«Станция Бякино» фантастика мистика зомби апокалипсис рассказ 11 часть⁠⁠

Девушка стояла по колено в яме и продолжала рыть могилу, не обращая внимания на приближающихся выживших. Мария с силой втыкала короткую лопатку, наступала на нее подошвой кожаного ботинка и выкидывала почву наверх.

Предыдущая часть.

Начало.

— Бог в помощь, — громко произнес Борис Валентинович, подойдя к девушке. — Отдохни маленько, мы тебя подменим.

Маша бросила складную лопату в сторону и вылезла из ямы. Сережа хотел продолжить копать, но наставник забрал у него штыковую лопату и, покачав головой, буркнул:

— Успеешь еще, сначала я. Там дальше может глина попасться, вот тогда и пригодится нам твоя молодость.

Мария отряхнулась, достала из рюкзака пластиковую бутылку с водой и сделала глоток.

— Будешь? — протянула Сереже воду.

— Не, у нас есть, — ответил молодой человек и пошел глянуть на тело Рената. — М-да... Тебя, дружище, не узнать. Сколько же ты тут пролежал?

Парень отошел немного в сторону и присел на землю. Маша сложила лопатку, убрала в свой рюкзак и села рядом.

— Это моя вина, — произнесла вдруг девушка.

Сережа с Борисом посмотрели на нее. Парень не рассказывал напарнику о своих догадках, так как это действительно были догадки без доказательств. Сергей не хотел выглядеть пустомелей в глазах старшего товарища.

— Он лежит тут с того дня, как я ушла с вашей станции, помнишь? — продолжила Маша.

Девушка сильно вспотела, пока копала, и, почувствовав резкий запах своего пота, немного отсела от молодого человека.

— Почему ты его убила? — холодным тоном спросил Сережа.

— Убила? Я? Нет, ты что? — заверещала Мария. — Я только вчера узнала, что он мертвый тут лежит. На станции Стромино случайно подслушала разговор двух бродяг. Вон даже лопату позаимствовала, чтобы закопать тело. Собаки же сожрут или еще кто.

— Ты же признала вину и день вспомнила, — настаивал парень.

— Моя вина в том, что оставила его тут тогда, — глаза девушки сделались влажными. — В то утро я вышла со станции специально пораньше. Ренат уже проявлял свои чувства ко мне раньше и, услышав «нет», не прекращал попытки ко мне подкатить. На людях он этого не делал, видимо, стеснялся. Я хотела уйти по-тихому, пока все спят, извини за открытую дверь. На середине пути ухажер меня догнал, вот на этом самом месте возле рельс. И начал приставать. Раньше он не давал волю своим рукам, а тут как подменили. Ну я и психанула, со всей силы пнула ему между ног. Это скорее вышло машинально, чем преднамеренно.

Сережа внимательно слушал и пытался понять, врет Маша или нет.

— Ухажер скрючился от боли, — продолжила девушка. — Стал прыгать на месте, непонятно зачем.

— Говорят, помогает, — перебил Борис Валентинович. — Слышал, при таких метких ударах нужно попрыгать на пятках на чем-то жестком.

— Угу, вот и допрыгался наш кудрявый бычок, — продолжила свой рассказ выжившая. — Прыгнул так, что ногу подвернул, взревел, будто медведь после зимней спячки. Сел на землю, снял ботинок и принялся ступню руками растирать. Да вон, глянь, он до сих пор без этого ботинка лежит. Тут я маху дала, конечно, бросила мужика. Но меня можно понять, он, считай, набросился на меня, и неизвестно, чем бы все это закончилось. Хотя знаю, чем, Ренат был бы жив.

Мария грустно повесила голову.

— Верно, моя вина тут есть, — продолжила Маша печальным голосом. — Не нужно было его оставлять. Я не желала ему смерти, просто хотела, чтобы отстал.

— Значит, ты ушла и больше его не видела? — спросил вдруг Борис.

— Нет, я даже в Стромино не стала заходить, пошла дальше в сторону города И. Подумала, он очухается и дойдет, тут идти-то всего ничего. А дальше дожди зарядили, когда вернулась на станцию, всё и услышала, решила, нужно хоронить.

— А нож у тебя есть? Чем колбасу режешь? — поинтересовался Борис.

— Колбасу? Хах, ее запах мне только снится, — девушка стала рыться в своем камуфляжном рюкзаке и достала железяку средних размеров, похожую на тесак. — Вот мой нож, выменяла его у одного дурня. Сталь, говорят, хорошая. Сделан из какой-то там фрезы для станков.

— Мда... Таким глаз не проткнешь, — тихо сказал Борис и продолжил капать. — А что, ничего странного не заметила в тот день? Может видела кого?

