Тьма. Глава 1, 2⁠⁠

Глава 1

- Завтра мы отправляемся в семейный поход! - радостно объявил глава семейства за обедом, поправляя очки на остром носу.

- Здорово! - взволнованно вскрикнула жена, - тебе, что, отпуск дали?

Володя тут же потускнел. Вспомнился вчерашний разговор с начальником.

- Ты уволен, - равнодушно бормотало его свиное рыло.

- Но почему? - поник Володя, - за что?

Начальник наклонил свою огромную тушу, достал из тумбочки бумаги и бесцеремонно швырнул их на большой стол.

- Мы в твоих услугах больше не нуждаемся. Подписывай.

- А как я буду кормить семью?

Володя совсем обмяк. Он, дрожащей рукой, взял ручку и склонился над бумагами.

- Мне всё равно, - ответила эта ненавистная рожа напротив, как-то зловеще улыбнувшись, - подписывай и проваливай. Завтра расчёт придёт тебе на карту в полном объёме, плюс хорошая надбавка за сокращение. Так что у тебя будут средства и время, чтобы подыскать себе новое место. Не нагнетай обстановку на пустом месте.

Володя тяжело вздохнул, поставил подпись и, молча, удалился.

- Володь, ты чего? - вырвал его из раздумий негодующий голос жены.

- Да, всё в порядке, Яна, - встрепенулся он, - обо всём расскажу, когда вернёмся. А пока я просто хочу проветрить мозги на природе. Съездим на недельку, развеемся. Да и Алёшке на пользу пойдёт.

- А Машка так вообще от природы тащится, - добавила Яна, наливая чай.

Весь вечер прошёл в подготовке к походу. Володя даже забыл про инцидент на, уже бывшей, работе. Пацан десяти лет всё норовил заполнить свой рюкзак различными роботами, машинками, пистолетами и сунул деревянный меч, видимо, для борьбы с агрессивной крапивой. Машке же было шестнадцать лет и её багаж, как показалось Володе, был собран ещё в прошлом году, поскольку свои сборы она завершила довольно быстро. Единственное, чего ей недоставало, так это её парня, что был явно недоволен новостью, но свои возражение решил оставить при себе.

На следующий день, заехав по пути в аптеку за лекарством от астмы для Алёшки, Володя чуть не подпрыгнул, когда увидел баланс на карте.

- Не соврал начальник, - пробубнил он себе под нос, глядя на восьмизначную цифру, - тут не на один год безбедного житья хватит. Не такой уж он и ублюдок.

Жене рассказать о внезапно свалившемся богатстве он решил тоже, после того, как они вернутся. Хотя было непросто придумывать ответы на вопросы о его сияющей, во все тридцать два зуба, улыбке, которая не сходила с лица.

На место они приехали уже ближе к вечеру. Разбили свой небольшой лагерь, развели костёр. Володька пел под гитару бессмертную «Батарейку», поглядывая на шкварчащее на шампурах мясо, дети жарили себе зефир. Яна резала салат, сверкая своими голубыми глазами в свете костра.

Погода стояла прекрасная. На безоблачном вечернем небе, то тут, то там, вспыхивали далёкие звёзды, неся свои холодные блики сквозь высокие кроны деревьев. В широкой реке живо плескалась рыба, поблёскивая алой, в свете заката, чешуёй.

Вдруг, Машка взвизгнула. Гитара тут же смолкла. Все молча смотрели на неё.

Треск костра, вечернее пение птиц, стрёкот сверчков, всё это давило и даже угнетало.

- Видели бы вы себя, - с хохотом сказал парень, выходя из-за дерева.

- Мишка! - Крикнула Маша и швырнула в него сосновой шишкой, которая со свистом прилетела ей по спине, - дебил! Что ты вообще здесь делаешь?

- Не поверишь, - улыбаясь начал он, но мои родители тоже решили сгонять на природу. Я им сказал, куда вы ездите каждый год, ну и они решили посмотреть, да познакомиться заодно.

- И где твои родители, Миша? - включился Володя.

- А они сейчас ищут, где получше машину поставить. Я им сказал, куда идти, взял всё, что смог унести и... - он замолчал на секунду, - ждём, в общем. Скоро должны прийти.

- Что ж, - Яна улыбнулась своей чарующей улыбкой, в которую Володька влюбился ещё когда был таким же пацаном, как Мишка, - думаю, будет весело.

Солнце стремительно уходило за горизонт. Вновь заиграла гитара, но теперь играл уже Миша. Володя налил себе коньяку, Яне красного вина, и, на закуску, была готова ароматная свинина.

Сквозь мелодичные звуки нейлоновых струн прорывался ещё один. Тревожный, пугающий. Володя не сразу понял, от чего так тяжко стало на душе. По началу подумал на сивуху, которую ему, возможно, подсунули, вместо дорогого коньяка. Но нет.

