жалостью. Как на дурочку. Это было неприятно, но я, так и быть, его простила. Он же у нас «крутой паарень», из нонконформистов. Хотя я знаю, что даже портовые пользуются электронными браслетами — конечно, перепрошитыми, но тем не менее, — а Дэн и такого не носит. Из стандартной электроники у него есть только вот этот дисплей с хитровыдуманной перенаправлением сигнала, доставка на кухне — тоже взломанная — и стационарный телефон.

В итоге получилось так, что после переезда в Город я тоже стала гораздо меньше пользоваться электронным браслетом. С людьми из прежней жизни общаться не хотелось, а здесь я не нашла друзей, кроме Джанки — ценителя свободы и независимости от устройств. Заметив, что ему не нравится мой браслет, я стала снимать. Поначалу было очень некомфортно — как это, без доступа в сеть?! Словно не хватает части тела. А теперь даже нравится это ощущение пустого пространства на запястье. Иногда — тс-с! — я думаю, каково было бы жить без чипа. Нет, понятно, что я не откажусь от статуса золотой гражданки, я не такая смелая, как Дэн, но всё же… Есть нечто привлекательное в этой мысли…

Тем временем Джанки водит пальцами по какой-то схеме, а я пялюсь на него уже слишком долго. Но куда ещё мне смотреть?

С другой стороны, так упорно избегать взглядом робота — очевидный признак того, что я смущаюсь. Ясно, конечно, вон он какой… Ну, такой вот… И сразу наводит на подозрения, что я его втихаря хочу, — а выглядеть озабоченной не особенно приятно. Нужно показать, что я воспринимаю его спокойно.

Так что я поднимаюсь со стула и подхожу к мужчине.

— Можно посмотреть?

Он лениво поднимает на меня взгляд и не отвечает. Только облизывает обветренные губы. Да и не только губы у него пересохшие, вся кожа на лице обезвоженная, истончённая, на выступах скул даже шелушится.

Под этим внимательным взглядом по моему телу начинает расползаться жар, но, по крайней мере, он не бросается в лицо. Авось не покраснею. Справлюсь. Немного смущения, но я держусь, я молодец.

— Так можно или нет?

Бровь робота вздрагивает в совершенно человеческом выражении удивления, и он слегка кивает.

— Спасибо, — я деловито наклоняюсь к его лицу.

Вблизи снова слышно, что дышит он тяжело. Как от боли. Или после физической нагрузки.

Голос-в-голове тут же вставляет: После оргазма?..

Так, Лета, успокойся. Вовсе это не сексуальный мужик, только видимость. Всего лишь механизм. Искусственный. Как там он сказал, «антропоморфный комплекс»? Короче, не человек. Нужно просто игнорировать его взгляд. Подумаешь, что близко! Он автоматически отслеживает окружающее, ему нет дела не только до моей личности, но и до того, хочу я его или нет. Это всего лишь робот, ничуть не лучше пугающих полицейских железок. Или тех тупых официантов на дне рождения Эрики — один из них врезался в какую-то тётку, опрокинув на неё десяток бокалов с шампанским. То-то было криков!

От этого воспоминания я усмехаюсь, и мужчина отвечает вопрошающим взглядом. Так, кхм! Это всего лишь неразумный механизм!

Хотя трудно убедить себя в этом, когда он выглядит совершенно как человек, даже вблизи. Поры на коже, мельчайший рельеф. Тёмно-серые радужки, есть капилляры на белках, зрачки реагируют на освещение. Ноздри подрагивают в такт дыханию. На шее пульсирует артерия, а когда робот тяжело сглатывает — кадык тоже двигается. Всё по-настоящему, не придраться.

Интересно, что у него внутри. Может, обычные органы, как у людей? Или какая-нибудь хитрая техническая разработка — такая же начинка, как у прочих роботов, только не из металла, а из органики? Шланги там, цепи… Чёрт знает, что эти инженеры могли придумать.

Я тяну пальцы к лицу робота, на секунду замираю, но всё же решаюсь — провожу вниз по щеке. Кожа горячая и мягкая, отросшие волоски щетины пружинят. Как у самого обычного мужчины. И даже запах есть, вполне человеческий. Слабый, ненавязчивый… Приятный. Да, он чувствовался в той квартире. С другой стороны, и на коже робота остался запах пыльного заброшенного помещения.

Ладно, раз он не протестует, почему бы не пойти дальше? Я приближаюсь ещё, провожу носом над его виском. Пахнет так здорово… Мягко и комфортно, чуть терпко… В самый раз, чтобы дать понять, что запах мужской, однако не настолько сильно, чтобы отталкивать.

Голос-в-голове оживлённо бормочет: Вот бы прям в шею ему уткнуться, представь… Нужно попробовать! Дэн занят чтением, а он молчит — ну так и вперёд.

Однако я всё-таки возражаю со всей рассудительностью, на какую сейчас способна: Не буду я ничего такого делать! Что за глупость, это робот, а не букет цветов. И вообще, пора уже отодвинуться.

Но всё же напоследок не могу удержаться от соблазна — прижимаю пальцем подрагивающую жилку на его шее. Даже закрываю глаза, чтобы сконцентрироваться на ощущениях. Нет, это точно пульс, самый настоящий.

— Недостаточно сильно, — его глубокий, словно обволакивающий моё сознание голос раздаётся настолько близко, что аж мурашки по загривку пробегают.

— Что? — открываю глаза.

— Это недостаточная сила нажатия для сонной артерии.

— Извини. — Убираю палец. — Я просто подумала… Это как пульс? Или… Вот у тебя же в груди что-то стучит?

— В спецификации это называлось «деталь, аналогичная биологической».

— И как она выглядит?

Робот задумывается.

— Могу нарисовать.

Я озираюсь в поисках подходящих материалов. Дэн, не отвлекаясь от дисплея, вытаскивает из-под детали на столе лист упаковочной бумаги и протягивает в нашу сторону. Отлично, а карандаш я и сама вижу неподалёку — ну да, со следами зубов. Вечно Джанки со своими железками забывает про еду, а в итоге перебивает голод всем, что под руку попадёт: то курит, то грызёт зубочистки или спички.

Передаю мужчине бумагу и карандаш. Слежу за быстрыми, уверенными движениями его пальцев. Оказывается, он ещё и рисовать умеет. Что за странный набор характеристик для боевого андроида.

Заглядываю в лист.

— Ну так это сердце! Стоило интригу разводить?

— «Сердце» — человеческий орган. А это искусственный объект, деталь.

— Какая разница? Людям тоже ставят такие, из псевдо-органики. Его ведь можно переставить человеку?

— Хочешь пустить меня на органы? — он спрашивает быстро и уверенно.

От этого напора я теряюсь, начинаю заикаться:

— Да не… Никуда я… Да хватит уже! Я вообще не про то! Гипотетически если такое сердце переставить человеку — оно же подойдёт? Ну а если да, то оно будет считаться органом, а не деталью?

— Оно в любом случае останется искусственным объектом. Я не силён в логике, но, кажется, понятия «человеческий орган» и «искусственный орган» не совпадают. Возможно, даже не пересекаются.

— Вот так просто взял и оскорбил, да?

— Кого?

— Всех людей с органами из псевдо-органики. А заодно и с чипами. Короче, вообще всех. — Сзади слышится многозначительное покашливание, и я указываю большим пальцем за спину. — Вот кроме Джанки.

— Мне кажется, я выразился достаточно точно. Каким образом это кого-либо оскорбляет?

Блин, какой-то этот робот слишком умный для меня. Нет, если бы я была отдохнувшая и выспавшаяся — ещё могла бы поспорить с ним про логику, но сейчас у меня в голове каша. Поэтому, не придумав разумного ответа, я решаю выехать на уверенном тоне.

— Ну, у людей всё сложно. И вообще, вся эта чрезмерная точность никому не нужна. Оно же не какое-нибудь там, — я указываю на рисунок, — квадратное с дыркой посередине. Значит, сердце, да и всё. У тебя все органы как у людей?

На этот раз из-за спины раздаётся игривое мурлыканье, и я угрожающе повышаю голос:

— Джанки!.. Я вообще про другое! Вот, например…

Спускаюсь взглядом по телу робота в поисках подходящего варианта.

— Все детали аналогичны человеческим, — его голос звучит ровно.

Чёрт, вот вечно Дэн со своей прямолинейностью — ляпает всё подряд, а я теперь выгляжу извращенкой! Хотя я даже не думала… Ну, немного думала, конечно… Но ведь не только об этом! А если я сейчас покраснею, то будет уже не отвертеться.

В общем, мне не остаётся ничего другого, кроме как прервать разговор и позорно сбежать на своё кресло. Нестрашно, сейчас переведу дыхание, успокоюсь…

Дэн, по-прежнему не отрываясь от чтения, берёт со стола пачку и, прикуривая, неразборчиво вопрошает сквозь зубы с зажатой в них папиросой:

— И што там?

— Сам не хочешь посмотреть?

— Те жалко?

— Ладно, — я выпрямляюсь, делаю серьёзное лицо, поднимаю указательный палец и изрекаю: — Несомненно, дамы и господа, ecce homo est.

Дэн, листая страницу, хмыкает.

— А для портовой шпааны?

— Для портовой шпааны, — я повторяю его произношение, — я так шну, энтот робаат по правде мужик.