— Вроде нет, хотя... — Маша призадумалась.

— Говори, не тяни... — не выдержал паузы Сережа.

— Когда я прошла уже достаточное расстояние, только сейчас вспомнила. Вот ты спросил, и сразу всплыло в памяти. Шум шагов услышала сзади, решила, Ренат снова догоняет, и обернулась. Смотрю, мужик из леса выходит с большим рюкзаком и ружьем, как у тебя. Ну и пошел вдоль рельс в сторону Бякино.

— То есть через Рената?

— Получается, что так, — Мария была сильно удивлена, что совсем забыла про этот момент. — Да вы его должны знать, часто по разным станциям шляется, челнок, дед старый с бородой. Вон он идет как раз.

К компании подошел Дмитрий Иванович.

— А я думаю, куда вы пропали с утра, — весело ответил дед и протянул руку Сереже, чтобы поздороваться.

Сергей не подал руки, встал на ноги и прикинулся, что не заметил.

— Нет ли у тебя ножика, дядь Мить? — спросил парень. — Консервы надо открыть, помянули, а закусить нечем.

— Это мы запросто, это мы сейчас, — старый челнок похлопал себя по куртке, потом по ремню, снял рюкзак и нашел в нем длинный тонкий нож, похожий на кинжал. — Вот, держи, сынок.

Сережа взял нож в руки, рассмотрел и передал Борису Валентиновичу. Маша встала и отошла чуть в сторону.

— Чем же тебе наш Ренатик-то не угодил? — спросил с легкой дрожью в голосе Сережа. — Эх, дядя Митя... Ты даже следы крови с ручки ножа не оттер.

Дед снял шапку, подошел к телу и тихим голосом произнес:

— Достал меня этот паршивец. Это он на станциях весь такой белый и пушистый. А сам долю со всех тряс. Вот и напарника моего два года назад по голове так хлопнул ладонью, что тот сначала дурачком стал, потом умер через четыре дня. Такой мужик золотой был.

— Первый раз слышу про Рената такое, — перебил Сережа.

— Ага, я и говорю, боялись его, он же тряс тех, кто слабей и за кого заступиться некому. Велел молчать при людях, иначе будет как с моим дружком. Сил моих не было уже терпеть, я километры мотаю, как белка в колесе, с утра до ночи, а он все забирал и требовал еще и еще. Мало ему все время. В тот злополучный день я в лес забежал нужду справить. Вышел, смотрю, изверг наш сидит на земле раненый, ногу потирает. Говорит, сейчас ты меня, старая кляча, на себе попрешь до станции на закорках. Тут-то у меня и всплыл образ моего напарника в голове. Схватился за нож и всадил ему сразу в глаз, чтоб наверняка. Оттащил в кусты, чтоб не сразу нашли. Потом сны эти страшные покоя не давали, сам всё и рассказал, якобы его нашли другие. Ну, чтоб похоронили, человек всё-таки, хоть и поганый.

— Убийца всегда возвращается на место преступления, да, дядь Мить? — сам того не ожидая, улыбнулся Борис.

— Что со мной теперь будет? Убьете? — голос деда не был испуганным. Дмитрий Иванович посмотрел в глаза парню и тихо добавил: — Значит, убьете... Из моего же ружья... Кто же мог подумать.

Сергей вставил два патрона в стволы ружья и громко и четко произнес:

— Безвыходных ситуаций не бывает, дядя Митя. Даже если тебя съели, то есть всё равно два выхода, либо через рот, либо через зад. Надо было обо всём рассказать нам, но ты выбрал иной путь.

Сергей взял старика в прицел ружья и спокойным голосом добавил:

— А теперь беги, дядя Митя, беги и не оборачивайся. Больше не появляйся на моей станции никогда.

Дед закрыл рукой отвисшую челюсть, ноги его затряслись. Хотел поднять с земли свой рюкзак, но Борис отрицательно покачал головой, вылез из ямы и передвинул ношу ближе к Маше. Дядя Митя пробубнил что-то невнятное себе под нос и побежал что есть мочи в сторону станции Стромино.

Через какое-то время Сережа выстрелил в сторону деда, потом еще, впопыхах перезарядил и снова выстрелил. Борис Валентинович тоже достал свой ПМ и расстрелял весь магазин.

Вот только стреляли они не по Дмитрию Ивановичу. Вдалеке из леса выбежала стая собак, та самая, что терлась у Стромино по ночам, и накинулась на старика. Почти все пули пролетели мимо. Стая схватила тело дяди Мити и утащила вглубь леса.

Продолжение следует...

Если интересно, еще книги тут.