Родителей Мишки до сих пор не было, хотя прошло уже около получаса. Это тоже настораживало, но не долго. Из темноты, наконец, показался силуэт. Это был отец Миши.

- Виктор - представился он, поставив ящик запотевшего пива на землю.

- Владимир, - представился тот, пожав протянутую руку, - а ваша супруга?

- Я здесь - послышался голос из темноты леса, - немного ушибла колено, прихрамываю, вот и задержались.

- Это что? - насторожился Володя.

- В смысле? - удивлённо выпучил глаза Витя.

Он, наконец, понял, что посеяло эту тревогу в сознании.

- Сирена?

- А, ты про это. - усмехнулся Витя в ответ, - минут двадцать воет уже. Проверяют, наверное.

- На ночь глядя? - Володя достал из рюкзака ещё бокал и разлил коньяк.

- Да кто их разберёт, - пожал плечами Витя, - здесь всё равно почти не слышно.

Они выпили за знакомство, закусили и сирена замолкла так, будто на кассете зажевало плёнку.

- Не нравится мне всё это, - в душе Володи загудел набат.

- Успокойся, - на угловатом лице Виктора растянулась довольная улыбка, - мы на природу выезжаем, чтобы не париться о мирской суете. Поэтому, просто расслабься и получай удовольствие. Мы здесь именно за этим.

Компания дружно выпивала, играла звонкая гитара, лились разговоры об охоте, рыбалке, о семье. За весельем они не заметили, как вокруг сгустилась непроницаемая тьма.

- Папа, - прошептал Алёшка, - смотри, какая странная ночь. Я такого ещё не видел. Это нормально?

Володя не сразу понял, на что показывал сын. А как понял, то алкоголь мигом отпустил захмелевшее сознание и на место беззаботного веселья пришёл ужас. По телу пробежал холод, словно за шиворот закинули лопату снега.

- Тихо, - прошипел он, рассматривая клубящуюся тьму.

Сквозь неё невозможно было рассмотреть буквально ничего. Это не было обычным мраком ночи. Он клубился, словно туман, пуская мелкие струйки к сидящим у костра людям, но, будто обжигаясь, отступал. Они сидели точно под маленьким защитным куполом тусклого света тёплого огня, а вокруг балом правила бескрайняя пустота.

Маша приблизилась к этой тёмной дымке, чтобы убедиться, что всё это им не мерещится и тут же отскочила от неё, как ошпаренная.

- Что случилось? - Яна тоже заметно испугалась.

- Оно... - Маша тяжело и часто дышала, - оно...

- Что оно? - приобнял её Володя, - что случилось?

- Оно кричит, - Маша расплакалась, - воет тысячами голосов. Я... я не знаю... там боль и отчаяние.

Маша то и дело всхлипывала, подёргиваясь в руках отца.

Он усадил её на свой стульчик, решив убедиться в словах дочери сам.

Женские, мужские крики, детский плач, высокий, низкий и какой-то не правильный.

Сердце его застучало быстро, сильно, качая кровь таким напором, что он едва оставался в сознании.

Послушать решили все. И реакция у всех была одинакова.

- Остаётся жечь костёр и молиться, чтобы запасённых дров хватило до рассвета, - глядя на огонь сказал Володя.

- Ещё неизвестно, наступит ли этот спасительный рассвет, - меланхолично пробубнил в ответ Витя.

Глава 2.

Олег увлечённо давал указания команде по игре, яростно кликая мышкой. Они вот-вот одолеют противника, как вдруг всех выбило из сети. Вообще всех. Свет в доме погас. Заработал генератор бесперебойного питания.

Олег снял наушники, запил колой подъеденный бургер, в ожидании, пока включится компьютер.

- Ни интернета, ни света. Что за фигня? - раздражённо проворчал он, пытаясь запустить вай-фай, - там же всё просрут без меня.

Олег выглянул в окно и присвистнул. Он не видел света ни в одном окне. Будто весь город в миг лишился электричества.

- Как хорошо, что я купил себе генератор, - довольно промямлил он, почёсывая набитое пузо, - на неделю хватит спокойно.

Парень включил телевизор, в надежде увидеть новости, но по всем каналам его приветствовал один лишь белый шум. Тогда Олег включил радио. Пролистав несколько радиостанций с тем же успехом, что и телевизор, он остановился. На одном из них неотчётливо были слышны какие-то крики. Он, открыв рот, прислушался и, через несколько секунд, и они растворились в потоке белого шума.

- Хрень какая-то, - растерянно пробубнил парень и снова посмотрел в окно.

В него, будто, что-то ударилось. Олег даже подскочил от неожиданности, поскольку жил на шестом этаже.

- Надо бы проверить подъезд, зайти к соседке, может быть она в курсе дел.

Кивнув самому себе, он решительно двинулся к входной двери. Однако, открыв её, отпрыгнул назад от испуга.