Джанки попёрхивается дымом от смеха, и я обиженно тяну:

— Что?..

Ну, мой говор, конечно, далек от идеала, но так откровенно ржать необязательно. Однако, прокашлявшись, Дэн говорит совсем не то, чего я ожидала.

— Ты и в штаны успела глянуть?

Жар бросается в лицо, и вот теперь я точно покраснела. Дотянувшись до Джанки, нелюбезно пихаю его кулаком в плечо.

— Хэй, что за хрень?!

Посмеиваясь, он разматывает с руки цепь. Оставляет её на столе, тушит окурок, берёт что-то вроде тонкой отвёртки, поднимается и подходит к роботу.

— Давай поломки.

Мужчина наклоняет голову и убирает волосы с шеи.

Джанки склоняется над его затылком, присвистывает. Тычет концом отвёртки в основание черепа — туда, где обычно стоит порт.

В следующее мгновение робот уже сжимает его кисть, сильно вывернув запястье, отвёртка падает на пол с тонким «звеньк», я испуганно вскакиваю с кресла… Дэн болезненно морщится, однако не шевелится и говорит спокойно:

— Без руки чинить не умею.

Мужчина сразу отпускает его, показывает открытые ладони.

— Прошу прощения. После модификации у меня снизился болевой порог, поэтому реакция чрезмерна.

Дэн разминает руку, хмурясь.

— Всё наживую?.. Почему не убрал чувствительность?

— Я сам не могу. Только через систему.

А я стою и смотрю на этот диалог с открытым ртом. За четыре года я ни разу не видела, чтобы Дэн спокойно реагировал на агрессию в свой адрес. Что за чудеса такие? Да он даже на слова срывается в два счёта, а тут — робот чуть ему руку не сломал, а Джанки хоть бы хны. Единственное объяснение, которое я могу придумать, — он воспринимает находящегося перед ним мужчину как увлекательную техническую новинку, а такое Дэн обожает.

Он снова склоняется над затылком робота, на этот раз не пытаясь прикоснуться:

— Сам удалил?

— Нет, это сделал другой экземпляр.

— Почему?

— Хотел помочь. Мы знали, что базовый алгоритм уничтожения ликвидирует именно порт.

Так, а чего я-то стою без дела посреди комнаты? Любопытно же!

Голос-в-голове шепчет: Ты только что от него отошла — и снова хочешь подойти? Для девушки неприлично так откровенно показывать интерес к мужчине. Что о тебе подумают?

Однако я отмахиваюсь: Он вовсе не «мужчина»! Речь про починку, я должна быть в курсе.

Так что я тоже подхожу и заглядываю. Вместо маленького круглого разъёма — рана с рваными краями, словно порт выдрали из тела вместе с кожей, которая его окружает. Стоит вообразить подобное, как по моему собственному затылку пробегает фантом боли, аж передёргивает.

В середине углубление, в котором виднеется какая-то грязь, наверное, засохшая кровь, и среди этого всего — тёмный матовый материал. Насколько я помню устройство системы, это должен быть нейроконнектор, к которому с одной стороны крепится порт, а с другой — сходятся все эти проводки в мозгу, как их там по-научному называют.

Кожа вокруг кажется воспалённой: края бордовые, припухшие и с виду болезненно-твёрдые. Однако кое-где среди корки заживающей раны виднеется розовая ткань рубца. У этого робота заживают повреждения?.. Всё это выглядит так неожиданно, особенно в сочетании с его нездорово-горячей кожей, пульсом, дыханием и прочим, что, повинуясь внезапному порыву, я наклоняюсь к сидящему мужчине и заглядываю в лицо.

— Слушай, а ты, вообще, уверен, что не человек? В смысле, откуда ты знаешь?

— У меня внутри четыре пули. Я уверен. — При виде моей шокировано вытянувшейся физиономии он поясняет: — Я предупреждал, что повреждён.

— Покажь, — выдыхает Дэн с восторгом.

Ну всё, у Джанки от энтузиазма уже глаза засияли. Вот только непривычно, что при этом перед ним не какие-то металлические детали, а вроде как человек.

Мужчина поднимается — неторопливо, с усилием. Аккуратно снимает куртку и вешает её на спинку кресла. Поворачивается к нам спиной. На футболке — четыре отверстия, диагональю от левой лопатки до поясницы. Вокруг — блеклые пятна крови, футболку явно стирали. Я не спец, но кажется, что крови было до странного немного.

— Ты же говорил, что пуленепробиваемый?

— Это крупный калибр. И я до сих пор функционирую, — он берётся за ворот футболки, одним движением стягивает её через голову и бросает на спинку стула, к куртке.

Дэн тут же бесцеремонно разворачивает его спиной к свету и склоняется, чтобы лучше рассмотреть отверстия, прикасается к краям углублений в коже: они тоже выглядят как наполовину зажившие, наполовину воспалённые. Хмурится, задумчиво потирает скулу тыльной стороной шнуды.

Чёрт, не успела я остыть с прошлого раза, как физиономия снова краснеет. Лета, да возьми же себя в руки! Это всего лишь робот! Полуголый, крепкий, мускулистый… и просто идеальный. Серьёзно, военные инженеры постарались на славу, будь у меня секретная информация, я бы в два счёта всё ему рассказала. Даже если бы он не захотел слушать, я бы всё равно бежала за ним и на ходу выдавала государственные тайны одну за другой.

Накачанный в меру: рельеф мышц заметен, но он выглядит естественно, а не как гипертрофированные мускулы любителей натолкать себе под кожу килограммы псевдо-органики. И волос почти нет — хорошо, я терпеть не могу мохнатых мужиков. Вот разве что слишком бледный, это бросается в глаза по контрасту с Дэном. В последние годы Джанки почти не выходит из дома, но всё равно кажется загорелым.

Тем временем Дэн включает стоящий на столике неподалёку аппарат — тот беззвучно вспыхивает зелёным огоньком — и тянет мужчину развернуться, чтобы можно было дотянуться до его спины двумя манипуляторами. А поскольку я смотрела на поясницу робота — ну там ведь дыра от пули, вот я и смотрела, — то теперь мой взгляд упирается в его живот. Рельефный такой, а от пупка спускается полоска тёмных волос и ныряет за ремень штанов…

Шею мгновенно обливает жаром, я прокашливаюсь, тороплюсь поднять взгляд. Но теперь он цепляется за соски со светло-коричневыми ареолами. Да что за чёрт!..

Голос-в-голове мурлычет сквозь зубы: Лета, кончай пялиться, все заметят.

Финальный рывок в попытках найти пристойный участок тела — выше груди он точно будет! — и я натыкаюсь прямо на внимательный взгляд робота. Всё это время он смотрел на меня?!

Сердце подскакивает куда-то в горло, и я тут же утыкаю взгляд на комод в углу. Говорите, это настоящий чиппендейл? Так интересно! Ручки очень изящные…

От избытка адреналина кровь чуть не кипит. Чтобы хоть как-то отвлечь робота от того, что я разглядывала его тело, будто вещь на витрине, ляпаю первое пришедшее в голову:

— Тебе нужно обезболивающее?

Джанки переводит на меня скептический взгляд. Однако мужчина откликается с готовностью:

— Было бы неплохо, — его голос звучит устало. — Можно я сяду?

Дождавшись кивка Дэна, он опускается на металлическое кресло, снова облокачивается на колени. Ну да, теперь очевидно, почему он не откидывается на спинку. Да и вообще выглядит обессиленным. Или, может, это моё сознание дорисовывает образ с учётом дыр на его спине и затылке.

— Што ты уже шабнул?

— Что это значит?

Дэн задумывается, подбирая слово.

— Принял?..

Меня всегда восхищало, что Джанки не удивляется вообще ничему. Как будто готов к абсолютно любому повороту. И разбирается в ситуации гораздо быстрее меня. Вот и тут: с чего он это взял? А тем не менее, робот трёт лицо ладонями, выдыхает — на этот раз точно утомлённо — и подтверждает:

— При повреждении моё тело вырабатывает повышенное количество нейропептидов. Они помогают от боли, но далеко не полностью.

Я хмурюсь:

— А перевод можно?

— Эндогенный аналог опиатов.

— То есть как это?! Военные воткнули в тебя генератор наркоты?

Мужчина поднимает на меня удивлённый взгляд.

— Интересная идея, но нет. Это стандартный физиологический процесс, только усиленный. И я могу его регулировать — в некоторых границах.

— Фига, какие штучки. А ты как догадался? — я настороженно смотрю на Джанки.

— Потому што в глаза надо глядеть, а не куда ты, — Дэн хихикает над моей недовольной физиономией. — Ладн, шерстану, што дают.

Он забирает со стола дисплей и уходит — видимо, на кухню, к окну доставки.

Ну, раз мы остались вдвоём, я решаюсь: приседаю и заглядываю роботу в лицо. И правда, зрачки у него очень маленькие, просто сначала я не обратила внимания. Да я бы и сейчас не подумала, что это что-то значит, если бы Дэн не сказал.

Через пару секунд взгляд мужчины плывёт, и он закрывает глаза, устало свесив голову.

Жду, но ничего не меняется.

— Эй, что с тобой? Ты же не собираешься выключиться?

— Низкий уровень энергии…

Я растерянно оглядываю его лицо, шею, но взгляд тут же сбивается ниже, скользит по телу с охотой, жадно… Так, стоп!

