Адаптационные и бифуркационные механизмы по А.Г. Асмолову
Данная статья относится к Категории ⚙ Системный анализ
Александр Григорьевич Асмолов — советский и российский психолог, педагог, публицист
«Принцип №1
Эволюция любых развивающихся систем предполагает взаимодействие двух противоборствующих тенденций – тенденции к сохранению и тенденции к изменению данных систем.
Так, в биологических системах наследственность выражает общую тенденцию эволюционирующей системы к её сохранению, к передаче без искажений информации из поколения в поколение, а изменчивость проявляется в приспособлении различных видов к среде обитания. Ф. Энгельс характеризует наследственность как консервативную, положительную, а приспособление, тенденцию к изменению системы – как революционизирующую, отрицательную сторону процесса развития. В социальных системах тенденция к сохранению проявляется в социальном наследовании, в преемственности таких типичных форм культуры и социальной организации, которые обеспечивают адаптацию данной системы к тем или иным уже встречавшимся в ходе её эволюции ситуациям. […]
Обобщённую характеристику механизмов развития систем в процессе эволюции предлагает Н.Н. Моисеев. Наряду с адаптационными механизмами, обеспечивающими устойчивость развивающейся системы в конкретных условиях среды, он выделяет особые бифуркационные механизмы (bifurcation – разветвление или раздвоение). Механизмы бифуркации, обеспечивающие тенденцию к изменениям развивающейся системы, приходят в действие, когда возникают резкие изменения среды, кризисы в жизни системы. Одна из наиболее существенных характеристик развития систем, обеспечиваемых адаптационными механизмами, – это предсказуемость, прогнозируемость будущего поведения и развития этих систем. В отличие от механизмов адаптационного типа развития механизмы бифуркационного типа характеризует неопределённость будущего системы, невозможность предсказать, по какому пути после того или иного кризиса пойдёт дальнейшее развитие системы, какой новый вариант эволюции будет выбран.
Поведение системы, после того как начал действовать механизм бифуркации, в принципе невозможно вывести из прошлого (из наследственности, генов, прошлого опыта и т. п.).
Развивающий сходные взгляды на эволюцию системы в природе и обществе бельгийский физик Илья Пригожин отмечает, что в условиях неустойчивости, неравновесия в переломный момент жизни системы нельзя предсказать её будущее, так как любое в обычных условиях незначительное событие или действие может заставить всю систему измениться и история пойдёт по новому, иному пути.
Механизмы адаптации, функционирующие в социальных системах, связаны с обеспечением устойчивости личности, её типичного предсказуемого поведения в социальной группе: механизмы бифуркации присущи индивидуальному поведению личности в различных проблемно-конфликтных ситуациях. В тех случаях, когда в обществе наступает переломный момент, незначительные в обычных условиях поступки индивидуальности могут вызвать преобразование общества, стать толчком к возникновению непредсказуемой новой фазы в развитии культуры. […]
Принцип №2
В любой эволюционирующей системе функционируют избыточные неадаптивные элементы, относительно независимые от регулирующего влияния различных форм контроля и обеспечивающие саморазвитие системы при непредвиденных изменениях условий её существования.
В эволюционирующих системах возникают и проявляются различные виды активности включенных в эти системы «элементов», которые непосредственно не приводят к адаптивным прагматическим эффектам, удовлетворяющим нужды данных систем и обеспечивающим их сохранение, устойчивость.
Ярким примером проявления филогенетических зачатков возникновения неадаптивной активности в биологических системах являются игры животных.
Эволюция происходит скачкообразно, и при этом во вновь возникшей форме есть некий запас способностей, не реализуемых непосредственно, как бы ненужных виду в данный момент, но полезных для чего в дальнейшем. У вида оказываются скрытые возможности, которыми он сумеет воспользоваться только в процессе своего длительного существования, но не сразу же по возникновении. Вид, таким образом, может приспосабливаться, изменять формы поведения, не меняя морфологии своих органов. Это «прыганье на ступеньку» с запасом и приводит к тому, что процесс эволюции приобретает прерывистый характер» (Борисковский П.И. Григорьев Г.П. Возникновение человеческого общества. Л. 1977 г. с. 90-91) […]
Уникальный материал для понимания эволюционного смысла неадаптивной активности в истории разных культур приводится в классических трудах М.М. Бахтина о карнавальной культуре, исследованиях Д.С. Лихачёва смеховой культуры Древней Руси и цикле работ Ю.М. Лотмана по типологии культуры. В этих исследованиях выступают две черты неадаптивных карнавальных или смеховых социальных действий:
а) смеховые социальные действия, поступки шута или юродивого дозволены в эволюционирующей системе данной культуры и относительно независимы от социального контроля, корригирующего отклонения от свойственных этой культуре социальных нормативов;
б) в смеховых социальных действиях подвергаются сомнению социально унаследованные типичные для данной культуры формы отношений и осуществляется поиск иных вариантов развития культуры, строится иная желаемая действительность. Смеховые социальные действия позволяли в рамках средневековой культуры одновременно практиковать поведение, квалифицируемое и как грешное, недозволенное, и как дозволенное (Ю. М. Лотман). […]
Предлагаемые ими варианты эволюции культуры не вписываются в социальную систему, а поэтому пресекаются или рационализируются ею. При рационализации деяний «лишних людей» эти деяния часто стремятся отнести к разряду социальных смеховых действий, охарактеризовать их как «ненастоящие», шутовские, а следовательно, дозволенные. Так, посягнувший на права и гарантии образованного дворянства Павел I, который попытался внести изменение в существующую систему правления, объявляется «безумным», шутом на троне.
