Как я стал алкоголиком
Ну вот, пообещал завтра забабахать пост о том, как бросил пить, но сегодня решил, что сначала стоит рассказать о том, как я медленно, но верно превратился в алкоголика. Возможно, кому-то это послужит предостережением, хотя я вообще не верю в предостережения от чужого опыта.
Первый раз я попробовал алкоголь в 16 лет, после 9 класса, на рыбалке, куда поехал с двоюродным дядькой. Ужрался в хлам, заблевал всю округу, наутро было так плохо, что я решил, что больше никогда и ни за что. Три раза «ха».
Второй раз случился меньше чем через год на поминках бабушки. Результат был тот же самый, но я отметил про себя, что после первых двух рюмок бывает невыносимо плохо (организм сопротивлялся отраве), но потом, наоборот, становится очень легко, приятно и весело.
Третий раз я напился на выпускном. Это был самый разгар «сухого закона»: нам не разрешили даже шампанское. Поэтому я спиздил из шкафа бутылку, оставшуюся с поминок, заранее притащил в её школу и спрятал в унитазном бачке на третьем этаже. Такой дикой пьянки, как в тот год (1988), наша школа ещё не знала. Мне повезло: я вырубился раньше всех, потому был единственным из парней, кто пошёл с девчонками встречать рассвет.
Студенческие годы прошли относительно трезво: я женился рано, а семейная жизнь с любимой (кроме шуток) женщиной и нашим общим ребёнком не располагает к пьянству, тем более, что лишних денег не было. Конечно, водку по талонам мы выкупали, но она расходилась на разные полезные вещи. Кстати, тогда я обнаружил интересную вещь: когда жена с маленькой дочерью улетела на каникулы к родителям, я впал в депрессию, но никого из общажных приятелей не оказалось на месте, ехать без предупреждения к друзьям, не зная их планов на завтра, счёл дурным тоном, а когда попробовал напиться в одиночку, то не осилил и трёх рюмок. Знал бы я тогда, в кого превращусь…
В 1992 году мы с женой решили стать дауншифтерами, и променяли городскую жизнь на маленькую деревню на севере Алтайского края.
Там пили все, и пили страшно. Уверен: в этой деревне я был самым трезвым мужчиной старше 12 лет, за исключением единственного местного фермера, отсидевшего в своё время больше 20 лет, и прочно сидевшего на чифире (это был уникальный дядька, о нём я как-нибудь обязательно напишу). Пить в те весёлые времена было весьма опасно: даже в магазине продавщицы честно говорили: мы не знаем, откуда водка. А многочисленные местные дилеры вообще не давали гарантии, заманивая низкой ценой. Однажды мне приходилось пить жидкость, сильно вонявшую ацетоном: в деревне не было водопровода, и когда кому-то надо было пробить скважину (от 15 до 20 метров в глубину), то просили помощи у соседей, но не за деньги, а за хороший стол с выпивкой и опохмелкой. И вот когда такая помощь понадобилась мне, один чувак привёз ящик бормотухи по цене втрое ниже магазинной (когда зарплату не платят по полгода, не до выебонов). Самое смешное, что помощники не жаловались: там и не такое употребляли.
В апреле 1998 года нас переманили в одно из самых больших сёл нашего района, где я имею удовольствие проживать по сей день. И тут совпали сразу несколько факторов: во-первых, нам более-менее регулярно начали платить зарплату, во-вторых, явно улучшилось качество продаваемого алкоголя, и, в-третьих, самое, пожалуй, главное, здесь нашлись люди, с которыми было интересно. Боже, какие у нас были корпоративы! Это сейчас народ скидывается по полторы-две тысячи и едет на «Грань Алтая», где всех развлекает наёмный тамада, а тогда мы были молоды, покупали только алкоголь, остальное приносили из дома, и зажигали так, что до сих пор вспоминаем как легенду. Потом мы даже организовали команду КВН «Горе от ума», и несколько раз шикарно выступили, но дальше не пошли по причине занятости.