Он сказал, что точно андроид. Поэтому, собрав в памяти скудные познания о функционировании роботов, я выдаю с предельно умным и деловым видом:

— И что тебе нужно? Розетка? Какое-то топливо?

— Кофе… — мужчина выдыхает тихо, будто сонно.

Эм, и что это значит? Нет, ну хорошо, кофе так кофе. Пока никто не видит, я напоследок облизываю взглядом его бицепсы… И отправляюсь на кухню.

/продолжение через неделю/

На Пикабу будет 1-я часть из 4-х. Прочитать её целиком (бесплатно) уже сейчас, узнать подробнее о романе, а также найти полную версию (платную) можно по ссылке в профиле автора. Всем мир и stay troublesome

Жанр: киберпанк/биопанк, романтика, повседневность, авторский мир, психология, экшен, драма, счастливый финал

Рейтинг 18+ (нездоровый образ жизни; мат; в дальнейшем эротика; смерть второстепенных персонажей)

В предыдущих главах: Зимний Берген, Объединённая Европа. "Проблемная девушка" Лета разыскивает неизвестного мужчину, который 2 года назад спас её из бойни на территории горного отеля. Обнаружив мужчину в южных трущобах, Лета выясняет, что он — как она и предполагала — является экспериментальным военным андроидом. Чтобы помочь роботу спрятаться, Лета предлагает оформить ему официальный статус её телохранителя. С этой целью она приводит робота к своему другу Дэну/Джанки, разбирающемуся в технике.

Предыдущие главы см. здесь

Глава 6

Лабораторией — «лабрааторией», конечно, — у Джанки называется бывшая гардеробная, узкая вытянутая комната сразу за прихожей. Я, ещё когда смотрела квартиру перед покупкой, сразу подумала, что это помещение Дэну понравится — потому что без окон. Именно здесь организовала коммуникации для мастерской. И, к моей чести, я угадала.

Под потолком вспыхивают две яркие лампы, и после тусклого коридорного светильника я аж морщусь. В резком белом свете комната выглядит неуютно. Обычно, если я сижу здесь с ним, Дэн включает только лампу на своём столе, а я прячусь в сумраке, и это ощущение безопасности нравится мне гораздо больше того, что сейчас.

Осторожно — не потерять бы равновесие от резкого движения — присаживаюсь на привычное место слева, рядом с металлическим столом. Из трёх вращающихся кресел в комнате это — самое мягкое и удобное. Не то чтобы я часто бываю в лаборатории — Дэн во время работы уходит в себя, поэтому и его напрягает присутствие другого человека, и мне скучно сидеть как мышка, — но всё же это кресло считается моим. Ну, и здесь я не мешаю: стол слева — вспомогательный, вечно заваленный деталями непонятного назначения. Иногда Джанки просит меня найти среди всего этого добра «такую шню, как энта», и тогда я, поглядев на финтифлюшку в его пальцах, старательно роюсь в железе. Обычно получается раскопать нужное. Приятно быть полезной.

Тем временем Дэн бухается в скрипучее кресло справа от входа, перед некрашеным деревянным столом, а роботу указывает на металлический стул с высокой спинкой у дальней стены — между столиком с аппаратом неизвестного мне назначения и поцарапанным, но всё ещё изящным комодом красного дерева. Не знаю, составляет ли то кресло комплект с металлическим столом, за которым сижу я, но они очень похожи матовой перфорированной поверхностью.

Робот проходит между нами аккуратно, чтобы не задеть, и направляется к стулу, а я не могу удержаться, чтобы не проводить его взглядом. Непривычно видеть в лаборатории Джанки кого-то постороннего, тем более — с такими габаритами. Для нас с Дэном здесь всегда хватало пространства, но стоило добавить двухметрового мужика, как комната сразу оказалась маленькой.

Теперь, при свете, можно его рассмотреть. Чёрные штаны-карго, военные ботинки и потёртая футболка с оливковым камуфляжем вполне сочетаются друг с другом, а вот куртка на их фоне выглядит неожиданно: продуманный, неброский стиль; кожа мягкая — навскидку я бы сказала, что соответствует органической не менее, чем на восемьдесят процентов. Дорогая вещь. Более чистая и новая, чем остальная одежда. Как будто её берегли.

Тем временем мой взгляд как-то сам собой перебирается на футболку: при каждом вдохе она натягивается, очерчивая крепкое тело. Даже рельеф мышц заметен...

Голос-в-голове бормочет сквозь зубы: Хватит пялиться на его живот, ты выглядишь озабоченной.

Сев, робот облокачивается на колени и переводит настороженный взгляд между нами.

Дэн, наоборот, откидывается на спинку кресла и, не отрывая изучающего взгляда от мужчины перед ним, вытаскивает папиросу, чиркает спичкой, затягивается.

Все такие деловые, сосредоточенные, одна я — еложу на стуле и копошусь как-то несуразно: мне необходима успокаивающая доза никотина, но пальцы, всё ещё непослушные, лишь скребут пачку, открыть не получается. Про зажигалку и думать нечего.

Не выдержав, страдальчески тяну:

— Джанки?..

Дэн, спохватившись, забирает у меня сигареты, раскуривает одну и протягивает к моим губам. Наконец-то!

И вот — в комнате воцарилась тишина. Все изучают друг друга. Я вожу пальцем по гладкому металлу столешницы, а на мужчину поглядываю лишь мельком, с подчёркнутым безразличием. Ничего интересного. Совсем ничего.

Честно говоря, я совершенно не помню его лица, ведь по сути видела буквально несколько секунд. Если бы встретила на улице, то даже не заподозрила бы, что это он.

Волосы у него, оказывается, тёмно-русые, глаза серые, кожа очень бледная. Да и в целом лицо осунувшееся, с синяками под глазами, а скулы так резко очерчены оттого, что щёки впалые. Или, может, это из-за яркого белого света кажется? В подобном освещении любой выглядит болезненно.

Голос-в-голове задумчиво бормочет: Хм, даже несмотря на это, что-то в нём есть... Вот если бы побрить… Думаю, его можно назвать привлекательным…

Я раздражённо фыркаю: Заткнись! Это совершенно не к месту. И вообще, такая внешность не в моём вкусе, я предпочитаю более интеллигентный тип.

Щетина ещё эта… Какая-то неузнаваемая. Можно было бы даже усомниться — вдруг это всё-таки не тот, кого я видела два года назад, — но я точно помню его причёску, высокий хвост. И манеру наклонять голову так, что волосы ложатся на плечо.

Стрижка вот странная для военного робота. Да, в основном волосы длинные и собраны в хвост, но с правого бока — равномерно-короткие, как будто изначально были сбриты, а теперь отросли. Начинаясь примерно на пять сантиметров выше уха, линия неаккуратно спускается к затылку по диагонали. Подобная стрижка точно не является распространённой. Зачем делать так, чтобы военный робот привлекал внимание?

Да и вообще непонятно, почему у него длинные волосы, это вроде как нефункционально. Хотя в объявлении о розыске указано, что партия экспериментальная, — может, причина в этом?

Вообще, так-то подумать — что именно дизайнеры хотели изобразить? Например, я бы сказала, что это мужчина молодой, лет двадцать пять, от природы крепкий, однако сейчас истощённый. Как будто живёт впроголодь, к тому же трое суток не спал. Грудь поднимается тяжёлыми рывками, в дополнение образа он то и дело кусает губы, и без того уже обветренные. Может, дизайнеры проектировали модель раненого? Чтобы выглядел неопасным? А потом, усыпив бдительность врагов, он ка-ак… И всех убьёт. Только при чём здесь длинные волосы — узнаваемый атрибут золотых граждан? Тоже должны вводить в заблуждение?

Тем временем Дэн вжимает окурок в и без того полную пепельницу.

— Н-ну? — тон недоброжелательный. — И што ты за хрень?

Мужчина откликается с готовностью:

— Антропоморфный автономный боевой комплекс, аналогичный биологическому.

Слова, слишком неподходящие для такого голоса — он будто мягким бархатом закручивается вокруг моих оголённых нервов. Волоски на загривке встают дыбом. Так, Лета, возьми себя в руки! Это всего лишь робот!

— Задачи?

— Разведка, контрразведка, диверсии. Основной целью программы была разработка технологии, позволяющей создать копию любого человека, подчиняющуюся военному руководству.

— Секретная, — Дэн морщится, как от зубной боли.

— Повышенный приоритет.

У меня вырывается:

— Но в итоге ты не подчиняешься?

— Полагаю, эта проблема связана со спецификой моей серии. Мы должны были действовать в одиночку и максимально похоже на людей, поэтому у нас — экспериментальные носители операционной системы, поддерживающие самообучение, и нет обязательных алгоритмов.

— Как это «нет»? Нет алгоритма подчинения конкретным людям?

Робот качает головой.

— А как тогда военные вас контролировали? Просто уговаривали? Типа, «я твой начальник, ну пожалуйста»?

— Регулируя работу участков физического носителя, можно сделать так, чтобы андроид добровольно подчинялся приказам.

Я было снова открываю рот, но Дэн перебивает:

— Мисса, вперёд важное! Слежка, — он смотрит на мужчину.

— По сигналу порта. У меня он удалён.