Из подъезда на него нахлынула непонятная тьма, которая остановилась на пороге. В ней потонула дверь, что открывалась наружу.

Олег с минуту стоял, пребывая в полном недоумении, не понимая, как быть в данной ситуации. Он явно чувствовал угрозу от этой непонятной чёрной дымки и приблизиться не решался.

Парень взял фонарик, что лежал в шкафу рядом и посветил в подъезд. Узкий луч прорезал мрак и ему отчётливо послышались те же самые крики, что он несколько минут назад слышал по радио.

Свет фонарика пробивался максимум на три-четыре метра, упираясь в тёмную стену. Олег посветил на дверь, которую до сих пор не видел и замешкался. Он хотел закрыть её, но боялся высунуть руку из спасительного света коридорной лампы. Тогда парень решил прикоснуться пальцем к этой непонятной дымке, что извивалась в луче фонаря и издавала какофонию из хора голосов.

Сопротивления не было, словно это обычный воздух. Сначала он почувствовал лёгкий холодок, а затем острую пронзительную боль. Заорав, он одёрнул руку и чуть не поседел, когда увидел, что на указательном пальце правой руки не хватает фаланги.

- Ну, в жопу эту дверь! - крикнул он, направившись на кухню, где находилась аптечка.

Олег едва не нырнул во тьму целиком, остановившись, буквально, в сантиметре от неё. Крики оттуда зазвучали так громко, что парня затрясло от ужаса. Он даже забыл о своём пальце на время. Кровь, капающая на пол, слизывалась этой загадочной субстанцией начисто. Она впитывала её, как губка.

Олег опомнился, когда тонкая струйка коснулась его носа, оставив небольшую, но глубокую царапину.

- И кухню тоже, в жопу, - выдавил он, пятясь назад, - и аптечку туда же.

В своей комнате, единственной из трёх, где горел свет, парень перетянул палец, разорвав чистую наволочку и потерянно сел на диван, пребывая в полном ступоре.

- Неужели весь мир канул во тьме? - разговаривал он сам с собой, - и, получается, как только сдохнет генератор, она доберётся  до меня. Если, конечно, я раньше не подохну от обезвоживания.

Олег посмеялся про себя от мысли, что так тупо умрёт в одиночестве, а за окном в это время забрезжил рассвет. Тьма отступила.

Парень тут же включил телевизор вместе с радиоприёмником. Вдруг что-нибудь из них заговорит живым человеческим голосом. Но тщетно. Белый шум давил на уши около часа и Олег решил больше не расходовать электричество попусту. Он подумал, что правильным будет запастись провизией, лекарствами и топливом для генератора.

На улице его встретила гробовая тишина. Ни птиц, ни животных, ни людей. Парень ждал заваленные трупами улицы, но всё было чисто.

В магазинах из еды осталось только то, что было герметично упаковано. Консервы, чипсы, соки, воды и так далее.

- Тоже неплохо, - пожал плечами Олег, набрав полный рюкзак тушёнки, солений и макарон.

Взял две пятилитровые бутыли с водой и направился домой. После сходил за канистрами, посливал бензин с автомобилей и, подходя к своему дому, увидел девушку.

- Помогите, пожалуйста, - тут же бросилась она к нему, - я не переживу ещё одной ночи.

Олег поставил две тяжёлые канистры на асфальт и вытер пот со лба.

- А как вы пережили эту ночь? - с лёгким подозрением спросил он.

- У меня фонарик мощный был, - с придыханием отвечала девушка, - я с ним под одеялом пряталась. Чувствовала, как нечто хочет добраться до меня, но, будто обжигается об яркий свет. Все, кто был со мной в квартире, словно испарились и всю ночь я слышала чьи-то крики. Под утро батарейка села, но, к моему счастью, солнце уже встало. Я выглянула в окно и увидела, что в окне напротив горит свет. Долго не решалась выйти, однако дело близится к ночи и вот, я здесь.

- Олег, - представился парень, немного подумав, - пошли. Если всё же помирать, так хоть не одному.

Он оценивающе пробежал взглядом по хрупкой фигуре девушки, вдохнул запах ванили от её духов, взял канистры и пошёл в сторону дома.

- Смеркается, - сказал он, не оборачиваясь, - если хочешь жить, поторопись.

Миловидная девушка, неуверенной походкой, направилась в след. Её пугала мысль, что сейчас она ещё может быть изнасилована перед жуткой смертью. Иначе, что ещё мог значить этот взгляд?

- Катя, - выдавила она, догоняя Олега.

- Наверное, есть хочешь, Катерина? - запыхаясь спросил парень, - а то вон, какая худенькая. Не кормили дома совсем, наверное.

- Да, - смутилась девушка, - весь день ничего не ела.

- Что могу сказать, - Олег, улыбнувшись, посмотрел на неё, - сегодня явно твой день.