Плюс ко всему – организовалась тесная мужская компания. В лучшие годы это были: старый упёртый информатик, долгое время ежедневно таскавший собственные компьютеры из дома в школу и обратно, а потом, когда ему отдали заброшенные туалеты на третьем этаже, сделавший из них за свой счёт кабинет и ушедший через год на пенсию; ныне покойный бывший директор по кличке Гнус (аббревиатура от ФИО), - изумительный рассказчик, бабник-профессионал и просто хороший человек, частенько становившийся генеральным спонсором наших совместных пьянок; трудовик Ваня – золотые руки, один из самых добрых и чистых людей, которых я знал, впоследствии бросивший педагогику из-за неумения сочинять бумаги; мой напарник Васёк – бывший гаишник, выгнанный за принципиальность, умница и лидер по натуре, он мог стать директором школы, но решил рискнуть и двинулся на мэра. И, таки да, выборы он тогда выиграл, нормально отработал срок, правда, на следующих проиграл шесть голосов, и теперь командует службой безопасности администрации района.
Эх, какое было время! Как мы королесили! Но обычно не чаще двух раз в месяц, когда давали аванс и зарплату. Пока Ваня или Васёк по очереди возили кассиршу в райцентр за деньгами, мы уже накрывали на стол, водку и закуску набирая под запись, а потом начиналась пьянка. Но ничего ужасного не происходило: в худшем случае, тазик, активированный уголь, анальгин. Жёны, конечно, ворчали, но, скорее, для проформы.
Кончилось дело тем, что я остался единственным мужиком в школе…
Пить в одиночку я научился в 2007 году. Летом у меня родилась третья дочь, а нагрузка в родной школе съехала до минимума. Выручила коллега из райцентра, тоже отчалившая в декрет, в итоге я четыре дня работал в своей школе и два раза в неделю вкалывал в чужой. В итоге, на меня легла забота о покупке продуктов (цены в райцентре немного ниже наших), поэтому у меня появился соблазн не просто тупо сидеть на вокзале в ожидании электрички, а пить в это время разнообразные спиртосодержащие напитки.
И вот тогда я стал алкоголиком.
Когда начался новый учебный год, я выпросил два «загрузочных» дня. Потом их стало три. Жена сначала воевала, потом плюнула. Мы заключили своеобразный пакт: мне выделяется тысяча рублей в месяц (в 2016 году я выторговал 1500), на эти деньги я покупаю себе алкоголь при условии, что пью один, либо в школе после уроков, либо дома. Все мои левые заработки (их в деревне немного, но бывают), делятся пополам, свою половину я трачу, как хочу.
А потом жена заболела. Сначала понадобилась дорогая диета, и все деньги стали уходить на питание. Потом её увезли в больницу, я сначала напился, но потом понял, что так нельзя. Пока жена боролась за жизнь (а я даже не догадывался: она меня успокаивала, и врачи были полны оптимизма), я не пил.
Звонок из больницы поверг меня в шок. Я плохо помню ту неделю, кажется, что это было не со мной. Я не пил совсем, даже на поминках еле проглотил стопку, но потом, дня через три, я пришёл на кладбище, долго сидел возле могилы, а когда шёл домой, напился вусмерть.
И пошло-поехало…
Летом я ещё как-то держался, а когда начался учебный год, сил уже не осталось. Я пил каждый день, кроме субботы и воскресенья. Так мы договорились с дочерью, собственно, тогда она была единственной причиной, почему я вообще остался жив…
Мой обычный распорядок выглядел так: понедельник – трезвое утро, на большой перемене – рывок в магазин, покупка полторашки «специального пива» (шмурдяка типа Джоли Джокера: газированного Инвайта со спиртом), после занятий – выпивание его в классе под замком, потом поход в туалет, покупка двух полторашек и одной поллитровки такой же мерзкой жижи на дорогу домой, поход в вокзальный сортир, ещё один акт мочеиспускания в лесу, и я дома.
Вторник-четверг: с утра лёгкое похмелье, остальное так же.
В пятницу вечерняя доза обычно увеличивалась на полторашку.
Суббота – похмельное раскачивание до обеда, потом норм.
Когда мне необходимо было ехать в Барнаул, то вместо слабоалкогольной жижи приходилось покупать перцовку. Её я научился пить «из горлА», причём без закуски и запивона, для чего всегда брал с собой пустую пластиковую поллитровую бутылку.
И при этом я умудрялся готовиться к урокам и периодически ваять разной степени годности посты на Пикабу.
О том, как всё это закончилось, читайте завтра.