— Прям тока порт? — Джанки скептически оглядывает его. — Чип? Детали? Идентификатор скелета?

— Чипа нет. И нет металлических деталей, они бы сразу выдали моё искусственное происхождение. Тело состоит из форсированной псевдо-органики шестнадцатой серии, кожа — базовая шестнадцатая. Чтобы нельзя было определить стандартными полицейскими сканерами.

Брови Дэна от изумления ползут вверх.

— Шутишь? — он поворачивается ко мне: — Где ты его нарыла?

Я вопросительно развожу руками:

— А что тебе не нравится?

— Мне? Вообще нихуя не нравится. Ты глухая? — Дэн указывает ладонью в сторону робота: — Особо секретная херота, стоит как пол-Порта. Тебя посадят. Или положат.

— «Посадят или положат»? — я усмехаюсь с пошлым намёком.

Однако Дэн шутку не поддерживает.

— Ты поняла.

— Ну ладно. И что?

Несколько мгновений он смотрит на меня как на дуру. Тяжело вздыхает.

— То, што я опять против.

— Слушай, я не верю, что, если бы тебе кто-то спас жизнь, ты бы отказался от долга, потому что испугался. Ты что, так делал?

Ноздри Дэна вздрагивают, челюсти сжимаются — но он молчит. Да, я знаю, что, если бы кто угодно другой озвучил подобное предположение, Джанки бы уже забивал ему зубы в горло, но мне-то можно ходить по краю. Приятно быть особенной.

Так что я продолжаю вполне спокойно:

— А если не делал, так и не предлагай мне. Говорил ведь, что я честная, ну так и вот, нужно вернуть долг. Сама я не могу это сделать, поэтому прошу тебя. Заплачу, сколько скажешь.

— Совсем шибанулась, — Дэн раздражённо фыркает. — Шамрить она мне будет… Ладн, гляну поломку. Но! Писать его на тебя — совсем другое.

Хм, так и быть, сейчас я не буду настаивать, но мы ещё посмотрим, чья возьмёт. Если уж я чего-то хочу, то могу быть очень упорной. Однако пока что последнюю фразу можно игнорировать.

— А как ты, вообще, насчёт органики?

— Ну, чипы-то ставлю, так што хоть как починю, — заметив мой взгляд, Дэн непонимающе поднимает брови: — Што?

— Ты ставишь нелегальные чипы? Это… — я мнусь, но всё же озвучиваю: — Не знаю, как-то опасно… Может, не стоит?

— Ты энто по правде щас? Притащила мне какую-то хуерыгу и втираешь, што чипы опасно? Да ты глянь на него, он нам бошки открутит на раз.

Мы синхронно смотрим на мужчину — двухметрового и мускулистого. Тот отвечает настороженным взглядом.

— Я не буду никого убивать.

Мы с Дэном переглядываемся.

— Мм… — я морщу нос. — Ты прав. Не мне учить тебя, как жить.

Джанки склоняет голову с наигранной благодарностью. Принимается рыться на своём столе, однако между делом бросает:

— А што энто ты «не бушь никого убивать»? Ты ж вроде боевой андроид?

Я торопливо выпаливаю:

— Он сказал, это из-за модификации.

Мало ли, что этому экспериментальному роботу придёт в голову ляпнуть! Я не для того искала его два года, чтобы он теперь запорол всё случайной фразой!

Дэн, наконец-то раскопав на столе дисплей, поворачивается обратно ко мне.

— Мисса, я-то шну, што ты мякушка и хошь ютить всех бедных брошенных робаатов, но пусть он сам грит, лады?

Тем временем мужчина переводит между нами недоверчивый взгляд, да и вообще очевидно напрягся. Напористо повторяет:

— Просто не буду и всё.

— Так, стоп! Никто тебя не заставляет! — я успокаивающе выставляю ладони, а Дэну поясняю: — Мы уже говорили об этом. Он считает, что мне нужен военный андроид, чтобы кого-то убить, а он не хочет этого делать.

Робот продолжает в том же агрессивном духе:

— Это логичное предположение.

— Логичное. Но неверное, так что заканчивай с этими кровожадными идеями.

Тем временем Дэн изучающе рассматривает мужчину сверху вниз:

— Ну-у, с виду он не тока на такое годится.

— Так! И ты заканчивай! Он спас мне жизнь. Я должна вернуть долг. Всякие эти фантазии оставьте при себе.

— Как скаж, — Дэн ухмыляется.

— Ша! — я предупреждающе машу ему пальцем и поворачиваюсь к роботу: — Джанки спрашивает только в том смысле, чтобы ты не убил нас.

— Я обещал не причинять тебе вред. Равно как и другим людям.

— Видишь? — я указываю Дэну на робота. — Всё отлично.

— Аха. Вот тока он мож врать, — Джанки улыбается мне снисходительно, словно наивному ребёнку.

— Как это?..

Опешив, смотрю на мужчину, и он кивает. Повторяет:

— Разведка, контрразведка, диверсии.

Чёрт, я и в самом деле не обратила внимания на это, не подумала о последствиях. Привыкла ведь, что роботы должны говорить правду.

— Однако я не обманывал. Я с самого начала сказал, что бесполезен. Что моя операционная система содержит ошибки. Зачем мне признаваться в подобном? Тем более, зачем мне признаваться, что я способен лгать, если подавляющее большинство роботов не способны — и я мог бы притвориться подобным им? В то же время слова о том, что человек целенаправленно разыскивал ценную вещь для того, чтобы помочь ей, не преследуя материальной выгоды, гораздо больше похожи на ложь.

В комнате повисает тишина. Я так и вовсе хлопаю глазами от неожиданности, потому что не смотрела на ситуацию с такого ракурса. Неудивительно, что он мне не верит — да и кто поверил бы? Разве только Джанки, который по собственному опыту знает, что я достаточно шибанутая для подобных идей.

Наконец Дэн подаёт голос:

— Так што? Мы дело делаем, или я спать пошёл?

— Делаем! Сойдёмся на том, что все друг другу верят. Нас тут всего двое, и никто тебя не удерживает насильно и прочее. Хорошо? — я поворачиваюсь к Дэну: — По-моему, он не собирается нас убивать. Он помог мне два года назад, не причинил вреда сегодня, он даже ищейку не убил, и сейчас рассуждает вроде бы здраво.

— Там ещё ищейка была, — Джанки закатывает глаза.

— Две ищейки, — говорю я с вызовом. — А ты ставишь нелегальные чипы.

— Ой, бля, ну отшила, речная ты хищница, — Дэн удручённо качает головой и смотрит на робота: — Ладн, которые у тебя ошибки?

Мужчина задумывается ненадолго, осторожно говорит:

— Мне сложно судить об этом, так сказать, изнутри. Я знаю, что после последней модификации моё восприятие изменилось. Я больше не чувствую необходимости подчиняться приказам. Не понимаю, почему раньше подчинялся. К тому же теперь я могу анализировать слова окружающих, оценивать их, а раньше воспринимал некритически, как руководство к действию.

— И, типа, не хошь убивать.

— До модификации это не вызывало никаких ощущений. Но сейчас вспоминать о моих прежних действиях неприятно. Чем-то похоже на боль внутри. Хотя и не совсем, но я не знаю, как описать точнее. Из-за этого я не хочу делать подобное снова. Что касается стабильности операционной системы, то за два года я не заметил изменений. Субъективно мне кажется, что все изменения в системе находятся на прежнем уровне.

Смысл его слов скользит по поверхности сознания, только тембр голоса пробирается внутрь. Как будто меня гладят по голой коже тёплой бархатной перчаткой — невозможно думать ни о чём другом. Может, у меня какой-то особенный день цикла, что так секса хочется?..

Тем временем Дэн продолжает:

— Почему не пошёл обратно к чёрным? Техники откатят операционку и всё. Бушь как новый.

Робот качает головой:

— Физические носители нашей серии не поддерживают ни откат данных, ни форматирование. Насколько мне известно, все экземпляры со сбоями растворяли.

Последние слова царапают моё сознание, отвлекая от приятных фантазий.

— Что значит «растворяли»?

— Я имею в виду процесс утилизации. Экземпляр опускают в растворитель на несколько суток, после обработки псевдо-органику можно использовать повторно, — голос робота звучит в целом ровно, однако короткие запинки всё же выдают эмоции. Или это всего лишь программа? — Хотя значительный процент теряется в процессе.

— Боги милостивые, звучит... неприятно, — я невольно обнимаю себя за плечи.

— Выглядит хуже, — заметив наши вопрошающие взгляды, мужчина поясняет: — Я присутствовал при утилизации одного экземпляра. Его не выключили. Тогда я воспринимал это как должное, но сейчас предпочёл бы избежать подобной участи. Если есть возможность.

— Что значит «не выключили»? Ты… Ты же не имеешь в виду, что его живьём прям?..

— Я имею в виду то, что сказал, — его не выключили. Один из техников предложил, а другой ответил, что это лишняя трата времени, в которой нет смысла. На процесс это не влияет.

В комнате повисает тишина.

Его тело выглядит совершенно человеческим. Обычный мужчина. И что, его могут просто сунуть в растворитель? В такое сложно поверить. Однако это наверняка правда.

Поёжившись, поворачиваюсь к Дэну:

— А-а?..

Он откликается с готовностью человека, который отлично меня знает:

— Пива?