Рационализация дворянским обществом поведения Павла I как «безумного», «странного», «исключительного» позволяет этой социальной группе освятить незыблемость самодержавного правления как такового. Точно так же дворянством объявляются «безумными» поступки П.Я Чаадаева (прототип Чацкого), подвергшего критике официально существующую систему правления. При всем глубочайшем социальном различии действий Павла I и П.Я. Чаадаева они направлены против устоявшегося социального правопорядка и рационализируются дворянским обществом как «ненастоящие», «шутовские». При этом для этой социальной группы безразлично, что за феноменом «лишнего человека» (Павла I) как индивидуальности проступает тенденция эволюционного процесса повернуть колесо истории вспять, к допетровским временам; а за феноменом «лишнего человека» Чаадаева как индивидуальности – зародыш новой линии развития культуры, предвестник будущих революционных преобразований. Эволюционное значение индивидуальности «лишнего человека» в том и состоит, что она несет такой вариант развития культуры, который в настоящий момент существования культуры не принимается, а в ряде случаев элиминируется.
Описанный круг проявлений неадаптивной активности личности как субъекта деятельности является необходимой ступенью саморазвития системы, увеличением возможностей её эволюции.
Таким образом, на разных уровнях функционирования человека как «элемента» развивающихся систем – на уровне человека как индивида в биологической популяции, на уровне личности как индивидуальности в социальной общности – проявляются неадаптивные, избыточные формы активности, которые выражают тенденцию к их изменению и тем самым выступают как необходимый момент эволюционного процесса данных систем. В переломные периоды жизни развивающихся систем (биологические катаклизмы, социальные кризисы) значение неадаптивной активности входящих в эти системы элементов возрастает и приоткрывает её эволюционный смысл. […]
Принцип №3
Необходимым условием развития различного рода систем является наличие противоречия (конфликта или гармонического взаимодействия) между адаптивными формами активности, направленными на реализацию родовой программы, и проявлениями активности элементов, несущих индивидуальную изменчивость».
Асмолов А.Г. Психология личности, М. Изд-во МГУ, 1990 г. с. 74-82.
Фрагмент текста цитируется согласно ГК РФ, Статья 1274. Свободное использование произведения в информационных, научных, учебных или культурных целях.
Если публикация Вас заинтересовала – поставьте лайк или напишите об этом комментарий внизу страницы.
Дополнительные материалы
Принципы запрета — около 70-ти материалов по теме
см. термин Тризовцы – классификация по Г. С. Альтшуллеру в 🔖 Словаре проекта VIKENT. RU
+ Плейлист из 17-ти видео: СТРАТЕГИЧЕСКОЕ РАЗВИТИЕ ЧЕЛОВЕКА
+ Ваши дополнительные возможности:
Идёт приём Ваших новых вопросов по более чем 400-м направлениям творческой деятельности – на онлайн-консультации третье воскресенье каждого месяца в 19:59 (мск). Это принципиально бесплатный формат.
Задать вопросы Вы свободно можете здесь:
+ Правила работы в проекте VIKENT. RU:
Изображения в статье
Алекса́ндр Григо́рьевич Асмо́лов — советский и российский психолог, педагог, публицист / Liter-net.1gb.ru & На фоне — Photo by Pawel Czerwinski on Unsplash
Изображение от Freepik
Photo by David Taffet on Unsplash
Изображение от jcomp на Freepik
Пять путей перехода от примитивных биологических структур к сложным по В.Н. Беклемишеву
Данная статья относится к Категории: Приёмы, инварианты, эвристики
«Проведя гистологический анализ тканей губок и главным образом низших бескишечных турбеллярий, Владимир Николаевич сделал три основополагающих вывода.
