Швейцарец выиграл на соревнованиях по подъему барашка в Туве
Археолог из Швейцарии победил в соревновании на традиционном тувинском празднике «День животновода», подняв 50-килограммового барашка 104 раза. Джино Гаспари достался главный приз конкурса — тот самый барашек, которого он и поднимал.
Новости о первом иностранце, обогнавшем тувинцев в традиционном соревновании, опубликовали многие местные издания, что очень удивило швейцарца.
Джино завёл для барашка инстаграм и теперь рассказывает в нём о том, как они проводят время: гуляют, ездят на автобусе и вот, например, — занимаются физкультурой.
Джино Гаспари приехал в Туву уже во второй раз. Швейцарец работает археологом и сейчас участвует в раскопках кургана «Туннуг». По мнению учёных, это царское захоронение одного из скифских царей.
Нина и бараны
#comment_144899013 более точные расчёты, математики
p.s. Выдаёт ссылку на картинку. Если что, гоните в баяны
Про Шотландию.
Романтик - это, как мне кажется, человек с особо развитым воображением, который может сделать и без того яркую запоминающуюся картинку, светлее, особеннее, интереснее. Именно поэтому, я думаю, тогда, когда мы шли морями океанами, я не замечал вечно бухущую команду, бесконечно докапывающегося мастера, боцмана который гонял нас молодых отбивать с бортов ржавчину, когда остальные 30 матросов спали, или просто отдыхали...
Там, всего в метре за фальшбортом было море. Там было то, что в своей голове я многократно представлял читая про путешествия, пиратов, клады, рыбаков, шторма... Море - это безусловно живой организм со своим характером, настроением, нравом. Оно меняет цвет в зависимости от течений, падения солнечных лучей, облачности, ветров. Там кипит целая жизнь, доступа к которой у нас нет и вряд ли скоро будет. Пока мы гости в этом таинственном мире и совершенно бессильны в плане противостояния. Но, так или иначе, когда-то мы добираемся до берега, а там не менее интересно. Это в том месте где вы живёте 300 км влево-вправо и уже всё по-другому, а тут тысячи километров, да и к тому же острова о которых в большинстве своём приключенческие романы и были написаны.
Первая остановка у нас была на Шетландских островах и это была первая западная Европа в моей жизни. Конечно, я жадно впивался глазами во всё, но на 92 год, лучше всего впиваться получалось в продуктовые магазины, как ни крути. С другой стороны - это крохотные острова без особой растительности, по сути, обжитые скалы. Так как мы на судне следовали за мигрирующий на юг скумбрией, 4 месяца мы медленно спускались вниз по западной части британских островов и Ирландия под конец.
Но сегодня я бы хотел остановиться на Шотландии. На мой взгляд - это просто настоящая жемчужина Главного острова. Так как мы шли вдоль берега по маленьким рыбацким деревушкам, то в них на свободной вахте и была возможность "приземлиться". Я плохо помню сам Алапул. Надо сказать что рыбацкие деревни не блещут разнообразием и оригинальностью нигде. Но нам досталась не самая удачная, на первый взгляд, якорная стоянка и идти до посёлка на шлюпке было далековато. Зато, это дало возможность хорошенько разглядеть береговую линию. Первое, что бросается в глаза - это трава. Она даже на расстоянии в несколько кабельтовых совершенно непередаваемого зелёного цвета. Вот я помню у меня в детстве гуашь была и там зелёный цвет был таким же густым, глубоким и в то же время ярким. Там трава прямо богатая. Мне казалось, что такая должна быть где-нибудь в Испании и Италии, но я был и там и там - увы. Солнце её не щадит.
Кое-где на этих бесконечных холмах небольшими островками паслись бараны и они неотъемлемая часть этого пейзажа. Мне даже кажется, что именно бараны регулярно подъедая свежую траву, дают возможность каждый раз расти всё новой и новой. В самой деревне мне уже ничего не надо было и поскольку времени было всего 4 часа я сразу ушёл на загороднее шоссе и пошёл вдоль дороги вверх по холму. Там почти нет деревьев, но если встречается, то это что-то по-настоящему вековое с широко расставленными в разные стороны руками, как бы приглашая прохожих постоять в теньке. Глаза разбегались и хотелось объять всё. Море с борта судна и с берега - это же разные вещи. Обрывистые скалы и бьющиеся о них волны придают совершенно особое настроение. Вкупе с бесконечно зелёными океанами холмов это смотрится потрясающе. Вдруг, я поймал себя на том, что трава под ногами стала какая-то особенная. Какая-то настолько аккуратная, что как будто побритая. Я поднял голову и понял, что я нахожусь на поле для гольфа.