— Да. Спасибо.

Дэн приносит из кухни две бутылки, протягивает мне одну — уф, приятно-холодненькая, — и мы чокаемся горлышками.

Нет, подобные вещи я отказываюсь воспринимать без алкоголя. Всё это — связанное с разрушением, болью, насилием. Меня, конечно, в растворитель не совали, но я прекрасно знаю это ощущение зависимости от чужой воли и парализующее чувство страха, когда тобой распоряжаются, а ты не можешь даже возразить, не то что сопротивляться.

Кошусь на Дэна: он обсасывает губы, и кажется, что ему тоже не по себе. Люблю я Джанки: он хоть и строит из себя крутого до небес, но на самом деле умеет сопереживать. Даже не стесняется говорить об этом. Я всегда завидовала его смелости.

/продолжение через неделю/

На Пикабу будет 1-я часть из 4-х. Прочитать её целиком (бесплатно) уже сейчас, узнать подробнее о романе, а также найти полную версию (платную) можно по ссылке в профиле автора. Всем мир, и до встречи через неделю.

Сценарист: ZingerNax (Я).
Художники: Kardalak и Joe Duncan.

Жанр: киберпанк/биопанк, романтика, повседневность, авторский мир, психология, экшен, драма, счастливый финал

Рейтинг 18+ в основном за нездоровый образ жизни героев (и немного мата)

/продолжение/

23 НОЯБРЯ. ВСТРЕЧА. 5

Полицейский, который вызывал такси, безапелляционно потребовал от водителя высадить меня на границе Района и дальше — заказать автоматическую городскую машину. Вообще-то я и сама всегда добираюсь до Прома с пересадкой — хотя и по другой причине, чтобы замести следы, — но такая непрошеная забота о моей безопасности бесит. А может, он не хотел, чтобы водила из неблагополучного района катался по Городу. Дэн говорил, что шавки держат районных за полную шваль, а он, естественно, разбирается в теме.

В городском такси я назвала пунктом назначения не Вторую Поперечную, где живёт Дэн, а Пятую. В последние годы меня начало раздражать, что всё везде записывается, так что стараюсь хотя бы по мелочи обманывать государство. Может, переняла у Джанки, нашего идейного нонконформиста, а может, мне и самой понравилось прятаться ото всех. Дошла до того, что в магазинах расплачиваюсь анонимной картой, а не чипом, хотя золотой чип даёт скидку. Лучше заплатить больше, чем демонстративно махать статусом.

В этом микрорайоне я нормально ориентируюсь: раньше, бывало, гуляли с Джанки или, когда он провожал меня до дома, делали крюк, чтобы посмотреть окрестности. Теперь Дэн окончательно разлюбил прогулки, так что я всякий раз говорю, что устала, лучше доеду на такси, не беспокойся…

Приятно вспомнить прошлое. Как мы бродили здесь вдвоём. Как Дэн отпускал смешные комментарии насчёт архитектуры или прохожих. Нужно будет при случае вытащить его ещё. Но сейчас мне и одной нормально. Пройтись, отдышаться после химического воздуха Прома, а то голова уже разболелась — это в придачу к плечу, которое чуть не вывихнул робот. Порывшись по карманам, нахожу — ура! — таблетку обезболивающего. Горькая, конечно, но я настолько привыкла к этому вкусу, что лишь чуть морщусь. Выбрасываю пустую пачку. Не забыть бы положить в карман новую.

Когда я впервые оказалась в Городе — на выпускной мы с одноклассницами устроили «опасную» вылазку за границы Особняков, — удивлялась, как люди живут в этой вони. А теперь настолько привыкла, что и не замечаю. Хех, по сравнению с Промом здешний воздух — эталон свежести. Поэтому я не спешу. Наслаждаюсь. Вряд ли робот успел добраться. Да наверняка ещё придётся его ждать, так что я могу даже и постоять-покурить.

Сворачиваю на Вторую Поперечную. Осталось пройти всего три дома, и при виде тёмно-красной двери со светлой окантовкой я не могу сдержать предвкушающей улыбки. Эта квартира мне сразу понравилась: отдельный вход с улицы, нарядный контраст между тёмно-красной дверью и светлым бетонным крыльцом… Как будто прямо посреди Старого Города притаилась сказочная дверь в другой мир. Ну, Джанки, понятно, при виде неё скривился и заявил, что «энто как-то… типа, притон», а теперь ею и не пользуется — предпочитает лазать через окно с обратной стороны дома. Впрочем, я почти уверена, что это не из-за антипатии к излишне декоративной двери, а из-за уличной камеры неподалёку. Город — это вам не Порт, здесь ломать камеры не позволят, однако можно их избегать.

Иногда я пытаюсь представить, каково ему было жить там. Я бывала в Порту, но это были всего лишь короткие вылазки, днём, на людные улицы. Пощекотать нервы — и домой. Но каково там родиться? Быть ребёнком — в окружении тех самых сломанных камер, грязных улиц, потемневших от времени фабричных зданий? Страшных бронированных ищеек и постоянных облав? Уличных банд и наркоманов? Неудивительно, что теперь ему не нравится эта дверь, красивенькая и опрятная. Как раз для меня — глупой куклы из Особняков, не видевшей «настоящей жизни». Ну, Джанки, конечно, так не говорит, но это ведь ясно.

Но даже несмотря на такую разницу между нами, Дэн — мой хороший, замечательный друг. До сих пор в голове не укладывается, как мне так повезло. Может, действительно существует карма, и за то, что в школьные годы я терпела этих лживых подружек-гадюк, меня наконец-то наградили настоящим другом — таким, которому можно доверять, с которым можно расслабиться. Именно то, что нужно после сегодняшнего безумного вечера. И я уверена, что и он будет рад меня видеть.

Два с половиной года назад я упросила Джанки показать мне Порт. Мой первый визит в самый опасный район Бергена! Такое не забывается… Хотя бы потому, что мне казалось, будто местный воздух выест мне или глаза, или лёгкие, или всё сразу. Словно дышишь нашатырём. Я было начала заматывать нижнюю часть лица шарфом, но Дэн ехидно сказал, что я б ещё противогаз надела. Ладно, я отдышалась, попривыкла, выпила обезболивающего — потому что от сильной вони заболела голова, — и мы выдвинулись. Шли куда-то, я думала — так, гуляем. То есть Дэн вообще-то сказал, что «к шобле», но я тогда ещё не знала, что это такое, и самонадеянно не стала уточнять. Ну да, я ж умная.

Потом слышу: музыка доносится. Тяжеляк, но своеобразный, с этническими мотивами. Я решила, что откуда-нибудь из окна. Мы завернули за угол, а между домами — спортивная площадка, с тренажёрами и рампами, и расположились там какие-то парни, человек двадцать. Это как раз у них и играло. Выглядела эта компания ну точно, как в сериалах изображают криминальные банды, вот только сразу было понятно, что никаких съёмок тут не проходит, это не актёры, а самая настоящая шпана. И арматура, цепи, а также тесак, лежащий на коленях одного парня, — не реквизит.

Девушки, как оказалось, там тоже были, но они держались в глубине площадки, где танцевали, смеялись между собой и в целом не обращали внимания на происходящее.

А вот парни сразу настороженно уставились в нашу сторону, и под этими цепкими взглядами меня обожгло пониманием, что других людей поблизости нет. Только они и мы.

У меня не только внутренности сжались в комок — мне и целиком захотелось превратиться во что-нибудь маленькое и неприметное. Я ведь не поняла, что Дэн сознательно пришёл к ним, думала, это случайность, и сейчас меня тут убьют нахрен, а заодно и его — за то, что водится с золотой девицей. Портовые ведь такие идейные, против чипов, презирают госпрограммы!

Я на всякий случай отступила от Дэна и уже примерялась ненавязчиво сбежать обратно за угол, но он как ни в чём не бывало перехватил меня за руку и потянул прямо к площадке. От страха у меня ноги одеревенели, и лучше не стало даже когда я сообразила, что эта компания — какие-то его знакомые, потому что по мере нашего приближения они оживились и заулыбались. Послышались ироничные реплики: «Гляньте, никак Джанки-то швартовый?»

Мы подошли. Пока Дэн с ними здоровался — там уже и девушки заметили нас, подтянулись, — многие уставились на меня с явным интересом, ожидая, видимо, пояснений, кто я такая. А что я могу сказать? На эту прогулку я оделась как можно проще и длинные волосы предусмотрительно убрала под капюшон толстовки, но «богатое» произношение не спрятать — чуть рот открою, и сразу будет понятно. Я уже всерьёз думала молчать до последнего. Может, я покажусь не особенно интересной, и они переключатся на что-нибудь другое.

Но не тут-то было, какой-то белобрысый парень налетел на Дэна с объятьями и, когда они нахлопали друг друга по спине, недолго думая кивнул в мою сторону: «Шмару свойную впишешь?». Все смотрят на меня. Я мечтаю провалиться сквозь землю. И тут Дэн выдаёт: «Энто Лета. Малость шаркает, но мисса честная. Кто тронет — сломаю пальцы».