Во-первых, им решался вопрос о самом процессе тканеообразования и понятии ткани. Под тканью, и это следует подчеркнуть особо, Владимир Николаевич мыслил, прежде всего, понятие чисто тектологическое - т.е. известную конструктивную единицу высшего порядка. Исходя из этого посыла, ткань определялась им «как ограниченный участок организма, построенный из клеток и клеточных продуктов одного или нескольких определённых типов и отличный по своему тектологическому составу от близлежащих участков тела».
Ставя вопрос о системе тканей для всех типов клеток Metazoa, а не только беспозвоночных, Владимир Николаевич делает заключение, что самой примитивной структурой многоклеточного является однородное соединение многих одинаковых клеток, которые расположены друг относительно друга без повторяющегося порядка («правильности»). Эта примитивная структура взрослых многоклеточных, названная автором разнородной или смешанной паренхимой, которая по существу ещё не оформлена в ткань, была обнаружена им у некоторых видов бескишечных турбеллярий, собранных учёным в Каспийском море.
Во-вторых, были введены пять модусов усложнения этой однородной паренхимы (первичной в морфологическом смысле структуры). Другими словами, были определены пять путей перехода от примитивных структур к их «производным», более сложным структурам.
Примечательно, что разработанная дифференцировка структур могла стать вспомогательным ориентиром при построении системы структур всех многоклеточных организмов.
Эти способы включали, во-первых, возникновение различий между клетками; во-вторых, слияние клеток друг с другом; в-третьих, образование межклеточных веществ; в-четвёртых, распределение разнородных паренхимных клеток по различным участкам тела, наконец, в-пятых, возникновение структурных закономерностей во взаимном расположении элементов, т.е. поляризацию.
Важно подчеркнуть, что если первые три способа, сводящиеся собственно к изменению элементов, были известны, то четвёртый и пятый были дополнительно введены Владимиром Николаевичем и рассматривались им как главные возможности перехода примитивных тканей к более сложно структурированным.
Только в том случае, когда все однородные либо разнородные структурные элементы собраны указанными выше способами воедино, образовавшуюся систему можно было назвать тканью».
Музрукова Е.Б., Чеснова Л.В., Владимир Беклемишев – пророк XX века, М., «Academia». 2009 г., с. 50-51.
Дополнительные материалы
+ Плейлист из 27-ми видео: НАУЧНЫЕ ЗАДАЧИ
+ Ваши дополнительные возможности:
Идёт приём Ваших новых вопросов по более чем 400-м направлениям творческой деятельности – на онлайн-консультацию № 279 20 марта 2022 года (Воскресенье) в 19:59 (мск). Это принципиально бесплатный формат.
Задать вопросы Вы свободно можете здесь: https://vikent.ru/w0/
Изображения в статье
Владимир Николаевич Беклемишев — российский зоолог, основатель научной школы паразитологов. Одной из первых его работ было построение естественной системы организмов / CC BY-SA 3.0
& Изображение Colin Behrens с сайта Pixabay
Поиграем в бизнесменов?
Одна вакансия, два кандидата. Сможете выбрать лучшего? И так пять раз.
Гомология органов по Жоффруа Сен-Илеру и Ричарду Оуэну
Данная статья относится к Категории: Приёмы, инварианты, эвристики
Вероятно, ещё в древности было замечена аналогичность строения органов у различных биологических объектов (например рук и у человека и лап животного), но в научном смысле этим стал заниматься Жоффруа Сен-Илер.
«… важнейшим достижением Жоффруа явилась идея гомологии. Ещё в 1807 году он удивил самого Кювье, убедительно показав, что черепа зверя и рыбы состоят из костей, в некотором смысле одинаковых.
Это казалось невозможным: в рыбьем черепе костей гораздо больше - куда, хотя бы, деть четыре кости жаберной крышки? Однако Жоффруа нашёл соответствие всему; в частности - и этим четырем костям: им соответствуют (ныне это знает любой зоолог)
4 косточки слухового аппарата млекопитающих. Как же он доказал это? Оказалось, что соответствие очевидно, если рассматривать развитие зародышей. Тут-то и открылся путь, по которому Жоффруа впоследствии пришёл к своей знаменитой теории; эволюцию движет изменение способов развития зародыша, а те следуют за изменениями условий среды, в которой живут организмы.
В 1822 году Жоффруа ввёл 4 понятия: равновесие (balancement) органов, связи (connexions) органов, органы-гомологи (homologues) и сродство (affinite) частей к целому […] Слова «гомология» у него нет, но идея принадлежит ему, что признал ведущий палеонтолог Ричард Оуэн, «английский Кювье», автор термина «гомология» […]
1. Частной гомологией он именовал «органы у разных животных при всевозможных вариациях их формы и функции». Её примеры известны: рука и крыло, волос и перо, слюнная и ядовитая железы змей и т.д.