Ещё из первого порта мне запомнились цены на клюшки для гольфа и у меня в голове никак не укладывалось, как может, пусть и красиво отполированная железяка с красивой, удобной ручкой стоить больше моей месячной зарплаты.
Метрах в двухстах от того места где я стоял на "грине" (это особая трава на поле, как по цвету, как по жёсткости, так и по высоте) стояли те самые шотландцы в килтах. Мгновенно в голове появился образ Макнаббса и зная себя я понял, что не удержусь и подойду. Я же такое только в кино видел, а тут всё всамделишное. И я пошёл по этой их траве и было просто уму непостижимо, как можно так побрить траву. Как будто каждую травиночку по-отдельности острым лезвием. Невероятное просто. Но, я человеком был насквозь советским и тут же заметил, что капиталисты эксплуатируют раба. На почтенном расстоянии от джентльменов в юбках и ещё у них там было что-то странное намотано и на плече скреплено брошью, стоял пацан примерно моих лет. У него была такая тачка на колёсиках, в которой стояли клюшки аккурат на мою годовую зарплату. Там же стоял небольшой столик и стаканы с виски на самом донышке. Нажрались уже - подумал я. Откуда мне было знать, что они виски вот постольку и наливают. "Что там пить?!" - сразу подумалось мне, хотя на тот момент я пьяным не был ни разу в жизни.
А в гольфе я тогда разбирался как свинья в апельсинах. Не знаю как у свиней с цитрусовыми, а я с тех пор, так в плане гольфа с места и не сдвинулся. Английский у меня был уровня: - "ху из он дьюти тудэй" - посему беседа была короткой, особенно в моём исполнении. Я оставил этих престарелых рабовладельцев с их этими рассуждениями "Какую клюшку лучше использовать?", "Куда дует ветер?", "Какой градус уклона?" ну и вся их эта гольфофская галиматья, мне совершенно неинтересная. Я пошёл дальше.
Несколько раз своим присутствием я передвинул отару баранов на несколько метров. Там у них как?! - одна заметила, испугалась, побежала, а остальные не спрашивают "чо случилось?", несутся за ней и блеют на всякий случай. Я таки добрался до вершины холма и увидел старинный замок. Эх, как же мне хотелось дойти до него и потрогать эти одинокие старинные стены. Очень хотелось зайти в какую-нибудь потайную комнату, а там коль уж я тут, приведение должно было быть. Полтергейст обязательно, с неожиданным звяканьем посуды - в общем, всё как в книгах рассказывали.
Но, отведённые мне три часа пролетели незаметно и я отложил посещение приведений на другой раз, хотя и с очевидной досадой. Там неподалёку ещё поблёскивало то ли озерко, то ли пруд, а там явно что утопленница на дне лежит бесхозная. Гувернантка поди, тайная любовница престарелого хозяина замка в махровом халате. В общем, на следующий раз дел у меня там было невпроворот. Я несколько раз обернулся, уходя, в надежде увидеть хоть что-нибудь эдакое, но время поджимало и я быстрым шагом вернулся к шлюпке, где уже стояли мои сияющие коллеги, кто с очередными джинсами, кто с бутылкой дешёвого вина - ну романтика у каждого своя.
Добрался ли я до замка?! - спросите вы. Я конечно мог бы сейчас понапридумывать, но увы. Простояли мы там совсем недолго и погода была к нам немилостива. Но вот эта перчинка недосказанности, эта так и нераскрытая тайна, наверное по-прежнему делает для меня эту удивительную страну волшебной. А то пришёл бы, а там ни утопленницы, ни приведения, ни Лохнесского чудовища. И какой тогда во всём этом смысл?! А так, я всё ещё лелею надежду. Хоть и прошло уже более двадцати пяти лет.
Коровин и баран
Ура! Долгое время никак не мог понять почему история случившаяся с этим бараном, кажется мне чертовски знакомой. Поэтому и не рассказывал, а вчера понял и теперь расскажу.
На левом берегу уральской реки вгрызалась в землю машина наклонно-направленного бурения, на правом варили дюкер. Все это вместе называлось строительством подводного перехода магистрального газопровода и велось одним из наших участков уже пару месяцев, когда в работе наступил предпраздничный перерыв.
Бригады правого и левого берега разъезжались по домам, последним отправлялось руководство участка – начальник и два мастера. Стоя на левом берегу смотрели, как с правого отъезжает последняя вахтовка со сварщиками – сорок километров вдоль реки, выезд с грунтовки на асфальт, прям к мосту, пара сотен километров до базы. Невдалеке от временно пустых вагончиков правобережных паслось деревенское стадо. Несколько десятков разномастных коров вперемешку с овцами и козами.