Такого поворота я просто не ожидала. Я знала, что у речных есть это слово, «мисса», которым обозначают родственниц или близких, проверенных подруг, но до того момента Джанки всегда называл меня снисходительно-насмешливым «даамочка», которое пошло ещё с момента знакомства. Я и не рассчитывала на что-то иное, он ведь регулярно подкалывал меня и насчёт происхождения, и длинных волос, и дорогой одежды. А тут — перед портовой шпаной! — вдруг заявляет, что готов вписаться за богатенькую девицу.

Это было настолько не похоже на лицемерный расчёт, к которому я привыкла в Особняках, что я опешила. Просто молчала и хлопала глазами, не зная, как реагировать. Потом поняла, что все смотрят на меня. Ну, я прокашлялась и как ляпну: «Добрый день».

Повисло красноречивое молчание. Некоторые переглянулись с недоумением, а парень сбоку возмутился: «Хуясе “малость”, шаркает чище падры Штефана». Но девушка рядом на него шикнула, остальные промолчали, а блондин ухмыльнулся Дэну как-то многозначительно и протянул мне руку: «Хэй, Лета». Я пожала.

После того случая Дэн так и продолжил называть меня миссой, будто так и надо. Мне нравится, конечно. Даже лестно — я, может, вообще первая золотая, удостоившаяся подобного наименования.

Бросив последний взгляд на тёмно-красную дверь, я ныряю в узкий проулок между домом Дэна и соседней высоткой. Вот здесь и подожду — темно, в самый раз… Однако неожиданно совсем рядом что-то двигается — я аж подпрыгиваю от страха, — и из тени выступает высокая фигура.

— Твою ж мать! Нельзя так людей пугать! — хлопаю по груди, пытаясь унять сердцебиение. — Быстро ты. Убегал от крыс-мутантов?

— Я решил, что лучше по крышам. По прямой расстояние меньше.

Изумлённо задираю голову к крыше. Расстояние между домами не особенно большое, но всё же... Впрочем, что удивительного, я же помню, что во время нашей первой встречи меня впечатлила скорость его реакции. Я потому и решила, что он может быть роботом. Быстрый и бесшумный. Интересно, как инженеры добились такого результата при его габаритах? Может, суперлёгкий материал? Или специальный алгоритм движений, чтобы производить меньше шума?

А ещё, если стоять вот так, близко к нему, то можно различить звук дыхания — тяжёлого, сбивающегося, именно такого, как можно ожидать от человека, прыгавшего по крышам сколько-то километров. Это странно. Те роботы, которых видела я, или вообще не дышали, или дышали равномерно, всегда одинаково. Зачем военным робот, настолько хорошо имитирующий физиологические процессы? Ещё и этот его голос…

Кстати, а что это на нём надето? Расстёгнутая кожаная куртка, похожа на байкерскую.

— Где ты её взял?

— Это моя.

Впрочем, если даже он её украл — не моё дело.

Заворачиваю за угол, к заднему фасаду дома. Под ближайшим окном видны смутные светлые пятна — пластиковые ящики вперемешку с металлическими листами. Забираюсь на эту кучу — тут нужно знать, куда наступать, чтобы не гремело, — и поднимаю оконную раму. Джанки всегда держит её открытой, как аварийный выход. В этом мы различаемся: я, наоборот, не чувствую себя в безопасности, пока не забаррикадируюсь.

Наконец-то перебравшись через подоконник и сделав несколько шагов по гостиной, прислушиваюсь. В такое время Дэн обычно не спит, но в квартире тихо. Наверняка сидит в лаборатории.

За моей спиной мужчина забирается в окно — почти бесшумно. Судя по тому, что металл не громыхнул, он обошёлся вообще без подставки. Я прижимаю палец к губам и жестом показываю ему оставаться на месте, а сама, достав шокер и включив фонарик на нём, аккуратно продвигаюсь к высокому арочному проёму, ведущему в коридор.

Повышаю голос:

— Джанки?..

Первая растяжка поблёскивает в слабом голубоватом свете. Вторая. Надеюсь, Дэн не воткнул чего-нибудь новенького в свою «систему безопасности»?

Пол, как обычно, завален железками. Это вроде бы двигатель, даже я уже выучила. Вязанка толстых металлических трубок. Огромная катушка с витками чёрного провода настораживает — через доставку такую махину не заказать, а это значит, что Дэн выходил на улицу. И мог влезть в неприятности.

Дальше фонарик убираю: не хочу светить шокер, Джанки и так вечно шпыняет меня за безрассудство.

Я уже добралась до арки, когда в коридоре вспыхивает тусклый жёлтый свет и из кухни показывается хозяин. Приветственная улыбка выходит смазанной, потому что я тороплюсь осмотреть его с головы до ног. Синяков вроде нет. Непроизвольно слежу за движением левой руки, которая проходится по каштановым вихрам — Дэн любит расчёсываться пальцами, — но под шнудами, понятное дело, ссадин на костяшках не видно. Одежда вроде целая: расстёгнутая чёрная рубаха с закатанными рукавами; красная футболка, естественно, мятая; коричневые штаны и рабочие ботинки — всё как всегда. Если и есть в этом мире что-то стабильное, так это «стиль Джанки», который за четыре года нашего знакомства совершенно не изменился.

Но тут взгляд цепляется за правую руку — на которой намотана цепь, — и беспокойство вновь пробегает мурашками по загривку. Дэн снимает её во время работы. Значит, не работал, а что тогда?

— Хэй, мисса.

Хотя теперь я знаю, что Джанки вовсе не простужен, такой уж у него хриповатый голос, но всё равно невольно жду, что он вот-вот откашляется.

— Всё нормально?

Нервозно вцепившись пальцами в притолоку арочного проёма, внимательно изучаю лицо Дэна, стараясь поймать малейшие эмоции. Он кивает вполне расслабленно, карие глаза сверкают золотыми искрами отсвета.

Но я всё равно переспрашиваю:

— Точно? А что ты делал?

— Те в деталях? — похабная ухмылка.

Что ж, очевидно, всё в порядке, раз уж пошлые шуточки на месте. Привычный ритуал встречи: Джанки приобнимает меня за плечи, окутав знакомым букетом — табак, пиво, его собственный горький запах, — а я наклоняюсь поцеловать в левую щёку. Дэн, конечно, отстраняет лицо, каждый раз так делает, но я, как и всегда, упорно дотягиваюсь и чмокаю шершавую кожу рядом с углублением шрама.

Ладно, и в самом деле нет повода для беспокойства, так что я набираю воздуха и тяну:

— Слуш…

Однако мою речь обрывает неожиданное движение: Джанки, уже было отодвинувшийся, вдруг с силой притягивает меня обратно и утыкается носом в волосы. Я инстинктивно отпихиваю — но он и сам уже меня отпустил, однако, перехватив запястье колючей перчаткой и настороженно заглядывая в глаза.

— Я грил не шляться в Пром ночью.

— Я и не шлялась, — успокаивающе глажу его плечо. — Ну, то есть шлялась… Но только сегодня! Просто кое-что случилось и... В общем, нужна твоя помощь.

Тычу большим пальцем за спину, в глубину гостиной, Дэн переводит туда взгляд — и непроизвольно сжимает моё запястье до боли. Чёрт, сегодня какой-то вечер синяков. Впрочем, сама виновата, знаю ведь, что Джанки терпеть не может незнакомцев. Наверняка он до сих пор не заметил робота только потому, что не ожидал от меня такого предательства — притащить кого-то в его нору.

Я морщусь, тяну пальцы Дэна, пытаясь оторвать от себя, и торопливо бормочу:

— Мне нужно записать его телохранителем, руку пусти…

Пауза. Хватка на моём запястье слабеет.

— Энто робаат?

С годами произношение Джанки стало более разборчивым — или просто я привыкла? — но тягучие «а» по-прежнему рассыпаны тут и там.

А пока он недоверчиво смотрит мне за спину, я отгибаю его пальцы, освобождая своё запястье.

— Ага. Военный.

В одно мгновение — я аж вздрагиваю от испуга — Дэн встряхивает меня за плечи так, что голова чуть не отрывается:

— Ахуела?!

Ну да, давайте и здесь синяков добавим.

— Джанки, пожалуйста, — я успокаивающе сжимаю его запястья. — Всё в порядке.

— Энто который ещё «порядок» — тащить мне в нору чёрного робаата, а? Я-то шну, што ты шибанутая, но, бля, энто уж край!

— Да суть вообще не в том, что он военный! Это я так… просто сказала. Главное, это он помог мне на Одде.

— О-о, так ты всё помнишь, — Дэн недовольно щурится.

— Прости, — я делаю жалобные глаза. — Но я не могла тебя впутывать. Там... была военная база. Рядом с шале. Из-за этого всех убили, а никакой лавины вообще не было.

— Кто убил? — тон мгновенно становится серьёзным, требовательным. Такими вещами Дэн не шутит.

— Ну… Я не уверена… Но, в общем, там были роботы — и военные написали, что это они, типа, они сломались. Но это было не так, я видела! Там были другие штуки, которые стреляли в людей, а он мне помог, это он отнёс меня в больницу.

— То есть ему сказали.

— Нет. Там… Там никого не спасали. И ведь больше никто не выжил. Думаю, такого приказа не было. Он сам это сделал.

— Аха, — Джанки скептически поднимает бровь. — Мисса, тя лавиной крепко шибануло?

— Я понимаю, это звучит странно. Но он мне помог.