Этой гомологии противостоит аналогия: исполнение сходной функции органом иного происхождения (ядовитая железа во рту змеи и на коже лягушки).
2. Общей гомологией Оуэн именовал указание на положение части в целом. Все скелеты позвоночных он рассматривал как вариации единого архетипа (идеального скелета), а все его кости - как вариации частей идеального (архетипического) позвонка. Следуя Окену и Карусу, он полагал череп состоящим из нескольких поясов, каждый из которых являет собой видоизменение идеального позвонка, и таким же позвонком считал пояс рёбер (реальный позвонок с парой рёбер и элементом грудины), а также пояс конечностей. В этой мысленной конструкции общей гомологией обладали элементы, происшедшие из одной и той же части идеального позвонка. Так, Оуэн выделял в реальном позвонке пару гемапофизов (щитков, ограждающих кровеносную трубку), и указывал их видоизменения в остальных позвонках (поясах): часть нижней челюсти, коракоид (клювовидная кость) плечевого пояса, пара реальных гемапофизов, подвздошная кость - все они, по Оуэну, связаны друг с другом общей гомологией.
3. Серийной гомологией он называл тот вариант общей гомологии, когда гомологичные элементы несут сходные функции. Так, одну серию составляют позвонки, другую - фаланги пальцев, третью - конечности. […]
Всё это выглядело запутанно и надуманно, от чего можно легко отказаться, что и было сделано с победой дарвинизма. Тем удивительнее, что через 120 лет биологи вынуждены были всё это вспомнить […]
Замечу, что у Оуэна архетип понят как нечто интуитивное».
Чайковский Ю.В., Активный связный мир. Опыт теории эволюции жизни, М., «Товарищество научных изданий КМК», 2008 г., с. 79-80.
+ Ваши дополнительные возможности:
Воскресным вечером 20 февраля 2022 в 19:59 (мск) на видеоканале VIKENT.RU — онлайн-консультация № 275: Онлайн-консультация VIKENT.RU № 275 по вопросам развития Личности
+ Плейлист из 13-ти видео: ТЕХНОЛОГИЯ ПОДГОТОВКИ ДОКЛАДА от НОВОЙ ТЕМЫ до ВЫСТУПЛЕНИЯ
Изображения в статье
Жоффруа Сент-Илер — французский зоолог / Public Domain
Модель организма как целостной системы по Людвигу фон Берталанфи
Данная статья относится к Категории: Построение научных моделей
Людвиг фон Берталанфи считал, что живой организм - не конгломерат отдельных элементов, а определённая система, обладающая организованностью и целостностью.
«Причём эта система находится в постоянном изменении - «организм напоминает скорее пламя, чем кристалл или атом».
Для познания таких объектов необходимо, считает Берталанфи, изменение метода мышления.
Старая биология, по Берталанфи, использовала аналитико-суммативный подход к своему предмету (организм - агрегат отделенных друг от друга элементов), для неё было характерно стремление отождествить структуру организма со структурой машины и рассмотрение организма как покоящегося, как действующего только в случае внешнего воздействия, т. е. рефлекторно.
В противоположность этому биология XX века стоит на точке зрения системного рассмотрения своего предмета - живого организма, на признании первичности динамического подхода к исследованию биологических явлений и первостепенной важности анализа организма как первично-активного. Отмечая тот факт, что наука XX века всё более сталкивается с необходимостью исследования систем разных типов, Берталанфи утверждает, что «наука о целостности и организмическом par exellence - биология - призвана играть в нашем мировоззрении роль, которую она не играла раньше».
Сформулированные принципы во многом определили последующую эволюцию взглядов Берталанфи. Не ограничиваясь качественной характеристикой биологических объектов исследования, он попытался найти строгие методы анализа таких объектов. Разработка методологических принципов исследования систем была осуществлена Берталанфи в 30-е годы в рамках теории открытых систем. В соответствии с принципами биологического мышления начала XX века, как их сформулировал Берталанфи, он стремился выразить на строго научном языке (аналогичном языку физики) понимание организма как системы (его прежде всего динамический и активный характер).
Многие эмпирические факты биологических исследований (например, знаменитые опыты Дриша, выявившие свойство эквифинальности живых организмов), не укладывавшиеся в механистическую концепцию понимания биологического мира, были дополнительными свидетельствами в пользу организмического подхода и, естественно, требовали научного объяснения. Борьба с витализмом в истолковании таких фактов явилась важным стимулом разработки Берталанфи проблем теории открытых систем».
Садовский В.Н., Людвиг фон Берталанфи и развитие системных исследований в XX веке, в Сб.: Системный подход в современной науке, М., «Прогресс-Традиция», 2004 г., с. 8.
Изображения в статье
Image by PublicDomainPictures from Pixabay