- Барашка бы купить, - мечтательно сказал начальник участка, - шурпа, шалык, футбол, уху на бараньем бульоне сварим. В холодильнике ящик водки ведь.
- О! Мысль, – обрадовался первый мастер и заорал, легко перекрывая командным голосом сто метров шелестящей воды, и триста заливного луга, - эй, пастушок, продай барана!
- Чо? – заинтересовались на том берегу
- Барана, продай, чо! Чокать он мне будет.
- Пять тыщ! – загнул от радости пастушок.
- Пять тыщ – десяток! – старого мастера не проведешь он умеет торговаться даже через речку.
- Три за одного!
- Две!
- Нет, три!
- Пятьсот рублей!
- Ты же две тыщи предлагал?
- А ты пять и что с того?
Сторговались на полторы, речные рыбы свидетели.
- Полторы? – переспросил начальник, хотя все слышал вместе с рыбами и всем зверьем километров на пяти уральского леса. – Полторы – это хорошо. Только тебе, Николай Михалыч, теперь восемьдесят километров за бараном и столько же обратно идти. Сорок – до моста по нашей стороне, сорок по их. Потом обратно.
- Даааа, - протянул первый мастер, - вот он баран-то, красивый и близкий, я прям свое отражение в его глазах вижу, а на самом деле он в восьмидесяти километрах. Все в мире относительно, мать его Лобачевского в неевклидову геометрию.
- Так лодка ж есть резиновая, - вспомнил второй мастер, сплавать можно. Только она одноместная.
- Правильно, - оценил мысль начальник участка, - туда ты на лодке, оттуда барана на весла посадишь, а сам пешком восемьдесят километров. Так в два раза меньше получится, чем просто сходить. Интересно, этот баран грести умеет?
- А мы тебе говорили, - снова влез первый, - надо было у главного инженера казанку на участок просить. Сейчас бы сплавили и вся недолга.
- Я просил, - погрустнел начальник, - а он мне: «вы еще за ту утопленную не рассчитались, вам», - говорит, - «крейсер Аврору дай, так вы его со всем экипажем и тремя ближними деревнями на дно пустите».
- Почему с тремя-то, - второй хитро улыбнулся, потому что уже придумал план,- почему с тремя-то сразу? А за бараном я не поплыву. Мы трос через речку натянем и оп нему лодку как паром используем. Пустую туда, с бараном обратно.
- Слышь, пастушок! – заорал он, - не уходи никуда. Мы сейчас…
- А как трос перекинем? – заинтересовались мужики.
- Трос? С тросом все просто…
Через час был пробный выстрел. Из двух свай подпорной стенки и нескольких камазовских камер была сделана рогатка. Натягивали экскаватором Hitachi трехсотого размера.
- Дзынь! – и пущенный мощной резиной гранитный булыжник снес нафиг антенну вагончика на противоположном берегу и потрескивая скрылся в лесу.
- Перелет! – оценил успехи начальник, - все равно эта антенна ничего здесь не ловила. На треть меньше натягивай.
К следующему камню привязали веревку. Булыжник на излете грохнул таки по металлическому боку вагончика, напугал пастушонка, но веревку перетащил. К веревке привязали тонкий стальной трос, через полчаса резино-паромная переправа была готова и на правый берег, перебирая руками трос, отправился первый мастер. К лодке привязали тяговую веревку, а саму лодку петлей прихватили к тросу, так баран грести отказался, как ни упрашивали. Зато совершенно спокойно взошел на судно и отплыл в неизвестность.
- Связать надо было барана, - громко предложил второй мастер, дотянув лодку до середины реки.
- Ана, ана, ана, - ответило ему горно-лесное эхо, а баран испугавшись громкого голоса выпрыгнул из лодки и поплыл.
- Связали б, утоп нахер, - оправдался первый, и они все побежали вдоль берегов за плывущим животным. Километров через пять скотину прибило к нужному берегу. Барана поймали, несмотря на то, что он укусил второго мастера.
- Знаете что, - сказал следующим вечером начальник участка запив ароматную баранину ледяной водкой, - можно было трос не натягивать. Я тут посчитал на досуге, если б барана просто в речку с правого берега бросить, его все равно на левый должно вынести. Там ведь река поворачивает.
- Головастый ты мужик, Петрович, - поддержали его мастера, - поэтому и начальник. Только давай в следующий раз поросенка купим. Не знаешь поросята кусаются?
Теперь о заголовке. Казалось бы причем тут Коровин. Так вот я долго не рассказывал эту историю, потому что было чувство дежавю. А вчера по радио мне напомнили, что у известного всем живописца Коровина есть рассказ «Поросенок» с очень похожим сюжетом. Там поросенка мужики один в один покупали.
© Наивныйhttps://dernaive.livejournal.com/543222.html