— Прям вот сам, — в ответ на мой неуверенный кивок Дэн скептически смотрит мне за спину. — Впервой такое слышу. И нахера чёрным такой робаат? Сам решает, в кого палить, сам красивых даамочек спасает? Странный вообще, органикой обшит. Мож, он не чёрный, а какой… медик или што.

— Не, это точно, он сам сказал, что боевой андроид. А ещё… — наклонившись к уху Дэна, мурлычу: — Он сказал, у него есть физические повреждения. Разве тебе не хочется взглянуть поближе на армейские технологии?

Джанки отвечает укоризненным взглядом. Хех, уж я-то знаю его слабости.

— Ну? Давай? — я беру его за руки, поглаживаю колючую ткань перчаток. — И ты ведь можешь записать его на меня?

И тут на его лице мелькает эмоция: Дэн быстро отводит глаза, улыбается мимолётом — словно с извинением. Может, кто другой и не понял бы, что за этим стоит, но я-то знаю — я сама делаю также, когда хочу спрятать обиду или разочарование. На последний день рождения я подарила ему дорогой набор модулей к дисплею. С помощью которых, среди прочего, можно через порт взломать стандартную систему и переписать — ну, то есть украсть — робота.

Я сжимаю ладони Дэна и торопливо бормочу:

— Прости. Пожалуйста! Да, я думала о том, чтобы его найти, но шансов было мало. В итоге — вот, просто повезло.

— Мм, ахуенно повезло — надыбала чёрную мясорубку с хер пойми чем в башке. Он, небось, и команд не слушает? И где ты его денешь?

Я виновато кривлюсь:

— Первое время поживёт у меня…

— О, у тебя! — Дэн раздражённо закатывает глаза. — Типа, тогда не убил, давай щас?

— Зачем ему меня убивать, если я хочу помочь?

— Да бля, ты не в курсах? У чёрных хобби такое — людей потрошить. Я вот хочу в гробу одним куском лежать, а не фаршем.

За моей спиной раздаётся низкий голос:

— Извините за беспокойство.

Я вздрагиваю и, сообразив, разворачиваюсь в комнату, но куда мне успеть за его реакцией: высокая чёрная фигура на мгновение закрывает светлый силуэт окна — и исчезает.

— Стой!

Перепрыгиваю первую растяжку, но спотыкаюсь обо что-то на полу и неудачно цепляюсь за вторую — раздаётся противно-тонкий свист, а меня колет и в шею, и в ногу выше колена. По инерции всё же долетаю до подоконника, бухаюсь на него животом, высовываюсь в окно. Пара секунд, чтобы глаза привыкли к сумраку — здесь есть отсветы уличных фонарей, — и я замечаю, что справа, в проулке, робот присел и поднимает крышку канализационного люка.

Стряхивая иголки, громко шиплю:

— Так, ну-ка стой!

Он поднимает ко мне лицо. Кажется, готов подождать.

Вылезаю в окно — и вдруг съезжаю с кучи хлама на землю. Ноги как тряпичные. Что за речной дьявол? Я никогда не интересовалась, какое именно дерьмо Джанки заливает в эту свою «систему безопасности».

Действует быстро: через несколько секунд уже всё тело ниже шеи как под наркозом, хотя голова по-прежнему ясная. Плюнув на попытки встать, ползу к роботу на четвереньках — зигзагом. Асфальта под ладонями совершенно не чувствую, хотя понятно, что он должен быть мокрый и холодный.

Робот и в самом деле ждёт, пока я доползаю и с облегчением шмякаюсь задницей на землю рядом с ним. Из открытого люка между нами тянет затхлой водой.

— Почему не по крышам?

— Низкий уровень энергии.

Теперь мы с ним уже оба дышим тяжело: он — по-прежнему словно запыхался, а я — держусь из последних сил, чтобы не распластаться на асфальте.

— И куда ты собрался?

— Наиболее разумный вариант — вернуться к полиции.

— Не пойдёшь ты ни к какой полиции! — я пытаюсь ухватить его за рукав куртки, и с третьей попытки это удаётся. Кажется. Пальцев вообще не чувствую.

— Твой друг прав, ты не можешь быть уверена в том, что я безопасен. А если добавить к этому проблемы с сокрытием армейского имущества, встаёт вопрос: зачем тебе такой риск? Для чего я нужен тебе на самом деле?

Пытаюсь дёрнуть его за рукав — моя рука не двигается ни на сантиметр — и раздражённо шиплю:

— Я уже сказала! И хватит мне всё портить! Я искала тебя два года, попёрлась в Пром, там эти долбаные ищейки, и теперь я не отпущу тебя обратно! Хоть лягу посреди этого люка!

Пару секунд робот изучает моё лицо, затем переводит взгляд мне за спину.

— Ты не можешь починить меня, а твой друг не хочет.

— Сейчас захочет! Пойдём.

Пауза. Но затем робот всё-таки возвращает крышку люка на место и поднимается — а вот я, лишившись даже такой номинальной опоры, как его рукав, окончательно обмякаю на асфальте. Не больно, не страшно, просто улица, опрокинувшись, лежит на боку, а вернуть её в нормальное положение не выходит — на мои команды тело не реагирует. Так странно чувствовать себя головой, которая ни к чему не присоединена. И что мне теперь делать?

Но тут случается приятное чудо: робот подхватывает меня на руки. Несёт к окну, из которого торчит взъерошенная голова Джанки с папиросой в зубах.

Хэй, подождите… Это что, сердцебиение?! Я в недоумении прислушиваюсь. Кожаная куртка приглушает, но это похоже на стук человеческого сердца — торопливый и гулкий.

Робот останавливается под окном, я ищу глазами Дэна и шиплю:

— Джанки, я серьёзно. Ты говорил, я могу рассчитывать на тебя в любом деле. Вот, это дело наступило.

Он глубоко затягивается и выдыхает носом густой дым.

— Антидот-то хошь, серьёзная мисса? Или те тока робаата чинить?

— И то, и другое. И я от тебя не отстану.

Дэн ворчит вроде раздражённо, но я знаю его достаточно хорошо, чтобы расценить это как согласие.

— Ладн, дай её.

Робот делает шаг к окну, Дэн протягивает к моей шее инъектор — смутное ощущение типа щекотки.

— Ща отпустит.

И правда, к тому моменту, как он тушит окурок, чувствительность немного возвращается. Робот поднимает меня к оконному проёму, Дэн перехватывает за руки и тянет на себя, я извиваюсь как червяк, хотя по факту больше мешаю, чем помогаю… Но Джанки всё же затаскивает меня внутрь, в последний момент удержав от падения на пол, куда я очень стремилась приземлиться. В обнимку тащит в прихожую, где разувает, снимает куртку и кобуру с шокером, — я было виновато напрягаюсь, но он не комментирует, — затем на кухню. К этому моменту у меня уже получается удержать ладонями предложенный стакан с водой. Уф, я и не чувствовала, насколько хочу пить после всех этих забегов. Но теперь наконец-то можно отдохнуть.

/продолжение через неделю/

Жанр: киберпанк/биопанк, романтика, повседневность, авторский мир, психология, экшен, драма, счастливый финал

Рейтинг 18+ в основном за нездоровый образ жизни героев (и немного мата)

/продолжение/

23 НОЯБРЯ. ВСТРЕЧА. 4

Двери в квартиру больше нет — ищейка снесла её с петель, — так что меня ничего не задерживает.

По лестнице я практически скатываюсь, только успевая тут и там хвататься за перила, чтобы не потерять равновесие окончательно.

Этаже на третьем — выход уже так близко! — навстречу выскакивает ищейка, и одного её низкого рыка хватает, чтобы я остановилась мгновенно. Замерла, боясь вдохнуть.

— Привет... Хороший пёсик... — блею я, медленно поднимая руки с растопыренными пальцами.

Собака молчит. Широко расставила лапы, перегораживая лестницу вниз, скалит зубы и не отрывает от меня взгляда — на мой вкус, слишком злобного. Надеюсь, эта не та, которую я вырубила по пути сюда? Да нет, вряд ли. А чего тогда она пялится так, будто я кровно обидела всю её стаю?

На улице раздаются мужские голоса. Не меняя позы, пёс дважды коротко гавкает. Один из голосов: «Мир кого-то нашёл». В подъезде раздаются шаги.

Рядом с ищейкой показывается яркий свет фонарика, торопливо пробегает по стенам и останавливается на моём лице, заставляя зажмуриться.

— Документы, — голос звучный, расслабленный. Без следа речной хрипотцы. Это ожидаемо, насколько я слышала, в полицию идут преимущественно жители Города.

Морщась от света, подтягиваю левый рукав, обнажая браслет чипа.

— Могу подойти показать. Если отзовёте собаку.

— Мир, жди.

Патрульный обходит пса и поднимается, по-прежнему светя мне в лицо. Вот теперь я замечаю, что фонарик является частью пистолета. Настоящего, конечно, а не электрошокера.

Протягиваю руку с золотым браслетом, и полицейский наводит дисплей. Писк распознавания, мужчина сразу отступает на пару шагов вниз, обратно к ищейке. Да сколько можно светить-то?! Глаза уже болят.

— Госпожа Александэр, у вас регистрация в Новом городе. Что вы делаете в Промышленном районе?

Я мило — или скорее глупо — улыбаюсь и пожимаю плечами, однако полицейский, очевидно, не в настроении.

— Я задал вопрос.

