Напоминаю, что описываемое время лето 1918 года. Две основные темы в тексте, точнее основная тема - это последствия Октябрьской революции и человеческие волнения, а в дополнение волна "испанки". Мне показалась прям перекличка с нашим временем. Неспокойная в военном и политическом отношении ситуация в стране и короновирусная пандемия и всё это тоже в начале века.
Итак, по тексту:
Далее история про женщину Ульяну из деревни Нименьга, которая украла у соседки барана. Надо было её наказать, но т.к. ни суда, ни новых законов не было, то местный совет депутатов придумал ей такое наказание: написали на доске: «Ульяна украла барана» и эту доску повесили на неё. Повели по деревне и заставили её кричать: «Ульяна украла барана».
Епимах Могучий к этому лету на вербовку работников не приехал и традиционные варианты - поехать на Мурман или на сплав - тоже были неосуществимы. Точнее на Мурман ушли только те, кто имел свои снасти - хозяева рыбаки, а их было мало. Мужчины в деревне были в растерянности как заработать и вообще по поводу нового уклада жизни.
"Все както шло неспокойно, кто что скажет а тогда я не разбирался политике да трудно было и понять кто воюет за что кто агитирует и за кого но все говорили о каких то бандах и разбойниках ходящих по лесам." (сохранение авторской орфографии и пунктуации)
Первый раз говорится об интервентах (просто упоминание).
Далее тема про то, что раньше был обычай начинать сенокос с Петрова дня то есть примерно с 7го июля. « …Мужчин было в это лето было в деревне много. Петров день. в деревне раньше праздновали хорошо — молодежь (уточнение , что девочки) устраивали гулянки, а в ночь после этого шли на сенокосы. Сенокосы же были далеко в лесах километров за 20-30 от деревни, вот туда и уходили в первую очередь, а потом уже косили около деревни. Как все ИС с матерью пошли на сенокос в лес на реку Нименьгу — это километров 30 от села. Пришли уже к утру на место отдохнули, а на следующий день вышли косить. Но ночью был такой большой мороз, что трава вся от мороза побелела, то есть покрылась инеем. Косить то хорошо, но плохо это было для урожая. Только начали косьбу, как появился Барышев Александр Ильич (?). Пришел из деревни и всем сказал, что на Ворзогорах какие то пришли люди и хотят отбирать скот у крестьян и так далее. Тут не до сенокоса. Все люди бросили косьбу и быстро собрались идти в деревню раз такое там делается нехорошее…»
Когда вернулись в деревню оказалось, что от мороза и картофель погиб и ячмень, который был в наливе, тоже повредило.
В деревне среди людей «… просто какая то суматоха ничего не поймешь. Собирают всех мужчин кто старше 18 лет и кто с винтовками. А кто с охотничьими ружьями и кто без них полнятся толпятся около магазина. Тут же рядом у правления совета какие-то незнакомые мужчины и председатель совета собираются в поход на Ворзогоры. Но тут опять ничего не поймешь: суматоха и кто что скажет. Кто говорит, что бандиты в деревне Ворзогоры уводят скот, а кто говорит, что тоже будет и у нас, надо идти походом и отогнать этих кто там отбирает скот. После уже выяснилось, что в деревне Ворзогоры пришли человек десять красногвардейцев для проведения каких то мероприятий советской власти, а тут богачи и противники советской власти распространили клеветничество, а это очевидно уже было связано с наступлением интервентов. Из нашей деревни уже к Ворзогорам ушли мужчины, а потом пошли и из Кушереки, и с Унежмы. После выяснилось что там в Ворзогорах было даже вооруженные столкновения с группой красногвардейцев, а потом, дней через несколько, зашел в Онегу пароход и высадил интервентов и белогвардейцев. Но так как красногвардейцев было мало, то город Онега была занята интервентами. Тут начали появляться какие-то заезжие люди, собирали собрания. Объясняли и агитировали за новые права новой власти…»
Далее описание «испанки»: заболевание происходило быстро, болели целыми семьями, очень много умирало, были случаи что вымирали целыми семьями. В семье у ИС заболела сначала мать потом он и брат. Болели всей семьёй «…и даже некому было согреть чаю… » Пока семья тяжело переносила болезнь им помогала старушка соседка Марфа. Она приходила, грела воду «… оставляла её на полу и кто пить захочет ползает наливает кипяток и пьет, а болезнь то проходила с высокой температурой пить то хотелось часто…» Эта Марфа их ещё и подкармливала: подоит корову — принесёт молоко, хлеба принесёт и так же оставит на полу.
Народ по деревне почти не ходил. Особо незащищены были старики и старухи — их каждый день хоронили то одного, то другого. Вообще редко у кого в семье не было смертельных случаев. В семье у ИС всё обошлось и все выздоровели.
На фоне безработицы стал надвигаться голод ещё и по причине неурожая (выше упоминание). Люди надеялись прокормиться за счёт картофеля, ячменя и других посадок, но все помёрзло (в июле).
Далее про обстановку: «Перед этой суматохой с Ворзогорами, после выяснилось, что в Мурманске уже были англичане, но людям то об этом не говорили. И потом как была занята Онега, тогда можно было определить, что вся затея была поднята противниками советской власти. Потом уже говорили что пароход с десантом пришел под красным флагом, а когда пристал к пристани, то из трюмов выскочили солдаты, сняли часовых и начался бой. Красногвардейцы защищались так, что говорили что даже плавились пулеметы. Но их было мало красногвардейцев-то и справится они не могли. Пришлось отступать. В деревне председателем совета был избран, еще до интервентов, бывший солдат. Семья его жила бедновато, дом был очень плохой, а семья была большая. Но вот случай втянул его в эту в эту историю. И то ли его обманули, то ли заставили силой выполнять его распоряжения идущие со стороны врагов советской власти. Фамилия его была Андропов (?) Андрей…»