И что ответить? Что я могу здесь делать? Как назло, ничего не приходит в голову, и я тяну время, заикаясь:

— Я пре... Пре... Присматриваю здесь недвижимость!

— Какую именно?

— Коммерческую. Для магазина. Я хожу на обучающие курсы по предпринимательству — знаете, для женщин, — и нам нужно сделать выпускной бизнес-проект. Все, конечно, будут делать косметические салоны в Городе, а я подумала, что интереснее открыть специализированный магазин в Проме. Поэтому ищу здесь свободную недвижимость. Без посредников выгоднее.

Можно ли так нагло врать в лицо полицейскому? Конечно, если у тебя стоит такая полезная разновидность системы как контроль эмоций! Даже не просто какая-то там базовая, а индивидуально настроенная. В памяти раздаётся успокаивающий голос тренера с обучающих занятий: «Дыхание. Мышцы шеи. Лицо. Взгляд. И голосовые связки». Достаточно глубоко дышать, остальное получается само собой.

Патрульный долго молчит, а затем говорит подчёркнуто спокойно:

— То есть вы, госпожа с третьим уровнем благонадёжности, ходите по Промышленному району — ночью, в одиночестве, — лично подыскивая коммерческую недвижимость для покупки?

— Да, — расплывшись в улыбке, я мелко киваю.

— И как, нашли что-нибудь интересное? Может, уже оформили договор купли-продажи в заброшенных квартирах наверху? — свет фонарика коротко указывает на ступени, уходящие наверх.

Драматически вздыхаю.

— К сожалению, пока не попалось ничего подходящего. Однако я не теряю надежды.

В этот момент высоко наверху раздаётся грохот, источник которого, судя по всему, начинает спускаться к нам. Мы с патрульным молча ждём.

С верхнего пролёта выскакивает ищейка, при виде меня останавливается, припав к полу, и рычит.

— Сколько тут ваших собак? — я распахиваю глаза, изображая удивление.

Голос полицейского по-прежнему спокоен:

— Вы его не видели до этого момента?

— Нет.

— А он, судя по всему, вас узнал. Случайно не знаете, где его шлем?

— Не имею понятия. Вы же не думаете, что я могла бы его снять?

Патрульный неторопливо опускается светом по моему телу. Теперь я хотя бы могу видеть его лицо — это заметно комфортнее, чем разговаривать с фонариком.

— Я должен получить ваше разрешение на обыск.

Я настороженно прищуриваюсь, а Голос-в-голове бормочет сквозь зубы: Как думаешь, он трахнет тебя прямо здесь? Местные жильцы если и услышат, то за тебя не вступятся. Может, даже захотят составить ему компанию.

Тяжело сглатываю. Хватит думать о какой-то херне. Он всё-таки полицейский.

Голос бросает с сомнением: Считаешь, полицейские не трахаются?

Нет, он не посмеет сделать подобное с золотой. Даже думать не хочу, как живут местные девушки — те, которые не входят в государственную программу благонадёжности.

— Хорошо, я разрешаю.

— Достаньте пистолет и положите на пол. Медленно.

Ишь, наблюдательный. Впрочем, по работе он наверняка обычно сталкивается с более умелыми преступниками, чем я, — тут нужно быть слепым, чтобы под расстёгнутой курткой не заметить полицейскую кобуру.

Патрульный снова утыкает свет мне в лицо, а я делаю что сказано.

— Это электрошокер.

— Я видел ваше разрешение, — тон по-прежнему холодный, даже раздражённый. — Подвиньте ногой ко мне.

Очевидно, что на личной симпатии выехать не получится. Да и ладно, у него всё равно ничего против меня нет.

Я думала, патрульный поднимет шокер, чтобы прочесть название марки, но он ни на секунду не отвлекается от меня. Впрочем, полагаю, он и так может его опознать — наверняка у него такой же.

— Мощная модель.

Однако я спокойно смотрю на тёмный силуэт позади источника света — после того, как я видела лицо полицейского, гораздо проще относиться к нему как к обычному человеку. Он не имеет права мне навредить. Его пистолет стоит на предохранителе — должен, наверняка. Это просто психологическое давление.

— Там включён ограничитель мощности. Я чувствую себя более уверенно, зная, что при необходимости смогу его отключить.

— На нём нет картриджа. Очевидно, вы его уже использовали. На Кирпичной улице кто-то выстрелил в полицейскую ищейку.

Голос-в-голове ухмыляется: Даже не пытайся, уж что-что, а врать я умею.

— О боги! — я распахиваю глаза. — Она же?.. Она же не?..

— Нет, с псом всё в порядке. Однако это не отменяет факта нападения.

— Конечно. Да. Или… Подождите, вы ведь не хотите сказать, что это я?.. Серьёзно? Вы думаете, что я могла напасть на ищейку?! — возмущённо похлопав глазами, перехожу на высокомерный тон: — Смею вас уверить, господин, я не из тех людей, кто развлекается подобным образом, у меня хватает нормальных занятий. Не говоря о том, что… Честно говоря, я ужасно боюсь ваших собак. А картриджами я вообще не пользуюсь. Видите, у меня даже запасного нет. Проверьте.

Пара секунд. Он всё-таки делает шаг ко мне и, опустив фонарь — то есть пистолет, конечно же, — в пол, ныряет ладонью под куртку. Проверяет кобуру, быстро оглаживает по спине и бокам — вроде бы профессионально, а не так, словно хочет полапать. По бёдрам. По рукам.

Отступает. Фонарь по-прежнему светит в пол. Уф, кажется, это шаг в сторону доверительных отношений между нами.

— Зачем вам модель, имитирующая пистолет, если нечем стрелять?

Я пожимаю плечами.

— Отец настоял. Но в итоге на меня никто не нападает, так что я совершенно забыла о картридже. Так и лежит дома.

— Покажите, пожалуйста, запись ваших перемещений за этот вечер.

Я смотрю в лицо полицейскому — нейтральное такое, спокойное, — и так и хочется ухмыльнуться. Ведь мы оба понимаем, чем это закончится. Хотя вообще-то у меня и нет записи маршрута, но не стоит усугублять странность ночной прогулки по заброшкам Района тем фактом, что у золотой девушки нет при себе электронного браслета для связи.

— Как гражданка с третьим уровнем благонадёжности я имею право отказать вам в этой просьбе. Конечно, если у вас нет доказательств моей вины в каком-либо преступлении.

Патрульный смотрит мне в глаза совершенно бесстрастно. А я смотрю на него. Пф-ф, такими гляделками меня не напугаешь, у отца взгляд потяжелее будет.

Наконец он говорит:

— Коммерческая недвижимость?

Я не отвожу взгляд.

— Совершенно верно.

На мгновение челюсти патрульного сжимаются — и он отступает к стене, освобождая дорогу.

— Во время внеплановой полицейской проверки, — тон уже скучающий, дежурный, — вам не рекомендуется находиться в этом районе. Как только покинете здание, немедленно вызовите такси. Мир, Гунн, стоп.

Я подхватываю с пола шокер и прошмыгиваю мимо патрульного, настороженно поглядывая на ищейку, стоящую на нижнем пролёте.

— Благодарю вас. Хорошего вечера.

Он бурчит мне в спину:

— И вам.

Пёс внимательно следит за мной, однако не делает ничего угрожающего.

Когда я наконец-то выхожу из подъезда, ноги дрожат. Такие ватные, что я с удовольствием бы присела, а лучше даже прилегла. Уличное заграждение из беззвучно вспыхивающих проблесковыми маячками полицейских машин заметно приблизилось. Через два дома видны силуэты в униформе. Замечательно, вот их и попрошу вызвать мне такси.

Адреналин окончательно схлынул, и я вдруг понимаю, насколько устала. Хочу спать, хочу есть и ещё горячий душ. Но зато хотя бы больше не хочу секса.

Однако стоит вспомнить о том, что я всё-таки нашла робота — и он действительно оказался роботом, — как губы расползаются в улыбке. Весь этот вечер был не зря! За два года я перерыла кучу информации, и всё впустую. Уже почти потеряла надежду, продолжая делать это по привычке. И вот — короткое сообщение на форуме, от которого я уж точно не ожидала пользы. Ладно ещё сталкеры постарше — те, которые имеют профессиональное оборудование и лазают по действительно интересным местам, — но глупые малолетки, играющие в поиск артефактов по брошенным квартирам Района? Я зарегистрировалась там практически случайно. И вот — смотрите-ка! — благодаря им нашла офигенный артефакт.

Полицейские замечают меня издалека — руки автоматически ложатся на оружие, — а я продолжаю топать к ним, изображая дурочку на прогулке. Приблизившись, поднимаю руки, улыбаюсь самым безобидным образом и повышаю голос:

— Меня уже проверили! Вот только проблемка — у меня батарея сдохла, не могу вызвать такси. Поможете?

Патрульные переглядываются, а слева от меня беззвучно появляется ищейка, которая поднимает морду и принюхивается. Чёрт, откуда она взялась?! Может, у них не настолько плохое обоняние, как говорят? Или это просто инстинкт?

А впрочем, плевать мне на тебя, собака. И на вас, крутые мужики в униформе. Можете смотреть на меня сколь угодно снисходительно, но сегодня я всех вас поимела, так-то!

/следующая глава завтра/

Художник: Арсель